Здравствуй папа

                Лёнька в состоянии тихого бешенства выскочил из кабинета начальника отдела. – Не вышло! Ну конечно, этот бесхребетный мямля -  начальник отдела, встал на защиту Харитошкина.   - А, ты как хотел? Они люди одного поколения, кандидаты наук, им из-за какого – то молодого соискателя сориться не резон – нервно размышлял он, закурив сигарету во дворе института. Две прошлые  попытки получить у этого мерзавца материалы наблюдений и отчёты о двух зимовках в горах завершились ни чем. Вот и третья окончилась полным провалом. « Большой» учёный Харитошкин взял их из фондов института полгода тому назад, и, судя по настрою, возвращать их в скором времени и не намеревался. – Я, собираюсь с ними поработать, так сказать применить исключительно в научных целях – объяснял он с умным видом. На возражения Лёньки, что он эти  наблюдения проводил сам, и они ему срочно понадобились для написания раздела диссертации, с апломбом отвечал: –  Знаете, я сомневаюсь, что вам удастся правильно интерпретировать эти данные. Вы ещё довольно молоды для научного анализа природных процессов, и должных выводов из полученных результатов. Лёнька тогда  прямо задохнулся в уме от возмущения: – Это ты мне говоришь о науке? Ты, у кого вся кандидатская диссертация основана  на построении четырёх графиков прямой зависимости. Ты, с минимумом публикаций паршивых, бессмысленных статей в сборниках. Это я две зимы почти каждую неделю мёрз в двухметровых шурфах в снегу, ночами не спал, наблюдая за снегопадами. Я поморозил себе пальцы, определяя физические свойства снега. И теперь, после этих зимовок в горах, в течение которых так кропотливо собирались эти данные, я должен упрашивать тебя, и вытаскивать из под твоей задницы материалы моих  же наблюдений. Или ждать, пока ты соизволишь уйти в отпуск.  Не бывать этому! Сам сдашь все данные обратно в фонды. И ещё попросишь прощения за задержку. Так кипело возмущённое сознание молодого соискателя. А разум требовал отмщения за причинённые унижения.

                Исходя из горького опыта, народный мститель понимал, что поспешные действия могут  привести к неожиданным результатам. Поэтому Лёнька убедил себя не торопиться, продолжить пока работу над другими разделами дисера и спокойно придумать план мести. Как сказал главный герой произведения «Крёстный отец» итальянского писателя Марио Пьюзо? – Месть это холодное блюдо!

                В один из дней, поздней весной, Лёнька  развлекал анекдотами у окна в коридоре  операционистку из ВЦ Галочку. Эта эффектная брюнетка по праву носила звание первой секс бомбы всего института. Когда она, цокая каблучками, гордо  проходила по территории Вычислительного центра, то в коридорах можно было поскользнуться,  и шмякнуться на  пол  от обильного слюновыделения  встречных мужчин.  Худенькая, стройная милашка,  с осиной талией и бюстом, наверное, ближе к пятому номеру, одетая в прозрачную маячку и белые  джинсы, обтягивающие выдающиеся формы, производила с ног сшибающее впечатление. – Галка!  Иди, переоденься и сотри с лица боевую раскраску. Нельзя в таком соблазнительном виде приходить на работу. Ты препятствуешь трудовому процессу – ругался при встрече начальник ВЦ Паньков. – Ну, что вы Яков Евсеевич, это я так на улице хожу, там же тепло, а здесь от кондиционеров ваших хладрыга стоит. Сейчас халатик накину, и все нервные сразу  успокоятся. Мужчины института при общении с этим чудом природы делились на две группы страдателей: первая, бесстрашная, опрометчиво норовила сразу охмурить и записать себе в реестр победу над красоткой; вторая, трусливая, мечтала о том же, но боялась нарваться на позорный отпор. Лёнька удачно не вписался ни в ту, ни в другую. Поначалу, он тоже  клюнул на иллюзию лёгкой доступности, и попытался включиться в игру. Но вовремя понял, что это просто удачно выбранная тактика  маскировки: – Ты Галка бабочка - фонистка. – Это как? – не поняла красавица. – А, вот как! Ты специально делаешь вид, что и с этим трахалась, и с тем, и с которым тебя в ресторане видели. Яркими крылышками трепещешь, производишь эффект лёгкой доступности. Смелые мужики сразу на тебя бросаются, как мотыльки на лампочку, и обжигаются. Но таких мало. А, трусливые особи думают, зачем зря убиваться, у тебя ведь обожателей целая кошёлка. А, на самом деле это просто фон. Ты и ни с теми, и ни с этими, сама по себе одиночка -  недотрога. Может даже ещё и ни целованная. – Ну, уж ни целованная – обиделась Галка:   - А, ты что такой умный, сразу во мне  разобрался. И даже ухаживать не будешь? – Не буду. Бесполезная трата сил и денег. Ты сама себе мужика отловишь, оглушишь и, если повезёт, выйдешь замуж. – Тогда, я тебя, как редкий экземпляр, запишу в свои друзья – решила красавица. – Нет, уж, перебьюсь. Не верю я в дружбу между мужчиной и женщиной. Наигранное  это, всё равно в основе взаимоотношений полов лежит обыкновенная физиология. Только, как это проявляется у мужиков, я знаю, а у женщин, к сожалению нет. Ни черта я в женщинах не понимаю. Поэтому приставать к тебе  не буду, а если сама решишь отдаться, тогда  милости просим.
 
                На почве таких откровенных разговоров, молодые исследователи жизни стали испытывать уважительный интерес друг к другу. Лёнька частенько  приходил попить чайку  к  Галке,  в операторскую ВЦ  на стеклянной галерее.  Откуда, кстати,  хорошо просматривался весь машинный зал. Или, она вызывала его поболтать на совместные перекуры. И вот однажды, когда красотка решила проверить на приятеле свой новый прикид, мимо них по коридору важно прошествовал Харитошкин, неся коробку с перфокартами на согнутой в локте руке. Обычно так таскают подносы официанты. – И часто он к вам шастает  -  задумчиво спросил Лёнька, провожая взглядом «учёного». – Да, почти каждый день. Что считает, чёрт его знает.  Целые рулоны бумаги на распечатку его расчётов тратим. Мерзкий тип! К нашим девчонкам пристаёт, старый козёл. Всё норовит за попу ущипнуть. К тому времени молодой соискатель уже собрал кой - какие сведения о большом учёном. Трудно было сейчас  представить, глядя на седого, солидного человека, что в молодости он был ёщё тем проказником по части женского пола. За ним числились любовные  похождения в прежних организациях, которые  нередко приводили к скандальным ситуациям. В нескольких случаях он бросал женщин с детьми и страшно опасался, что не дай бог, шлейф прежних заслуг допылит до института.

                Ночью Лёньке приснился странный сон. В нём не до конца голый  Харитошкин (срамные места были прикрыты перфокартами) гонялся по всему ВЦ за обнажённой до пояса Галкой, в трусиках опять же из перфокарт. Она, испуганно взвизгивая, пыталась спрятаться между шкафами с электронной начинкой.  И, вот, когда наступил самый горячий момент – сатир загнал нимфу в угол и уже протягивал к её грудям свои похотливые ручонки, раздался звонок будильника.  Странно, обычно он сны не видел, или утром не помнил, а здесь так всё было ярко, как на экране в кино. К чему бы это? Целый день в его голове крутились обрывки каких-то мыслей, и ни одну из них он не успевал ухватить за хвост. Только по пути с работы появилась идея, как можно отомстить мерзопакостному Харитошкину. На обдумывание деталей и построения плана реализации мести  ушло несколько дней. В сценарии предполагалось участие трёх фигур: Харитошкина в роли подопытного кролика, Лёньки в качестве постановщика и Галки в качестве технического сопровождения. Самая сложная -  главная роль  в спектакле предназначалась самой ЭВМ. Это она, последнее чудо отечественной науки и техники, недавно отлаженная ЕС – 10 -22, должна была помочь каверзному замыслу мстителя.

                Наконец подготовка закончилась, и наступил день «Х». Лёнька, заранее оповещённый, пил чай в стеклянной каморке над машинным залом. Ждали «учёного». – Идёт, идёт! – Галка первой увидела важно шествующую фигуру Харитошкина с большой коробкой в руках. Он подошёл к приёмному устройству ЭВМ и загрузил туда колоду перфокарт. Это была программа расчётов. Когда машина скушала введённые карты, переварила их и немного подумала, зажглась зелённая лампочка. Можно было грузить вторую колоду перфокарт с данными для расчётов. Что Харитошкин и сделал, и не спеша направился в середину зала к устройству, распечатывающему результаты расчётов. Лёньке сверху было хорошо видно, как Галка метнулась к приёмному устройству и проделала там  какие-то манипуляции. Потом, они вместе стали пить чай и сверху наблюдать за процессом.

                Через десять минут ЭВМ перестала жужжать и окончила распечатку результатов на широких листах бумаги, складывающихся в гармошку. Харитошкин начал беглый просмотр листов, и вдруг, где-то на середине гармошки остановился. Молодые экспериментаторы, затаив дыхание, наблюдали, как учёный вперился глазами в какой-то текст. Потом оторвался, недоумённо потряс головой, нервно надел очки и снова начал читать. – Сработало! – тихо прошептала Галка, наблюдая за реакцией подопытного. – Подожди, может не поверить. Сейчас, если дойдёт, станет проверять перфокарты. Так оно и случилось – Харитошкин бросил распечатки и побежал к приёмному устройству, где с обратной стороны, уже лежали его колоды. Он схватил последнюю из них, с расчётными данными и стал перебирать карты. - Поздно! Галка весело помахала перфокартой с красной отметкой: - Он что нас за дураков держит! Вот она! Назад к брошенной гармошке листов неуверенно плёлся  уже совсем другой человек. Харитошкин опять прочитал, потрясшую его страницу и обвёл глазами машинный зал. А там уже стали появляться другие сотрудники, для работы на ЭВМ. Он, вырвал страницу, сложил её, сунул в карман и, натыкаясь на шкафы, побрёл к выходу. Текст горел в сознании и мешал сосредоточиться:               
                Здравствуй папа!
             Наконец – то я тебя нашёл. Мама долго не рассказывала мне о тебе. Зачем ты так подло поступил, бросил нас? Нам очень трудно было жить в бедности. Никто не помогал. Мама хотела подать на тебя в суд, на алименты. Но, не решилась портить тебе карьеру. Теперь я знаю, кто мой отец. Знаю, какую ты совершил подлость, бросив беременную мной, маму. Жди от меня известий.
                Твой сын, к сожалению, тоже Гена!

                На следующий день Харитошкин не вышел на работу, и весь конец недели был на больничном. Когда Лёнька случайно встретил  его потом в коридоре, то удивился произошедшим изменениям в облике. Вдоль стены неуверенно передвигался испуганный, словно его из-за угла пыльным мешком оглушили, человек. Куда только подевалась его уверенность в себе и важность? Чувство удовлетворения результатом розыгрыша стало бороться с банальной жалостью к подопытному. – А, брошенных детей тебе не жалко? На девчонок, которых он тискал по углам ВЦ, тоже плевать? Нет, всякое дело надо доводить до конца! Готовь следующий текст, он на послезавтра машинное время заказал, – отреагировала Галка. Следующий этап операции возмездия был похож на первый, только « папа» Харитошкин с подозрительным вниманием следил за действиями ЭВМ. Когда из распечатывающего устройства полезла гармошка, он нервно  стал просматривать  длинные таблицы расчётов. Ну вот,  где-то посередине опять был краткий текст:
               
                Папа, привет!
                Давно  тебе не писал. Что-то тебя долго не было на работе. Может быть, ты заболел?
Хотелось с тобой пообщаться. Давай встретимся в пятницу, в час дня, в кафе «Колокольчик» рядом с твоей работой. Если ты согласен, приходи завтра в институт в костюме и жёлтом галстуке. Не переживай, я теперь всегда буду рядом.                Твой сын Гена!

                Реакция Харитошкина на очередное письмо « сына» была до безобразия похожа на первый случай. – Что ты думаешь, он поверил? Интересно, что творится у него в голове? Это надо же такое придумать, машина общается с человеком. Прямо электронный разум далёкого будущего – живо развила тему Галка. – Я не знаю, что у него в голове. Но, судя по реакции, ему сейчас не по себе. Посмотрим, если придёт завтра в желтом галстуке, то значит, поверил, а может и притвориться, чтобы вывести жуликов на чистую воду, - задумчиво произнёс Лёнька. На следующий день сотрудники отдела с удивлением пялились на Харитошкина. – Это же надо было в такую жару париться в чёрном костюме и в удавке, цвета детской неожиданности, на шее. Сигнал был принят, но, к сожалению, на контрольную возможную встречу родственников Лёнька пошёл один. Галку перевели на работу в ночную смену. Из кафе напротив «Колокольчика» было хорошо видно, как нервничает «папаша»: вертится на стуле и выстукивает пальцами дробь на столе. – Ишь ты ещё и чёрные очки нацепил. А, вот друзей с прежнего места работы это ты зря пригласил. Чего сыночка боишься? – размышлял мистификатор. Что делать дальше он не представлял – воображение закончилось. Какое должно быть развитие событий? На всякий случай решил потянуть время. Взял салфетку со стола и быстро написал: - Папа извини, планы поменялись. Увидимся позже ( зря ты привёл своих мордоворотов). Крепко обнимаю! Гена. Передать записку папашке через пацанёнка, крутившегося на улице, было делом нескольких минут и потраченного рубля. Зато занимательной оказалась реакция адресата: Харитошкин прочитал записку, подошёл к приятелям за соседним столиком, и они, размахивая руками, стали что-то бурно обсуждать.

                - Слушай, надоело мне это электронное общение. Ну, хоть ты тресни, не вижу продолжения.  Пора прекращать этот розыгрыш, а то доведём подопытного до инфаркта – мрачно сообщил Лёнька на очередном перекуре. – И не вздумай! Надо довести дело до конца, чтобы вернул твои бумажки в фонды, и раз и навсегда отбить у него охоту приставать к девчонкам – сопротивлялась Галка. – Можно  заставить его написать тебе, тьфу ты нам, то есть ей, машине письмо. Что получим? Сплошные вопросы: кто, когда, зачем …? Не пойдёт – заиграемся! Ой, а можно я ему напишу? – Пиши – махнул рукой Лёнька: -  Только смотри, не расшифруй нас.

                Банальное вроде выражение:  Красота это страшная сила. А, если сюда добавить женскую практичность, хитрость, и юмор, столь редко встречающийся у слабой половины рода человеческого, то выйдет адская смесь. Так совершенно случайно получилось и в этой истории. Ведь, что удумала чертовка. Выждала некоторое время, чтобы кипящий разум Харитошкина успокоился, а потом плеснула туда порцию уксуса. Ближе к вечеру «учёному» принесли из канцелярии конверт с надписью: Харитошкину  Г.Н. лично в руки. Он, словно что-то предчувствуя, долго теребил в руках письмо. Потом вскрыл конверт. Там была короткая машинная распечатка с текстом:
                Здравствуй папочка!
              Мне мама, наконец, рассказала о твоих проделках в молодости. А, у себя в институте, ты на склоне лет опять принялся за старое. Как тебе не стыдно? Немедленно прекрати обижать молодых учёных, и приставать к сотрудницам. Мы с мамой решили на следующей неделе пойти в партком и к руководству и  рассказать всю правду о твоих «подвигах».                Жди! Гена.

                - Чисто женская логика, а вернее полное её отсутствие – ругался Лёнька потом на Галку:   - Сразу видно, что письмо написала женщина. Смысл построен на эмоциях. Это психическая атака!  - А ты как думал? Результат достигнут - он испугался, и, не доводя дело до греха, срочно ушёл в отпуск. Так, что иди в фонды за своими материалами. Видишь, и мы женщины на что-то способны!