или
ПУТЕШЕСТВИЕ ИЗ ВЛАДИВОСТОКА В МОСКВУ
(ДОРОГА ДЛИНОЮ В ЖИЗНЬ)
Ироническая повесть
Владивосток – Москва
2020
Автор в иронической форме рассказывает о современниках, преодолевающих трудности, выпавшие на их долю. Многие рассуждения носят полемический характер, заставляя не соглашаться с мнением литературного героя Алекса и его зеркального антипода – женщины Скелы (АЛЕКС, а если читать справа–налево – СКЕЛА). Это как на Востоке – Ин и Янь, единение мужского и женского начала.
Жанр повести – путешествие в пространстве и во времени не позволяет подолгу задерживаться на той или иной проблеме. Как в окне вагона, на этих страницах мелькают полустанки-эссе, станции-притчи, поля-сказки, просеки-афоризмы, а взгляд пассажира-читателя выхватывает мгновения нашей жизни. Не всегда, к сожалению, радостной. Но и не настолько горькой, чтобы не спешить навстречу новому дню.
Фрагменты повести публиковались в 1993, 1998, 2003, 2015 гг. в различных сборниках, журналах и газетах, в публицистических статьях «Субъективная педагогическая драма» и «О непонятой русской душе».
© Косолапов А.Б., 2020.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Терпение человека иссякает через 17 секунд. К такому выводу пришли немецкие полицейские, наблюдая как долго добропорядочные бюргеры способны ждать зеленый сигнал светофора, прежде чем перейти улицу на красный. Интересно, через сколько секунд или минут у тебя, мой друг, исчезнет интерес к моим занудным рассуждениям?
Редактор, прочитав рукопись, схватился за голову. По его разумению, в ней все не так, ну, например, к чему здесь «Предисловие», если есть «Введение», зачем так много этих идиотских эпиграфов, для чего делать из книжки хранилище чужих острот? По его разумению низкие художественные достоинства сей печальной повести никоим образом не будут компенсированы ни словесной эквилибристикой, ни красочной обложкой, ни заигрыванием с читателем, типа, переверни страницу и такое прочтешь........ Посмотрим, кто прав.
А Издатель поинтересовался на кого рассчитана эта книга? Я ответил, что на любознательного читателя. Я пишу для тех, кто интересуется историей, литературой, поэзией, театром, живописью, культурой языка. И еще многими другими вопросами нашей мозаичной жизни.
Лирический герой автора и его зеркальное отражение – это реальные люди, склонные к литературной игре, фантазии, гротеску, иногда они сознательно шокируют своих читателей. Некоторая разорванность мышления, хорошо известная психиатрам, – специальный литературный прием, позволяющий автору вместе с читателем развивать ассоциативное мышление. Которого так многим не хватает.
А в целом – это книжка-лечилка. При ее написании использованы, по мере возможности, приемы нейролингвистического программирования, позволяющего читателю хотя бы на шаг приблизиться к гармонии души и тела. Короче, выздороветь. Если он, конечно, не умрет в процессе лечения.
И если ты, читатель, захандрил в своей повседневности, отправляйся вместе со мной в путешествие. «Поездки учат», – говорили древние японцы. А я добавлю: и лечат.
И пожалуйста, не пренебрегай сносками. Не отбрасывай книгу с отвращением и омерзением. Ведь в ней как в капле воды – наша с тобою жизнь.
Повесть написана для учеников и учителей, для врачей и пациентов, для здоровых и не очень. Из нее при желании можно почерпнуть немало поучительного для своего «учебного процесса», «внеаудиторной работы», здоровья и просто жизни.
В тексте много афоризмов. И собственных, и заимствованных у разных людей. Поэтому, если при чтении у кого-то возникнет ощущение дежавю, не ругайтесь – так и задумано. Все мы в этой жизни уже где-то и кем-то были…
Когда-то российские дворяне, отправляясь в далекие путешествия, рассматривали их как продолжение образования. Мы, к сожалению, не дворяне. Но, тем не менее, почему бы походя, читаючи, не повысить свой уровень?
Есть такой ироничный поэт Игорь Иртеньев. Послушайте, что он про нас написал.
Не нам бродить по тем лугам, / Не нам ступать на те отроги, / Где зреет дикий чуингам, / Пасутся вольные хот-доги. // Не с нашей трудною судьбой, / Во власть отдавшись томной неге, / Небрежно закурить плейбой, / Лениво отхлебнув карнеги. // Не наши стройные тела / Гавайским обдувать пассатам, / Не нас природа родила / Под небом звездно-полосатым. // А в том краю, где нас на свет / Произвела она когда-то, / Почти и разницы-то нет / В словах "зарплата" и "заплата".
А от себя добавлю:
– Если бы Ньютон получал такую зарплату, как многие россияне, то он съел бы свое яблоко.
Но глупо отрицать, что Россия была и остается одной из самых образованных стран. Куда там до нее какой-нибудь Америке! А образование и путешествие, как мы уже выяснили – два сапога пара. По страницам этой книги, как по волнам памяти, автор вместе с читателем отправится в путешествие, которое чему-нибудь да научит, куда-нибудь да приведет, от чего-нибудь да вылечит. Так что хуже не будет.
Хочу предупредить – эту повесть читать сложно, несмотря на ее немного фривольный налет. Придется вспоминать, иногда не очень приятное, сравнивать, грустить, конечно улыбаться и даже смеяться.
Ведь сколько раз бывало, умирая от изнеможения, плетешься к ночлегу и проклинаешь эту бесконечную дорогу. Но переполненный впечатлениями, словно обретаешь второе дыхание, и что там усталость!
Будет тебе, читатель, хуже или лучше от того, что в этой книге в публицистической форме рассматриваются этические вопросы российской повседневной жизни? Жизни мерзкой и гадкой по мнению цивилизованной Европы. Или посетит тебя Второе пришествие, как второе дыхание и совершишь ты подвиги Геракловы, один из которых – авгиевы конюшни, как нельзя кстати к сегодняшнему нашему обитанию. Все зависит от тебя. Я свое дело сделал, повесть перед тобой.
Жанр литературного путешествия позволит нам перемещаться в пространстве и времени, не сковывая себя ни календарными рамками, ни последовательностью сюжета. Добро и Зло, сплетенные воедино, найдут воплощение в контрастах, вынесенных не на Божий, но на человеческий Суд.
ОБ АВТОРЕ
Главное - не побеждать, главное - участвовать.
Пьер де Кубертен
Кто знает меня лучше, чем я сам? Никто. Вот поэтому, позвольте сказать несколько слов о себе любимом.
В целом я весьма прост и приятен, если бы не вызывающая понятное раздражение окружающих тяга все время что-то писать. Бывает, все на работе уже целый час пьют чай, а я все долблю по клавиатуре компьютера – знаете, очень мешает и злит моих коллег.
Иногда ляжешь на диване, справа кошка, слева – собака, на кухне – жена, смотришь по телевизору на нелегкий труд тюменских нефтяников, дальневосточных рыбаков и проституток всего мира и радуешься, что не напрасно маму вызывали в школу из-за моего очередного побега с урока. В результате были закончены вузы и университеты. И теперь можно ничего не делать, а только книжки писать, что, согласитесь, работой назвать трудно.
И вот, несмотря на свою простоту и приятность, в своих суждениях на этих страницах я позволяю себе быть совершенно безоглядным, говорить то, что думаю, не примериваясь, понравится это кому-то или нет. А все потому что «душа болит и сердце плачет». И хочется чем-то помочь хотя бы одному человеку, чтобы и в нем не остыло то исконное русское, от которого я плакал в детстве, когда мама читала сказки, и от которого я сейчас готов броситься за валидолом. Потому что щемящее чувство сопричастности ко всему, что происходит с нами и со страной – это неизлечимо.
ВВЕДЕНИЕ
И создал Бог два светила великие: светило большее, для управления днем, и светило меньшее, для управления ночью, и звезды; и поставил их Бог на тверди небесной, чтобы светить на землю, и управлять днем и ночью, и отделять свет от тьмы. И увидел Бог, что это хорошо.
И был вечер, и было утро: день ЧЕТВЁРТЫЙ.
Библия
Учение свет, а не учение - тьма.
Русская пословица.
Учение свет, а неученых тьма.
Эмиль Кроткий
Когда меня спрашивают, что я сейчас делаю, я обычно отвечаю, что пишу книгу. Конечно, собеседники интересуются:
– Какую?
– Пожалуйста, – говорю я, – вот название: «Окружающая среда и…. (здесь я делаю многозначительную паузу)… окружающий четверг!»
Интересно наблюдать за реакцией моих любопытных коллег. Через удивление к смеху или наоборот, к наморщиванию лба и тяжкому размышлению по поводу четверга.
– А как вы думаете, о чем будет книга? – спрашиваю я.
– Ну, – отвечают, – об экологии,… о социальной экологии, …
– А при чем здесь четверг?
– А черт его знает!
Итак, собеседники удивлены. А значит, когда книга попадет им в руки, они обязательно заглянут в нее. Ведь такого дурацкого названия еще не было. Вывод первый: старайтесь удивлять людей!
Так что же это за окружающий четверг? Воспользуйтесь моими подсказками. Вот одна из них – на ЧЕТВЕРТЫЙ день творения Бог создал Светило и Луну, и звезды в придачу. И сказал Бог, что это хорошо.
Вторая подсказка – русская поговорка: «После дождичка в ЧЕТВЕРГ».
Третья подсказка – у нас, христиан, есть ЧИСТЫЙ ЧЕТВЕРГ.
Ну, что, догадались? Нет? Какие вы, право, непонятливые. Ведь это так просто. Книга написана об экологии духа, экологии смысла, космогонической экологии, общественном и индивидуальном здоровье и т.д., и т.п. Но главное, она написана о каждом из нас, родившимся под Солнцем и оставляющим после себя в окружающем пространстве информационное поле, материальную основу Вселенского разума или смысла, как хотите. Так что, доживем до ЧЕТВЕРГА и тогда сразу поумнеем.
И еще. Повесть состоит из небольших новелл обо всем понемногу. Поэтому читать ее можно с любого места. В ней нет стройного описания нашего бытия. Пожалуй, главное здесь – детали. Творчество, как и лечебный процесс, часто держится исключительно на деталях. Помните, румяную девочку с известной картины Валентина Серова? Что там главное? Правильно – персики.
Тут мы и подошли к самому важному – к понятию «сверхзадача». Это значит, что в любом произведении, даже в домашнем задании двоечника, есть невидимый, скрытый смысл. Хорошая повесть невольно заставляет читателя домысливать сюжет согласно его личным ассоциациям, переживаниям, страстям. Такой литературный плод часто бывает незрелым, однозначным и всегда вызывает споры. Он не может понравиться всем без исключения, ведь у каждого свой жизненный опыт, свой интеллект, свои представления о прекрасном. Как говорится, кто любит сладкий арбуз, а кто – свиной хрящик.
На страницах этой повести – люди России. Не той мнимой, лежащей в границах Московской окружной дороги, а настоящей, которую кичливая столица зовет лапотной. Ну и пусть зовет! России от этого ни жарко, ни холодно. Москва живет сама по себе. Нутром догадываюсь, что столица – это что-то другое, не Россия вовсе. Главная беда Москвы в том, что она со всех сторон окружена Россией. Столица богатая, а раз так, разве это Россия? У России другой характер, другая жизнь, своя культура.
Есть такой известный фокус: разложите перед москвичом или питерцем карту мира и посмотрите, куда его взгляд направится. Результат гарантирован: сначала он упрется в свой родной город, а потом начнет шарить по карте в западном направлении, мусоля пространство между Польшей и Португалией.
Впрочем, надо признать, что наша страна и во времена Алексея Михайловича, и ныне – нечто грустное. Пейзажи тоскливые. Архитектура из гнилых бревен. Многие, очень многие люди, населяющие эту местность – торгаши, воры или убогие бессмысленности.
Вот стоят на морозе стайки коченеющих мужиков. Едва выйдешь из машины, как тут же бросаются к тебе и плебейски уничижительно просят купить какую-нибудь вещичку.
– А чо. Семьи кормить надо, вот и стоим! Я – бывший врач, Леха – рыбак, Женя, вот, архитектор… До тыщи рублей за день выходит. А там вон девки наши стоят. Сходите, поинтересуйтесь.
Вот такая она частичная деградация некогда отборного нашего населения. Врачи перестали лечить, строители бросили строить, рыбаки прекратили рыбачить. Все в коробейники! Недавние спецы и ученые, вкусившие гнилого плода мелкой наживы, уже никогда не сгодятся для дел серьезных, а их дети, наверное, опустятся еще ниже. А немец, к примеру, тем временем ум свой точит за кульманом и компьютером да над варварами посмеивается. Как ни крути, но таков закон планеты Земля: слабые должны обслуживать развитых.
Опираясь на сей закон, в самом Северо-Восточном городе материковой России – Магадане горячо вынашивают идею возведения туристских комплексов. По замыслу авторов, здесь на Колымских просторах должен вырасти туристский рай с аквапарком, коттеджами, кафешками, биосортирами. А туристов обслуживать будут ныне безработные инженеры да их жены и тещи, чтобы не уезжали на Материк.
Я пишу это лишь потому, что в любых странствиях по России слышу подобное в каждом уголке и затоне. И попробуй убедить сих горячих подвижников, что не может наш человек от природы своей обслуживать туристов. В Крым и Сочи мы едем только от безысходности, закрывши глаза на свинство и неудобства, зато там солнечно и тепло. Но представить отдых в моросящей и комариной Бычихе под Хабаровском, да еще в окружении портье и официантов, вчерашних инженеров, мне, право, жутковато.
Но за подобные робкие рассуждения вслух местные энтузиасты, безуспешно рыскающие в поисках инвесторов, едва не хватают своих оппонентов за грудки, матюгая Москву и чопорных москвичей. А мне при этом мерещится, что, вот, я приехал в гости к таким ребятам, и надо же, суп не понравился. Так вот, выльют мне его на голову или заставят сожрать! И ведь что обидно, люди-то энергичные, работящие, но почему-то на более реальные дела не настроены. Вот, у прибалтов туризм работает, значит, и у нас будет работать! Переписали тонны бумаг, просят на турбазу всего-то 5-10 миллионов рублей, возврат гарантируют через 4-5 лет. (Считайте это рекламой для инвесторов). Может, и впрямь такие найдутся?
К слову сказать, в Амурской области, близ великой Транссибирской железнодорожной магистрали, позаброшенные деревенские дома на сотни и сотни верст простаивают. Будучи проездом, я вполне серьезно предложил тамошним властям завести на огороженной поляне тигров для привлечения туристов. После получил из тех краев письмо: мол, за такие предложения надо бить морду! И теперь, когда по всем российским глухоманям слышу: «Будем строить туризм!» - думаю с грустью: «Нам бы сначала научиться достойно за свиньями ухаживать…».
Я уже привык к тому, что меня обвиняют во взаимоисключающих вещах. То в русофобии, то наоборот – в русском великодержавном шовинизме. И то, и другое – полнейшая чушь. Эта книжка о том, что в нашей стране, несмотря на все ее гнусности, жить можно и есть за что ее любить.
Вот некоторые говорят, что велика Россия, а жить негде. Как это негде? Живите в себе, в конце концов. Будьте самодостаточны, как самовар. Нагреют – закипите, выпьют – остынете. Но при всем при этом оставайтесь пузатым и блестящим.
Ведь любой живущий в России рано или поздно проникается сознанием уникальности этой земли, этого народа и этой культуры. Природа данного сознания, однако остается иррациональной, что и порождает многочисленные попытки разгадать «тысячелетнюю загадку Руси». К сожалению (а может, и к счастью), до сих пор все попытки такого рода терпели неудачу. Свидетельство тому – поэтические строки предка («Умом Россию не понять,…» ) и современника («О Русь! Загадочная Русь! Никак в тебе не разберусь»). Но пролить свет на сей феномен Великой Руси и на величавый русский народ все-таки необходимо. Ведь где-то же он есть – этот свет в конце туннеля?
Поэтому, когда увидите в нем яркий сноп света, убедитесь, что он не движется в вашем направлении.
А может быть, свет в конце туннеля – это тот свет?
ПУТЕШЕСТВИЕ ИЗ ПЕТЕРБУРГА В МОСКВУ
простите,
ПУТЕШЕСТВИЕ ИЗ ВЛАДИВОСТОКА В МОСКВУ
Если вы забыли, напомню. Александр Николаевич Радищев, ну, тот, которого в школе на уроках литературы задавали, в 1790 г. опубликовал роман с названием, которое я самонадеянно вынес в заголовок, а потом, опомнившись, зачеркнул. Роман, как известно, вызвал гнев императрицы Екатерины II. Возможно, и эта повесть вызовет ропот современников, но уповая на время, которое все расставляет по своим местам, надеюсь, что наши дети пройдут и проедут по этой же дороге с другими мыслями и чувствами. Дай-то, Бог!
Но отправляться в путешествие в одиночку – и скучно, и глупо. Не с кем поделиться, не на кого положиться. Поэтому в путешествии нас будет двое: я, Алекс, вечный преподаватель, и моя спутница Скела. Она, как я уже сказал, мое зеркальное отражение, мой антипод. Если я олицетворение Зла, то она – Добро. Реже наоборот. И если я воображаю себя зеленым яблоком, висящим на ветке, кислым и твердым как камень: укусишь – перекосит, то Скела – сладкий нектар с розовым бочком, моя вечная искусительница, готовая плюхнуться к ногам любого прохожего по принципу «чего изволите».
Итак, в путь. Только не забывайте, что в России две беды: дураки и дороги. Причем, дороги – это наше тактическое оружие, а дураки – стратегическое. Вот так, перемежая стратегию с тактикой, и отправимся в путешествие. При этом не будем забывать, что, хотя у нас и много дураков в стране, но есть же и умные люди.
ВЛАДИВОСТОК
Жизнь сваливается на нас как снег на голову, а затем потихоньку тает.
С. Сидоров.
Раннее утро. Грачи прилетели. Настолько раннее, что за окном еще не угомонились мартовские коты. Впрочем, сегодня уже 19 апреля, четверг. На дворе две тысячи восемнадцатый год. Обычный, ничем не примечательный день. Подъем, выгул собаки, завтрак. А после него по растерзанному городу придется опять тащиться на постылую работу в собственную турфирму «Рога и копыта».
Я – человек, измученный турбизнесом. Поэтому на душе муторно, как после тяжелого похмелья. Обрыдло всё. Надоело ездить в сплошной Китай. Туристская нива кормит плохо, оборотных средств почти нет, значит отсутствует и реклама, и толковые работники. А откуда туристам взяться: во-первых, весна – долгое межсезонье, во-вторых, и летом не идут к нам клиенты, видите ли, им не нравится. При этом каждый норовит за свои жалкие двести баксов получить в хуньчуньском Китае такой отдых, что под стать королевской семье. Куда там!
Да еще эта чертова бессонница замучила. А все потому что денно и нощно пекусь о своем туристском благополучии, да только толку то… Впору «Рога и копыта» переименовывать в «Рожки да ножки». Это, в смысле, остались от козлика….. В общем, все козлы, и туристы, и те, и эти, ну, вы понимаете.
А что, если, как в старые добрые студенческие времена, наплевать на все дела и махнуть на денек от своих проблем в коекуданию за новыми впечатлениями. До отпуска далеко, да и собственная фазенда в шесть соток уже под паром, поэтому лучше рабочих дней для прогулки и не придумаешь. В застывшей турфирме недельку обойдутся без своего постылого директора, им ведь все равно с кем чаи гонять, туристов так и так нет.
А сколько там в заначке. Пара тысяч, как говорят, «деревянных». Не густо. Но на плацкартный вагон хватит.
Кстати, четверг – самый удобный день для путешествий. В выходные дни на транспорте и в пригородном лесу столпотворение, в понедельник – припоздавшие студенты возвращаются от родителей в свои Альма-Матери, деловой люд едет в командировки. Во вторник – транспортный зуд спадает, чтобы в среду вновь немного возрасти. А вот в четверг – новое затишье. Спросите, почему? Отвечу. Вспомните тишину перед бурей. А в социальной сфере, как и в природе свои закономерности и общие процессы. Почему не спится в полнолуние и тянет в путешествие? Пятница – преддверие выходных и соответственно народ начинает разъезжаться. Вот и вся цикличность. Отсюда вывод – желаете перемещаться с комфортом, и чтобы всегда были билеты – отправляйтесь в путь в четверг.
Поэтому ровно в 6.00, выйдя из дверей собственной квартиры на восьмом этаже престижного, как говорят дворовые старушки, дома, я «очутился в сумрачном лесу», то бишь в лифте. На полу красовалась лужа. Вероятно, кто-то в темноте принял лифт за туалет. Возможно, это была собака. Мне почему-то хочется думать, что это так.
Кнопка первого этажа зияла таинственной пустотой. Я вспомнил, как в детстве дворовый хулиган Мишка пугал девчонок, проходящих вдоль длинного забора, тем, что вставлял в дырку от сучка свое тощее мужское достоинство. Благо дырка была на подходящем для этого занятия уровне. Девчонки визжали, но мамам не жаловались. Все это закончилось, тем, что однажды Мишку в это самое место укусила оса. Вызывали «Скорую». Кажется, все обошлось, ведь советская медицина была в те годы лучшей в мире. У Мишки потом родилось трое детей. А его жена Вера до пятидесяти лет дважды в год делала аборты.
Но, кажется, я увлекся. Так вот, про кнопку. Приезжали ко мне в гости японцы. И никак не могли взять в толк, почему в наших подъездах на потолках висят «бычки», в лифтах выжжены кнопки, у дворовых скамеек выдраны доски. Я им про загадочную русскую душу, про русский бунт, про менталитет, а они не понимают. Я тоже долго не понимал. Пока однажды не попал в Сингапур.
Иду я по этому городу-государству, чувствуя себя гостем, и вижу таксофон, прикрытый козырьком, похожим на фен в дамской парикмахерской. На полочке лежит толстенная книга – справочник «Yellow Book». Я к ней. Смотрю не привязана. Удивился. Ведь у нас шариковые ручки в Сбербанке или на почте как рыбки на леске. Это, чтобы, значит, не сперли, случайно или так. Полистал я ту желтую книгу. Все страницы на месте.
И такая злость меня взяла на этих проклятых капиталистов. Вот ведь, гады, думаю, зажрались. И представляете, поднимается во мне чувство классовой ненависти, хочется вырвать хотя бы одну страницу. Просто так. То есть нагадить, как те солдаты в Зимнем дворце в семнадцатом году в вазы. Зачем, не знаю, но очень хочется. Еле себя отговорил. Потом долго мучился.
Скела. Это не он себя отговорил, а я его. У меня в тот день даже сел внутренний голос, так я воспитывала своего Алекса. Что поделаешь, плоды детского воспитания иногда червивы.
А все почему? Потому что бедность и убожество российской жизни рождают чудовищ подобных мне. Писатель Виктор Пелевин в «Generation Р» сказал, что самый адекватный образ сегодняшнего поколения россиян – обезьяна, сидящая в джипе. Обезьяна, не обезьяна, но кем я могу себя чувствовать, когда, отправляясь в гости, захожу в вонючий, облезлый подъезд, встречающий запахом кошек, который становится совершенно невыносимым в темном, изгаженном лифте. Обшарпанная дверь приглашает в тесную, убогую квартирку. На выцветшую, облезлую мебель даже страшно сесть. Нависающие потолки, туалет и ванная тоже ниже всякой критики.
Но меня опять понесло. Вернемся к лифту. Пришлось жать на кнопку второго этажа и чертыхаясь, пробираться к выходу по темной лестнице.
На улице стоял туман. Точнее, он лежал. Было зябко и одиноко. Город еще спал и не пугал своей кишащей пестротой на главной улице, называемой Светланской, попрошайками, уличными торговками, грязью и мразью. Впереди маячила одинокая женская фигура. Почему-то подумалось: наверное, проститутка.
Скела. В наше время нельзя быть таким наивным. Какая проститутка в шесть утра будет тащиться по городу? Все порядочные шлюхи при сутенерах и на колесах. И зачем грубить? Ведь можно сказать нежнее, например, так: «Усталая ночная бабочка, всю ночь летавшая с пестика на пестик».
Теперь утренняя пробежка до вокзала. Знаете, что самое главное в нашем городе в утренние часы? Не сломать себе ногу в тротуарной колдобине. Поэтому короткими перебежками, прыжками в сторону – вперед!
В 6.20 я пристроился в худосочную очередь к вокзальной кассе. Тут же сзади ко мне прилип беременный мужик, в смысле с большим животом, и искрясь нерастраченным темпераментом, стал подталкивать к окошечку.
Я не люблю, когда меня лапают. Особенно не люблю беременных мужчин. И уж совершенно нетерпим к однополой любви. Поэтому, как не верти, а мой случайный попутчик должен был стать первым за сегодняшний день козлом отпущения, на котором я и сорвал свой гнев. Выйдя из себя, и не вернувшись обратно, я противным голоском стареющего евнуха спросил, не тесно ли нам в тридцать четвертой позиции Кама Сутры.
Мужик не врубился, но на всякий случай попятился. Я мысленно поблагодарил древних индусов за подаренную мудрость и лишний раз убедившись в том, что "знание сила", что "учение свет, а неученых – тьма", понял, что "Кама с утра" иногда лучше, чем "Кама с вечера".
Вот здесь в нашей повести наступает неожиданный поворот. Ты помнишь, читатель, я собрался на свою неказистую шестисотковую «дачу». Но что-то во мне переклинило, и я «вытянул» счастливый, далеко не пригородный билет.
Посадка в скорый поезд прошла без эксцессов. Если не считать таковыми заплеванный перрон и усыпанный семечками тамбур, которые глубоко потрясли мою утонченную натуру.
Скела. Этот испорченный тип обманывает сам себя и своих читателей, говоря о своей утонченной натуре. На самом деле все далеко не так. Прошлым летом, возвращаясь из приграничного китайского города, куда его занесла туристская лиховерть, он застрял на площади у пограничного пункта. От скуки туристы лузгали семечки, сплевывая их в неплотно сомкнутые кулаки. Далее шелуха перекочевывала либо в урну, стоявшую поодаль, либо сбрасывалась на асфальте под ногами.
Догадайтесь с одного раза, где оказались остатки Алексовых семечек? Конечно, же в радиусе метра от его утонченной натуры. Когда одна дама из какой-то там администрации, случайно затесавшаяся в группу, сделала замечание, Алекс гордо ответил, что это его социальный протест против задержки на границе, против урны, стоящей вдалеке, против засланцев китайцев и т.д.
А я так думаю, что он просто мелкий пакостник. И хотя Алекс мнит себя интеллигентом, он живет по принципу "не быть, а слыть". Но ведь это разные категории.
ВЫЕЗД
Все идет хорошо -
Только мимо.
Станционный смотритель
Выше я упомянул, что сегодня 19 апреля. Как всегда, наврал . "Зимою ли я ехал или летом, для вас, думаю, равно. Может быть, и зимою, и летом. Нередко то бывает с путешественниками: поедут на санях, а возвращаются на телегах. - Летом."
В 6.33 поезд тронулся. Повсюду молчание... "Что за манер выезжать из города ночью?" Торговок нет; очень еще рано. Пассажиры, как сонные мухи, застыли у темных окон. Поезд полупустой, но в первом и последнем вагонах свободных мест почти нет.
Я всегда удивлялся человеческой глупости (привет от Эразма Роттердамского). Ну, почему, экономя секунды на выходе с платформы, народ набивается в крайние вагоны электрички, как говорится, под завязку, и в дружном порыве бок о бок трется весь путь друг о друга, "потея изрядно" . А в это время в соседних вагонах пусто.
Да и небезопасно ехать в «голове» и «хвосте» поезда. Речь не о хулиганах, а о железнодорожных катастрофах. Известно, что во время столкновений поездов больше всего страдают пассажиры первого и последнего вагонов, поэтому лучше всего сидеть где-то в середине.
Я, наверное, десяток раз говорил об этом своим попутчикам по дороге на станцию Чайка в Академгородок. Но с упорством истинных ученых, граничащим с упертостью, они по-прежнему продолжают уплотняться. Наверное, потому что в России слишком холодные зимы.
Скела. Слава богу, хоть баранами не обозвал своих коллег. А между прочим, баранье упрямство в науке – вещь далеко не последняя.
Алекс. Упорство, а не баранья тупость.
Знаете, почему наша наука в застое? Денег, говорите, не дают. Ерунда. "Научники" до 35 лет сидят на корточках у мусоропровода в "общагах" и покуривая, спорят о судьбах мироздания. А с мая по сентябрь - о грядках, а с октября по март - о рыбалке.
Виктор Гюго говорил, что писатель не унижает себя, если его читают более 500 человек. Я бы отнес это утверждение и к научным работникам. А то ведь как у нас бывает. Проходит конференция, издаются тезисы, тираж микроскопический и никому, кроме тебя самого присоска на тридцать пятой ноге сороконожки не интересна.
Скела. Зря ты так, Алекс. По-моему, многие беды нынешней российской науки все-таки в недостаточном финансировании. А ведь известно, что к науке власть имущим нужно относиться не просто бережно, но с душевным трепетом. Не могу здесь не вспомнить Наполеона.
Один из величайших людей в истории человечества очень любил науку, особенно математику, которой увлекся еще молодым человеком в Бриенском училище, где демонстрировал по этой части выдающиеся способности. Довольно хорошо известна команда Наполеона, которую он прокричал во время одного из тяжелых боев в Египте: "Ослов и ученых на середину!", спасая в середине несокрушимого французского каре самое ценное что у него было, - неприхотливых вьючных животных и выдающихся ученых, которых он вез в Александрию для организации Института Египта. Среди них были: известный математик Монж, химик Бертолле, геолог Доломье.
Мы, увы, сырьевая зона. Нефтяная труба, энергетическое сырье и лес дают быстрые деньги, но убивают интеллект нации, превращая наиболее дееспособную часть населения, среди нее ведь и умных много, в людей тяжелейшего физического труда. А деньги зарабатываются головой. Физическим трудом миллиарды еще никому заработать не удалось.
ВЛАДИВОСТОК - УССУРИЙСК
Между этими двумя станциями, в два часа движения поезда, затерялись мое детство и юность.
Попытка написать автобиографию к очередному юбилею окончилась очередным маразмом. Вот он.
Я родился через три года после окончания Второй мировой войны, поэтому, как и все мои сверстники, испытал на себе тяготы послевоенной жизни. Детство у всех нас было тяжелое. Я вообще-то до пяти лет считал, что меня зовут Заткнись.
Наш двор, выходивший одной стороной к берегу Амурского залива, тогда еще не загаженного органикой, а другой – упиравшийся в железнодорожное полотно, стал моим первым университетом. Потом я часто любил повторять, что вырос на помойке. Этакий мазохизм.
В моем школьном классе, напоминавшем стаю, мне было одиноко по определению. Отчасти причина в том, что среди тогдашней довольно-таки аморфной и звероватой массы школьников я выглядел лучом света. Впрочем, одиноко бывает и таланту, и ничтожеству. Несколько лет спустя, в вузе, я тоже дичился толпы – в ней были и карьеристы, и активные комсомольские особи.
Первый курс дворовой помойной премудрости убедил меня в том, что, несмотря на однообразную и непонятную сегодня круговерть мальчишеских дел, жизнь все-таки прекрасна. В самом деле, что могло быть лучше, чем периодическое прочесывание прижелезнодорожных канав в поисках пустых коробков спичек, которые выбрасывали из окон пассажиры поездов. Тщательно отмытые от грязи, вымоченные в теплой воде (чтобы отстала картинка) и затем выменянные на такие же шедевры Балабаевской спичечной фабрики, они, по-моему, помогли мне в выборе будущей профессии. Как известно, лаборант начинает с мытья пробирок. Я начал с картинок, увязающих в грязи и потом много лет занимался самыми неприятными проблемами на земле – болезнями, патологическими состояниями, пороками, язвами. Короче говоря, в своей взрослой жизни я стал врачом.
Но, как говорил А.П. Чехов «Медицина – жена, а литература – любовница». Пришлось и мне внести свой посильный вклад в хранилища Российской государственной библиотеки. Если будете, посмотрите.
Второй придворный курс едва не закончился переэкзаменовкой. Скукотища унылого двора толкала на подвиги. То подкараулив влюбленную парочку, уединившуюся в подземных коридорах Батарейной сопки (той, которая рядом с Океанариумом в Спортивной гаванью – сейчас там музей "Владивостокская крепость"), мы подпирали наружную дверь бревном, то затаскивали бочку из под капусты на лестничную клетку и пускали ее вниз, то …
Впрочем, все это было важно лишь в той степени, в какой позволяло удовлетворить любопытство: а что же будет? Выберется ли из плена помятая и перепуганная парочка самостоятельно или придется опять дергать за веревку, привязанную к бревну и удирать от неминуемого возмездия? Придут ли разбуженные шумом низвергающейся бочки соседи в нашу коммунальную квартиру с очередной жалобой, или пронесет? Это был самый трудный курс, потому что я рисковал задержаться в этой дворовой жизни надолго. Тем более, что в дворовом туалете было начертано, словно специально для меня: "Ничего хорошего из тебя не выйдет". Может, и правда…
Подростковая утрата смысла существования – это, в общем, нормальное дело. Лет в тринадцать, если умный, и в пятнадцать, если дурак (если совсем дурак, то никогда, и этот случай в расчет не берется), человек вдруг понимает, что никакого внятного смысла нет. Нет и все. Остаток жизни он тратит на поиски гипноза, заменителя или хотя бы времяпровождения. Хорошо, если ему в это время попадается хорошая книжка, еще лучше - если СРЕДА.
Вот так в среду неожиданно пришла ОНА. Ее звали Леной. Нет, пожалуй, Катей. А может быть, Татьяной или Инной. Это не важно. И дело не в склерозе или суетной забывчивости. ОНА была многолика. Недосягаема. Хотя… Мы с моим школьным другом Вовкой часто бывали у нее в гостях, рассматривали почтовые марки в кляссере, старинные монеты, которые коллекционировал ее папа. И тем не менее, ее отрешенность от наших дворовых проблем, занятия музыкой, чтение каких-то книг в шикарных переплетах – все это резко контрастировало с нашим полуподвальным детством. Через месяц после знакомства с НЕЮ, я понял, что жизнь никчемна и "так дальше жить нельзя".
Тогда я написал одно из первых стихотворений.
***
О, детства первые кумиры....
Девчонка Инка в платье ярком
Летит с качелями над миром,
Чужая, инопланетянка.
И мы, глазами космодромов,
Несемся вслед, перегоняя.
А Инка голову уронит:
– Уроки выучить должна я...
Какая детская наивность -
Спешить за ней быстрее света…
Мы целый день кричали: “И-нна-а...”
Но не ответила планета.
С этого момента, собственно, и начинается мой третий курс. Я стал обращать внимание на свою внешность. Длинный, нескладный, это я сейчас такой толстый и даже иногда солидный. Да и одежда – перелицованный мамин пиджак из довоенного сукна, которому "нет сносу". В общем, сплошные комплексы подрастающего поколения. А папа простой инженер на электростанции. А мама – учительница в вечерней школе. А из карманных денег – пятак на пирожок в школьном буфете. И, кажется, сдал я свой самый главный экзамен, когда понял, что никто, кроме меня самого не поможет мне в этой жизни нарастить мышцы, прикупить новые ботинки, чтобы не щеголять в стоптанных штиблетах, вытащить из кармана не пятак, а рубль как минимум.
Дальше жизнь складывалась неинтересно, потому что формально. Золотая медаль после окончания средней школы, которую я высидел задним местом, а не заработал головой – уж, очень был прилежным (даже с оттенком тупости). Первые поэтические опыты. Посещение литературного кружка при Союзе писателей, где каждый из нас воображал себя, если не Пушкиным, то уж Лермонтовым точно. Учеба в медицинском институте, занятия в студенческом научном кружке. Диссертация, еще одна. И далее - везде: научная работа, преподавание в вузах, экспедиции, поездки по городам и весям, странам и континентам. Постоянная работа избавила меня, как сказал Вольтер, от трех великих зол: скуки, порока и нужды.
Вот уже 25 лет, как я почти полностью поглощен изучением рекреационных ресурсов Дальнего Востока. И нынешняя моя работа связана с обучением магистров туризма. Многие мои выпускники – состоявшиеся люди. Есть ли в этом моя заслуга? Наверное, да. Впрочем, не мне об этом судить.
Сегодня мне четырнадцать лет, правда умноженных на 5. Почему 14? Да, потому что я чувствую себя таким же идиотом, как и в том прыщавом детстве, в период полового созревания. С одной лишь разницей. Все плоды созрели, и, кажется, наступает осень.
Несмотря на возраст, как любой нормальный мужчина я больше всего на свете люблю путешествия и женщин. Поэтому поговорим сначала немного о путях-дорогах, а потом о наших дорогИх.
Во время отдыха за границей больше всего неприятностей, как это ни странно, доставляют соотечественники. Если русских, скажем, на лыжном курорте немного, то катаешься как человек. И лыжи спокойно дают, и оставить их в баре на пару минут без присмотра не страшно. Там же, где русских много, условия всегда жестче и сервис строже, потому что от наших всего можно ожидать. По моим наблюдениям, единственная страна, где русских любят, и то с трудом – это Болгария, а совсем не Турция. Наверное, потому что к пьянству болгары давно привыкли, а сами русские – более щедрые люди, чем европейцы.
Вернемся к женщинам. Иногда друзья спрашивают, прибегал ли я к услугам проституток? Как настоящий мужчина, я прибегал ко всяческим услугам. Причем, не всегда платил деньгами. Мое отношение к этому роду женщин сродни моей первой профессии врача. Это похоже на то, как вы идете на медосмотр. На мой взгляд, мероприятие это абсолютно несексуальное, никакой страсти в том не может быть. Идет постоянная торговля: "ляг так" или встань так"… - "А если ты хочешь это, с тебя еще двадцать долларов" и т.д. Все делается по-деловому и совсем неромантично. Я всегда искал каких-то эмоций, а в проституировании никаких эмоций нет.
Раз уж зашел такой интимный разговор о женщинах, замечу, что все представительницы слабого пола независимо от цвета кожи, вероисповедания, возраста говорят об одном и том же. Причем это одно и то же сводится к трем фразам:
1. Нет денег.
2. Одеть нечего.
3. Все мужики сволочи.
Скажу также, что всех женщин характеризует беспредел совершенства. Мало кто из вас, милые дамы, доволен своими внешними данными. Но почти каждая стремится (и не без успеха) быть "самой обаятельной и привлекательной". Но в нашем сегодняшнем повествовании женские прелести нас будут интересовать меньше всего. Ибо руки опускаются, когда берешься за женщин.
Девушка красивая / в кустах лежит нагой. / Другой бы изнасиловал, / а я лишь пнул ногой. Это Олега Григорьева.
Уходя от женской темы, перейдем к мужчинам. Настоящий мужчина всегда добьется того, чего хочет женщина. Вот и я добился исполнения желаний самой главной женщины в моей жизни – мамы. Она очень хотела, чтобы я стал ученым и писателем. Извольте. У меня десятки монографий, которые читают и столько же учебных пособий. Их многократно переписали студенты, готовя рефераты и курсовые работы. Почти никто не сослался на автора. Но я не в обиде. Еще у меня есть пять атласов (итог многолетней работы в Институте географии РАН). Много знакомых, но мало друзей. И очень много учеников. Вот такая арифметика.
Мне кажется, что я могу чему-то научить нынешнюю молодежь. Я понимаю их проблемы. Они часто делятся со мною своими. Вот так и живем.
УССУРИЙСК - СПАССК-ДАЛЬНИЙ
А теперь послушаем лекцию о путешествии как литературном жанре. Но прежде попытаюсь оправдаться. "Признаюсь, я на руку нечист; где что немного похожее на рассудительность увижу, то тотчас стяну; смотри, ты не клади мыслей плохо" .
В основе путешествия как жанра литературы лежит описание странствий героя. Это могут быть сведения об увиденных странах и народах в форме путевых дневников, заметок, очерков и так далее. Основная задача таких произведений, прежде всего, познавательная, но автор может вскрывать философские, публицистические, психологические и другие проблемы. Иногда это повествования о вымышленных, воображаемых странствиях (утопия, фантастика).
Корни жанра кроются в мифологии и фольклоре, где странствие героя становится для него испытанием.
Литературные путешествия могут иметь внешний и внутренний планы.
Внешний план предусматривает перемещение героя в пространстве и во времени. При этом он наблюдает чужой мир, о котором потом рассказывает читателям. Например, Марко Поло, сын венецианского купца, в «Книге о разнообразии мира» (1298) поведал о путешествии на Восток, в Китай. Афанасий Никитин, тверской купец, в «Хождениях за три моря», в XV веке поделился индийскими впечатлениями. Тур Хейердал, норвежский ученый-путешественник, в «Путешествии на Кон-Тики» в 50-е годы XX века посвятил читателя в культуру острова Пасхи.
Люди начала XIX века легко переносились из настоящего во времена Греции и Рима и даже закрепляли это, давая себе древние имена, будь то Ахилл, Аполлон, Агамемнон, а своим городам названия: Мюнхену - Афины, Петербургу - Северная Пальмира.
Внутренний план литературного путешествия ориентирует читателя на чувства и переживания странствующего, при этом внешние элементы перемещения в пространстве не имеют решающего значения. Например, у Стерна в «Сентиментальном путешествии по Франции и Италии», XVIII век, пространство лишь инструмент, предназначенный для переосмысления реального странствия и для выражения своих чувств и переживаний. В этом же ряду можно упомянуть «Письма русского путешественника» Карамзина, «Путешествие из Петербурга в Москву» - Н.А. Радищева, «Паломничество Чайльд Гарольда» Байрона, «Мцыри» - М.Ю. Лермонтова.
Почти каждое значительное литературное путешествие рано или поздно пародируется. «Дон Кихот» Сервантеса – пародия на рыцарское путешествие.
Вениамин Ерофеев в поэме «Москва – Петушки» пародирует Радищева.
Жанровые формы литературных путешествий многообразны. Во-первых, это собственно путешествие, отражаемое в путевом дневнике, например, «Одиссея» Гомера. Во-вторых, разновидность поэмы, основой которой по сюжету и композиции становится перемещение в пространстве. Например, «Энеида» Вергилия, «Божественная комедия» Данте, поэма Н.А. Некрасова «Кому на Руси жить хорошо». В-третьих, это роман, например, «Приключения Гекльберри Финна» М. Твена. В-четвертых, это основа произведения, например, путешествие Онегина в романе Пушкина «Евгений Онегин». В-пятых, очерк, например, «Путешествие в Арзрум» А.С. Пушкина. Наконец, в-шестых, это свободное повествование. Оно включает в себя письмо и дневник, повесть и автобиографию, новеллу и исповедь, авторские размышления и поток сознания героя. Свобода жанра практически не знает границ, поэтому столь притягательна для авторов и читателей.
Определившись с литературным путешествием, как с художественно-публицистическим жанром, последуем далее.
ДАЛЬНЕРЕЧЕНСК
Напротив меня сидит молодая женщина. Сережки, шарфик, сапоги. Симпатичная. Кстати, небольшая полнота (или припухлость) ее совсем не портит. Но это с моей точки зрения. А вот все женщины без исключения хотят похудеть. Даже если худеть уже некуда, они мечтают, чтобы похудели кости. На этой жгучей проблеме мошенники неплохо зарабатывают, потому что при словах "вы сбросите несколько килограммов" у дам по какому-то еще не открытому физиологическому закону отключаются мозги…
Первое лирическое отступление. Самое мощное оружие - то, что у человека между ушами. Конечно, если оно заряжено. Впрочем, во всем можно найти преимущество. Например, в пустой голове и мыслям просторнее.
Как-то спрашивает меня очень хорошая, очень умная студентка Оля. Причем, не по теме занятия. Есть ли у слова "дно" множественное число? Спрашивает не для того, чтобы поддеть, а просто из любви к знаниям. Я отвечаю, что, как и у слова "ножницы", наверное, нет. Она соглашается.
Как мы неправы с тобой, Оля! Уже дома, заглядывая в орфографический словарь, обнаруживаю, что у слова "дно" все-таки есть множественное число "донья". Кочерга - кочерег.
Скела. Век живи - век учись.
Алекс. И все равно, дураком помрешь.
Но вернемся к Оле. У преподавателя нет и не может быть любимчиков. Но все равно, кто-то нравится больше, кто-то так-сяк, а кто-то наперекосяк. Оля покупает все мои книжки или берет в библиотеке, все их читает и даже находит ошибки за что я ей очень благодарен. Угадайте, что она получит у меня на экзамене?
Нет, не угадали. То есть, "пятерка", конечно, ей обеспечена. Но на экзамен я ее не допущу. Просто поставлю "автомат". Знаю, что Оля обидится, она захочет пообщаться со мной и блеснуть знаниями. Поэтому заранее прошу у нее прощения. Так мало времени на разговоры с умными и просто хорошими людьми. Высасывает по капле и минуты, и годы беспросветная тупорылая серость.
Плебс торжествует, – сказал мой коллега профессор. Это проявляется и в большом, и в малом. Например, врожденное благородство поведения действует на иных моих сограждан, как красная тряпка на быка.
Почему я иногда не люблю своих соплеменников? Напомню старую байку. Когда Наполеон входил в Москву, он приказал своему верному Мюрату, чтобы по всей Москве звонили колокола. Колокола, однако, не звонили, тогда Наполеон призвал к себе маршала и строго воскликнул:
- П-а-а-а-чему не звонят колокола?
На что Мюрат смиренно ответил:
- Тому двенадцать причин, мой император: во-первых, нет колоколов…
У меня тоже двенадцать причин, а первая - разве можно любить ту коровью лепешку коммунистической идеологии, в которой сам сидел 50 лет и только недавно выбрался. Да и выбрался ли? Ведь не отмоешься.
Скела. Ты постоянно на поверхности злобствуешь, а на самом деле - у тебя, тонкая, ранимая душа. Но идиоты это не поймут.
Алекс. Я для идиотов не пишу. Я пишу книжки для людей, у которых, во-первых, есть мозги. Во-вторых, есть воображение. Поэтому какие-то вещи я специально не рассказываю. Пусть читатель, закончив чтение, не пойдет сразу пить чай, а подумает: "Что же там еще произошло? Наверно, это и это"…
Скела. А как ты относишься к недоговоренности в жизни? Например, к гороскопам. Или к древнекитайскому учению «Инь-Янь»? Или к системе «Фэн-шуй»? В них во всех так много приходится домысливать.
Алекс. Вот тебе местная газета, которую я по недомыслию купил перед отъездом. Вроде серьезное издание для бизнесменов, а почитаешь - перекрестишься. На целой полосе размещен бред какого-то астролога о клубе "Фэн-Шуй". В этой статье много патологии и экскрементов, в частности есть такая фраза: "Если унитаз в туалете направлен на север, это большая беда, которую трудно измерить. Если унитаз и главный вход в жилище направлены в одну сторону, будет скрытое воздействие на проживающих, способствующее опухолевым болезням". Конечно, это перевод, причем бездарный. Но не поминая переводчика, присваивая себе, по сути, чужое мнение, наш местный прорицатель, выступает этаким туалетным гуру.
Скела. Ну, почему же туалетным? Он берется судить обо всем на свете.
Алекс. Вот-вот. А я точно знаю, что по жизни он недоучка. А тети и дяди из редакции в погоне за читателем и тиражами печатают эту галиматью.
Под наше мирное переругивание народ в вагоне, предвкушая дальнюю дорогу, пытается спать.
По этому поводу не могу не поделиться. Когда я работал в одном государственном учреждении, сонные как мухи сотрудники после столовского обеда, позевывая и потягиваясь, любили повторять фразу, которая меня бесила. Эта фраза в разных вариациях звучала примерно так: "Как я хочу спать". Коллектив был преимущественно женский, поэтому я быстро нашел противоядие. Когда очередное желание спать материализовалось в эту сакраментальную фразу, я этак участливо спросил:
– С кем?
Сон сняло как рукой.
Кстати, о развитии юмора. Едем со студентами в поезде по Китаю. Рассказываю приличный анекдот, вы его знаете.
К девушке в ночном клубе подходит мажор и говорит:
– Вы хотели принца на белом коне. Вот, я пришел.
Девушка с интересом смотрит на юношу и отвечает:
– Круто, а где же принц?
Что должен ответить юноша, чтобы последнее слово осталось за ним. И чтобы было еще смешнее, чем в приведенном варианте. В интернете не найдете. Я думал три дня, придумал, но не смешно. Помогите!
БИКИН
Работы у нас в городе вроде навалом: и дворники нужны, и маляры, и даже расклейщики объявлений. Но зарплата – как куриный зрачок. Далеко не каждый может позволить себе работать бесплатно. А потом удивляемся, почему наш труд не эффективен, а фиктивен.
Учитывая сложность и волнительность современного трудоустройства, расскажу, пожалуй, как я устраивался на работу будучи молодым специалистом. Мой опыт может оказаться интересным и полезным.
В далекие 70-е годы выпускнику, даже если он получил престижную специальность и окончил университет с хорошими оценками, было тоже непросто... За месяц до окончания аспирантуры я понимал, что найти приличную работу будет сложно. Общаясь с начальниками отделов кадров при трудоустройствах, которые почему-то всегда оказывались временными, я понял, что никогда человек не бывает так близок к совершенству, как при заполнении анкеты на работу.
Но однажды раздался звонок, и кадровичка из неизвестной мне, но московско-итальянской фирмы «Фармиталия» сказала нежным голосом феи из сказки Андерсена, что им нужен мой совет. Они нашли меня в списке участников конференции по здравоохранению трехлетней давности и были уверены, что со мной-то по части работы все в порядке, а вот не знаю ли я кого-нибудь, кто подошел бы им на должность регионального представителя. Не долго мучаясь угрызениями совести, я предложил себя. Мы договорились еще об одном телефонном разговоре и о том, что я пришлю им оттиски своих публикаций. Через неделю мы еще раз побеседовали по телефону. А назавтра я летел в Москву, держа в руках заветный факс, в котором была прописана встреча с Генеральным директором.
Честно сказать, я согласился лететь в Белокаменную только из-за халявного билета: решил, что имею дело с какой-то мелкой фирмой. Однако, увидев шикарный офис в центре Москвы, немного испугался. Я ведь практически ничего не знал ни о фирме, ни о ее бизнесе. Любой вопрос будет для меня провальным. А ведь собеседование – с самим Генеральным директором... Влип.
Офис поразил огромным количеством превосходных эстампов, подобранных с большим вкусом. Коллекция была прекрасной, и из чистого любопытства я спросил у секретаря, чье это все.
– Личная коллекция господина Генерального, он один из крупнейших собирателей гравюр в Италии.
Задобренная конфетами «Птичье молоко», захваченными из Владивостока в качестве «золотого ключика», представительница московского офисного планктона раскрылась во всей красе, оглушая провинциального хотя и профессора, но, несомненно, человека второго сорта, откровениями. Мол, бывали здесь претенденты и покруче, да только все уходили не солоно хлебавши. Потому как не нравилась господину Генеральному ни их нахрапистость, ни их нервозность, ни их желание показать себя с лучшей стороны. В общем, шансы мои равны нулю.
Впустив меня в кабинет, секретарша занялась поеданием конфет. Но об этом я узнал через час, когда выйдя на волю, увидел пустую коробку и ее удивленные глаза-тарелки: не убил ли я и Генерального и не расчленил ли его труп? Иначе, как объяснить такое долгое пребывания в Святилище, из которого мои предшественники вылетали не позже пятой минуты общения.
А все было просто. Войдя в просторный кабинет Генерального, я увидел на стене за его спиной Самый главный эстамп! И понял, что это мой шанс. Вспомнив гравюры Рубенса, я робко сравнил пышногрудую нимфу глазевшую на меня с несомненного шедевра, и что–то промямлил про высокое и вечное. Из десяти минут, отведенных на встречу с боссом, девять мы обсуждали достоинства "сухой иглы" в сравнении с цинкографией. Еще полчаса он рассказывал мне о выставке своей коллекции в Бруклинском музее. Пять минут ушло на презентацию «Фармиталии». О себе я рассказывал всего две минуты...
На следующее утро со мной связался шеф международных операций "Фармиталии":
– Не знаю, что Вы сделали с боссом, но он целое утро рассказывал всем нам, что Вы отлично разбираетесь в искусстве. И что потенциально – Вы финансовый гений. И что будете работать у нас. Нет, уже работаете. А секретаршу, которая осмелилась спросить, за какие-такие заслуги…., он назвал клинической дурой, ничего не понимающей в кадровой политике. Правда за глаза, все-таки, женщина.
Так я стал работать в итальянской фирме и через некоторое время даже на месте московского босса... Старик Карнеги был прав: случай решает очень многое, а диплом и оценки – дело десятое. Хуже было бы, если б Генеральный был фанатом бейсбола, в котором я не отличу питчера от биты...
ХАБАРОВСК
За очередной станцией начало светать "Я вознамерился в пользу употребить благость природы и насладиться еще один хотя раз в жизни великолепным зрелищем восхождения солнца" . Куда там! На востоке моему взору предстали до самого горизонта курятники, в которых, кажется, живут местные аборигены, называя их домами. Но даже в окружении новенького коттеджа с гаражом был такой бедлам и такая антропогенная "какафония", что я напрочь забыл о рассвете и погрузился в тягостные раздумья о судьбах моей Родины.
Мне рассказывали наши владивостокские сограждане, побывавшие в Париже и вернувшиеся в родные пенаты ранней весной или поздней осенью, когда еще или уже нет листвы, скрывающей язвы и пороки истерзанной природы, что по дороге из аэропорта они плакали от омерзения при виде всего этого запустения. Да я и сам, хотя и не ревел над родным пепелищем, но чувствовал себя прегадко. Ну, почему, почему, почему, спокойный немец или швед трет тротуар перед своим палисадником мылом или шампунем, а русский Ваня гадит под себя? Мне говорит один голландец, мол, я не могу иначе. Он, видите ли, не может. А почему я могу захаркать (да именно так, не заплевать) вход в свою родную академию, как какой-нибудь харбинец? Почему я могу выйти из общественного туалета и напрочь забыть, как пользоваться сливным бачком? Почему???
На небольшой станции вошла контролер. Женщина в соседнем купе едет без билета. Говорит, не успела. Контролеру удача. А куда едет, я не расслышал. Теряю профессионализм.
Вот, когда я работал шпионом…. Господи, как давно это было. В одной африканской стране, когда еще не было СПИДа, я ехал на белом слоне, себя не давая в обиду. И был нерушимый Союз, и терлась в кармане наличность… Сегодня я тени боюсь – ничтожная жалкая личность.
Я боюсь контролеров, ….. когда еду без билета. Я боюсь ГИБДДэшника, … когда за рулем возвращаюсь от друзей навеселе. Я боюсь опоздать, недослышать чего-то, не сделать, упустить ту минуту, которой не будет потом ….
А ведь когда-то я был на седьмом небе от счастья. А сейчас опустился на пятое.
БИРОБИДЖАН
Въезжаем в школу жизни.
Прошедшее столетие человечество гордо оценило множеством громких эпитетов: эпоха высоких технологий; атомный век; эра покорения космоса и т.п. Но в масштабах России время с начала перестройки, сегодняшний день и необозримое будущее смело можно назвать эпохой мошенничества, подделок и фальсификации.
Подделывают в России всё, с размахом и рвением. Акции, авизо, валюту, векселя, шмотки, продукты питания... Девочки из «досуга» умело имитируют оргазм. Имитируют супружество (фиктивный брак), доверенности на автомашину и недвижимость, лицензии, аудио- и видеопродукцию. О фальшивом алкоголе уже неловко и упоминать.
Ибо нет такого настроения, которое нельзя было бы испортить.
ДЫРОБИДЖАН - МАГДАГАЧИ
Часто на лекциях меня спрашивают, будем ли мы жить в правовом государстве? Я оптимист. Но будет это не скоро. У нас сегодня не только правового, но даже государства в подлинном смысле этого слова нет. Мы не имеем законодательства, которое должно быть в нормальном, цивилизованном государстве. У нас нет высокого уровня законодателей, а исполнительная власть привыкла быть выше всех. У нас как было, так и осталось «полицейское» государство. И самое интересное, что для нас это хорошо. Поэтому, когда увидите свет в конце тоннеля, убедитесь, что он не движется в вашем направлении. И еще. Хотите дожить до понедельника – старайтесь не иметь дела с людьми, у которых семь пятниц на неделе.
МАГДАГАЧИ - ЧИТА
Антон Палыч Чехов однажды заметил,
что умный любит учиться, а дурак учить.
Скольких дураков в этой жизни я встретил!
Мне давно пора уже орден получить.
Б. Окуджава
Прошло несколько дней моей поездки, а сколько это лет жизни?
Я профессор. И все мое мировоззрение вертится вокруг одного - как научить людей учиться. Как не скатиться к пусторечию, многоточию, многоженству. Короче говоря, как обрести и сохранить свою личность в этой бездне порока, лицемерия и мракобесия.
Один мой шапочный знакомый постоянно напоминает окружающим, что он харизматическая личность. К сожалению, никто, кроме него, так не считает. Иногда эта личность проявляет избыточное речеиспускание. И эта нейроурологическая патология очень скоро в глазах окружающих превращает харизматическую личность в маразматическую. Но сам-то он этого не замечает. Отсюда проблемы.
Совестливость и порядочность – качества так необходимые современному человеку и столь дефицитные в наше время.
Женщина, сидящая в вагоне напротив, наконец-то заерзала и достала из сумочки зеркальце. Кажется, приготовилась выходить. Какой-то полустанок.
Здесь мы расстаемся с нашей временной попутчицей. Не бросаем ее, как часто в жизни, а молчаливо прощаемся. Ведь женщины, словно гранаты: стоит их бросить, как они взрываются.
Кстати, о взрывах. Я желаю, чтобы в каждом уголке нашей необъятной страны, в самом глухом уголке ее гремели взрывы. Но только демографические. Я желаю, чтобы наши сограждане подпортили статистику и показали тако-о-о-о-е! А то ведь что получается. Среднестатистическая русская женщина выходит замуж в 22 года, через 6 лет разводится, остается с двумя детьми, мыкается с ними на среднестатистическую зарплату и в кошмарных снах вспоминает свой среднестатистический брак. Более 60% браков распадаются в первые три года после свадьбы, а остальные чинят и латают на ходу подручными средствами: одни супруги спасаются от семейных неурядиц с помощью бутылки, другие день и ночь просиживают на работе, третьи "на сторону ходят", четвертые философствуют на тему "плохонький, да свой"...
Если бы производство давало такой процент брака, как современная семья, его бы давно закрыли из-за нерентабельности. Но наши женщины разводятся с одним, тут же выскакивают за другого и вновь жалуются друзьям и подружкам, что в личной жизни не везет.
На очередном перегоне одолела дремота. И снится мне Иоган Вальсович Штраус. Слышу во сне, рассказывает он мне сказки венского леса. И такие они прекрасные, что в полузабытьи в полупустом вагоне "Мне представилось, что я царь, шах, хан, король, … султан…., нечто, сидящее, во власти на престоле".
Кстати, о сказках. Почему русское народное творчество ориентировано почти исключительно на халявное отношение к жизни? И почему, например, голландские и немецкие сказки прагматичные, я бы сказал, рыночные. Не потому ли у России свой путь, что русские детишки, слушая народные сказки, впитывают в себя неистребимое желание получить без забот, без хлопот, пусть на третий раз, но все же, - скатерть-самобранку, сапоги-скороходы и прочие блага?
ЧИТА - УЛАН-УДЭ
"Шпалами устланная дорога замучила мои бока". «Поехавши из» Владивостока, «я воображал себе, что дорога будет наилучшая. Таковою ее почитали все те, которые ездили по ней» до меня. Но не только мои бока, а и другое место, видно, не слишком приспособлено для длинной езды. Не успели проехать и полсотни верст, как заерзалось, завертелось, да и не бабушкино кресло в уютной гостиной и не водяной матрац с подогревом.
У меня есть своя классификация путешествий. Я считаю, что путешествия это:
1. Люди.
2. Памятники истории и культуры.
3. Люди в окружении памятников.
4. Природа.
Как все просто. А всякие там внутренние, международные и прочие туризмы – это все от лукавого. Сотрутся границы. А люди и их окружение останутся.
Что касается определения туризма, то, как учит народная мудрость, в отличие от альпинизма, который, как известно, школа мужества, туризм – школа замужества.
Женатым читателям мимоходом посоветую: попробуйте похвалить жену. Не обращайте внимания, если с непривычки она испугается.
ИРКУТСК
Однажды я решил зарабатывать деньги.
Деньги нужны, чтобы дважды в день вам не приходилось быть зажатым в троллейбусе между потным лысым толстяком с портфелем и вертлявой старушкой, у которой из дырявого пакета капает подтаявшая рыба.
Деньги нужны, чтобы у забарахлившей машины не приходилось изображать Кулибина, собственноручно пытаясь исправить гнилой термостат. Чтобы не пачкать руки о пробитое колесо. Чтобы на бензоколонке не мучиться над неразрешимым вопросом: сколько литров заливать - 5 или 10?
Деньги нужны, чтобы вашей матери не приходилось все лето кряхтеть над картошкой, которую все равно начисто сожрет колорадский жук, и пропалывать тщедушную морковку. А потом до весны лечить радикулит и давление в районной поликлинике.
Деньги нужны, чтобы, когда ваша жена ночью попадет в роддом, ей не говорили: "У нас тут пересменка, ждите новую бригаду" .
Деньги нужны, чтобы в школе вашего ребенка учили не "начальной военной подготовке", а языкам, литературе, физике и тем вещам, которые ему по душе и пригодятся в жизни. Чтобы он не спрашивал, что такое ананас и где находится город Париж. Да просто чтобы баловать его сейчас, потому что неизвестно, как обойдется с ним жизнь.
Деньги нужны, чтобы ваш сын служил не в армии, а Отечеству.
Деньги нужны, чтобы вкладывать их в экологически чистую пищу, омолаживающие процедуры, целебные грязи Мертвого моря, минеральные воды Карловых Вар и даже в филиппинских хилеров, если так уж захочется.
Билл Гейтс, один из самых богатых людей мира, уже который год таскает один и тот же потрепанный пиджачишко с засаленными локтями и тоже счастлив. Ему деньги нужны, чтобы "ширить" родной "Майкрософт". Социологи называют это «пуританским богатством». Его формы невидимы. Но оно динамично, оно работает, воспроизводит само себя.
Султану Брунея, тоже человеку не бедному, деньги нужны, чтобы облицевать туалет золотыми плитками. Это - "престижное потребление". Его дворец, крупнейший в мире, – капитал статичный. Но тоже на своем месте.
«Если ты один раз попробуешь мясо настоящего краба, - сказала Полина Дашкова, автор детективов, расходящихся миллионными тиражами, – ты никогда не сможешь есть крабовые палочки». Почувствовав вкус к той жизни, которую могут обеспечить вам деньги, вы уже никогда не будете способны вернуться на ее нижние ступени. И будете думать и работать изо всех сил, чтобы держаться на этом уровне. А потом вам захочется большего. И что, как не деньги, будет вашей движущей силой? И кто скажет, что деньги - это не прогресс? Кто скажет, что деньги - это плохо? И разве не в деньгах счастье? Впрочем, совершенно счастливых людей не существует. Только идиоты счастливы! И тем не менее, расставаясь с деньгами, мы всегда надеемся на новую встречу.
ИРКУТСК - ТАЙШЕТ
Пора размяться. Встаю и выхожу в тамбур. На дверях электрички белой краской по трафарету выведена надпись: "Не прислоняться". На противоположной двери у этой надписи шутники стерли буквы р, л, о, н. Не ПрИСлонЯТЬСЯ. Получилось, хотя и с пробелами, но, по существу, верно. Тамбур - не туалет. Вот такой народный юмор.
Самое время поговорить об энурезе. Или если хотите, о заболеваниях. Потому что в наших поездах, кои - отражение российской жизни - не заболеть трудно.
В конце XX века Москву посетила секретарь Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) госпожа N. В своем докладе она уведомила мировую общественность, что Россия по уровню и качеству оказания медицинской помощи занимает 130 место среди всех государств (а их всего 187). Вычитаем около 40 стран неразвитой Африки и получаем последнее место в мире! По мнению экспертов ВОЗ в России отсутствует финансовая солидарность, когда богатые оплачивают медицинскую помощь бедным. Но это поверхностный взгляд на проблему. Все гораздо хуже.
А теперь я расскажу вам анекдот по случаю когда-то посетившего нас года Змеи. Заходит мужик в поезд - ни одного свободного места. А дело к ночи, спать хочется. Мужик начинает шарить под сиденьями. Его спрашивают:
– Что вы здесь ищете?
– Да вот, - отвечает, - вез в мешке гадюку, так она случайно выползла.
Через пять минут народ из вагона как ветром сдуло. Мужик, довольный, лег на свободную полку и уснул. Утром просыпается - поезд стоит, рядом ни души. Нашел проводницу, спрашивает, что случилось. Та вздыхает: "Вчера тут один чудак змею выпустил, так ее всем вагоном искали и не нашли. Тогда все пересели в другой вагон и дальше поехали, а нас отцепили".
Этот анекдот про нашу жизнь. Мы ведь много лет искали змею, вместо того чтобы ехать.
А вообще все гораздо сложнее. И безнадежнее. Это я как врач говорю. Когда подсчитали мощность мотора-сердца, оказалось, что ее недостаточно, чтобы проталкивать кровь по сосудам и капиллярам. Стали искать дополнительный источник мощности, и оказалось, что все сосуды сами сокращаются в нужном режиме и направлении, помогают сердцу проталкивать кровь. Какая замечательная модель для экономики! Все должны работать согласованно, не воровать кровь (деньги), не делать сверхзапасов, умерить пыл потребностей, вот тогда и будет всем хорошо, как хорошо здоровому организму. Сегодня же наша экономика так больна, что ей не помогают даже банки.
КРАСНОЯРСК
Через раскрытую дверь тамбура начинает врываться ветер перемен.
Вот железнодорожники надумали реформировать свое ведомство. – И зачем? - думаем мы, - уж привыкли вроде к чаю с запахом половой тряпки и к проводнице тете Маше, беззлобно матерящейся по утрам, да и к сыроватому постельному белью тоже. А вдруг будет хуже и дороже? Непременно будет.
Говорят, что трудности и невзгоды закаляют человека. Но перекаленный человек, как и перекаленный металл, хотя и очень тверд, но хрупок.
НОВОСИБИРСК
На этой станции стоянка пять минут. Вышел в тамбур размяться. И такой русской речью дохнуло. Смак! Местный абориген, стоя в тамбуре, кричит своей знакомой на перроне:
- Тань, а завтра твой день рождения, так, я приеду?
- Без подарка не принимаем.
- Так ведь нет у меня сейчас возможности.
- Ничего не знаю.
- Ты, че, Тань, залупилась что ли?
Как говорил поэт: "Здесь русский дух, здесь Русью пахнет". А все от необразованности, ибо сон разума порождает чудовищ. Но широта русской души проявляется не только в словах. Она требует действия. Даже если спелената обстоятельствами.
Рассказала моя пациентка. Лежит она как-то в роддоме. Рядом молодая торговка из киоска, откровенничает.
- Сижу я зимой в ларьке, холод дрючит, выручки ни хрена. И такая меня злость берет на всех. Беру презервативы и каждый иголочкой протыкаю-протыкаю-протыкаю….
В плане просвещения взрослеющего поколения и ликвидации урологической безграмотности не могу не удержаться от воспоминания о детских летних деньках, проведенных в приморской глухомани. Вечерами по главной сельской улице гуляла молодежь и пела частушки.
Куда идешь?
Иду к врачу.
Чего несешь?
Несу мочу.
Зачем?
Работать не хочу.
А вот еще расскажу про ужасы дикой России. Это распитие русской водки и закусывание оной (по местному обычаю) одной конфеткой.
Говорите, что китайцы, сморкаются вам под ноги. А вы на себя посмотрите. Просто мы все разные. Что для русского простой чих, для американца – пневмония. Наш образ жизни – это их образ смерти. Кстати, вот простой тест для определения вашей истинной национальности. Как вы поведете себя в нижеследующей ситуации?
Заходят в кафе пять человек: американец, француз, русский, китаец и еврей. Заказали чай, в каждом стакане плавает муха. Американец выплеснул чай в лицо официанту, француз вежливо попросил заменить, русский выкинул муху и выпил чай, китаец выпил чай и съел муху, еврей предложил китайцу купить у него муху.
Скела. Что ты зудишь как комар: и то тебе не так, и это.
Алекс. На заре ты меня не зуди …
А пока уроки культуры преподает нам заграница. Один, далеко не лучший житель России, отправился в Сингапур на отдых. Идет это самодовольное существо по вылизанной улице, курит от избытка нахлынувшего и бросает окурок на асфальт. Тут подходит какая-то малазийка, пальчиками, этак, брезгливо поднимает окурок и бросает его в урну, которая ту же рядом стоит. И головой укоризненно качает, показывая нашему обалдую, что он не прав. Наше русское чмо удивилось и пошло дальше. А за углом его останавливает полицейский и штрафует на 500 сингапурских долларов. Малазийка нажаловалась.
А тут еще географический фактор. И не хочешь, да лишний раз убеждаешься, насколько жители Дальнего Востока далеки от москвичей и петербуржцев. Заходишь в московский книжный магазин - народу, не протолкнуться. Идешь в субботу или воскресенье на книжный рынок в клуб железнодорожников во Владивостоке - то же самое. С одной лишь разницей. Репертуар-то разный. Говорят, ах! в провинции с книгами плохо! В провинции с книгами вообще-то хорошо, но только с какими? С массовой дешевкой. С коммерческим мусором в дутых позолоченных обложках. С источником нравственных фекалий. Два-три продавца предлагают высоко-интеллектуальную литературу. Но это - как пишется лаборантом в анализе мочи - единичные в поле зрения.
Мне говорят, портовый город, простота нравов, низок интеллект, напирает деревня и т.д. Кто-то возражает, мол, много у нас студентов, им-то сам Бог велел интеллектуальничать. Господи, спаси и сохрани от нашего высшего образования! В погоне за выживанием вузы открыли двери серости и тупости, маразму и глупости. Преподаватели, замордованные безденежьем, скачут по многочисленным подработкам, все более деградируя. И нет этому беспределу ни конца, ни края.
А ведь каждый человек состоит не только из еды, которую он съел, не только из людей, которых он встретил, но также из книг, которые он прочитал.
Наша бывшая самая читающая страна стала самой торгующей. И очень мало и плохо читающей. Хотя при этом очень хорошо издающей. Поэтому в московском книжном магазине среди мириадов томов есть очень много хороших. В годы нашего детства и юности такие книжки надо было доставать с огромным трудом! Раньше я стоял в очереди за книгами, а теперь книги стоят в очереди ко мне и ждут, когда я их прочитаю.
ОМСК
Вам, конечно, наплевать, а у нас недавно был большой праздник под названием посещение Тибета. Довелось отметиться в этом возвышенном место не просто так, а с группой экстрасенсов, у которых есть даже бумаги с печатями, подтверждающими, что они и впрямь экстрасенсы, легко излечивающие все болезни, имеющиеся в медицинской энциклопедии и некоторые из тех, которых в энциклопедии нет. Поэтому экстрасенсы общались с астралом и вдыхали прану, и все было тик-так, пока одному из них от беготни по горам не стало плохо с сердцем.
И как вы думаете, кто у нас быстрее всех кинулся к ближайшему населенному пункту с криками: «Врача! Врача! Скорее! Скорее!» Правильно, экстрасенсы.
Это назидательная история для тех, кто любит лечиться не по-простому, съев таблетку, а с помощью пассов и обращений к вселенскому разуму.
О лженауке
Наше общество испытывает мощнейшую атаку лженауки. Создается такое ощущение, будто между нами бродят мертвецы. Они разговаривают, вещают, действуют, но разум их мертв, потому что это посланцы Невежества. На вопрос о том, какая разница между человеком образованным и необразованным, Аристотель ответил так: «Как между живым или мертвым». Когда в обществе правят неучи, слова великого мыслителя древности звучат актуально.
Проблема борьбы с лженаукой существовала всегда. Лженаучные воззрения наступали в периоды смуты, поворотов истории и многомиллионные средства направлялись государством на поддержку в высшей степени сомнительных проектов, иногда просто противоречащих законам природы. В наше время, в последнее десятилетие, лженаука в России расцветает махровым цветом. И противостоять этому надо всем миром, всем научным сообществом.
ОМСК - ЧЕЛЯБИНСК
А теперь поговорим о трех ипостасях менеджмента.
Известно, что земля стоит на трех китах. По крайней мере, меня именно так учили в школе на уроках географии. Из сего непреложного факта следует, что и премудрости менеджмента, особенно туристского, основанные на исконно земном происхождении и ориентированные на нее же - тоже держатся на трех китах. И одном маленьком китенке.
Первый кит - глубокие профессиональные знания плюс коммуникабельность.
Второй кит - знание иностранного языка, лучше двух.
Третий кит - умение работать на компьютере в ранге пользователя.
Есть еще маленький китенок - желательный, но не обязательный - наличие водительского удостоверения.
А для успеха необходимы три вещи: труд, труд и еще раз труд - таков один из базовых принципов протестантской этики.
И человек не может жить без цели. То есть, он, конечно, может. Но не должен. Особенно мужчина. Бильярд, пиво, тусовка до трех ночи - это порой понимается как дружба, потому что заложена не та система ценностей. Есть другие ценности, которые вечны во все времена: порядочность, профессионализм, готовность идти до конца. И цели надо ставить такие, которые соответствовали бы этим ценностям. Получить образование, быть профессионалом в престижной фирме…
ЧЕЛЯБИНСК
К кому и куда едет персонаж нашей повести Алекс? Может быть в приморскую глубинку, куда в 1947 г. упал метеорит, который назвали Сихотэ-Алинским. Он, бедняга, выбрал место совершенно не подумавши. Упади он где-нибудь посреди Америки - там вокруг него устроили бы что-то типа национального парка, куда толпами ходили бы туристы. А у нас место падения назвали памятником природы, словесно запретили там всякую деятельность - и все.
Какие-то бродяги затянули в вагоне песню. И голосов-то нет, и фальшивят, а все равно приятно слушать.
Мы сейчас переживаем великую вокальную деградацию. Сонмы и тьмы больных на голос (даже для обычного бытового общения) потянулись на эстраду шептать, хрипеть, сипеть или визжать в микрофон, едва ли не введенный в гортань, как гинекологическое зеркало в……. И самое коробящее то, что публика слушает их и восторгается вместо того, чтобы возмутиться и закидать их тухлыми яйцами. Примером такой вакханалии голосовой ущербности служат трансляции по ТВ всяких там фабрик и песен года. И уже никого не удивляет «голубизна» российской эстрады, блатничковость заунывных мотивов, льющихся в наши уши в автобусах. В стране, где половина населения сидела или сидит, а другая половина готовится сесть, абсолютно неудивительно наличие огромной армии почитателей так называемого «русского шансона», то есть блатных песен.
Так и хочется повторить слова Федора Ивановича Шаляпина, произнесенные после просмотра одной из премьер в Театре Мейерхольда: «Бяда!!!»
БЕЗЫМЯННЫЙ КИЛОМЕТР
На задворках приморской тайги в конце осени я с другом собирал ягоды. Нашел корень, стелящийся по земле, похоже, элеутерококк. Начинаю рубить топором, чтобы потом настоять на водке. Вдруг вижу - это высоковольтный кабель. Что я сделал в этой ситуации? Как обыкновенный русский человек выматерился или перекрестился в зависимости от воспитания и забыл. Как ученый, я надолго задумался, почему кабель не закопали? И вы знаете, нашел-таки ответ. А зачем его закапывать? Ну шарахнет какого-нибудь искателя приключений и что же? Земля не перевернется. Говорите - правила техники безопасности. Не смешите людей. Это не про нас.
Выжив после кабелиного знакомства, я почувствовал, что еще могу послужить людям и попробовал написать генитальное произведение, тем более, что пришло время вспомнить о вечном и непреходящем.
В одном из вагонов электрички есть туалет, но туда лучше не ходить. Поэтому перед пятичасовой дорогой не надо много пить и желательно поесть чего-нибудь соленого. Конвоиры на этапах при переездах в спецвагонах кормят зеков селедкой, чтобы поменьше просились. Как говорят на зоне: "Не верь, не бойся, не проси".
А уж если вам за 60, и у вас аденома простаты, лучше оставаться дома. Впрочем, можно использовать памперсы. Очень удобно, когда на охоте подолгу лежишь в укрытии. Короче, о своей предстательной железе надо заботиться. Опять же на зоне говорят: "Я у себя один".
А вообще в туалетной проблеме как в капле отражается вся наша жизнь. Не верите? Слушайте.
Японские туристы, прибывающие в Россию, не могут понять, зачем кнопки лифтов в многоэтажных домах выжжены или выломаны, почему места общего пользования несут на себе печать вандализма? При обсуждении подобных примеров принято сетовать на разный менталитет русского и японского народов. Действительно, автору пришлось испытать на себе горькие уроки системы казарменного социалистического воспитания, впитанные с детства и отложившие неизгладимый отпечаток на всю последующую жизнь.
Дело было так. Погожим сентябрьским днем мы с группой японских ученых отправились на автобусе из Владивостока в один из северных городов Приморского края. В селе Раздольном по традиции была сделана десятиминутная санитарная остановка, во время которой я с водителем посетил общественный туалет, столь привычный для русского человека, но отпугивающий иностранцев.
С чувством исполненного долга мы продолжили поездку. Где-то за Уссурийском один из японцев попросил остановить машину для того, чтобы, как он выразился, "сходить в туалет". Водитель нашел ближайшую рощицу, и мы на время покинули автобус. Японец, выкурив сигарету, стал как-то странно оглядываться. Оказалось, что он не знает, куда бросить окурок.
- Какие проблемы, - изрек я, - главное, чтобы не было пожара, - погасите и бросайте под ноги.
Японец, кажется, не понял, немного помялся и положил окурок в портсигар. И только, когда мы прибыли к месту назначения, наш гость выпотрошил портсигар над урной. Мне стало стыдно. Профессор, медик по образованию, всю жизнь работающий рядом с экологами, я получил достойный урок поведения на природе.
Но путь на север продолжался. Через 10 минут японец вновь попросил остановить автобус. Я забеспокоился: не отравился ли наш гость завтраком, и в тягостных раздумьях проводил его пристальным взглядом. Побродив вокруг деревьев, японец спросил, где же туалет? Пришлось объяснить непонятливому иностранцу, что поскольку в нашей компании нет женщин, то перед нами открываются неограниченные возможности для удовлетворения своих физиологических потребностей прямо у колеса автобуса, а при желании - у любой кочки. После столь продолжительной тирады японец, наконец, прозрел. Кажется, у него просто не оставалось другого выхода. Ведь алюминиевый или любой другой модуль-биотуалет ни в лесостепи под Уссурийском, ни в окрестных селах еще не построили.
Скела. Почему Алекс так часто обращается к туалетной теме? И эти сальные шуточки про секс. Наверное, стареет, братец.
Алекс. Сама ты, двадцатилетняя старушка. Туалет - первейшая туристская инфраструктура, жизненно необходимая любому туристу. А что касается секса, это - биологически активная добавка к жизни.
Скела. Так-то оно так. Добавка… Только вот почему-то некоторые наши сограждане страдают от сексуального обжорства. Таким проглотам уже и местных утех мало - бесплатных ли, продажных. И вот едут они в сказочный Таиланд. А там роль полноценных жриц любви все чаще исполняют любвеобильные нимфетки. Журналисты даже подсчитали, что в Юго-Восточной Азии сексуальным домогательствам со стороны туристов ежегодно подвергается миллион с лишним подростков, а в Латинской Америке и вовсе каждая третья проститутка - младше 14 лет. Но одно дело страны третьего мира, и совсем другое - Европа. В глазах цивилизованного человечества подобное использование девочек-подростков считается полнейшим беззаконием со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Один французский Ромео не смог устоять против волшебных чар некой Ни, 11 лет от роду, гражданки Королевства Таиланд, с которой познакомился в отпуске. И так на нее «запал», что вывез в Париж. Где продолжал пользоваться благами продажной любви, за что и угодил в руки правосудия.
Смех смехом, но на француза завели уголовное дело по обвинению в растлении малолетних. Следствие располагает видеозаписью, где «любовь» с подростком и факт получения девочкой $5 за оральный секс задокументированы во всей красе.
В итоге ближайшие 20 лет Ромео проведет за решеткой. А все почему? Потому что любовь тайских девочек - это совсем особенный национальный сувенир: он не экспортируется, а потребляется исключительно на месте.
Алекс. М-да. жалко французика. Но вернемся в Россию. Как–то приехал во Владивосток на фармакологический симпозиум известный академик пульмонолог А. Чучалин. И поведал медицинской общественности, что в России первые три места в структуре потребления медикаментов занимают но-шпа, парацетамол и (никогда не догадаетесь)…. виагра. Вот вы смеетесь над виагрой, а я как врач рыдаю над первыми двумя препаратами. Нигде в цивилизованном мире ни но-шпу, ни тем более парацетамол либо вообще не назначают, либо очень-очень редко, как малоэффективные, а часто просто вредные средства. А что же на первом месте за рубежом? Статины. Это относительно новые препараты, реально продлевающие жизнь нам мужикам, ибо препятствуют они образованию холестериновых бляшек в сосудах почище красного вина.
А еще наши эскулапы обожают назначать хлористый кальций внутривенно. Особенно гинекологи. Мол, этот «горячий укол» помогает бороться с воспалением. Эффективность этих инъекций равна нулю, а назначают по привычке со времен Крымской войны и хирурга Пирогова.
А еще врачи нашего города всерьез обеспокоены тем, что в школах курит больше половины пьющих учеников.
ЧЕЛЯБИНСК - ЕКАТЕРИНБУРГ
"В таковых размышлениях доехал я до" очередного полустанка.
По-моему, самым острым дефицитом нашего века стала совесть, которую Владимир Даль определял как «внутреннее сознание добра и зла, чувство, побуждающее к истине и добру, отвращающее ото лжи и зла...» Исконное понимание добра и зла заменила «революционная совесть», одинаково безжалостная у большевиков и современных демократов. Обнаружилось, что морали в политике как не было, так и нет, а рыночная целесообразность столь же безнравственна, как и революционная...
Даже возвращение религии сопряжено с новым лицемерием власть имущих, подтвердивших горькую сентенцию одного из чеховских героев: «А ежели они ходят в церковь и посты соблюдают, так это для того, чтобы люди про них худо не говорили...» Во имя сего нынче даже ездят в Вифлеем...
Увы, большинству нынешних хозяев России муки совести неведомы. Как сказал один из бойких политических лидеров давнего комсомольского призыва, «вопрос совести оставим в стороне». Другой авторитет, из магнатов, вообще запутался: «Я поступил морально, но по совести...»
Что и говорить, нынешняя политика - поприще не столько прагматичных, сколько циничных людей. Их беспринципность, особенно в предвыборной гонке, не знает предела.
Приходится с горечью констатировать, что в отличие от интеллигенции XX века, находившейся в оппозиции к правящему режиму, часть постсоветской интеллигенции усердно вырабатывает традицию услужливого пребывания «рядом с властью». Но художественный талант перестает быть благом, если служит декорированию правящей верхушки, не способной улучшить жизнь замордованного народа...
Вдумаемся: общество, запросто выставившее два или три десятка кандидатов в президенты страны, не знает, кого бы назвать совестью нации. "Россия страдает оттого, что не к кому прислониться душой», - признался писатель Даниил Гранин. В этом дефиците олицетворенной совести как в капле воды отражена драма современной России...
Как интересно наблюдать за иностранцами, которые по своей воле внедряются в русскую жизнь. Они озираются. Они понимают, что так, как живем мы, жить нельзя. А мы – ухитряемся. Что за нация такая железная? Работаем, паримся в переполненном транспорте, воспитываем, ухаживаем, выкручиваемся, занимаем, отдаем... Фундаментально образованные, тем не менее, вкалываем, как неграмотные туземцы на тайных наркотических плантациях Азии. Российский «рынок», который все никак не вылупится из кавычек, заставил нас крутиться еще больше. Нужно придумать, как заработать, как успокоить смятенную родню, как выучить детей, чтобы хоть они смогли достойно реализовать себя в этой жизни. Но при этом надо еще уметь не пищать, не ныть, а «держать марку», выглядеть, чувствовать, радоваться жизни...
Есть только два способа встряхнуться и взглянуть на свое существование на земле другими глазами. По себе знаю: судьба всегда посылает навстречу нытику человека, которому еще хуже, чем вам, - надо только вовремя распознать предостережение свыше, чтобы не тряхнуло еще сильнее.
Другой способ - последовать примеру того, кто уже сумел изменить свою жизнь, оставшись верным себе. Я знаю поэтессу, которая печет и продает пирожки, знаю переводчицу, которая, несмотря на насмешки со стороны, спасает от людской жестокости бездомных собак, и знаком с хирургом-косметологом, который мог бы иметь тысячи долларов на подтяжках кожи и отсасывании жира стареющих дам, но который за скромную доцентскую зарплату исправляет жуткие врожденные уродства детям, чьи родители вряд ли имеют возможность отблагодарить его хотя бы шоколадкой.
Давайте вместе искать таких ярких и сильных людей в сложной сегодняшней русской жизни. Они способны привить обществу социальный оптимизм, без которого любая цивилизация обречена на прозябание. Тем более что нам с вами и нашим детям пора строить новую русскую цивилизацию. Не ждать же, в самом деле, варягов.
ЕКАТЕРИНБУРГ
Августовским вечером я лежу на широком крылечке своей дачурки и смотрю на звездное небо. Размышляю, почти как Кант, о внутреннем этическом законе. А наутро голова опять забивается текучкой: крышу починить, пригласить печника, стекольщика. И чтобы все на совесть сделали. Без контроля и постоянных тыканий.
Впрочем, строители знают массу хитростей, осложняющих жизнь слишком привередливым хозяевам. Например, установщики дверей могут зашить внутрь двери куриное яйцо, предварительно проткнув его иголкой. Запах тухлятины будет долго мучить ничего не понимающих хозяев квартиры, которые чем-то не угодили установщикам. А если при строительстве коттеджа хозяин недоплатит рабочим, то не факт, что суперкамин будет функционировать. Опытные строители могут так сложить камин, что он будет чадить всю оставшуюся жизнь.
Так что со строителями нужно жить дружно. Не получается? Тогда не оставляйте их без присмотра.
КАКОЙ-ТО ТАМ КМ
Поезд вползает в туннель. В самый раз поговорить о знании русского языка, ибо мои студенты часто пишут слово туннель с одним "н".
Впрочем, чего там рассуждать. Берите ручку и пишите туристский диктант. Вот он.
В гостинице "Серебряный ключ" согласно приказу назначена презентация туристского агентства "Пеликан" и страховой компании "Удача". Участники сделают доклады. Им будут предложены должностные инструкции и социологический тренинг. Затем они сыграют в теннис, выйдут на перрон и уедут в Суйфэньхэ, а оттуда отправятся восвояси.
Следующее мероприятие, рассчитанное на профессионалов, пройдет в столице Таиланда Бангкоке. Извещение о нем придет позже от нашего туроператора.
А теперь посчитайте ошибки. У моих студентов диапазон колеблется от 1 до 17.
Если вы собираетесь за границу и у вас есть опасения по поводу незнания языков - могу несколько успокоить. В Египте, Турции, Китае, Таиланде и т.д., чтобы всучить Вам какую-либо вещичку в несколько раз дороже, чем она может стоить, торговцы сами найдут способ пообщаться.
Кстати, об экипировке. Давеча ездил со студентами на практику в Китай. Дело было в начале июля. Во Владивостоке морось, прохладно. Но я ведь знаю, что за Уссурийском жара. Поэтому попросил студентов брать поменьше вещей. Куда там! Ветровки, кофты были даже у тех, кого папа привез в машине из двери в дверь и пересадил в автобус. Вместе с нами ехали две молодые женщины - шопницы. Так вот их одежда была сугубо функциональной: солнцезащитные очки, футболка на голое тело, шорты (подозреваю, что под ними что-то было), сланцы и набрюшник - сумочка на поясе для документов и денег. И все. Они ехали таскать тюки с товаром и лишний груз им был ни к чему. Вот так. Учитесь отсекать все лишнее. Не надо в Тулу ехать с самоваром, в Иваново с женой, в Таиланд с любовницей.
ПОЛУСТАНОК
А за окном покосившиеся хибары, поросшие бурьяном огороды и прочая лебеда. На голодный желудок русский человек ничего делать не хочет, а на сытый - не может. Тем не менее, русский характер – это и в жизни, и в литературе - как пенис у жеребца, карабкающегося на кобылу - несгибаем. Вот, к примеру, разговаривают три девушки: француженка, американка и русская.
Француженка:
- Я когда замуж вышла, своему мужу сразу сказала, что дома ничего делать не буду. Ну и неделю его не вижу, вторую, а на третью он пришел вместе с молоденькой домработницей.
Американка:
- И я своему мужу тоже сказала, что ничего делать не буду, три дня не вижу, пять, на шестой он весь дом бытовой аппаратурой заставил. Она практически все сама делает.
Русская:
- И я своему мужу сказала, ничего делать не буду. День не вижу, два не вижу, на третий чуть-чуть левый глаз приоткрыла.
А поэтому тьфу на эту заграницу. Пусть китаец закопается в мусоре, а испанец обмочится на своей корриде, пусть американец строит свое демократическое общество, пусть строит, подлец. Пусть подавится Италия своими спагетти. Все равно мы придем и все обгадим. Но обгадим с чистыми помыслами, мол, "хотели как лучше, а получилось, как всегда" .
ПЕРМЬ
Это не остановка, а так – рубеж в нашем путешествии. Мост между прошлым и будущим. Связующая нить между добром и злом, ложью и правдой. Два берега одной реки жизни.
Вы никогда не задавались вопросом: как в одну и ту же реку войти дважды? Как научиться говорить правду? Психологи и философы давным-давно объяснили себе и миру, что нет одной реки, как нет и одной правды. И кому она нужна эта правда, ведь есть "ложь во спасение". И все же…
Я часто размышляю о феномене достоверности информации в процессе преподавания. Преподавания не научного коммунизма, которым мы все "наелись" в те незабвенные годы, а современных дисциплин - модных и не очень, - не имеющих отношения к точным наукам.
Наши студенты - будущие менеджеры и экономисты любят порассуждать об отсутствии хороших учебников и учебных пособий, невозможности применить в российском туристском бизнесе зарубежный опыт, изложенный в переводной литературе, старении информации еще до выхода рукописи из печати и т.д. В этих условиях, как, впрочем, всегда и везде, ведущая роль отводится преподавателю, а точнее Учителю. Наставнику. В старославянском русском языке есть очень емкое слово "Ведун". Это человек, ведущий за собою, помогающий прозреть незрячему, увести от напасти. По моему, это самое емкое определение педагога и заслужить его непросто.
Я понимаю, что типичный преподаватель сегодняшней высшей школы, поставленный на грань выживания, не может держать ту высокую планку, которую достигла вузовская педагогика в середине 80-х прошлого века. И все же, наверное, лучше промолчать, чем обманывать. Но умению держать паузу - этому тоже надо научиться.
Вот, например, читаю лекцию будущим менеджерам туристского бизнеса о таможенных формальностях. Останавливаюсь на пресловутом постановлении Таможенного комитета и подчеркиваю, что беспошлинное перемещение груза физическими лицом через границу возможно в пределах 50 кг. И это чистая правда. Должен ли я при этом говорить о том, что наши "челноки" провозят беспошлинно двух-трехкратную норму и раскрывать механизм этого перемещения? Или может быть изучение этого вопроса перенести на обучающий зарубежный тур? Впрочем, это довольно простой пример расхождения теории и практики, обучения по учебнику или "по жизни". Замалчивание практических вопросов подобных этому не прибавляет авторитета преподавателю. А если он не знает всех тонкостей челночного бизнеса, что тогда? Вот и приходится импровизировать. При этом, как правило, на свет появляются и разносятся по студенческим конспектам наукообразные безапелляционные сентенции так похожие на истину в последней инстанции.
Часто ли я за 30 лет обучения студентов обманывал их? К сожалению да, так как приходилось доказывать преимущества тех экономических моделей советского здравоохранения, которые в конечном счете полностью его разрушили. Знал ли я об обмане или искренне заблуждался? Конечно знал. И в семидесятые застойные годы выпустил самиздатовскую брошюру "Социально-демографические процессы в странах Тихоокеанского бассейна", в которой на основе статистических выкладок сделал заключение о необходимости перехода к многоукладности здравоохранения. Первый издательский опыт был достойно вознагражден. Со мной долго и проникновенно беседовали разные люди, которые вежливо интересовались, кто по-мог мне, молодому специалисту, столь грамотно опорочить существующие устои. Это льстило самолюбию, так как мне никто не помогал, но здорово мешало работать.
Наши дети спрашивают, почему мы молчали? Но в те замечательные годы нашей молодости нам просто не разрешали говорить правду. И если в период застоя правда в устах преподавателя была на вес золота, так как иногда стоила ему карьеры, то сейчас цена ей неизмеримо выше, потому что зачастую стоит ему творческой жизни. В самом деле, запомнят ли нас студенты, не захлопнут ли перед нами двери своих офисов через 3-5 лет после окончания университета? Вот в чем вопрос.
В обсуждаемом контексте не могу умолчать об очень интересном феномене - преподавательском тщеславии. Конечно, хочется оставить после себя след. Особенно в глянцевом переплете. И вот садится некий преподаватель и пишет учебное пособие. Или диссертацию. Пополняя свой список научных трудов. А потом боится заглянуть в свой опус, потому что в нем столько неправды (профанации, дилетантства), что самому неловко. А зачем же писал? Вопрос риторический.
Так как же научиться говорить правду? Ответ на этот вопрос прост: правда преподавателя кроется в его сугубо профессиональных знаниях, навыках и умениях, полученных не только и не столько из публикаций, стареющих быстрее их создателей, сколько из собственного опыта. Разве не так?
ПЕРМЬ - ЯРОСЛАВЛЬ
Спасение утопающих есть дело рук самих утопающих
И. Ильф, Е. Петров. Двенадцать стульев.
Сегодняшний российский туристский рынок держится на "трех китах": Китае, Испании, Турции.
Был я как-то в Турции с группой товарищей. И повезли нас в древний город Эфес, причем в программе значились посещение собственно Эфеса, посещение дома Богоматери и обед. А вот посещение древнего храма апостола Иоанна в программе не значилось.
Мы с несколькими энтузиастами попытались подбить группу на то, чтобы пожертвовать обедом и съездить к Святому Иоанну. И натолкнулись на твердое групповое "нет".
Мы им говорили: "Вы понимаете, что Иоанн - это один из двенадцати апостолов?"
А они нам говорили: "Ну и что?"
Тогда мы им говорили: "Он же написал одно из Евангелий, которых всего четыре!"
А они нам говорили: "И зачем это вам?"
А мы им говорили: "Ну это же интересно!"
А они нам: "А мы есть хотим".
К сожалению, их оказалось больше, причем намного. Мы совсем не по-христиански хотели их убить, а они совершенно искренне и доброжелательно интересовались: "Ребят, правда, а зачем это вам?"
Очень хочется страшно разбогатеть и ездить по миру индивидуальным образом. А то поездки в группе окончательно сделают из меня человеконенавистника.
Впрочем, порой группа бывает очень даже ничего. Так, в Египте я совершал групповое восхождение на гору Моисея. И вот мы спустились вниз, а внизу - древний монастырь Святой Екатерины. Хитрый гид хотел ограничиться наружным осмотром еще закрытого монастыря, но группа на него нажала, и он согласился два часа ждать, когда можно будет не только войти внутрь, но и побывать на службе.
Причем, что самое удивительное, группа оказалась к службе подготовленной. Только что спустившиеся с гор люди женского пола извлекали из сумок юбки и платки; мужчины за углом меняли шорты на брюки. То есть к посещению церкви народ подошел грамотно.
Монастырь святой Екатерины – православный, так что русский батюшка встретил нас как родных, тем более что были мы явно не праздношатающимися туристами, а народом верующим. Поэтому батюшка принялся нам все подробно рассказывать и показывать, а мы внимали и головами кивали.
И вот в монастырском дворике батюшка рассказывает нам о неопалимой купине. Собственно, в тени этой неопалимой купины мы все это время как раз и стояли.
А под конец батюшка спрашивает:
— Ну, дорогие мои, есть ли у вас какие вопросы?
Дорогие его и спрашивают:
— И где же неопалимая купина-то?
То есть не знали они, что это - куст. Думали, может икона какая.
Батюшка несколько посинел. Ну а когда его спросили, почему гора называется горой Моисея, он совсем расстроился и быстро ушел.
Впрочем, это, конечно, забавно, но совершенно неважно, потому что верят не головой, а сердцем, а во многой мудрости - много печали. Наверное, поэтому мой начальник, который знает абсолютно все, постоянно такой тихий и грустный.
СТАНЦИЯ ВЕРА
Земную жизнь, дойдя до половины,
Я очутился в сумрачном лесу.
Гете. Фауст.
Не ищите на карте эту станцию. Все равно не найдете.
Едем в электричке со студентами на водопады ключа Смольного. Разговариваю с преподавателем "за жизнь". Рядом сидит девочка-первокурсница. Цитирую Гете. Называю автора и произведение. Девочка спрашивает. А Фауст что написал?
Что же ты читало, милое дитя? А ничего. Марк Твен, Хемингуэй, Вальтер Скотт, Дюма, Ильф и Петров, Зощенко, Ахматова, Есенин, а об английской поэзии даже страшно заикнуться - все прошло мимо.
- Чему вы удивляетесь, - говорит мне преподаватель, современные дети ничего не читают. Только телевизор и компьютер (не у всех).
А я и не удивляюсь. И в самом деле, Земную жизнь, дойдя до половины, я очутился в сумрачном лесу. Но из леса когда-то надо выходить.
Я верю в Ассоль. И в Алые паруса. В Магелланово и Колумбово море. Это совсем рядом. На глобусе, который стоит на шкафу у меня за спиной. Или в песне, которая называется
ДОТЯНУТЬСЯ ДО КРАЕШКА СВЕТА
Я тебя уведу на исходе зимы
В те края, что еще не открыли.
И не чайки над морем, а гордые мы,
Распахнем занемевшие крылья.
И никто никогда не сумеет как я
Дотянуться до краешка света:
В Магеллановом море поднять якоря
И в Колумбовом встретить рассветы.
……
СТАНЦИЯ НАДЕЖДА
Надежда - мой компас земной.
Н. Добронравов, муз А. Пахмутовой.
Воспоминание о Пидане
Сколько исхожено, сколько проложено
Новых путей.
С песней дорожною, с веткой таежною
Где ты теперь?
Припев.
Пусть пролетят года,
Будет со мной всегда -
Горной тропою,
Светлой мечтою -
Верный мой друг Пидан.
…….
СТАНЦИЯ ЛЮБОВЬ
В местной газете как-то появилась заметка под названием "Первая любовь". Вот она.
В городе N девятилетнюю девочку склонили к половому акту двое мальчишек 11 и 13 лет. Для храбрости дети выпили по паре стаканов горькой, после чего по обоюдному согласию "занялись любовью".
Я вспоминаю себя. И в 11, и в 13 лет я пускал розовые слюни, но чтобы склонять кого-нибудь к чему-нибудь в своем непутевом дворе, и в мыслях не было. Наверное, акселерация. Впрочем, помню, была у нас девочка Таня из неблагополучной семьи, обитавшей в подвале. Мама пьяница, папы нет, дети - круглый год во дворе.
Как-то под вечер, наши дворовые хулиганы говорят мне:
- Пошли на стройку, Таньку щупать.
А у Тани к тому времени, надо сказать, девичьи формы стали округляться и из бесполого подростка она постепенно превращалась в девушку. Так что было за что зацепиться и блудливому глазу, и шаловливым ручонкам.
Будучи трусом по природе, я отказался. Но развивая в себе задатки будущего исследователя, проследовал к строительной площадке, соблюдая приличествующую случаю дистанцию - чтобы не застукали. Больше всего меня интересовал не половой вопрос, а пойдет ли Танька. Пошла. И долго потом еще ходила, пока не прилепилась к ней дворовая кличка на вторую букву алфавита.
Но вот что странно. Мой школьный друг, спустя годы женился на ней, повергнув в шок свою мать. Воистину из проституток выходят самые лучшие и преданные жены.
Вот такие истории моего детства. Так что, если соскучитесь, приходите. Посидим, поболтаем. Глядишь, и мнение свое поменяю. Мы это запросто, как сказала одна актриса местного драмтеатра, когда ее спросили, почему она так часто меняет любовников: "Мне это нетрудно, а им так приятно"…
А вообще, никогда не спрашивайте девушку, за что она вас любит. Иначе поймет – не за что…
Однако же, как корабль назовешь, так он и поплывет. Причем, мысль эта относится отнюдь не к одним только кораблям: вот, например, если назвать младенца женского пола Венерой, то девяносто из ста, что в результате получится существо, мягко говоря, недостаточно богоподобное.
МОСТ ЧЕРЕЗ РЕКУ
Один водитель грузовика из южных районов рассказывал мне, что самое трудное в его деле – перевозить на дальние расстояния арбузы. Если ехать так, как предписывают правила, днем, под палящим солнышком, то при взвешивании в конечном пункте арбузов будет на несколько десятков килограммов меньше, чем при загрузке (хотя бы их никто и не брал из кузова), а если, наоборот, гнать машину по ночам, а днем отсыпаться, загнав машину куда-нибудь в тень, да еще приехать в конечный пункт рано утром, то арбузов окажется даже больше, чем было (по весу). Все дело в том, что на жаре арбузы испаряют влагу, а в предутренние часы успешно впитывают выпавшую росу. Впрочем, так же ведут себя огурцы и помидоры.
Эта байка иллюстрирует тот факт, что полностью формализовать жизнь и деятельность людей невозможно. Бюрократы выдумывают все новые и новые инструкции и отчетные документы, а жизнь подсовывает им все новые неожиданности, которые не вписываются ни в какую регламентацию. И тем не менее…
КРАСНЫЙ СВЕТ СВЕТОФОРА
Вывезли мы как-то японцев на природу. А они такие напряженные, как девственница XIX века перед первой брачной ночью. Боятся клещей, разбитых проселочных дорог, да всего. Их бы провести по экологической тропе, выложенной асфальтом и сразу в теплый дом или автобус. Но у нас этого в Приморье не было, нет и не скоро будет. Вот и подумайте, как нам развивать въездной туризм и чем привечать иностранцев?
ЯРОСЛАВЛЬ
Тонка и непостижима психология русского человека. Инстинкт наших предков, выработанный за годы союзного неблагополучия, живет и в нас, детях рынка. Не лезь, куда не надо, не делай ничего лишнего! Избегай не-обратимых поступков! Береги что имеешь - оно может пригодиться!
Особо ярко "русский инстинкт" проявляется в тот момент, когда необходимо расстаться с явно ненужной вещью. Редкий хозяин не хранит на балконе рулон старого линолеума, оставшегося от прошлого ремонта, не держит на антресолях картонную коробку с пенопластовыми вкладышами от купленного десять лет назад магнитофона и не организует в ящике стола кладбище одноразовых ручек и зажигалок.
До полного абсурда доходит, когда необходимо расстаться с упаковкой фирменной вещи. Еще не так давно по городам России щеголяли разновозрастные индивиды в импортных очках с фирменной наклейкой на стекле, а чаще пластмассе. И обзор не тот, и некомфортно, а надо же показать себя миру!
Да, наша бытовая культура за последние десять лет достигла многого. Мы уже умеем без тени сожаления выкидывать в окно пустые жестянки из-под пива. Мы уже научились брать себя в руки и не выносить из "Макдоналдса" одноразовые стаканчики. Но еще не перевелись на Руси граждане, купившие новый телевизор, но так и не скопившие достаточно душевных сил, чтобы вынуть пульт из упаковочного пакета. Любовно заклеив пакет скотчем, долгие месяцы они шуршат полиэтиленом, переключая каналы, а когда пакет порвется в лоскуты - аккуратно и со вкусом подберут новый отечественный взамен истрепавшегося родного, фирменного.
РОСТОВ
В России очень много людей, забывших о себе, о своем духовном и физическом здоровье, обрюзгших, в тридцать лет уже имеющих скромное или огромное брюшко. Я никогда не хотел быть таким. Жизнь на Западе отложила на меня (на мне) свой отпечаток, я стал относиться к себе по-западному.
И что же я увидел издалека? А то, что у людей - все не как у нас. А мы и себя не уважаем, и к другим относимся соответственно. Еще при «тишайшем» царе Алексее Михайловиче, по свидетельствам современников, иностранные посольства самого высокого ранга принимались в России со всевозможным, прямо-таки экстатическим раболепием и угодничеством. До поцелуя сапог любовь доходила. Что совсем не мешало не только «людям», но и вполне благополучным боярам незамедлительно приворовывать у богатеньких заморских Буратин серебро, мелкие и не совсем вещи, а главное - выставлять немыслимые счета на каждый чих.
До боли знакомая картина, не правда ли? Отличие от отношения к сегодняшним иностранцам только в том, что раболепствовать вроде как перестали, зато содрать по максимуму - святое дело, даже обязанность какая-то. Как у всяких агрессивных нищих, уверенных в своем праве.
А нищих и убогих можно пожалеть, но вот полюбить сложно. Даже за деньги.
РОСТОВ - ЗАГОРСК
16 октября 1961 года в моей школе был пионерский сбор, посвященный открывающемуся XXII съезду коммунистической партии. На сборе я по просьбе классной исполнял на фортепиано полонез Огинского. Играл скверно. Наверное, потому и с коммунизмом у нас не заладилось. Плохие учителя, плохие ученики.
На следующий день было всего три урока, и началась торжественная линейка, посвященная открытию того самого съезда. Мы слушали Москву. Директриса сказала, что мы запомним этот день на всю жизнь. Да уж, запомнили.
Общественно-политическая шизофрения нашего общества 70-80-х годов прошлого века требовала неординарного лечения. Во всяком случае психиатрия в этом случае была бессильна. В Америке есть метод лечения, который называется art therapy, арт-терапия. Это что-то типа массовика-затейника. Когда люди после тяжелой болезни проходят через восстановительные курсы с использованием музыки, искусства, литературы, театра.
Вот и мы, каждый домашними средствами, пытались лечиться. Например, так.
Марш коммунистических бригад
Будет людям счастье -
Врут большевики.
У Советской власти
Руки коротки.
Сегодня мы не на параде,
А у параши, как в тюрьме.
В коммунистической бригаде
Мы с тобой сидим в дерьме.
Это я сочинил где-то в 70-х, переиначив известную песню. За такие запевки тогда могли запросто укатать на Колыму.
В 1961 г. поздней осенью по утрам ходили за сливочным маслом. Большой дефицит. Надо занимать очередь в 7 утра и даже раньше.
Народ и партия едины,
Да только разный хлеб едим мы.
Или вот так.
Спасибо партии родной
За то, что сделала со мной.
"Прервем речь, читатель. Дай мне карандаш и листочек бумажки. Я тебе во удовольствие" нарисовал "весь многотрудный маршрут" "и тебя причастным "сделал празднику души и тела, возносящихся на заоблачные выси, "хотя бы ты на Алеутских островах бобров ловил" . "Если точный не описал маршрут, то доволен будь его контуром. Настоящий турист и по нему найдет правильную дорогу.
"Но, любезный читатель, ты уже зеваешь. Пора, видно мне" менять тактику.
Когда я был с туристской группой на Северном полюсе, попутчики устроили очередь к единственному спутниковому мобильному телефону. Звонок с Полюса входил в программу тура. Было очень смешно: видимо, спутниковая связь сильно искажает голос, и основная часть драгоценного времени уходила на убеждение собеседника, что "это действительно я" и "на самом деле с Северного Полюса".
Убедить удавалось не всем. Например, ведущий телепередачи "В мире животных" Николай Николаевич Дроздов после безуспешных попыток дозвониться жене набрал номер тещи. На его слова "Это я, Николай" теща ответила: "Вы меня разыгрываете. Николай сейчас на Северном Полюсе". - "Да я же с Полюса и звоню!" - закричал Дроздов. "Так не бывает", - мудро сказала женщина и повесила трубку.
ЗАГОРСК
Есть у меня студентка Виолетта Ивановна Ибрагимова. То есть, она до замужества была какой-нибудь Осиповой или Казанцевой. Но все равно папа Ваня подарил девочке ужасно красивое имя Виолетта. Это он так считал. Или мама настояла. Вот и получилось. А между прочим, совершенно очаровательная девушка. Жаль, что замужем и что мне не 28 лет.
И вот, доучившись до третьего курса, как-то спрашивает это очаровательное существо, кстати, будущий менеджер турбизнеса - у преподавателя:
- Почему в одних книгах компания пишется через "о", а в других через "а" - кампания.
И никто не научил бедную девочку, что слово компания приводится в контексте названия фирмы, а кампания – это мероприятие, например, кампания по организации выставки. Читатель, ты спросишь, а где же у этой девушки природная наблюдательность, живость ума и прочие добродетели, столь необходимые менеджеру? Бог с тобой! Сколько моих выпускников осознавали к пятому курсу свою никчемность при работе в турбизнесе. А все потому, что, поступая в вуз, они не прошли тестирование на профессиональную пригодность к будущей профессии. Не доросли еще некоторые приемные комиссии до такого тестирования. А мамы и папы не подсказали. Да зачастую поступали, лишь бы поступить.
Что, дружок читатель, заскучал? Ничего, сейчас повеселишься. Позволь рассказать тебе правдивую историю, приключившуюся с моей студенткой Наташей. Прости за глупости, "так как всегда быть умным невозможно".
Наташа подрабатывала переводчицей с группой японских бизнесменов, посетивших Владивосток. Один из них, владевший сетью химчисток у себя на родине, попросил организовать посещение фабрики химчистки. Наташа договорилась с директором "Сосульки" и в назначенный день и час группа прибыла на "объект показа".
- Привет, косоглазенькие, - приветствовала их директор. И тут же попросила Наташу: - Переведи.
Не в первый раз пришлось моей переводчице адаптировать великий русский язык для японских ушей. Перевела:
- Здравствуйте, уважаемые гости страны утренней свежести.
Директриса рассказывала о своей фабрике, все более распаляясь:
- Да, бывали мы в вашей Японии, чуть без трусов не остались.
И плечиком подталкивает Наташу:
– Переведи.
Наталья переводит, мол, все в вашей Японии очень дорого, не то что у нас. И так минут двадцать через пень-колоду, даже вспотела, бедняжка. А когда закончился осмотр помещений, тот самый японец попросился в туалет. Он, змей, наверняка хотел посмотреть на туалетный комфорт, ибо продвинутость нации определяется отхожими местами, это все знают. Так, вот, чтобы не оплошать, Наташа первая обследовала это укромное место. И что же? На внутренней стороне двери был приклеен лист с компьютерной надписью-памяткой:
Если ты пос..л, зараза,
вытри капли с унитаза!
Наташа не рискнула содрать этот перл, не у себя дома. А японец, гад, после посещения туалета, этак, ехидно косит глазками и просит перевести надпись. Наташа, объясняет, мол, это предупреждение о необходимости соблюдения чистоты и т.д. На что гость резонно замечает:
- А разве об этом надо напоминать?
Скела. Видно, нам в этой повести без туалетной тематики никуда.
ЗАГОРСК - ХОТЬКОВО
Помню как в далеком детстве, где-то в начале шестидесятых простоял с мамой часа два за мясом. Взяли 6 кг на себя и бабушке. А вы говорите, сегодня жизнь плохая. Постойте-ка два часа на морозе, сразу после Новогодних праздников. Что, нет денег на мясо? Так ведь и богатые японцы едят мясо не чаще одного раза в неделю. Все больше на рыбу налегают. Поэтому, как говорил товарищ Сталин: "Жить стало лучше, жить стало веселее". Обхохочешься.
И до того мне смешна была вся эту вонючая, мерзкая, задрипанная жизнь, что однажды, поднатужившись, решил взгрустнуть. Не все же время обхохатываться. И вот ведь мазохист - выбрал для грусти не русское поле, синоним нашей гордости и печали, взлетов и падений, хлебных колосьев и пахучих стогов, а самые знаменитые поля - Елисейские.
И вот я в Париже. Хожу, чуть не плачу от удовольствия, прямо какой-то эмоциональный оргазм. Захожу в ресторан, заказываю кусок говядины, за которым в детстве настоялся. А мне приносят в листьях салата тонюсенькую мясную прокладку, совершенно сырую, но с кровью. Вилкой ее не подцепишь, можно только на хлеб намазывать. Французы говорят - деликатес. Но я наполовину русский, наполовину хохол, мне сало и пельмени подавай. Впрочем, некоторые считают, что еврей. Если бы….
Как-то спрашивает меня один человек:
- Вы случайно не еврей?
Что ему ответить? - Еврей, но не случайно!
Я никогда не любил евреев. Не любил и русских, и татар, и узбеков. И еще мало ли кого не любил. Не любил мою одноклассницу Олю, которая поедала меня волоокими глазами. Не любил рыбные котлеты, футбол, дешевый парфюм, дорогие кровати в стиле "Ампир", долгие проводы, короткую память. Увы! Сердцу не прикажешь. Так что дело не в евреях, среди них, как говорила моя бабушка, тоже есть хорошие люди. А все дело в том, что в этом небогоугодном мире, в котором я пребывал с рождения до начала 90-х годов прошлого века, кто-то уже решил за меня, что черное – это белое, а красное – это хорошо. Вот поэтому и получалось, что
От Москвы до самых до окраин,
С южных гор до северных морей
Человек проходит, как хозяин,
Если он, конечно, не еврей.
Скела. Что-то этот тип мне не нравится. И то ему не любо, и это. Даже футбол неинтересен. А вдруг он и водку не пьет? И девочек за сиськи не таскал? Одним словом, не наш человек. Может, шпион?
Алекс. И водка, и девочки – это из высших сфер. А если попроще, не «за сиськи», а как у Петрарки, Шекспира и у меня (посвящение любимой, которая сегодня далеко, но все равно со мной):
Мне ни спалось, ни пелось,
Но приоткрылись двери:
- Здравствуйте,
Ваша Светлость.
Вы ли?
Глазам не верю!
Очень легко одеты,
Зябко дрожат ресницы.
Вы заблудились где-то
Минимум лет на тридцать.
Это, конечно, скверно,
Что, не молившись Богу,
Вы, как и я, наверно,
Шли не по той дороге.
Но красота и нежность
В вечности не растают.
– Здравствуйте,
Ваша Светлость.
Чувствуете, светает…
Что касается футбола… то, по-моему, увлечение им - в, сущности, симптом отставания в развитии. Умники, которые учено рассуждают об этой варварской игре, политики, которые лебезят перед избирателями, похлопывая по плечу ту или другую команду, финансисты, торгующие футбольными клубами, прикрывая свои денежные махинации, - вся подобная суета, по-моему, не заслуживает ничего, кроме презрения.
Из всего, что имперская Британия принесла миру в период своего могущества, наиболее сомнительное приобретение - футбол. Он становится настоящей чумой и сеет в мире больше насилия, чем даже телевидение и Голливуд, вместе взятые. И это еще цветочки: в орбиту футбола включается все больше народа и даже те, кто держался в стороне, затягиваются в воронку.
Футбол, также как и войны, отличает нетерпимость, нетолерантность человеческой природы. Его не за что любить, и недостойно переживать из-за того, какая компания хулиганов вырывается вперед.
Скела. Во, загнул. А ты не боишься всеобщего осуждения многомиллионной армии болельщиков?
Алекс. Золотая ты моя, Скела. Тебя бы к студентам на лекции выпускать. Ведь говоришь одно, вроде пустое, а оказывается совсем другое - полновесное. Но мне-то это зачем? «Многомиллионная армия» – это твой намек, на то что мои откровения прочитают миллионы? Если бы…
ХОТЬКОВО
В 14 лет от большой любви к точным наукам подсчитал, сколько раз встретится слово "черт" в "Трех мушкетерах". Оказалось, что в первой части 63 раза, во второй - 39. Потом прочитал Дюма "20 лет спустя". В первой части черт упоминался 101 раз, во второй - 105. Спустя много лет узнал, что преподаватели английской филологии защищают диссертации, например, про шипящие суффиксы или подсчитывают количество предлогов у Шекспира. Наверное, это очень познавательно, но при чем здесь налогоплательщики, которые оплачивают труд этих псевдокандидатов и мнимых докторов наук.
Как видите, я тот самый зануда, который, возвращаясь домой, всегда ставит свои ботинки носок к носу, а если один смотрит на юг, другой на юго-запад, - вечер будет испорчен.
Впрочем, всякое занудство оправданно, если оно нацелено на изменение этого мира к лучшему. Но это так сложно. Поэтому большинство людей придерживаются принципа: «Если не можешь изменить обстоятельства, надо приспособиться к ним». А если конкретнее, то, если цепи не разорвать - можно наплевать на них, может, заржавеют. Возможно, поэтому вокруг нас так много наплевателей, которым все по фигу.
Но на фоне тотального пофигизма у нас все же много людей потрясающей доброты. Иду в университет, дорожка скользкая, навстречу бабушка с внуком. Бабушка внука останавливает и говорит:
– Подожди, не иди, сейчас посмотрим: дядя упадет здесь или нет, а потом пойдем.
ПОЛУСТАНОК
Вы спрашиваете, что такое Интернационал в действии? А вот что. Дома у меня стоит французский унитаз тунисского производства, английский смеситель, сделанный в Арабских Эмиратах, и австрийская подводка из Польши. Прокладки для крана у меня свои, вырезанные из старой велосипедной камеры, отнятой у сына.
На мне, простите, китайские трусы, из Турции рубашка. Ботинки, якобы Италия, но видно тоже, что Киталия. Часы швейцарские, пиджак ирландский, галстук французский, носки белорусские. А что же свое, отечественное? Да вот, нашел. Сломалась у меня как-то китайская молния на брюках. Жена съязвила, мол, от частого употребления на работе. Пошел в мастерскую - вшили нашу, сделанную, наверное, по конверсии. Раскрывается с треском, но зато прочность, как у танка.
100 КМ ОТ МОСКОВСКОЙ КОЛЬЦЕВОЙ
На этом знаменательном километре, за который высылали в застойные времена воров, жуликов, проституток и тунеядцев, самое время затеять
ДИАЛОГ О ПОТЕРЯННОМ ПОКОЛЕНИИ
Разговор на эту тему продолжался между мною и журналисткой Татьяной Каширской без малого полгода. А начался несколько неожиданно. Он чувствительно задел за живое фразой о нашем послевоенном поколении, как о потерянном. Моя собеседница честно призналась, что таковым его никогда не считала. Впрочем, чуть погодя, я уточнил свою мысль: “Разговаривал на эту тему с женой, и она заметила, что мы скорее не потерянное, а не реализованное поколение”. А теперь даю слово Татьяне.
Может быть это определение поточнее, хотя опять же не бесспорное, поскольку представители других поколений могут также сказать о себе, как о не реализовавшихся в полной мере, ведь каждый из нас дает самому себе сугубо индивидуальную оценку и уровень ее зависит от зрелости личности.
Поэтому вполне закономерно, что многие, кто читает эти строки, посчитают, что кокетничает доктор таких-то наук, профессор кафедры организации кое-чего, работающий в Федеральном университете, поскольку достаточно полноценно реализовал свои возможности. Ведь если смотреть со стороны, то свой юбилей он встретил достойно: в дружной семье выросли двое сыновей... Кажется, что еще человеку надо?
Так почему же нет успокоенности в его душе? “Болит душа”, - вырвалось как-то у Алекса. В длинном разговоре мы листали страница за страницей его жизнь, нащупывая причины этой душевной боли. Поставить точный «диагноз» тут трудно, поскольку она – удел людей искренних, чистосердечных, чувствующих боль других людей, как свою собственную. Да и, наверное, не столь важен конкретный ответ, сколько знакомство с человеком…...
Для меня своеобразным ключом к пониманию этой личности стало знакомство с его лирическими стихами, написанными в ранней юности. Из всех стихотворений, что прочла, одно четверостишье постоянно приходило на память во время нашего разговора:
Вернулся в город, в старые привычки,
Где все знакомо, что ни говори.
И гусеницы, словно электрички,
И ландышами пахнут фонари.
Почему фонари пахнут ландышами - все задавалась вопросом? А по-том вдруг осенило: да это же запах озона, свежести, чистоты, которые по-чувствовал и поэтически запечатлел девятнадцатилетний Алекс. Так вон оно что... Такие строки невозможно написать, если не почувствовал это сам, теми тончайшими органами чувств, о наличии которых человек порой и не подозревает. Что там греха таить, многие из нас даже в лесу в разгар цветения этого нежного цветка, не чувствуют его тонкого аромата. И в стихах еще в юности он так чистосердечно выплеснул стремление своей души к чистоте во всех ее проявлениях! Каждым эпизодом своей жизни Алекс словно еще и еще раз подтверждает это свое подспудное стремление души к чистоте, искренности и кажется вовсе не подозревает об этом...
- Алекс, вы говорили, что с юности мечтали посвятить себя науке?
- Да, со второго курса медицинского института я был настроен на научную работу. Ребята в нашей группе, особенно те, кто пришел на студенческую скамью после армии, стремились сразу “делать” первые шаги в карьере. Мне же больше нравилась работа в студенческом научном обществе, хотя и был избран старостой группы. На редкость повезло с Учителем. Руководителем студенческого научного кружка была доктор медицинских наук, профессор Кира Александровна Мещерская. Это был удивительной судьбы Человек. Родом из Санкт-Петербурга, племянница известной писательницы Ольги Форш, литературный салон которой посещали известные русские писатели и поэты. Кира Александровна хорошо помнила их, хотя была в то время еще ребенком. Избрала профессию медика-фармаколога, а в годы Великой Отечественной войны служила главным токсикологом I-го Ленинградского фронта. В 1953 году была репрессирована по известному делу врачей и выслана в Магадан, в котором прожила до 1956 года. Во Владивостокский медицинский институт пришла в 1964 году, и я благодарен судьбе за то, что она подарила мне общение с этим удивительным человеком.
Именно Кира Александровна научила меня регулярно выезжать в Ботанический сад. Во время прогулок по лесным тропам мы, студенты, не только изучали фауну приморской тайги, а получали от нее ничем незаменимые уроки жизни. Она рассказывала нам о себе, об эпохе, о природе...
- Вы помните ее уроки до сих пор?
- Конечно. И не только помню, но и сам стараюсь быть для студентов не только преподавателем, но и учителем, как Кира Александровна. Не могу судить о том, как мне это удается, но начинаю лекцию часто с “проповеди”, можно сказать, что это мой “пунктик” уже много лет. Постоянно повторяю студентам: “Вы думайте, прежде чем что-либо делать, чтобы потом не оправдываться - так получилось...” Для меня Кира Александровна осталась недосягаемым идеалом в том, что касается качеств личности. Помню, как меня поразило, что она приходит в институт раньше всех, в четыре часа утра и сама чистит клетки крысам в виварии. И экзамены она начинала принимать до восхода Солнца, и я старался прийти в столь ранее время, чтобы сдать первым. Так что прием экзаменов у нее к половине восьмого уже заканчивался. И после окончания института я часто заходил к ней. Мы обсуждали мою научную работу, она давала мне приготовленные вырезки из редких журналов, так и оставаясь моим учителем...
Часто ловил себя на мысли, что, поговорив с Кирой Александровной минут 15 о том, о сем, что волновало в этот момент, уходил от нее просветленный, облегченный... Одним своим присутствием она лечила душу. Сейчас ее уже нет в живых, но я помню ее слова: “Жизнь короткая и не нужно тратить ее на дрязги”. Стараюсь следовать ее совету.
- По большому счету, вы полностью оправдали ожидания вашего Учителя, если судить по успехам и в научной работе, и просто в своей жизни?
- Я в этом не уверен. Иногда даже прихожу к мнению, что моя жизнь не удалась. Я бы с удовольствием работал врачом, шпионом, преподавателем, продавцом... Все это я испробовал на своем опыте.
- Еще раз вам напомню, что вы неоднократно повторяли об устойчивом желании работать именно в науке?
- Просто в реальной жизни проявилась некоторая разбросанность в приложении творческих сил. Поэтому кроме научной деятельности попробовал себя в практической работе врача, коммерсанта... Но со студенческих лет меня серьезно интересовали проблемы нейрофизиологии, нейропсихологии. На последнем курсе было предложение пойти служить военным врачом на подводный флот, и, хотя мне импонировали интеллигентные, эрудированные полковники-медики, но не улыбалась перспектива 25 лет быть в погонах и иметь потолок в карьере - три звезды. Как видите, уже в юности я был человеком достаточно прагматичным. От этого предложения отказался и нисколько не жалею. Хотя именно после окончания института получил первый удар судьбы.
- А что, были еще и другие?
- И не один. Но первые удары особенно запомнились. Все думали, что меня, как подающего надежды, оставят на кафедре нормальной физиологии ассистентом. Но не тут-то было. Мне вежливо сказали, что места для меня на ней нет и распределили в распоряжение отдела кадров института. Таков был первый удар по физиономии. Я понял, что все решают не деловые качества и знания, а родственные связи. Предложили работать старшим лаборантом на кафедре патофизиологии. Пришлось согласится, хотя я не хотел этим заниматься, считая, что легче болезнь предупредить, чем лечить. И второй удар, на этот раз ниже пояса, я получил, работая на этой кафедре, когда мы поехали в подшефный колхоз. Я был назначен старшим и мне интересно было работать за идею: я высчитывал и выслеживал все и впервые мы уехали из колхоза с заработком, а не долгами. Вкалывали как на своем поле и не давали руководству воровать. И что же? В партком института из колхоза пришло устное пожелание: “Чтоб такую сволочь к нам больше не присылали!”
- Ну и как дальше “сволочь” двигала свою научную карьеру?
- Прокрутившись год “мальчиком на побегушках” в должности старшего лаборанта, понял, что не могу быть слугой трех господ, то есть угождать двум доцентам и заведующей-профессору, и решил поступать в клиническую ординатуру. В моей ситуации сделать это было практически невозможно. Места в ней давались только свежим выпускникам или отработавшим два года. Я был и не то, и не другое. Работал в это время на кафедре неврологии. Но тут добрым гением в моей судьбе выступила проректор по научной работе медицинского института М., которая написала письмо в Москву, и меня приняли в виде исключения. Через два года защитил диссертацию и стал работать в Приморской краевой физиотерапевтической больнице. В ней я задержался ровно год. Ушел оттуда, потому что понял - останусь - зажирею, обленюсь, окончательно потеряю квалификацию.
- И куда, в таком случае, направили свои стопы?
- На кафедру экономики и управления здравоохранением мединститута. Проработал на ней пять лет. И здесь меня ждал хороший урок. Побывал я как-то в Москве на конференции по демографии. С большим интересом прослушал доклад академика К., потом оформил ее в виде методички и использовал на занятиях.
Но однажды приходит ко мне старичок, представляется, что из парткома, и начинает вести беседу “за жизнь”, а потом ненавязчиво выпытывает у меня про методичку.
- Кто подал идею? - спрашивает.
Естественно, поинтересовался у него в чем дело, почему такой интерес к этой, в общем-то заурядной работе.
- Ее читают в рыбном порту, - ответил он, - а в ней вы пишете, что в СССР в связи с интенсификацией труда происходит изнашивание рабочей силы”.
Я сослался на доклад К.
- Что дозволено академику - не дозволено ассистенту! - весомо заметил старичок”.
Но и этот урок не остановил меня, я все еще был уверен, что возьму реванш над системой. Написал статью в местный сборник, посвященную экономическому анализу показателей заболеваемости рабочих судостроительного завода”. Через два месяца меня вызывают в Крайлит (в те годы - высший орган Приморской цензуры), показывают рукопись статьи.
- А вы знаете, что во Владивостоке нет судостроительного завода? - спрашивают у меня.
Пришлось пойти на оригинальные доводы в разговоре. Я встал и показал этикетку на стуле, на котором сидел, где черным по белому было написано, что изготовлен он на Владивостокском судостроительном заводе. Ответ работника Крайлита был столь убийственным, что я помню его до сих пор:
- Эти стулья под нами и развалятся, а статья - завтра же будет за кордоном!
Мне оставалось только одно - согласится. Зато я окончательно понял, что с системой лучше не бодаться.
- А как вы оказались в Тихоокеанском институте географии ДВО РАН?
- В этом институте заведующей лабораторией медицинской географии работала профессор М. Она и пригласила меня в 1981 году к себе в лабораторию старшим научным сотрудником. Потом, когда М. ушла работать в мединститут, я возглавил лабораторию. Работа была интересная. Участвовал в экспедициях в страны Юго-Восточной Азии. Работал во Вьетнаме советником по медицинским вопросам. Официально считалось, что мы интересовались тропической патологией. А на самом деле изучали устойчивость вьетнамского населения к обработке американским препаратом “оранж”. Так что на самом деле я работал шпионом. Нам тогда казалось, что мы помогаем вьетнамскому народу бороться против американской агрессии, и только позже стало известно, что Вьетнам для обеих сторон был плацдармом для испытания новой военной техники. После такого открытия наступило прозрение: ”Говорят одно - делают другое”. Думаю, что именно тогда у меня закралась в душу эта тоска о том, что мы – потерянное поколение... Поколение, которое все время обманывали.
- Из того, что вы рассказали о себе, создается впечатление, что вы постоянно искали достойное место приложения своих знаний и навыков в научном поиске, чтобы обрести свободу и независимость от давления системы?
- Наверное это так и есть. Потому что сейчас могу сказать - наконец-то обрел свободу творчества. Но для достижения этого пришлось целенаправленно и достаточно упорно потрудиться. В 1992 году защитил докторскую диссертацию “Здоровье населения Дальнего Востока”, данные из которой вошли в ежегодные доклады Президента страны. Мне тогда предложили работать в Верховном Совете СССР в одной из комиссий экспертом по здравоохранению и социальной политике. Я уже было решился дать согласие, да вовремя заронил сомнение в правомерности такого шага мой научный консультант, сказав, что я из провинции и в столице буду всегда чужим, тут и своим места мало... Так что остался в родном Владивостоке и в этом же году получил первый опыт работы в иностранной фармацевтической фирме. Был региональным представителем, проработал несколько лет и, надо сказать, получил хороший коммерческий и предпринимательский опыт, что впоследствии очень пригодилось мне как преподавателю.
– Но ведь вы ни на один день не оставляли научную работу в Тихоокеанском институте географии, поскольку были публикации в газетах об интересных исследованиях, которые выполняли сотрудники созданной при вашей лаборатории фирмы “Медико-экологический центр”?
– Вы имеете в виду публикации о “мягком методе” лечения рака? Она появилась уже после того, как наше ТОО приказало долго жить. Мы ведь работали в частной клинике, директор которой однажды сказал, что наши фитоприемы слишком длительные, а посему нерентабельные, и расторг договор. Однако за несколько лет исследований мы успели выполнить довольно значительный объем работ в области фитотерапии. Были экспедиции по Приморью, Приамурью, Сахалину, в ходе которых удалось собрать драгоценные материалы об опыте лечения травами. Особое место заняла работа по изучению нетрадиционных методов борьбы с раком. Была отработана методика лечения фибромиом, широко распространенного женского заболевания. Но до сих пор эти знания не используются врачами-онкологами, хотя могли бы очень заметно усиливать широко применяемые химио-, лучевую и хирургическую терапию.
– Для этого утверждения у вас есть основания?
– Как пример, могу привести интересный случай. Знакомый врач привела ко мне своего отца, участника войны. Ему было 76 лет и диагноз - рак правого легкого. Операция была невозможна. Ко мне была единственная просьба - облегчить страдания больного, уменьшить боли. Выбрали мягкий, щадящий метод, поскольку дед еще мог самостоятельно ездить на дачу, работал на ней... Больной очень дисциплинированно выполнял все мои предписания и в итоге прожил еще 2,5 года. Накануне Праздника Победы он съездил на дачу, картошку сажал, это при раке-то легких... И угас без страданий, легко... Так что многолетние исследования, проведенные нашей лабораторией, подтвердили, что фитотерапия, как дополнительный метод, эффективна при лечении некоторых форм рака. Но эти данные лежат мертвым грузом. По итогам этой работы я подготовил книгу, которая вышла в “Дальнауке” "Противоопухолевые лекарственные растения". Но и по сей день фитотерапия практически не применяется для лечения онкологических больных, их продолжают лечить дорогостоящими патентованными препаратами и скальпелем.
- Что лично для себя вы вынесли из этой научно-практической работы?
- Понял главное, что только системный подход может помочь истине, а для этого нужно филигранное профильное лечение.
- Объясните, пожалуйста, что это такое?
- Все же познается на опыте. Пришла на прием девушка, 28 лет, с диагнозом прогрессирующий рассеянный склероз. Это врожденное заболевание, которое не дает о себе знать, пока не сработает, образно говоря, пусковой крючок. Начали выяснять, когда он сработал, ведь в настоящий момент у нее был целый «букет» болезней, что-то около десяти. В итоге выяснилось, что "во всем виновата" патология щитовидной железы, назначил ей общеукрепляющий комплекс растительных препаратов. Уже через три месяца лечения она пришла ко мне и радостно сообщила, что рассеянный склероз больше не беспокоит и что она ждет ребенка. Вот вам наглядный пример системного подхода и профильного лечения. А в нашем здраво-охранении работают по старинке - лечат “болячку” ту, которая более всего беспокоит больного в этот момент, а не причину, вызвавшую заболевание.
- Вас такое положение вещей очень беспокоит?
- Не только меня, но и всех, кто неравнодушен.
- Вы знаете, но ведь изначально те, кто пришел учиться в мединститут, кто решил стать врачом, должны быть неравнодушными к страданиям людей, должны следовать клятве Гиппократа, которую они дают? Почему, на ваш взгляд, этого не происходит, почему медицина сейчас – это скорее всего высокоприбыльный бизнес и в России, и в других странах?
Мне сложно ответить на этот вопрос. Нас, медиков, в большей степени учили лечить тело, забывая о той самой пресловутой душе. На богословских факультетах учат лечить душу. Так кто же в этой жизни достигает большего успеха: врач или священнослужитель? Видимо, не случайно в последние годы в крупных больницах стали появляться молельные комнаты, народ повернулся лицом к храмам. Видимо чего-то в нашей жизни нам не хватает, недодали родители, озабоченные строительством сначала социализма, потом коммунизма, потом капитализма, недодали педагоги…. И в этой бесконечной гонке, преодолении, созидании миражей и воздушных замков, мы, естественно, проявляем далеко не самые лучшие качества, дарованные человеку природой. Отсюда рвачество, равнодушие как способ выживания.
Каждый из нас, живущий на этой Земле, ищет истину. Ищет ее по-своему, ошибаясь, теряя и обретая. А те, кто пришел ради этой цели в науку, ищут ответы на вечные вопросы с помощью инструментария доступного ей сегодня. Вот и Алекс прошел весомую часть пути в поиске истины в медицине. Этот поиск привел его к географии, поскольку вся его научная и практическая работа дала однозначный ответ – мы, дети своего биохимического окружения, пьем свою воду, живем на своей почве, дышим своим воздухом... Этот же поиск привел его в экономику, заставил посмотреть «под ноги», на то богатство, которое дарит нам уникальная при-рода уссурийской тайги, которое нужно использовать с пользой для здоровья людей живущих на Дальнем Востоке, не уповая на зарубежные патентованные препараты. Получается, что наша забота очень проста и сложна одновременно - умело воспользоваться этими богатствами, ведь все мы сообща хотим жить радостно и достойно на этом ветробойном и с моря, и с суши кусочке земли. Значит обязаны выстоять, сами себе помочь в оздоровлении души. Что там не говори, но если душа грязная, то и тело больное.
Подробно описаны медиками сотни случаев самоизлечения от рака безнадежных больных просто так, без всякого лечения. Как необходим ответ: “Почему?” Успеет ли наше ищущее и, конечно же, не потерянное для поиска истины поколение, ответить на него или оставим потомкам?
Беседовала Татьяна КАШИРСКАЯ
90 КМ ОТ МОСКОВСКОЙ КОЛЬЦЕВОЙ
Московская молодежь, та, которая учится в университетах, называет быдлом (с ударением на последнем слоге) разные персонажи нашей жизни - от обычных жителей рабочих кварталов в тренировочных костюмах до группировок наподобие скинов или футбольных фанатов. Это персонажи, живущие "по понятиям". У них - свой сленг. Нам зачастую непонятный. У них есть своя субкультура, которая называется "культурой рабочих окраин".
Если вам, как и мне не повезло, и вы родились на рабочей окраине, любыми способами выбирайтесь из этой трясины. А начните с очевидных, но очень непростых действий. Если на перекрестке горит красный свет, а пешеходы, стоящие рядом с вами, пытаются перейти улицу, не спешите за ними. Дождитесь зеленого света.
Если в школе, армии, на подоконнике или еще где, ваши друзья затягиваются сигаретой, а вы не курите, скажите твердое нет. Ведь вы же знаете, что никотин вреден для ваших легких.
Если на вечеринке вас чуть ли не силой заставляют уважить компанию, уйдите. Это не ваш круг, это болото. Будьте осторожны!
Если девушка отзовется презрительно о вашем неудачном соитии, вы-черкните ее телефон из записной книжки. Дело не в ваших достоинствах, которые вы в этот раз не смогли реализовать, а в ее недостатках. Осторожно, поберегите себя!
ВИШНЕВОЕ
Там, где вырубают вишневый сад, неминуемо наступает время лесоповала.
Главная беда не в том, что люди не верят в Бога. Главная беда в том, что не верят в дьявола. А он везде. Как трудно нынешним матерям привить своим 19-летним дочерям понятие чистоты, целомудрия, когда вокруг полно девчонок, живущих со стариками, парней - со взрослыми тетками. И все из-за денег!
Впрочем, дети рождаются чистейшими существами. А вырастают нашим отражением.
Что же касается будто бы недостаточного количества российских детей, то это неправда. Детей у нас много, причем явно гораздо больше, чем нужно - иначе откуда бы взялись два миллиона беспризорников, по под-счетам правозащитников, совершенно самостоятельно и не востребовано гуляющих по просторам нашей Родины? Они никому не нужны, живут своей непонятной жизнью и изо всех сил пополняют ряды антисоциальных элементов.
РЕЧКА Х
Раньше меня часто спрашивали, каких женщин я люблю? А вот каких. Тех, перед которыми хочется снять шляпу. Женщина целый день стоит на базаре и получает 500 рублей. А ребенку покупает книжку за 1000. То есть два дня стоит на морозе, чтобы купить эту книжку. И еще, я знаю, у нее дома таких книжек уже много, целая серия. К таким женщинам возникает теплое чувство. Их немного. Ну, одна на рынок. Но ее послушаешь и сразу начинаешь уважать. Немножко даже хочется на ней жениться.
А вообще-то, мужчина гоняется за женщиной, пока она его не поймает. Это я точно знаю сегодня. А вчера в своей далекой юности я наивно полагал, что мы, носящие в штанах червеобразный отросток, можем кого-то выбирать. Какая наивность! Сегодня, присев потяжелевшим задом на ступеньки своей молодости, и качнув полегчавшим передом, я с грустью повторяю вслед за Игорем Иртеньевым:
Кому-то эта фраза / Покажется пошла, / Но молодость, как фаза /Развития прошла, // Беспечные подруги /Давно минувших дней / Уже не столь упруги, / Чтоб не сказать сильней. // А те, что им на смену / Успели подрасти, / Такую ломят цену, / Что, господи, прости.
За окошком поезда пошел слепой дождь. Господи, сколько же бед он наделает сослепу!
БЕЗЫМЯННАЯ СТАНЦИЯ
А каких женщин я не любил, да теперь и не придется.
Например, не любил я жен банкиров. И вот почему.
На давнем банкете по поводу юбилея какого-то банка к столу был подан жареный поросенок. Изо рта убиенного животного торчала зеленая веточка петрушки. А вокруг стола под стать белесому поросю выделялись плотные светские дамы, взгромоздившиеся на актуальную в высоких банковских сферах шпильку. Они напоминали болонок в твидовых попонках, которых претенциозная хозяйка заставила надеть коньки. Ну, в крайнем случае, ходули. Кроме прихрамывания, в которое они пытались добавить кокетство классических тусовщиц, наблюдалось заметное усилие воли: нам бы день простоять да ночь продержаться.
Да, тяжела жизнь у жен банкиров, изнывающих от больших денег.
Также не любил я молодых девушек-женщин, имеющих не более, но и не менее 28 годков и завышенную самооценку. И нет у них ничего и никого, кроме собственных амбиций. И ладно бы, если к месту. А то ведь одна из них, говорит как-то мне, профессору, что слово «топчан» я написал неправильно. Мол, надо «тапчан». На мое непомерное удивление чудесное создание природы ответило, что на пляже, арендованном азербайджанцами, на котором она проводит большую часть теплого времени года, написано «тапчан». Я посоветовал собеседнице справиться со словарем. Она обещала. Но назавтра опять стояла прекрасная солнечная погода…
Отсюда мораль. Можно, конечно, учиться русскому языку и прочим трудностям по вывескам и телевизионной рекламе. Но только не получится ли очередная «реникса», как в рассказе у А.П. Чехова вместо слова «чепуха» или «пектопан», как у иных иностранцев, читающих на свой манер нашу вывеску «ресторан».
А еще не любил я теток-давилок. Это тех, которые мелкомасштабные руководители, к примеру, менеджеры среднего пошиба. На них сверху начальство наваливает кучу проблем. А они, сами неспособные решить ни одну из них, и не могущие организовать подчиненных, начинают давить тех, которые послабее и безропотнее. Короче говоря, везущих и без того свою полную тележку. Работников, идущих по жизни с принципом «где сядешь, там и слезешь» давилки не трогают - толку то! А так как я всю жизнь загружал до верха и тянул из всей натуги, то и давилок на моем веку перевидал много. Глупые они бабы, скажу я вам. Убогие.
70 КМ ОТ МОСКОВСКОЙ КОЛЬЦЕВОЙ
О современных Павлах Третьяковых и Саввах Морозовых.
Собрала как-то краевая администрация ректоров владивостокских вузов и озадачилась вопросом:
– Как же нам всем миром победить наркоманию?
Много чего насочиняли. А ректор Дальневосточной академии искусств, замечательный человек, интеллигент, блестящий пианист сказал, что пусть-ка новые богатеи отдают часть своих доходов на культуру. Иначе сегодняшняя мелюзга, рыскающая по помойкам, завтра подрастет и будет по подъездам отнимать у богатых Буратино то, что они недовложили в досуг и образование наших пацанов. Милый, наивный Игорь Иосифович! Да наши нувориши спят и видят как они еще немного наскребут, ну, там пару миллиончиков долларов и слиняют на Кипр, Канары, в Новую Зеландию.
60 КМ ОТ МОСКОВСКОЙ КОЛЬЦЕВОЙ
Известно, что пик желудочно-кишечных заболеваний приходится на август-сентябрь, когда люди, как звери, хватают все без разбору, нагоняя жирок. Так что у того, чей желудок по размерам превышает головной мозг, могут быть проблемы.
Впрочем, невежество, которого мы так часто стыдимся, таит в себе не-малые достоинства: не знаешь, чего ждать. Пожалуйста, пример:
В этих местах растут арбузы. Но они не такие крупные, как за Уссурийском, где их выращивают китайцы. Для того, чтобы арбуз рос и наливался, китаец шприцем вводит ему в попу (или как там она называется у ботаников?) порцию собственной мочи. Это нитратное удобрение с достав-кой на дом. Вот такая агротехника. Зато и арбузы – на славу! Вот только их обильное поедание может привести к отравлению – всякий там понос, иногда рвота, в общем – жуть! А местный Роспотребнадзор ничего не видит, ничего не слышит, ничего никому не говорит.
И живем мы слепо-глухонемые горемыки, а вокруг цветет, поет и приглашает к общению жизнь! Недавно я побывал в Италии. Бог мой! Вся страна убрана, словно парк, и вымыта до блеска, как венецианское зеркало. Рано утром я вышел на балкон маленькой гостиницы в Монтекатини под Флоренцией... Куда бы ни упал мой взгляд, я всюду видел нежную суету трудолюбия: женщина мыла губкой чистое окно, девушка протирала шваброй чистый мозаичный пол на террасе, рядом старик обтирал листья домашней пальмы влажною тряпкой, мусорщик, стараясь не греметь крышкой, вычищал бак от мусора... За полмесяца я не видел в Италии ни одной мухи! Но стоило мне только сесть в самолет Аэрофлота, летевший в Москву, я их сразу увидел – жирные твари носились в салоне самолета. Это кружила над головой тихая аура отчизны. И никому из симпатичных стюардесс не пришло в голову обработать салон средством от насекомых. Да, уверен, его и не было в самолете. А ватерклозет! Когда я летел в Италию этим же рейсом, он мне казался чистым, но на обратном пути я увидел, что туалет омерзительно грязен.
50 КМ ОТ МОСКОВСКОЙ КОЛЬЦЕВОЙ
Разговариваю с выпускниками средней школы. И что же? По их мнению, учителя – бездарности, причем все, за исключением тех, которые преподают литературу. На уроках шпарят по учебнику. В результате выпускник жалуется, что школа ничему не научила. Я и сам когда-то огорчался, общаясь со школьными учителями.
Боже, какими мы были наивными. Только с возрастом начинаешь понимать, что лучший учитель – книга. Я, например, с присущим мне скудоумием на протяжении многих лет полагал, что арбуз – это фрукт и что на хлебном дереве растут буханки хлеба. Между прочим, в школе меня никто не переубедил. Эти несложные вопросы можно задавать путешествующим детям во время утомительных переездов. Только не надо забывать, что арбуз – ягода.
А вот еще мои недоумения.
Я наивно полагал, что: ... популярная экономическая игра "Монополия" – детище нашей перестройки.
А на самом деле ее изобрели в США в Атлантик-Сити в 1933 г.
…статуя Свободы стоит в городе Нью-Йорке.
А на самом деле она стоит в штате Нью-Джерси.
…только Венеция постепенно тонет в море.
А на самом деле город Равенна, тоже расположенный в Италии, за последние 80 лет опустился в воду почти на полметра – даже вдвое глубже, чем Венеция.
…слон продирается сквозь джунгли с шумом и треском.
А на самом деле эта громада движется быстро и бесшумно, не сломав ни одной веточки, если только слон не решит ею закусить.
…спагетти родом из Италии.
А на самом деле эти макароны стали популярными в Италии только в XIII веке. А «изобрели» их в Китае, откуда Марко Поло и привез первые спагетти в Европу.
…змеи скользкие и холодные на ощупь.
А на самом деле наоборот, они сухие и теплые.
…гильотина названа так в честь ее «изобретателя» – французского доктора Гильотена.
А на самом деле гильотину предложил применять некий Луис, переделавший «секиру революции» из итальянского орудия казни. Доктор Гильотен был противником жестоких казней и лишь добился, чтобы мгновенно убивающая гильотина стала официальным орудием казни. Кстати, доктор страшно переживал, что его имя вошло в историю, а после смерти Гильотена его дети даже сменили фамилию.
40 КМ ОТ МОСКОВСКОЙ КОЛЬЦЕВОЙ
Знакомый американец говорит, что ненавидит TOEFL. Ему-то с какой стати его ненавидеть, ведь не сдавать? Но уж если его достало, то каково нам мучиться с этой галиматьей, чтобы набрать пресловутые 550-600 баллов, открывающих дорогу в американскую систему образования?
Вот вы меня спросите, какое образование лучше – российское или американское. А я вам не отвечу, потому что не знаю. До середины 90-х годов XX столетия американцы высоко ценили нашу, то есть советскую систему образования, в основе которой была глубокая, практически университетская подготовка по фундаментальным дисциплинам.
Мы в России при изложении учебного материала идем от простого к сложному. Этот классический тип хорош, он дает фундаментальные знания. Американцы почему-то считают, что не всегда классический подход может показаться студенту или школьнику доступным. Поэтому они рассматривают все проблемы на другом, более простом уровне – на примере бытовых проблем.
Ну а потом в России начались реформы… бакалавры, магистратура… Никто до сих пор не может объяснить, зачем они нам.
Тем временем в мире возникла устойчивая тенденция создания институтов, делающих упор на практические занятия. А в сегодняшней России во многих вузах нет ни фундаментальной теории, ни эффективной практики.
Может быть стоит обратить внимание на французскую методику преподавания. Она сильно отличается от русской, об этом можно долго говорить, но главное отличие – необходимость большой подготовки. В России существуют специалисты в каких-то узких областях, и преподаватель может читать всю жизнь один и тот же курс. Во Франции профессор не может читать один курс больше чем два года – он растеряет студентов.
30 КМ ОТ МОСКОВСКОЙ КОЛЬЦЕВОЙ
Каждый из нас видел на своем веку очень много. Просто мы забываем или не хотим вспоминать. Или нещадно перевираем то, что помним. Раз-решите мне вспомнить свое детство, хорошо?
Мне 69. Как ни крути, играя в перевертыш, 69. От себя не убежишь. Это тот возраст, который во времена юности моего дедушки считался не просто преклонным, а старческим. В России, в тамбовской глуши, до этого возраста доживала в лучшем случае половина людей. А я до сих пор не могу принять, что лет-то мне, ой, как много и без оглядки на возраст не пользуюсь лифтом.
Так что же я помню? Первое осознанное воспоминание – как мне ставят клизму. Пусть психоаналитики расскажут, что это значит. Я бы и сам мог, да скучно. Второе воспоминание – к родителям пришли гости. Какой-тот взрослый придурок усаживается на моего коня-качалку из папье-маше: буланый, в темных яблоках. Подвыпивший кавалерист машет несуществующей саблей, чувствует себя «первым маршалом». Спина коня с мягким треском проваливается – обида и обильные слезы. Я ведь потомок кавалериста, что же он коня не щадит? Впрочем, кажется, тогда я об этом еще не задумывался, хотя дедушка вместо колыбельной мне пел «по долинам и по взгорьям шла дивизия вперед...»
Третье воспоминание – зимняя аллея в пригороде, рядом с крайкомовскими дачами: мама водила меня туда гулять. Из рукавов моей шубки болтаются на резинках рукавички. Мама уговаривает их надеть. А впереди идут четверо толстых дядек: темные глухие фигуры на фоне сияющего снега. Возникает непреодолимое желание их обидеть. Голыми руками (помню, как жалил снег) леплю метательный снаряд и, подбежав поближе, бросаю его в одну из спин. Спина делает плавный поворот: глазки сужаются, с приторной улыбкой дядька говорит:
–Не делай так больше никогда, мальчик.
А вот и вывод из воспоминаний о клизме, коне-качалке, темных спинах. Я ненавижу ходить строем, ненавижу все тоталитарные идеологии - националистические, коммунистические, религиозные, экономические. Для меня и Гитлер, и Сталин, и Ли Пен, и аятолла Хомейни, и Пол Пот, и Че Гевара, и кардинал Лефевр, и полковник Каддафи, и Тед Тернер, и Майкл Джексон, и Слободан Милошевич – все одним миром мазаны. Список, разумеется, не законченный.
20 КМ ОТ МОСКОВСКОЙ КОЛЬЦЕВОЙ
Если верить моим друзьям интеллектуалам, западным специалистам по России и нашим врагам, моя родина – самая плохая на свете.
У нее отвратительный климат и убогая природа. Деревня наша выглядит как груда гнилых бревен, и населяет ее народ, похожий на крыс, издающих вой вместо песен. Что говорить после этого, что у нас нет сельского хозяйства, и картошка и прочий урожай гниют на корню.
Культура наша провинциальна и сплошь состоит из заимствований.
Наши мужчины грязны, вонючи, агрессивны, они плохие любовники и семьянины, не умеют зарабатывать деньги, а если умеют, то жлобы, кроме того, они все омерзительные скучные пьяницы.
Наши женщины, главным образом, корыстные стервы, пошлячки и дешевые давалки и шлюхи, готовые лечь под любого, особенно под иностранца. Настоящая трагедия – это когда наша женщина выходит замуж по любви, а потом обнаруживает, что у этого козла ни гроша за душой!
Русские вообще готовы всегда лизать задницу иностранцам. Но при этом одновременно они обладают плебейским гонором, их отличает шовинизм, расизм и антисемитизм.
Что бы русские ни делали, вещи у них выходят уродливые и некачественные. Единственное что им удается на славу – это деланье детей. Но с рождаемостью в последние годы проблемы…
Российские города неряшливы, замызганы и обшарпаны, они напоминают вонючие помойки.
Наша армия не умеет воевать. Генералы – глупы, а солдаты – трусливые мародеры.
У нас никогда не было свободы. В России всегда продажная тирания. Россия – всегда тюрьма. Каждый русский – уголовник. Мы хуже всех.
Поэтому нам с вами предстоит еще столько сделать для нашей любимой Родины и ее совершенствования. Работы непочатый край.
Вот такой я злой. По-моему, я опять немножко разлюбил Родину. Хотя вообще наша Родина такая забавная, что не любить ее невозможно. А какие люди ее населяют!
Тут один водитель, пожелавший остаться неизвестным, на спор выпил залпом три пивные кружки водки. И теперь непонятно, можно ли считать его выигравшим пари, потому что он немедленно умер.
А еще у нас много одиноких людей. Но почему-то про них говорят однобоко – все о женщинах, а вот одиноких мужчин забывают. Между тем у мужиков проблем не меньше, а то и поболе.
А у женщин, у женщин. У тех, кто перешагнул какой-то десяток. И вот попадается мужчина. Но в постели он из категории «бывало и получше». А по жизни "лучше бы и не было".
Или как в притче, которую я только что придумал.
Правда, неправда ли, только знал я человека, у которого было восемь жен. Разными делами занимались они. Первая вышивала, вторая танцевала, третья – стихи писала, четвертая - пела, пятая - что умела, шестая - вела семейство, седьмая - на нервы действовала. Что делала восьмая, в подробностях я не знаю. Хотя и догадываюсь.
Жили они поживали и до сих пор живут. Но слышал я от людей, что не так все это. Не было восьми жен, ну, не было. А всего одна-единственная была и звали ее Октавой.
10 КМ ОТ МОСКОВСКОЙ КОЛЬЦЕВОЙ
Я давно подозревал, что Владивосток – это не Москва. И даже не Новосибирск. И даже не Хабаровск. Но вот читаю в одной из местных продажных газет (в том смысле, что не бесплатно бросают в почтовые ящики. А может, и еще в каком-нибудь смысле) исповедь пятнадцатилетней шлюшки, мечтающей о столичной панели: "Ну разве здесь жизнь, в этом пропитанном солью Владивостоке, с его китайцами, торгашами, битыми иномарками и невоспитанными парнями?" - думала Верочка, когда бродила по ненавистным ей грязным улочкам между обшарпанных и расписанных неприличными надписями домов, шлепала по лужам, искала встречи с чудом и не находила".
Но зато у них нет моря!
Но у нас есть тайга!!
Но мы имеем дальневосточный характер и нерастраченное гостеприимство!!!
Но….
Но почему же тогда бывший Первый секретарь Приморского крайкома КПСС Л. после отсидки послом в Чехословакии не вернулся в родной город, а зацепился за первопрестольную? Почему народные депутаты Верховного Совета первого созыва "сгинули" в Москве, и сегодня о них ничего не известно? Почему сотни и тысячи приморцев мечтают (да не могут) перебраться туда, где не отключают свет по 12 часов в сутки, где круглый год горячая вода, где медики и учителя получают достойную зарплату? Почему, я вас спрашиваю?
Вопрос риторический. И чтобы не утопить в бесплодных рассуждениях основную идею - туристского использования восточной окраины России, замечу, что "будет и на нашей улице праздник" "будут все флаги в гости нам", и "богатство России прирастет Сибирью" (Ломоносов, не дословно), а заодно и Дальним Востоком….. Но это все будет, увы, без нас. "Жаль, только жить в эту пору прекрасную, уж, не придется ни мне, ни тебе" .
Вот на этой риторике и поставим точку. Впрочем, нет. Как же мне не поделиться с тобой, любезный читатель, своими желаниями. Мне так хочется, чтобы...
Наш родной Владивосток был красив, как Санкт-Петербург! Ах, эти архитектурные ансамбли, парки, музеи, скульптуры!
И чтобы чистота на улицах была, как в Женеве. Ни окурков, ни помоек, ни мух.
И респектабельно, как в Люксембурге. Без бомжей, алкоголиков и шпаны.
А море было, как возле острова Корфу. Чистое, тихое, ласковое...
Погода - как на Сейшельских островах. Круглый год - плюс двадцать семь. Или - как на Кипре - 320 солнечных дней в году.
Еда, как в Бангкоке. Омары за копейки. А какие куриные колбаски!
Селедка толстая и свежая. Как в Амстердаме. Нежная, малосольная, съедается целиком и без хлеба.
А по вечерам бы сверкала цветомузыка. Как в Брюсселе.
И поющие фонтаны, как в Барселоне.
Метро непременно, как в Москве. С витражами, скульптурами и цветным мрамором.
А схем транспорта и карт города пусть выдают так же много, как в Лондоне. И бесплатно.
Пешеходы дорогу пусть переходят, как в Бонне. Только на зеленый.
Но и автомобилисты пусть притормаживают перед пешеходами. Как в Нью-Йорке.
И прохожие чтобы на каждом шагу друг другу «извините» говорили. Как в Монреале.
А после шести вечера чтобы весь город в кафе сидел за бокалом минеральной воды, как в Берне.
А кругом были горы и горнолыжники в ярких костюмах и с лыжами. Как в Андорре.
По вечерам праздничное гулянье по Елисейским полям. Как в Париже.
А в парках на траве нет ни битых стекол, ни окурков, и можно на ней лежать. Как в Будапеште.
И чтобы был пивной фестиваль, когда тысячи людей пьют пиво, а на улицах все равно спокойно, тихо и безопасно. Как в Мюнхене.
А во всех музеях фото- и видеосъемка бесплатные! И всю ночь можно в одиночестве гулять по городу. Как в Тель-Авиве.
А лифты никто не описывает или, если хотите, не описивает. Как в Вене...
И вот все это вместе взятое - да к нам бы на Родину! Пока же Европа (не в географическом, а бытовом смысле слова) все равно заканчивается километров на двадцать восточнее Варшавы, после чего начинаются неизведанные степи с казаками на лыжах, мужиками и медведями.
А вообще нам есть чем гордиться: несмотря на странности нашей жизни, а может, и благодаря им, Россия оказалась второй в составленном англичанами сексуально-социологическом списке. А кто же у нас первый? Опять американцы, вечно они мешают нам жить – граждане США занимаются сексом в среднем 132 раза в год. Наверняка при опросах наврали и подло отобрали первое место у нашей страны! Ну хоть Францию с Англией мы в эротическом плане обскакали, и то приятно. Теперь нам надо стремиться к тому, чтобы догнать и перегнать Америку! Россияне! Смелее обманывайте социологов!
Вы со мной согласны? Почему нет? Ведь даже в нашем алфавите согласных больше, чем несогласных.
Один раз в неделю я читаю студентам десятиминутную утреннюю проповедь, посвященную текущему моменту.
Вот тезисы одной из них.
Любой лишний вес вреден, кроме веса в обществе.
Всякая безграмотность постыдна.
И не все купишь за деньги.
Да и денег не хватит, если все покупать.
А порой с любыми деньгами жизнь остается нищей.
В современном мире человек должен обладать некоторым минимумом знаний.
И последний тезис: Помогайте бедным.
Я сильно переживаю за наших людей, никогда не отказываю нищим – потому что прекрасно знаю, что такое – так жить.
Но я знаю абсолютно точно и то, что
ЕСЛИ ТЫ ДОЛГО И УПОРНО ЧЕГО-ТО ПЫТАЕШЬСЯ ДОБИТЬСЯ,
И ТЫ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО МНОГО РАБОТАЕШЬ И ЗНАЕШЬ,
ДЛЯ ЧЕГО И НАД ЧЕМ,
ТЫ МОЖЕШЬ НЕ ПОЛУЧИТЬ В ДАННЫЙ МОМЕНТ
ЗАСЛУЖЕННОГО ДЕНЕЖНОГО ЭКВИВАЛЕНТА,
НО ТЫ ВСЕ РАВНО СОВЕРШЕНСТВУЕШЬСЯ…
ЕСЛИ ТЫ ЭТО ПРЕКРАСНО ОСОЗНАЕШЬ,
ЕСЛИ ТЫ НАКАПЛИВАЕШЬ ЗНАНИЯ, ОПЫТ,
ВСЕ РАВНО ЭТО РАНО ИЛИ ПОЗДНО БУДЕТ ОЦЕНЕНО.
Скела. Вот говорят, что «терпение и труд все перетрут». Классика. А попробуй-ка выдавить зубную пасту из тюбика, а потом «вдавить» ее обратно!
Алекс. А надо ли? Вот в этой повести я выдавил из тюбика своей памяти многое из того, что бередило все эти годы, и если чьи-то зубы станут белее и здоровее, я буду весьма рад и даже немного счастлив. А может, не только зубы.
Впрочем, наше путешествие подходит к концу. В эту поездку уместилась почти вся жизнь. А как известно, жизнь – штука опасная. Но если во-время умереть, многих болезней можно избежать.
Но так как жизнь, между прочим, еще не закончена, и у этой повести нет конца. Сколько еще раз будут уходить за новые горизонты наши выпускники, постигая заманчивый мир. Дай вам Бог прожить такую же яркую жизнь, какая досталась нам – родителям, учителям, наставникам. И еще ярче. Пусть у вас все будет. ХОРОШО.
ВЫПУСКНИКАМ
Когда за слякотью и пылью
Увидишь дальние пути,
Приподнимись, расправив крылья,
И я скажу тебе – лети.
И полетишь, взмахнув несмело,
Земную твердь толкнув назад,
Учитель…
научил я делу,
Но что же делать не сказал.
Я помогал решать задачи,
Но мы об этом помолчим,
Ведь в жизни несколько иначе
Все то, чему я научил.
И снова ноги как из ваты,
И где он праздничный елей?
Я вас прошу, не забывайте
Учителей.
Не предавайте друга, маму,
Учителя, что вас растит,
Ведь жизнь - она такая дама,
Что не простит.
ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ
Времена года
Сквозь летний зной и синеву
Ведет меня тропа.
Еще немного поживу,
А завтра листопад.
И эту желтую траву
Закроет первый снег.
Еще немного поживу,
Неделю... месяц... век?
Мы все умрем когда-нибудь,
Но я умру весной.
Пройду совсем короткий путь
И ты пройдешь со мной.
Подуют теплые ветра
И речка зажурчит.
А может, рано умирать?
Ну что же ты молчишь?
Скела. Этим стихотворением Алекс хотел сказать, что жизнь человека, как известно, бесценна.
Алекс. К чему я все это рассказал? Ни к чему. Просто живу я здесь. Почему? Здесь Рай, но с маленькой буквы.
Знаете, если бы я жил за границей, я бы от нас просто балдел. Но поскольку сам я местный, то все мне представляется самым надлежащим образом.
Как верно заметил дагестанский поэт Расул Гамзатов: «В мире всего две нации - хорошие люди и плохие люди». Мне хочется, чтобы в моей России жили преимущественно люди первой нации.
Хотелось бы, чтобы когда-нибудь перестало быть фантазией скромное желание жить в стране, где люди у власти взяток стыдятся, где превыше всего ставят честь и достоинство.
Когда я думаю о российских верхах, о ее деловой элите, всегда вспоминаю, как Марк Твен размышлял о своем герое: "О нем известно только, что он не сидел в тюрьме. А почему не сидел - неизвестно".
Пожелаем, чтобы когда-нибудь власть и деньги имущие перестали смотреть на Россию как на поле разбоя, чтобы они ощутили боль за ее судьбу и открыли в себе чувство сострадания к тем, кто для них так долго был не более чем безликой биомассой.
Чтобы сердце не нарадовалось при виде изменений отношения в стране ко всем, кто собственно и есть Россия – ее бескорыстные учителя и врачи, ее инженеры и ученые, библиотекари и трактористы. Они больше не изгои в своей собственной стране, им больше не надо стыдиться перед детьми, что не могут их как следует накормить и одеть.
РАЗВЕ МЫ ЭТОГО С ВАМИ НЕ ДОСТОЙНЫ?
Вот, собственно, и все, что я хотел рассказать вам. А не хотел я рассказывать одну прелестную историю, как в модном московском издательстве, укравшем мою рукопись, мне прямо и честно сказали:
- Мы этого не делали, но больше никогда делать не будем.
Еще не хотел рассказывать, как однажды мне позвонили из местной тюрьмы и попросили прислать какую-нибудь интересную книгу. Я тут же предложил купить для них несколько экземпляров "Преступления и наказания". Мой юмор оценили, но попросили романы "про любовь".
Не хотел я также говорить вам о том, что скоро правительство России твердо пообещает стабилизировать рубль. А если получится - то и два рубля…
И еще не хотел рассказывать, что русский врач зарабатывает, как американский, 100 долларов. Только американец – в день. А наш – в неделю.
И еще много чего я не хотел вам рассказывать. Но об этом в другой раз.
МОСКОВСКАЯ КОЛЬЦЕВАЯ
Впрочем, «любезный читатель, я с тобой закалякался…». Вот уже белокаменная. «Если я тебе не наскучил, то подожди меня, мы повидаемся на обратном пути. Теперь прости. - Машинист, поспеши.
В Москву! В Москву!»
Но как ни прискорбно, племя младое, несмотря на призывы губернатора жить именно здесь, то есть во Владивостоке, и буквально с ним, делать этого совершенно не собирается. Может быть потому, что власть всегда предпочитает быть сверху?
На заседании круглого стола по проблеме трудоустройства молодежи была обнародована весьма неприятная статистика: 50 % выпускников вузов Владивостока планируют уехать из Приморского края в поисках работы! Получается, что Приморье не только кормит центральные промышленные корпорации (практически ни в одном из промышленных «гигантов» края нет местного руководства), но еще и поставляет кадры для центра! Причем кадры действительно стоящие, ведь наверняка в поисках работы из края отправятся далеко не те юноши и девушки, которые учатся под прикрытием родительских денег.
Выпускники вузов не видят перспектив для развития своего бизнеса, считают низкими зарплаты, которые могут выплачивать будущие работодатели. В Центре занятости Москвы молодым выпускникам предлагают только непрестижные должности. Или же «стажировки» за сущие копейки в предпринимательских структурах. Студенческие мозги, как известно, всегда свежие, почему бы не купить подешевле... А что дальше? Выхода ребята пока не видят.
А ты, мой зачитавшийся собеседник, видишь выход?
Окружающая среда и окружающий четверг
© Copyright: Александр Косолапов, 2020
Свидетельство о публикации №220090101718
Свидетельство о публикации №220090101718
Рецензии