Киргиз

Жаркий Ош. Гора Сулейманка, каменистая, желтая, сияющая, с музеем в пещерах, с кладбищем на склонах (до ее вершины мы так и не добрались). Река Акбура, горная, искрящаяся, шлифующая свои камни. Не умея еще плавать, я прыгала в ее воды и неслась метров пятьдесят вниз по течению, где папа ловил меня и вытаскивал на берег.

По улицам Оша вдоль тротуаров – арыки со стремительно летящей водой – для увлажнения воздуха, для жизни. Один такой арык освежал желтый пляж с обжигающим песком, а перед бассейном переходил в широкую трубу, опускавшуюся на самое дно большого глубокого бассейна и наполнял его водой.

Арык мы с папой тоже приспособили для развлечения. Он спускался в воду, ставил меня перед собой – и дикое течение катило нас на хорошей скорости по скользкому дну. Потом, перед трубой, папа вместе со мной выскакивал на берег.

Как-то раз я сидела у арыка одна – ждала родителей, которые зашли в пляжный магазинчик. «А не покататься ли мне?» - пришла в голову счастливая мысль. И вот я внизу… Но не качусь на ногах, нет! Течение сбило меня и понесло, не оставляя никакой возможности выбраться из западни… И пляж какой-то пустынный – утро еще. И впереди черная дыра, через которую я попаду на дно бассейна… И утону…

Вдруг чьи-то черные руки выхватывают меня перед самой трубой и ставят на песок, ободранную об дно, испачканную илом… Руки принадлежали киргизу, проходившему мимо пляжа. Ничего он мне не сказал: вытащил между делом и пошел дальше.
Где-то он теперь?.. Киргиз, который меня спас…