Математика, физика, Израиль, Харьков

Математическая школа мирового уровня существовала в России еще с XIX века, в то время как российская физическая школа набрала силу только при Советской власти.
Несмотря на все усилия властей максимально затруднить евреям доступ в «стратегические» учебные и научные заведения, после того, как с их существенным участием был успешно завершен проект ядерного сверхоружия, ученые с «пятым пунктом» составляли весьма заметную часть советской научной элиты к началу Большой алии. За кратчайший исторический срок огромное число бывших советских ученых стало частью четвертой волны еврейской диаспоры, расселившейся по всему земному шару. Сливки с еврейской научной эмиграции из СНГ сняли США, Германия, Франция и Великобритания, но немало осталось и на долю Израиля.
При этом нужно признать, что ученым, работающим в области фундаментальных наук, в Израиле была создана атмосфера почти максимального благоприятствования.

Начнем с математики .
К 1993 г. количество эмигрантов с Ph.D. по математике превысило 1.000 человек! И всю эту массу надо было устроить по специальности , использовать ее знания и научный потенциал.
Это сделать было трудно, но задачу решили, и, подводя итоги математической алии, можно сказать, что неустроенных математиков в Израиле по большому счету нет (а среди физиков таковые, к сожалению, есть).
В результате такого взрыва изменился мировой статус израильской математики: Израиль перешел в высшую лигу. Восхождение было стремительным. Немалый вклад сюда внёс и Харьков. 
К настоящему времени математические факультеты практически всех университетов Израиля в значительной степени укомплектованы выходцами из Харькова, многие из которых являются ведущими специалистами в своих областях, а некоторые – основателями своих научных направлений в Израиле.
Ещё в первой волне алии в Израиль прибыл харькоачанини Виталий Мильман (геометрический и функциональный анализ, репатриировался в 1973.
В начале 90-х годов в Израиле  появились:
один из лидеров Харьковской математической школы Владимир Мацаев, (теория операторов и комплексный анализ), Михаил Содин, в Израиле с 1996, (исследование по комплексному анализу)
В разных университетах в профессорских должностях  оказались Генрих Белицкий (прибыл из Харькова в 1991, динамические системы, дифференциальные уравнения); Вадим Ткаченко, крупный специалист по комплексному анализу и спектральной теории дифференциальных операторов, прибывший из Харькова в 1992; Любич (функциональный анализ); Михаил Житомирский (теория сингулярностей), Виктор Кацнельсон (комплексный и гармонический анализ, приехал из Харькова в 1992).
С Виктором Кацнельсоном у меня связано такое воспоминание.  В 1961 году меня, студента ХАИ  друзья привели в ХГУ послушать лекцию проф. Дринфельда. Это действительно было нечто!
Но к концу лекции профессор устал и где-то запутался.
Он не стал искать ошибку и произнёс: «Студент Кацнельсон,  Вы мне не поможете?».
К доске выскочил парнишка лет 18, забавный, как котёнок. Он схватил тряпку, стер  написанные формулы и написал вместо них правильные. Потом объяснил, какие из этого следуют выводы.
(Потом наши с Витей сыновья ходили в один детский сад.)
Таким образом, математики харьковского происхождения составляют существенную часть израильского математического сообщества, а их труды и педагогическая деятельность в значительной мере определяют современное состояние математических наук в Израиле.

Теперь о физике.
Первые физики, прибывшие в Израиль в середине и конце 70-х, были в основном диссидентами и отказниками. Имена  харьковчан Александра Воронеля, Марка Азбеля, Вениамина Левича, Наума Меймана были в то время у всех на слуху. Эти ученые являлись крупными специалистами в своих областях и по праву получили позиции в израильских университетах. В частности, Тель Авивский Университет  формально принял на работу А.Воронеля и М.Азбеля в 1973 г. еще в то время, когда они пребывали «в отказе».
Первопроходцам большой физической алии в начале 90-х годов открыли свои двери практически все израильские университеты и теперь можно подвести некоторые итоги.
В отделе комплексных систем успешно работают профессора  харьковчане Виктор Штейнберг и Григорий Фалькович.
А.Воронель, помимо экспериментальных исследований фазовых переходов, которые составили ему научное имя в 60-е годы, сделал несколько выдающихся работ по физике неупорядоченных систем,
 которая в Израиле является одним из приоритетных научных направлений.
 Он был одним из основателей общественно-политического и литературного журнала «22» и по сей день является его главным редактором.
Историю своей борьбы за выезд он описал в книге «Рефьюзник».
М.Азбель , будучи человеком «еретического» склада ума, пробовал свои силы в разных разделах научного знания, в том числе в такой нетрадиционной для физика области, как социология старости.
 Одна из его работ на эту тему носит название «Бессмертие как физическая проблема»

В состав профессорского корпуса Школы физики и астрономии входят несколько известных физиков, родившихся в СНГ, но получивших ученые степени в Израиле. Среди них и харьковчанин Александр Гербер.
В штате физического факультета Университета Бен-Гуриона в Беэр-Шеве (БГУ)  харьковчанин Ю.Любарский  и  выдающийся специалист по физике неупорядоченного состояния харьковчанин Сергей Гредескул.
 В Бар-Иланском университете (БИУ) процент сотрудников-репатриантов особенно велик. В их чиле  харьковчанин Юрий Кагановский и др.
Но вклад  харьковской алии в развитие израильской физики и математики отнюдь не исчерпывается этими именами.
В университетах и колледжах работает несколько сот ученых высокой квалификации. Полученные ими результаты в существенной степени предопределяют высокий уровень развития фундаментальных наук в Израиле.
Конечно, проблема «стеклянного потолка» существует и для ученых, хотя этот потолок несколько выше, чем во многих других профессиях. Внезапное (хотя и давно ожидавшееся) появление большого числа специалистов высокого класса на ограниченном «рынке научной силы», вызвало как позитивную, так и негативную реакцию. Существование этого потолка связано скорее с  несоизмеримостью масштабов израильской и российской науки (точнее, ее еврейской компоненты), чем с недостатком доброй воли у университетской элиты.
Именно в области фундаментальных наук эта элита проявила себя с лучшей стороны, что принесло пользу и университетам, и ученым-репатриантам, в том числе – и харьковчанам.