Алые рассказики. Еще раз про испуг

   
                We travel to ourselves,
                When we go to a place,
                Though we have covered
                A sthetch of our life,
                No matter how brief
                It may have been.


                ОНА.
          
                Еще раз про испуг.

               
                Он не смотрел ей в глаза. Он говорил обидную чушь, в каждом звуке которой она слышала признание. Признание в том, как немыслимо и глубоко он испугался. Испугался своего чувства к ней. Свой испуг он пытался скрыть, упрекнув ее в инакоязычии. Пытался, но не получалось - и он понимал, что и не получится. Потому что говорить на другом языке, как и мыслить не так как все - это не преступление.
               Лиозновское метро - и ты поверил ... В какой-то момент он начал ревновать ее  -  ревновал дико-темно-безнадежно, еще боясь простроить с ней отношения как мужчина, но уже не мысля отдать ее кому-то другому, даже зная ее аскетизм и невлюбчивость - она соткана из чувственности и нежности - малейшего прикосновения к ней ему достаточно, чтобы понять, что отпустив ее от себя он потеряет ее мгновенно - она смеялась полуживая и дышала любовью. У нее необыкновенные глаза цвета мокрого асфальта - и он боится в них смотреть и не может уже не смотреть в них.

                Мы - два грозой зажженные ствола,
                Два пламени полуночного бора,
                Мы - два в ночи летящих метеора,
                Одной судьбы двужалая стрела!
                Мы - два коня, чьи держит удила
                Одна рука, - одна язвит их шпора,
                Два ока мы единственного взора,
                Мечты одной два трепетных крыла.
                Мы - двух теней скорбящая чета
                Над мрамором божественного гроба,
                Где древняя ночует Красота.
                Единых тайн двугласные уста,
                Себе самим мы - Сфинкс единый оба.
                Мы - две руки единого креста.

                Вячеслав Иванов, 1901 год.