Повесть о любви и дружбе. Часть 9

Часть 9.    Псковитянка. Новый 1973 год

В двадцать лет я подумал о том, что я могу стать писателем, и пробовал писать прозу. При этом у меня были и остаются проблемы с грамотностью в русском языке, ведь я не любил учительницу, и не мог терпеть уроки русского языка. Мне тогда и в голову не приходило, что это основная часть собственной культуры, да и кто мог бы тогда мне это объяснить.
Этот рассказ передает время, настроение и главное, мысли и чувства молодого человека.  На каникулах первого курса строительного техникума я ездил во Псков, к сестре.

Рассказ написан в армии 1 июня 1974г.

Я приехал в полдень. Тяжелый, кожаный портфель надоедливо терся об ногу. Демисезонное пальто совсем немного меня согревало. Сырой ветер раздувал брюки, и они стали похожи на колокольчики. Летние ботинки, не смущаясь впитывали влагу от подтаявшего снега. Шерстяные носки, которые мне мама связала, кое-как спасали ноги от мерзкого холода. Что побудило меня тронуться в путешествие в столь неблагоприятное время года?
Начну с истоков. Что делать? Экзамены в техникуме сданы, первые потрясения кончены. Личная жизнь, выражаясь примитивно, закатилась за далекий горизонт. Людмила отдалилась окончательно, она усердно училась и ей явно было не до меня. Я тоже понимал, что прошлого не вернуть. Родной дом привычен до последней степени, если такая степень существует. Есть спасение! Ехать в Псков, в город старинных церквей, в город, где можно надышаться одновременно воздухом новизны и старины.
Колеса крутятся, дело двигается. Взлетев на третий, теперь уже пустынный этаж, отперев свою родную 50-ю комнату, наскоро запихал в свой студенческий министерский портфель фотоаппарат, рубашки, галстуки и я поехал на вокзал. Вокзал встретил морозом и светящимся туманом, характерным для вокзалов. Холодный воздух, пропахший запахом гари тепловозов, привычно и в то же время волнующе защекотал в носу.  Как старый знакомый, я расположился  в пустынном купе общего вагона и потянулись минуты ожидания.
В нетерпении выходишь на перрон и куришь сигарету одну за другой. С любопытством, даже какой- то навязчивостью всматриваешься в лица попутчиков, провожающих и проводниц. Да, приятные неожиданности случаются неожиданно, а ожидание ничего не приносит. Так и сейчас, никто не пришел, попутчиков интересных не было и ничего особенного не произошло. Поезд тронулся, постучал положенное время на стыках рельс и серым утром, разгоряченный остановился в городе скобарей.
Приезжая каждый раз в гости к своей родной сестре Неле, я жду чего-то нового для себя и жду, что смогу приятно и полезно провести время и отдохнуть.  Сидя на лестничной площадке и перебирая все детали предстоящих встреч и выходов.  Неля была на работе и семейство тоже выполняло свой гражданский долг. А так как пришлось долго ожидать обеденного перерыва, я решил напомнить себе о старинном и любимом городе.
 Бродил упорно, обошел все магазины, это у меня мания , именно в Пскове. Почему-то  все продавщицы, начиная от молодых, кончая старушками, были хмурые, и на мои любезные расспросы гостя отвечали ворчливо и недовольно. Это я смог объяснить только собственным раздражением на погоду, на начало своих каникул. Порядком промерзший, с своим неудобным портфелем я втащился на  обжитую мной  лестничную площадку, и скоро мои мытарства вознаградились. Сестра, располневшая, но в рамках своих женских лет, встретила меня удивленно, но приветливо. Вкусный обед, ванна, диван -кровать, крепкий сон быстро вернули мне бодрый дух и лучезарное настроение.
А на улице заметала поземка. Фонари освещали глумление ветра и холода над прохожими. А у гас уютно гудела газовая плита и аппетитно потрескивала на сковородке колбаса к ужину.  Яблочная самодельная настойка начала усваиваться моим организмом. После студенческого пайка у меня притупилось чувство вкуса. Но сейчас, забытые чувства открыли свои кладовые и разнообразные закуски только успевали появляться на столе. Племянница Галка, капризная, следствие избалованности. Она сыграла нам на пианино музыкальную композицию, название которой я не запомнил. Это было с чувством и непринужденно, что вызвало у меня невольное уважение. Гале только 14 лет, но когда она вырастет, будет смущать еще ни одного парня, ибо она красива и неглупа, скорее умна. Сейчас она позволяет даже подшучивать надо мной, но я, как истинный дядя, показал предел неуместных шуток.
Муж моей сестры, Петр Васильевич, хитрый и умный мужик, обладает незаменимым качеством юмора. Я с ним держу ухо востро, стараюсь не ударить лицом в грязь. А то уж очень он проницательный. Мне показалось, что за столом у нас нашлись общие темы и общий язык. Неля заботливо хлопотала за столом и изучающе наблюдала за мной. Родственные отношения, о которых мне почему-то подумалось, могут выражаться в самых разных видах. Мне досталась некоторая добрая снисходительность старшей сестры к младшему брату.
 Вот так я повел первый день, первый вечер моих каникул. В тепле, за столом, с вином и разговорами при свете голубого экрана.
Стоит ли говорить об утреннем настроении, когда я проснулся, когда заботы позади и неизведанное впереди.
Новый год всегда приносит мне сюрпризы. Когда -то я решился в новогодний праздник впервые танцевать с любимой девушкой. Это был переломный момент, мы стали понимать друг друга, радость и безмятежность излучали наши сердца и лица. Этот новый год преподнес мне определенный сюрприз.
Весь день я предавался     размышлениям, чтению книг и журналов. Тахта поскрипывала, подушка падала с неудобной  спинки  тахты, но я ее упорно возвращал под голову. Черное дно пепельницы на короткий миг жалостливо уставлялось на меня, курильщика-гостя, но потом опять скрывалось под горкой сморщенных окурков. Стало смеркаться и я с удовольствием включил телевизор, взобрался в кресло, пододвинул пепельницу и отдался воле центрального телевидения. Надо отдать должное, все обходилось без церемоний, шурин периодически выпускал кольца дыма, сестра привычно открывала форточку для проветривания. Хорошо это или плохо? В правилах хорошего тона есть свой творческий подход к жизненным ситуациям, на этот раз я на него надеялся. Да и сестра вызывает полное  доверие и понимает молодых людей, а это не часто встретишь. Это обстоятельство и разрешило мое дальнейшее времяпровождение в это вечер. Решительно, с достаточной силой убеждения, она меня «прогнала» на танцы.       
Погода не особенно радовала, прохожие старались не задерживаться на улице, даже милые парочки в спешке вскакивали в ярко светящиеся «Икарусы». Дом культуры строителей не подавал никаких признаков жизни. Мощные серые колонны со стороны площади угрюмо составляли темные провалы при входе в ДК. Расстраиваться у меня не было ни желания, ни настроения. К тому же я не особый любитель танцев. Но решил быть последовательным и воспользовался дополнительным вариантом. Втиснулся вместе с празднично одетыми людьми в пузатый и длинный автобус и поехал в Дом офицеров. До этого момента все было прозаично и умеренно. Но здесь и началась псковская история, которая длилась пять дней. Может быть, ради этого я и решил взяться за перо. Все так получилось безумно, просто, весело и хорошо, что я даже сейчас с благодарностью вспоминаю это целительное знакомство.
Танцы еще не начались. Ансамбль с духовыми и электромузыкальными  инструментами настраивал аппаратуру и дразнил то ритмом, а то и своими будоражившими аккордами настраиваемых гитар. На ходу снимая шинели, запоздавшие солдаты -музыканты приветствовали своих товарищей и стоявших группами девушек.
Спокойно скрестив руки и блуждая любопытным взглядом, я рассматривал собравшихся. Несколько удивило меня то, что здесь наряду с молоденькими девчонками были девицы средних лет. Еще больше я утвердился в этом, когда начались танцы. Откуда то из-за колонны передо мной появилась и пригласила на танец молодая женщина. Я нисколько не ошибусь, если назову ее женщиной. Ее лицо не оживлялось расцветками девичества, глаза были устремлены спокойно и уверенно. Прическа и синее шерстяное платье с витым пояском на уже давно сложившейся талии, подведенные глаза, небрежно подкрашенные перламутровой помадой губы, все говорило о том, что она умеет и может брать и по здравому смыслу отдавать. Можно только удивляться, почему я ей столько уделяю внимания. Да, она ко мне явно благоволила, а мне необходимо было вжиться в эту незнакомую обстановку. Но смотрины, которые она устроила, показывая меня как-бы тайком своей подруге, подействовало на меня  самым неожиданным образом.  Перебравшись в другой конец зала и выбрав удобное для созерцания место, я с опаской смотрел на все синие кофточки, юбочки, костюмы. Но видно не суждено было мне спокойно провести этот вечер. Как из-под земли передо мной появилась миниатюрная, с лучистыми серыми глазами, с небольшим жабо на груди, какая то ласковая и веселая девушка. Почему- то ничего больше я разглядеть не мог, а видел только глаза и ее улыбку. Губы тонкие, чувствительные в унисон с тонким изогнутым профилем носа. Улыбались бездумно и шаловливо. Танцевали мы много, молча и учтиво раскланивались по окончании танца, Но устоять на месте и смотреть на все равнодушными глазами я уже не мог и стал приглашать еще и еще незнакомую псковитянку.
Если я и приложу максимум стараний, то не смогу воссоздать ее портрет. Имя ее, Светлана, работает на заводе контролером, девятнадцати лет, не замужем. Все это я узнал позже. А тогда, мы с ней не уставали танцевать. Она обожает танцы и может танцевать бесконечно. С ней была подруга, она без стеснения отыскивала взглядом и своим острым носом новых партнеров и помогала нам найти общий язык. Пожалуй о ней не стоит больше распространяться. Представился я гостем, который приехал погостить у сестры. Это создало вокруг меня некоторый своеобразный интерес. Проэкзаменовав меня на этом, девчата успокоились и небольшая недоверчивость исчезла.  Само собой получилось так, что я их пошел провожать. Они наперебой  уверяли меня, что живут рядом друг с другом, и что осталось пройти несколько сот метров.  А на улице уже редко где показывались прохожие, время было 24 часа. А мы все шли и шли. На новом мосту я стал чувствовать, что коченею и зубы стали невольно постукивать, без преувеличения. В душе проклиная подругу и ее дом, я все- таки замечал и прекрасный вид с моста на крепостную стену  и замерзший кончик носа у Светланы.  Пройдя еще через один мост, мы наконец добрались до жилища скверной подруги, Света поднялась к ней, а я водрузив ноги на теплую батарею, усевшись на перила, стал согревать  замерзшие пальцы рук  и  нос, которые  я умудрился всунуть в батарею. К дому Светланы мы шли уже быстрее, и что удивительно, что ее дом был рядом с моим и не надо было куролесить  и мерзнуть. Стрелки подползли  к часу ночи, когда мы дошли до ее квартиры.  Это был деревянный дом, а в нем куча жильцов, вместо подъезда невзрачный тамбур. Здесь  было все-таки теплее, чем на улице. Расстались мы неохотно, без лишних жестов и слов. С удовольствием назначили встречу в Доме офицеров. И я полетел по холодной, пустынной улице. Скорей, скорей согреться и похлебать горячего.
Сестра не спала и обругала меня по всем правилам, закончила она быстро, ибо поняла, что это бесполезно, только добавила: «В первый день, а уже гуляет до часу ночи. Ну и братик у меня!». А я уже распластался, уткнулся в подушку, закрыл глаза и мгновенно уснул.

Этот рассказ о типичном случае со мной, неисправимым романтиком, увлекающимся без меры. И таких  увлечений у меня было очень много и многие заканчивались ничем.  Светлана мне в армию прислала несколько писем, это была единственная девушка, которая мне писала в армию письма, а это ценилось очень высоко