Законопослушание глазами анархиста

    А задумывались ли вы когда-нибудь, зачем ворам свой закон? Если они преступники и нарушители, и всегда против закона, то зачем им свой аналог того, что они по своей сути в принципе должны презирать? А дело в том, что они ведут паразитический образ жизни, а паразиты не могут существовать без закона.
    Всякий паразит свой эгоизм ставит выше блага тех, за счёт кого он паразитирует. И всякий паразит имеет свою территорию интересов. И брать со своей территории каждый может лишь в меру того, сколько не возьмёт другой. И потому их интересы всегда пересекаются, и они не могут не мешать друг другу, и они всегда стоят перед дилеммой: или договариваться, или вести войны за территории.
    Если паразиты начнут уничтожать друг друга, то тогда они друг друга изведут. А друг другу они нужны, потому, что, только имея союзников в среде себе подобных, они могут сообща достигать того, чего по одиночке не достигнуть. И им нужен определённый порядок, который даёт определённую стабильность и помогает выживать их виду. И потому им нужен закон, заставляющий принудительно следовать принципам, следовать которым добровольно им не хватит социальной сознательности. И закон им нужен такой, который они должны блюсти и бояться нарушать сильнее, чем тот закон, который нарушать им по природе вещей естественно. И если они не будут следовать своему закону, они просто коллапсируют и сгинут, и на смену им придут (свято место пусто не бывает) те, кто будут следовать своему закону. И чем более паразитический образ жизни ведут какие-то деятели, тем больше они нуждаются в жёстком законе. Это закон природы.
    Что будет, если воры начнут увеличивать свою влиятельность и расти? Они обнаружат, что просто высасывать из окружающей их среды все соки нельзя; надо ещё и сохранять ресурс, за счёт которого живёшь. А если они этого не сделают, то коллапсируют вместе с обществом. И потому они начнут добавлять поправки в свой воровской закон. И у них появится хозяйственность, и они станут подобием государства.
    Кстати, в мировой истории есть примеры пиратских государств, у которых были свои и герб, и флаг, и, возможно даже, гимн (и самое главное, территория, которую они защищали). И у них была своя власть и обязательно свои законы – всё, как любят государственники. Так что разница между воровским подпольем и обществом, называющим себя государством, может быть только в форме, но не в сути.
    Аналогичный подход к закону может быть и в государстве, называющем себя цивилизованным. Если человек занимает позицию «Хочу жить хорошо. Хочу иметь своё дело. И хочу преуспевать. Хочу процветать за чужой счёт. Хочу брать от жизни как можно больше, а взамен давать как можно меньше, потому, что чем больше я оставлю у себя, тем лучше буду жить. Хочу спекулировать, не принося людям никакой пользы. Хочу гнуть свою монополию. Хочу обманывать потребителей рекламой. Хочу разбавлять качество своего товара. Хочу впаривать потребителям то, что им не нужно. Хочу разводить всех на деньги теми способами, которыми только получится разводить. Хочу доводить своих конкурентов до банкротства. Хочу скупать их собственность за копейки. И хочу, чтобы это всё было разрешено законом, и чтобы закон вставал на мою защиту, если кто-то из недовольных попрёт на меня со своими претензиями…». Это всё тоже принципы паразитизма, только на более цивилизованном уровне. Никакой мокрухи, драки, ругани, просто отжимание экономическо-правовых позиций других людей на уровне разбирательств в суде. Но в нравственном плане направление не меняется: человек как жил принципом «Чтобы мне стало хорошо, другому должно быть плохо», так и живёт.
    Если такой человек встречается с кем-то себе подобным, их интересы встают поперёк друг другу. А где противостояние интересов, там нежелание друг друга понимать. Там эскалация конфликта, и там война, со всеми вытекающими. А им нужен регулятор отношений, который бы позволял им в целостности сохранять себя и своё хозяйство, чтобы продолжать дальше жить и спокойно заниматься тем, чем занимаешься. А ещё ему нужно, чтобы была окружающая среда, пребывающая в таком состоянии, в каком заниматься своим бизнесом он мог бы наиболее стабильно. Всё это есть потребность в законе, как регуляторе отношений с другими паразитами, которые без принуждения никак не хотят понимать, что это всё надо сохранять в нужном состоянии.
    Если же такого закона не будет, тогда будут войны, и ему будет не до процветания. Паразит будет занят выживанием в среде, которая изводит сама себя, и коллапсирует. И тогда ему останется думать только о том, что к нему придут другие паразиты, которые уже куда менее цивилизованным способом будут забирать у него то, чем от его хозяйства ещё можно поживиться. Всё это называется на его языке «Нам нужен закон – без закона в этом мире никуда!».
    Если интересы такого деятеля оказываются идущими поперёк интересов другого, он не предлагает попытаться друг друга понять. Не предлагает научиться друг друга уважать в том смысле, что можно и без принуждения добровольно признавать важность интересов другого. Не предлагает прийти к компромиссу, где оба получили бы то, что для обоих вместе взятых было бы наиболее благополучно.. Весь этот путь для него закрыт. Он говорит: «С тобой будет разговаривать мой адвокат». Всё.
    Зачем ему разговаривать, если он живёт в режиме, в котором понимать другого не собирается? Зачем ему что-то пробовать, если он не собирается менять свой режим? Что он сможет решить разговором, где нет никаких способов мотивировать другую сторону принимать то, что ему от неё нужно? У него есть только один способ – разбирательства в системе, специально предназначенной для того, чтобы принудительно заставлять другую сторону принимать те положения, которые по-другому принимать она не хочет. Он называется прения. Поэтому он говорит: «До встречи в суде» и больше времени не тратит.
    Разумеется, «любитель прений» не всегда согласен с законом. Он с ним согласен только тогда, когда тот помогает ему защищать его интересы. А когда он защищает интересы ему подобных, которые идут (ну надо же) против его интересов, таким законом он недоволен. Но это всегда выражается в желании изменить закон и перевернуть пирамиду так, чтобы его угол оказался наверху, а не изменить его так, чтобы паразитические принципы вообще нельзя было проталкивать. Отличительная черта такого субъекта – он всегда держится за закон, и говорит, что без закона никуда, но при этом какой закон ему не подай, он всё равно будет им в каких-то его углах недоволен.
    Психология иного любителя прений устроена так: «А, ты нарушил ПДД? Ты по какой-то причине оказался там, где находиться права не имеешь, и теперь, если сейчас с тобой случится ДТП, то виноватым по любому будешь ты? Ну так вот я специально подъеду туда и прижмусь к тебе, и ты будешь мне выплачивать за мою развалюху столько, сколько удастся тебя принудить!».
    Такого блюстителя правил водитель в той машине не захочет понимать. И ни один порядочный человек понимать не захочет. Но ему и не нужно понимание; ему нужен закон, который по какой-то причине будет написан так, что он его поддержит, похлопает по плечу, и скажет: «Молодец, парень, так держать, удачи тебе в дальнейшей охоте!».
    Такой закон для него средство осуществления своей паразитической деятельности. И для некоторых это единственное средство, потому, что в иных случаях они просто получили бы по мордам, и желание паразитировать бы быстро коллапсировало. И такой закон несёт в себе целый комплекс мер по проведению процесса в соответствии с интересами истца, обеспечения его последующей безопасности, и контроля за порядком после того, как целая куча его подражателей последует его примеру. И это всё именно тот порядок, который нужен такому деятелю. Потому, что только в таком режиме он сможет полноценно насладиться своей победой. И такой охотник не захочет понимать того, кто требует другого закона. Потому, что ему не нужен другой. Ему нужен именно такой. Он хочет жить так. И ему больше ничего не нужно. И если всё общество будет состоять сплошь из таких людей, это будет называться на их языке «Наша страна построена на адвокатах, потому, что она самая цивилизованная!».
    Кому не нужен такой закон? Не нужен он людям, которые хотят жить, как люди. Которые не поступают с другими так, как не хотят, чтобы поступали сними. И которых будет мучить совесть, если они не за что кого-то обидят. И таким людям не нужен искусственный регулятор отношений, потому, что у них есть естественный (называется совесть), заставляющий их добровольно делать то, что в ином случае требуется делать принудительно.
    И да, им тоже могут быть нужны правила дорожного движения, чтобы сразу было решено, кто и кого должен пропустить, чтобы не стояли и не теряли время, пропуская друг друга. Но им не нужен такой закон, принуждающий кого-то принимать их требования, потому, что таких требований, которые есть у паразитов, у них просто нет.
    И если бы всё общество состояло сплошь из таких людей, им не был бы нужен закон, чтобы поддерживать порядок, потому, что они несут в себе такие импульсы, которые выстроят его автоматически. Общество с такими условиями называется анархия. И анархия означает не просто не просто отсутствие закона в обществе, а отсутствие необходимости в нём, в связи с тем, что сами люди действуют из принципов, поддерживающих, а не разрушающих порядок. А общество, в котором закон присутствует в связи с необходимостью и полным нежеланием избавляться от этой необходимости (ну так уж исторически сложилось), называется обычно словом государство. И те, кому нужен закон в силу их паразитических потребностей, нуждаются не в анархии, а в государстве. И когда такие говорят слово «государство», они имеют в виду именно это.
    Они противопоставляют понятие государство анархии, потому, что последняя никогда не даст им тех возможностей, которые им нужны. А государство даст, если будет именно таким, какое им нужно. Но только напрямую говорить об этом они не станут, и будут подменять определение государства какими-то другими понятиями.
    И когда такие деятели говорят: «Без закона полный хаос и анархия, а нам нужен закон и порядок!», это рассчитано на произведение эффекта «Закон нам нужен только такой, потому, что другого и не бывает в природе, а без него всё общество изведёт само себя и коллапсирует», но означает на самом деле означает «Нам нужен закон, потому, что мы паразиты, и мы будем заставлять всех поддерживать нас, думая, что они борются с паразитизмом».
    Живущий паразитическими принципами часто презирает не паразитический подход к жизни. Так же, как некоторые воры презирают любой «честный» способ заработка, и зарекаются никогда не работать, а всегда брать своё только преступным способом. И такие тоже берут своё, только при помощи закона, и говорят одно, а делают другое, и прекрасно понимают, что делают, и продолжают делать. А иногда такой деятель и сам верит в то, что говорит, и в голове у него всё так повёрнуто, и люди, живущие по принципу «не делай другому того, чего не хочешь себе», у него получаются враги «общества и государства», а сам он воплощение праведности, который борется с чертями, сеющими хаос. Потому, что он живёт по принципам, требующими обмана, и ратуя за общество, построенное на обмане, он ратует за обман, которым пронизана система. И когда сам же нахлёбывается того, что плетут все его обращённые против него же интересы его «единомышленников», у него правда становится ложью, а ложь правдой. И когда они все кричат «Нет хаосу и анархии, во имя закона и порядка!», не всегда понятно, что у кого из них в голове. Ибо вся их градация представляет собой хаос убеждений, и сколько бы они не кричали о порядке, они в данном вопросе являются представителями хаоса.
    Теперь самый главный вопрос: может ли быть людям, живущим по принципу «не делай другому того, чего не хочешь себе», нужен жёсткий закон? Конечно. может, если общество состоит из разных людей, включая разных мастей паразитов. Тогда такому обществу нужен закон, как защитник интересов порядочных людей, который принудительно будет заставлять всех следовать тому порядку, который не позволяет паразитировать. Но следует знать, что в данном случае закон им нужен лишь до того момента, пока в обществе есть те, кого надо искусственно к чему-то принуждать. А как только таковых не останется, отпадёт и нужда в таком законе. Паразитам же закон нужен всегда, и даже если они окончательно изведут-ассимилируют всех остальных и начнут жить в режиме все-против-всех, им всё равно нужен будет закон, как средство, не позволяющее их общество окончательно коллапсировать. Поэтому логично заключить, что как бы закон не был нужен первым, паразитам он всё же нужнее, т.к. первым он нужен лишь постольку-поскольку, а вторым всегда.
Отличие между теми и другими очень простое: одним если нужен закон, то обязательно несущий в себе справедливость. Потому, что основной принцип и смысл этого закона «делаешь плохо другим – получай то же самое в ответ». Другим нужен закон, никакого отношения к ней не имеющий. Она им в нём принципиально не нужна, потому, что, если в нём будет настоящая справедливость, они не смогут по-настоящему развернуться в своей деятельности. Так что про справедливость они если где и будут вспоминать, то только там, где более успешные конкуренты наглее прижимают их, чем они сами тех (и требовать ото всех их понять и поддержать). Но как только речь встанет более объективно о законе, дающем общую справедливость всем, им такой закон окажется не нужен.
    Когда такие люди говорят о законопослушании, оно не имеет ничего общего с тем, что имеют в виду те, кто живут по принципу «не делай другому того, чего не хочешь себе». Потому, что у воровского закона есть одна особенность: он никогда не будет запрещать воровство. Он может запретить вору у вора дубинку украсть, и пустить её в ход против своего, но он не будет запрещать им воровать у всех остальных. Аналогичным образом будет устроен и закон в государстве, где у власти окажутся люди, живущие паразитическими принципами. Они будут писать закон, мешающий другим паразитам изводить подконтрольное им хозяйство, но они никогда не напишут закон, запрещающий им самим отжимать у всех подвластных им людей их права и свободы.
    И если паразит более низкого ранга, не имеющий власти, но нуждающийся тем не менее в регуляторе отношений, ратует за такой закон, который ему нужен, он неизбежно ратует за всё то, что из требуемой ему системы вытекает. Т.е. за диктат стоящих на верху и отжимание прав и свобод всех остальных. И это абсолютно неизбежно из природы вещей, независимо от того, нужно ему это самому или нет. Поэтому, когда такой человек говорит о законопослушании, он так же говорит об определённой безнаказанности за нарушение естественных человеческих прав.
    Также, такой контингент так же является одной из причин общего раболепия народа. Потому, что, когда паразитическая власть вытирает об свой народ ноги, такие молчат, потому, что после всего того, за что он так громко ратовал, ему вразумительного возразить нечего. Потому, что за всё надо держать ответ (а в паразитической среде за кое-что особо чётко), и когда он кричал «закон должен быть всегда, а справедливость – никогда», его за язык не тянул
    Возникает вопрос ко всем остальным: какие слова вы знаете, чтобы различать вышеперечисленные явления? И если потребность порядочных людей в соблюдении соответствующего им закона называется законопослушанием, то как называется то, что нужно паразитам, чтобы никогда не восторжествовала справедливость и порядочность? А если оно обозначает второе, то как называется первое? И можно ли как без этого быть людьми, способными говорить и вразумительно выражать свои мысли и требования, а не мычать и выражать свои эмоции невразумительно?