Рассказ о блокадном детстве

                7 сентября отмечается
                Всемирный день
                уничтожения военной игрушки.



Александр родился в 1931 году.

На третий день войны отца мобилизовали. Они остались втроём с матерью и старшим братом Константином – 1924 года рождения.

Сразу после начала блокады начались артобстрелы и бомбёжки.

Александр и Константин помогали маме заклеивать окна крест-накрест, по этой причине наши стёкла в оконных рамах остались целыми.

Электричество почти сразу исчезло, вместо него стали применять коптилки. Прекратилась подача воды, не стало канализации. Свечи, у кого они имелись, израсходовались в первые дни.

Мать мобилизовали на разборку завалов и рытьё земляных укреплений. Она рассказывала, что рыли траншеи и окопы даже под огнём противника с многочисленными жертвами. Константин, когда участвовал в рытье окопов, принёс домой картошки с неубранного поля.

Константин, как и другие старшие ребята, дежурил на крышах и чердаках, чтобы сбрасывать зажигательные бомбы вниз или тушить их на чердаке. Через некоторое время брат стал брать на чердак и Александра.

Они проверяли квартиры. Мама, Александр и старшие школьники обследовали квартиры на предмет нахождения там детей, которых оставила мать, уходя на работу. Мать ребёнка могла погибнуть во время пути при обстреле ил даже на работе у станка. Однажды они при таком обходе нашли сразу трёх детей.

Оставшихся сиротами найденных детей передавали в детский сад, который находился в соседнем дворе. Из детского сада сирот через пару недель отправляли на Большую землю.

Как позже выяснилось в кусочке чёрного блокадном хлебе, какой выдавали по 125 грамм каждому, было всего 7% муки. Ещё ели творог из опилок.

Мы втроём жили в одной комнате с буржуйкой, труба которой выходила в форточку. Константин участвовал в разборке деревянных домов, откуда приносил дрова для печки.

Александр и Константин ходили на Неву за водой.

Они перестали играть в игры. Страха у них, как и у других блокадных детей, не было, но смеха не было тоже.

Ночью они радовались, когда прожектора могли поймать нацистский бомбардировщик, после чего по нему стреляли зенитчики. Бомбардировки проходили ночью, а днём происходил артобстрел.

Константина, когда ему ещё не было 18 лет, взяли в армию, где он окончил краткосрочные курсы комсостава. В первом же бою под Москвой его ранило, а через полгода он умер в госпитале. Потерю Константина Александр переживает и сейчас.

Прорыв блокады Александр не помнит, потому что он с мамой находился в эвакуирован. А вернулись они в город только летом 1945 года.