Человек и колхоз. Повесть. Ч. 1

  Эпиграфы. "Но человек не для того создан, чтобы терпеть поражения. Человека можно уничтожить, но нельзя победить"... Э. Хэмингуей.
  "Человек может и должен стремиться к тому, чтобы дожить до победы того дела, в справедливость и торжество которого он верил всю жизнь". Карагачин.

   Часть первая.
   Эта история началась очень давно...
   Был в Карагаче человек по имени Ваня Банголев из довольно известного и трудолюбивого крестьянского рода.
   Вообще-то Ваня Банголев не имел ничего против Советской власти, принял её молчаливо. Мол, посмотрим, что "новая Россия покажет"...
   Но вскоре этот молодой человек, недавно женившийся, парень ещё в сущности, решил: Советская власть лжива!
  И когда новый советский председатель сельсовета некий Воронков как-то осенью на собрании в центре села торжественно заявил: - "Мы сняли с вас румынское ярмо!", другие карагачане промолчали (народ такой?), а Ваня Банголев не сдержался, сказал в ответ:
  - Вы сняли с нас деревянное ярмо, а надели на нас железное ярмо!
  Не понравилось ему, что пришлось сдать в качестве поставок почти всю кукурузу...
  В колхоз, конечно, Ваня не записался... И если народу не говорил (научился бояться и опасаться), то дома не стеснялся: Обман человека - вот что такое ихний колхоз! Не видно, что ли, чего хотят? Хитрецы, наобещают, пока отберут у человека  землю, а после хоть лапу соси!
  А как-то уже весной 1944 года, в начале марта, Ваня Банголев рубил на краю села, в местном леску, старые деревца для печки, и увидел... русских парашютистов. Всего - одиннадцать человек, ночью их сбросили с самолёта для диверсии - взорвать какой-то мост, как выяснилось намного позже. И их по ошибке сбросили не там, где нужно - на бессарабской территории, а не на собственно румынской, где были похожие дунайские озёра и стратегически важный железнодорожный мост...
  Ваня, обиженный Советской властью, сделал вид, что никого не видел, но поехал не домой (про дрова и сухостой забыл), а прямо в примарИю, и охотно рассказал примаАрю (что-то вроде председателя сельсовета) о том, что видел в лесочке русских "солдаць рушь", как он сказал по-румынски, с акцентом: мол, не знаю, сколько их, но я видел не меньше шести...
  И даже забеспокоился:
  - Надо их брать сейчас, пока светло, день, - сказал с акцентом,- а то ночью они уйдут и всё, не найдёте. Иди ищи верта в поле.
  Примарь ничего не сказал, но согласился в душе.
  То есть главное - сообщил о парашютистах.
  А дальше, румыны - и сам примарь, и шеф с жандармами, и все шесть жандармов с винтовками "зебе" поехали на каруце - ликвидировать вражеский десант, брать в плен, так сказать или уничтожить, если "эти пагЫнь"не захотят сдаваться.
  По пути всё село собралось глазеть, как будут брать "этих пагЫнь" - и такие слова можно было услышать в толпе зевак... Но кто-то всё же сказал ехидно  Ну, посмотрим, кто кого - румЫнец русского или русский румынца?.. Надо же, было и много женщин. Мужчины - ещё по-зимнему тепло одетые, в лаптях-царвулях и в тёплых и толстых домотканых зимних навУштах (обмотках), в барашковых шапках, иные шапки - со срезанным верхом, а некоторые напоминающие чапаевские.
  Но жандармам не удалось ни захватить русских парашютистов, ни заставить их сдаться. Один молодой жандарм даже был убит ответным огнём из ручного пулемёта... Потекла кровь изо рта, и умер через несколько минут прямо на месте...
  А день, хотя и длинный уже в марте, стал клониться к концу...
  Примарь позвонил в Измаил, сообщил суть дела, и из Измаила на военном грузовике приехали немцы, вооружённые немецким станковым пулемётом и характерными немецкими  гранатами с длинными ручками...
  Русские отстреливались, даже из пистолетов, но немец за станковым пулемётом со щитком оказался опытным, подобрался близко, бросил в парашютистов две гранаты, убил троих, а остальные восемь, и раненые, и не задетые, сдались... Что с было с ними после? А то, что было со всеми пленными,- иные, может, и дожили до конца войны...
  А для поднятия духа народного и чтобы вызвать неприязнь к русским, в селе на площади, а затем и в Рени показывали людям чёрные сухари: смотрите, люди добрые, какой хлеб едят русские! У нас такой хлеб и собаки не едят!.. И это - избранные войска, парашютисты, что тогда сказать о несчастных пехотинцах!..
  Это было правда, но, увы, не вся правда. Да, в селе большинство ели белый (точнее - серый хлеб), но отнюдь не все. Не было ни соли, ни бритв, чтобы побриться, да и вши вши загрызли, и не было от них избавления никакой стиркой, мыла в лавке давно не было,- не привозили, и всё: война! Многие мужчины ходили небритыми, как "тюрмЯщие", как говорили люди в селе... И соли не было, экономно расходовали старые запасы... И люди забыли, когда в последний раз можно было купить спички и керосин... Война!..
 
 
  Часть вторая. А в августе пришли русские... Навалились и раздавили и румын, и немцев - успешнейшая Ясско-Кишинёвская операция...
  Кто-то вспомнил и "подсказал" русским в сельсовете, что Ваня Банголев "продал румЫнцам русских парашютистов"... Мол, давно выпендривается против Советской власти...
  Ваню Банголева арестовали среди ночи. О, это чекисты всегда умели... "Приехало НКВД из Рени на грузовике, арестовало - и всё-о-о"...

  Продолжение повести "Человек и колхоз" скоро будет.