Первая, Белая, и Всея. глава 11

               
                Глава 11. СССР.
Зашли, куда обязаны были зайти, в огромный, мощный, с непостижимо грандиозными сводами Зал равных благ, - в царство мельчающих секретарей. На середине простора, одна единственная книга, в которой записаны все непостижимые великолепия строя. Даже непонятно как удалось людям разрушить внутренние соприкосновения многих различий. 
- Не вздумайте шуметь, - предупредил Учитель, - это вам не Скифия, тут Союз намного больший, нас даже золотые серьги не защитят, их могут изъять, всё золото на разъяснение, украшение содержания, и распространение социализма истрачено. Тут положено быть бедным, надо равенство во всём соблюдать. Не забывайте, что управители боятся проверенных законов. Ходите осторожно, и не оскорбляйте Родину, как это любят делать партийно-комсомольские секретари, - бывшие хозяева нашей брошенной судьбы. Погубили нашу общую отчизну, задурили целых три поколения, и всё ещё пыхтят надутые от бывшего удовольствия. Разве это не прискорбно. 
 Вас постоянно будут преследовать эти никчемные деятели, потомки партийных мздоимцев, которые победили производство бывших благ, переделали своё нутро. Секретари наученные ухудшать чистое, привыкли к дармовым подаяниям, для того и пробирались по тени эпохи в установленный строй. Прежде они беспрерывно теребили кукурузу, монтировали узкоумные бетонные хрущёбы изобретённые для бывших чёрных рабов. Напыщенных невеж парторгами заводов и председателями колхозов назначали, сынки их в караванах пустую масленую службу оседали. На плакатах выводили, - сколько яиц должны снести несушки ради славы КПСС. Заправляют спецбуфеты и спецгаражи уворованным убытком, - сыто живут спазмы и падали, боятся впечатлений законных жён, и лелеют отобранных волнением секретарш. Поколение испорченных секретарей грызёт гранитные устои революционного воплощения, это главное и тайное их завоевание. 
- Пустота, застой, перестройка, гласность, назревающие беды - это всё что у них водится, дурят массы и уворовывают чужой труд, - слащаво его пережёвывают. Сами муть болотная, вместо масляной краски постоянно себя глиною обрисовывают.
Кто сможет, оправдает и упростит их преступления, скоро они окончательно обезличатся в школьных учебниках. 
- Стоят на высоком постаменте вооружённые молотом и серпом пролетарии с крестьянами; намерились постоянно делить бывшую общественную собственность, что прежде у них увели.
- …Начинается, снова за старое.

Вошли тихо. Написано на атомной решётке: «Эпоха изменённых условий». 
- Грандиозно!
Кругом стонут несообразности, искры от холодного оружия осыпаются. Ничего необычного. Идёт Гражданская война. Народ поднялся на сабельный поход, конница на конницу мчится, у одних островерхие тряпичные шлемы с красными звёздами, красные банты и красные кони с обрезанными хвостами. У других пагоны золочёные, - кони длиннохвостые, гнедые, и вороные, - беляками в истории записаны.
Трещат сабли. Летят искры. Ржут кони. Падают всадники.
Белая Армия наголову разбита! Красную Армию никто не разобьёт!
Всех кто бедно жил обязали, безобразия обогащенных жёстко упразднить; нечего, тщеславно себя вели, на сословиях катались по льду. Вместо костра инквизиции, стали применять упрощённую пулю. Банки, земля и заводы народной власти позарез нужны, немедленно всё передать пролетариату. Новая власть мгновенно разобралась, кому должен служить рабочий народ, она преобладание над всем населением завоевала, - и это явный признак мировой революций.   
Революционные служители, все как один, - за немедленные изменения мира, не обязаны мириться с грехами опошленного строя. Вспомнили боярам длинное обеднение народа и, высокомерие тех, кто Пугачёву голову на Красной площади отрубил.
Власть – большевикам! Красная площадь – мавзолею и параду Красной Армии.
Труд рабочих и крестьян, - поместить в народные фабрики, заводы, и на общественной земле! 
- Учитель, неужели нельзя было вместо мировой, мирную революцию достоинства сделать?
- Никакая революция не имеет мирного достоинства, какую революцию не делай, всё равно оплаченный переворот получится.
 - А Гражданская война?..
- Гражданская война до сих пор идёт!
Удивительные преобразования, такого не было три тысячи лет. Восстановлен первобытно общинный строй, Красный вождь, на Красной площади нетленным положен, с его кургана большевики, украшенные красными бантами, достижения красных дат календаря провозглашают, по обычаю рядом, тут в кургане будут захоронены. Красные кремлёвские звёзды мировую революцию и  заслуженный прах освещать будут.
Блюстителем престола обозначился большевицкий священник, знаток ветхих и новых заветов. Человек, надёжно скроенный ошибками прошлого строя. У него столько преимуществ, что до сих пор запрещено о них помнить. 
Революционные апостолы ангельские крылья распрямили, летят в облаках. А большевицкий поп: всего только пастырь приземлённый, хоть и во всех поучениях крупный корифей, человек, твёрдо знающий пороки и пересуды языков.    

Длинная предлинная очередь свободных советских дехкан, на своём родном языке переживает; медленно движется очередь к белой скатерти небольшого стола, выставленного под простором светлого тихого неба. А где-то далеко в Московской России небо задымлено чёрным пеплом, гудящие вражеские самолёты сбрасывают бомбы, их назойливый шум и смертный груз невозможно преодолеть без слёз. Страна напрягается из последних сил. Сыновья и мужья тех, кто выжидает длинную очередь военной помощи, находятся там, где небо пылает свирепыми молниями.
Красная Армия отступает.
Женщины и старики опечалены взрывами в далеко горящей земле, хотят дать Родине маленький золотник своей судьбы, утешить горечь души, очистить бессилие потаённой совести.
Небо Родины должно лить дожди, а не металл смерти!
Командиры предстоящего мира забеспокоились, стали возражать:
- Украшениями не остановить помыслы разбуженной сатаны. 
- Зачем выстроились, они что, эти дехкане? - конструкторы истребителей, или обязались плавить металл для дальнобойных орудий? Какая польза от хлопчатых земледельцев, они не куют мечи!
- Они ангелы мира, спешат принять в свои дома детей и женщин из разрушенных городов. Дают фронту свои дорогие свадебные украшения, несут наследство предков, отложенное на чёрный день. Отдают Родине слёзы переживания, - огранённые золотом драгоценных камней.
Настали чёрные дни.
  Под освещённым чистым небом Средней Азии, - стоит мрачное время.
Потомственные ювелиры, большой лупой оценивают масштаб помощи фронту. На тонны этих драгоценностей купят у Америки: прошлые модели самолётов, тяжёлые современные грузовики, боевые снаряды, легко воспламеняемые с бензиновыми двигателями танки…   
- Невероятно, я никогда не думал, что может образоваться километровая очередь из утружденных крестьян, желающих отдать бесплатно свою драгоценную уверенность.
 - Знамя Красного Востока горит горечью! – это обыкновенное упрощение.
 - Люди бедные человечностью - никогда не поймут великую обыкновенность.
- А может быть? - эти люди обижены властью Родины...
- Когда Родина в опасности – все обиды и принуждения затухают. Нет большего горя, - чем стон Родины.
Страна напрягается из последних сил. Люди что родились в прошлом испорченном строе, помнят бывшие высокомерия. Свобода Родины ценнее их личной жизни. Те, кто смотрит сквозь щели забора с надеждой сохранить свои строения, не оправдают переживания огня, - их дома вечная ненависть тех, кто пришёл жечь и порабощать.
Нет – гнёту! Нет возврату притесняющего строя! Вставай горящая земля! Вперёд страна к победе!
- Что за страна, в чём необоримая сила её народа?
- В упразднение сословий, в равенстве и справедливости, в доступной возможности крестьян и рабочих, в восторженной щедрости новой власти к новому поколению.
Все затхлые государства, что не мирят людей законами строя, - упадут на колени.
- И как Победа, оправдала ли напряжение строя?
- Осовременить первозданное единство, - главная цель народа и власти. Народная власть едина в стремлении присвоить людям изначальное непрерывное счастье всеобщей борьбы и полезного труда!
 Одна из характерных черт нашего народа веселье при общей работе, и уныние в бездельном одиночестве. Для того обнадёживающие способы производства утверждены, чтобы люди разного трудового пристрастия могли находить применение своим желаниям и особому умению. Вся широкая культурная жизнь людей освободилась от пошлости, вобрала вершину духовных ценностей, стала доступной для каждого творческого человека.
- Едва ли это так, - возразил Сущий, - личное предпринимательство  запретили… 
- Пока был жив Устроитель, который освещал и контролировал высокий уровень развития общества, - социализм хорошо себя чувствовал с артелями, без услуг большого предпринимательства. Но Устроителя не стало, и допущенный им просчёт всё испортил.
- Почему он не привлёк религию?
- Он сам религия. Девять лет изучения заветов не проходят бесследно!
- Учитель, я вот тоже всё время, думаю и не могу додуматься, такой большой племенной Союз и его бесплатно утеряли. Другие империй веками силились затухать, хотя бы откупались, как могли; а тут в одно мгновение опустили флаг равноправия. Что за несоответствия в нашем доме?!
- Не забегай вперёд Увалень, я сам лично народник, - неожиданно заверил всех Самоум, - хочу знать подробные мотивы, утвердившие и утратившие диктатуру самого бедного класса.
- Что тут знать, отбор худших, всегда печаленный результат, каждое поколение переделывает обстановку. - Увалень говорил, выуживая из памяти старших людей всю вереницу упрощённых знании, – обыкновенная мимикрия победила железный труд. Высохли стволы сада, обглоданные грызунами и гусеницами. Сорняки задушили. Обнаружилась ошибка в управлении. Созидатели решительного начала проиграли вредителям, проникшим в плодах полезного труда.   
- Я запрещено вам критиковать бывший строй, - Учитель запретил с хрипотой. – Не смейте на холмах живших людей утаптывать зарытый прах, издеваться над выпавшей участью и обусловленными установками, которые дали мне весёлое детство, имели широкую наблюдательную любезность. Даже самая большая прошлая неудача, останется незаметной, если победные благодеяния и непреклонные обязательства перед наследниками шли своим путём. А каждый человек, - любит своё детство. Те, кто оскорбляют храбрость, выглядят невзрачными и мелкими.  Будем умом ускорять предстоящие победные события несостоявшихся перемен. Я вас этому учу!
- Учитель начинает волноваться, - подумал Птенец  АД, – это хорошо, это то, что мне надо!
 - Вещественная удача – это осмысленный путь труда, улучшение  поколений воодушевлённых содержанием предстоящей славы. Многое доступно, но не всё отрезвляет. Личная свобода вне рамок благоразумия, вредит человеку. Временную революцию изобрели. Вечные значимости запретили. Новый мир придётся расти постепенно, а все неудачи жёстко прогонять. Пройдёмте в следующий зал, - сказал Учитель, - потом может, вернёмся; пока бурят недра, успеем другие соображения наплодить. Сложно содержать правду, когда кругом одни лжецы. 
Вошёл последний исполнитель шаманского гопака, со своей премодной женой.
Все присмотрелись, и опьянели от назначенной трезвости:
- Лжецаря ввели!..
- Через шесть лет, шесть месяцев, и шесть недель он продаст коммунистическое царство буржуазной заразе, - изрёк Самоум.
- Такое, нигде не записано, этот замысел не сможет осуществиться!
- Халва, - слаще твердыни строя.      
- А что делали люди в коммунистическом царства, - те которые жили под управлением затухающей партий, - разве они не должны были поднять своё несогласие, и свергнуть выползшего упыря?
Ужасное предписание. Секретари жили одной жизнью, - люди сами по себе тоже портились постепенно, не унывали из-за неудачной цели, жили расслаблено, безучастно, покладисто выжидали мечту космического полёта и будущие небесные превосходства.
- Ясно! Что бы переправить через роковую реку какую-то отару, плавающее животное скопление, или просто рогатое стадо, достаточно утянуть в воду меченого вожака, - стадо гладко поплывёт вслед поводыря. Крокодилы ждут столетиями такое неразумное стечение событий.
- Ещё бы. Утвердившиеся во власти секретари принялись ускоренно портиться, угнетали право людей на предприимчивость, стали поощрять: безразличие, равнодушие, однообразие, насаждать во всём двойственность истины. Производственная несобранность и духовное подавление, - самые большие беды жизнеутверждающего вопроса. Люди засомневались в бывшем счастье. Ведь каждому народу выгоден свой личный социальный строй, которыми сильны непостижимые материки, - это то, что идёт впереди всякой земной революций. 
- Неужели этот СССР не мог придумать что-нибудь другое?
Не смог! Третье поколение секретарей не устояло из-за личной никчемности. Установилась система отбора худших. Слабость власти запуталась и устала от напора природной силы. Сама себя лишила добродетельного преимущества. В том её беда.
 Ходите осторожно, тень всё ещё падает, можно упереться в непреодолимую усталость скуки, - предупредил Учитель.
… И тишина позволяла ему говорить тихо.