Лунное затмение. 42 глава

    Лидия Николаевна тихонько приоткрыла дверь палаты, в которой лежал Димка. Женщина не хотела признаваться себе в том, что ей страшно за сына. Она, как любая мать, мечтала, что её сын будет здоровым и счастливым.
   Капельницу уже убрали, Димка полулежал на своей кровати, подперев голову рукой и разговаривал с соседями по палате. Один из мужчин был в возрасте, лет сорока пяти, но подтянутый, крепкий, светловолосый, с грубоватыми чертами лица и пронзительным взглядом. Второй, лет на пятнадцать младше, шатен, с приятной внешностью, невысокий, широкоплечий крепыш. Со стороны, Димка  среди них выглядел красавцем, с волевым подбородком, с острым, упрямым взглядом, впрочем и характер у него был упёртый.
   - Я строитель, на стройке прорабом работаю. Оступился и упал, хорошо повезло, на песок упал, а вот головой ударился о кирпичи. Три дня назад лёг сюда, жду профессора Вишневского, уже анализы сдал и снимок головы мне сделали. Жуткие боли и голова кружится, раньше такого не было, - рассказывал первый мужчина.
   - А я боксом занимаюсь, готовился к соревнованиям, в общем... сильный удар пришёлся в ухо. Могло быть и хуже, - сказал второй мужчина.
   - А у тебя что, парень? Ты всё молчишь... - спросил первый мужчина.
   - Для начала, познакомиться бы... меня Дима зовут, - ответил Димка.
   Ему вовсе не хотелось говорить о болезнях. Он считал себя вполне здоровым, а головные боли... со временем они пройдут, думал Димка.
   - Я Олег. Очень приятно, - протягивая руку, сказал светловолосый мужчина.
   - Взаимно, - ответил Димка, пожимая руку Олегу.
   - Меня Слава зовут. Жаль, знакомство при таких обстоятельствах происходит, - сказал второй мужчина.
   - Что же приятного от знакомства в больнице? Да и для бокса он как-то староват, - подумал Димка, слегла усмехнувшись, а вслух произнес:
   - Да уж, обстоятельства, это точно.
   - А ты, кажется, тоже боксом занимаешься или занимался? - спросил Слава.
   - Занимался до армии, нужно бы продолжить, но травма головы... посмотрим, - ответил Димка.
   - А служил где? Далеко? - спросил Олег.
   - Далеко, неважно. Служил и служил. Мама? Игорь? Привет! - увидев мать и друга, привстав с кровати, сказал Димка.
   - Дима? Как ты, сынок? Здравствуйте, - входя в палату, сказала Лидия Николаевна, поздоровавшись с Олегом и Славой.
   - Я нормально, мама. Проходите, садитесь, - ответил Димка.
   - Здравствуйте. Вы проходите, мы покурить выйдем, - сказал Олег, вставая.
Он кивнул Славе и вместе с ним вышел из палаты.
   - Привет, Димыч, хорошо выглядишь, - пожимая Димке руку, сказал Игорь.
   - Привет, Игорь. Спасибо. Ты как? Тётя Тамара, дядя Герман? Баба Полина? Они здоровы? - спросил Димка, скорее из вежливости.
   - Мама привет передавала, скорейшего тебе выздоровления. Бабушка болеет, а папа на работе, - ответил Игорь.
   - Я поесть тебе принесла, поешь, пока горячее, это тётя Тамара тебе передала, казан кабоб. Я вот лепёшки купила, творог, каймак, кефир, - разворачивая тарелки с едой, сказала Лидия Николаевна.
   - Ммм... вкусно пахнет. Спасибо передай ей. Игорь, садись, вместе поедим. Мам? Ты тоже садись, - сказал Димка, с удовольствием отправляя в рот баранье рёбрышко.
   - Да я недавно ел, ешь сам, тебе питаться хорошо надо, быстрее поправишься, - ответил Игорь.
   - И я сыта. Мы с Игорем посидим тут с тобой, а ты ешь, сынок, - сказала Лидия Николаевна.
   - Очень вкусно. Я вообще баранину люблю, - ответил Димка, отпивая из бутылки кефир.
   Лидия Николаевна с любовью смотрела на сына, довольная тем, что у него  хороший аппетит. Немного посидев, она поднялась, следом встал и Игорь.
   - Мы пойдём уже, темно на улице и очень холодно. Снег, вроде, перестал, к утру наверное заморозки будут, - сказала Лидия Николаевна, сложив тарелки и полотенце в сумку.
   - И хорошо, что заморозки. Ты же знаешь, у нас и зимы нормальной не бывает, - ответил Димка, встав, чтобы проводить мать и друга.
   Он дошёл до лестничной площадки и остановился.
   - Я ещё приду, отдыхай, - сказал Игорь, легонько хлопая Димку по плечу.
   - Да не стоит. Я не собираюсь тут долго лежать. Пару дней и домой, как раз тридцать первого и выпишусь, - уверенно ответил Димка.
   Лидия Николаевна промолчала, не стала расстраивать сына.
   - Пусть профессор обследует его, там видно будет, - подумала она.
   Профессор вернулся из Заравшана на следующий день, правда, приехал уже после обеда, но обход своих больных он провёл.
   В палату вошёл высокий, широкоплечий мужчина, подтянутый, аккуратный, с умным, внимательным взглядом зеленоватых глаз, с прямыми, чёрными волосами с проседью, зачёсанными набок, одет он был в белый халат, но без белой шапочки.  И что очень поразило Димку, профессор был очень похож на Вику, вернее, она была похожа на него, особенно глаза и выражение глаз. У Вики взгляд тоже был внимательный и испытующий, что ли. Но мысль, что она может быть его дочерью, ему даже в голову не пришла. Медсестра ходила рядом с ним, держа истории болезни больных. Сев на стул возле койки, на которой в ожидании сидел Димка, Дмитрий Константинович раскрыл историю болезни и внимательно просмотрел снимки и схемы РЭК и ЭХО. Изучил жалобы больного, анализы, потом осмотрел Димку.
   - Значит, Вас мучают головные боли? - спросил Дмитрий Константинович, нажимая пальцами на определённые точки на голове Димки.
   - Мучают... - нехотя ответил Димка.
   - После чего это началось, молодой человек? Выписка из госпиталя, это значит... из Афганистана прибыл? - спросил профессор.
   Димка беспокойно заёрзал и взглянул на Олега и Славу. Мужчины, конечно, слышали громкий баритон Дмитрия Константиновича и с каким-то восхищением или сожалением, смотрели на Димку.
   - Прибыл... оттуда, - опустив голову, ответил Димка.
   Ему был неприятен весь этот разговор, да и сам процесс обследования.
   - Мне нужно знать подробности, молодой человек, иначе я не смогу Вам помочь. Поймите, я не из праздного любопытства спрашиваю, последствия травмы, тем более на войне, могут быть совершенно непредсказуемы, - сказал Дмитрий Константинович, видя, что Димка не хочет вообще разговаривать на эту тему.
   - Я понимаю, доктор... в день, когда мы ехали домой, а это была бортовая, крытая машина, под колесо угодил снаряд, началась стрельба... в общем, друг мой вовремя вытащил меня из машины, я в кабине с ним сидел, он был водителем. Грузовик метра на три подбросило, он загорелся и перевернувшись, покатился вниз. Я, падая, ударился головой о камень и потерял сознание. Как мне потом рассказывал Рахмон... они долго меня искали, а я, прокатившись кубарем по склону вниз, упал в овраг, в расщелину, уж и не знаю, как назвать и упал на камни. В итоге, получил травмы головы и тела. Я в коме долго был, почти месяц. Вот и всё, - рассказал Димка.
   - Мдаа... вот и всё. Мало слов и такая трагедия...- недовольно пробормотал Дмитрий Константинович.
   Но по мере того, как Димка рассказывал, всё его тело начало дрожать, словно он замёрз. Димка сжал кулаки, лицо его исказилось и он поморщился от боли...
   - Ммм... Аааа! Больно! - застонав, закричал Димка, сжимая руками голову.
   - Наберите димедрол с анальгином, - сказал Дмитрий Константинович медсестре, измеряя Димке давление и осматривая зрачки.
   - Добавьте пять кубов магнезии и сделайте укол в вену, - сказал профессор.
   При этом, лицо его было хмурое и сосредоточенное. Димке сделали в вену укол, но боль не проходила, он свернулся калачиком и лёжа на кровати, стонал.
   - Зовите санитаров, переводим его в палату интенсивной терапии. Но вначале на рентген, нужно знать причину такого состояния, - сказал Дмитрий Константинович.
   Медсестра быстро вышла из палаты, вскоре пришли два санитара с каталкой. Димку хотели поднять и положить на неё, но он жестом остановил санитаров.
   - Я сам, не нужно меня поднимать, - сказал он и с большим трудом лёг на каталку.
   - Доктор? А его вещи? - спросил Олег.
   - Вещи медсестра или санитарка перенесут. Вас я посмотрю завтра с утра, - сказал Дмитрий Константинович и вышел из палаты. За санитарами доктор не пошёл, он прошел в свой кабинет, там вышел на балкон и закурил. Перед глазами стояло искажённое болью лицо Димки. У профессора было нечто вроде профессионального азарта и этот больной вызывал в нём определённый интерес.   
   Димку увезли в рентген кабинет, сделали рентген головы и наконец, повезли в палату интенсивной терапии. Туда и пришёл профессор Вишневский, за ним шла медсестра с рентгеновскими снимками в руках. Взяв из её рук снимки, первый  сделанный прямо, а второй сбоку, Дмитрий Константинович протянул руку к свету и долго изучал сначала один снимок, потом второй. Димка, лёжа на специально оборудованной кровати, следил за выражением лица профессора. Боль немного отпустила, Димка расслабился и ждал, что скажет Дмитрий Константинович.   
   Наконец, он опустил руки и посмотрел на Димку своим внимательным, пронизывающим взглядом. Димке стало не по себе, от этих зелёных глаз, они словно проникали вглубь его мыслей.
   - Что скажите, профессор? Мне хана, да? - пытаясь улыбнуться, спросил Димка.
   Профессор подошёл к кровати и сел на стул.