Неистовый 12

Друзья 12.



– Потому что, если дикая обезьяна хватает в лапы хрустальный шар, то шар неизбежно будет разбит, а обезьяна поранит себе лапы... в лучшем случае.

– А обезьяна это я?

– Ну, прости, это вольное сравнение для пояснения сути проблемы, хотя... какое-то рациональное зерно в этом образе есть. Ну, ты вспомни себя – не раздумывая, для достижения сиюминутного успеха, ринуться со скалы, рискуя своей и её жизнью?!

– Я ничем не рисковал. Я же акробат, забыл? Я умею падать, и я предварительно оценил уровень опасности – не более двух-трёх царапин. Зато я почувствовал, что она меня любит! И если, как я знаю теперь, это было единожды в жизни, да я готов рискнуть чем угодно, только бы это было! Такие минуты не забываются!

– Понял. Остынь.

– Я не остыну, даже не надейся! – с минуту они без слов смотрели друг другу в глаза. Как много было в этом взгляде того, чего невозможно было высказать словами – и любви, и горечи, и боли, и радости, и счастья от того, что они любят одну и ту же женщину и понимают друг друга так, как немногим душам дано понимать друг друга на Земле…

– Ну, а третья ночь? – нарушил, наконец, молчание Василий.

– Третья?.. Это была ночь в Менделеево, когда я просил Марину стать моей женой, и она согласилась поехать со мной в экспедицию. Через месяц мы повенчались, ещё через две недели уехали, и вот только тогда...

– Хорошо, я дикая обезьяна, а ты? Ты же совершенно эгоистично сорвал её с учёбы и увёз в свою Тмутаракань, до которой ей не было дела!

– Вот тут ты не прав, старик! Марина оказалась очень ценным сотрудником, её деловые качества и дельные советы выше всяких похвал. К тому же присутствие такой женщины скрашивало нашу суровую действительность. Для меня все эти три года пролетели как медовый месяц!.. Для неё, для расцвета её личности и таланта это тоже было очень полезно. Я внимательно наблюдал за ней с первой минуты знакомства. Ты заинтриговал меня своими письмами о ней...

– А, провались они, эти письма!

– Это было бегство в пустыню ради самопознания, ради неё и меня, ради наших отношений, основанных на глубокой внутренней связи, умении чувствовать друг друга на расстоянии. Такая связь существует, это реальность.

– Я знаю.

Володя на секунду-другую прикрыл глаза, чтобы скрыть вспыхнувший в них интерес. Значит, правда, значит, что-то есть.

Ему вспомнилось, как несколько дней назад они прощались... Он, конечно же, поделился с ней своими планами встретиться с Сергеем и с Василием.

Вечером накануне его отъезда Марина была необыкновенно грустной и задумчивой. Обычно она пыталась скрыть от него своё плохое настроение, если уж оно случалось, но в этот раз она была так подавлена, что нечего было и думать утаить это от него.

– Ну, хочешь, поедем со мной, – не выдержал Володя. Не то, чтобы он действительно планировал это сделать, но хотя бы обсудить такую возможность. Он знал: чем больше будет сказано вслух, тем лучше. Но она, пряча глаза, отрицательно мотнула головой.

– Почему?

– Я не смогу... делать вид, что он мне безразличен.

– А зачем делать вид, что он тебе безразличен?

Марина подняла на него глаза, в которых светилось изумление.

– Чего ты сама хочешь? – спросил Володя, присаживаясь рядом.

– Всего, – коротко произнесла она.

Комок подступил к горлу от этого скупого и убийственно откровенного признания. Почувствовав, что удар оказался слишком резким и неожиданным даже для такого сильного человека, как Володя, она тут же ласково обняла его за шею, положила голову на плечо, и по его груди побежали горячие слёзы.

– Я не могу, Володя! Он всё время зовёт меня, как и горы зовут человека.

– Как?

– Ты же сам знаешь, как. Я не могу ему противостоять, когда он зовёт меня. Он сильнее, чем я... У него слишком много... слишком много... Я не знаю, как это назвать...

– Это называется страсть, – подсказал он машинально.

– Когда читала Бытие, и там написано: и познал он жену свою, –  я воспринимала это слово "познал" или "познала" ну, просто как какое-то обозначение, а теперь вдруг мне открылся его абсолютный смысл... Я хочу познать его до конца.

Володя не смог сдержать невольной дрожи и крепко обнял её.

– Не бойся! Этого никогда не будет, потому что... я не увижу его больше никогда. Для меня это единственный выход. Увидеть и устоять – невозможно.

– Почему? не понимаю... Разве тебе плохо со мной? Или я делаю что-то не так? Что – меня и моей любви для тебя недостаточно?!?

– Ты – другой. Я очень люблю тебя, ты моё счастье... Ты целуешь меня нежно и ласково...

– А он? – невольно вырвалось у Володи.

Превозмогая боль, исследователь побеждал в нём возлюбленного. В этом смысле она была просто находка – она открывалась вся, не рискуя стать неинтересной, потому что всё равно внутри оставалось ещё так много невысказанного, непознанного.

Внезапно без всякого предупреждения Марина с такой силой впилась ему в губы, что он невольно приподнялся с места, но она уже отпустила его, быстро взглянула в помутневшие глаза:

– Вот так!

– Неистовый! – прошептал Володя, вновь заключая её в объятия, и больше в этот вечер они не разговаривали...




предыдущий: http://proza.ru/2020/09/06/898

следующий:  http://proza.ru/2020/09/08/952

глава "Друзья" из романа "С точки зрения вечности",

начало главы: http://proza.ru/2020/08/27/822

ссылка на роман внизу авторской страницы, а вообще в интернете он на многих порталах