Мошенник на мошеннике сидит... Случай - 3

             
             Случай 3.  Чтоб им пусто было!
 
    Мне повезло: общественность отмечала юбилей Героя Советского Союза Алексея Петровича Маресьева, лётчика-истребителя времён Великой Отечественной войны 1941-45 годов. И на торжественном заседании среди членов президиума я увидела невысокую седую красавицу в белом морском кителе  сплошь  покрытом на груди орденами, медалями, почётными знаками. Среди них выделялась Звезда  Героя  Советского  Союза  и  орден  В.И. Ленина.
 
    Вот она вышла к трибуне. Можно было удивиться её стройной фигуре, молодой осанке. Но когда она заговорила, чётко произнося русские слова, меняя интонации, выделяя главное, можно было подумать, что это – талантливая актриса, привыкшая выступать перед большой аудиторией.  Трудно было поверить, что она прошла  санинструктором  всю  войну, была серьёзно ранена, перенесла все тяжести, выпавшие на долю участников военных сражений  и  стала  признанной  народом  Героиней.
 
    Когда она рассказала, что лично знала А.П. Маресьева, всегда восхищалась его подвигом  как  врач,  зная, что такое ампутация ног для человека и как трудно остаться  в  сложной профессии  «лётчик-истребитель», да ещё  продолжая сбивать фашистских асов  в  нелёгком воздушном бою. Я поняла: именно такой человек мне нужен в школе для беседы с самыми-самыми неподдающимися, негативно ко всему настроенными,  особенно  к   воспитательной работе. Мысленно я называла их  «перестроенными мальчишками и девчонками».
 
    Улучив подходящий момент, я подошла к охране, объяснила ситуацию и попросила пропустить меня на минутку на сцену, чтобы взять автограф  и телефон для связи. «Я не займу много времени, - говорила я, - мне очень нужно устроить встречу этой редкой   и замечательной женщины с моим классом.  Они совсем не хотят  потрудиться. В классе половина двоечников и по математике, и по русскому языку.  А директор направляет именно в мой класс самых слабых в учёбе  новеньких из всех других школ…». 

    Охрана правильно поняла мою горячность, наверное, сами были отцами и ощущали трудность  школьных  проблем,  поэтому  спокойно  пропустили меня к Героине.
 
    Удивительная приветливость, доступность и так ценимая в народе «простота», как высшая оценка человечности, покорила меня. Мы договорились, что первого сентября 2006 года Екатерина Илларионовна Дёмина, а в период войны Катюша Михайлова, приедет к нам в школу, в Чертаново Северное…
- Вот только мне трудно добираться, уж очень вы далеко от меня находитесь… Ноги, понимаете, ещё с войны покоя не дают.
- Не беспокойтесь, мы с мужем подъедем, куда скажете. Он у меня полковник, ракетчик, сейчас вышел на пенсию. Он прекрасно водит машину.  Я, конечно, должна буду остаться со своим классом, а он доставит Вас обратно домой после встречи…
 
    Героиня легко дала свой домашний телефон и попросила напомнить о договорённости в двадцатых числах августа… Весь отпуск я ждала, когда же я смогу представить учащимся свой необычный подарок к новому учебному году – присутствие на празднике Дня знаний Героини СССР.  И  вот,  наконец,  мы подъехали  к  её  подъезду.
 
    В брючном костюме с белейшим кителем, поражающим количеством наград, Екатерина Илларионовна спустилась с крылечка, подошла к машине.  Я  с шутками  представила ей своего мужа: полковник советских ракетных войск, 37 лет верой и правдой  обеспечивавший действие «ракетного щита» для  наших  мирных граждан, орденоносец.   Отныне – полковник  запаса  и  наш  «извозчик высшего класса»,  водитель-ас, забиравшийся на машине на самую высокую точку  горы  Ай-Петри в Крыму.  И я была участницей  этого  необычного «пробега», поднявшись  прямо от Музея А.П. Чехова к  бегущим через нас прохладным облакам. А внизу виднелись загорающие на пляже туристы,  и  плавающие в Чёрном море беспечные дети, и молодёжь.
   
    Знакомясь, переговариваясь,  мы ехали ранним утром от станции метро «Октябрьское поле» в наше Чертаново Северное, в  парк с  Мемориалом  Памяти лётчикам-бомбардировщикам, погибшим в 80 метрах от начала взлётно-посадочной полосы учебного аэродрома. Это произошло  12 октября  1941 года после выполнения  экипажем  сложнейшего боевого задания  в нелётную  погоду. Именно там наша  школа,  и это место мы называем "Малой Родиной" всех  наших учеников, и москвичей, и приезжих...
 
    Мы прошли прямо в кабинет директора школы.  Узнав, кого я пригласила на Урок Мужества  и  на  праздник  «День знаний»   в свой класс,  Елена Алексеевна каким-то просительным голосом сказала:
-  Может быть, мы проведём эту встречу в актовом зале? Приведём старшие классы, выпускников.   Вот только микрофоны у нас опять… - Она не договорила.
- Не беспокойтесь, я привыкла выступать перед большой аудиторией, мне не нужен микрофон! – успокоила её Екатерина Илларионовна.
- Я согласна, но с одним условием…- строго обратилась я к директору.
- Да, с каким же?
- Чтобы мой пятый класс тоже был в зале, хоть на полу, но сидел впереди!
- Идите за ребятами! – разрешила мне директор. - Занимайте весь первый ряд.  А я отдам распоряжение классным руководителям девятых, десятых, одиннадцатых классов.   Будем   начинать  встречу  по звонку. – Она вызвала своего  секретаря.
  Весть разнеслась по школе мгновенно.  На второй этаж прибежали уборщицы, медсестра и врач, психологи и учителя, у которых не было классного руководства. Зал быстро наполнился до отказа. Все глаза восхищённо уставились на белый китель. Я представила нашу гостью, она встала из-за стола и начала:

 - Здравствуйте, ребята! Вот в такой же солнечный день 21 июня 1941 года меня провожали медсестра и воспитательница ленинградского детского дома на  вокзале. Я закончила на «отлично»  9-ый  класс и курсы медсестёр и должна была провести летние каникулы у своего старшего брата в пограничном городе Брест, в Белоруссии. Мой  брат  воспитывался  в нашем    детдоме,  потом  поступил учиться в лётное училище, закончил  его тоже на «отлично»  и  получил назначение на военную службу на Брестский  аэродром.
 
    Воспитательница строго наказывала проводнице проследить, чтобы меня никто не обидел, записала  номер  поезда, вагона, фамилию, имя и отчество проводницы и бригадира. А медсестра, смеясь,  всё  подшучивала:
- Да,  наша  Катюша стала почти совсем взрослая. А там и Дом офицеров,  и  молодые  лейтенанты, и танцплощадки. И все, как на подбор – красавцы!  Позавидовать можно! Смотри, не давай им закружить  себе  голову.  Выбор женихов там -  лучше не придумаешь!

 -  У Катюши впереди выпускной класс,   ей  надо выдержать конкурс в медицинском  институте… Никаких женихов нам пока не надо! – строго заметила воспитательница.
-  Провожающие, пора попрощаться! Всё будет хорошо. Довезём вашу Катюшу  с ветерком до Бреста!
   
    Женщины стали прощаться, обнимались,  целовались,  даже прослезились,  словно предчувствуя трудные времена. Поезд  тронулся, а они ещё долго махали вслед  цветными косынками и обвязанными вручную вышитыми носовыми платочками… В 4 часа утра нас разбомбили фашистские самолёты… Так для меня началась Великая Отечественная война, и длилась она долгих четыре года. А было мне всего 15 с половиной лет…
-  А как же Вы оказались  в  Красной Армии? – это спросил кто-то из старшеклассников, подняв руку.
-  Сначала вытаскивала из горящих  вагонов  обожжённых раненых, кричащих от страха детей, беременных женщин. Оказывала им первую помощь. А фашистские  лётчики, снижаясь, расстреливали уцелевших от бомбёжки людей… Все, кто мог бежать, врассыпную бросились в лесок, потом двое суток пешком мы добирались по болотам, канавам, оврагам до Смоленска…
    Нашли военкомат, пошли записываться добровольцами. Чтобы мстить варварам  и защищать мирных тружеников!   На улице стояла уже длинная очередь. Меня спросил военком:
-  Тебе, девочка, сколько лет? Пятнадцать с половиной? А рост? Метр и пятьдесят пять сантиметров? А размер ноги? Тридцать третий? А у нас сапоги сорок второго! Понимаешь? Не могу я у тебя принять заявление,  хоть  медсёстры и санитары очень нужны.  Тебе, малышка,  подрасти  придётся. Принимаем только с семнадцати с половиной лет… И то полгода на подготовку!
 
    Вот так походила я по Смоленску, зашла на почту, попросила лист бумаги и написала, что мне семнадцать с половиной лет, что я на «отлично» закончила курсы медсестёр, что уже оказывала первую помощь раненным и обожжённым… Что я не боюсь крови, умею делать даже внутривенные уколы, была на практике в больнице,  что я  хорошо стреляла в тире…
  \
    Опять выстояла очередь  и  попала  на  приём  к  уже знакомому военкому.
- Так! – сказал он. – За  два  дня  постарела на целых два года! Ну, что  мне с тобой делать? Медики нужны больше, чем хлеб!  А  в  твоём заявлении – 17 с половиной лет… Давай, девочка, служи, может, и мне придётся попасть в твои нежные руки…
    Так я оказалась в самой гуще  боёв под Смоленском. Потом нас перебросили в Гжатск, теперь это – город Гагарин. И меня там через две недели ранило. В обе ноги. До сих пор осколки время от времени не дают покоя.    Несли меня в операционную, жалели. Такая девчонка молоденькая, а нужна ампутация обеих ног… Я тут очнулась и как закричу: «Не дам ноги резать! Не разрешаю! Умру, но с обеими ногами!»
    Пожалели врачи мою юность, начали лечить ноги всякими способами…  Потом на самолёте отправили в Свердловск, оттуда в Баку, ходить на костылях по солёной воде Каспия… Потом с палочками ходила. И, наконец, отпустили меня в увольнительную посмотреть город Баку. Вышла за ворота, а на улицах горы мандаринов по 3 копейки, а у меня целых 3 рубля!  Накупила, иду, наслаждаюсь витаминами. А на пути опять военкомат. Зашла. Набирают команду на судно  «Красная Москва». Записалась.
     И начали мы возить горючее в Сталинград, а оттуда - тяжело раненных везли в Баку.  Всю Сталинградскую битву  курсировали…  И по горящей  Волге, и под обстрелом артиллерийскими снарядами,  и под  бомбами немецких лётчиков с драконами на крыльях… Потом нас на ремонт поставили. В Баку…
 
     А я опять в военкомат, не могу без дела сидеть, знаю, как моя помощь на фронте нужна. Читаю объявление: набирается команда в морскую пехоту. Разведка, морской десант. Пишу заявление. Мне отказ! Не бывало, мол, в Морфлоте ещё ни одной женщины, да тем более – несовершеннолетней девчонки!

     Вышла с обидой: у меня уже награды были, обо мне в газетах писали военные корреспонденты.  Зашла на почту, купила бумагу, конверт и марку. Пишу на конверте:  «Москва, Кремль, Сталину Иосифу Виссарионовичу».  Излагаю просьбу: «Дорогой Отец! Наша Родина – Мать  в  большой  опасности.  Прошу направить меня санинструктором в морскую пехоту. Хорошо  плаваю  и  ныряю, не подвержена «морской болезни», не боюсь качки, умею делать инъекции при любой волне. Имею боевой опыт. Проверена в деле. Была в сражении у города  Смоленск, ранена в районе Гжатска, была  в  Сталинградской битве, имею награды. Приложу все силы для спасения жизни раненым…» Через двадцать восемь дней пришёл положительный ответ!
 
     Я схватила назначение – и бегом на  судно  к командиру. Докладываю, предъявляю все документы. А командир мне строго так:  «На поблажки не надейся! Их не будет!»
 
     Я  ему, как положено, отвечаю: «Так точно, товарищ командир, не за поблажками  я  к вам пришла, а жизни матросов спасать. У них ведь матери есть! И невесты, и жёны, и дети…  Для них я очень постараюсь!  Разрешите идти на пост?»
   
     Вот,  начала я плавать по Чёрному морю. Брали с боем крепости Темрюк, город Керчь, Аккерман, Белгород Днестровский… Потом в румынской земле крепость Илок на реке Дунай от фашистов освобождали, Имперский мост с боем брали в городе Вена, это – Австрия… Там нас и застал Салют Победы!
 
     Снова поднялась  рука,  теперь это  девочка – старшеклассница:
-  Скажите, сколько  раненых  Вы спасли,  подарив им вторую жизнь?  Хотя бы примерно?

-  На суше  я, правда,  не считала, а вот из воды вытащила и первую помощь оказала…  Больше  ста  пятидесяти  человек  пришлось за войну  спасать  с самого дна,  даже  из ледяной воды… Нас 52 десантника было в наступлении на крепость Илок, 39 были убиты… Раненых доставляла к полузатопленным деревьям, привязывала ремнями, чтобы не захлебнулись… Тринадцать раненых было, из них только 7 боеспособных. Сама тоже ранена была, воспалением лёгких переболела…Это после того, как отбивалась от атаки фашистов   из автомата, спасая своих полузатопленных тяжело раненных матросов...
 
    Зал дружно ахнул: «Это – как? Расскажите, пожалуйста!»

 -  Фашисты везде на воде по побережью  на  8 метров  колючую проволоку раскидали. Идут наши матросы в атаку, бегут, в них стреляют. Тут даже лёгкое ранение, минутная потеря сознания и – на дно! Надо нырять,  освобождать одежду от колючек,  не мешкая,  вытаскивать на поверхность, дать отдышаться и на санитарный катер тащить… Вот так  бывало  в наступлении…
 
    В третий раз поднялась рука. На этот раз моего пятиклашки:
-  Скажите, пожалуйста, а когда вы стали Героиней?!

-  Два раза мои командиры посылали документы  «на Героя»  в Москву.  Первый раз после Сталинградской битвы ещё на Кавказе,  потом - в декабре 1944 года.   А получила  я  Звезду  Героя  только  в  девяностых,  5 мая 1990 года.
-  А  вам  не обидно было так долго ждать?
-  Наград у меня и так много было. Но мы ведь как думали: «Не за награды воюем, а за то, чтобы мирную жизнь нашей стране, нашим людям,  вернуть. Вот что самое главное! Вот ради чего остаёмся жить!  Что и как в Москве штабисты решают, нам об этом думать было некогда. А после войны – мединститут, работа врачом, тоже было о чём заботиться…

-  А  дети  у  Вас есть? – Это опять малышка из моего класса задаёт вопрос.

-  После салюта в Вене я пошла в свой медпункт. Вдруг, стук в дверь... Входит со старшим офицером группа молодых матросов и офицеров. Старший говорит: "Катюша! Ты всю войну была нашей младшей сестрёнкой. Мы тебя старались оберегать, любили как члена нашей команды, но прошла война, а ты стала совершеннолетней и сама имеешь право определить свою дальнейшую судьбу. Мы все тебя любим, здесь только холостяки... Ты всех знаешь! Может быть выберешь из нас самого для тебя лучшего? Самого умного, красивого, надёжного, мужа и спутника на всю жизнь? А все остальные останутся для тебя братьями?!

-  Эх, ребята, ребята... Простите, но у меня в голове сейчас только одна мысль - найти моего брата или хоть какие-то следы о нём в Бресте. Вдруг он ранен был тяжело, а то, может, инвалид... Может быть, ему помощь моя требуется...И, кроме того, я же настоящим врачом стать хочу, а в десятом классе не довелось учиться. Мне сейчас придётся навёрстывать всё, что за войну забыла из школьной программы. Вот о чём я думаю. Извините, все вы мне навсегда останетесь братьями...
 
 - Замуж я вышла после окончания мединститута. Направили меня в Московскую область,в город Электросталь. Здесь я и встретила свою судьбу. Минёром был мой муж. Сын у нас родился Юрий. Когда сын подрос, женился, двух внучек подарил, Галю и Катеньку. А потом выбрали меня депутатом. А на пенсии я стала  по школам ездить, по институтам, по университетам. К морякам меня посылали беседы о войне проводить. Вот так и встретила я своих дорогих «братишек» – сослуживцев. Они возмутились, что мне Героя не присвоили, стали писать в Верховный Совет, подняли архивные документы. Так я получила самую высокую награду нашей страны.

 - Можно считать, что Героиней  Вас объявили по  требованию  народа,  по настоянию  моряков? – это уже  допытывается  мой отличник, круглый сирота, Павел…
 
     Тут прозвенел звонок, все в зале дружно встали, зааплодировали, закричали: «Спа-си-бо! Очень рады, что Вы к нам приехали! Мы запомним Вас навсегда!»  Елена Алексеевна  вручила  нашей  гостье большой букет пунцовых роз.
-  Все по классам! Организованно! Не спеша!
 
     Я построила своих малышей и попросила: «Теперь пойдёмте к нам  в  класс,
Екатерина Илларионовна! Ребята хотят почитать Вам стихи! Они специально готовились!»
 
     И вот мы в своём классе, который отремонтировали родители, отмыли уборщицы. Директор подарила нам красивые пурпурные занавески. Мебель была, правда, старенькая. И всё-таки было чисто, нарядно, стояли букеты с цветами… Прибежала завуч по воспитательной работе, стала готовить снимки для газеты.  Все ребята с удовольствием сфотографировались…
- А  стихи? – подсказала я.
 
     С каким  удовольствием  читали дети стихи лучших советских поэтов! А Екатерина Илларионовна каждого обнимала, прижимала к себе, что-то говорила на ушко, гладила по голове.
 
     Так прошёл день 1 сентября. А вечером  мой муж рассказал мне, как интересно беседовали они с Екатериной Илларионовной, что она ещё ему  рассказала  на обратном пути через Москву.  Оказывается, сразу же после демобилизации она поехала в Брест искать своего старшего брата, о котором не было ничего известно всю войну.  Ей  стал  помогать в этом  писатель Сергей Сергеевич Смирнов, автор известной книги «В поисках героев Брестской крепости». Но ничего не удалось найти… Наверное, брат погиб на аэродроме в первой же бомбёжке в 4 часа утра 22 июня 1941 года во время внезапного нападения фашистских лётчиков на Брестскую крепость… В то самое время, когда Катюша помогала по пути в Смоленск раненным и обожжённым…
 
     После окончания учёбы в мединституте они с мужем жили дружно и весело, но он был тяжело ранен, был минёром, поэтому она всегда, как  врач, следила за его здоровьем, чтобы вовремя начать лечение болезни, боролась за жизнь, поддерживала надежду на выздоровление. Но старые раны допекли… Всё-таки внучек они дождались от сына Юрия: одну назвали в честь матери Екатерины Илларионовны Галиной, вторую – Катюшей. Отец Екатерины Илларионовны был командиром Красной Армии в гражданскую войну, погиб в бою, а мать спасала жизни бойцов в военном госпитале, заразилась брюшным тифом и умерла… Вот так брат и сестра оказались в детском доме Ленинграда…  «Очень она страдает, что не нашла никаких следов брата в Бресте, ничего не знает, где захоронены его останки.  Почему-то ей кажется, что он сумел взлететь, стрелял в фашистов и погиб в бою.  Раз  в  год  она  посещает  Брест, кладёт цветы ко всем памятникам. - Так закончил свой рассказ мой муж, Владимир Леонидович, полковник советской армии. - Смелая она, самоотверженная и талантливая во всём!"
 
    Дорогие читатели, наверное, вы удивились, почему я поместила эти воспоминания в  подборке  «Мошенник на мошеннике сидит…». Это не только потому,  что  я  видела осуждение в глазах своих учеников, когда они обступили меня и уточняли, почему так долго после войны не присваивалось звание Героини русской смелой девушке?  Ребята спрашивали: «Как могли  московские штабисты  положить  документы командиров о присвоении звания Героя Советского Союза  их замечательной юной Катюше в архив, «под сукно»?  Почему они не поверили  командирам и комиссарам, не поверили тому,  что юная девушка вытаскивала из-под огня  и  со дна морского  тяжеленных  мужчин, спасая их для продолжения жизни и борьбы с врагами, ходила в разведку, участвовала в перестрелках?
 
    К сожалению, рассказ имеет печальный конец. Однажды, когда после проведённого очередного мероприятия Екатерина Илларионовна переоделась дома и ненадолго вышла в ближайший  магазин,  квартиру её посетили ВОРЫ, которые не взяли ничего кроме
 всех заслуженных  В БОЯХ ЗА РОДИНУ НАГРАД!
 
     Награды наше правительство ей восстановило, кроме одной.  Среди орденов и медалей была самая редкая у нас в стране – медаль Флоренс Найтингейл.   Эта награда учреждена обществом Международного Красного Креста и Красного Полумесяца.  Она присуждается медицинским сёстрам, медбратьям, санитарам и санитаркам  за исключительное мужество, преданность своему делу при оказании помощи раненым и больным как в военное, так и в мирное время.
  Появилась эта медаль  в 1912 году.  Всего 46 женщин в СССР получили такую награду. На лицевой части овала изображена женщина со светильником в руках –  символом  Добра, Света,  Милосердия и Надежды. Вокруг идёт надпись на латыни: «В память Флоренс Найтингейл».  На обратной стороне – латинская надпись: «За истинное милосердие и заботу о людях, вызывающую ВОСХИЩЕНИЕ ВСЕГО ЧЕЛОВЕЧЕСТВА». В центре: имя награждённой и дата награждения.
  Эту награду восстановить нельзя, она именная, даётся только однажды…

    Так кто же посмел ограбить исключительную героиню, как называли нашу Катюшу моряки, «Девушку – легенду»?!
 
    Она сама рассказала мне о краже по телефону, когда я поздравила её с днём рождения,  рассказала об этом  уголовно-наказуемом преступлении, совершённом совсем недавно,  несколько лет тому назад… Конечно, наша "доблестная" милиция и полиция никого не нашла...Что за порядки в нашей-ненашей стране? Каково было  ветеранам войны пережить гибель СССР  и  прочувствовать торжество бандитско-воровского "мира"?!
 
    24 июня 2019 года её сердце не выдержало. Екатерина Илларионовна Дёмина, исключительная патриотка нашего русского народа, умерла в окружении своей семьи… Похоронена  на  Троекуровском кладбище  в Москве ( № 26). ВЕЧНАЯ ЕЙ ПАМЯТЬ И ЗЕМНОЙ ПОКЛОН! 
 
    Прокляните  всех воров, грабителей, бандитов и предателей нашей Родины! Скажите по-русски: «ЧТОБ ВАМ ПУСТО БЫЛО, ХРИСТОПРОДАВЦЫ!»


   * Советую прочесть рассказ Ивана Ивановича Кожемяко-3 "Фрэнсис Нейтингейл" на страницах "Проза.ру".