Записки белых ночек Заполярья... 12

Начало здесь:
http://proza.ru/2020/08/26/369

12. НА КРАЙНИЙ ДЕНЬ ОСТАВИЛ НОВЫЙ ВДОХ...

     Не ведаю и не хочу ведать, когда закончится вдохновение и моя Муза покинет достопочтимое плечо, дабы помочь кому-нибудь другому в душевном подьеме творчества, но...

     Сегодня большую половину ночи записывал впечатления, которые захватывают меня новой волной, окунают с головой в пучину и одновременно неторопливую размеренность местной жизни. Фотаю телефоном беспрерывно, стихи идут косяком. Сам не знаю почему, но только прикрываю уставшие от очков глаза, как новые строки выходят на сцену и заставляют взять в руки телефон. Десяток-полтора стихов еженочно появляются в электронном блокноте, я иногда боюсь, что его память скоро закончится, а моя будет выдавать нагора свои соображения и воображения, увиденные и запомнившиеся впечатления. Засыпаю только часам к пяти местного времени, когда солнышко начинает играть лучами в моих окнах, сделав кульбит над океаном и вернувшись на восток...

     Не побывав на самом крайнем севере, да, наверное, и в любом другом живописном красивом и отдаленном уголке Земли, невозможно представить всех тех прелестей, которые здесь, вдалеке от центра и его столиц, присутствуют, причём не просто существуют, а живут или выживают, рождаются и умирают. Вот и сегодня ночью в посёлок прилетал вертолёт санавиации и забрал поближе к цивиллизации беременную женщину. За одним человеком и целый вертолёт! Забота, однако, о том, что бы далекие поселки не вымирали, а оживали новыми поколениям россиян. Радует...

     И никакие телепередачи и фильмы прошлого или настоящего не смогут даже на современном жидкокристаллическом и ультратонком экране показать и, главное, передать колорит и ароматы, свежесть и дикость природы того края, о котором показывают. Не смогут передать нам, зрителям, того душевного состояния, в котором находятся жители. Нет...

     Вот и понимаю я, что увидеть и пощупать самому куда приятнее и познавательнее, хотя, иногда и небезопасно. И в душе своей чувствую, что жизнь-то окраиной земли русской не заканчивается, а по мере возможности и желаний самих её обитателей рода человеческого спокойно работает и ведёт свой быт, плодится, как говорится и размножается под неугасимым оком солнышка, в прямом и переносном смысле, коли оно летом не садится в море, а постоянно заглядывает в неприкрытые окна. Конечно, оно не может видеть, как люди переживают пургу, по нескольку суток не выходя из квартир и домов и полную тьму зимы, когда его и не бывает здесь. Третью часть года оно в полном неведении, чем занимаются люди тундры. Увы! Но это потом я опишу свои ощущения круглосуточной темноты, если придётся вернуться сюда. А сегодня, в середине июля, даже, здесь, в самом отдаленном северном уголке страны, практически на побережье моря Лаптевых, а, значит, и Северного Ледовитого океана, стоит, по здешним меркам, неимоверная жара, существенно угнетая жизненный тонус и задерживая человеческое дыхание. Может, может, угнетает, на себе чувствую. Конечно, вероятнее всего, "первоходу" в такие края и в силу не молодого уже возраста это просто мне непривычно воспринимать, как данность то, что уже третьи сутки температура днем не опускается ниже + 30. Слабенький ветерок, то и дело меняя направления, не может разогнать полчища оголодавших комаров и стоять у воды, да и просто останавливаться на дороге, опасно. Вода же кругом, болота, однако. Тело моментально облепляется писчащей серой винтокрылой массой и литры антикомариного спрея помогают отчасти, минут десять, не дольше. Они все равно находят, куда забраться, где вонзить свою тонкую иглу и сосануть кровушки. А солнышко в это время мило улыбается всем своим кругом и сквозь тончайшие облака или без оных мирно плывет по голубому небу, равномерно обогревая поверхность тундры и её обитателей. Но я воспринимаю так, как получается, а местные рады и такому теплу, такой безветреной погоде и яркому солнышку...

     - Не думал я, что и здесь может быть такая жара, такое солнечное лето, - стою на деревянных скрипучих порожках одной организации и обращаюсь к пожилому мужчине, явно старожилу речного флота или просто имеющему отношение к реке, как почти все здесь, в поселке.
     - Бывает и по десять-пятнадцать дней такое держится, спасу нет от комаров, да мы привыкли, и это считаем за счастье, - он спокойно воспринимает мои возмущения и покуривает сигарету.
     Наверное, ему легче, дым, все-таки, в какой-то мере отгоняет назойливое летающее племя. Да и действительно, с годами у любого человека вырабатывается иммунитет, хоть, на противных надоедливых комаров, хоть, на такую жизнь в забытом Богом и государством поселке.
     - У здешних иммунитет на комаров,  - словно прочитав мои мысли, продолжает мужчина, - да и остались, в основном, старики, а нас они не трогают, кровь старая и густая, да и кожа толстая, - слегка улыбнувшись кончиками губ, поддержал он разговор, явно, увидев во мне свободные уши нового человека.
     - Да уж, а я добрую тонну комаринки выпрыснул на себя и толку мало, - саркастически улыбнулся в ответ и начал спускаться со ступенек, мне предстоит встреча с нужным человеком, не хочется обременять его ожиданиями да и, вообще, не люблю опаздывать.
     - А вы здесь впервые? - слегка удрученно, что я покидаю его общество, спросил старожил, явно, он многое бы мог мне ещё поведать, да некогда, даже, жаль, лишние знания не помешали бы.
     - Да, впервые, на северном побережье Якутии ещё никогда не был. Много интересного для себя почерпнул, много нового и удивившего меня.
     - И каковы ваши удивления? - не переходя на личности и не желая, видимо, с высоты своих лет, очень уж углубляться в тайны происхождения и причины моего появления здесь, спросил он.
     - Пятьдесят на пятьдесят, а ещё я понял, что плохо мы знаем свою страну, - с некой досадой на самого себя, отвечаю уклончиво, не желая обижать его морщин и седин, уже немного зная, как здесь красиво начиналось полвека назад, что стало сорок лет назад, что начало твориться спустя десять и что вижу сегодня, по истечении второго десятилетия нового века, - до свидания.
     - До свидания, молодой человек, - вздохнул тяжеловато он.
     А я уже быстренько сбегаю по ступенькам и через минуту скрываюсь за железной дверью большого и ещё обитаемого административного здания поселка...

Множество можно
Слов красоты
Здешним местам
Написать напоследок.
Сказки надежды
И были мечты,
Тундра во мне
Будет искренним следом.

Множество можно
Слов доброты
Жителям местным
О них написать.
Дальше по тундре
Их ближе мечты,
Счастья бы им
И судьбу наверстать.

Множество можно
О том умолчать,
Как здесь безлико,
Разрушено, страшно.
Только, ведь, люди
Привыкли молчать,
Мир их Любви
Так вполне разукрашен.

Мир их потребностей
Скромен и чист,
Пошлость в столицах
Живёт беспринципно.
Мир Заполярья
На солнце лучист,
Даже, когда
Крупной солью присыпан.

     Закруглив все дела, спокойно иду в скромное жилище по новой для себя дороге. Хочу посмотреть ещё одну окраину посёлка, где до сих пор не был. Наряду со старыми дряхлыми многоквартирными домами и торчащими кирпичными трубами печного отопления есть более живые и частично заселенные коттеджи на две семьи, явно, построенные для инженерного и начальствующего состава тех строек, завоеваний и новых освоений коммунизма, которые добрались и до тундры. А как же без направляющей и вдохновляющей руки партии, старшего товарища комсомольца. В коттеджах, похоже, более комфортные условия жизни с отдельными территориями для огородов и вполне добротными дворовыми постройками, чем-то напоминающими курятники. Видимо, и здесь люди выращивали и содержали домашнюю птицу для личного пользования. Как говорится, если человек захочет, то и на камнях вырастит сад будущего. В чем-то был прав товарищ Маяковский, слагая в далекие от этих мест и от этих лет свои патриотические стихи о каких-то цветущих садах и будущих городах, о людях, которые в стране... Были... Цвели... Строили... Работали...

     Сегодня я вернулся домой позже обычного. Захотелось пройтись крайний раз вдоль некогда бурливших комсомольско-молодежной весёлой и неугомонной жизнью домов, посмотреть в провалившиеся глазницы зданий и учреждений, где учились, лечились, работали и служили люди почетного труда освоения советского севера...

     И как-то незаметно гравийная дорога закончилась, дома остались за спиной, а перед моим взором нарисовалась картина необьятной изумрудной тайги с лоскутными вкраплениями жёлтых и белых, синих и сиреневых цветов. И только где-то вдали темно-зеленый ковёр сливается с голубым полотном полярного июльского неба, безмятежного и свободного пространства Вселённой. Именно здесь, на краешке земли русской, отчётливо видно, что наша замечательная красивая и уникальная планета имеет живые красочные округлые формы. Именно здесь...

Переливается
На солнце изумруд,
Волнами зелени
Играются ветра.
Перекликаются
Бакланы, как поют,
Они не в настроении
С утра.

Раскачивает
Тундру на волнах
И желтые луга,
Как островки
За синими
Отправились в бега
И белые
Пушинками легки.

Лоскутиками
Скроены ковры
И нитями зелёными
Тончайшего сукна
Озерами колец
Обручены,
Идилия
Семейная видна.

Разбавится
Болотная тоска
По августу рубинами
Морошковой красы
И изумруды примется
Листочками ласкать,
Собрал бы кто
Рубиновую суть...

На разноцветном
Тундровом ковре
Гуляет вольный ветер
И вдыхает аромат.
Я побывал в прекрасной
И невиданной поре,
И новым впечатлениям
Своим безумно рад.
    
И я благодарен судьбе, благодарен своей любимой работе и всей насыщенной жизни, что могу эту красоту созерцать и ощущать всеми фибрами творческой души...

     Спасибо всем, на сегодня я полностью удовлетворен своей командировкой...

23.00 нижнеянского времени,
23 июля 2020 года

Продолжение здесь:
http://proza.ru/2020/09/03/898