Ближние и дальние. Гл 44, 45

 Повесть с элементами романа. «Ближние и дальние».
    Часть вторая «Род благочестивый». (Основная, наверное).
     Глава сорок четвёртая «Двух путей соединение».
  А теперь расскажем о друзьях детства и юности Николая – детях школьного друга отца – Ивана Семёновича и брата его названого Василия Тихоновича – дяди Вани и дяди Васи.
 Вот супружеская чета, одну из самых гуманных профессий избравшая, – хирург Тихон Иванович с супругой Ангелиной Александровной, которая помогает младенцам в этот мир приходить. Их дочке Василисе почти полтора года – она с Ангелининой мамой сегодня.
Вот выпускник знаменитого Физтеха Адриан Иванович. Удивительно, но жену его   - студентку пятого курса  - будущего химика зовут Наталией. Так получилось –                не по имени же супругу искал. У них детей ещё нет...
 А чтобы  о детях  дяди Васи поведать, придётся мысленно перенестись на несколько лет назад...
  Жила-была славянская красавица с длинными светло-русыми волосами, отливающими то ли серебром, то ли платиной, с глазами цвета синего на грани с голубым. Училась                на филфаке МГУ – практически только на «отлично». Очень любила древнерусскую литературу и немного очерки о святых писала.
 На втором курсе вдруг замуж собралась – когда-то в школе вместе учились – он на три года старше, окончил техникум – в электронике асс. Родители в большом восторге                от того не были -  да жить ей  - нельзя же жизнью дочери, как собственным «вложением», распоряжаться. Не в восторге были, конечно, не из-за специальности...
  И вот однажды…До свадьбы оставалось чуть больше месяца. Был у жениха День рождения – гостей собралось немало – и как-то неуютно стало Маше – что-то не так, а что именно, понять была не в силах. Потом поняла, что уровень общения гостей, как принято говорить, оставлял желать лучшего. Казалось, про стыд, про скромность забыли – пили, не зная меры, даже девушки.  И начал виновник торжества…со всеми «особами женского пола» флиртовать беззастенчиво, хотя всем Машу как невесту представил и гордился студенткой филфака. И много раз до того клялся  в «вечной любви»…
Одноклассницы недовольно на невесту косились, а одна, смеясь, сказала, что жениха отобьёт.
Маша встала и вышла из-за стола, а после и на улицу – был конец мая - и одеваться  долго не пришлось.   Нет, не была она горем убита – он этого не заслуживает – просто такое чувство охватило, что в грязь неожиданно упала – вернее, толкнули. В храм бы, конечно, пойти – да поздно уже.
   Садясь в трамвай, Маша не заметила, как  бежит изрядно подвыпивший жених, что-то крича  на ходу. Хорошо, что не догнал, что телефон впопыхах забыл – ещё скандалов                на улице недоставало…
 Наверное, лучше так - сейчас, чем если бы были уже женаты...
 В  нелёгких раздумьях не заметила разочарованная невеста, как вошедший на следующей остановке русоволосый  богатырь стал сразу к ней взглядом прикованным. Только, хорошо воспитанный,  не смел он смотреть пристально, а лишь тайком, потихоньку, как студент в купринском «В трамвае».
Видел он, что что-то с девушкой случилось. Умный, смелый, прошедший армейскую подготовку  преподаватель истории, с девушками  почему-то сразу робким становился.                Но теперь, в отличие о литературного персонажа, он робость свою преодолел и, подойдя, спросил, может ли   чем-нибудь помочь...
Позже сам себе удивлялся и говорил, что встреча их была предрешена.
 Звали молодого человека Егором – был он старшим сыном священника – отца Павла (Егоровича) и матушки Ольги – регента Ольги Константиновны – такие супружеские пары не редкость.
Наверное, излишне говорить, что именно за Егора и вышла замуж красавица - славянка Мария, и что с отвергнутым любителем флирта жёсткая беседа состоялась, чтобы                не приставал больше…
Родители Маши и Егора подружились – по духу близкими оказались. Вот и правда – встреча, предрешённая Свыше, каких в обеих семьях было немало.
   В тот день в Храме Великомученицы Ирины была женщина, которой скоро предстояло второго младенца родить – потому нет-нет, да и присаживалась. У неё  длинные светло-русые волосы, отливающие то ли серебром, то ли платиной, и глаза цвета синего на грани с голубым. Такие же  волосы и глаза у Натальи Сергеевны – тёти Николая.
Второго младенца ждёт её дочь – двоюродная сестра Николая   Мария Васильевна – преподаватель  литературы, немного публикующаяся в детских книгах православных.
 А этот удивительный цвет волос, цвет глаз словно три поколения объединил. Рядом четырёхлетняя девочка, их тоже «унаследовавшая», а ещё ум и доброту. Зовут её Серафимой.
Мария Васильевна с детства знала про бабушек и дедушек – про новомучеников неявленных. Знала и про то, что Сестра Милосердия Серафима Сергеевна – Светлый Ангел Милосердия, как называли её русские солдаты в 1914, увидела во сне, как священники  - муж и сын её с молитвой под пули палачей на полигоне смерти близ села Бутово шагнули. Проснувшись, она рассказала обо всём родным  - и в тот же день землю грешную оставила. Словно ещё  несколько часов жизни на земле  для того и дарованы были…
Маша, наверное, лет в шестнадцать решила: если будет у неё дочка, то Серафимой назовёт.
 А вот и тот самый «юноша», в день судьбоносный робость свою преодолевший, - преподаватель истории Егор Павлович. Теперь ему уже за тридцать – несколько лет назад  получил он звание кандидата наук. Маленькая Серафима удивительно похожа на обоих родителей – «поровну». Только глаза и волосы как у мамы и бабушки…
 Меньше, чем через месяц после этого радостного дня Крещения трёх младенцев                у счастливых «гуманитариев» будет ещё и сын, в честь Первого Евангелиста наречённый.
Он тоже будет «поровну» на маму и отца похожим – только тёмно-русый цвет волос                и тёмно-серые глаза, как у Егора Павловича.
Крёстными станут средний брат Егора - Георгий Павлович (оба в честь Святого Победоносца крещены) и жена брата Марии Васильевны…
А о семье отца Павла и матушки Ольги тоже следует рассказать – тем более, к родителям крещаемых младенцев и их родным они самое прямое отношение имеют. И не только благодаря Марии Васильевне… Расскажем…
          Глава сорок пятая «Во единстве духовном».
Наверное, эту главу можно было, как и предыдущую назвать – но не будем, конечно.
Итак, продолжим...
Вот ещё одна молодая супружеская пара. Пришли они раньше других с годовалым сыном, помолились, а потом ребёнка бабушка забрала – рано всё-таки для такого маленького.
У молодой красавицы удивительные тёмно-рыжие волосы, как у знаменитой Суламифи,   А.И. Куприным с любовью изображённой. Зовут её Зоя,  сына – Игнат, а мама – упомянутая нами Ольга Константиновна – регент, супруга отца Павла…
Даровал Господь супружеской чете четверых детей – трёх сыновей и дочь. Старший – Егор Павлович  – муж Марии Васильевны – мы о них в предыдущей главе рассказали. 
На два года младше Георгий Павлович – хирург, в скорбном стационаре служение несущий. Супруга его – Марина Сергеевна людям зрение возвращает. Дочке их с редким именем Евфросиния год и два месяца – она у Марининой мамы сегодня…
Когда почти четверть века назад поехала матушка Ольга в роддом, как говорили                «за дочкой»,  вернулась с дочкой и сыном. Все думали, что двойня у супругов родилась, что несовершенный ультразвук «ошибся». Лишь супруги благочестивые знали, как младенца «в блуде нагулянного», неразумная, бессердечная девица семнадцатилетняя  предала, в роддоме оставив...
Дочку Зоей нарекли, а сына Дмитрием. И так случилось, что именно сын младший                по стопам отца пошёл.
Его матушка Елена – художник-реставратор – святыни, слугами антихриста порушенные,  восстанавливает – благодаря тому и встретились. Детей у молодой четы ещё нет…
А Зоя – математик, с красным дипломом математический факультет МГУ окончила – её                в аспирантуре оставили…
 На свадьбе Егора и Марии увидел старший брат невесты  Дмитрий Зою и влюбился. Казалось ему, что идеал свой увидел. А она его тогда  просто не заметила –                не «разглядела» что ли.  А он помнил, хотя, наверное, в какой-то миг черты её стираться начали…
 В начале  третьего курса собралась Зоя замуж за молодого учёного – тоже математика.
И вот как-то недели через две после подачи заявления договорились в парке встретиться…
Зоя подходила, а жених её не видел – увлечённо по телефону о чём-то говорил –                и говорил довольно громко – место почти безлюдным было…
Девушка никогда ранее не слышала, чтобы  жених таким тоном циничным говорил  - её просто покоробило – казалось, говорил кто-то незнакомый, чужой. Как отличалась манера общения от той, к которой все, знавшие его, привыкли.
 Но то, что она услышала…  Молодой учёный, которого считала она – да и не только она -  интеллигентом,  словно хвастался «победами», говоря, сколько женщин от него… Сколько младенцев, от него в безумном сладострастии зачатых, в этот мир не пришло…
У Зои ноги подкосились. Как можно после этого жизни радоваться, да и вообще – в глаза тем, кто рядом, смотреть?!  А он ещё и хвастался – гордился тем, скольких младенцев невинных, беззащитных на смерть отправил!
А эти несостоявшиеся «мамаши», что детей своих нерождённых убивать пошли…
Дети невинные в чём, перед кем виноваты?! В том, что кто-то в разгул страстей,                о последствиях думать не желая, пустился?!
Да если бы Зое  сказали новую жизнь, едва зародившуюся в ней, убить, уничтожить,                как мешающийся на пути мусор… Она бы избила слова такие произносящего, хотя и не                в её характере…
Нет, с этим человеком она по жизни не пойдёт…
Увлечённый разговором, жених не заметил, как невеста подходила, как повернулась                и почти побежала прочь...
 Зоя успела зайти в Храм Всех  Святых, что на Соколе, – почти в последний момент перед закрытием. Выходивший пожилой, мудрый батюшка сразу увидел душу раненую.
После беседы стало  как-то легче. А ведь и правда – лучше, что так  - что сейчас узнала, а не после свадьбы. Да если бы ещё, не приведи Господь, от их младенца избавиться бы захотел… 
Зоя включила телефон  - пропущенных вызовов было семь или восемь. Взяв себя в руки, собрав всю свою волю, девушка написала: «Свадьбе не быть! Не хочу жить с убийцей!»…
 Дома, не прерывая ни одним вопросом, выслушали  её  родители, не «сговариваясь» повторив слова батюшки из Храма Всесвятского...
   Опуская ненужные подробности – в том числе объяснений с отвергнутым, скажем что в тот же вечер, как будто случайно, позвонил Зое Дмитрий –  старший брат Марии, с которой  почти сразу подругами стали.  Она и номер телефона дала, и повод придумала…
В Храме Великомученицы Ирины в светлый день воскресный Зоя Павловна с супругом Дмитрием Васильевичем Таинству Крещения трёх младенцев – детей двоюродного брата Дмитрия причастны.         
   (Продолжение следует).