Хадр

Хадр Ронав зарабатывал себе на жизнь сложением и исполнением песен в людском царстве Дарды, чьи земли пролегали на севере Тэосакраля. С самого рождения Хадр не обладал такой же физической силой, как окружающие его северяне, и поэтому ему пришлось отказаться от будущего великого воина и стать тем, кто будет этих воинов прославлять.

К счастью, Ронаву ремесло восхваления и воодушевления приносило и золото, и удовольствие. Так же скальд пользовался уважением своих соотечественников, а значит он находился в сохранности, пока мог красиво складывать слова и перебирать пальцами струны.

Как раз сегодня в его город - Норхольм - прибыли гномьи послы с предложением о торговле. И, разумеется, после принятия договора было устроено славное пиршество, на котором Хадр не упустил возможности немного разбогатеть.

Возвратившись поздно ночью домой, скальд начал было готовиться ко сну, но какой-то чересчур громкий и неестественный, даже для торжества, крик насторожил Хадра. Слегка пьяный Ронав выглянул в окно и различил склонившегося над каким-то пьяницей воина. Сначала скальд из-за темноты подумал, что воин безуспешно пытается избавить лежащего от беспробудного сна, но, вглядевшись, Хадр увидел, что воин врывается зубами в плоть бедняги.

Пьяный дурман тут же улетучился и уступил место панике. Ронав отдёрнулся от окна, оступился и упал. После чего он вскочил на ноги и подбежал к окну. На том же месте никого не было. Хадр уже вздохнул от облегчения, списав всё на пойло гномов, как его дверь сотряс сильный удар. Он как можно стремительней подбежал к столу, схватил кинжал, подаренный ему сегодня, и начал готовиться к возможной смерти.

Ещё один удар обрушился на дверь. Она с треском распахнулась и скальд в крике издал свою самую высокую ноту. В дом, хромая и судорожно дёргаясь всем телом вошёл тот самый лежачий пьяница. Шея у него была прокусана и из ран обильно стекала кровь. Он, крича, побежал на Хадра, но на полпути споткнулся и упал на пол. Скальд, не теряя ни секунды, со всей дури вонзил кинжал ему в голову и выбежал из дома.

На улице были слышны отдалённые крики.
— Херомантия какая-та. Надо предупредить конунга, — подумал Ронав и устремился в Высокий зал, где обитал правитель.

Чем ближе был Хадр к залу, тем громче становились крики, к которым ещё присоединились лязганье мечей. Приблизившись к цели, скальд увидел, что дверь зала отворилась и оттуда вылетели языки пламени. Внутри бушевал пожар. Оттуда вышло дёргающееся тело конунга, на котором держались все надежды Ронава.

Увидев, какие обороты принимают обстоятельства, скальд тут же развернулся и рванул обратно. В его голове созрела тактика стратегического отступления. Он бежал по улицам, куда уже повылезали мертвецы, и которым безуспешно давали отпор немногочисленные воины. К его везению, все были отвлечены и не замечали Хадра.

Ронав пробежал в свой дом и собрал всё необходимое — кошель с золотом, книгу, перо без чернил, меховую шапку и, конечно же, драгоценную лютню. Во время поспешных сборов и приступов паники Хадр заметил, что тела уже здесь не было.

Закинув всё в дорожную сумку, а лютню забросив за спину, скальд выбежал из дома и побежал подальше из города. Благо, никто не обращал на него внимания. Ронав вскочил на удачно, одиноко стоящего, коня и галопом покинул Норхольм.

В последствии он напишет много песен о сём происшествии и назовёт его «Чума смерти». Многие потом спишут исчезновение гномов именно на эту чуму.