Страх на ладошке

В реке обитало что-то страшное. Относительно его природы мнения расходились, но что оно реально существует – никто в городе не сомневался.

Некоторые говорили, что это с моря периодически заплывает какая-то реликтовая рептилия. Что-то вроде Лохнесского чудовища. А почему бы нет: что ему стоит проплыть несколько километров вверх по реке?

Другие смеялись над этой глупостью и приводили версию более простую: на средине реки, в ямке, в затишке, живёт огромный сом. Ночью он выходит на охоту и пугает людей тем, что громко бьёт по воде своим хвостом.
Конечно же не дай бог с ним встретиться в воде: убить человека ему как нечего делать!
Особо осведомлённые рассказывали даже про то, что сом периодически таскает телят в деревне. А уж гусям и уткам, коих он сожрал - несть числа.

***
Стемнело, когда трое мальчишек-подростков возвращались домой с рыбалки. Возвращались усталые и довольные. Удалось поймать пару щучек, и так ещё разной мелочи. В общем, уха получилась наваристая, вкусная. Посидели у костра, поболтали о том, о сём. Глядь – а уже стемнело.

До дому идти – ого-го, километров десять, если через мост. Напрямую, вплавь через протоку, понятное дело – ближе. Раз - и дома. Да только кто ж осмелиться?

Несколько дней назад здесь утонул мальчик. Подросток, лет двенадцати-тринадцати.

Говорят, что он страшно кричал: «Спасите, меня кто-то схватил и тащит!»
Смельчаков кидаться на помощь тогда не нашлось… потому как ясно же – там чудовище…

Позже выяснилось, что мальчик зацепился трусами за топляк. Это чётрово бревно и утянуло его на дно.
Плавал он хорошо, и если бы не испугался и сообразил, что к чему – запросто смог бы отцепиться. И остался бы жив. Но страх… Страх парализовал волю, лишил возможности действовать…

Несмотря на то, что чудовище оказалось не при делах, менее страшным это место не стало. И потому уже почти неделю здесь никто не купается. Не то, что ночью, но даже днём при скоплении народа, загорающего на берегу. Так, побродят на мелководье. А чтоб в глубину – ни-ни!

- Эх, далеко же нам ещё пилить! – вздохнул Колька. – Часам к двенадцати бы дошкандыбать!

Тут Толик вдруг не то предложил, не то спросил:
- А может напрямую, через протоку? Полчаса – и дома!
- Ну, у тебя и шуточки, - фыркнул Валерка.
- Кроме шуток, - Толик пожал плечами. – Плавали же сто раз.
- Так то ж раньше… - Колька поёжился, вспоминая жуткие рассказы про тонущего мальчика.
- Нет, я уж лучше в обход, как все нормальные герои, - поддержал его Валерка.
- А я – напрямую, - твёрдо сказал Толик, и стал раздеваться. – Если приду сильно поздно, влетит по первое число. А так всё-таки быстрее.
- Там же чудовище, - предупредил Колька, как будто Толик сам этого не знал.
- Может, сказки всё? – в голосе Толика сильно большой уверенности не прозвучало, однако решения плыть на тот берег по тёмной ночной реке он не изменил.

- Ну и чёрт с тобой, - не то сердито, не обиженно сказал Валерка. - Плыви, если ума нет!
- И поплыву, - без вызова ответил Толик.
- И плыви! 
Валерка привык считать себя бесспорным лидером. А значит самым умным, самым смелым, и вообще самым-самым по идее полагалось быть ему. Но плыть сейчас… Нет, ну его к богу!

Толик связал снятую одежду в узел и вошёл в воду.
- Не, ну ты точно, того… - Колька покрутил пальцем у виска. – Валер, скажи ему.
- Я ему не нянька вообще-то! Если мозги включатся, то он нас сам догонит. А если нет, то - извините: кто не спрятался я не виноват! Идём, Колян, не тормози, нам ещё топать и топать.

Но Колян сделал-таки последнюю попытку образумить друга:
- Может не надо, а? Айда уже с нами!
- Лучше вы со мной.
- Ну как знаешь...

Толик вошёл в воду по пояс и поплыл.
Плыл он на спине, придерживая левой рукой лежащий на груди узел с одеждой.
Плыть было нетрудно (он вообще превосходно плавал). Однако одному на ночной реке, кишащей кошмарами - не слишком уютно. Появилась даже мысль: может лучше было не дурить, а идти пешком со всеми вместе?

Но поздно что-то менять. Тем паче вот и середина реки. Осталось чуть-чуть. Огни родного берега всё ближе. И шум машин на шоссе слышен всё отчётливей.

И вдруг совсем рядом, метрах в пяти, в кромешной тьме раздался оглушительный всплеск. Как будто кто-то со всей силы ударил по воде большим веслом. Или... гигантским хвостом?

От ужаса потемнело в глазах. Кто бы это ни был – морской монстр или гигантский сом – какая сейчас разница!
Сердце на миг остановилось, а затем застучало с такой скоростью, будто собралось выскочить из груди и удрать, прыгая по воде, куда-нибудь, подальше отсюда.

Остро стала вдруг ощущаться зыбкость и громадность окружающей массы воды: и глубина, и ширина реки. Всё-таки человек - не рыба, потому на суше он чувствует себя немного уверенней...

Страх парализовал Толика. Но, к счастью, ненадолго.
"Я - не боюсь!" – отчаянно решил он.

Если что-то неизбежно, то лучше уж идти к нему навстречу, а не пытаться трусливо убегать. Чего зря тянуть время? Мальчик рывком перевернулся со спины на живот (узел с одеждой при этом немного намок, но фиг с ним!) и поплыл туда, где только что был всплеск.

Вот, кажется, то самое место. Тишина, темнота. И противное, скребущее душу ощущение нависшей опасности. Близость чего-то ужасного, о чём можно только смутно догадываться, но истинные размеры и кошмарность ЭТОГО ты ещё не знаешь.

- Где ты, чудо-юдо? – отчаянно прокричал Толик, отплёвываясь от попавшей в рот воды. Ему хотелось, чтобы голос его звучал громко и вызывающе отважно, но вышло глухо, немного хрипло, почти жалобно.

В ответ тишина. Никакого движения.

И случилось чудо. Страх медленно начал отступать и терять свою безразмерность.

Вначале Страх был ростом с гору. И гора эта готова была обрушиться на мальчика всей своей тяжестью и громадой. Чтобы раздавить его в лепёшку.

Но Толик не завыл от ужаса и не заскулил, а вместо этого попытался понять и определить для себя – где, в какой именно части тела или сознания живёт  это самый Страх?

Ведь мало просто преодолеть себя. Свой Страх нужно изучить. Увидеть, что у него внутри. Препарировать его, как дохлую лягушку!

А дохлую лягушку кто боится!

Страху, наверное, стало обидно от такого сравнения. Он сразу как-то поник, скис и стал скукоживаться, стремительно уменьшаясь в размерах, как проткнутый воздушный шарик. Пока не сделался размером со спичечную коробку.

И теперь уже можно было мысленно взять его в руку и спокойно рассматривать, как какое-нибудь экзотическое насекомое.

Рассматривать свой собственный Страх, держа его на раскрытой ладошке.

Ура, победа!

Итак, Толик больше - не боится!
Не боится!
Не боится!

И накатило вдруг чувство гордости за себя. За победу над собой.
И над Страхом.
Сердце, которое совсем недавно собиралось выскочить из груди и позорно бежать с поля боя – возликовало. И, несмотря на то, что вода была довольно прохладной, горячая волна радости захлестнула мальчика.

До берега он доплыл минут за пять. Оделся (жалко, конечно, что одежда подмокла, впрочем, это уже такие пустяки!)
Через четверть часа он был дома.

***
Позже, вспоминая, Толик уверял, что именно в ту ночь научился тому, как нужно обращаться со своим Страхом. Научился ставить его на место!
 

В реке обитало что-то страшное. Относительно его природы мнения расходились, но что оно реально существует – никто в городе не сомневался.

Некоторые говорили, что это с моря периодически заплывает какая-то реликтовая рептилия. Что-то вроде Лохнесского чудовища. А почему бы нет: что ему стоит проплыть несколько километров вверх по реке?

Другие смеялись над этой глупостью и приводили версию более простую: на средине реки, в ямке, в затишке, живёт огромный сом. Ночью он выходит на охоту и пугает людей тем, что громко бьёт по воде своим хвостом.
Конечно же не дай бог с ним встретиться в воде: убить человека ему как нечего делать!
Особо осведомлённые рассказывали даже про то, что сом периодически таскает телят в деревне. А уж гусям и уткам, коих он сожрал - несть числа.

***
Стемнело, когда трое мальчишек-подростков возвращались домой с рыбалки. Возвращались усталые и довольные. Удалось поймать пару щучек, и так ещё разной мелочи. В общем, уха получилась наваристая, вкусная. Посидели у костра, поболтали о том, о сём. Глядь – а уже стемнело.

До дому идти – ого-го, километров десять, если через мост. Напрямую, вплавь через протоку, понятное дело – ближе. Раз - и дома. Да только кто ж осмелиться?

Несколько дней назад здесь утонул мальчик. Подросток, лет двенадцати-тринадцати.

Говорят, что он страшно кричал: «Спасите, меня кто-то схватил и тащит!»
Смельчаков кидаться на помощь тогда не нашлось… потому как ясно же – там чудовище…

Позже выяснилось, что мальчик зацепился трусами за топляк. Это чётрово бревно и утянуло его на дно.
Плавал он хорошо, и если бы не испугался и сообразил, что к чему – запросто смог бы отцепиться. И остался бы жив. Но страх… Страх парализовал волю, лишил возможности действовать…

Несмотря на то, что чудовище оказалось не при делах, менее страшным это место не стало. И потому уже почти неделю здесь никто не купается. Не то, что ночью, но даже днём при скоплении народа, загорающего на берегу. Так, побродят на мелководье. А чтоб в глубину – ни-ни!

- Эх, далеко же нам ещё пилить! – вздохнул Колька. – Часам к двенадцати бы дошкандыбать!

Тут Толик вдруг не то предложил, не то спросил:
- А может напрямую, через протоку? Полчаса – и дома!
- Ну, у тебя и шуточки, - фыркнул Валерка.
- Кроме шуток, - Толик пожал плечами. – Плавали же сто раз.
- Так то ж раньше… - Колька поёжился, вспоминая жуткие рассказы про тонущего мальчика.
- Нет, я уж лучше в обход, как все нормальные герои, - поддержал его Валерка.
- А я – напрямую, - твёрдо сказал Толик, и стал раздеваться. – Если приду сильно поздно, влетит по первое число. А так всё-таки быстрее.
- Там же чудовище, - предупредил Колька, как будто Толик сам этого не знал.
- Может, сказки всё? – в голосе Толика сильно большой уверенности не прозвучало, однако решения плыть на тот берег по тёмной ночной реке он не изменил.

- Ну и чёрт с тобой, - не то сердито, не обиженно сказал Валерка. - Плыви, если ума нет!
- И поплыву, - без вызова ответил Толик.
- И плыви! 
Валерка привык считать себя бесспорным лидером. А значит самым умным, самым смелым, и вообще самым-самым по идее полагалось быть ему. Но плыть сейчас… Нет, ну его к богу!

Толик связал снятую одежду в узел и вошёл в воду.
- Не, ну ты точно, того… - Колька покрутил пальцем у виска. – Валер, скажи ему.
- Я ему не нянька вообще-то! Если мозги включатся, то он нас сам догонит. А если нет, то - извините: кто не спрятался я не виноват! Идём, Колян, не тормози, нам ещё топать и топать.

Но Колян сделал-таки последнюю попытку образумить друга:
- Может не надо, а? Айда уже с нами!
- Лучше вы со мной.
- Ну как знаешь...

Толик вошёл в воду по пояс и поплыл.
Плыл он на спине, придерживая левой рукой лежащий на груди узел с одеждой.
Плыть было нетрудно (он вообще превосходно плавал). Однако одному на ночной реке, кишащей кошмарами - не слишком уютно. Появилась даже мысль: может лучше было не дурить, а идти пешком со всеми вместе?

Но поздно что-то менять. Тем паче вот и середина реки. Осталось чуть-чуть. Огни родного берега всё ближе. И шум машин на шоссе слышен всё отчётливей.

И вдруг совсем рядом, метрах в пяти, в кромешной тьме раздался оглушительный всплеск. Как будто кто-то со всей силы ударил по воде большим веслом. Или... гигантским хвостом?

От ужаса потемнело в глазах. Кто бы это ни был – морской монстр или гигантский сом – какая сейчас разница!
Сердце на миг остановилось, а затем застучало с такой скоростью, будто собралось выскочить из груди и удрать, прыгая по воде, куда-нибудь, подальше отсюда.

Остро стала вдруг ощущаться зыбкость и громадность окружающей массы воды: и глубина, и ширина реки. Всё-таки человек - не рыба, потому на суше он чувствует себя немного уверенней...

Страх парализовал Толика. Но, к счастью, ненадолго.
"Я - не боюсь!" – отчаянно решил он.

Если что-то неизбежно, то лучше уж идти к нему навстречу, а не пытаться трусливо убегать. Чего зря тянуть время? Мальчик рывком перевернулся со спины на живот (узел с одеждой при этом немного намок, но фиг с ним!) и поплыл туда, где только что был всплеск.

Вот, кажется, то самое место. Тишина, темнота. И противное, скребущее душу ощущение нависшей опасности. Близость чего-то ужасного, о чём можно только смутно догадываться, но истинные размеры и кошмарность ЭТОГО ты ещё не знаешь.

- Где ты, чудо-юдо? – отчаянно прокричал Толик, отплёвываясь от попавшей в рот воды. Ему хотелось, чтобы голос его звучал громко и вызывающе отважно, но вышло глухо, немного хрипло, почти жалобно.

В ответ тишина. Никакого движения.

И случилось чудо. Страх медленно начал отступать и терять свою безразмерность.

Вначале Страх был ростом с гору. И гора эта готова была обрушиться на мальчика всей своей тяжестью и громадой. Чтобы раздавить его в лепёшку.

Но Толик не завыл от ужаса и не заскулил, а вместо этого попытался понять и определить для себя – где, в какой именно части тела или сознания живёт  это самый Страх?

Ведь мало просто преодолеть себя. Свой Страх нужно изучить. Увидеть, что у него внутри. Препарировать его, как дохлую лягушку!

А дохлую лягушку кто боится!

Страху, наверное, стало обидно от такого сравнения. Он сразу как-то поник, скис и стал скукоживаться, стремительно уменьшаясь в размерах, как проткнутый воздушный шарик. Пока не сделался размером со спичечную коробку.

И теперь уже можно было мысленно взять его в руку и спокойно рассматривать, как какое-нибудь экзотическое насекомое.

Рассматривать свой собственный Страх, держа его на раскрытой ладошке.

Ура, победа!

Итак, Толик больше - не боится!
Не боится!
Не боится!

И накатило вдруг чувство гордости за себя. За победу над собой.
И над Страхом.
Сердце, которое совсем недавно собиралось выскочить из груди и позорно бежать с поля боя – возликовало. И, несмотря на то, что вода была довольно прохладной, горячая волна радости захлестнула мальчика.

До берега он доплыл минут за пять. Оделся (жалко, конечно, что одежда подмокла, впрочем, это уже такие пустяки!)
Через четверть часа он был дома.

***
Позже, вспоминая, Толик уверял, что именно в ту ночь научился тому, как нужно обращаться со своим Страхом. Научился ставить его на место!