Должник

     Из Уфы позвонили в пять утра. Рано, конечно, но я не спал. Не спал вторые сутки. Моему должнику возвращали семнадцать  миллионов рублей. Попал человек. Бывает. Полтора года он потратил на суды и беседы с нужными людьми "в погонах".  А я эти полтора года потратил на закрывание дыр в делах и регулярном встряхивании должника. Сумма то плёвая - триста тридцать тысяч рублей. Но она плёвая для семнадцати миллионов, а для меня и продвижения деловой активности очень даже необходимая: чиновники люди творческие. Что хотят, то и нарисуют в разрешительных документах. Точнее в отказе. Минимум для «правильных» красок  – треть долга. Приходилось брать кредиты. Как правило, через час раздумий начинаешь терзать звонками должника. Он обещает, обещает. Сопротивляешься, хочешь верить ему, очень хочешь... Но два дня назад, к моему удивлению, он сам позвонил и сказал, что деньги ему привезут около девяти вечера в условленное место и мне вернётся вся сумма. Процентов я не хотел. Да и не предлагали. Лихоимство всё это.
Очень аккуратно узнал  условное место встречи - сосновый бор возле плотины через Волгу. Приехал, чтобы подстраховаться. На первой лесной развилке наткнулся на его Паджеро и Лансер с башкирскими номерами. Заглушил двигатель. Из машин никто не вышел. Минут через пять, перекрестившись, подошёл к  Паджу. В нём должник с незнакомым мужиком и дырками в головах, в Лансере двое лет под пятьдесят: один порезан, другой прострелян. Четыре трупа. Закурил, прислушиваясь к каждому лесному шороху. На заднем сиденье лежала сумка, а в ней пачки денег.  Тех самых семнадцати миллионов.  Пересчитывать  и проверять  машины не стал. Быстро сел в свою  и объездным путем выехал на трассу. Не думаю, что деньги были фальшивыми. Не думаю и о том, как  всё произошло. Просто еду, внимательно. ……. Светке вывалю на пороге. Неудачник, слишком доверчивый, меня нужно слушать! Порознь  полгода спим. Вот тебе! Радуйся, барыня. Квартиру, да, квартиру с видом на реку. И дом в Крыму. Да какой Крым?  Кипр! GLK куплю. Завтра же с сыном в салон.
  Каждую пятницу пацана вожу по автосалонам и говорю, что придёт время, сынок, папа заработает, купим машину.
  Еду, мечтаю…
- Ты откуда старый?! - В свете фар мелькнула фигура пожилого человека.
Машину потащило вправо, заднее крыло прошлось по кустарнику. – Ну, дед, ты как же так?
- Сынок, прости, Христа ради. Я даже и не понял, как ты на меня чуть не наехал, – виновато ответил  старик. Он держался за область сердца и всем своим видом показывал покорность.
В этом месте дорога резко поворачивала на ГЭС и; ; дтп были частым явлением. Замечтался, миллионер, чуть старика не убил.
- Ты это, отец, может и сам я недоглядел. Давай успокаивайся и довезу тебя к бабке.
- Да нет бабки, Господу душу уже как год отдала. Такая матушка была, а вот теперь один.
- Ну садись, садись, куда тебя?
- Да куда хошь, сынок, мне теперь всё одно. И перед Богом и перед людьми – один стыд. На старость лет лишил Господь разума. – Дед тяжело вздохнул и перекрестился.
- Ну-ка, старый, не унывай, выкладывай, что у тебя.
- Священник я, сынок. Да видать, не угодил Богу. Поручили мне год назад заниматься постройкой Храма рядом с тем местом, где, хм, повстречались мы.; Со всех окрестных сел народ малоимущий от себя жертвовал на строительство. Люди богатые приезжали, даже из других регионов. Целые семьи из-за границы переводы слали.; И вот крёстный ход, молебен, освящение стройплощадки. Началось строительство Православного храма в честь Новомученников и исповедников Российских.
- А почему такое название? Я в храм редко захожу, так, если прижмёт в делах.
- А то ты не знаешь, что тут делалось, когда плотину строили? – искренне удивился батюшка.
- Нет.
- Тогда слушай. В конце сороковых, когда усилились репрессии на священнослужителей, много наших согнали в лагеря. В том числе, здесь бараки наскоро построили для заключённых под строительство плотины. Условия были нечеловеческие. Построили её за три года. Это сейчас дорожное покрытие на плотине годами кладут-перекладывают. А тогда… Люди гибли десятками на дню. Где хоронили? Как? Грибники до сих пор кости находят. Были весточки, что более двадцати священников обрели здесь свой последний приют. Помогали, как могли заключенным, днём работали, ночью молились. Крестили, исповедовали. Укрепляли, как могли, людей русских в лютых условиях. Вот в память о них и решили строить храм.
После сказанного, мы ехали молча.
- Ну а Вы, батюшка, о чём убиваетесь? – осведомился я тихо.
- Обворовали меня. Заплатил аванс строителям, которые пропали. Главный у них на звонки не отвечает. А ведь каким добрым, участливым казался! Крестился постоянно, слова правильные говорил. Ээх, грешный я, грешный.
- Знакомо, - ответил я с грустной ухмылкой. - Так Вам куда? Уже полгорода проехали.
- Почти приехали, сынок, - ответил старик. - Поверни; во двор к; старым баракам, у них и останови.
- Ну тогда, это, как у вас положено, благословите?
- Господь благословит, - батюшка перекрестил и начал выходить из машины.

Я до сих пор не знаю, почему так поступил. Жалко стало попа? Вряд ли. Затуманился рассудок после лесной картины с четырьмя трупами? Нет, голова была  ясная, как в детстве утром воскресным, когда мама будит ласково. Но сделал, что сделал.
- Отец! А сколько нужно, чтобы храм достроить?
- Около пятнадцати или шестнадцати миллионов рублей. Только где же их найти? Стыдно мне людей просить.
Я достал сумку, отсчитал свой долг и положил в бардачок.
- Как Вас зовут? – спросил старика.
- Отец Владимир, а Вас?
- Вы, батюшка, вот эту сумку возьмите. И откройте её только дома! –  строго сказал ему.
- Хорошо, твоя воля, сынок. А что в ней?
........................................
Через год храм построили. Когда со Светкой проезжали мимо, я всегда крестился, чем вызывал удивление и немой вопрос. Еще через год она сама попросила меня зайти в него. Беременная баба, разве откажешь? Отец Владимир встретил нас как родных, поговорил с женой, а потом отвел меня и спросил.
- Как звали того парня?
- Леонид, - ответил я, даже не удивившись вопросу.
- Ты заезжай почаще. Ребёночка ждёте. Благослови тебя Господь, Ангела Хранителя!
.................................
Ночью мне приснился Лёня, должник. Я к нему тянусь, тянусь, хочу всё объяснить, а он вроде рядом, но далеко. Светлый какой-то и улыбается. Рукой ; меня погладил по голове.

А те триста тридцать тысяч я другу в долг почти сразу дал. Очень хороший друг, добрый и порядочный.; Не мог отказать.; Обещает вернуть. А дела?; Да как у всех…