Птица

               

ОРЕЛ СТЕПНОЙ

Случилась эта история как всегда неожиданно. Неожиданно позвонил внук, двенадцатилетний отрок, и спросил без всякой подготовки, как отрезал: Дед, у тебя есть клетка для птиц? Я растерялся: клетки у меня не было... хотя, постой, жила у нас канарейка когда-то, давно, я как раз в его возрасте был ... потом канарейка сдохла, склевав удобрение в кадке для фикуса, а клетка... что стало с клеткой? Не помню ... а вдруг валяется где-то на чердаке ... в чулане... нет, вряд ли. Поэтому, как обычно в минуту растеряности, ответил вопросом на вопрос: А тебе то зачем клетка понадобилась?

Оказывается, гуляя по Тропаревскому парку, внук подобрал в траве маленького воронёнка, выпавшего из гнезда, и решил спасти ему жизнь. Желание достойное, но связанное с некоторыми усилиями и затратой средств, поэтому по привычке он сразу переадресовал их мне, записав на свой счёт благородные намерения. После недолгих препирательств мы договорились, что в ближайшее воскресенье он выедет к нам в Новоглаголево и тут уже мы решим судьбу найденыша в духе консенсуса.
Через пару дней приезжает внук и не один, с воронёнком, как условились; птах маленький, но с большим шнобелем. Я как его увидел, сразу понял: Карлуша, однозначно.
Клетки для него у нас не оказалось, да и держать маленького уродца в клетке... обойдётся, не попугай волнистый, чай!

Другое дело, что в доме у нас обитал кот Суши, большой любитель птиц, но циник до мозга костей и прожил бы Карлуша в доме ровно столько, сколько требуется, чтобы сказать «Мяу!»
К счастью, стояли тёплые июньские дни и я сумел убедить внука, что на свежем воздухе Карлуше будет лучше, привычнее и легче адаптироваться к новой для него обстановке. Таким образом, Карлуша был определён на постой под навес, где хранились дрова, там ему поставили миску с водой и покормили его кошачьими консервами, которых он сожрал неимоверное количество и сразу заснул. Собаку Рембо, проявлявшую нездоровый интерес к постояльцу, я строго настрого предупредил: маленького не обижать, не то... и погрозил ему пальцем.

Вот так к коту и собаке добавился в нашем доме ещё и этот воронёнок с трудной судьбой.
Сам Карлуша над своей трудной судьбой особенно не задумывался, прыгал по березовым чурбакам в дровнике, что то выискивал, пробовал дрова на прочность и дурным голосом ругался на Рембо, время от времени подходившему взглянуть: не сдох ещё, дармоед? При этом он одним глазом постоянно высматривал: не идёт ли кормилец? А кормильцу, то есть мне, приходилось по нескольку раз в день таскаться к дровам с мисочкой еды. Кошачий корм мы заменили на мясной фарш, а Карлуша особенно не возражал. Он быстро понял, кто есть кто и стоило мне показаться на крыльце, радостно приветствовал меня карканием и хлопаньем крыльями, ни на что другое пока не годившимися.

Кормить его приходилось принудительно: он разевал клюв, а я пальцем пропихивал ему фарш внутрь. Глотал он, правда, сам. Судя по тому, как он прибавлял в размерах, еда шла впрок. Дровник он не покидал, тем более, что Рембо всегда был неподалёку.
Время шло. Золотая пора детства заканчивалась, надо было начинать учебу. Теперь, прежде чем покормить, я брал его в руки и с двух - трёх метров подбрасывал в воздух, а он с трудом, но возвращался на место. За успехи я поощрял его фаршем, с прибавлением слов, удваивавших значение подношения. Так потихоньку он понял, что при определенных навыках с его стороны можно перемещаться в пространстве не только на тоненьких ножках.

Постепенно мы пришли к тому, что я оставлял ему корм на дровах, а самого запускал с крыльца и через весь двор, с трудом, но с пониманием цели Карлуша летел в дровник, провожаемый Рембо, из лучших побуждений подскакивавшим в воздух и лязгавшим зубами, что стимулировало воронёнка не ослаблять усилий.
Правда, однажды Карлуша сплоховал или, может, Рембо повезло больше обычного, но из окна спальни я увидел как он трусит по тропке в заросли орешника, а из пасти у него торчат чёрные перья. Пришлось все бросить и бежать на выручку пернатому. Рембо отнёс его в самый конец участка и засунул поглубже в кусты, чтобы уж наверняка не нашёл дорогу обратно, при этом не поранив и не помяв, чтобы именно к нему никаких претензий не было. А что пропал... так может, пошёл в лес прогуляться и заблудился. А пёс здесь непричем, он за всякими летунами следить не обязан.
Карлушу, необычно молчаливого, я отнёс на дрова, погладил и пришёл к выводу, что на сей раз он отделался лёгким испугом. Но осадочек остался. Поэтому Рембо я строго объяснил, что со мной такие шутки не пройдут, а в случае рецидива к нему будут применены суровые меры воздействия.

Это ли подействовало на пса или Карлуша стал проявлять большую осторожность, но конфликты между ними прекратились. Рембо птах отныне демонстративно игнорировал, а потенциальную угрозу со стороны Суши Карлуша, набравшийся к тому времени сил и прибавивший в наглости, устранил самым радикальным образом.
В один прекрасный день, когда я готовил ему корм на террасе, а Суши терся о мои ноги в расчёте на то, что ему тоже обломится, Карлуша явился за пайкой самолично. Выглядело это так: в полуоткрытую дверь с крыльца шаркающей кавалерийской походкой враскачку зашёл наш воздухоплаватель и сразу направился ко мне. Пока у Суши глаза медленно лезли на лоб, а он набирал в грудь достаточно воздуха, чтобы произнести «Мяу!», Карлуша растопырил крылья, отчего сразу стал размером с взрослую особь, разинул клюв и с оглушительным карканьем ринулся на него.

 Никогда до этого, да и после тоже, я не видел Суши таким испуганным. Он сразу как-то сдулся, и ползком включил заднюю скорость, стараясь возможно скорее и без повреждений убраться подальше от этого исчадия ада. А Карлуша, заслуживший за свой подвиг прозвище «Орел степной», вспорхнул мне на плечо.
Так мы и жили одной дружной семьей... Ночевал Карлуша по прежнему на дровах, а днём сидел на перилах или крыше навеса крыльца, где мы с Ирой завтракали, изучал наши повадки. Иногда посылал нам сверху трудно отмываемый «привет», за что подвергался поношениям со стороны жены, не остававшимся, впрочем, без ответа: однажды запустил в неё с крыши еловой шишкой, да так метко, что Ира потом часа два не могла успокоиться, поминая его и всю воронью родню до седьмого колена.
А лето подходило к концу. Опущу подробности изменений, происходивших в природе, достаточно упомянуть, что Карлуша летал теперь свободно и утро для меня обычно начиналось с требовательного стука клюва в окно: мол, вставай, хозяин, завтракать пора.

Иногда он вылетал с участка, но всегда возвращался через пару часов. Думаю, тогда он и свёл знакомство с местными воронами, нанесшими ему однажды ответный визит. Время для этого было рассчитано безукоризненно: Карлуша только устроился поудобнее на чурбаках, чтобы приступить к трапезе, как тут же рядом с ним нарисовались сразу две вороны. Последовал примерно следующий диалог: Ой, простите, мы кажется некстати? И не дожидаясь ответа: А мы к вам не с пустыми руками! Смотрите, это вам! И одна из ворон клювом придвинула к Карлуше ярко-красный мухомор в белую крапинку, специально принесённый для этого случая. Далее последовала сцена развода лоха. Стоило Карлуше заинтересоваться необычным предметом, как одна из ворон придвинула его мисочку и занялась делом, в то время как вторая продолжала работать номер, отвлекая его внимание. «Вы никогда не пробовали мухоморчик? Напрасно! Непременно попробуйте, уверена, что вам понравится.»

И в подтверждение своего тезиса гостья клюнула гостинец пару раз. Как воспитанный мальчик Карлуша действительно клюнул мухомор, чтобы не обижать гостей, но по нему было видно, что он рассчитывал, что будет вкуснее. «Не распробовали? Попробуйте ещё, это такой необычный вкус!» До Карлуши медленно начало доходить, что его поимели, но в этот момент первая ворона уже подобрала последние крошки его корма и взмыла в воздух. За ней последовала и вторая, прокаркав напоследок: До свиданья! Вынуждены откланяться - дела, знаете ли. Спасибо за угощение! Каррр!
Карлуша остался в недоумении, но свои посещения местного воронья не прекратил, задерживаясь все дольше.

А однажды и вовсе не вернулся домой. Думаю, он обрёл своё птичье счастье. Через пару недель появился вновь, покружил над нами с Ирой на небольшой высоте, попрощался и отбыл уже навсегда. Надеюсь, что все у него в порядке: вороны живут долго. А то, что он занял в стае достойное место, даже не сомневаюсь - выучка то у него моя!