Почему молчат камни ч. II. Глава 8. Землетрясение

Утром в воскресенье, 4 марта, они чуть не проспали, бегом побежали голосовать в школу, недалеко от дома Ларисы. Лена ждала подругу на улице, смотрела на спешащих на выборы людей, некоторые приходили семьями, смотрела на шашлыки, чернеющие на дымящихся углях, думала: обычное дело — шашлыки в курортном городе.
Она проводила Ларису до Дворца культуры на Ромашке, где собрались у автобуса тюзовцы; и они все махали в окно отъезжающего автобуса Лене, пока её было видно.
В овощном магазине Лена купила картошку, соленых огурцов. За курицей пришлось постоять женщины придирчиво выбирали мясо, тыкая вилкой в куски, разложенные на прилавке. А было десять часов, и Виктор мог прийти к одиннадцати, и Лена стала думать, что ничего не успеет к его приходу.
В молочном магазине опять пришлось стоять — за сметаной, и домой она бежала, и бегом  взлетела на третий этаж.
Картошка была почищена, курица отбита, посолена и поперчена, натерта чесноком и сметаной и жарилась под прессом, которым служила кастрюля с водой и чугунный утюг сверху. Как жарить картошку сомнений не было — по-сибирски: много масло и узких, длинных, тонко нарезанных соломкой картофелин. Все было готово. Было двенадцать часов и Лена успокоилась и сели писать стихи.
Она написала: Не встреча — землетрясение! И вдруг качнулись стены ларисиной комнаты, тренькнули в серванте фужеры, качнулась люстра, - землетрясение? Это было потрясающим совпадением.
- Балла четыре, - подумала Лена и удивилась, что нисколько не испугалась.

Виктор пришел в полпервого, сказал, что очень спешил, но пришлось дождаться конца выборов. Он был в свитере, светло коричневом, он любил коричневый цвет. И ему опять было то жарко, то холодно.
- Ты знаешь, что было землетрясение! Я писала стихи, и только написала «не встреча — землетрясение», как качнулась земля и комната.
- Но ведь настоящего землетрясения не было.
- Было, было! Спросим потом у Ларисы.
И они сели обедать. «А рыба!» - вскрикнул Виктор. И протянул Лене рыбу, завернутую в газеты. Она развернула газеты — что это была за рыба! - крупная, сочная, красная.
- Такая рыба — о ней можно оды слагать, но я сейчас ей быстренько разделаю, Лук есть?
Он разделывал рыбу, варварски обдирая её длинными полосами, он торопился. И Лена резала лук и он ждал, чтобы разрезать рыбу на кусочки.
- Чем помочь?
- Хочешь лук порезать?
Виктор взял луковицу и стал её резать аккуратно и красиво. Но он резал не долго, почему-то смутился, сказал:
- Дальше делай, как я,  - и стал заворачивать рыбные кости опять в газеты, «чтобы не пахли». Руки мыли вместе — долго.
- Позже надо сходить в санаторий, договориться с оркестрантами, чтоб они во вторник пришли играть на вечере в честь женского праздника.
- А как называется твой оркестр?
- Никак.
- Назови «Риск». Подходит для эстрадного оркестра.
- Да, я рискую потерять их, если не выбью ставки, которые их устроят. Никто не хочет играть бесплатно.
- Я бы стала.
- Ну, это ты.
Курица оказалась вкусной. Они с удовольствием её ели и пили небольшими глотками бальзам, запивая его минеральной водой. Говорили о живой и мертвой воде. Виктор рассказывал о Норильске. Телевизор был включен, звук убавлен настолько, чтобы его совсем не было, и телевизор горел огнем очага, мерцая и поблескивая, и это не отвлекало от разговора. И было уже темно, когда они спохватились, что надо уходить — у них было «дело».