Пробуждение рассказ

Весь мир лихорадило. Одну за одной страны трясли беспорядки и революции. Тут и там вспыхивали митинги за свободы, за права тех или иных категорий граждан, за смену власти, политического строя или какого-то конкретного правителя, за улучшение систем здравоохранения, образования, за или против новых способов лечения различных болезней и т.д.
Люди взволнованно пересказывали друг другу теории мировых заговоров, призывали проснуться и открыть глаза. «Пробужденные» объединялись в группы, создавая общественные движения.
«Пробуждайтесь!», «Проснись!», «Пора открыть глаза!» - тут и там пестрели надписи на плакатах, с которыми люди выходили на мирные митинги…
После рождения Христа прошло уже 2020 лет. Круглая цифра. Магическая. В этой повторяемости была некая завораживающая таинственность, которая будоражила умы людей и сводила многих с ума.
Где-то в большом дорого обставленном кабинете царил полумрак. Окна были плотно задёрнуты дорогими портьерами. На первый взгляд казалось, что в кабинете никого нет. Тишина лишь изредка нарушалась звуками тлеющей сигары и выдыхаемого дыма, что обозначало чьё-то присутствие.
В одну из стен кабинета был вмонтирован большой экран, а рядом с ним, вокруг и по периметру множество экранов поменьше разных размеров. На всех экранах происходило какое-то движение, шли какие-то трансляции, звук был отключен. Кабинет освещался лишь мерцанием от этих экранов, свет которых отражался бликами в трёх коньячных бокалах, стоящих на большом явно очень дорогом письменном столе из редкой породы дерева.
- Вишь, правду они хотят... Опять... Как тогда, помните? Лет сто назад... – негромкий скрипучий голос донёсся откуда-то со стороны мерцающих экранов, при ближайшем рассмотрении которых становилось ясно, что на них идут прямые трансляции с улиц всего мира. На всех экранах митинги и уличные беспорядки. Скрипучий стоял рядом с экранами в тени. Мерцание экранов слегка освещало лишь край его костюма, из-под рукава которого выглядывала кисть руки. Глядя на его руку, казалось, что у него какая-то чешуйчатая кожа. То ли он страдал псориазом, то ли просто так падал свет…
- Да, помним, конечно, - протянул в ответ густой бас со стороны глубокого мягкого кожаного кресла возле письменного стола. – Так они каждые сто лет правду требуют...
Кресло утопало во мраке, поэтому самого собеседника видно не было, лишь нижняя часть ног освещалась светом экранов, и было видно, что на говорящем надеты классические брюки и явно дорогие лакированные классические туфли. С той стороны, где должна была находиться его голова, из темноты исходил выдыхаемый дым сигары. А на подлокотник кресла, тоже попадающий под свет экранов, время от времени он складывал руку, держащую сигару, и становились видны невероятно дорогие часы и массивный завораживающий перстень.
- Ну? – спросил третий голос откуда-то из самого тёмного угла, где его видно не было совсем. – Что делать будем? Как обычно?
В этом третьем голосе слышались какие-то казённые нотки. Он был ровный, чёткий, спокойный, без эмоций и как будто металлический. Походил на робота, и при его звучании сразу становилось как-то не по себе.
- Ну конечно! А зачем колесо изобретать? – ответил бас.
- Сейчас вбросим им кусочек правды, разоблачим пару правителей, - продолжил от экранов скрипучий. – В паре стран сменим строй, поменяем названия. Дадим лет 5-10 пожить спокойно и более-менее свободно. И снова гаечки подкручивать начнём...
- Ничего нового, - протянул бас, зевая...