Белый дракон уничтожающий своих приверженцев

Когда ложное благо, исходя из черствого сердца, не имея истиной духовной силы, попало в темные воды лунного цикла ошибочных экспериментов и испытаний,  преобразовалась  разрушительная энергия.  Вышла всепожирающая стихия смерти, и Белый дракон Байлун начал беспощадно губить собственных детей.

В пещерах Восточной Азии сидел грустный, саксонский дракон и ел своих  чад. Он  - «добродетельный» и «невинный»,- символ «нового мира и пространства», -«закон силы и вселенной», -«сгусток созидающей энергии», давился собственными отпрысками.
Он ведь не хотел так, он действительно так не хотел. Это была маленькая ошибка заедания, заедание 202020202020.  Такой год, ничего не сделать.  Главное не выйти  на свет. Имея безупречный имидж, ящер «добродетель» выходил ночью при лунном свете, шествуя  бесшумным блеском по чистым плитам лабораторных палат. Он чувствовал себя хозяином этой территории, этой безумной громады, погрязших в пороках людей. Он их божество, языческое божество!
Ну что это!? Началась длительная, нервная булимия. Ел он аппетитно, тяжело вздыхая - что же, что же, что же про него скажет Красный дракон? Не снимут ли с него тотем знаний и добра?  Поймут ли,  не уволят ли часом?!  Скоро восход, очень скоро, и как- то часто стал снится Всадник с копьем, Всадник с копьем, Всадник с копьем…ох эти нервы!! Трапеза не заканчивалась, на моховых камнях валялись обглоданные черепа, части костистых тел и остатки скелетов. Тяжко,  ох как тяжко. Печень разгулялась,  периодические боли  поджелудочной железы мешают ловить энергию Цзин.  Гламурно перебирая  кости, Байлун  трубчато затянул свою коронапесню:

При лунном свете я гулял
По пенистым морям.
Бациллы «Синтия» вливал
Для пользы по краям, для пользы по краям.
И как корявый апельсин
Сжимается в руке,
Так выделяется токсин
На водах и песке, на водах и песке.
Пою йа мантры, пою  йа, а, а.
-Ом, -ом,- ом.  Кто там движется за окном?!

-Это смерть твоя.
Это -  Всадник с копьем, это - Всадник с копьем!