Дороги, которые нас выбирают

Прошло триста лет. Триста лет с тех героических и трагических дней борьбы с Римом за свободу и независимость Иудейского Царства. Триста лет после падения Бейтара – последнего оплота восставших. Тогда, по указанию предводителя восставших Шимона Бар Кохбы были разосланы в разные стороны Оймяконы группы молодых евреев с одной задачей – выжить. Одна их групп, возглавляемая Охолиавом, возможным потомком Мастера – помощника создателя Ковчега Завета – Бецалеля. Группа прошла много испытаний, но благодаря честным и просто добрым людям, преодолела многие тысячи километров и обосновалась на берегах Балатона. Молодые люди были движимы жаждой жизни и уверенностью, что иудеи пройдут все трудности и вернутся домой, в землю Ханаанскую, когда-нибудь. Еще в времена восстания, Шимон бар Кохба, отправляя Охолиава в дальние земли, напутствовал:
- Ваша жизнь в твоих руках. Именно твоим искусством ты сможешь прокормить своих товарищей. Ищи в стране лонгобардов место, что зовется Месеш. Там в горах есть медь и золото – это ваша надежда.
Группа дошла до заданного места. Правда, рудники в значительной степени уже отощали, но для собственных нужд металла хватало. Европа к тому времени почти обезлюдела – оспа и чума уничтожили большую часть населения. Команда обосновалась в предгорьях, построила деревню. Освоили и полевые работы, и скот растили – кормились. Постепенно и народ стал возрождаться и стали приходить за разными разностями. Все в хозяйстве требуется: и горшки и топоры, а со временем и украшения стали востребованы.
        К середине пятого века земли Средней Европы стали заселяться вестготами. Иудеи первое время соседствовали мирно, но со временем вестготы все больше проникались идеями христианства. И главная их обида и злость была рождена мифом о том, что евреи их богочеловека Христа распяли. Этого не могло быть, потому-что не могло быть никогда. Единственным кошерным видом казни у евреев было побитие камнями. Распятие на кресте это вообще исключительно римское изобретение. По еврейским законам умерший должен быть похоронен до наступления шабата. «Страсти Христовы» - «Страстная пятница» казни Христа – Иешуа не могла быть выбрана днем казни, так-как смерть мучеников  на кресте наступала через десять-двадцать часов. Таким образом, несчастный не мог быть похоронен по иудейским обычаям. И, вообще, наступала неделя светлого праздника Песах, в который никакие наказания не проводились. Более того, преступники могли рассчитывать на снисхождение или, даже, на прощение. Да и вина Иешуа была весьма условна: он провозгласил себя пророком и «наси». Пророками в смутные времена себя называли многие. По еврейскому закону провозглашение себя пророком не является преступлением: так, «превышение полномочий». А пророк этот человек или лжепророк – жизнь покажет. Термин «наси» имеет довольно широкий спектр смыслов. В современном иврите это и президент, и ответственный, и руководитель вообще. Примерно такой-же смысл имело это слово и две тысячи лет тому назад. Во всяком случае, это никак не не претензия на узурпацию царской власти. Кстати, царь тогдашний Израиля, преемник Ирода Великого, сын его, Архелай, а затем и второй сын, Филипп, были вовсе не царями в современном смысле этого слова. Это были ставленники Рима, назывались «этнарх» или вовсе «тетрарх», - так, номинальные правители районного масштаба. На их трон, точнее кресло, особых претендентов не было. В любой момент они могли расстаться и с креслом, и с жизнью.
Так-что обвинения евреев в ритуальном убийстве являются наветом. Первые сто лет после рождения христианства, пока оно еще не отделилось от иудаизма, и тени подобных подозрений не было. Единственными палачами считались римляне и только они. Недаром недавний папа римский в середине двадцатого века все обвинения с евреев снял.
Так вот, во времена пятого века вестготы стали строить и обустраивать монастыри, захватывать окрестные земли. Евреи посматривали в будущее уже без прежнего оптимизма. А тут пошли слухи о новой напасти: в Европу шел кровожадный и беспощадный Атилла – вождь гуннов.

- Аба, аба! Там люди! С оружием! Много!
     Охолиав вытащил себя из теплой постели, пошел к воротам. Спросил на готском языке::
- Кто там, чего надо?
Ответили на латыни:
- Царь-царей – великий Аттила!
- Что надо Великому в обители скромного мастера?
- Победитель и Властитель мира хочет сделать тебе заказ!
-  Милости прошу! Добрым гостям мы всегда рады!
Охолиав открыл окошко в калитке – посмотреть на пришельцев и едва успел отпрянуть: в окно воткнулось копье. Охолиав схватил древко и дернул. Послышался шум падающего тела, удар, звон металла и хохот десятка глоток. Писклявый голос, оправдываясь, заверещал на незнакомом языке. Это был коротышка Сю. Сю служил у китайских императоров и евнухом, и шутом. Во время китайского похода Атиллы, примкнул к завоевателям, и принял на себя обязанности казначея. Но Сю очень хотел проявить себя и ловким и сильным воином. Для Сю было изготовлено специальное седло со спинкой и подлокотниками. Была также возможность пристегнуться ремнями, чтобы не выпасть при резких движениях лошади: видимо, не пристегнулся на этот раз. Сейчас Сю беспомощно барахтался в дорожной пыли, упрашивая воинов подсадить его в седло. Его не любили: не любили за заносчивость, за близость к Аттиле, за жадные жирные пальцы, которыми он ухватывал и баранью ногу и горсть золота, снятого с добычи. Делать нечего – Сю поплелся пешком.
Начальственный баритон возвысился над шумом:
- Не бойся, иудей. Мы к тебе с миром! Открывай ворота!
     Охолиав отворил ворота, десяток конников въехал во двор. От них шел густой запах конского и человеческого пота. Сыновья и племянники Охолиава стояли полукругом, готовые к бою. Арбалеты были взведены, луки натянуты, пращи свистели над головами. Мужчина лет тридцати спрыгнул с коня, не заботясь о поводе, который подхватили с десяток рук. Мужчина поднял руку:
- Я - Аттила, пришел к вам с миром. Хочу говорить с тобой, Мастер. Возьмите коней, дайте моим воинам пить и есть – они устали с дороги.
- Приветствую тебя, Царь Царей. Прошу пройти в дом. Не хотите-ли умыться с дороги?
- Мои воины моются только после того, как переспят с женщиной!
Хохот опять сотряс крепкие тела. Прозвенели доспехи.
Свита расположилась вокруг большого стола. Охолиав вначале хотел приставить большое кресло к столу, но его отодвинули в сторону и воины расположили кресло предводителя отдельно, принесли другой стол. Поменьше,  из соседнего помещения. Аттила сел, снял с себя наплечный ремень с длинным мечом, зацепил за спинку кресла.
Домочадцы Охолиава уже прогнали сны и шустро накрывали столы, зажигали светильники. Был вечер шестого дня недели – уже наступил шабат и было наготовлено много вкусной еды, ибо в шабат нельзя готовить пищу и, даже, зажигать огонь. Но, что делать – случай особый. Великий гость, от упоминания даже имени его у всей Европы и половины Азии дрожали колени и заплетались языки. Что за нужда привела Великого и Ужасного? Неужели, действительно – заказ? Разве мало воины Аттилы награбили богатств со всего своего многокилометрового пути?
Подали жареное мясо, запеченных петухов, томленую в травах озерную рыбу. Поставили холодное вино из погреба, несколько буханок хлеба, лук, чеснок, еще овощей разных. Охолиав подошел к столу Аттилы, встал выжидательно. Тут-же подскочил один их воинов с обнаженным кинжалом, встал между ними. Охолиав поднял руки, произнес по готски и латыни:
- Не беспокойся, солдат – я безоружен.
Аттила протянул кружку с вином Охолиаву:
- Пей!
Аттила посмотрел на хозяина, потом сделал несколько глотков, бросил в рот изрядный кусок ягнятины, вытер губы рукой.
- Я женюсь скоро и хочу сделать невесте подарок. Да, у меня немало драгоценностей, добытых в бою, но на них кровь моих врагов. Китайский колдун Сю сказал, что невесте надо подарить что-то новое, специально для нее сделанное: тогда будет мир и благополучие в семье. Покажи твои работы! Мне говорили, что ты мастер хороший.
Охолиав взмахнул рукой и через минуту жена Сара принесла сундучок и готовыми заказами.
- Да, работа хороша, но мне нужен подарок для Царицы Цариц, а это все – для простолюдинов.
- Я понял, Великий! Я смогу сделать, что ты хочешь, но мне нужно время.
- Сколько тебе надо времени?
- Две луны.
- Нет, даю тебе одну луну. Мы вернемся!
Аттила посмотрел на Сю:
- Дай ему!
Сю подкатился к Хозяину, положил на стол перед Аттилой кожаный мешок величиной с два кулака взрослого мужчины. Атилла развязал его, высыпал содержимое на стол. По столу покатились кольца, броши, бесформенные куски золота и серебра. Разноцветными огоньками блеснули камни.
- Вот, сделай, что надо!
Аттила повел рукой, приказал:
- Дай ему десяток золотых – аванс. Сделаешь хорошо – получишь еще пятьдесят золотых, плохо – сам знаешь!
Солдаты заторопились, на ходу запихивая в жадные рты еду и заливая ее вином. Кони были уже выгуляны, вычищены и напоены, потники просушены, подпруги подтянуты. Аттила и, вслед ему спутники, вскочили на коней и исчезли в утреннем тумане.
Охолиав подошел к столу, перебрал золото: на многих вещах были бурые пятна – кровь. Да, все пойдет в переплавку, но души несчастных жертв кровожадного Аттилы, будут вечно витать над этими украшениями. Нет, это золото не принесет счастья…
Через месяц поздним вечером раздался стук в ворота:
- Открывай, Царь Царей пожаловал!
Все семейство Охолиава было наготове: гостей приняли в большом зале, где по субботам и праздникам собиралась вся семья, горели светильники и факелы, столы были заставлены едой и питьем. Свита Аттилы, не дожидаясь приглашения, бросилась к столу, шумно, с драками расселась и принялась поглощать все подряд. Аттила сел по старому, протянул кружку Охолиаву, отпил сам:
- Показывай, иудей, что сделал!
Сара принесла сундучок, открыла ключиком, ключик положила перед Аттилой. Подняла крышку, сдвинула шелковую тряпицу.
      Аттила медленно взял двумя пальцами одну вещицу, затем другую, повернул к свету. Один из нукеров подскочил со светильником в руках. Аттила пожевал губами, почесал переносицу.
- Да, это достойно Царицы. А кинжал зачем?
- Это символ силы, чтобы Царица могла защитить тебя.
Сара вытащила из сундучка мешочек, положила перед Атиллой.
- Что  это?
- Это остаток золота и камней, мой господин.
Аттила брезгливо отодвинул сверток:
- Оставь себе. Сю, дай ему сто золотых!
Сю поморщился, заохал, запричитал, но вытащил из глубин своего безразмерного халата мешок с деньгами, положил на стол.
- Как тебя зовут, иудей? Охолиав? Какое трудное имя! Охо,- я буду звать тебя Охо! Мне рассказали, как триста лет назад ваш маленький народ сражался против Рима. Вы совершили сотни подвигов и убили немало этих жадных злыдней – ваших и моих врагов. Я пришел сюда покорить Рим. Я сделаю это! И я отомщу за твоих братьев! Мои герои всего одну луну назад жестоко бились с римлянами, мы не смогли победить их, но мы показали свою силу, и мы победим их! Я встречался с главным римским жрецом - он не захотел подчиниться мне, принять нашу силу! Мои солдаты устали: надо дать им отдохнуть, раненым залечить раны, больным выздороветь. Да, мне нужны хорошие лекари. Я слышал, что среди иудеев есть хорошие лекари. Найди мне их – я хорошо заплачу. Среди вестготов пошла нехорошая болезнь – проказа, случается также и оспа, хвала богам, «черная смерть» - чума отступила!
Аттиловы спутники перестали есть, внимательно слушали вождя. Время от времени по толпе прокатывался ропот: угрожающий, когда речь заходила о Риме, и одобрительный, если Аттила упоминал об отдыхе своих героев.
- Слушай, Охо! Я знаю, что здесь уже истощились запасы медного камня, а железного и вовсе нет. Я знаю, что вестготы пытаются обобрать тебя и твоих соплеменников нещадными поборами и налогами. Я предлагаю тебе следующее: ты со всем своим семейством и товарищами отправитесь вместе со мной в земли остготов – «Паннонию». Там тоже есть долина со смешным названием «Месеш». Там еще недавно добывали медный камень, есть там еще и железный камень тоже. Я там поставлю город для моих героев. Город и для отдыха и для производства оружия и всего другого, что необходимо на войне. Я освобождаю всех мастеровых людей от налогов, если они будут работать на моих людей. Никто не посмеет вас обидеть притеснением или несправедливой оплатой. У моих людей достаточно денег, чтобы хорошо есть и красиво одеваться. У них также достаточно денег, чтобы и хорошо воевать хорошим оружием. Для переезда я дам тебе и охрану, и лошадей, и быков. Город будем строить вместе. Согласен?
Охолиав понял, что времени на размышление нет – это приказ. Хотя… Предложения были весьма заманчивыми. Никто не знал, что Аттиле жить еще две луны и он умрет на брачном ложе, истекая кровью. Пойдут слухи, что убьет его в порыве страсти или по другой причине  молодая жена, необыкновенной красоты девица германского племени, Индико. Ходили слухи,что убила его молодая жена драгоценным подарком - кинжалом иудейской работы.
 
           Переезд состоялся. Атилла выполнил все свои обещания. Еврейская община насчитывала тогда уже несколько тысяч человек. Были среди них и кузнецы-оружейники, и гончары, и ткачи и портные, и всякой другой надобности человеческой, умельцы.
      Аттила умер на свадебном пиру в конце 453 года. Сыновья Великого Аттилы расчленили его необъятную империю на множество частей. Последнее письменное упоминание о гуннах относится к 469 году. Впоследствии империя «растворилась» среди прочих государств Европы. Евреи, следуя господней заповеди «плодились и размножались». Благодаря замкнутому образу жизни, многие напасти, как чума, сифилис и холера, миновали этот народ. Хотя, соседи именно за эту выживаемость и обвиняли евреев в зломыслиях и злодействиях против христиан, и немалое число иудеев погибло в жестоких погромах.

02.09.2020