Верхотуров

Рядом с чёрным котом жил ещё один чёрный кот. Это был глава семьи Верхотуровых,которые имели большое влияние в деревне. Иван Яковлевич был человек на хорошем счёту, ветеран войны. Пил в меру, как говорят по пословице "Пей, да дело разумей" Вот и он был таким толковым веселым председателем фермы, но совхоз в деревне Никитенка разрушили , от фермы остались одни разрушенные постройки. Но  чёрный кот в этот хозяйственном человеке сидел давно и прочно, с ещё с довоенных годов, поскольку Иван  Яковлевич был очень симпатичным человеком: высокий брюнет с правильными чертами лица с красивыми карими глазами. Поджарый, весёлый с вечными шуточками прибауточками. Любили его женщины в деревне, и не только в деревне, а везде, где бы он ни появился...Но одна была "беда"  у него: очень часто за ним как тень ходила его жена и ревновала, понятно.., поэтому он чувствовал себя настоящим котом на своей ферме, где доярки были или молодые, или вдовые после войны. Раздолье было такому хозяину фермы, ну просто гарем. Приятно, да и только.  И вот увлекся Ваня одной чернявенькой, с чёрными веселыми глазками. Хохотушка, да и только., бойкая , начальства никогда не боится, всё перечит, все выскакивает.Боевая была Шурочка, бригадиром, и Ваня за смотрелся на боевую, одинокую и уже не молодую девушку женщину лет двадцати семи. Любовь вспыхнула как искра, и загорелось настоящее пламя любви.Шурочка счастливая бегала с подойниками, командовала быстро и умело, но как только появлялся хозяин фермы, тут же делалась серьёзной, ответственной и пыталась скрыть свои чувства. Но Ваня был опытный товарищ в любовных делах, и все видел, всё замечал. Предложил её проводить до дома после вечерней бойки, да так и остался у Шуточки допоздна. А дома, своей Татьяне Ивановне отрапортовался по поводу заседания парт.бюро и решения важных проблем.Кто этого не поймёт, один дурак,- какие это парт.заседания. Так стали они встречаться, и днём бывало, чтобы не вызвать подозрения в семье. Шапочка была счастлива, ведь она по-настоящему полюбила первый раз. Это была какая-то земная любовь, а не придуманная, книжная со вздохами и долгими мечтами о близости с мужчиной своей мечты. Иван тоже был рад новым отношениям, и он тоже был счастливым человеком, не смотря на то , что это для него было привычным делом. Счастье у них было, ..да, было , и оно было настоящим и простым: счастье близости другого человека, к которому каждый из них питал огромную симпатию. Но всякое счастье не долгое.Вообще, люди не могут терпеть чужого счастья: невмоготу видеть счастье других, потому как каждый думает приютом: " Ну вот почему такой или такому всё, а мне ничего... И чем я то хуже неё или него." Страшная штука эта зависть, никак она не искоренится и никогда. Сродни ревности...Это просто болезненное социальное чувство, которым болеет почти каждый индивидум. Да, именно так..этот какой-то индивидубм что называется накапал жене Татьяне, которая прибежала на ферму вскоре, подкараулила Шурочку  и устроила скандал во всеуслышание и всевидение. Дело приняло общественный оборот: все заговорили о нём, об Иване Яковливече, слухи поползли... и как правило, дошли до большого начальства, до председателя совхоза. Этим человеком был Суетин Михаил Ильич, такой же простой мужик, такой же кот, как и Иван. Ну, поговорили, по беседовали с глазу на глаз, как говорится в народе, а на профком  вопрос не стали выносить. Два мужика решили очень ладно: под каким либо предлогом убрать Шурочку не только с фермы, а даже с деревни. Типа посадить на поезд, отправить в ближайший город, каким был Свердловск и пристроить её куда-нибудь на ту же молочную ферму за городом. Так и по решили... Но вышло все не так, как задумали эти два кота. А дело было так.
    |Шура всё узнала от подружек, которые запросто общались с председателем и тоже кое-кто из них были у него, этого добренького Миши, в любовницах...Был по весеннему тёплый день накануне восьмого марта. Пришло начальство поздравлять женщин и девушек с праздником. Собралась вся ферма, а Шуры почему то не было. Ну нет, и нет, ничего страшного не произошло. Всем подарили подарки, всем уделили внимание, а на вопрос :" Где же бригадирша  шестой бригады, самой передовой, никто не смог ответить. " Да вот только что была здесь, и куда-то исчезла... Замяли этот вопрос, переглянувшись Миша с Ваней, но этот вопрос вылез боком, коли так от него отмахнулись. Минут через двадцать на ферму впопыхах пролежала младшая сестра Шуры,- Нюра и сообщила знакомым ей женщинам, что Шурочка выпила уксус дома, придя с работы. Теперь она лежит и стонет, и что мамка  с папкой  побежали вызывать скорую. Дело приняли серьёзный оборот: все забегали, засуетились, бабы что называется, заохали,собравшись в кучку, а кое-кто презрительно усмехнувшись, отправился по домам. Ну отравилась, и отравилась, что теперь, сама виновата. Мы то здесь при чём, что нам теперь без праздника оставаться..?  А Шуру тем временем отвезли на станцию и положили в районную больницу. Отпаивали, что называется, тем же самым парным молоком, которое Шура носила каждый день в руках. Так и не удалось что называется, замять это дело, о чем сетовал Михаил Ильич. Ну, да не долго мучился, - совхоз развалился, всё побросали и сельскохозяйственную техники в виде косилок, грабель, комбайнов прямо на полях, и долго она ржавела на земле, буквально за огородами деревни.Ферму сломали, перевезли куда-то, остался только огороженный выгон для коров и телят, где впоследствии стали сеять овёс всё теже предприимчивые хозяева из партократии. Так закончился роман доярки с директором фермы. Долго ещё потом толковали люди об этом деле. Шурочка действительно уехала в город, поступила на курсы парикмахеров, так и осталась жить в нём. Иван Яковлевич остался жить в деревне , Суетиин же пошёл на повышение и возглавил другое предприятие в другом регионе.