АХ, ВЫ, СЕНИ, МОИ СЕНИ...

    У меня замечательные бабушка и дедушка. Они любят друг друга, и я их очень люблю. Вкуснее бабушкиных пирогов с капустой ничего не ела, да и бабуля у меня самая добрая и заботливая на свете. А дедушка!.. Это особая песня… Собственно, о его песнях я и хотела рассказать…
   Сижу  я как-то на скамеечке: музыка – в наушниках, семечки – в кепке. Ногами болтаю в ритм мелодии – хо-ро-шо! Подходит мой любимый дедуля и спрашивает:
– Что ты, внученька, слушаешь?
Я деду наушники одеваю, а он:
– Тьфу!!! Что за чертовщина! Ты  когда-нибудь настоящую гармонь слышала?
– Пианино знаю, саксофон знаю, баян знаю. А гармонь и в глаза не видела, – отвечаю я.
Не прошло и полминуты, как дед домой умчался и ввернулся обратно с гармошкой.
    Передо мной предстала прямо-таки картина маслом: дед голосит известную русскую «Ах, вы, сени…» и лихо выворачивает «кренделя» ногами. Как только песня заканчивается, так тут же начинается снова. Я прослушала её несколько раз, а потом попросила:
– Дед, спой что-нибудь другое для разнообразия.
– А я других песен не знаю, – отвечает он.
«Ну, – думаю, – дедуля вообще отстал от жизни. Надо бы ему хотя бы радио купить».
– Дедушка,  у тебя хорошо получается, – поддерживаю я старика, – не скучай, я скоро приду!
     Прошло два часа. Я принесла деду небольшую красивую упаковку.
– Вот, пользуйся, – говорю.
– Это что?
– Открой и увидишь, – настаиваю я.
Дедуля достал прибор из коробки, начал нажимать на кнопки и рулить рычагами, и вдруг оттуда как заорет: «Ах, вы, сени мои, о-е, сени новые мои, о-е, сени но-о-е-вые, ох, клено-о-е-вые, решетчатые, о-е!»
– Ох, плохо мне. Умираю! – дед вопит истошным голосом.
– Деда, что с тобой?
– О, ой, о-ой, о-ой! – только и слышу в ответ.
– Дедуля, держись! Я за бабой Тоней!
– Ой, дурно мне, сейчас умру! Бабка твоя, небось, у соседки Любы.
Бегу я к бабе Любе:
– Баба Люба, деду плохо! Моя бабушка у вас?
– Была, внученька, была четверть часа назад в магазин за хлебом ушла! А что с дедом-то стряслось?
- Кто ж его знает! – крикнула я в ответ и помчалась к хлебному магазину.
    Добегаю до крыльца магазина, вижу: баба Тоня с продавщицей беседуют, пытаюсь сказать о случившемся, да не могу и слова молвить – дыхание перехватывает.
– Что, внученька, что, любимая. Случилось с тобой?
– Не со… не со мммм… С дедом худо! Умирает он!
– Где?
– На лавочке, у рябины. Гармошка валяется, сам глаза закатывает да причитает.
– Тамара, скорую! Адрес наш помнишь? – кричит бабуля продавщице. – Бежим скорее домой, – только и услышала я.
   Прибегаем, а скорая – у порога. Из машины выходят медсестра и врач со строгим лицом:
– Скорую вызывали? Где больной?
– У рябины лежал на лавочке, – поясняю медикам.
– Ведите скорее к больному, – приказала медсестра.
Прибежали мы к заветному месту, а деда и след простыл.
– Боженьки мои, неужто помер?
Я вовсю прыть помчалась к любимому дедову дивану. Забегаю в дом, а там музыка на всю громкость и дед в присядке завис:
– Ой, спина!
– Как можно в вашем возрасте! – ругается врач. – Под руки пациента и на диван.
Уложили мы деда. Он лишь покряхтывает: «А, о-ой, вы, сени, ох-ой!» Медсестра:
– Сто тридцать пять на семьдесят!
– А пульс?
– Хоть в космос посылай – шестьдесят восемь!
– Дед, ты, оказывается,  симулянт!? – смеюсь я, а бабуля берет кухонное полотенце  и приговаривает: :
– Сейчас мы это проверим, – хлясь-хлясь – тряпка гуляет по дедовым ногам.
Дедуля оббегает несколько раз вокруг комнаты, прискакивая, приговаривает: «Ах, вы, сени мои, о-е, в сенях бабка моя, о-е, рядом внучка моя, о-е, любимая песня моя, о-я!»

Софья Бритвина, 12 лет
студия «Молодые голоса»