Интервью об отношении к богу. 1 часть

- Иван Егорович, мы много говорили об отношениях к Богу: о традиционном, о современном, о грамотном, о потребительском, о поверхностном, о точном, о заблуждениях и прочем.
Именно поэтому созрел этот разговор, если он не Ваша личная тайна – каков был Ваш путь к Вашему сегодняшнему отношению к Богу? Не скрываю, мне нравится Ваше отношение и я считаю его вполне современным, даже в чём-то передовым. Об эффективности Вашего отношения судить не берусь, поскольку сравнить не с кем, я не знаком с людьми особой силы духа, только по книгам и рассказам от других людей.
Каков был Ваш путь, с самого начала?
- Это теперь не тайна, но раньше я был бы менее откровенен. Не тайна потому, что бог – это не только личное, а ещё и общественное и я не так давно это понял. И любой интерес стороннего человека, если он касается Бога прямо или косвенно, обязательно должен быть тут же удовлетворен в меру возможностей.  Я этим много занимался на практике и вынужден был отнестись к вопросу исключительно серьёзно.
- Откуда такие мысли? Почему, вдруг, я должен делиться своим пониманием? Мы всё, что касается веры привыкли считать интимным, неприкосновенным, а здесь прямо-таки открывайся нараспашку!
- Точно  сказано, - нараспашку! Потому, что Бог – это, прежде всего, Открытость! Да, ближе всего к Богу именно открытый  человек, это закон, это принцип, даже теория.  Но, не все сразу, ведь,  Ваш вопрос достаточно поверхностный и явно содержит эго-мотив. Да, интимность – это эго-потребность, точнее – защитный механизм эго и мы с вами этот вопрос основательно обговаривали.
Вернемся  к этапам моего пути богопонимания.  Их было несколько и первый, самый длительный – этап внушенного воинствующего атеизма. Он был окрашен страхом смерти, который появился в пять лет, когда меня взяли на похороны прабабушки, тело которой у меня на глазах закопали в землю, ничего мне при этом не объяснив. Совершенно не понимая, что значит «умер», я испугался, что и меня так же закопают, а когда я проснусь… в общем – взрослые здесь абсолютно прошляпили в моём воспитании, зато то напряжение, которое поселилось у меня в сознании,  дало мне заряд энергии для дальнейшей исследовательской активности. Кроме того, это мне потом дало право и возможность помогать другим людям, испытывающим подобные страхи уже во взрослом возрасте, когда жизнь превращается в пытку, несмотря на достигнутое благополучие.
  В повседневной жизни Бог всегда  упоминался в речи, в присказках и поговорках, а на словах отрицался с самого начала. Никто специально со мной на эту тему не говорил, для окружающего нас общества слово «бог» было понятием  промежуточным, фигурой речи, любая попытка серьёзно отнестись к этому вопросу была обречена на шквальную критику. Но,  я был поглощен окружающим миром и миром людей и только в десятом классе мы стали открыто интересоваться темой бытия, мироздания и самое главное – смысла жизни.
Мне повезло – у меня были два хороших товарища с которыми на эти темы можно было говорить и мы старались хоть как-то понять и сформулировать ответы на постоянно возникающие вопросы. Вопросы были такие:
 - В чем заключается смысл нашей жизни?- Как понять, что самое главное? - Как прожить жизнь, чтобы совершить самое главное? - Как выбрать важную, интересную и полезную обществу профессию?
Но тогда, несмотря на пытливый возраст и не менее пытливый ум, мы вопрос наличия Бога так и не подняли - слишком сильно были обработаны мозги воинствующей атеистической пропагандой. Кстати, этот факт я считаю самым большим преступлением большевиков и подобных им самоуверенных глупцов и негодяев. И самым большим негодяем здесь предстает почитаемый ими Карл Маркс, как идейный вдохновитель,  хотя и плохой философ.
Одним из первых авторов, напомнивших нам о космичности Человека был Иван Ефремов со своими «Таис Афинская» и «Час Быка». Это был шаг вперёд к масштабности осознания человеческого бытия, мы впервые задумались о своей прямой причастности к Космосу, а не только как жители Земли. Но, предполагалось, что люди науки уже много чего поняли из этой темы и остаётся только всё познать. Так зародилась вера в науку, которая оказалась поколебленной только спустя более двух десятков лет.
- То есть, Вы сегодня науку не очень уважаете, мы об этом уже говорили, но какое место ей выделяете в познании и преобразовании мира?
- Вы спросили сложно, отвечу по пунктам:
1. Я не считаю, что мир надо преобразовывать, а, вот, понимать –да, всеми способами, которые доступны человеку и не вредят ничему живому и косному. Мы, ведь, до того запреобразовывались, что основательно загадили не только планету, но и прилегающее пространство, хотя  ещё двести лет назад человек не был так токсичен для Земли. Кроме того, ресурсы уничтожаются с огромной скорость без учёта потребностей не только потомков, но и всего  живущего на Земле. В общем, человек сегодня для Земли, прежде всего, вредитель. Впрочем, мы этой тему касались.
2. А наука – это абстрактное понятие, объединяющее живущих научных работников, их тексты и тексты умерших исследователей. Какой части из перечисленного надо доверять, учитывая количество текстов и живущих и умерших исследователей? Чем каждый из них мотивировался при обнародовании своих достижений? Вы из этого поймёте, как неоднозначно понятие «наука».
3. Для познания мира научные работники дают, разумеется, большой материал.  И его обязательно надо учитывать. Но здесь сложность в том, как его интерпретировать? Например, исследуя одну из древних схем мироустройства «земля на трех китах», я пришел к выводу,  что эта так называемая символика является метафорическим изложением физических принципов, известных современным физикам. И вопрос из семиотического становится физическим.
- То есть, физики должны заинтересоваться «Землёй на трёх китах»?
- Я удивляюсь, почему они вообще боятся лезть в мифологию и историю культуры. Было бы очень интересно. Так, например, загибание в кольца веток купальского дерева может нам напомнить принцип электромагнитной индукции. Когда поступательная электроэнергия, пущенная по кольцу,  вызывает вихреобразную магнитную. И этот принцип универсален в любом масштабе бытия.