В древности Азовского моря не существовало...

Друзья!

Несколько лет назад я с  моими друзьями А.А и З.Н. Якубчиками отдыхал на юге, на Кубани. Путешествовали мы на их машине. Вблизи города Приморско-Ахтарска я увидел по левую сторону великолепный, поросший высоким зеленым тростником,лиман, где  величественно плавали парами лебеди-кликуны. Дело было в июне,птицы кормились, глубоко погружая головы и шеи в воду лимана.
Затем показалось и само Азовское море. Его широкая прибрежная полоса была  совершенно бела от ракушек, шуршавших под ногами. Ближе к полосе прибоя виделась разноцветная галька. Обточенные морскими волнами камешки так  просились на сувениры, и Александр Александрович подобрал один для внука.
Потом мы купались, загорали, отгоняя кусачих слепней.
Недалеко в море виднелась рыбацкая загородка-сеть, на ее кольях сидели, нахохлившись, черные бакланы.
Войдя в чистую изумрудную теплую воду, я почувствовал...медузу, затем еще одну. Но Зинаида Никифоровна и Александр Александрович уже плавали далеко, не боясь ничего.
Ракушки были от мидий и других моллюсков. Конечно, первое место среди обитателей прибрежной зоны моря, причастных к процеживанию морской воды, занимают по праву мидии. Только за один час одна мидия фильтрует около 3 литров воды! Отцеженные из воды органические частицы поедаются моллюском. Он же, поселяясь на твёрдом субстрате с помощью пучка шелковистых крепких нитей образует большие скопления. Средиземноморская мидия – признанный деликатес. Разведением мидий на “плантациях” занимаются во всём мире не только потому, что это очень вкусный продукт, но и потому, что это природный очиститель воды.
Морской черенок – своеобразный моллюск, названный так из-за своего внешнего вида: его створки напоминают черенки. Рыбакам, ловящим рыбу в Азовском море, хорошо известна триция. Она чрезвычайно затрудняет рыболовство в тех местах, где её особенно много, так как моментально съедает насаженную на крючок наживку. По типу питания триция обскрёбыватель и падальщик.
Живут моллюски от 6 до 19 лет, практически все ведут малоподвижный образ жизни, пассивно питаясь органическими частицами и микроорганизмами, которые поступают с током воды. Моллюски, обитающие в воде, дышат, как правило, с помощью жабр.
Моллюски - мягкотелые существа, большинство из которых имеет раковину, которая состоит из извести и рогоподобного вещества и защищает тело животного от высыхания. У брюхоногих моллюсков раковина цельная и имеет форму завитка, а у двустворчатых состоит из двух половинок, соединённых эластичной связкой.

...В давние-давние времена Каспийское, Азовское и Чёрное моря были единым бассейном. Отсюда и сформировалась группа понто-каспийских реликтов – древнейших жителей Азовского моря. К ним относятся моллюски гипанис и дрейсена, которые обычны в Таганрогском заливе. Берега Ейского лимана усыпаны раковинами гипаниса. Эти моллюски – излюбленный корм бычков, осетровых, тарани, леща и других карповых.
Фауна моллюсков Чёрного и Азовского морей складывается из четырёх групп по происхождению. К первой, самой многочисленной, относятся средиземноморские вселенцы, нашедшие в Азовском море исключительные условия для процветания. Это кардиум, абра, средиземноморская мидия, морской черенок,брюхоногий моллюск триция. Все они способны жить в условиях больших колебаний солёности воды.

Отступление.
Азовское море — полузамкнутое море Атлантического океана на востоке Европы, омывающее побережье Украины и России. Самое мелкое море в мире: глубина не превышает 13,5 метров, средняя глубина около 7,4 м (по разным оценкам — от 6,8 до 8 м). Соединяется с Атлантическим океаном длинной цепочкой проливов и морей: Керченский пролив — Чёрное море — пролив Босфор — Мраморное море — пролив Дарданеллы — Эгейское море — Средиземное море — Гибралтарский пролив. По отдалённости от океана Азовское море является самым континентальным морем планеты.

В древности Азовского моря не существовало, а Дон впадал в Чёрное море в районе современного Керченского пролива. Предполагается, что заполнение акватории Азовского моря произошло около 5600 года до н. э. (см. Теория черноморского потопа).

На северном берегу Таманского полуострова находится раннепалеолитическая стоянка древнего человека Кермек. На стоянке Богатыри/Синяя балка в черепе жившего 1,5—1,2 млн л. н. кавказского эласмотерия  нашли застрявшее пиковидное орудие из окварцованного доломита. В античности Азовское море называлось у греков Меотийское озеро, у римлян Palus Maeotis («Меотийское болото»), у скифов Каргалук.

Море переименовывалось многократно (Самакуш, Салакар, Майутис и т. п.). В начале XIII в. утверждается название Саксинское море. Татаро-монгольские завоеватели пополнили коллекцию имён Азова: Балык-денгиз (рыбное море) и Чабак-денгиз (или чебакское, то есть — судакское, лещиное море). По другим данным азак — тюркское прилагательное, означающее низкий, низменный, по другим данным, азак (тюркское устье реки), которое трансформировалось в Азау, а затем в русское Азов. В промежутке вышеуказанных названий море получало ещё и следующие: Бар-эль-Азов (Темно-синяя река); Франкское море (под франками понимались генуэзцы и венецианцы); Сурожское (Судакское) море. (Сурожем вероятнее всего назывался современный город Мариуполь); Каффское море (Каффа — итальянская колония на месте современного города Феодосия в Крыму); Киммерийское море (от киммерийцев); Акдениз (турецкое, означающее Белое море). Наиболее достоверно, что современное название моря происходит от города Азова.

По этимологии слова «азов» существует ряд гипотез: по имени половецкого князя Азупа (Азуфа), взявшего крепость на месте современного города в 1067 году; по названию племени осов (ассы), в свою очередь происшедшего будто бы от авестийского, означающего «быстрый»; сопоставляют название и с тюркским словом азан — «нижний», и черкесским узэв — «узкая горловина». Тюркское название города Азов — Аузак. Но ещё в I в. н. э. Плиний, перечисляя в своих трудах скифские племена, упоминает племя асоки, сходное со словом азов. Принято считать, что современное название Азовского моря пришло в русскую топонимию в начале XVII в., благодаря летописи Пимена. Причём вначале оно закрепилось только за его частью (Таганрогским заливом, который до появления города Таганрога называли Донским Лиманом). Лишь во второй половине XVIII века название «Азовское море» закрепилось за всем водоёмом. Море дало название станицам Азовской и Приазовской, и городу Новоазовск, посёлку Приазовское и другим населённым пунктам.
...Почти все побережье Азовского моря облюбовано туристами, отдыхающими; здесь много здравниц. Но часто туристы селятся ближе к морю  в своих же палатках. (см.файл ниже).
Надежде Панковой понравилось все! "Утром нас разбудили птицы, много птиц. Первое, что я увидела, открыв глаза, – белая цапля. Заорали разбуженные рыбаками крачки и чайки. Под ногами хрустят раковины двустворчатых моллюсков – серые, белые, желтые, а если покопаться в них, можно найти клешни крабов, а то и целых крабов. Лежа на дюне из ракушечника, невольно думаешь – как давно здесь было море? А когда оно снова сюда соберется".

Небольшая скорость и продолжительность ветра, а также небольшие размеры и глубина водоёма, не позволяют развиваться волнам – гигантам. Максимальная высота волн составляет три метра, а длина 25 метров. В открытом океане они достигают в высоту 14 метров, в длину 450. Правда бывают исключения. Например, в октябре 1969 года некоторое время дул очень сильный юго-восточный ветер (местные называют его «низовка»), море около берега от Приморско-Ахтарска до Керченского пролива отошло, уровень воды в этих местах упал почти на сто сантиметров. И резко задул противоположный северо-западный ветер (местные называют «майстра») до 45 метров в секунду, и миллионы тонн воды устремились в сторону Кубанского побережья. Погибло большое количество людей, тысячи остались без жилья.
Да, таково оно, "ласковое море",  к тому же крепко замерзающее зимой!

Вл.Назаров

**********
НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ НА КАМЫШЕВАТСКОЙ КОСЕ

Темнота, навигатор показывает, что мы ниже уровня моря. Под ногами белеет дюна из ракушечника, рыхлая и гремучая. Бесформенная, будто смятая волнами Камышеватская коса уходит в шумную темноту Азовского моря.
Нашли место для стоянки, где поровнее. Одним входом палатка смотрит в море, другим – в лиман. Ветер успокоился, с плавней налетели комарики – мелкие, жгучие. Мы сели на ракушечник, будто и правда на дне моря, включили фонарь, и разрезали купленный по дороге арбуз. Между белых ракушек забегали уховертки. Подошел на огонек богомол, сложил лапки на груди выжидающе. А потом еще один, и еще. Кто на куске хлеба воссел, кто на краю арбуза, кто пристроился к пиву. А один залез в контейнер с остатками шашлыка – замочил брюшко.
Проходившего мимо ложки богомола атаковала уховертка, мол, нечего тут ходить. После короткой борьбы богомол освободился и пошел дальше обследовать наши вещи.
Утром нас разбудили птицы, много птиц. Первое, что я увидела, открыв глаза – белая цапля. Заорали разбуженные рыбаками крачки и чайки. Под ногами хрустят раковины двустворчатых моллюсков – серые, белые, желтые, а если покопаться в них, можно найти клешни крабов, а то и целых крабов. Лежа на дюне из ракушечника, невольно думаешь – как давно здесь было море? А когда оно снова сюда соберется?
Пишут, что после сильных штормов коса меняет форму. Но в целом она напоминает серп.
В ближайшем лимане вода прозрачная, засохший ил. Озерцо не соединяется с морем сейчас, но в иле угадываются очертания погибшей медузы. Птицы суют клювы в воду, ходят по мелководью. Потом долго стоят на берегу. Иногда пролетают, хрипло крича.
Белая цапля – очень белая. Она кипенно-белая. А вот и сама кипень – белые барашки «кипящей» морской пены. Но цапля белее кипени – это не цапля кипенная, это кипень – цапельная. Цапельно-белая.
С утра по косе едут машины из станицы Камышеватской, которая стоит на высоком берегу, вдали от моря. В лимане копошатся люди, копают ил, а потом перемывают его. Ищут они тоже самое, что и птицы, но у них нет удобных клювов, как у кроншнепа или каравайки. Как и птиц, их интересуют черви. Но – не чтобы есть их сырьем, а в качестве наживки для рыб.
Потом, уже с наживкой, едут на берег моря, закидывать удочки. Мелкое море покачивает желтый прибрежный ил.
Ходулочники ходят на невероятно длинных и тонких красных ногах. Мы следим за ними в бинокль. Все нормальные люди с удочками, а мы с биноклем.
Самое птичье царство на оконечности косы, там бело от чаек и от бакланов черно. Бакланы сушат крылья после морских купаний. Из лимана в море несколько раз в день ходит пеганка со своими утятами. Мы с Маней готовы весь день валяться на ракушечнике, а АБ так не может, поэтому он поставил штатив и фотографирует птиц.
К берегу прибивает медуз, огромных студенистых корнеротов с синей каймой, и круглых аурелий. Я зачерпнула банкой морскую воду, а в ней – гребневики. Прозрачные, хрупкие.
Вечером, в темноте, пошли смотреть, как гребневики будут светиться. Но нет – море слишком тихое, чтобы его волны заставили гребневиков светиться. Зато под ногами АБ засверкали звезды, когда отошла волна. Проводишь рукой по влажным ракушкам – звезды, блески, переливы – вот они, гребневики-то, осели на ракушечнике у уреза воды. Собираю с песка этих странных нежных животных, и бросаю в море. Но, кажется, бесполезно.
Вечер. Мы с М. в палатке, лежим, читаем книжки с фонариком. АБ где-то у машины, в темноте. Вдруг – завыл кто-то. Звук, в сравнении с волчьим воем, какой-то дурашливый, несерьезный. Мы решили, что это воет АБ. А почему бы и нет? Я подвыла ему в ответ. И кто-то отозвался мне вдалеке, нет, это точно был не АБ.
Потом АБ пришел, и рассказал, что только что видел шакала. Он подошел довольно близко и стоял на дюне, АБ светил на него фонариком. Когда легли уже, кто-то ходил возле палатки, шуршал мусорным пакетом. К утру шакалы опять втянулись в тростниковые заросли, но повсюду были их следы.
И всюду ракушечник – крупные двустворки цельные, потом более древние слои – дробленый ракушечник, мелкий, и, в конце концов, ракушечный песок. Сколько моллюсков – даже не верится. Как они собой все море не заполнили еще. Раковина моллюска: при жизни – дом. По смерти – гроб. Множество двустворчатых веселых гробов.
На косе мы видели карьеры – местные жители добывали ракушечник. Вроде бы эту деятельность уже прикрыли, чтобы всю косу не перетаскали. Старые карьеры наполнены водой, в них ходят белые цапли.
Голубое небо, как натянутый тент. Море то зеленеет, то синеет, то желтеет, то идет полосами. Дует бриз: воздух от нагретых дюн поднимается вверх, а на его место перемещается прохладный морской воздух – ветер с моря. Потом, наоборот, ветер с остывшего берега стремиться к морю, собирая воду в складки. И это ежедневные локальные перемещения воздушных масс, обычные, как заход и восход солнца. Но порой случается что-то более значительное, чем бриз – шелковистый, мягкий.
Вечером море было удивительно спокойно. Я вставала ночью – гладкое, тихое море. Но вдали какой-то нарастающий гул. Потом ветер стал трепать тент палатки, растревожилось и наше море, зашумело, загромыхало ракушками, разгулялась волна.
А утром ветер стих, но мы не узнали моря: вода в нем стала холодной и прозрачной, ушла теплая прибрежная муть. Далеко от воды валялись оглушенные волнами медузы.
В обычном своем ритме волны накатывали на ракушечник, будто бежали на берег крабьи ножки.

Надежда Панкова, биолог.
**************
Материалы из Сети подготовил Вл.Назаров
Нефтеюганск
4 сентября 2020 года