Виндзорский бумеранг

Мария Кристина, княгиня Кентская, урожденная баронесса фон Рейбниц, всегда гордилась своими предками, но избегала говорить об отце.  Ее предки правили сначала Францией, затем – княжествами Священной Римской империи, в родстве с художником Рубенсом была одна из ее пра-пра- прабабок по линии матери, урожденной графини фон Сапари.  Это наполняло ее душу приятным сознанием того, что она остается физическим воплощением былой аристократической мощи и утонченности.
В глубине души она считала себя более родовитой, чем даже представители английской монархии. В конце концов они вели свой род не от французских и римских королей, а всего лишь от захудалой немецкой Ганноверской династии. Будучи сыном Эрнста Августа, первого брауншвейгского курфюрста, принц Георг Людвиг получил права на британскую корону благодаря своей матери, принцессе Софии Ганноверской, внучке Якова I, а также Акту о престолонаследии, принятому английским парламентом в 1701 году. Согласно этому Акту, престолы Англии и Шотландии не могли занимать католики; принцесса София оказалась ближайшей протестантской родственницей дома Стюартов.
 В роду Марии Кристины были и влиятельные политики: ее дед – Фридрих Сапари, последний посол Австро-Венгрии в России, уведомивший Санкт-Петербург о начале Первой мировой войны. Но вот отец…
Барон Гюнтер фон Рейбниц в 1930 году вступил в нацистскую партию, но ярым ее сторонником не был. В 1937 году даже предстал перед судом за «действия, порочащие флаг со свастикой», но смог избежать наказания. После того, как вернулся после суда на действующую службу, его отправили в тыл из-за «проблем с сердцем». В 1944 году фон Рейбница исключили из партии и сняли с должности директора по охоте в Силезии.
В 1945 году фон Рейбниц попал в советский плен, но сбежал из плена в Баварию. Там его интернировали американцы, и он предстал перед судом. Но в действия фон Рейбница не нашли состава преступления, и он избежал Нюрнбергского процесса.
После войны фон Рейбниц поселился в Мозамбике, занимался торговлей мехами, а потом открыл свой страховой бизнес. С матерью Мари Кристин, фон Рейбниц развелся в 1950 году.
Сама Мария Кристина никогда не признавалась в том, что знала, чем занимался ее родитель: она была слишком мала, когда ее родители развелись. Но урожденная баронесса фон Рейбниц слишком гордилась своей родословной, чтобы за сорок лет (а именно в 1985 году деятельность ее отца была предана огласке) не поинтересоваться прошлым своего ближайшего родственника. Конечно, она знала многое.
«Это бремя на моих плечах, – рассказывала принцесса много лет спустя, – и мне придется его нести. Но когда все это происходило, я еще даже не родилась. Так что, надеюсь, что люди будут судить меня исключительно по моим поступкам».
Но как бы то ни было, за нацистские (по умолчанию – расистские) взгляды отца семье пришлось расплатиться сполна. С матерью и братом они были вынуждены надолго эмигрировать в Австралию, где Мария Кристина училась в обычной католической школе для девочек.
И все же роль забытой баронессы, словно в насмешку владеющей обыкновенным салоном красоты, не давал покоя молодой девушке, которая твердо решила занять достойное ее место в венценосной Европе. В начале 70-х годов Мария Кристина отправилась туда, где ее титул еще мог сослужить ей хорошую службу.
В Европе красавица-аристократка выучилась искусству и дизайну интерьера, что спустя всего пару лет начало приносить ей баснословные заказы от ведущих отелей по всему континенту (в том числе и в России). За проектами последовали и влиятельные друзья – от московских олигархов и европейских политиков до таких же никому не известных аристократов, как и она сама.
Внешне Мария Кристина была «истиной арийкой» - светлые волосы, голубые глаза, бледная кожа, прямой нос –настоящая аристократка. Она будто сошла со страниц величайших готических романов, хотя сама она предпочитает не только читать книги, но и писать собственные сочинения. Из-под ее пера вышло более пяти книг – большинство из них посвящены знаменитым королевским историям любви… ее предков.
Вот лишь некоторые герои ее романов: Екатерина Медичи, король Франции Генрих II, его возлюбленная фаворитка Диана де Пуатье. В жилах принцессы Кентской течет кровь их всех. И это – главный предмет ее гордости.
Природная стать баронессы очаровывала и подкупала: у нее было много поклонников, но связать себя браком девушка решила с богатым банкиром и братом английского баронета Томасом Троубриджем. Союз, однако, оказался несчастливым – пара разошлась всего через два года, а уже в 1977 году Мария Кристина и Томас развелись окончательно. Но римская католическая церковь официально аннулировала первый брак баронессы только в мае 1978 года, узнав, что Мария Кристина нашла себе нового супруга – самого настоящего британского принца, Майкла Кентского.
Семья Майкла Кентского, в силу неудавшегося заговора против короля Георга в начале века, так и не стала править Великобританией. Но в любом случае избранник Марии Кристины, младший сын дяди Елизаветы II, все равно не мог претендовать на корону. Потому, кроме всего прочего, счел возможным жениться на католичке, что лишало его даже призрачных шансов на престол.
Но Мария Кристина хотя и была ярой блюстительницей голубой крови, никогда не охотилась за короной. Ей было достаточно иметь мужем принца королевской крови, которого она, к тому же, искренне любила и которым была любима.
У них не было королевской свадьбы, не было даже венчания – из-за предыдущего развода Марии Кристины. Они могли сочетаться только гражданским браком и только за пределами Англии. И, тем не менее, теперь новоиспеченная принцесса Майкл Кентская официально входила в самую желанную для себя монархию в мире.
Никаких земель и доходов принц и принцесса Кентские не получили. Фактически, знатью они считались только по праву рождения (в жилах Майкла Кентского течет также кровь российских царей)… и по светскому образу жизни. И все же они были элитой – неприкасаемыми, меценатами, с влиятельными друзьями по всему миру. Не об этом ли всегда мечтала «аристократка-арийка»?
Принц и принцесса Кентские никогда не давали прессе ни малейших поводов для злословия, хотя слухи ходили разные. Но принцип «не выносить сор из избы» соблюдался ими неукоснительно, что позволило Марии Кристине заслужить благосклонность самой королевы Елизаветы.
Хотя принцесса Кентская никогда не стеснялась высказывать свое мнение относительно странного поведения принца Чарльза, неравного брака принцессы Анны, вызывающего поведения принцессы Маргарет, мезальянсов принцев Эдварда и Эндрю, неравного брака принца Уильяма.
За свой острый язык и воинственное отношение к делам правящей династии Мария Кристина получила от Королевы ироничное прозвище «наша валькирия». Более прямолинейная Анна, однако, не скупилась на ответные обидные выпады, прозвав принцессу Кентскую «принцессой-выскочкой». Та даже бровью не повела.
От едких высказываний принцессы Кентской не мог спастись никто. Сама она чувствовала себя совершенно комфортно: в конце концов, она действительно имела право протестовать против разбавления королевской крови.
Были и откровенно расистские скандалы: когда принцесса в 2004 году пожаловалась на темнокожих гостей ресторана в Нью-Йорке и посоветовала им «вернуться в свои колонии». С тех пор она много высказывалась о темнокожих людях –порой она даже признавалась им в любви -, но все это звучало так, что себя – «бледную, со светлыми глазами» – она ставит несоизмеримо выше.
И все же королева признавала за своими своенравными родственниками заслуги перед Короной – в благодарность она даже в тайне выплачивала за них аренду апартаментов в Кенсингтонском дворце до 2010 года (а это около 120 тысяч фунтов в год – и все с личных доходов Елизаветы II).
Но даже такая благосклонность Ее Величества не могла заставить принцессу придержать язык В 2000 году Мария Кристина заявила во всеуслышание, что «в ней больше королевской крови, чем у всех тех, кто сочетался браком с членами королевской семьи после принца Филиппа».
Позже она высказалась еще резче о том, что запрет ее семье претендовать на трон из-за того, что она католичка, не имеет никакого смысла. Между прочим, это высказывание было принято во внимание самим Парламентом: было официально признано право католиков на престол и с 2013 года герцог и герцогиня Кентские «встали в очередь» престолонаследников. Пусть и в самом ее конце – но встали. «Наша Валькирия» добилась осуществления своей заветной мечты: она вошла в число претендентов на английскую корону.
Но все нападки на королевскую семью резко прекратились в 2009 году, когда ее собственный сын обручился с простолюдинкой.
Единственный сын принца и принцессы Кентских, лорд Фредерик Виндзор получил отменное образование в лучших учреждениях Великобритании (от Итона до Оксфорда) и, разумеется, мог бы выбрать себе любую знатную невесту даже королевских кровей. Но амбициозные планы его родителей потерпели сокрушительный удар, когда лорд Фредерик ультимативно заявил, женится только на Софи Уинклман – простой актрисе, даже не слишком талантливой. Помешать счастью обожаемого сына Мария Кристина не осмелилась, да и не могла. Репутации принцессы как блюстительницы чистокровных союзов был бесповоротно положен конец.
О помолвке было объявлено официально. Ехидные насмешки не заставили себя ждать. Принцессе Кентской вернулись ее же собственный снобизм и высокомерие. Бумеранг ударил без промаха.
И «королевской» свадьба не получилась – просто потому, что на ней совсем не было гостей из правящей династии. Разумеется, свои приглашения получили все родственники Елизаветы – вот только все их дружно проигнорировали. На свадебную церемонию от Виндзоров приехала только принцесса Евгения Йоркская, великодушно забыв шпильки герцогини Кентской в адрес своей матери и отца.
Оскорбленное самолюбие несколько смягчило своенравный характер принцессы Кентской, но не смогло избавить ее от снобизма. Удивительно, но как только в 2013 году у Софи и Фредерика появилась дочь, Мария Кристина выразила надежду на то, что малышка Мод подружится с принцем Джорджем Кембриджским. И, кажется, это были не просто слова, ведь не кто иная, как внучка принцессы Кентской, стала одноклассницей сына Уильяма и Кэтрин в этом году.
Она публично извинилась за то, что оскорбила Меган Маркл на банкете у Елизаветы II, но в глубине души своей вины, конечно же, не признала. Иного от нее ждать и не следовало, ведь сама Мария Кристина положила не один десяток лет на то, чтобы аристократы помнили, что именно отличает их от других людей.
 «Люди, которые думают, что иерархия не свойственна человеческой натуре, глубоко заблуждаются. Я всегда это говорила, – хвасталась принцесса, когда в свет вышло исследование, подтверждающее, что наследование какого-либо ранга наблюдается даже у приматов, – Только что мы получили эволюционное подтверждение!»
Воистину, горбатого могила исправит.
К сожалению или к счастью, грань между истиной и снобизмом сегодня тонка, как никогда – но урожденная баронесса фон Рейбниц, очевидно, навсегда обречена ее пересекать. В конце концов, именно это и делает ее главной Валькирией и главной Выскочкой королевского двора Великобритании.
Но и наследницей английской короны – тоже. Пусть даже чисто гипотетически.