Митч Добраунер

#Mitch_Dobrowner (1956 -…) – американский фотограф.
Митч Добраунер родился на Лонг-Айленде, Нью-Йорк. По признанию фотографа, будучи подростком, он чувствовал, что полностью сбился с пути: влипал в различные неприятности, стал увлекаться наркотой и мотоциклами, что не на шутку обеспокоило родителей. В отчаянии, чтобы хоть как-то отвлечь сына от такого образа жизни, отец подарил Митчу старый дальнометр Аргус. Как мало он понимал, насколько важным окажется для него этот подарок.

Уже после первого снимка Митч понял, что фото – его новая зависимость. Вскоре он наткнулся на работы Майнора Уайта и Анселя Адамса, чьи фотографии совершенно потрясли юношу. «Работы этих мастеров явились главным поворотным моментом в моей жизни. И даже сегодня, при взгляде на великие снимки Анселя Адамса мой мир снова переворачивается» - говорит фотограф.

В двадцать один год, Митч Добраунер, вдохновленный фотографиями Анселя Адамса, ушел из дома, уволившись с работы, оставив семью и друзей, чтобы открыть для себя американский юго-запад. В Калифорнии он, наконец, встретил свою жену, с которой они открыли свою студию дизайна. Приоритетными задачами стали воспитание троих детей и ведение бизнеса. Тогда Митч перестал фотографировать, вернувшись к любимому делу годы спустя, вначале 2005 года.

Все это время фотограф скучал по юго-западу и жил ожиданием встречи. «Юта, Нью-Мексико, Аризона - именно там, в действительности, мое сердце. Это трудно описать словами, поэтому я выражаю чувства в снимках».

Такая любовь к юго-западу Америки не случайна, ведь с самого детства Митч любил просто сидеть на природе, слушать ветер и смотреть, как меняется освещение. «Я изучаю свет и рассматриваю фотографию как упражнение в живописи со светом и тенями» - признается фотограф. Юго-запад Америки, особенно южная Юта, – это особая, мистическая среда. Среди скал, ставших свидетелем много, человек чувствует себя песчинкой на этой планете, несущейся во Вселенной миллионы лет.
Фотограф гордится тем, что может снимать эти пейзажи так, как сам их ощущает. «Полагаю, что на моих изображениях вы видите мой роман с юго-западом, с городами, которые мы построили, и красотой матери-природы» - признается Митч.

Чтобы передать образ пейзажа и испытанные чувства, фотографу необходимо не просто физически находится в месте съемок, но найти с этим местом духовную связь.

Для этого фотограф отправляется на съемки на несколько дней, обычно заранее уже имея в голове какой-то образ. «Первый день проходит в простой детоксикации от Лос-Анджелеса, на второй день я более сближаюсь с местом съемок, наконец, на третий и четвертый и пятый день я начинаю ощущать дух этого места» - поясняет Митч.

«Некоторым может показаться странным, но, когда я фотографирую, мне необходимо разговаривать с местом съемок. Поговорить с ним по-своему и на своем языке. Я знаю, что все случится само собой, как только я доберусь до места съемок. Это, как входить в темную комнату: сначала невидно ничего, но чем больше времени вы в ней проводите, тем больше можете в ней разглядеть. В такие моменты мне нравиться просто сидеть и ждать, пока природа сама не покажет, что у нее есть. Ради этого я живу».

Так фотография становится способом общения без слов. «Когда я снимаю, то вещи снова кажутся простыми, время замедляется, и мир вокруг меня успокаивается. Именно в такие моменты я могу сосредоточиться так, что я соединяюсь с воображением. Такие моменты показывают, как я научился «успокоению души» (цитата гимна «Успокойся, моя душа»; автор - Катарина Фон Шлегель); это мои моменты счастья» - поясняет Митч.
Невольно вспоминаются стихи А.Фета:

И верить хочется, что всё, что так прекрасно,
Так тихо властвует в прозрачный этот миг,
По небу и земле проходит не напрасно,
Как оправдание стремлений роковых.

Но мать-природа тоже бросает вызов фотографу: «О, да ты здесь ради снимка? Так докажи мне, что это действительно так». И этот вызов физическим и психологическим силам человека. Митч вспоминает, что для него нормальным было «…оказаться посередине «нигде» зачастую без ничего, наедине со своими мыслями, акклиматизацией, духовными поисками и пытаться выжить. В такие минуты я снова слышу, как бьется мое сердце. Именно так вы понимаете, как позаботиться о себе, как пройти через все трудности, как отвлечься от всего, что мешает в пути – вы понимаете, что можете чего-то добиться. Это чувство «вау», ощущение, что действительно чего-то достиг... Никто не знает, как это было достигнуто. И я живу ради таких моментов».

В 2009г. Митч решился реализовать свою давнюю тягу к съемке в ненастную погоду и отправился в погоню за штормом. Мотивом послужило творческое развитие и особенности освещения в непогоду - изменение света, игра теней. Но увиденное могло бы передать только такое сравнение: «…мы были следующими на пути пылесоса высотой 20 километров».

Для Митча Добраунера штормы – это живые, дышащие вещи. «Шторм похож на человека. Он рождается, когда правильно сложились все условия. При рождении он хрупкий и может умереть, но как только шторм решит жить, то становится непредсказуемым и может быть жестоким. В конце концов, шторм взрослеет и принимает форму, затем стареет и умирает. Никакие два шторма не рождаются одинаково, и никакие два шторма не выглядят (или живут) одинаково. Штормы примеряют на себя множество различных аспектов, личностей и лиц» -поясняет фотограф. И Митч делает портрет шторма.
При съемке шторма я всегда слышу мантру Эдварда Эбби: «Наша работа зафиксировать, каждый по-своему, этот мир света и тени в момент времени, который никогда не возвратится, также как и сегодня». Думаю, что я также ищу острых ощущений. Почему нет?» - поясняет фотограф

Свой выбор съемки в черно-белом цвете Митч объясняет довольно просто: «Цветные фото кажутся мне слишком реалистичными и «обыденными». Все это я вижу каждый раз, оглядываясь вокруг. Черно-белая фотография интерпретирует реальность так, как ее вижу и чувствую я».
Для Митча весь процесс съемки - это удивительное путешествие. «Каждый из моих снимков для меня похож на детей. Я помню, как я захватывал кадр и создавал снимок, как будто это было вчера» - признается фотограф.