Сахара. Глава 12

- Иногда желаниям не суждено сбываться. – сказала Сахара и, схватив саблю, воткнула ее в живот Разилю.
Советник султана истошно закричал. Двое его сопровождающих просто опешили от увиденного. Сахара вытащила саблю и в одно движение оказалась у верблюда. Запрыгнув на него, она со всей силы стеганула его по спине и тот побежал. Никто не успел даже сдвинуться с места. Послышались крики. Люди звали стражу. Сахара знала, что останавливаться нельзя. На нее волнами накатывало осознание того, что она только что сделала, и она с ужасом понимала, что ни о чем не жалеет. В голове крутилась лишь одна фраза: «Не думай о них» - сказанная Разилем, когда они проходили мимо тел павших стражников, охранявших ее комнату.
За несколько минут Сахара оказалась уже далеко на улицах города. Ее никто не останавливал. Людей было мало, и она знала, что успеет вырваться из Триполи, пока весть о смерти советника не дойдет до стражи у городских ворот. Еще некоторое время, погнав верблюда во весь опор, где-то в трехстах метрах от городской стены она замедлила ход. Спрыгнув на землю, девушка повела животное рядом с собой за поводья. Сахара хотела было прикрыть свое лицо, но затем вспомнила, что отдала свой платок для волос Аббасу, и сейчас может прикрыть лицо лишь своим балахоном, что будет выглядеть еще более подозрительно.
Однако она зря волновалась. У ворот ее вообще никто не остановил. Тем временем в центре города улицы обрастали шумом, доходившим до городских стен отдаленным гулом. Этой ночью Триполи не будет спать спокойно. Когда Сахара оказалась за стенами города, она снова взобралась на верблюда и повела его на запад. Позади оставались городские ворота, оставались Аббас, Аяра и султан, оставалась ее невиновность перед законом.
Теперь она убийца. Убийца не по вынужденным обстоятельствам, не по клевете Разиля, а убийца по существу в самом прямом смысле этого слова. Она гнала верблюда на запад и думала обо всем этом. Она не плакала, не хотела плакать и ее это очень пугало. На какие-то мгновения ей даже почудилось, что она вообще ничего не чувствует. Сердце не колотилось в дрожащей тревоге, дыхание было ровным и спокойным, даже ужасные мысли о Сафине отступили. Теперь она стала ничем иным, как человеком, слепо идущим к своей цели.
Лишь небольшой страх терзал ее сердце. Страх от осознания того, что она стала ничем не лучше Разиля, которого убила. Она тоже шла вперед к своей цели и не видела преград. Убийство очень сильно меняет человека. За какие-то секунды он становится другим. Сахара знала, что она уже никогда не будет прежней. У нее уже никогда не будет возможности радоваться тому, что она имеет, потому, что она потеряла все. Теперь она осознала это. До нее стало понемногу доходить, что даже там, в комнате во дворце султана, у нее еще было что терять, хотя в тот момент ей казалось, что это не так.
Сахара остановила верблюда и посмотрела на небо. На нем ярким светом горели беззаботные звезды. Наверное, это прекрасно – спокойно смотреть на все с высоты. Она хотела вернуть время назад. Далеко назад. Туда, где она могла смотреть на звезды другими глазами. Глазами той Сахары, которой уже нет. Что ей делать она не знала. Она попыталась спросить себя, зачем убила Разиля, но каждый раз, когда она это делала, в голове возникала лишь та самая сказанная им фраза.
Заслуживал ли он смерти? Даже если все то, что сказали о нем Аяра и Аббас было правдой, имела ли она право убивать его? Разве она может решать, кто из людей достоин смерти, а кто жизни? Никто не имеет на это право, однако люди часто посягают на этот запрет. Единственное, что она точно решила для себя, так это то, что при встрече с Всевышним, не станет отпираться и оправдываться. Она скажет все, как было на самом деле, она скажет, что убила и готова гореть в вечных муках ада, чтобы искупить свой грех.
Сахара бросила поводья. Уставший верблюд сам брел туда, куда ему хотелось. Девушка же пребывала в некоторой прострации. Поглощенная своими мыслями, она даже не понимала, что происходит вокруг. Барханы сменяли друг друга. Звезды плыли по небу, провожая ночную тьму, за которой шел приветственный свет зари. Сахара не видела всего этого. Глаза ее работали, но сознание было где-то глубоко- глубоко внутри. 
- Некоторым желаниям просто не суждено сбыться… - сказала Сахара шепотом.
- Согласна… - послышался голос рядом с Сахарой. Это была Сафина, мирно шагающая возле ее верблюда.
- Опять ты… Тебя  нет, ты умерла.
- Да поняла я уже. – улыбнулась Сафина, посмотрев на свою сестру снизу вверх. – А ты живая?
- Я не знаю… Я уже ничего не знаю и ничего не чувствую… С того самого момента, как увидела твое тело... С той самой секунды я ничего не чувствую…
- Что совсем?
- Наверное, совсем. Я знаю лишь то, что я должна все исправить.
- А ты можешь?
- Я хочу…
- Не всем желаниям суждено сбыться, Сахара. Порой люди умирают. Есть вещи, на которые мы просто не можем повлиять.
- Поговорим об этом, когда я войду в шатер.
- Ты думаешь, что сможешь войти в него? Я бы не смогла… - лицо Сафины стало немного грустным.
- А у меня больше нет выбора…
- Ты раньше тоже так говорила, а потом оказалось, что выбор есть.
- Я убила человека, Сафина… Теперь мне не повернуть назад.
- Куда же ты тогда идешь?
- За тобой. У меня осталось лишь одна вещь, которая еще хоть чего-то стоит. И я отдам ее за тебя…
Сахара почувствовала резкий толчок. Девушку попытался скинуть верблюд, и она моментально пришла в себя. Сафины рядом не было. Солнце было уже высоко над горизонтом. Она не поняла, как прошло все это время, видимо она заснула прямо на верблюде, который теперь, упираясь, не хотел идти дальше, пытаясь сбросить свою наездницу.
- Тише! – Сахара натянула поводья и осмотрелась. Перед ней был широкий пустынный пейзаж. Волнистые линии небольших барханов покрывали все вокруг аккуратно уложенными волнами песка. Лишь одна вещь смутила взор девушки – небольшая черная точка практически у самого горизонта.  Она развернула верблюда и погнала его прямо в ту сторону.
Чем быстрее бежало животное, тем больше Сахаре казалось, что все это продолжение ее сна. Мираж или иллюзия, порожденная в ее умирающем воспаленном сознании. Она била себя по щекам и усиленно щурилась. Вдали, все отчетливее и отчетливее виднелся небольшого размера черный шатер, возле которого сидело двое мужчин. Завидев приближающегося всадника, один из них встал, другой же остался неподвижен. Поднявшийся с песка человек, обнажил свое оружие, моментально блеснувшее на солнце ярко-красным цветом.
- Кирам… - улыбнулась Сахара и стеганула верблюда еще сильнее, силясь как можно быстрее достичь своей цели. Она махала караванщику руками, но тот не выказывал никакой радости или волнения, а просто стоял смирно, держа в руках свое оружие. Через несколько минут Сахара была уже в паре десятков метров от него.
- Все-таки, ты дошла до него. – сказал Кирам, воткнув красное перо в землю и опершись на него всем телом.
- Еще не совсем. – ответила Сахара, спрыгивая с верблюда, после чего тот незамедлительно развернулся и бросился прочь. – Как нога?
- Бывало и хуже. – улыбнулся Кирам. – Я уже боялся, что ты погибнешь в пустыне… Рад, что вижу тебя в добром здравии, Сахара. Ты все-таки дошла.
- Да, несмотря на твои старания. – Сахара сделала шаг по направлению к Кираму, но тот сразу схватил саблю и направил ее в лицо девушке.
- Стой там, где стоишь, Сахара. Я не дам тебе войти в шатер. Я не дам тебе лишить себя жизни. – голос Кирама дрожал, потому как он увидел, что сабля, висящая на поясе Сахары покрыта кровью.
- Кирам, не заставляй меня, проходить через тебя силой. – тихо произнесла Сахара, беря в руки свое оружие. – Я должна войти туда. У меня нет выбора.
- Выбор есть всегда, Сахара. Пока мы живы, у каждого из нас есть выбор, но когда ты войдешь туда, выбора у тебя уже не будет. Ты оттуда уже не выйдешь.
- Я знаю… Я для этого и пришла сюда.
- Сахара, ты не виновата в том, что случилось.
- Это не так Кирам, и ты это знаешь. – Сахара сделала еще два шага навстречу караванщику, и тот ответил тем же, все еще держа перед собой свое оружие.
- Я, правда, в это верю!
- Жаль, что я нет. – Сахара ринулась к караванщику, держа наперевес свою саблю. Кирам явно не ожидал того, что девушка нападет на него так смело и был немного обескуражен, но не растерялся. Парировав ее первый удар, он осознал, что девушка сражается всерьез. Он не успел оправиться от первого взмаха ее сабли, как Сахара, развернувшись, нанесла второй. Его караванщик тоже отбил и, слегка пригнувшись, зачерпнув саблей песка, взметнул его в воздух, попав девушке прямо в глаза.
- Думаешь, что я не делал работу над ошибками, Сахара. – сказал Кирам, тяжело дыша. – Тебе не пройти меня. Прошу тебя, остановись… Давай уйдем. Уйдем вместе.
- Кирам… - Сахара упала на колени и начала протирать глаза от попавшего в них песка. – К чему все это? Зачем тебе все это? Почему ты не можешь оставить меня в покое? Дать мне спокойно дойти до своей цели!
- Ты хочешь, чтобы я сказал это вслух? – спросил караванщик, присаживаясь рядом с девушкой на песке и беря ее за руку.
- Лучше не надо… - ответила тихо Сахара. – Тогда все станет еще хуже для меня.
- Тогда я не буду этого говорить. Просто пойдем со мной, мы оставим все это позади. Только я и ты.
- Не сможем! – Сахара резко поднялась на ноги и побежала в сторону шатра. Кирам, закусывая губу от боли в ноге, ринулся за ней и, прыгнув на песок, схватил ее за ноги, когда девушка была в паре метров черного подола. Сахара упала на пол и потянулась руками к шатру. – Отпусти меня!
- Нет! – Кирам потянул Сахару к себе. Несмотря на свою травму, караванщик был все еще очень силен, поэтому он оттеснил девушку от шатра и встал прямо перед ним, снова подняв перед собой свое оружие. – Говорю тебе, что ты не пройдешь в него!
- Кирам, прошу тебя, у меня нет выхода! Я хочу вернуть сестру!
- С чего ты взяла, что шатер сможет это сделать?
- Иначе ты бы сейчас не сражался со мной, не так ли?
- Сражаться за свои желания свойственно для любого человека. – произнес мужчина, все это время неподвижно сидевший у шатра. Это был смуглый старик, носивший на голове перекосившийся тюрбан, закрывавший его правый глаз. Его лицо заросло седой длинной бородой, а голубые глаза выразительно смотрели на девушку. – Но убивать за них непростительно, юная Сахара.
- Она меня не убьет. – спокойно сказал Кирам, опуская свою саблю.
- Я говорю не о тебе, мой дорогой Кирам. Я говорю о уже свершившемся, а не о том, что может свершиться…
- Кровь на твоей сабле… - тихо произнес Кирам. – Чья она?
- Это имеет значение? – спросила Сахара. – Это уже не важно. У меня осталось лишь одно в жизни – цель. И я пройду к ней, с тобой, без тебя или через тебя, Кирам.
- Что с тобой, Сахара? Это ведь не ты… Ты не была такой.
- Меня уже нет, Кирам. Осталась лишь цель и больше ничего. Я ведь не зря шла сюда? – Сахара внимательно посмотрела на сидящего возле шатра старика. – Он ведь может исполнить мое желание?
- Все, кроме одного.
- Какого?
- Невозможно вам, юная Сахара, будет просить выйти из этого шатра. Если вы скроетесь в нем, то скроетесь навсегда.
- Кроме этого я могу просить что угодно?
- Да.
- Могу попросить, чтобы моя сестра воскресла?
- Да, но разве этого человека вам стоит воскресить, юная Сахара?  - спросил старик, выразительно приподняв свою единственную не скрытую за тюрбаном бровь.
- О чем вы? – удивленно спросила Сахара.
- О том, что больше мудрости было бы тебе просить воскрешения того человека, чья кровь на руках твоих, юная Сахара, а иначе тебе не избежать ответа за его жизнь перед создателем.
- Я знаю это… Но его жизнь не ценна для меня. Для меня важна моя сестра и больше никто! – Сахара холодно взглянула на Кирама.
- А как же его сестра? – спокойно спросил сидящий у шатра старик. -  Как же его семья? Его дети, которых ты оставила без отца? Если попросишь его жизни в шатре, то у тебя будет шанс уберечь свою душу.
- Кого ты убила, Сахара? – еще раз спросил Кирам.
- Разве это важно?
- Если бы это было не важно, то ты бы мне сразу сказала, не так ли?
- Я убила Разиля… - Сахара произнесла эту фразу немного растеряно, будто бы не зная чего ожидать от самой себя после того, как она услышит это.
- Как? – Кирам явно был ошарашен тем, что сейчас услышал, он не мог и помыслить о том, что что-то подобное возможно. Руки его опустились, а сам он печально взглянул в глаза стоящей напротив него девушке. – Зачем ты сделала это, Сахара?
- Я почувствовала в нем зло, жажду власти и готовность идти к ней, не щадя никого на своем пути. – Сахара говорила от сердца, но специально умолчала о том, что Разиль намекал на угрозу жизни Кирама. Она не хотела, чтобы караванщик записал на себя еще и эту смерть. – Я убила его, потому что у вас не хватило на это смелости. Ни у тебя, ни у Аббаса, ни даже у султана. Ты осуждаешь меня, Кирам?
- Я на этом свете не для того, чтобы судить, Сахара. Для этого есть другие люди…
- Мне страшно, Кирам. – Сахара схватила рукоять своей сабли покрепче. –  Мне страшно от того, что теперь, убив этого человека, я поняла, как и почему он жил, я поняла, что значит слепо стремиться к цели и меня уже не остановить. Поэтому, я прошу тебя, если ты, действительно, что-то ко мне чувствуешь, то отойди в сторону, чтобы мне не пришлось проливать еще и твою кровь.
- Хорошо, Сахара… - Кирам тяжело вздохнул и сделал шаг в сторону от шатра. Сахара была очень удивлена подобным поворотом событий, она ожидала услышать в ответ очередную тираду о важности жизни и о том, что все еще можно исправить. Казалось, что даже старик, сидящий на песке, был удивлен таким поступком караванщика.
- Спасибо тебе, Кирам…
- Сахара, прежде, чем ты войдешь, а затем навсегда исчезнешь…
- Да? – Сахара внимательно смотрела в глаза Кирама, все еще не выпуская из рук оружие.
- Я просто не хочу потом всю жизнь сожалеть, что не сделал этого… - тихо произнес Кирам, воткнув красное перо в песок.
- Чего? – Сахара настороженно приподняла свою саблю, но Кирам, не обращая на это внимания, подошел к ней, упершись грудью в острие. Между ними снова просвистел пустынный ветер. Кирам приподнял свою руку и положил на саблю, отводя от себя ее лезвие. Он был безоружен, но Сахара все равно переживала, что сейчас он захочет отобрать ее саблю, поэтому она сжала рукоять покрепче и подняла оружие прямо над собой. Недолго думая, Кирам сделал два шага вперед так быстро, что девушка даже не успела опомниться, он обхватил ее руками и поцеловал.
Сердце Сахары бешено заколотилось, она почувствовала на себе касания молодого караванщика. Она не отстранилась от его губ, а ответила на его поцелуй. Ее движения были скорее интуитивными, навеянными чувством этого момента. Ей показалось, что у нее кружится голова, она опустила руки, но саблю не бросила. Кирам обнимал ее крепко и уверенно. Сахаре вдруг стало очень тепло, настолько, что она удивилась, почему проведя всю свою жизнь в пустыне она не чувствовала этого тепла. Она вдруг осознала, что все это время, не смотря на зной и палящее солнце, она всю жизнь прожила в холоде. В холоде своего одиночества, в холоде своих размышлений, в холоде надуманных угрызений совести.
- Прости… - сказал Кирам, немного отстранившись от девушки, но, все еще, не выпуская ее из рук.
- Я… Кирам… - Сахара не знала, что сказать, все ее сознание сейчас было поглощено только что прошедшим первым в ее жизни поцелуем.
- Ничего не говори… - прошептал Кирам. – Это я должен извиниться.
- За что? – спросила дрожащим голосом Сахара, все еще не выпуская из рук оружие.
- За то, что не сделал этого раньше. – грустно произнес Кирам и его губы вновь прикоснулись к губам Сахары. Они застыли в этом прекрасном мгновении. Будто бы весь мир остановился только для них. После нескольких секунд поцелуя, Сахара, все-таки, выпустила из рук саблю и обняла Кирама. 
- Что это за чувство? – Сахара говорила слегка опьяненным голосом. – Почему мне так спокойно? В моей жизни произошла катастрофа, я сбежала из дома, потеряла сестру, стала убийцей, буквально несколько минут назад я, была готова убить и тебя, ради того, чтобы войти в этот шатер… Вокруг все рушится, но я почему-то ужасно спокойна, что это за чувство? Это и есть любовь?
- Это судьба, Сахара, ты поразила меня с той самой минуты, когда мы встретились у колодца. Я говорил, что у меня были свои причины идти с тобой в пустыню… И я не лгал…
- Ты пошел, чтобы быть со мной?
- Да… Теперь, когда ты знаешь, мы, наконец, можем уйти… Просто сбежать и забыть обо всем, если ты… - Кирам внезапно остановился, вскрикнув от боли.
Сахара с ужасом отпрянула от него и увидела, что у того в спине торчит стрела. Сахара подняла взгляд на пустыню и с ужасом заметила мчащийся к шатру отряд воинов. Это были люди Разиля, Сахара безошибочно узнала одного из них, того, кто бежал впереди всех.
- Нет! Кирам! – она схватила караванщика, но тот уже обессиленным упал на песок. – Нет! Прошу тебя! Только не умирай…
Однако, караванщик уже не слушал девушку. Из последних сил оттолкнув ее, он перевернулся на живот и со стрелой в спине пополз в сторону шатра.
- Беги! Сафина будет жить! Сахара! Беги! Я войду туда вместо тебя… – кричал он, хрипя от подступающей к горлу крови. Он полз, всеми силами пытаясь дотянуться до подола шатра. Вокруг уже нарастал гул от приближающегося отряда воинов. Стрелы уже не летели, но бежать Сахара не собиралась, подойдя к шатру, она схватила саблю Кирама и, вынув ее из песка, с криком подняла над собой, блеснув красным металлом.
Бежавшие в сторону шатра воины на секунду замешкались. Глаза Сахары горели огнем того самого красного пера, которое она держала в руках. Опустив свой взгляд на песок, она увидела, что Кирам перестал ползти к шатру. На секунду она обрадовалась, решив, что он остановился, в очередной раз, доверившись силе сабли своего брата, но это было не так. Караванщик просто уже не мог двигаться, лишь кончики его пальцев, все еще тянулись к шатру и Сахара, упав перед ним на колени, горько заплакала. Она опустила голову и поцеловала его в щеку.
- Не смей… - с хрипом шептал Кирам. – Не смей входить туда… Беги, им нужен только шатер.
- Они его не получат! – Сахара подняла красное перо и, замахнувшись, хотела ударить мечом о стенки шатра, но у нее не вышло. В пустыне поднялся сильный ветер. Песок начал взмывать в воздух, создавая сплошной непроглядный туман, однако, стоя совсем рядом с шатром, Сахара, все еще могла в него войти. Она сделала шаг, но ее за ногу схватил Кирам.
- Не смей… - прошептал он из последних сил. – Не смей называть там мое имя…
Произнеся эту фразу, Кирам опустил голову, и его тело расслабилось, а рука выпустила из своей цепкой хватки лодыжку Сахары. Девушка в последний раз взглянула на караванщика и, одернув подол шатра, вошла внутрь.
Крики приближающихся воинов, шум поднявшийся бури, слова Кирама. Все это утихло. Сахара оказалась в кромешной темноте. Она не видела ничего, даже своих рук. Она попыталась поднести руки поближе к лицу, но поняла, что не чувствует их совсем. Вдруг ее сознание заполнил страх, она закричала. Голос свой она слышала, но только голос, больше ничего. Она пыталась обернуться, чтобы снова коснуться подола шатра, но она не знала, поворачивается или нет, она ничего не чувствовала и не видела.
- Кто-нибудь! – закричала она будто бы не своим голосом, ужасно дрожавшим от переполнявшего ее страха. – Есть кто-нибудь?
- Что ты здесь делаешь, дитя? – вдруг послышался голос из неоткуда. – Ты пришла за исполнением своего желания?
- Да, кто ты? – Сахара немного успокоилась, поняв, что она тут не одна, даже то, что она могла слышать собеседника, хоть и не видя перед собой, ее немного успокаивал.
- Я не знаю, кто я, но знаю, кто ты… - сказал голос.
- Откуда тебе знать кто я? – голос Сахары начал понемногу смелеть.
- Я знаю все и всегда знал.
- Откуда? – не отставала от голоса Сахара.
- Я был создан таким.
- Ты создан Всевышним?
- Все мы им созданы.
- Но, зачем ты здесь? Зачем тебя создали?
- Я создан, чтобы исполнять желания. – голос говорил спокойно, он был ровным и вызывал какое-то ощущение теплоты.
- Ты правда можешь исполнить любое мое желание?
- Любое, кроме одного. Я же говорил тебе.
- Это говорил не ты, а старик, сидящий перед шатром.
- Это и есть я. Я есть шатер, я есть старик, я существую давно и бывал в разных обличиях в разных странах. Иногда я старый дом, иногда ветхая мельница, иногда заброшенный колодец. Такова моя участь, перемещаясь исполнять желания людей.
- Зачем ты это делаешь? Ты был создан ради искушения? Ведь именно оно толкнуло меня на эту дорогу. Не так ли? Ты должен искушать людей, чтобы Всевышний решил, кто из нас больше достоин?
- Я не искуситель, Сахара, я свет для тех, кто погряз во тьме своих заблуждений, я тот, кто помогает людям осознать свои истинные желания.
- Почему же тогда отсюда нельзя выйти, если ты не искуситель, который заманивает людей в ловушку, то отпусти меня, дай мне выйти из шатра. – Сахара говорила с голосом, пытаясь понять, может ли этот голос читать ее мысли.
- У всякого желания есть цена, Сахара. Ничто не может достаться человеку просто так. За все нужно платить.
- Не слишком ли высока цена?
- Смотря какое желание, юная Сахара.
- Ты ведь знаешь мое желание? – спросила девушка.
- Да, знаю.
- И можешь его исполнить?
- Конечно. Только пожелай и все сразу произойдет. 
- Я боюсь… А что будет со мной, когда я произнесу свое желание вслух?
- Для меня ты исчезнешь, где ты будешь, я не знаю, поэтому не могу ответить тебе на этот вопрос. Ты хорошо подумала над своим желанием?
- А что толку над ним думать, если ты все равно его знаешь лучше меня? – Сахаре показалось, что она скрестила руки на груди, но, естественно, этого она видеть не могла.
- Я знаю твое истинное желание, а вот какое желание выберешь ты, я не могу знать, это тебе решать. – спокойно произнес голос.
- Мое истинное желание? Истинное желание… - повторила Сахара. – Нет ничего важнее наших истинных желаний…
- Это есть величайшая правда, Сахара. Терпеливый и трудолюбивый человек всегда исполняет свои истинные желания.
- А ты можешь мне сказать, что это за желание?
- К сожалению, нет, юная Сахара – это то, что мне запрещено делать.
- Почему?
- Иначе тебе не усвоить урок.
- Какой такой урок? Я тут вообще-то уже умерла, наверное, зачем мне усваивать уроки? – голос Сахары стал более наглым и высоким, словно это была та самая Сахара, которая подшучивала над Кирамом у колодца.
- Учиться никогда не поздно, юная Сахара, к тому же, ты не можешь быть уверена, что умерла, а еще не можешь быть уверена, что на смерти все заканчивается, не так ли?
- Значит, я не умерла?
- Для меня нет. – спокойно ответил голос.
- Ничего не понимаю… - вздохнула девушка. – А что будет, если я пойму, в чем мое истинное желание?
- Тогда, возможно, ты все исправишь.
- Может мне и стоит этого попросить? Что бы все исправилось?
- Нет, так ты сказать не можешь.
- Я могу попросить тебя кого-то воскресить?
- Да, такие силы у меня есть.
- А что, если я попрошу воскресить всех?
- Всех, кто когда-либо жил на земле?
- А ты это можешь? – удивленно спросила Сахара.
- Нет, я сказал так, чтобы ты поняла, что должна, как можно более точнее сформулировать свое желание, а иначе, возможно, произойдет совсем не то, чего ты хочешь, к тому же, ты можешь просить меня о воскрешении лишь одной души. Чья же это будет душа?
- Только одной? – возмущенно переспросила Сахара.
- Только одной. Мои силы ограничены тем, что дано мне свыше.
- Но, ты же сказал, что я могу исправить все! – голос Сахары стал еще более возмущенным.
- Можешь.
- Но как, если не могу попросить жизней для тех, кто из-за меня погиб?
- А разве в этом есть твое истинное желание, Сахара?
- Думаю, что да.
- Если ты уверена, то тогда проси об этом.
- Я не уверена…
- Значит не истинно твое желание.
- Как понять, в чем мое истинное желание? Пожалуйста, помоги мне, раз ты свет, направляющий людей во тьме, помоги мне!
- Я могу лишь направлять тебя, Сахара, ты должна сама осознать в чем твое истинное желание. Ты должна спросить себя, чего ты хочешь? И подумать о том, что такое желание вообще?
- Я не понимаю…
- Не торопись, тебе некуда спешить.
- Чего я хочу?... Я хотела бы, чтобы Сафина и Кирам не погибли, хотела бы никогда не чувствовать на своих руках чьей-либо крови. Хотела бы, чтобы Сафина была счастлива, чтобы отец увидел ее счастье и радовался…
- Есть ли здесь твое истинное желание?
- Я не знаю! Как это вообще можно понять?
- Чтобы четко осознать, что тебя ждет в конце, нужно вернуться в начало. Вернись в начало…
- Легко сказать… - Сахара снова вздохнула. – Я совсем не понимаю, о чем ты говоришь… В начало… Истинное желание. Чтобы осознать, что тебя ждет в конце, нужно вернуться в начало… Нет… Не понимаю!
- Думай…
- От твоей поддержки, мне, почему-то, совсем не легче… Может, ты специально стараешься меня запутать, чтобы я не испросила того, что мне нужно, а потратила свое желание на какую-то ерунду?
- Нет, юная Сахара, я здесь, чтобы помочь тебе. Чего ты хочешь больше всего на свете?
- Я не знаю! Я думала, что жизни своей сестры…
- Почему же ты сомневаешься теперь?
- Потому что Кирам погиб из-за меня… Он вообще был не при чем, он это я его потянула за нами в пустыню…
- Думаешь, что больше хочешь его жизни? – задумчиво спросил голос.
- Я не знаю… Не знаю! Господи, почему же это так трудно!
- В этом и есть суть, юная Сахара… Человек никогда не знает, чего хочет, ведь, если бы он знал точно, что ему нужно, то это бы у него появилось, ибо сказано было: «Просите, и дано будет вам».
- Что же мне попросить? Хоть кто-то из тех, кто входил сюда смог понять, в чем его истинное желание?
- Единицы из тысяч.
- Ну, спасибо, ты меня успокоил… - ехидно произнесла Сахара. – Теперь, я совсем не переживаю…
- Ты спросила меня, я дал тебе ответ.
- А тот мужчина, из-за которого я сюда пришла, он ведь угадал свое истинное желание, вылечив своего сына?
- Нет, это не было его истинным желанием.
- Как? Что может быть важнее?
- Ничего важнее этого не было.
- Почему же тогда не это его истинное желание?
- Истинное желание у всех одно.
- Что?? Как так? – удивленно закричала Сахара. – Ты еще больше меня запутал, теперь я окончательно уверена в том, что ничего не понимаю… Еще и эти единицы из тысяч… А они смогли все исправить, поняв в чем есть истинное желание?
- Да. Дан такой шанс и тебе, решай.
- Если бы это было так легко… Анар говорил мне об истинных желаниях… Жаль, что я слушала, но не слышала… Кирам его слушал… У Кирама точно бы хватило ума, чтобы все исправить…
- Он тоже мог бы все исправить, но только так, как дано ему.
- Я ведь не могу чувствовать тут боль?
- Нет.
- Тогда мне просто кажется, что от всего этого у меня уже болит голова. Вернись в начало… Истинное желание. Исправить все. Как исправить все? – вслух рассуждала Сахара.
 - Это можешь понять только ты…
- Исправить все… Выйти нельзя. Вернись в начало и увидишь конец… Истинное желание… Желание для всех одно, но влияет на всех по-разному…
- Пока все, что ты говоришь – это истина. Теперь ты должна понять, как из этого всего прийти к своему истинному желанию и сказать его мне.
Сахара замолчала. Она решила, что больше не будет говорить с голосом, который только больше ее запутывал. Вокруг нее была кромешная темнота, но она сделала вид, что закрыла глаза. Это помогало ей думать. Она не чувствовала ничего, кроме сосредоточенного напряжения. Даже страх уже прошел. Она размышляла о том, с чего все начиналось и как это начало поможет ей предугадать свой конец. Она проворачивала все случившееся в голове несколько раз, но, так и не поняла, в чем же состоит ее истинное желание. Ей стало грустно, тоскливо и обидно. Она чувствовала, что всех подвела, не потому, что пошла искать шатер, а потому что, найдя его, она не смогла ничего с ним поделать.
Сахара не чувствовала времени, казалось, что тут его вообще нет. Она будто просто парила в какой-то кромешной темноте, не ощущая ничего кроме своих душевных переживаний. На секунду она задумалась о том, как приятно было ей ощущать на своих руках приятную гладь своей шелковой одежды, как было прекрасно ходить босиком по прохладному песку, как волшебно было слушать раскаты вечернего прибоя у трипольского моря, видеть закат и улыбающееся лицо Сафины, купающейся в теплой воде.
Почему все это ушло от нее? Это ведь было всего пару-тройку недель назад, а казалось, будто прошла целая жизнь. Почему она не видела, как все это прекрасно, как удивителен мир вокруг нее и как счастливо она жила. А Кирам? Он ведь и раньше бывал у них дома. Почему же она не заметила его мужскую натуру, почему не увидела в нем нечто большее, чем просто караванщика? Сейчас она была, слепа, ничего не ощущала, но ей казалось, что она видит больше, чем когда-либо. Единственное, что она не могла разглядеть, так это свое истинное желание, скрывавшееся где-то в самом укромном уголке ее души.
- Начало… - произнесла вслух Сахара, долгое время проведя в тишине. – Начало, есть причина всего. Без начала, нет и конца.
- Ты что-то хочешь сказать, Сахара?
- Я поняла свое истинное желание.
- Ты уве…
- Я хочу, чтобы мне никогда не нужно было входить в этот шатер. – спокойно произнесла девушка. Голос уже ничего не ответил. Вокруг по-прежнему была темнота. Ничего не происходило. Сахара хотела повторить свое желание, но голос уже тоже ей не принадлежал. Она пыталась говорить, но не получалось, пыталась захватить воздух ртом, но и это ей не удавалось, казалось, будто она задыхается, будто кто-то окончательно стирает ее из сущего. Как вдруг, боль.
Острая колющая боль в плече.
«Я что, чувствую свое плечо?» - подумала Сахара. Правое плечо кололо все сильнее, а рука была словно онемевшей. Она сделала вдох и ощутила в своих легких горячий воздух. Она попыталась пошевелиться. Вокруг по-прежнему было темно, но не так темно, как раньше, Сахара уже могла различить какие-то оттенки. Она по-прежнему не понимала, где находится. Все тело ныло и еле боролось со слабостью.
- Ты что! Совсем с ума сошла!? – услышала она громкий возмущенный голос и не поверила своим ушам.
- Лазиза? – произнесла Сахара полу охрипшим голосом. – Это ты?
- Конечно, я, а кто же еще! – женщина продолжала свою возмущенную речь. – Поднимайся, давай, мы в чужом доме!
Свет. Он пришел и настиг глаза Сахары очень неожиданно. Она лежала на кровати в какой-то и знакомой и незнакомой ей комнате. Отлежанное правое плечо кололо будто в него вонзали сотни маленьких иголочек. Сахара поднялась на кровати и посмотрела в лицо женщине.
- Что случилось, Лазиза?
- Ах ты, неряха безответственная! Что случилось? А ну давай поднимайся, в такой день и проспать?! Отец твой убьет меня, если готова не будешь!
Сахара протирала глаза, наблюдая за тем, как женщина носится по комнате, вынимая из сундуков какие-то вещи. Сознание медленно возвращалось, но девушка по-прежнему с трудом понимала, что происходит. Она подняла взгляд на стену, комнаты, на ней висел большой гобелен с изображением трех мечей скрещенных в районе рукояток. На одном из них было написано «верность», на втором «любовь», а на третьем «отвага».
- И зачем Кирам это сюда повесил? – машинально произнесла Сахара. «Кирам» - подумала она – «Это дом Кирама, сегодня тот самый день». В голове ее начали возникать прошедшие воспоминания. Кирам, пришедший к ним домой с вином, заколки - серебряные заколки. Потом помолвка. Она помнила это, четко помнила, как он просил разрешения Наби. Он попросил его на следующий день. Это она тоже помнила, как она с Сафиной гуляли к реке вместе с Кирамом. А вечером, он попросил Сафину выйти за него замуж. – Сегодня их свадьба!
- О, Всевышний! – взмолилась Лазиза. – Что за непоседливое дитя! Сахара, я тебе вчера говорила, иди спать рано! Все проспала! Ох, тебе от отца достанется, если не будешь готова до прихода гостей.
- Постой, Лазиза, а как же шатер?
- Какой еще такой шатер?
- Ну, шатер, который исполняет желания! – Сахара поднялась и принялась судорожно одеваться. В ней боролись воспоминания и то, что она уже ощущала, как какой-то навеянный сон.
- Ты про ту историю, что нам рассказывал твой отец?
- Да! Про нее! Что стало с шатром!?
- Да мне почем знать? Мы об том шатре уже сто лет забыли думать, у нас и без него дел по горло, особенно у тебя, давай одевайся, а то сестра обидится, что ты не готова.
- Лазиза, ты не понимаешь, я была у того шатра, я заходила внутрь… А Кирам, он меня…
- Доченька, не пугай меня так… - Лазиза уже серьезно смотрела в глаза Сахаре. – С тобой все хорошо?
- Я не знаю… - ответила Сахара, присаживаясь на край кровати.
- О Всевышний, да у тебя жар! – крикнула Лазиза, приложив ладонь ко лбу Сахары. – Ты, наверное, заболела!
- Это был сон? – шепотом спросила Сахара саму себя. – Я помню, как мы приехали вчера утром, как пошли на море, все помню.
- Конечно же, это был сон! – вздохнув, произнесла Лазиза. – Не вздумай больше меня так пугать! Ты, наверное, простыла, пока вчера купалась, вот и видела во всякую ерунду во сне. Давай, давай вставай, мы тебя быстро подлечим. Сафина уже ждет внизу, пора уже, скоро гости будут приходить.
Немного ошарашенная Сахара начала приводить себя в порядок. Она все больше пропитывалась ощущением, что это был просто сон. Такой реальный, такой подробный, но, все же, сон. Хотя, когда она думала о том, что Кирам сегодня женится на Сафине, в груди ее что-то екало и она вспоминала то, как он поцеловал ее… Во сне…
- Это был сон. – произнесла она еще раз вслух и вышла из комнаты. Дом караванщика немногим уступал дому старого Наби. Все было сделано так же аккуратно и красиво, однако в более простом стиле. Не было ни лепнины, ни узорчатых занавесок, висевших везде у них дома. Красивая гранитная лестница,  по которой Сахара спустилась вниз и увидела стоящую в коридоре Сафину, одетую в белое платье, украшенное золотистыми нитями. На голове же ее красовалась та самая серебряная заколка.
- Сафина, ты такая красивая. – произнесла Сахара, смотря в глаза своей сестре. – Ты самая лучшая невеста!
«Спасибо» - показала Сафина жестом и, подойдя к сестре поближе, обняла ее. – «Ты что-то грустная, что-то случилось?» - жестами спросила девушка.
- Нет… Просто, увидела нехороший сон.
«О чем?»
- Не важно… Не бери в голову.
- Сафина, твоя сестра уже собралась? – в комнату вошел Кирам. Он был одет в красную бархатную одежду, завязанную на поясе аккуратным кожаным ремнем, на котором висело начищенное до зеркального блеска красное перо. Борода караванщика была, как всегда аккуратно выстрижена, волосы красиво завязаны на голове, а лицо растянулось в красивой улыбке.
«Сахара много спит» - показал он жестами и Сафина тоже широко улыбнулась.
«Будь с ней мягче, я вчера ее замучила на море» - показала Сафина.
«Только ради тебя» - ответил жестами Кирам. – Сахара, надеюсь, что ты выспалась хорошенько, сегодня очень важный день. Наби аба просил, чтобы ты присмотрела за столом с особо важными гостями.
- Конечно… - сказала Сахара, растерянно смотря в глаза Кирама.
- Что-то не так? – спросил он, не понимая, почему девушка на него так смотрит.
«Она видела плохой сон» - показала руками Сафина.
- А, ну, не переживай, Сахара, это был всего лишь сон. Давай, соберись. Я столько рассказывал про тебя своему другу Аббасу, что у меня сложилось впечатление, что он согласился прийти на свадьбу исключительно из-за тебя.
«Не зевай, сестренка» - Сафина улыбнулась и прильнула к Кираму.
- Аббас… Это советник султана?
- Да, он самый, я же рассказывал, пока мы ехали сюда. Султан, Аббас, красное перо, не помнишь?
- Помню, но совсем по-другому… - несколько смущенно улыбнулась Сахара, а затем, потупившись, спросила: - А Разиль тоже будет?
- Да, конечно, они все вместе будут за одним столом. Да что с тобой сегодня? – удивленно спросил Кирам, Сафина тоже выглядела настороженно, она прижималась к караванщику и взволнованно смотрела на сестру.
- Да у нее жар! – вмешалась в разговор, вдруг появившаяся из неоткуда Лазиза. – Нечего было вчера весь вечер плескаться в море, как сумасшедшие, это все ты виновата, Сафина, сестру измучила!
«Прошу прощения» - показала Сафина.
- Ладно, сегодня тебе все прощается. – улыбнулась Лазиза. – Вот смотрю на вас, и нарадоваться не могу! Тьфу- тьфу! Какие вы, все-таки, красивые!
- Сахара! – это был голос Наби. – Ты уже готова? Хвала Всевышнему! Сегодня придет Аббас, очень достойный жених, если и он тебе не понравится, то я уже не знаю, где для тебя искать мужа.
- Отец, не нужно… - немного грустно произнесла девушка.
- Потом жалеть будешь. – произнес Наби и погрозил пальцем своей дочери. – Давай, улыбнись. Что с тобой?
- У нее жар! – снова повторила Лазиза.
- Не надо было вчера купаться допоздна! – тут же ответил Наби.
- Вот я так и сказала! – гордо произнесла Лазиза.
- Так, все, хватит… - Сахара, растеряно опустила голову. – Мне нужно подышать воздухом.
- Иди, приди в себя уже. – сказала Лазиза, открыв перед Сахарой дверь.
Девушка вышла на улицу. Она стояла перед относительно высоким и красивым домом во дворе которого был уложен красивый красный камень, в центре стоял небольшой фонтан, а окружал его приличной высоты каменный забор. Девушка направилась к воротам и вышла на улицу. Дом Кирама стоял на окраине Триполи, совсем рядом с морем, которое манило своим шумом. Сахара подняла взгляд и увидела длинный белоснежный пляж, бьющиеся о него волны. На пляже не было ни души и она решила пройтись там, чтобы собраться с мыслями. Дойдя до песка, она обернулась и посмотрела на дом Кирама. Он был полон предсвадебной суетой, весельем и смехом, но, отчего-то Сахаре было очень тяжело на душе, она будто была не на своем месте. Она обернулась назад к пляжу, и увидела, что в пятидесяти метрах от нее стоит небольшого размера черный шатер, возле которого сидит старик.
Опешив от увиденного, Сахара бросилась к нему. Она не думала ни о своем платье, ни о том, что ее, возможно будут искать в доме, она думала только об одном: сошла ли она с ума, или же это все было на самом деле?
- А, это вы, Сахара. – улыбнувшись произнес Старик, глядя в глаза юной девушки.
- Это правда?
- Что правда? – все еще улыбаясь спросил старик..
- Откуда вы меня знаете? Откуда знаете мое имя?! – Сахара говорила истерическим голосом, чуть ли не крича.
- Мы с вами вчера познакомились, вы что, забыли?
- Это было вчера?...
- Да, вы здесь купались.
- Что у вас в шатре?
- Что с вами, Сахара? – все еще улыбаясь, но несколько негодуя спросил старик.
- Что в шатре я спрашиваю?! – Сахара не хотела прямо спрашивать про исполнение желаний, чтобы не выглядеть сумасшедшей, но ее голос и выражение лица, ее немного подводили.
- Ничего особенного.
- О Всевышний! Да что это был за сон…
- Что, не нравится? – произнес сидящий у шатра старик. – Я думал, что ты именно этого и хотела.
- Что вы только что сказали?... – шепотом произнесла Сахара, медленно поворачивая голову к шатру и наблюдая за улыбчивым лицом старика.
- Говорю, ты, что, не счастлива?
- О чем это вы? Вы о шатре? Что произошло? Я же вошла внутрь! Я была внутри?!
- Люди никогда не понимают, что им на самом деле нужно, не так ли, Сахара? – старик достал из-за пазухи трубку и начал забивать ее табаком, который взял оттуда же.
- Как вас зовут?
- У меня нет имени.
- Значит это правда!
- Правда – это то, во что мы сильнее всего верим. Вера способна изменить даже саму реальность, Сахара. Ты довольна своей реальностью. Все вокруг счастливы, а ты вот грустишь.
- Я думала, что схожу с ума! А ведь это все было по-правде!
- Я еще раз повторяю тебе: правда – это то, во что мы сильнее всего верим. Так ты довольна тем, что видишь? Выглядишь не особо счастливой.
- Просто расскажите мне, что случилось. Как это произошло? Почему Сафина выходит замуж за Кирама?
- Ты ведь этого попросила.
- Нет, не просила.
- Ты сказала, что хочешь, чтобы тебе никогда не нужно было входить в шатер. Я так и сделал. Твоя сестра счастлива, выходит замуж, тебе совершенно нет никакого резона просить для нее голос, ведь она счастлива и без него.
- Но как это произошло? – Сахара удивленно смотрела в глаза старика.
- Помнишь, как по возвращении домой, услышав историю о шатре, ты проснулась от того, что тебя будила Сафина с просьбой принести холодной воды?
- Да…
- Так вот, в этот раз она встала и пошла сама. Кирам говорил с ней, вместо тебя.
- Не может быть, мы там говорили не больше пяти минут.
- Порой жизнь может измениться и за секунду, Сахара. От этих пяти минут зависело очень многое. Но ты так и не ответила мне, довольна ли ты тем, что видишь?
- Да, конечно…
- Звучит как-то не очень искренне.
- Просто, Кирам…
- Кирам жив, но он не твой. Такова эта реальность. Хочешь создать новую? – старик улыбнулся и отодвину подол шатра внутри которого показалась черная непроглядная тьма.
Сахара вздрогнула. Она отшатнулась от шатра, на пару шагов, но затем остановилась. Она посмотрела на шатер, а потом на дом Кирама. Снова на шатер, а потом опять на дом. Руки ее тряслись. Казалось, что даже дыхание остановилось. Она сделала один шаг навстречу шатру и остановилась, снова обернувшись к дому. Еще один шаг. Она посмотрела на улыбающегося старика, который протягивал ей подол шатра. В нерешительности она взяла его. Шершавая ткань оказалась в руке молодой девушки, изнутри на нее смотрел непроглядный, но какой-то манящий мрак. Держа в руках подол шатра, она, оглянувшись, смотрела на дом караванщика.   
    Конец.