Детство и дедство

   Вчера был очередной семейный праздник. Семья немаленькая, но все дни рождения сгрудились с сентября по декабрь включительно, как будто им здесь мёдом намазано или в других месяцах дни рождения отменили особым указом.
   Сели за стол. Заяц воззрился на большую тарелку с неким красивым на вид салатом.
  - О, креветочки!
  - Ты любишь креветки?
  - Я их не пробовал.
   Попробовав:
  - Они меня огорчили: обыкновенное мясо.
  - Курятина лучше?
  - Да. И её больше.
   Ещё бы! Его мама готовит отпадные куриные бедрышки. Мне тоже нравятся. А бабушка в суматохе утра забылась и нажарила чебуреков. Тоже отпад. Короче, было от чего всем дружно с голоду не умереть.
   А сегодня праздник уже всеобщий: День освобождения Донбасса от немецко-фашистских захватчиков. Точнее, праздник завтра, но завтра выходной, поэтому в школе праздновали сегодня. И точка!
   Заяц вырядился – весь из себя. Денди местного пошиба. Белая рубаха, чёрный галстук-селёдка, чёрные новые брюки, чёрные, под цвет брюк и галстука, кроссовки с белыми под цвет рубашки подошвами – туфли не вовремя начали жмать. Надо ж такому случиться. Обидно, конечно, но расти-то ребёнку нужно. И не только вширь, как он уже сам смеётся.
   Перед выходом из дому уставился в зеркало.
  - Некрасивый я какой-то сегодня.
  - Ерунда! КрасавЕц!
  - Нет.
  - Так! Пусть о своей красоте девчонки переживают! За мной – шагооом марш!
   Отзанимался-отпраздновал, последний урок – физкультура. Жду под школой с такими же, как я, и вдвое моложе. Как Пенелопы Одиссеев. Или Ассоли – Греев. Только лично я - в штанах, остальные – кто во что горазд, но большинство в сарафанах: жара, хоть уже и не июльская. Что Греев срифмовалось с Одиссеев – чистая случайность.
   Заяц даже самостоятельно переодевается обстоятельно. Последним из одноклассников вышел. Пока ждали, на учительницу страшно смотреть было: ей то ли есть сильно хотелось, то ли домой. И есть.
   Наконец она передала его в мои надёжные любящие руки, глубоко облегчённо вздохнула и куда-то убежала. А мы потихоньку пошли. Он держал перед собой на вытянутых руках красивую грамоту за отличные успехи в учении в третьем классе (если помните, коронавирусный карантин всем подгадил и грамоты выдали вот только сейчас). Мне не давал: его же! Тем более, он сегодня шёл без единой «пятёрки», правда, и без остальных оценок, и ему край необходимо было что-нибудь ценное нести. Железная аргументация, противопоставить нечего.
  - Тааак, бабушке придётся опять готовить рамку.
  - Заяц, твоя миссия окончена: ты заработал грамоту. Теперь начинается моя, бабушкина и родителей: мы должны любоваться и восхищённо цокать языками. По очереди и хором, а капелла.
   Куда там! Согласился только на бартер: он мне даёт поносить грамоту, а я ему покупаю воду без газа, потому что газ – это тоже вредно. Как и сладкая. Я и сам это знаю, он мне просто напомнил. Купил. Я. Напился. Он.
  - Всё. Теперь не умру.
   Оказывается, ребёнок был готов умереть, а я ни слухом, ни духом и ни в одном глазу!
  - Ну что там с грибами, деда?
  - Чего?! С какими грибами?
  - С теми, которые выращивают в погребе.
  - А, вёшенка? Так я же тебе всё рассказал. И про пеньки, и про плесень…
  - Ладно, тогда я тебе расскажу. Про фосфор. А ты проверишь, правильно ли я запомнил твой рассказ.
   И пересказал мне всё слово в слово, чисто магнитофон какой! Ну, может, и не слово в слово, так ведь я и сам слово в слово свой рассказ не помню.
   Пришли. Заходим.
  - Бабушка! Ты где? Готовь рамку!
  - Ой, молодец, ой умничка, дай я тебя поцелую! Кааакой ты сегодня красииивый!
  - А теперь представь вот здесь ещё галстук – вообще залюбуешься. Он в рюкзаке, если что. - Показал ребёнок на грудь колесом, сообщил, что завтра выходной и уроков сегодня делать не надо, и пошёл к себе в дом переодеваться для качественного, с чувством, с толком, с расстановкой, приёма пищи.