Баба Лиза

               
               
                Бабушка у меня была одна. Папины родители умерли до моего рождения. Мамин отец погиб на Курской дуге  в войну. Его жена, Елизавета, осталась с четырьмя дочерями на руках. Как они выжили-это особый разговор.       
               
               
                А я хочу рассказать о ней, единственной и дорогой. Есть фотография в альбоме, где я , годовалая, сижу с веткой распустившейся черемухи у нее на руках. Ей там за 50, но, если сравнивать с современными бабушками этого возраста, то выглядит она старше. Ситцевый платочек завязан под подбородком. На ней длинная чёрная парадная юбка, ситцевая блуза и тапочки из кожзаменителя.    
               
               
                Я лысенькая, с пробивающимся пушком на голове,, в платьишке, пошитом мамой, в белых носочках и потертых пинетках. Нас роднит любовь и отличное расположение духа. Мы улыбаемся. Год 1954. Фотография сделана в городском парке, куда мы любили ходить отдыхать. Там бил фонтан, звучал оркестр и продавали вкусную газировку на розлив и мороженое.               
               
               
                Небольшой домик по улице Мугура , 13 в городе Кызыле разделен на две половинки. В первой жила баба Лиза, во второй наша семья: мама Галя, папа Женя, старшая сестренка Катя и я, младшая Таня. Мама работала телеграфисткой, часто в ночные смены. Ей надо было отдохнуть или сходить по магазинам ,и она отправляла нас погостить к бабушке.               
               
               
                В маленькой кухоньке стояла печка и в углу стол. В столе ,в трехлитровой банке хранились леденцы разных цветов, ими бабушка обычно украшала кулич на Пасху. Без разрешения мы ничего у неё не брали и стеснялись вольничать. В комнате кровать, стол, тумбочка и на ней патефон, станок , чтобы ткать половики, и большая деревянная рама, на ней она вязала красивые филейные скатерти. Да , был еще голубой деревянный сундук. В нём хранились вещи, отрезы ткани и на самом дне в пестрой тряпице облигации государственного займа.               
               
               
               
                Бабушка не читала нам книжки, была неграмотная, не рассказывала сказки. Просто под свою раму для рукоделия стелила на пол телогрейку, давала колоду карт и учила нас играть в пьяницу, подкидного дурака, Акулину-зассыху, сама при этом увлекалась и смеялась, как дитя. Мы помогали ей стричь узкие ленточки из разных тряпок, она сучила их на веретене, а уж потом сбивала ловко в полоски на половике, можно было потом различать, чьё тут платьице или рубашка выткались.               
               
                Подходил родительский день. Кругом продавалось  море искусственных цветов.  Во времена моего детства их делали сами. У бабушки были рулоны папиросной бумаги и лекала- картонки или вырезанные из фанерки лепестки цветка. Бумагу нарезали на квадратики. Квадратик складывали сначала вдвое, потом вчетверо и потом еще раз. Получался узенький треугольник. На него накладывали лекало и выстригали, приловчившись, вырезали и  "на глазок". В развернутом виде получался цветок. Такие заготовки делали разных размеров. Потом брали фанерную тоненькую палочку, напоминающую ножичек. Вкладывали по центру каждого лепестка, сжимали его в пальцах одной руки, а другой опускали "ножичек" вниз. Лепесточек красиво сжимался. Гора таких заготовок быстро росла, так как желающих помогать было много.               
               
               
                Наступал момент сборки. На медную проволочку цепляли кусочек ваты или зажимали пучок желтой бумаги и старательно прикручивали. Дальше, как в пирамидке, маленький цветочек, побольше , еще больше, штук восемь. Надо было их разворачивать относительно друг друга , чтобы лепестки не наслаивались .На собранный георгин  надевали кружок из плотного картона, он держал цветок на проволоке. Зеленой бумагой обматывали проволоку-стебелек. Бабушка растапливала в старой кастрюле парафин, обмакивала готовый цветок, потом быстро помещала его в холодную воду. Затем цветок высыхал на расстеленной ткани или бумаге. Он казался нам таким красивым, изящным, несмотря на свою тяжесть.               
               
               
                Делали цветы и из проволоки , намотанной на гвоздик. Эту завитушку сгибали в виде цветочка и обматывали цветными нитками. Из гофрированной бумаги. В 90-е годы мы делали цветы из белых и розовых сеточек , снятых с яблок. Такую сеточку надо было разрезать по тоненьким полосочкам, потом перевязать посередине туго проволочкой. Получался роскошный цветок. Жизнь всегда дает хорошие уроки . Цветы можно было недорого продать, конечно, потихонечку. Это был , хоть и небольшой, дополнительный доход в скромный бюджет. Колхозная пенсия бабушки была так мала..   
               
               
                Огородик , туалет на улице и угольник у нас были общие. Воду  брали у соседки тети Вари из колодца-журавля, для этой цели была проделана калиточка. Мне было года 4, сестренке 9 , пошли мы в соседский огород зачерпнуть маленьким ведерком воды из бочки. Смотрим, а там такой подсолнух вырос! Огромная шляпа повисла от тяжести. Пальцами вытащили черную семечку-поспела! Неужели никто этот подсолнух за бочками не видит? И решили мы скрутить ему шляпу и унести домой. Крутили-крутили, а шляпа не отваливается. Тут заметили, что в свой дворик вышла баба Варя. Надо бежать! А что делать с подсолнухом? Хватило сил вырвать его с корнем и волоком дотащить до угольника.               
               
               
                И вот сидим, играем. Слышим, бабушка нас зовет. Выбегаем, а с ней соседка стоит. "Ну, воришки, жаби вас, сознавайтесь, где подсолнух?" "Мы не знаем! Мы не рвали!" "А след к вам ведет!"-не вытерпела нашего вранья Варвара. И повела нас к месту преступления. С ужасом мы увидели на желтой песчаной дорожке черный след от обсыпавшейся с корней подсолнуха земли. Да и сам подсолнух лежал, поверженный, на виду. Баба Варя экспроприировала наш трофей. Настыдили нас так вдвоем, что на всю жизнь этот цветок солнца и свой поступок неблаговидный запомнили.               
               
               
                Бабушка, бабушка. Всю жизнь она была в трудах. В праздники с соседями сидела весь день на завалинке. В церковь на Пасху мы ходили с ней святить куличи. Крестик у неё висел на шее на шелковой веревочке и был алюминиевый. Иконка в углу кухни была маленькая. Молилась она не часто, шепотком. Нам было чудно наблюдать за ней. Мы росли нехристями. Папа-коммунист запретил нас крестить.               
               
               
                Когда мы уехали от неё за тысячи вёрст и раз в году приезжали навестить, радости было много. На прощание везли от неё подарки: рулоны половиков, красивые яркие скатерти .А однажды даже корешок хрена в берестяном туеске. Мама каждый месяц из своей зарплаты в шестьдесят пять рублей пятнадцать отправляла бабушке на жизнь.               
               
                Тетя моя вспоминает, что утром в Прощенный день наша баба Лиза вышла во двор и умерла. Это случилось 14 марта 1976 года.Было ей 78 лет.