Шарль Перро. Золушка или хрустальная туфелька

   Жил да был дворянин и женился он второй раз на женщине, надменней и горделивей которой не видел он никогда в своей жизни. Были у неё две дочки её нрава, всеми чертами напоминавшие свою мать. У мужа, со своей стороны, была маленькая дочка, беспримерной красоты и благонравия: это унаследовала она от матери, что была самой лучшей в мире женщиной.

   Ещё не успели завершиться свадебные торжества, как проявился мачехин дурной нрав: она не могла вынести добродетелей маленькой девочки, представлявших её дочерей в ещё более ненавистном свете. Она заставляла падчерицу делать самую презренную работу по дому: отмывать посуду и лестницы, протирать комнаты мадам и её дочерей; спала она под самой крышей, на чердаке, и постелью служил ей колючий тюфяк с соломой, в то время как её сестры расположились в комнатах с паркетными полами, где они почивали на кроватях самой последней моды, и смотрелись в зеркала, в которых можно было увидеть сябя с ног до головы. Бедняжка же всё терпеливо сносила, не смея жаловаться своему отцу, что её ругают, потому что он сам был полностью во власти своей жены.

   Сделав свою работу, она шла в угол к камину и садилась в золу и это послужило тому, что дома стали её называть Золушкой. Между тем Золушка в своей дрянной одежде не переставала быть в сто раз лучше, чем её сестры, хотя те и были одеты весьма изысканно.

   Случилось так, что королевский сын устроил бал, на который пригласили всех благородных людей. Наши девицы были также приглашены, ибо занимали весьма видное положение в стране. Они весьма обрадовались и занялись выбором нарядов и причёсок, что подойдут им более всего. То была новая мука для Золушки, ибо именно ей приходилось проглаживать ткани для сестёр и плоить им воротники. С ней не говорили ни о чём ином, кроме как о своих нарядах.

   - Я, - говорит старшая,- надену своё платье красного бархата и мой английский набор [украшений].

   - У меня же, - говорит младшая, - будет моя обычная юбка; но чтобы компенсировать это, я надену свое манто с узором из золотых цветов и мою бриллиантовую диадему, которая никого не оставляла равнодушной, - и они послали за хорошим парикмахером, дабы   сделал он им двухрядные причёски, а также купили мушек у проверенного поставщика.

   Они звали Золушку, дабы она им помогала советом, ибо у неё был хороший вкус. Во время стрижки говорили они сестре:

   - Золушка, а ты пошла бы с радостью на бал?

   - Ах, увы, мадемуазели, смеётесь вы надо мной;  нечего мне там делать!

   - А ведь правда, вот смеху-то будет, если Золушка придёт на королевский бал! - будь бы на том месте другая, ох и криво бы она их обкорнала, но добрая Золушка сделала всё им в лучшем виде.

   Два дня они провели вместе без еды, до того радостным было их предчувствие. Они разорвали ещё дюжину тесемок в попытках утянуть талию и постоянно вертелись перед зеркалом. Наконец настал счастливый день: они отправились, а Золушка провожала их взглядом, пока могла видеть.

   Когда они исчезли из виду, принялась она плакать. Её крестная мать, увидев её плачущей, спросила, в чем же причина.

   - Я бы очень хотела... Я так бы хотела... - она заплакала так сильно, что не смогла закончить. Её крестная, что была феей, сказала:

   - Ты хочешь попасть на бал, не так ли?

   - Увы! Да, - вздохнув, сказала Золушка.

   - Ну, хорошо. Ты же будешь хорошей девушкой? - справилась крестная, - я тебя туда отправлю.
Она привела её в комнату и сказала:

   - Сходи в сад и принеси мне тыкву.
Золушка тотчас же сорвала самую красивую из тех, что смогла отыскать, и отнесла её крестной, ломая голову, как же эта тыква доставит её на бал. Крестная же мать выскоблила тыкву, оставив только кожуру, коснулась волшебной палочкой и та тотчас же превратилась в карету из чистого золота.

   Затем она посмотрела мышеловки, где обнаружила шесть живых мышей. Она сказала Золушке чуть приподнять дверцы и каждую вышедшую мышь коснулась она волшебной палочкой - и та в тот же миг превратилась в прекрасного коня: так получилась прекрасная шестёрка мышино-серых, в яблоках лошадей.

   Тут она обеспокоился, кого бы ей сделать кучером.

   - Я посмотрю, - сказала Золушка, - нет ли в крысоловке крысы, чтоб сделать из неё кучера.

   - Ты права, - сказала ей фея-крестная, - пойди посмотри.
Золушка принесла ей крысоловку, в которой находились три жирных крысы. Фея взяла одну из тех трёх, у которой была учительская бородка, и коснувшись грызуна, превратила его в жирного кучера, с усами, прекрасней которых свет не видывал.
После она промолвила:

   - Сходи в сад, там за лейкой принеси шесть ящериц; принеси их мне, - и не успела та их принести, как фея превратила их в шестерых лакеев, вставших на задник кареты в своих красочных ливреях и бывших там настолько к месту, будто в жизни своей ничем иным они и не занимались.

   Итак, сказала Золушке фея:

   - Вот и славно! Теперь можно и на бал. Хочется ли тебе, крестница?

   - Конечно же, да, но поеду ли я в таком виде, в этом затрапезном платье?

   Только лишь коснулась фея-крестная своей волшебной палочкой - и в тот же миг её затрапезное платье превратилось в роскошный ансамбль золотых и серебряных тканей со всевозможными драгоценными камнями. После дала она ей пару хрустальных туфелек, самых красивых на свете. Нарядившись таким образом, она села в карету; её же крестная ей порекомендовала прежде всего не оставаться заполночь, предупредив, что если она останется дольше хоть на миг, её карета превратится в тыкву, лошади в мышей, ящерицы в кучеров, а её прекрасные одежды приобретут прежний вид.

   Золушка пообещала фее, что она не нарушит условия уйти с бала до полуночи, и отправилась на праздник вне себя от радости. Принц, которого оповестили, что прибыла незнакомая прекрасная принцесса, побежал её встречать. Он подал ей руку, дабы помочь ей выйти из кареты, и провёл её в зал, где уже собралось всё общество. Затем наступила мертвая тишина: прекратились танцы, замолкли скрипки, - с таким вниманием все отнеслись к прекрасной незнакомке; сам король, хоть уже совсем старый, а не переставал смотреть на неё и шептал королеве, что он давно уже здесь, но ещё не видел столь приятного человека. Все дамы пристально разглядывали её причёску и её одежды, дабы завтра приобрести себе похожие, при условии, что ткани будут достаточно красивы, а мастера достаточно искусны.

   Принц посадил её на самое почётное место и потом пригласил её на танец. Она танцевала с таким изяществом, что он восхищался ей всё более и более. После села она возле своих сестёр и оказывала им множество любезностей, делилась с ними апельсинами и лимонами, которые давал ей принц, что и весьма их удивляло,  потому что они не могли её узнать.

   Когда они говорили, Золушка услышала, как пробило без четверти двенадцать. Она сразу же сделала всем глубокий реверанс и пошла так быстро, как могла. Как только она добралась, пошла она искать крестную и поблагодарил её, сказала, что очень бы ей хотелось на бал и на следующий день.

   Когда она делилась с крестной всем, что происходило на балу, в дверь постучали две её сводных сестры; Золушка пошла им отворить.

   - Долго вы не возвращались, - сказала она им зевая, протирая глаза и делая вид, что ещё не проснулась;  между тем, она не сомкнула глаз.

   - Если бы ты отправилась на бал, - сказала ей одна из сестёр, - скучать тебе бы там не пришлось; приехала настолько миловидная принцесса, что краше и невозможно увидеть вовсе; нам она тысячекратно оказывала любезности: угощала, например нас лимонами и апельсинами.

   Золушка не чувствовала радости; она попросила их сказать имя той принцессы; но они ей ответили, что имя им неизвестно, что даже принц отдал бы все сокровища мира, чтобы его узнать. Улыбнулась Золушка и говорит им:

   - Итак, она была довольно мила? Боже мой! Чему же вы радуетесь? Тому, что я не смогла её увидеть? Увы! Мадемуазель Жавот, одолжите мне свое жёлтое платье,   которое вы надеваете каждый день.

   - И действительно, - отвечает мадемуазель Жавот, - я вот что думаю:  одолжить свое платье такой замарашке, как эта? Я ещё не совсем выжила из ума!

   Золушка вполне ожидала такой отказ и была вполне довольна, ибо весьма смутилась бы, если бы сёстры увидели бы её в приличном платье.

   На следующий день две сестры поехали на бал и Золушка также, но украшенной ещё богаче, чем накануне. Принц постоянно находился рядом с ней, непрестанно говоря комплименты. Юная девица не давала себе скучать и позабыла то, что ей наказала крестная так, что услышала первый удар бьющих полночь часов, ещё думая, что не наступило одиннадцать; она поднялась и побежала легко, как лань. Принц побежал за ней. Золушка потеряла хрустальную туфельку, которую принц бережно подобрал. Золушка прибежала к себе порядком запыхавшись, без кареты, без лакея, в своём дрянном платье. Ничего не осталось из той роскоши, как маленькая туфелька, тогда как вторую такую она потеряла.

   Спросили стражников у ворот дворца, не могли ли они видеть выезжающую принцессу, на что они ответили, что не видели они никого кроме юной девицы весьма скверно одетой, к тому же выглядевшей скорее, как крестьянка, нежели как благородная девица.

   Когда две сестры вернулись с бала, Золушка опять их спросила, славно ли они повеселились и была ли там та прекрасная дама; они отвели ли ей, что была, но сбежала, пока били полночь, да так скоро, что обронила свою хрустальную туфельку, самую красивую на свете; что принц её поднял и конечно же загорелся желанием найти ту персону, которой принадлежит эта туфелька.

   Они сказали правду: и дня не прошло, как принц приказал объявить во всеуслышание, что женится на той, которой подойдёт эта туфелька. Начали примерять ее у принцесс, потом у герцогинь и у всего двора, да только без толку. Принесли к сёстрам, которые сделали все от них зависящее, чтобы втиснуть свои ноги в туфельку, но до конца им это так и не удалось.

   Наблюдавшая за всем этим Золушка узнала свою туфельку и сказала им смеясь:

   - А давайте поглядим, не подойдёт ли она мне?

   Сестры переглянулись и стали над ней смеяться и всячески глумиться. Дворянин же, что проводил примерку туфельки, внимательно посмотрев на Золушку и сказал, что это очень справедливое замечание и что у него приказ примерять на всех дочерях. Он пригласил Золушку сесть и примеряя туфельку на её маленькой ножке, он увидел, что та вошла без каких либо неудобств и туфелька пришлась совсем впору. Сестры весьма тому удивились, но ещё больше было их удивление, когда из кармана Золушка вынула вторую туфельку, которую обула на свою ножку. После этого пришла крестная, которая, прикоснувшись своей волшебной палочкой к вещам Золушки, сделала их ещё более великолепными, чем у всех остальных.

   Тут-то и узнали сестры ту госпожу, что видели они на балу. Бросились они ей в ноги и просили прощения за всё то дурное обращение, которое она от них претерпела. Золушка их подняла и, обняв, ответила, что прощает их от всего сердца, и что просит и их всегда её любить. Её привели к принцу в той одежде, в которой она была, и через несколько дней они поженились. Добрая Золушка приказала поселить сестёр во дворце и в тот же день выдала их замуж за двух почтенных вельмож.