Караван

Об авторе и замыслах его книги: Федорцов Валерий Викторович, родился в 1957 году в селе Залесянка Самойловского района Саратовской области. В 1983 году окончил Саратовский юридический институт. Более 25 лет прослужил в органах внутренних дел УВД (ГУВД) Волгоградской области, из которых 17 на оперативной работе. Затем 15 лет пребывал на государственной гражданской службе в Администрации (Правительстве) Волгоградской области. Ветеран МВД, подполковник в отставке. По выходу на пенсию занялся написанием книги (исторического романа) «Караван». В ней повествуется о причинах противоречий между великими державами средневековья, Золотой Ордой (Улуг-Улусом*) и империей Тимура (Тамерлана) (Тураном*), приводившим к конфликтам между ними. В частности, рассказывается о борьбе правителей этих стран за транзит товаров по одной из ветвей (северной или южной) трансконтинентального торгового маршрута, связывавшего страны Европы, Малой Азии и Северной Африки с Индией и Китаем, известного в истории как Великий шелковый путь. Пересекая территорию одной из этих держав, каждая из названных ветвей приносила в казну соответствующей страны немалые доходы. Попутно, автор пытается раскрыть роль личностей в истории, на примерах деятельности лидеров данных государств, и отобразить систему факторов, повлиявщих вдальнейшем на гибель этих стран. Идея написания произведения у автора возникла ещё в 1986 году, в период его служебной командировки в Узбекистан. Там, по воле случая, автор познакомился с некоторыми историческими документами конца XIV века по данной тематике. Впоследствии, по мере возможности, им продолжал осуществляться сбор необходимых материалов и информации из различных источников, в целях написания настоящей книги. 
       Главные герои романа, посланцы известного средневекового правителя и полководца Тимура (Тамерлана). Так, в те годы, назывались его лазутчики (шпионы), которые под прикрытием торговцев, служилых людей, различного рода миссионеров и т.п., проникали во все сферы жезнедеятельности, как Золотой Орды, так и других стран мира, внося немалый вклад в победы названного завоевателя. Деятельность этих людей подтверждена историческими фактами и документами, а методы их работы не менялись ещё со времён "египетских фараонов". Они используются и современными спецслужбами многих стран мира. В романе много реально живших исторических персонажей, а образ ряда героев взят из образов реально живших в те годы и ныне живущих современников, в том числе, имевших отношение к описываемой деятельности. О её особенностях, методах и значении  автору известно не понаслышке. Он многие годы сам имел непосредственное  отношение к подобной деятельности в процессе оперативной работы в системе органов внутренних дел.
        Автор благодарит специалистов (прежде всего ВГСПУ, ВолГУ, ВАГС), литературоведов, историков и простых граждан, которые по мере возможностей и различными методами помогали ему в работе по сбору материалов и информации, а также оказанию методической и консультативной помощи в процессе работы над настоящей книгой. 

 ВОПРОСЫ

    связанные  со  стилистикой  изложения,  а также  наименованиями, 
    названиями,  обозначениями,   произношениями  и  терминологией,
    использоваными автором,  в работе над настоящим произведением.
 

В прошлом, я никогда не занимался ни писательской, ни журналистской деятельностью. В отличие от истории с географией, в течении первых тридцати лет своей жизни, мною не проявлялось особого интереса ни к литературе, ни к филологии в целом. Кроме школьных сочинений, а впоследствии небольших рассказов и очерков, мне, в течении прожитых лет, писать других более серьёзных творческих трудов в области литературы, не приходилось. Зато, в силу специфики прежних профессий, мною, в своё время, было написано неисчислимое множество различных по объёму и смысловому значению: обзоров, трактатов, рефератов и прочих «произведений тогдашней обязаловки», поручаемых для исполнения в «добровольно-принудительном» порядке, различного рода партийно-политическими и кадрово-воспитательными структурами тех ведомств, в которых осуществлялась моя служебно-трудовая деятельность. В зависимости от политических настроений в обществе на определённом временном этапе, этими органами, как правило, в ежеквартальном режиме, регулярно давались «общественные поручения» по подготовке вышеупомянутых «произведений». Как следствие, их тематика отражала запросы соответствующей общественно-политической системы, существовавшей на определённом этапе времени в нашей стране. Соответственно, самыми распространёнными тематиками предлагавшихся для выхода в свет данных работ, были в основном такие, как: «социалистические реализм и законность», «прогрессивность идей научного коммунизма», «неотвратимость торжества принципов западной демократии» и прочая «ахинея», без которой, как тогда считалось, невозможно полноценное выполнение сотрудниками наших ведомств, вменяемых им в обязанности, основных служебных задач. Конечно, впоследствии этот «бред» никто и никогда не читал, даже сами его «заказчики». Тем не менее, это никак не мешало им давать на данные «бестселлеры» в основном положительные отзывы и рецензии. На качество же выполнения служебных задач, данный «мартышкин труд» не влиял вовсе. Скорее наоборот, так как вся эта «бестолковщина», отнимала значительную часть и без того скудного внеслужебного времени. Тем не менее, справедливости ради следует отметить, что от той, в целом негативной «общественной принудиловки», остались и некоторые положительные плоды, в частности, для меня лично. Я научился логичнее мыслить и вести диалоги, общаться с окружающими не только на служебном, «казённом» и бытовом языках, но и в значительной степени, на литературном тоже. Вместе с этим, у меня заметно улучшилась стилистика изложения в прозе, письменной речи. То есть, говоря простонародным языком, я, хотя и не в полной мере, но научился писать.
С учётом изложенного, вполне вероятно, что в свете названных причин, некоторые представители пишущей публики будут высказывать в мой адрес критические упрёки и замечания по поводу моих писательских способностей. Вынужден буду соглашаться с ними заранее. Специально всему этому, в своё время не обучался. На протяжении своей жизни, я занимался другим делом, где профессионально сумел овладеть иными, необходимыми для моей прежней деятельности навыками. В подобных случаях, к таким как я, обычно используется общеизвестное и достаточно меткое выражение – «кто на что учился».
Вместе с тем, как было упомянуто выше, с историей и географией у меня дела обстояли значительно лучше. Эти предметы я полюбил с самого детства, и такое отношение сохранил к ним на всю жизнь. Вероятно поэтому, где бы я ни был (а командировки по стране и региону у меня в своё время занимали значительную часть рабочего времени), я, помимо выполнения своих прямых служебных обязанностей, всегда находил возможность для ознакомления с историей и географией края или населённого пункта по месту пребывания. Если позволяли обстоятельства, я старался привезти оттуда какие нибудь исторические или географические нарративы* и артефакты*. При этом, многие исторические материалы, приходилось впоследствии дорабатывать самому. Всё дело в том, что к одним из названных письменных исторических документов уже имелись соответствующие переводы на русский язык, на другие они отсутствовали, и приходилось переводить самому при помощи словарных фондов волгоградских библиотек. Однако, учитывая дефицит некоторых фондовых материалов данных учреждений, и недостаток собственных навыков их использования, не исключаю наличия неточных (приблизительных) переводов ряда нарративов*, особенно с так называемых «мёртвых» языков»*. Но это никак не повлияло на мои увлечения и устремления в названном направлении в целом. Данная деятельность осуществлялась мною, как в период прохождения службы в системе органов внутренних дел, так и в период пребывания на государственной гражданской службе. По возрастному выходу на пенсию, часть из имевшихся нарративов* и артефактов*, мною были переданы в различные исторические и краеведческие музеи своего и других регионов России. Другую же часть, я пока решил сохранить и оставить себе, в целях использования в качестве необходимых материалов для написания историко-литературных произведений, к которым относится и настоящая книга. Испробовать же себя в качестве писателя, автора исторических романов, я планировал давно, делая наброски отдельных фрагментов и глав своих предполагаемых произведений, но недостаток  времени не позволял заняться данным направлением литературной деятельности всерьёз. С выходом на пенсию такая возможность представилась. Идея же написания именно настоящего произведения, у меня возникла в 1986 году. На тот момент я находился в служебной командировке в Узбекистане, входившем тогда в состав нашего общего государства СССР в качестве союзной республики. Там, как и везде, я стал проявлять интерес к исторической тематике этой части Азии, и местные коллеги по службе ознакомили меня с соответствующими материалами о деятельности своего рода «оперативных сотрудников» времён империи Тимура (Тамерлана), называвшихся в те далёкие времена посланцами. В этих документах повествовалось о тимуровских «рыцарях халата, чалмы и кинжала» осуществлявших свою негласную деятельность в различных регионах мира и в частности, в столице и других населённых пунктах Улуг-Улуса («Золотой Орды»). Они внесли немалый вклад в победы своего властелина, всемирно известного средневекового полководца Тимура (Тамерлана), над этой могущественной державой средневековья. Так как на тот момент подавляющее большинство советских историков придерживались версии о расположении столицы «Золотой Орды» на месте нынешнего Царёвского городища (Ленинский район Волгоградской области), то есть недалеко от моего места жительства, у меня уже тогда возникла идея собрать соответствующий исторический материал и написать о тех событиях книгу. Однако, в последующие годы, в процессе сбора необходимых исторических нарративов* и артефактов*, я, к собственному удивлению, и возможно сожалению, обнаружил, что версия о месте расположения столицы «Золотой Орды» в границах названного Царёвского городища, противоречит многим историческим свидетельствам и географическим ландшафтам местности. К этому моменту, данный вопрос и между учёными-историками с археологами уже становился предметом дискуссий. В данной стадии он продолжает оставаться и до настоящего времени. Но к тому моменту, возникшее обстоятельство уже не смогло серьёзно влиять на моё страстное желание до конца разобраться с начатой тематикой, и мною продолжался сбор необходимых материалов из различных источников, хотя и не столь интенсивно, как ранее. Сожалею, что ослабил эту работу в так называемые, нулевые годы, иначе данная книга была бы написана гораздо раньше. В тот период, этому поспособствовала и ещё одна причина. Настоящее произведение я планировал написать последним, как завершающий этап своей творческой деятельности. Однако впоследствии, в связи с возникшими жизненными обстоятельствами, эти планы пришлось скорректировать. С этого момента, работу над данной книгой, я посчитал первостепенной из всего того, что запланировал осуществить, если получится, в оставшиеся годы, которые мне суждено ещё прожить.
Теперь о некоторых проблематических вопросах, касающихся методики написания непосредственно данного произведения.
Работая над материалами настоящей книги, мне постоянно приходилось сталкиваться с лабиринтом из разного рода сложных терминов, малопонятных обозначений, наименований и названий, а нередко и отсутствием таковых. В этом отношении средневековые Центральная Азия с Поволжьем представляют собой сплошные «минные поля». Это касается названий стран, городов, географических объектов, наименования народов, людских имён и т.д. Авторы различных изданий, писатели и учёные пользуются самыми неясными произношениями в обозначении и наименовании одних и тех же стран, населённых пунктов, объектов и героев. Так, хорошо нам известная, одна из самых крупных средневековых евразийских держав "Золотая Орда", данное наименование получила гораздо позже описываемых в книге событий, только лишь в XVI веке в России. В описываемый же мною период, она имела самоназвание "Улус Джучи" или Улуг-Улус (Улу-Улус). В средневековой Европе это государство тогда называлось "Комания" или "Тартария"*, а общее название проживавшего в нём населения было соответственно команы (куманы) или татары. Куманами их звали и в империи Тимура (Тамерлана), которая, в свою очередь, также не имела определённого названия, так как Мавераннахром именовалась лишь центральная часть этой страны. Тем не менее, авторами многих научных и художественных изданий данное название используется и в отношении всего этого государственного образования, тоесть империи Тимура (Тамерлана).  Сам же Тимур, в 1391 году в Карсаклайской надписи на горе Алытау, во время похода на «Золотую Орду», назвал свою страну Тураном. Одновременно, во многих странах, как Европы, так и Азии, и жителей империи Тимура также называли тем же общим наименованием – татары. Однако, это название изначально было дано Чингисханом тюркоязычной части его войска, взамен им же ранее истребленного племени степняков с аналогичным наименованием. Впоследствии этот термин распространился на многие народы Азии и Восточной Европы. В России длительное время татарами назывались все тюркоязычные народы, а также народы, исповедующие ислам. Однако впоследствии данный термин, закрепился, как этноним, лишь за волжскими булгарами и ещё незначительной частью некоторых малочисленных тюрских народов кипчакского (кыпчакского) происхождения. По этой причине, в настоящем произведении, термин и этноним «татары», мною использовался не часто.
В целом, терминология тех лет в Центральной Азии слишком сложна, и придерживаясь точности многих её формулировок, можно запутывать их ещё больше. Во избежание путаницы, я в настоящей книге решил использовать термины, знакомые простому читателю, в связи с чем, унифицировал многие наименования и обозначения. Так в отношении государства "Золотая Орда" мною используется термин, просто Орда, который использовали и её современники. Жителям этого государства, я дал общее наименование – ордынцы. В качестве наименования империи Тимура (Тамерлана), я закрепил малоизвестное, но также  имеющее место в её истории название – Туран, данное этому государству самим Тимуром и с его подачи одобренное на съезде степной аристократии (курултае) его страны, ещё в 1370 году. За жителями этой средневековой державы, мною закреплено общее наименование – чагатайцы. Оно происходит от названия основного государственного языка империи Тимура (Тамерлана) того времени (больше известного как староузбекский, который в настоящее время является «мёртвым»*, наряду с более известным латинским), а столетием ранее, существовавшего на территории этого государства, одноимённого улуса одного из сыновей Чингисхана с похожей аббревиатурой. С этой же целью, в книге широко использована современная терминология многих достаточно  известных географических названий и ряда наименований уже известных населённых пунктов. На современный лад упрощены имена ряда героев произведения. Кроме того, как я упоминал выше, во время изучения имевшихся в наличии документов описываемого периода истории, у меня нередко возникали проблемы их точного перевода. По этой причине, некоторые словосочетания, могут быть истолкованы мною не совсем верно. В связи с этим, а также повышения интереса читателей к данной тематике, в произведении достаточно часто используется терминология из кипчакского (государственный язык «Золотой Орды»), чагатайского (государственный язык империи Тимура) и некоторых других языков того времени (с соответствующими сносками, разъяснениями и переводами в конце каждого из томов). До минимума сокращена религиозная тематика и упрощена средневековая манера общения между героями. Повествование ряда вызывающих сомнение исторических фактов, которые в настоящее время являются предметом дискуссий между учёными, преподносятся мною в форме диалогов между героями. Описания событий, происходивших в городах и селениях «Золотой Орды», точные места нахождения которых к настоящему времени остаются не установленными (таких как, столица «Золотой Орды» город Сарай ал-Джедид (он же Сарай-Берке, он же Новый Сарай, он же просто Сарай), крупные ордынские города, такие как Гюлистан, Сарай аль-Махруса (он же Сарай-Бату, он же Старый Сарай, он же Иски-Сарай, он же Эски-Сарай), Бездеж и другие, и также являющиесяся предметом подобных дискуссий между учёными, производились мною без конкретных привязок к определённым географическим местам их нахождения и ландшафтам. Но, тем не менее, в описаниях вышеперечисленных золотоордынских городов, в произведении просматривается их отождествление с соответствующими современными географическими и историческими памятниками, такими например, как: Селитрёное (Харабалинский район Астраханской области), Водянское (Дубовский район Волгоградской области), Царёвское (Ленинский район Волгоградской области) и Красноярское (Красноярский район Астраханской области) городища, что сделано мною исходя из изучения и анализа имеющихся исторических, географических, археологических и криминалистичесих факторов. Однако, данное отождествление я считаю лишь своим, сугубо авторским мнением, не претендующим на «истину в последней инстанции». Мною также использован ряд других приёмов и методов облегчающих широкому кругу читателей знакомство с повествуемыми событиями того промежутка средневековой эпохи. В настоящей книге использованы персонажи легенд и народных сказаний, имеющих отношение к тому далёкому времени, средневековые названия некоторых рек, ландшафтов, транспортных маршрутов и других наименований, которые могут вызвать интерес у читателей произведения. 
 
                ЧАСТЬ I:

        ПРИЧИНЫ ПОСЛАНЧЕСКОЙ МИССИИ ТИМУРА НА СЕВЕР
        И ПЕРВЫЕ ШАГИ ТОХТАМЫША К ВОЗРОЖДЕНИЮ ОРДЫ.

Глава 1: Вторжение Тимура в Хорасан.
               
Утренний рассвет начинал приходить на смену тихой прохладной ночи. Окружённый со всех сторон неприступными каменными стенами, хорасанский* город Фусандж ещё безмолвно спал. Лишь ночной караульный на бастионе главных крепостных ворот, дремая, потирал полусонные глаза. Протяжно зевнув, он неожиданно несколько раз взмотнул головой и стал вслушиваться в утреннюю тишину. Чутьё не подвело старого воина и спустя какой-то момент, караульный услышал доносивщийся со стороны дороги, ведущей к городу с северо-востока, топот конских копыт. Этот звук быстро нарастал и вскоре к месту, куда опускался перекидной мост, на резвом коне подскакал всадник. Разглядеть подъехавшиго было сложно из-за ещё не рассеявшихся утренних сумерек.
– Ты кто такой будешь? – крикнул караульный, – Назови пароль.
– Пароль мне не известен, – отозвался всадник, – Но тебе придётся срочно вызвать ко мне своего караульного амира*. Передай, что с ним хочет говорить Кара-Кончар, таваджи* Гияс ад-Дина*. У меня для него и вашего чурибаши*, да и всех вас тоже, срочное и важное известие.
О случившемся, караульный тут же сообщил своему амиру*, а тот, в свою очередь, велел приоткрыть ворота и опустить мост через ров. Далее, несмотря на то, что подъехавший всадник был в одежде самаркандского воина и не назвал караульному пароля, амир* проследовал по мосту на другую сторону рва, и обнажив саблю, стал приближаться к уже успевшему спешиться всаднику.
– Снимай и брось на землю оружие, – скомандовал он незнакомцу.
Тот послушно снял свой клинок и вместе с ножнами бросил к ногам амира*. Затем незнакомец посмотрел по сторонам, ещё раз окинул взглядом амира*, и поёжевшись, словно от холода, тихо произнёс:
  – Из Самарканда нынче дует сильный ветер!
Амир* удивлённо посмотрел на незнакомца. Тот назвал пароль, который должны были знать лишь дозорные, посланные им вечером из крепости для наблюдения за сакмой*, связывавщей Герат с Самаркандом.   
 – А вот в Герате, вновь нещадная жара! – протяжно, будто нехотя, ответил амир*, что являлось установленным отзывом на данный пароль. После этого, он  протянул незнакомцу руку, возвращая тому оружие.
– Торопишься амир*, – продолжил незнакомец, принимая от того назад свою саблю, – Знаешь, откуда мне известен ваш пароль?
– Пока не знаю. Но ты же, только что назвался Кара-Кончаром? Таваджи* Гияс ад-Дина? Да и лицо мне твоё откуда-то уже знакомо. Мы раньше нигде не встречались?
 – Правильно! Я и есть Кара-Кончар. А мы с тобой действительно уже знакомы. Два года назад я сопровождал в ваш город своего саида* – Гияс ад-Дина*. Он тогда, кажется, вручил тебе за доблесть именной килич*. А зовут тебя Бешим, если не ошибаюсь. Не так ли?
– Ас-саляму алейкум*! Я тебя тоже вспомнил. Всё так и было. А то наградное оружие и теперь при мне. И зовут меня именно так, как ты только что сказал.
– Ва-алейкум ас-салям*! Кажется, разобрались, слава Всевыщнему! А для дальнейшего разговора, нам следовало бы найти более укромное место. Мне нужно сообщить тебе кое-что важное, и как можно скорее.
 Бешим подал знак караульному, и дежурившие на главной башне дозорные пропустили обоих без лишних формальностей, закрыв за вошедшеми массивные ворота. Подойдя к караульному помещению, Кара-Кончар привязал к коновязи свою лошадь и вслед за амиром* вошёл в одно из свободных помещений этой караулки.
 – Ну, теперь рассказывай, о чём ты хочешь нам поведать, – обратился к нему Бешим, присаживаясь на топчан.
 – Ваш пароль я узнал накануне от вашего же дозорного, – присев напротив амира*, начал свой рассказ Кара-Кончар, – Твой аскар* назвал его под пыткой перед самой своей смертью. А самого того дозора больше не существует, впрочем, как и других, которые вы выставили на сакме* накануне вечером.
– И куда же они делись? – удивлённо спросил Бешим.
– Этой ночью мы их просто всех вырезали, – ответил приезжий, – Спать на постах им надо было меньше! 
– Как тебя понимать? – удивлённо спросил Бешим, – Ты только что сказал мы? Под словом мы, ты кого имеешь в виду?
– Мы, это таваджи* самаркандского правителя Тимура, а точнее, его самого верного амира* Сейф ад-Дина Нукуза*. Тимур со своим войском несколько дней назад вторгся в Хорасан*. На данный момент колонны его аскаров* движутся в направлении Фусанджа с дальнейшей целью взять Герат. Но главная цель вторжения, свергнуть Гияс ад-Дина* и полностью захватить Хорасан*, присоединив нашу страну к Мавераннахру*. Поэтому, по пути движения чагатайцев*, таваджи* Сейф ад-Дина*, в числе которых был и я, последние ночи, словно боха-дуры*, осторожно рыскали впереди самаркандского войска и уничтожали хорасанские дозоры. Это было не сложно, так как ваши дозорные на сакмах*, спали по ночам, словно сурки в своих норах. Поэтому теперь, все ваши дозоры уничтожены, а не подсуетись я вовремя, воины Тимура вскоре и вас застигли бы врасплох, как это делают беркуты, с дремлющими на солнышке сурками.
– В таком случае, мне не совсем ясно? Чей же ты на самом деле таваджи*? Гияс ад-Дина, или Сейф ад-Дина? – до конца не совсем ещё всё осознав, продолжал распрашивать приезжего Бешим.
– Получается, и того, и другого, – ответил Кара-Кончар, – Раньше я был таваджи* Гияс ад-Дина. Но более года назад он послал меня в Самарканд, велев наняться гулямом* к амиру* Тимуру.  Находясь у того на службе, я должен был тайно собирать и сообщать своему саиду* сведения о чагатайском* войске, что мною весьма успешно и делалось. А чтобы их яргу* не раскрыли моих целей, мне и Тимуру приходилось служить усердно и честно. Мои старания оказались не напрасными. что не осталось незамеченным его самыми  приближёнными амирами*. За это меня там даже произвели в таваджи* его самого верного амира* Сейф ад-Дина. До сегоднешней же ночи я умудрялся считаться одним из лучших жангчи* этого амира*, за что мне поручали самые ответственные задания. Одним из таких являлось уничтожение дозоров противника чагатайцев*, по пути следования войска Тимура во время походных маршей.
– Получается, ты уничтожал своих же? – c явным раздражением в голосе спросил хорасанский амир* Бешим, – А теперь мне же об этом так спокойно всё рассказываешь, в том числе, как убивал одних из лучших моих дозорных? Да ещё делишься со мной почему-то тайной, которую кроме Гияс ад-Дина, в Хорасане дозволено знать единицам. Ты отдаёшь себе отчёт в том, что … ?
           – Вполне, – перебил его Кара-Кончар, – Ты же тоже входишь в эту единицу. Мне известно, что кроме того, что ты амир*, ты ещё и яширин* яргу* Гияс ад-Дина в Фусандже. Ты, как и я, был его таваджи*, но готовясь к войне, он намеренно разослал вас по всем крепостям Хорасана для присмотра за своими же ненадёжными асосий амирами* и их хаваши*.
           – Ты провокатор, – стал терять самообладание Бешим, – Откуда у тебя взялись подобные хабары* о нас, таваджи Гияс ад-Дина?
  – От хабаргири* Тимура, а точнее, его главного амир-ал-яргу*, у которого я непосредственно служил, – попытался сгладить назревавший словестный конфликт Кара-Кончар, – А горячиться тебе амир* не стоит, лучше дослушай меня до конца и потом рассуди всё сам. К примеру, возмём ситуацию с твоими дозорными. Что мне оставалось делать? Я ведь снимал эти дозоры не один. Рядом со мной всегда находились другие таваджи* из хабаргири* Тимура. Если хочешь знать, то, откровенно говоря, это не люди вовсе, а скорее звери дикие. Хабаргири*и яргу* у Тимура набираются в основном из барласов* или урянхайцев*. Но если первые приняли ислам и стали нам единоверцами, то другие этого делать не стали. К тому же некоторые позволяют себе непочтительно надругаться над нашей верой, в том числе Кораном*. Тимур же, хоть и считается правоверным, на подобные выходки этих язычников старается не обращать внимание. Он до сих пор разрешает им, как впрочем, и другим чагатайцам*, заплетать косы и ещё совершать некоторые обряды, недозволенные в исламе. О дикой же жестокости урянхайцев ты наверняка наслышан. Кроме этого, мне суждено было служить как раз под непосредственным началом самого амир-ал-яргу*, которым является соплеменник Тимура, и его ближайшей родственник по имени Бури, отличающийся особой жестокостью даже среди этих тимуровских извергов. В Бури вообще трудно разглядеть что-то человеческое. Это просто бешеный волк, готовый порвать любого, заподозренного в нелояльности к Амир-ал-умару*, как зовут Тимура его приближённые подданные. Однако, при отправке в Самарканд, Гияс ад-Дин* строго-настрого наказывал мне вести себя там таким образом, чтобы мой куч* не вызывал у яргу* чагатайцев* ни малейших подозрений в связях с Хорасаном*. Я обязан был заслужить полное доверие в первую очередь наиболее приближённых к Тимуру чагатайских* амиров*, и особенно, того самого Бури. Гияс ад-Дин* считал, что представляемые мною оттуда, даже самые скудные сведения, оправдывают необходимость того, что в этих целях мне, возможно, придётся приносить в жертву, в том числе и жизни наших аскаров*. Особенно, это касалось тех случаев, если их гибель могла являться ширмой для обеспечения успеха моих действий в стане чагатайцев*.
– В таком случае, ты хоть понимаешь, что наделал? – удивлённо, но с долей внутреннего воодушевления перебил собеседника Бешим, так как сказанным, тот предоставил ему дополнительный положительный аргумент в завязавшемся нелицеприятном диалоге, – Ведь твоё оставление войска Тимура может Хорасану* очень дорого стоить. Твои действия никак не оправдать даже принесённой сюда тобою вестью? А твоё дальнейшее пребывание в стане душмана*, особенно теперь, для нас с Гияс ад-Дином куда важнее, чем принесённая тобою весть. К Герату, например, Тимур полюбому бы не прошёл незамеченым, не захватив Фусанджа? Да и нас ему здесь врасплох не застать. Ворота в городе без надобности не открываются. А если открываются, то только днём, когда видно любого приблизившегося, кому необходимо открыть. И наконец, главное! Ты в любом случае не должен был раскрывать мне подробностей своего эш якширина* в Самарканде? Самое многое, ты мог мне поведать, кто ты, а я бы нашёл возможность переправить тебя в Герат. Что бы ты там делал дальше, меня не волнует. Ты видишь меня всего второй раз в жизни и совершенно не знаешь. Если я вдруг, решив поквитаться за гибель своих воинов, сообщу о твоих своеволиях Гияс ад-Дину*, в лучшем случае ты останешся без головы, а худшего, мне даже представить сложно!
– Ты абсолютно прав. Спору нет. Но ты опять меня не дослушал до конца. Принимая это решение, я рассчитывал и Фусандж с Гератом предупредить о начале вторжения Тимура в Хорасан*, и своевременно в его стан вернуться. Но вероятно на этот раз фортуна от меня просто отвернулась, и я сам того не желая, отрезал себе путь к возвращению.
– И чего же ты опасаешься? – с едва заметной иронией спросил Бешим, – Что долго находился в отлучке? Так мало ли может быть обстоятельств? Нарвался, например, ещё на один дозор хорасанцев, или ещё что либо. Давай вместе подумаем, как вернуть тебя чагатайцам*. Ты и так вон нас без дозоров оставил, ну пожертвуем ещё десятком своих аскаров*, чтобы обеспечить твоё «достойное» возвращение, не вызывающее подозрений у чагатайцев*?
– Рад бы что-то сделать, но боюсь, мне уже ничего не поможет, я до конца пока не рассказал тебе всего того, что произошло дальше, – продолжил Кара-Кончар, – Есть ещё одно скверное обстоятельство, закрываюшее мне обратную дорогу к Тимуру.
– Тогда дорасскажи до конца, что тебе так мешает? – опять не терпелось вклиниться в разговор придирчивому Бешиму, – Я слушаю.   
– Мешает мне следующее, – продолжил Кара-Кончар, – Перед самым выступлением в поход на Хорасан* у меня произошла ссора с одним из таваджи* Бури, урянхайцем*, по имени Тохуджар. Этот таваджи* был любимчиком Бури наравне со мной, хотя и не являлся нам единоверцем. В тот день он безпричинно обозвал нас, мусульман, каками*. Урянхайцы*, как я те6е говорил, часто позволяют себе высказывать в отношении не только мусульман, но и других иноверцев, такие мерзости, от которых становится не по себе даже барласам*, соплеменникам Тимура и Бури. Я, в присутствии Бури, потребовал от Тохуджара извинения, за что получил от него ещё одно оскорбление. Теперь он обозвал меня ахмок* куйкором* и нагло улыбаясь, предложил поблеять, словно куй*. Тут и я не сдержался, обозвав его в ответ паршивым чиябури*. Видевшего всё Бури наша ссора подзадорила, но вместо того, чтобы разобраться по справедливости, он предложил нам выяснить отношения смертоносным поединком на киличах*. Мы оба согласились. Я знал, что Тохуджар сильнее и быстрее меня. У него красивые прыжки по валунам с камня на камень, как у горного така*. Но и я перед ним не такой уж «безоружный». Я лучше любого таваджи* Сейф ад-Дина владею приёмами защиты и нападения с клинковым оружием в руках. Это искусство не раз приносило мне победы в боях и спасало жизнь. Зная об этом, некоторые мои сослуживцы, среди которых были и барласы, перед боем попросили меня сразу не убивать Тохуджара, а вначале измотать, сделав тот поединок подольше и поинтересней, а лишь потом прикончить его. Я согласился и через некоторое время Тохуджар уже еле стоял на ногах. Он обессилено и неуклюже бросался на меня, но я без труда выбивал у него из рук оругие и ногой толкал под орку*, после чего тот просто падал носом в зумлю. Окружившие от души хохотали от этого зрелища, в том числе сам Бури, и таваджи* урянхайцы*. Бури поединка не останавливал, хотя мне казалось, что он вот-вот сделает это. Но тут непонятно откуда появился сам Сейф ад-Дин и потребовал остановить «представление». Бури стал уверять его, что поединок заслуженный и проходил честно, поэтому он должен обязательно иметь завершение. Видать выходки Тохуджара надоели и Бури. Тогда Сейф ад-Дин сказал, что поединок обязательно будет завершён, но только после взятия Герата, если мы оба с Тохуджаром останемся к тому моменту живы. Он также велел Бури включить меня с Тохуджаром в один караул* боха-дуров*, и в качестве манкылы* послать впереди войска чагтайцев* уничтожать дозоры хорасанцев, что мы и делали до этой ночи. Шансов победить меня, у Тохуджара не было никаких, а человек он из тех, у которых не может быть ни чести ни совести. Поэтому, я все эти дни ждал от него разного рода подлости, хотя и действовали мы с ним на редкость слаженно и разумно. Но развязка должна была наступить не то, что до Гекрата, до Фусанджа, и она наступила так, как я не мог предполагать.
Кара-Кончар замолчал и мутными глазами уставился в пол.
– Договаривай быстрее, у нас мало времени, – прервал молчание Бешим и легонько толкнул того ногой.
– Да! Да! Конечно, – как бы снова очнувшись, продолжил Кара-Кончар, – Когда я обдумывал план действий на сегоднешнюю ночь, то рассчитывал и вас предупредить, и с Тохуджаром разделаться, и к Тимуру вовремя вернуться, свалив возможную задержку, после вашего посещения, именно на урянхайца. Я хотел представить дело так, что напал он на меня подло и неожиданно, в связи с чем, между нами состоялся незавершённый в Самарканде поединок. Тогда бы я точно не вызвал серьёзных подозрений у чагатайцев*. Но, как я говорил, фортуна от меня на этот раз отвернулась. Как всегда, последний ваш дозор мы вырезали вчетвером. Когда всё закончили, я решил, что это самый подходящий момент отлучки в Фусандж. Мне осталось лишь отправить на тот свет тех самых таваджи*, что были со мной. Тогда и Тохутжар бы мне больше не мешал, и я бы спокойно сделал все свои дела. При возвращении от вас, я бы соврал Бури, что во время выполнения задания, мы нарвались на усиленный дозор хорасанцев, в стычке с которым погибли двое моих спутников, а Тохуджар мол, воспользовавшись моментом, пытался свести счёты со мной. В данной ситуации, Бури мне безусловно бы поверил. В совершенстве владея киличом*, я покончил с двумя таваджи* сразу, но с Тохуджаром оплошал. Я ему объявил, что хочу закончить с ним начатый поединок здесь же, заодно поквитавшись с ним за пролитую кровь моих братьев, хорасанцев, а также оскорблёных ранее мусульман и главное, своего рода, осквернение масхари шерифа*. Я это сказал, будучи абсолютно уверенным, что бой между нами пройдёт честно. Я же волею Всевыщнего, обязательно одержу в нём заслужинную победу. Тохуджар вызов хоть и с неохотой, но принял, и поединок между нами начался. Но здесь мой противник старался со мною не драться, а постоянно убегал от меня, прыгая с камня на камень. Хоть я его и ранил, но тот сумел от меня убежать как последний трус, нарушив все правила честных и достойных поединков при выяснении споров, которые негласно всегда соблюдались в войске Тимура. Теперь он наверняка уже успел сообщить о случившемся Сейф ад-Дину.
– Нарушил неписаные законы не Тохуджар, а ты, – вновь перебил его рассказ Бешим, – Поэтому, от тебя здесь отвернулся сам Всевышний. Разве боха-дуры должны вести войну по каким-то «мифическим» правилам, выдуманным неизвестно кем. Ты не простой аскар*, а таваджи* самого Гияс ад-Дина, мало того, ты боха-дур* в первую очередь именно его хабаргири*, и уж потом Тимура. Во время войны, боха-дуры* не должны придерживаться никаких правил или законов. Для боха-дура* на войне один единственный закон, любыми путями и средствами, не считаясь ни с чем, и не щадя ни своей, ни чужой жизни, выполнить повеление своего амира*. К чему ты затеял это лжеблагородство с душманом*?
– Но я хотел показать неверному, что мусульманский воин, это воин чести, чему меня когда-то учил мой отец, – как мог, оправдывался перед Бешимом Кара-Кончар, – Я хотел по справедливости закончить честно начатый нами поединок. Я считал, что Всевыщний обязательно знает и наблюдает за нашим поединком, чтобы он закончился честно и достойно.
– И закончил … ! – заключил Бешим, – Тем самым подставив под удар душмана* сразу всех, и нас, и Гияс ад-Дина и в целом весь Хорасан. Знаешь ты кто после этого? Ты последний юлэр*, хуже любого хыянэтче* или айгокчи*. Ты заслуживаешь самой лютой смерти.
– Вот и казните меня прямо теперь. Только очень прошу тебя, выполни мою последнюю просьбу, – попросил Кара-Кончар, – Я ведь заслужил её, хотя бы прежней безупречной службой?
– Ладно, говори, какую? – брезгливо посмотрел на своего собеседника Бешим.
– В Фусандже, у своей родни, на данный момент гостят моя жена с маленьким сыном. Я хочу переправить их в Герат. Городские стены там выше и крепче ваших, да и защитников крепости больше. Хоть за семью мне будет спокойнее. Вы ведь не станете вымещать зло на ни в чём невинных, женщине с ребёнком? А меня потом можете предать самой лютой смерти, какой я заслужил перед вами и Всевышним.
– Ты такой же таваджи* Гияс ад-Дина, как и я, и казнить тебя может только наш с тобой саид*, то есть Гияс ад-Дин, – немного успокоившись, продолжил Бешим, – Пусть он и сделает с тобой всё, что посчитает нужным. Собирай семью, а в Герат поедешь вместе с ними сам. Раз ты себя чересчур считаешь воином чести, то по дороге не сбежишь. Да и куда тебе теперь бежать? Для нас, ты безмозглый юлэр*, достойный смерти, а для Тимура айгокчи* и хыянэтче*. Так что выбор у тебя невелик. Когда, думаешь, Тимур подойдёт к Фусанджу?
– По моим расчётам, – призадумался Кара-Кончар, – Тимур у стен Фусанджа будет не раньше вечера. Думаю, что в течении дня можно успеть всё здесь поделать, собраться и уехать. Ты абсолютно прав, что за самовольное оставление стана* Тимура, Гияс ад-Дин меня не простит и обязательно казнит. В этом деле, мне никакие оправдания не помогут. Я не должен был этого делать даже ценой гибели Фусанджа со всеми вами, здесь живущими, в том числе своей семьи. Получается, что я и из-за них смалодушничал. Теперь все начнут говорить, что я сбежал от Тимура ради спасения жены с сыном. Чтож, может и в этом был свой смысл. Но для Хорасана я хыянэтче* никогда не был, юлэр* и ахмок*, да. Именно из-за этого и допустил непростительное легкомыслие, надеясь лишь на преславутое, «а вдруг повезёт». Плохой с меня тагнуул* вышел, вот и поступил я так, как поступил. Не рассчитал всё до конца. А кроме всего прочего, я в первую очередь думал как одновременно и боевую задачу выполнить, и спасти собственную семью, что не всегда совместимо. Не просчитав всё до конца, я в первую очередь бросился сюда предупреждать вас об опасности и одновременно спасать собственную семью от неминуемой гибели. Что из этого теперь получиться, известно лишь Всевыщнему. Своей же собственной смерти я никогда не боялся и не боюсь. Я ведь воин, хотя настоящим до конца, похоже, так и не стал. Пусть мой саид* Гияс ад-Дин предаст меня любой казни. Его ведь понять не сложно. Возможно, что эта война с Тимуром затянется надолго. А как воевать с таким душманом* как Тимур без «глаз и ушей» в его стане*? Ведь теперь не только в их стане*, во и всём чагатайском* войске, наших тагнуулов* просто нет. Зато у Тимура, во всех гарнизонах Хорасана, этих «глаз с ушами» в избытке. Чагатайцы* абсолютно всё о нас знают. Я в этом сам убедился, находясь рядом с Бури, но так и не смог разузнать что либо, хоть об одном из таких. Кстати, у вас в Фусандже, также имеется немало айгокчи*. Имейте это в виду. Тебе же я всё о себе рассказал лишь только потому, что если вдруг погибну, не добравшись до Герата, то ты, если выживешь, станешь единственным человеком, способным донести до Гияс ад-Дина истинную правду о случившемся. Это уже многого стоит. 
– Ладно, расплакался, – опять вмешался Бешим, – Думаешь, я с тобой плакать начну? Не дождёшься! А вот насчёт того, чтобы о твоих «подвигах» рассказать Гияс ад-Дину, можешь не сомневаться. И всё же, может тебе стоит ещё раз подумать и попробовать поискать хоть какую-то возможность вернуться к Тимуру? Совершенно очевидно, что без твоего там присутствия, Гияс ад-Дин, как и все мы, останемся без «глаз и ушей» в стане нашего главного врага, да ещё в самый критический момент войны с ним. А за жену с ребёнком тебе волноваться не придётся. В Герат мы их отправим немедленно сами, заодно и чопара* с известием ждать Тимура туда пошлём. Пойду, распоряжусь, готовить к отъезду всё необходимое.
– Я уже не раз обдумывал, – обречённо посмотрел на него Кара-Кончар, – Ничего не выйдет. Я с яргу* Тимура почти год нёс куч* и прекрасно знаю, как они умеют работать. Пусть лучше самая лютая смерть от Гияс ад-Дина, чем медленно умирать прикованным к столбу и под насмешки с издевательствами урянхайцев*. 
– Ну что же, – посочувствовал «неудачнику» караульный амир*, – Всевыщний тебе судья! А за сообщение рахмат*. Иди пока в город, ищи свою семью, да собирайтесь в дорогу. Не забудь переодеться в нашу одежду, иначе свои же дозорные на сакме* подстрелят как дичь, приняв за чагатайца*.
Закончив разговор, Кара-Кончар вышел из караульного помещения, отвязал поводья своей лошади, и лихо запрыгнув в седло, ускакал на ней в город искать свою семью.
О прибытии Кара-Кончара и движении войск Тимура, Бешим немедленно уведомил чурибаши* Фусанджа. Тот, в свою очередь, велел срочно разыскать прибывшего из стана врага лазутчика. Того немедленно разыскали и Кара-Кончару пришлось вторично, подробно поведать уже ему всё то, что он знал о приближающемся к городу войске Тимура. Чурибаши* интересовал количественный состав войска, вооружение его воинов, наличие и количество в войске манджаников*, матарисов* и других даб-бабатов*, их технические возможности. Он интересовался у прибывшего перебезчика воинскими качествами и способностями каждого в отдельности чагатайского* амира*. Таким образом, в связи с этим докладом, Кара-Кончару пришлось надолго отложить намечавшиеся приготовления к отъезду в Герат, и приступить к ним лишь ближе к обеду.
Получив сообщение Кара-Кончара о скором приближении неприятельского войска, военный гарнизон крепости был срочно поднят по тревоге. Следом за этим, о приближении врага к городу, были немедленно оповещены другие слои населения Фусанджа. Город начал готовиться к обороне. В Герат незамедлительно направили гонца с сообщением о передвижении войск Тимура и мерах по отражению его нападения на крепость Фусандж. Учитывая важность сообщения, чурибаши* счёл необходимым, в качестве гонца, направить в Герат самого Бешима, уговорив того, сделать это самому лично.   
  Однако в целом, известие о приближении к городу чагатайского* войска, для жителей Фусанджа не являлось полной неожиданностью. О возможной войне Хорасана* и его северным соседом Мавераннахром* горожане и воины гарнизона предупреждались заблаговременно наведывавшимися из Герата амирами*, нойонами* и прочими иренами* Гияс ад-Дина. Поэтому фусанджцы заранее начали усиленно готовить свой город к возможной осаде, укрепляя его стены, запасая провиант, оружие и всё, что могло пригодиться при отражении нападения неприятеля. Но среди горожан находились и те, кто считал, что войны с Тимуром удастся избежать. Мол, главный амир* Самарканда никогда не воевал за пределами своей страны, поэтому опыта и навыков ведения подобных военных действий не имеет. Фусанджцам также было известно, что ранее Тимур сам верно служил наёмником у хорасанских правителей, а потому, пойти на них войной просто не посмеет. Однако, по продолжавшим поступать из Самарканда слухам и вестям от торгового и прочего странствующего люда, о приготовлении к войне чагатайцев*, в городе всё яснее осознавали, что сбывались наихудшие опасения фусанджцев. Сначала среди горожан поползли слухи, что война уже началась, а сегодня оказывается, ещё и какой-то гонец привёз весть о том, что враг к вечеру наступившего дня может подойти к их Фусанджу. Но никто не предполагал, что случится это даже раньше, чем амирам* городского гарнизона предсказал тот самый гонец, который в недавнем прошлом являвшийся таваджи* правителя их страны. Теперь уже, амирам* фусанджского гарнизона стало известно и имя данного гонца. Это был, в прошлом таваджи* хорасанского правителя Гияс ад-Дина, Кара-Кончар.

Глава 2: Первые шаги Тохтамыша на ордынском троне.

Став при помощи Тимура ордынским каганом*, Тохтамыш в первую очередь покончил с мятежным беклярибеком* и самозванцем Мамаем, а затем в течении года разбирался в делах, доставшейся ему страны. Наследство же ему досталось незавидное. До него в Орде* два десятилетия продолжалась межусобица. За это время в ней сменилось восемнадцать правителей. Они менялись с такой быстротой, что весть о восшествии на престол очередного хана*, ещё не успев достигнуть многих, даже самых основных и крупных территорий и городов этого, чересчур обширного государства, становилась неактуальной, так как на его месте уже оказывался другой правитель. Но и последний, ещё не успев, как следует обосноваться на троне, вскоре становился жертвой очередного покушения. А на его место, уже приходил следующий претендент. В результате этого, некогда процветавшая страна была поставлена на грань нищеты. К ней добавились эпидемии, буквально выкосившие население многих ордынских городов. Удельные местечковые улусы* перестали платить ясак* и выход* в центральную казну, а некоторые, даже стали считать себя независимыми от сарайского царя*. Но могло ли быть подругому? В Орде* доходило до того, что пять самых влиятельных ордынских улусбеков* имели по тридцать тысяч регулярного войска, остальные от пяти до десяти тысяч, в то время как верховный правитель Орды*, вообще не имел своих собственных войск, которые ему были бы подчинены напрямую. Города обветшали, а некоторые из них, в прямом смысле лежали в руинах. Это касалось, даже столичных городов и некоторых, ранее процветавших улусов*. А ведь находились они не где-то на окраинах, по соседству с враждебными странами, а почти в самом центре Орды. Ещё как-то можно было объяснить то обстоятельство, что в руинах лежал город Казар*. Он являлся столицей улуса «Улаан-Суйрэл»*, или как его теперь называли, «Червлёный Яр»*. На землях этого улуса в основном расселялись отслужившие своё и вышедшие в отставку воины ордынского войска, в основном не кыпчакского (не татарского) происхождения. Их ряды пополнялись воинами из среды любых народов, получившим во время нахождения на службе, несовместимые с её дальнейшим несением, увечья и ранения. Звались эти «отставники», казмаками*, а жили они в поселениях, также звавшихся на военный лад – станицами. Казмаки* никому не желали подчиняться, кроме своих выборных ат-оманов*, и то весьма условно. Занимались же эти люди, в основном нехитрыми промыслами, грабежами и воровством. Казмаки* много пили, по большей части корчму*, в которую перегоняли остатки всякого рода. испортившихся продуктов, а напившись этого пойла, просто зверели. В «Червлёном Яре»* казмаки* принимали и укрывали беглых людей из различных земель, особенно из тех улусов*, где проживали урусы*. В общем, как сообщили Тохтамышу его советники, царили в том улусе* беспредельная анархия и почти полное безвластие. Однако в бога казмаки* верили и дома для него божьи строили. Исповедовали же они назранскую* веру, которую заимствовали у урусов*. Назранской* верой казмаки* называли православие, или по ордынски ишонч*. Дело в том, что большинство из них были степняками, но далеко не все исламского вероисповедования. Среди них было много многобожников* и даже мушриков*. Вот и переходили они в ишонч*, сразу, как только становились казмаками*. Но почему они звали свою веру назранской*, казмаки* не знали и сами.  Нередко ордынские правители договаривались с ат-оманами и привлекали казмаков* для участия в военных походах в качестве вспомогательных войск и лёгкой иррегулярной* конницы. Они выполняли у ордынцев* всю «грязную» работу по «зачистке» территории в тылах противника, за что ордынские правители снисходительно прощали казмакам*, многие творимые ими безобразия. Потому, в Орде* всегда считалось, что стольный город улуса* казмаков*, которым являлся Казар*, не мог быть образцом чистоты и порядка по определению. Другое дело, что аналогичное зрелище представляла из себя, к примеру, столица улуса «Сартака»* город Укек*, некогда одно из самых красивейших ордынских поселений. После череды междуусобных войн и пронёсшейся над центральными улусами страны страшной эпидемией, этот город теперь находился почти в полном запустении и лежал в руинах. Впрочем, у него не было даже единого названия. Среди большинства жителей ордынской столицы Сарая*, он упоминался как Укек*, но большинство проживавших в нём горожан предпочитали называть свой город Увеком*. Даже в различных важных документах, поступавших в ставку правителей Орды*, он назывался поразному. В одних Укек*, в других Увек*. Не в лучшем положении находился и второй по величине и значению город того же улуса – Бельджамен*. Он располагался на правом берегу Итиль*, в месте её наименьшего сближения с рекой Тан, которые несли свои воды в разные меря. Потому в том месте существовала переволока. В благополучные времена правления Узбека и Джанибека через Орду* проходила одна из ветвей Великого шёлкового пути*. Один из её маршрутов проходил по этим рекам. По одной из них купцы на судах добирались до переволоки, перегружали товар на вьючных животных и везли его к другой реке, где грузили на другие суда, а затем следовали дальше. Некоторые же купцы, из одной реки в другую, перетаскивали суда по суше, подкладывая под них брёвна. В Бельджамене* были оборудованы причалы для судов, отстроены караван-сараи* для купцов и перевозимого ими товара, тораки* для сборщиков тамги*. В своё время Узбек и Джанибек сделали всё возможное, чтобы северная ветвь Великого шёлкового пути*, проходившая по степным просторам необъятной Орды*, процветала. Она была более комфортной и безопасной для торговцев, по сравнению с южной, пролегавшей в основном по гористой местности нестабильных стран Центральной Азии, бывших когда-то единым чагатайским улусом*. В лучшие времена тамга*, собранная с купцов в одном только Бельджамене*, давала в казну ордынских правителей больше барыша*, нежели весь выход* получаемый ими от покорённых народов. Узнав обо всём этом, Тохтамыш повелел немедленно восстановить всё, что относилось к этой ветви шёлкового пути, и в первую очередь город Бельджамен*, перенеся сюда временно, столицу улуса* «Сартака»*.
Беспокоило Тохтамыша и отсутствие единого наименования его страны. Прибывавшие к нему иноземные послы и представлявшие различные верительные грамоты, как только эту страну не называли: Татария, Тартария, Комания, Кумания, Кыпчакское царство, Дешт-и-Кыпчак, Джучиев Улус, Белая Орда (будто Синяя являлась отдельным государством) и так далее. Дошло до того, что в грамоте одного из послов Орда* называлась Узбекским улусом. Подобное отождествление особенно не понравилось новому ордынскому владыке. После этого Тохтамыш повелел, что впредь его страна во всех официальных ярлыках*, пайцзах*, верительных грамотах и прочих документах, будет называться Улуг-Улусом*. 
  Мощь и процветание любой страны в первую очередь зависит от состояния её финансовых возможностей. На момент прихода к власти Тохтамыша, в этом направлении в Орде* царила полная вакханалия*. Со времён начала смуты государственная казна пустовала. Местечковые улусбеки* и вали*, которыми в большинстве случаев были огланы*, не только перестали платить налоги (по ордынски, ясак* и выход*) в центральную казну, но стали считать уклонение от их уплаты своего рода показателем собственной значимости и величия. Попытки ордынских царей* навести в этой и других сферах порядок, заканчивались для тех очередным заговором и свержением, сопряжёными, как правило, либо с убийством, либи с отравлением этих правителей. Любой местечковый владыка, правивший отдельным «удельным» улусом* огромной Орды*, являлся как правило огланом*. С тех пор, как на сарайском троне прервалась ветвь джучитов*, каждый из огланов* считал себя равным в правах с занявшим этот трон правителем, и в полной мере не считал нужным тому повиновавться. Особенно наглядно это стало проявляться, когда на сарайский трон стали претендовать и садиться представители Синей Орды*, к числу которых принадлежал и Тохтамыш*. В Орде его хоть и признали царём*, но такой властью, которую имел над своими мирзо*, амирами* и диванами* амир* Тимур, Тохтамыш располагать не мог. Ордынскими огланами* он больше воспринимался как равный среди равных, которому волей Всевышнего и случая достался трон, нежели как старшего над равными. Поэтому, хотя Тохтамыш подобно Тимуру и был «свирепого нрава», но в силу сложившихся обстоятельств, вынужден был с местечковыми ханами в большей степени договариваться, нежели безоговсорочно теми повелевать. Да что говорить об огланах*, если даже некоторые улусы*, находившиеся в вассальной* зависимости от Орды* но управляемые меликами* из местной знати, перестали платить выход*! С создавшимся положением Тохтамыш больше мириться не мог, но и бросить вызов сразу всем своим местечковым вассалам*, тоже не имел возможности. Объединившись, те могли его смести также легко, как делали это ранее с его предшественниками. Оценив обстановку, Тохтамыш решил сполна употребить свою власть и силу, сначала в отношени одного из зарвавшихся местечковых правителей. В этом случае, ему целесаообразнее было начать с правителя не огланского* происхождения. По совету своих хаваши*, он решил остановиться на Московском нойоне*, мелике* Адаме, как в Орде* звали Дмитрия Донского. В прошедшем году, этот мелик*, во главе объединённых войск урусов*, смог разгромить темника* Мамая, претендовавшего на царский трон в Орде*. Но по закону степи, последний не имел на это права, так как не являлся чингизидом*. Поэтому, та победа, была несомненной, заслугой Адама Москвалика*, как его ещё называло ближайшее окружение Тохтапмыша. Но впоследствии, присягнув Тохтамышу, тот не посчитал нужным, своевременно заплатить выход* Орде*. Дурной пример заразителен, решил по этому случаю Тохтамыш, и ему могут последовать другие такие же улусы*, населённые урусами*. А если урусы* перестанут платить выход*, что тогда спрашивать с тех улусов*, где правят огланы*? Кроме того, после победы над Мамаем, урусы*, особенно московские, воспряли духом и теперь слишком высокоменно ведут себя по отношению к ордынцам*. Так Дмитрий Донской стал главной мишенью ордынского царя* Тохтамыша. Его следовало показательно проучить не столько за задержку выплаты дани, сколько для устрашения других местечковых правителей, показав тем для начала, кто в Орде настоящий владыка. Потом, можно будет поочерёдно начинать разбираться и с другими, в том числе огланами*, если те вовремя не поймут, что от них хочет верховный правитель Орды*.    
Тохтамыш решил направить посла к Московскому нойону* Адаму Москвалику*, и вызвать его в Сарай ал-Джедид*, чтобы потребовать от того повиновения и выплаты дани. Вначале он хотел поручить эту миссию своему эмиру* Карач-Мурзе, но порызмыслив, раздумал, так как тот должен был в пути следования через земли урусов*, нагнать страху на слишком осмелевший после Куликовской битвы русский народ. Представителей этого народа,  Карач-Мурза должен был беспощадно карать за малейшее проявление непочтительности к ордынцам. Приехав же в Москву, он должен был разговаривать с Адамом Москваликом* так, как говорили с нойонами* урусов* послы Бату-хана. Однако Карач-Мурза не годился для этой миссии, как по своему характеру, так и по дружественному отношению к урусам*, и непосредственно к нойону* Адаму Москвалику*. Этого отношения он от Тохтамыша даже никогда не скрывал. В Москву решено было отправить другого эмира*, Ак-Ходжу (Ак-Хозю)*. Этот человек, как казалось ордынскому царю*, для той цели был вполне подходящий. Для большей внушительности Тохтамыш направил вместе с ним ещё несколько ордынских вельмож и кошун* отборных нукеров*, численностью в семьсот человек. До прибытия в Москву Ак-Ходжа* должен был попутно посетить Рязанского и Нижегородского нойонов*, владения которых граничили с Ордой* и под угрозой опустошения их улусов*, потребовать от тех безоговорочного подчинения Великому ордынскому царю*, даже в случае его войны с Московским нойоном* Адамом Москваликом*.

Глава 3: Взятие Тимуром Фусанджа и цена этой победы.

После получения вестей от Кара-Кончара, в хорасанском городе Фусандже с ещё большими усилиями продолжили вести приготовления к отражению нападения врага, появления которого у этой крепости, согласно распространённым среди горожан сообщениям, фусанджцы ожидали как минимум к вечеру. Но уже к полудню за городскими стенами Фусанджа неожиданно послышались протяжные звуки сурнаев* и нагар*, дополняемые глухими ударами дум-думбаков* и тамбура*. Это с северо-востока, по Самаркандской сакме*, к названному городу подступило многочисленное войско правителя Мавераннахра*, амира* Тимура*. Оно быстро осадило Фусандж со всех сторон. Данный город, с момента его основания, играл ключевую роль во всех войнах. Он играл роль крепости, прикрывававшей подходы к крупнейшему городу средневекового Востока – Герату. Этот город, в те годы, наряду с Мервом, Балхом и Нишапуром, являлся одной из четырёх столиц Хорасана*. Вместе с тем, Герат располагался на одном из крупнейших азиатских торговых маршрутов, называвшемся Великим шёлковым путём*, и был одним из самых древних, культурных и богатых центров Востока. С момента своего появления, данный город постоянно привлекал к себе внимание завоевателей. На момент вторжения Тимура, Гератом правил Малик Гияс ад-Дин Пир-Али (Гияс ад-Дин)*, являвшейся главой династии Картов, управлявших городом и значительной частью Хорасана в качестве монгольских вассалов* ещё с середины  XIII века. Представители этой династии были покровителями литературы и искусств, ревностными строителями мечетей, медресе* и других прекрасных общественных зданий. Именно Картам принадлежала заслуга в возрождении процветающего города среди руин, оставшихся после монгольского нашествия полчишь Чингисхана.
Теперь же этот город решил захватить и присоединить к своим владениям Тимур. Это был его первый поход за пределы Мавераннахра*, с момента приобретения власти над данной страной. От успеха этого похода во многом зависело то, как вдальнейшем поведёт себя названный завоеватель и насколько масштабными окажутся его амбиции.
Прежде чем собрать войско и выступить в поход на Хорасан,  Тимур направил послание Гияс ад-Дину, в котором содержалось требование, прибыть тому на курултай* в Самарканд, столицу Мавераннахра*. Подобное послание было формальным указанием на то, что отныне династия Картов считается вассалами* Тимура и являлось уловкой перед началом уже готовившегося вторжения. Ильчи* Тимура также сообщил Гияс ад-Дину, что тот спокойно может ехать в Самарканд, взяв с собой лишь почётный экскорт.
Получив это послание, Гияс ад-Дин был вне себя, ведь ещё в недавнем прошлом Тимур был бродягой-наёмником, в качестве которого поступил на службу к отцу Гияс ад-Дина – Малик Муизз ад-Дин Хусейну. Когда же тот умер, Гияс ад-Дин продолжил поддерживать тёплые отношения с Тимуром и даже женил своего старшего сына на племяннице последнего. Теперь же человек, который несколько лет назад был слугой его отца, требовал от Гияс ад-Дина признать его своим повелителем. С этим Гияс ад-Дин согласиться не мог и война между ним и Тимуром стала неизбежной.
Готовясь к войне с Тимуром, Гияс ад-Дин  сумел внедрить в ряды его ближайшего окружения своего лазутчика. Им был таваджи* правителя Герата по имени Кара-Кончар, который за усердия, проявленные на своей новой службе, был замечен одним из самых верных амиров* правителя Мавераннахра* Сейф ад-Дином Нукузом (Сейф ад-Дином)* и вскоре стал таваджи* последнего. Под началом Сейф ад-Дина служил также и соплеменник Тимура из племени Барлас* по имени Бури, в непосредственном подчинении которого, оказался и тот самый таваджи* хорасанского правителя, Кара-Кончар.   
Накануне начала выступления чагатайского* войска в поход на Хорасан, Тимуром были приняты превентивные меры по нейтрализации сетей лазутчиков Гияс ад-Дина в Мавераннахре*. Тимуровские яргу* и таваджи* хватали и помещали в зинданы* всех подозрительных, проживавших в Мавераннахре*, но имевших хоть какое-то отношение к Хорасану* граждан. Подавляющее большинство из задерживаемых, вообще никакого отношения к шпионажу никогда не имело, но соответствующим пыткам эти люди часто подвергались чагатайцами* просто так, на всякий случай. Меры то были превентивные, и как считали яргу*, лучше пусть от их чрезмерных перегибов пострадает сотня-другая невиновных, чем останется в рядах чагатайского войска, а хуже того, в стане* самого правителя Мавераннахра* или его ближайшего окружения, неразоблачённым хоть один лазутчик. Кое-какие результаты это всё же дало, и яргу* поймали с десяток имевших отношение к шпионским делам граждан, но, ни один из задержанных не был вхожим, ни в стан* Тимура, ни в хаваши* его ближайшего окружения. Особенно тщательным проверкам подвергалось чагатайское* войско, от амиров* до простых воинов. Однако, в ходе этих проверок, Кара-Кончар не вызвал каких либо подозрений у яргу* самаркандского правителя, так как служил под непосредственным началом того самого, соплеменника Тимура Бури, пользовавшегося у своего высокого покровителя абсолютным доверием. В связи с этим, Бури также входил в состав яргу*, участвовавших в данных антишпионских мероприятиях, а Кара-Кончар, в свою очередь, пользуясь его непререкаемым доверием, рьяно помогал своему «новому саиду»* в ведении следствия. Находясь в сложившейся ситуации также в роли яргу*, не мог же он разоблачать самого себя? Так, волею случая, Гияс ад-Дину удалось сохранить «глаза и уши» в стане* своего главного противника. Но они, у правителя Герата, там оставались лишь единственными. Вдобавок ко всему, в ходе принятых Тимуром мер, в руках чагатайцев* оказались все люди, направленные Гияс ад-Дином для установления связи с Кара-Кончаром и передачи от него сведений в Герат. Но на счастье Кара-Кончара, связь этих людей с лазутчиком Гияс ад-Дина осуществлялась лишь путём использования тайников. Самого Кара-Кончара связные никогда в лицо не видели и никакими сведениями о нём не располагали. По этой причине, они не выдали Кара-Кончара даже под самыми страшными и изощрёнными пытками, которые, к тому же, тот сам к ним и применял, преследуя при этом сразу две цели. Первая – как можно быстрее избавиться от теперь уже не нужных ему связных, а вторая – дополнительно выслужиться перед подозревавшим «всех и вся» Бури, и таким образом ещё раз укрепить в его глазах доверие к себе.
  Внедряя Кара-Кончара в хаваши* ближайшего окружения Тимура,  Гияс ад-Дин строго-настрого запретил тому покидать ставку правителя Маверапннахра* без своего на то позволения. Запрет распространялся и на те случаи, если у лазутчика не останется иной возможности передать в Герат самые срочные и очень важные донесения, даже если они окажутся единственными, способнами спасти от захвата, или разгрома, какой либо, хорасанский город или крепость, а также на ситуации, при которых самому внедрённому будет грозить непосредственная смертельная опасность. 
Прежде чем начать вторжение в Хорасан, Тимуром и его амирами были организованы и проведены ещё ряд подготовительных мероприятий. Уже упомянутый амир* Сейф ад-Дин, отправленный Тимуром для сопровождения Гияс ад-Дина в Мавераннахр*, обнаружил, что правитель  Герата усиленно укрепляет городские стены и готовится защищать свою столицу. Стало ясно, что Гияс ад-Дин не собирается ехать в Самарканд и добровольно отдавать свои владения Тимуру. Когда об этом узнал правитель Мавераннахра*, он окончательно принял решение о вторжении. Тимур собрал своё войско и двинул его к Герату.
Город Фусандж оказывался первым на пути следования войск Тимура. Поэтому, гарнизон данного города Гияс ад-Дином был заранее значительно увеличен и укреплён, чтобы прикрыть подходы к Герату.
Подойдя к Фусанджу, войска Тимура окружили этот город и начали готовиться к его штурму. Длительная осада данной крепости не входила в планы завоевателя и его амиров*, так как основной их целью был Герат. Тимур не хотел долго задерживаться возле этой небольшой, и на его взгляд второстепенной крепостёнки. Защитникам города было предложено сдаться без боя, но амиры* Гияс ад-Дина на это ответили отказом. После их отказа, единственной возможностью овладеть городом, оставалось лишь взять его штурмом. Сделать же это было непросто. Каменные стены города хоть и были ниже и тоньше чем в Герате, но при умелой организации обороны могли достаточно долго сдерживать натиски осаждаюших, о чём не мог не знать Тимур и его амиры*. 
Накануне войны и осады Фусанджа, Сейф ад-Дин направил в этот город своих лазутчиков, чтобы собрать сведения о состоянии городских укреплений, числе защитников города и их возможностях в сдерживании натиска штурмующих, количестве запасённого провианта, разного рода оружия и других средств защиты от атакующих. Полученные от них сведения не сулили Тимуру ничего хорощего. Защитники Фусанджа в состоянии были задержать продвижение его войск и дать возможность Гияс ад-Дину подготовить Герат к длительной обороне. Единственным слабым местом в городских укреплениях Фусанджа, была наспех заделанная брешь в одной из частей его стены, оставшаяся от её обрушения несколько лет назад в результате подмыва фундамента грунтовыми водами. Лазутчики доставили Тимуру одного из пленённых местных мастеров, принимавших участие в ремонте данного участка стены, который и сообщил ему, что на момент ремонта обрушевшейся части стены не хватало гашёной извести, и его произвели кое-как. Выслушав пленного, Тимур решил воспользоваться этим обстоятельством. Он планировал поставить напротив данного участка стены наиболее мощные катапульты и другие стенобитные орудия. Для захвата, намечавшегося в том месте пролома, Тимуром был специально сформирован отдельный кул* из наиболее подготовленных для штурма городских укреплений воинов. В его ряды были отобраны уже успевшие  получить закалку в прежних ратных баталиях и самые физически выносливые гулямы*.
– Отец, разреши мне командовать этим кулом*, – обратился к Тимуру его сын Мираншах.
Тимур взглянул на пятнадцатилетнего подростка. Тот был ещё слишком молод, но своим упорством в обучении воинскому искусству вселял отцу большие надежды. В случае же покорения Хорасана, Тимур был намерен оставить Мираншаха здесь своим наместником. Для этого, юноше необходимо было дать возможность проявить себя настоящим воином в бою, дав возможность завоевать непререкаемый авторитет среди своих амиров* и простых воинов. Поэтому Тимур заранее обдумывал, каким образом предоставить возможность Мираншаху проявить свои боевые качества и воинскую смекалку, но при этом остаться в живых, не сложив свою голову в первом своём бою. Но в сложевшейся ситуации, такая неожиданная просьба сына, да ещё в присутствии всей командной верхушки войска, вызвала у Тимура определённое замешательство.
– Хорошо ли ты всё обдумал? – обратился к Мираншаху Мир Сейид Береке*, духовный наставник и главный советник Тимура, оценив то неловкое положение, в котором оказался его повелитель.
– Разумеется, он всё хорошо продумал, – ответил за сына Тимур, и уже обращаясь непосредственно к Мираншаху, добавил, – Принимай кул*, и действуй. «Считай, что зажглась твоя звезда»*.
– Да сохранит тебя Аллах, – осталось добавить Мир Сейиду Береке*.
В обстоятельствах, происходивших в присутствии его амиров-темников*, Тимур подругому поступить не мог, иначе он перестал бы для них быть тем Тимуром, которого те привыкли видеть в повседневной жизни. Но когда все разошлись, Тимур подозвал одного из своих самых проверенных таваджи*, являвшегося к тому же, ему и соплеменником, и родственником.
– Бури! – тихо сказал он ему, – Выбери себе десяток лучших аскаров* и с этого дня вам необходимо неотлучно находиться возле Мираншаха. Не упускайте его из виду не на миг. За его жизнь лично отвечаешь головой, как передо мной, так и перед самим Всевышним. Если справишся с этим делом, то частично загладишь свою вину за просчёт с этим твоим таваджи-хыянэтче*. Тимур имел в виду перебезчика Кара-Кончара, а Бури в свою очередь, прекрасно понимал о ком идёт речь.
– Слушаюсь мой повелитель, – оставалось ответить последнему.
В свою очередь, у того самого, упомянутого Тимуром перебезчика, доставившего завоевателю и его ближайшему окружению столько неприятностей с первых же дней начала военных действий, также, одна за другой наслаивались мало разрешимые проблемы. К моменту начала вторжения войск Тимура в Хорасан, Гияс ад-Дин не сумел восстановить с Кара-Кончаром хоть какую-то связь, в результате чего, тот не смог своевременно предупредить его о начале вторжения и дальнейшем продвижении чагатайских* войск по территории страны в направлении Герата. Лишь только на подходе к Фусанджу, крепости прикрывавшей Герат с самаркандского направления, Кара-Кончару, ценой самовольного оставления стана* противника, удалось предупредить амиров* этого города-крепости о приближении войск Тимура. Но это предупреждение оказалось запоздалым. Кроме того, Кара-Кончар, руководствуясь собственными расчётами, заверил фусанджцев, что войско Тимура подойдёт к городу не раньше вечера, а оно подошло уже к полудню, то есть, на целых полдня раньше предсказываемых им расчётов. В связи с собственным просчётом и рядом других обстоятельств, теперь и сам Кара-Кончар, со своей семьёй, не смог своевременно покинуть Фусандж и убыть в Герат. Он переоделся в доспехи, которые в основном носили младшие амиры* хорасанского войска, и приготовился сражаться совместно с фусанджцами. Теперь Кара-Кончар надеялся лишь на то, что в суматохе сражения ему удастся незаметно покинуть крепость, естественно с женой и ребёнком. Затем можно было ещё каким-то образом попытаться убыть в Герат. Но как всё это осуществить на деле, Кара-Кончар пока не представлял. Для осуществления подобных замыслов, ему целесообразнее было бы оставаться в доспехах чагатайского* таваджи*, но в суматохе нагрянувших событий, Кара-Кончар как следует не съориентировался.   
Остаток дня и часть ночи чагатайское* войско усиленно занималось подготовкой к штурму Фусанджа. Наутро тимуровские тумены* выстроились вокруг города, каждый на заранее определённом месте. Амиры всех рангов горделиво красовались в своих ярких допехах с изящно украшенными щитами, стоя впереди тёмных рядов своих воинов. Последние приготовления к штурму ими осуществлялись особо тщательно. Амиры* дах* и сад* в последний раз проверяли снаряжение своих аскаров* и о результатах докладывали вышестоящим военначальникам. Поближе к стенам подкатывались штурмовые башни, метательные катапульты-манджаники* с камнями и китайскими кувшинами с зажигательной смесью, «черепахи» на колёсах с различного рода таранами, называемые матарисами*, а также разного рода другие осадные машины. Когда приготовление закончилось, тугачи* подняли свои туги* с конскими хвостами. Возле ставки Тимура взвился его кушун-туг* с тремя кольцами. Курнаи*, нагары* и наи* издали оглушительный рёв и грохот. Под бой тамбура* стройные ряды тимуровских воинов двинулись к стенам города. Впереди гнали пленённых накануне жителей близлежащих к Фусанджу селений, которых под обстрелом защитников города заставляли зарывать ров, окружающий стены. Но, не дожидаясь пока эта работа будет закончена, ко рву стали подкатывать штурмовые башни и метательные катапульты. Начался обстрел города. В обеих сторон полетели тучи стрел. Метательные катапульты начали швырять в город камни и китайские кувшины с горевшей жидкостью. В городе вначале запылали отдельные деревянные постройки, но потом разгорелся повсеместный огромный пожар. Защитники города ответили тем же. В их распоряжении имелись крепостные орудия для метания «греческого огня»*. Используя их, оборонявшиеся стали жечь штурмовые башни нападавших, которые те даже не успевали придвинуть к городским бастионам. Не дожидаясь, пока ров будет засыпан полностью, воины Тимура пошли на приступ. Они преодолевали это препятствие, карабкаясь на откосы крутого вала, подносили и ставили штурмовые лестницы, по которым взбирались вверх на стены. Снизу их, как могли, прикрывали лучники, посылая в защитников города тучи стрел. Защитники города оборонялись всеми доступными способами. Они сбивали влезавших камнями, поливали их горячей смолой и кипятком, баграми и рогатинами сталкивали лестницы со стен, вместе с находившимися на них штурмующими. Нападавшие падали со стен  грудами, обожжённые и обваренные. Под непрерывным натиском тимуровских воинов, полчища которых, подобно среднеазиатской саранче, продолжали лавиной взбираться на стены Фусанджа, защитники города несли немалые потери. Но их число было несравнимо с тем, что теряли штурмующие. Несмотря на яростное упорство обеих сторон, исход этого дня битвы продолжал оставаться непредсказуемым. Но впоследствии произошло событие, решившее исход сражения в пользу самаркандского завоевателя. А произошло всё следующим образом.
Сын Тимура Мираншах, сосредоточил свой кул* напротив заранее определённого ему для атаки участка городской стены. Высота этого участка была примерно на кулач* выше, чем всех остальных, поэтому хорасанские амиры* и сил для обороны здесь оставили меньше, перераспределив их по другим бастионам. Вероятно, по этой причине здесь не было уделено должного внимания и при устранении ранее возникшего в этом месте обвала стены, о чём теперь знали и Тимур, и Сейф ад-Дин, и Мираншах. Как и везде, напротив этого участка стены, ко рву подкатили метательные катапульты и «черепахи» с разного рода стенобитными таранами. Но катапульты тут ставили гораздо массивнее, чем на других  направлениях атак. Как только нагары* и тамбуры* подали сигналы для атак, катапульты здесь, как и везде начали методично обстреливать стены массивными камнями, а воины Тимура, как и на других направлениях, погнали впереди себя пленников, которые засыпали ров. Но Мираншах не спешил посылать на штурм своих воинов и они стройными рядами продолжали стоять на своих местах на расстоянии, не досягаемом для поражения стрелами или «греческим огнём»* противника. Кроме того, нападавшие не подтащили здесь ни одной штурмовой башни, что было воспринято защитниками города как отказ противника штурмовать крепость именно в этом месте. Они сняли на этом участке стены ещё более половыны защитников, причём самых боеспособных, направив тех на другие бастионы. Оставшиеся же на стене явно расслабились, и стали менее интенсивно посылать стрелы как в засыпавших ров пленных сограждан, так и в гнавших их ко рву воинов Тимура. Они считали, что таким образом приберегают средства защиты на случай штурма их участка стены. Но если такая стрельба и наносила, какой либо урон осаждавшим, то в основном от этого страдали подневольные сограждане, засыпавшие ров. Имевшие же при себе щиты чагатайцы* лишь изредка получали случайные ранения, да и те в результате собственной невнимательности, самонадеянности и показушного игнорирования опасности. По всему периметру стен уже бушевало яростное сражение, а здесь лишь слышались глухие звуки издаваемые ударами массивных камней, посылаемых катапультами в каменную кладку стены. В этих местах поднимались клубы бурой пыли, а от стены отлетали лишь отдельные её фрагменты. Однако в целом, казалось, что её кладке здесь не приносится большого вреда. Мираншах нервничал. Он с нетерпением ждал, когда перед ним будет засыпан ров, чтобы придвинуть к стене «черепахи» с таранами, благо высота вала в этом месте невысокая и позволяла их использовать. Ров уже был почти засыпан, как вдруг раздался страшный грохот. Это обрушился тот самый участок стены, отремонтированный накануне после подмыва, погребя под собой находившехся на нём защитников крепости и подняв в воздух клубы пыли. Когда пыль немного рассеялась, нападавшие и защитники города увидели образовавшейся пролом. Он оказался такой величины, что ошеломил и ту и другую стороны.
– Суран!* – крикнул Мираншах и первым бросился в образовавшуюся брешь. За ним последовал Бури с десятком отобранных им воинов, которые на время штурма стали джандарами* сына Тимура. Затрубил сурнай* и весь кул* пришёл в движение, устремившись в образовавшийся в стене пролом. Защитники города быстро опомнились и стали направлять к бреши своих воинов, но было уже поздно. Чагатайцы* ворвались в город, где начались уличные бои. С криками «Аллах акбар»* и штурмующие, и защитники города отчаянно сражались за каждый дом, лавку, проулок. От бушевавшего огня и дыма было жарко и тяжело дышать, но сражавщехся это не останавливало.
Мираншах ворвался в город одним из первых. Несмотря на молодость, храбрости, ловкости и умения владеть различными видами оружия, ему было не занимать. Преодолевая со своими джандарами* нагромождения от обломков стены, он трижды чуть не стал жертвой выпущенных по нему стрел. Но всё обошлось благополучно. Одна пролетела мимо, от другой Мираншах ловко увернулся, а от третьей лихо успел закрыться своим круглым щитом. Ворвавшись в город, он со своими воинами сразу же вступил в рукопашную схватку с неприятелем. Ловко владея саблей, Мираншах лично поразил ею двоих хорасанцев, но чуть не погиб от брошенного ему в спину копья. Спас один из джандаров*, не мешкая вставший на пути его полёта и принявший удар этого оружия на себя. Воин погиб, спасая своего амира* и этим выполняя свой воинский долг. В следующий момент Мираншах сразил ещё одного неприятельского воина, но затем сам чуть не стал жертвой. Подкравшейся сзади хорасанец замахнулся над его головой саблей. Он наверняка снёс бы Мираншаху голову, но подоспевший вовремя Бури в последний момент отсёк нападавшиму руку. Но через какое-то мгновение сам Бури почуствовал резкую боль в бедре. Ногу пронзила неприятельская стрела и из раны хлынула кровь. Бури переломил стрелу, оставив в ране вонзившейся кусок, перетянул бедро выше раны жгутом и хромая, вновь поспешил к Мираншаху, прикрывая того от нападений сзади. Венценосный юноша успел сразить ещё двоих хорасанцев, пока к нему не подоспели два чагатайских* амира* со своими людьми. Живых хорасанцев в этот момент рядом уже не оставалось.
– О мой повелитель! – обратился к Мираншаху один из этих амиров*, – Ты показал и показываешь воинам пример доблести и они готовы сложить за тебя головы. Но мы не можем допустить, чтобы добывая славу, ты теперь потерял здесь свою голову. В городе, кроме твоего, сражается немало других наших победоносных кошунов* и кулов*, а общего командования над ними нет. Амир-ал-умар* и Сейф ад-Дин руководят боем из-за города, а внутри его стен командовать некому. Войско не может здесь долго быть без своего чурибаши*, иначе оно понесёт несметные потери, даже, несмотря на превосходство в численности и храбрости. Бери и командуй нами, а право добить этих непокорных душманов* предоставь нам, твоим доблестным и непобедимым аскарам*.
Тем временем Бури держался из последних сил. Он потерял много крови и бледнея, едва стоял на ногах. Мираншах заметил это и сразу же обратился к присутствующим.
– Этот шавкатли жангчи* сегодня спас мне жизнь, но теперь сам нуждается в помощи. Вынесите его из города и сделайте всё, чтобы он остался жив и выздоровел. Я буду просить Амир-ал-умара* наградить его по заслугам и возвести в достойный чин в нашем победоностном войске. Этот аскарбек* заслужил самых высоких похвал и почестей. Да сохранит его жизнь Всевышний!
Бури уже начал было терять сознание, но два джандара* подхватили его, уложили на носилки и понесли прочь из города.
– Где мне удобнее расположиться, чтобы руководить штурмом города, – спросил Мираншах амиров*.
– Пока в башне над главными воротами, – ответил один из амиров*, – Там не так опасен огонь и стрелы неприятеля.
– Тогда следуем туда, – сказал Мираншах присутствующим, – А ещё пошлите таваджи* к Амир-ал-умару*. Пусть доложит ему, что я принял командование воинами, сражающимися внутри города на себя.
Мираншах и амиры*, вместе со своими таваджи* и джандарами*, вскочили на поданных им коней и отправились по направлению к главным городским воротам. Проезжая по одной из задымлённых улиц, Мираншах увидел, как на значительном расстоянии от него разыгралась сцена сражения на саблях между хорасанцем и двумя чагатайскими воинами. Чагатайцы* атаковали, а хорасанец, отступая, ловко от них отбивался. В стороне от сражавщихся, по ходу их передвижения, медленно перемещалась молодая женщина, держа за руку ребёнка и наблюдая за ходом поединка. Хорасанец кричал ей, чтобы та уходила, пока он уводит от неё нападающих, но женщина не слушала и продолжала двигаться по ходу сражения, вероятно ожидая развязки поединка. Воспользовавшись тем, что один их чагатайцев оступился, хорасанец отсёк ему руку по плечо. У нападавшиго из раны обильно хлынула кровь, и от боли тот завопил неестественным голосом. Это привело в замешательство второго нападавшего, чем тут же воспользовался хорасанец. Он изловчился и ловко отсёк чагатайцу голову. После этого, хорасанец, подхватив на руки ребёнка и схватив за руку женщину, бросился бежать прочь и скрылся в ближайшем из проулков.
– Конхур! – окрикнул  Мираншах одного из ехавших рядом кичик* амира*, – возьми с собой даху* и разберись вон с тем наглецом с пристрастием, как ты умеешь это делать.
– Слушаюсь, мой повелитель! – ответил амир* и крикнув что-то воинам, умчался вслед за беглецами в проулок. С десяток воинов умчались за ним, а Мираншах с остальными продолжил свой путь в направлении уже видневшейся башни над городскими воротами.   
Преследователи догнали беглецов на следующей улице. Видя, что от всадников им не уйти, хорасанец обнажил свою саблю и прикрывая собой женщину с ребёнком, приготовился к бою с превосходящим противником. Подъехав первым, амир* чагатайцев* остановил лошадь и знаком приподнятой руки, велел остановиться остальным. Этот амир* был огромного роста с рассечённым наискосок лицом, отчего сам его внешний облик внушал страх. Он слез с лошади и сняв с пояса гурзи*, сделал шаг по направлению к хорасанцу.
– Кара-Кончар? – вдруг с удивлением произнёс верзила, – Вот так встреча! Ас-саляму алейкум* асосий* хыянэтче* хэм* душман* хабарчи*!
Кара-Кончар также узнал своего основного преследователя. Это был Конхур – главный тимуровский палач, которого в войске Тимура звали не иначе, как «непревзойдённейший изверг вселенной». О том, что Конхур всё об «измене» Кара-Кончара уже знает, догадаться было не сложно. Содержание его приветствия в адрес Кара-Кончара говорило само за себя.
– Ва алейкум ас-салям*, асосий* джандар* хем* конхур*, – злобно выпалил Кара-Кончар в ответ, а сам в ужасе подумал, – О, Всевышний! За что мне от тебя такая кара? Я готов был принять любую твою кару, но только не ту, что приготовил ты теперь даже не мне, но моим несчастным, и ни в чём не повинным близким!
Между тем, не спеша спешились ещё двое нукеров* Конхура. Они, обнажив свои шамширы*, встали по бокам от Кара-Кончара, готовые в любой момент обрушиться на него. И тут в голове хорасанца мгновенно созрела мысль, как ему действовать вдальнейшем. Главное, решил Кара-Кончар, нужно мгновенно покончить с женой и ребёнком. Конечно, это слишком жестоко, но для его родных такая смерть будет менее мучительной, чем та, которой они вот-вот могут подвергнуться со стороны Конхура и его аскаров*. За себя у хорасанца страха не было. Чагатайцы, безусловно, расправятся и с ним. Но тогда Кара-Кончар рассчитывал погибнуть с оружием в руках. Смерть в неравном бою, да ещё с превосходящим по силе противником! Не это ли главная мечта настоящего мусульманского воина?
В следующее мгновение Кара-Кончар сделал выпад в сторону Конхура и резко развернувшись, замахнулся саблей над головой жены, рассчитывая первым же ударом рассечь сразу и её, и ребёнка. Но то, что произошло в следующий момент, врядли мог ожидать кто либо, да и сам Кара-Кончар. Несмотря на огромный рост и размеры, что давало представление о тучности и неповоротливости Конхура, последний молниеносным ударом гурзи* выбил уже занесённую саблю из руки Кара-Кончара, одновременно разможжив тому кисть руки. Тело хорасанца пронзила невыносимая боль, и он другой рукой мошенально схватился за раздробленную кисть. В следующее мгновение Конхур с силой дважды ударил Кара-Кончара своей гурзи* по коленям обеих ног. Хорасанец взвыл от боли и рухнул на землю, не в силах больше стоять на ногах, так как и колени оказались раздробленными в результате точных ударов гурзи*. Но сознания Кара-Кончар не потерял, и используя единственную пока ещё неповреждённую руку, на боку пополз к недогоревшему жилищу, возле стены которого лежала только-что выбитая из его руки сабля. Конхур разгадал замысел своего противника и сделав в его сторону ещё пару шагов, ударил хорасанца своей гурзи* по локтевому изгибу здоровой руки. Затем, для верности, он нанёс Кара-Кончару ещё пару ударов. Теперь ударам подверглись остававшаяся нетронутой кисть другой руки, а также локтевой изгиб противоположной. Ещё раз, взвыв от боли, Кара-Кончар на мгновение потерял сознание, но достаточно быстро вновь пришёл в себя. Очнувшись, он попробовал было двигаться, но перебитые руки и ноги не позволяли в полной мере это делать.
– Посади его на орку*, да пусть посмотрит, что бывает хыянэтче*, – приказал Конхур одному из воинов. Тот подхватил Кара-Кончара сзади под плечи проволоча немного, усадил возле стены. В безрассудстве жена хорасанца бросилась на помощь мужу, но двое других чагатайцев схватили её, и выламывая руки, повалили на землю, одновременно срывая с несчастной одежду. Ребёнок заплакал, но на него сначала никто не обращал внимания. Женщина кричала, как могла, звала на помощь, сопротивлялась, но что она могла сделать против этих здоровенных, и озверевших до безумия мужчин. А её искалеченному мужу, только и оставалось, превозмогая дикую боль, молча сидеть и наблюдать за происходящим. Один из воинов предложил Конхуру начать оргию первым.
– Пресыщайтесь любовью этой несчастной женщины, пока у вас есть такая возможность, – сказал он своим аскарам*, усаживаясь на лежащий рядом большой камень, – Иначе, после меня вам нечего будет с ней делать. Вы только не забудте оставить мне её хоть чуточку живой.   
 Чагатайцы* начали поочереди насиловать жертву, попутно применяя к ней другие формы издевательств и надругательств. В отчаянии от увиденного, с диким плачем к матери бросился ребёнок и схватив одного из чагатайских воинов за одежду, попытался оттаскивать его от женщины. Однако другой чагатаец*, ожидавший рядом своей очереди, сильно ударил малыша ногой по голове, да так, что тот отлетел в сторону и, схватившись за свою маленькую головку, стал верещать ещё громче. Но это только раззадорило чагатайца* и он, подойдя к ребёнку, стал наносить ему несильные удары по голове, от чего малыш каждый раз кричал всё громче и истощнее. Наверное, чагатайцу* подобный вид надругательства над беззащитным малюткой сильно нравился, что он так увлёкся этим истязанием. От отчаяния, Кара-Кончар закрывал глаза, но что он мог в данной ситуации сделать?      
А в это время, за пределами Фусанджа, события происходили своим чередом и разворачивались следующим образом. Отдав приказ о штурме города, Тимур, вместе с Сейф ад-Дином, Мир Сейидом Береке*, некоторыми другими приближёнными амирами* и прочими членами хаваши*, с одной из окрестных высот наблюдал за разворачивающимися на его глазах баталиями. Великий амир* прекрасно видел, какие значительные потери несут его чагатайцы*, не добиваясь при этом желаемых результатов при штурме Фусанджа.
– Такие потери нам неприемлемы, – сказал Тимур, обращаясь к Сейф ад-Дину Нукузу*.
– Ничего не поделаешь, – пытался его утешить Сейф ад-Дин, – Атакующая сторона всегда теряет втрое больше, чем обороняющаяся, Это общеизвестное правило большинства войн.
– Большинства, но насколько я знаю, далеко не всех, – перебил его Тимур и, выдержав паузу, спросил, – Какова численность гарнизона Фусанджа?
– Примерно тысяч десять вместе с простыми горожанами, могущими держать оружие, – ответил Сейф ад-Дин.
– В таком случае, что нас ждёт в Герате? – задал другой вопрос Тимур, – Только  не лги, говори правду.      
– Население Герата на порядок больше, но точно никто не считал, – был пространный ответ  Сейф ад-Дина.
– Ты намекаешь, что после Герата я вообще могу остаться без войска? – с раздражением спросил Тимур, – Зачем мне нужна такая победа? Если не ошибаюсь, древние румы* прозвали подобный исход сражения «Пирровой победой»*, равносильной поражению?   
– Я всего лишь пытаюсь правдиво ответить на твой вопрос, – вновь уклончиво ответил Сейф ад-Дин, – Ты ведь этого от меня хочешь?
Тимур занервничал ещё больше, продолжая смотреть на неприглядное зрелище боя. Настроение завоевателя поднялось лишь после того, как он увидел рухнувшую часть стены в том месте, где для атаки сосредоточился Мираншах со своими воинами. Когда его кул* ринулся в атаку через пролом, Тимур восторжествовал.
– Молодец сынок! – радостно выкрикнул он, – Ты настоящий аскарбек*! – затем успокоившись, вновь обратился к Сейф ад-Дину, – Ты мне всё таки скажи. Можно ли в нашем случае избежать подобных значительных потерь?
– Конечно можно! – теперь уже преободряясь ответил Сейф ад-Дин, – Но для этого нужно воевать не по обычным правилам уруша*, используя лишь силу своего войска и его моральный дух. Лучше уруш* вообще вести, без каких либо правил. Делать это необходимо при помощи хитрости, разного рода уловок, обмана противника, заранее организованных подкупов его амиров* и сахиб-диванов*, шантажа и разного рода интриг в их среде, заблаговременного запугивания населения душмана*, организации всякого рода хаоса в жизни страны противника, с которым воюешь или просто соперничаешь, и ещё очень много чего подобного. Но самое главное, для нашего победоносного войска ещё не помешало бы раздобыть, и как можно скорее, новое смертоносное чудо-оружие, сотворённое когда-то китайскими чудо-мастерами, а впоследствии бездарно утерянное арабами!
– Интересно! Про какое это ты чудо-оружие намекаешь? – взглянув на своего полководца, спросил Тимур, – У нас, кажется, и так любого оружия в избытке.   
– Любого, но, похоже, не всего, что недавно появилось у некоторых наших недобрах соседей, – с хитрицой в лице продолжил Сейф ад-Дин, – А к нашему счастью, те и сами пока того не осознали.
– Тогда не темни, говори прямо, – грозно посмотрел на него Тимур, – Я не Тохтамыш. Я должен быть первым в курсе подобных дел. А ты мне только сейчас об этом молвишь, и то какими-то непонятными намёками. И это тот, кого я считаю лучшим  и самым доверенным полководцем. Что я тогда могу спрашивать с других?
– Виноват, мой повелитель, – начал оправдываться Сейф ад-Дин, – но я узнал об этом прямо перед самым нашим выступлением и не стал спешить докладывать непроверенные сведения, которым цена таже, что и домыслам, которые тысячами растекаются по нашим базарам.
– Иногда, все эти домыслы, могут оказаться ценнее самых правдоподобных и проверенных фактов, – прервал его Тимур, – Изложи-ка мне эти твои «домыслы», да начни с самого начала и во всех подробностях.
– Слушаюсь, мой повелитель, – с испугом в голосе начал Сейф ад-Дин, – Я и сам не однажды предпринимал попытки разгадать секреты стрельбы огнём когда-то грозных, но затем зыбытых арабских огненных туфангов*. Я даже сумел заинтересовать этим делом ещё в то время юного Умар-Шейха. Но все наши попытки были тщетны. Умар-Шейх и теперь озабочен подобными делами, но пока ему всё это было не под силу. Он пытался привлечь к этому делу тебя и Мир Сайида Береке, но вы его лишь обсмеяли, назвав сказочником. Его же это всёравно не остановило, и Умар-Шейх продолжал заниматься этим делом втайне от всех, даже от тебя, мой повелитель. И вот, буквально перед нашим выступлением в Хорасан, среди торгового люда Регистана* вдруг поползли слухи, что якобы нашлись некоторые умельцы, которые вновь разгадали секрет огненной стрельбы этих туфангов*, а также научились делать и использовать эти грозные огнемётные арбалеты.
– Так значит россказни про безделушки, что когда-то якобы научились делать китайцы, но использовали их лишь для забав, не простая болтовня. А арабы действительно превратили их в грозное огнестрельное оружие? – cпросил Тимур, искоса посмотрев на Сейф ад-Дина, – Но как же они потом сами умудрились начисто забыть секрет приготовления огненной смеси, которой те туфанги* стреляли, сделав из них бесполезные и никому не нужные железки?
– Это, уже проблемы тех, неразумных арабов, что додумались утерять столь ценные секреты, иначе владели бы они теперь всей вселенной. Да вот Всевыщнего они чем-то прогневили, что он не позволил им это сделать. Но теперь, похоже, Всевыщний вновь счёл нужным дать правоверным это оружие, потому вновь нашлись люди, которые тот секрет повторно разгадали, – сказал Сейф ад-Дин, – только делиться этими секретами они не спешат.
– Чего же потвоему боится Всевышний, ведь всё в его воле, – спросил Тимур. 
– Так, то оно так, – вероятно попытался  изобразить из себя проповедника Сейф ад-Дин, – Но только среди правоверных, да и не только, развелось столько всякого рода лжепроповедников, которые готовы любое здравое дело происками шайтанов, чертей либо каких-то шаманов объявить, лишь бы себя этим на мгновенье ославить. Вот мастеровитые люди и боятся нужные да стоящие дела напоказ выставлять, чтобы не быть оболганными в разных шайтанских делишках и пострадать за это невинно. На том же Регистане, мне эти купчишки Александрийские поведали, что среди правоверных появился толи в Аравии, толи в Египте некий мастер Тауфик, разгадавший секрет стрельбы этого оружия и даже пару туфангов* сам смастерил. так этого мастера там сразу оболгали, шайтаном в человеческом обличьи представили народу, да камнями чуть до смерти не забили. Так и пришлось бедному мастеру уносить ноги за тридевять земель.
– Я вообще-то тоже от купцов про те шайтановы* туфанги* слышал, – сказал Тимур, – Но в их росказнях сразу тяжело разобраться и отделить истину от домыслов. Мой сын Умар-Шейх мне действительно  как-то пытался об этом растолковать, да договорился до того, что тот мастер чуть ли не в Орде у Тохтамыша прячется. Я тогда над ним даже посмеялся от души. Ведь появись подобный мастер, да ещё с этим оружием у Тохтамыша, мне бы Урлук-Тимур* с Ак-Бугой* наверняка сообщили бы. Хотя, надеяться на Тохтамыша, всёравно, что сурка сторожем ставить, всё, что можно проспит. Он иногда не замечает, что под его собственным носом делается. Поэтому, в нашей ситуации, наверное к этому делу надо вернуться повторно и всё проверить досконально ещё раз. Может и впрямь мои лучшие посланцы* в Орде* что-то проворонили? Но знать об этом, должны как можно меньше наших, пусть даже самых надёжных и проверенных людей.
– Я в этом полностью с тобой согласен, мой Амир-ал-умар, – поддержал Тимура Сейф ад-Дин, – Не следует переоценивать роль Урлук-Тимура* с Ак-Бугой*. Они же не Всевыщний и не могут знать всего, что твориться в этой бескрайней Орде*.
– Абсолютно с тобой согласен. Если окажется, что этот араб действительно тайно скрывается в Орде, мы могли бы предоставить ему своё надёжное убежище, – сказал Тимур, – и ему не пришлось бы прятаться в чужой стране от недругов? Продумай как это сделать? Завтра же сообщишь мне свои соображения.
– Я слышу, здесь без меня обсуждаются очень важные государственные дела, – вмешался в разговор, неизвестно откуда появившийся Мир Сейид Береке, – А зря вы решили проигнорировать своего духовного наставника. Я, кажется, в этом деле осведомлён больше вашего. Кстакти, к здесь уже сказанному, мне  как-то на днях один наш торговец тоже поведал, что якобы в ордынском Булгаре длительное время скрывался один араб-египтянин. Он, кстати тоже говорил про разгадку секрета того самого оружия, которым арабы в своё время владели, но потом утеряли. И он утверждал, что это оружие стреляет стрелами при помощи молний, при этом издавая страшный гром. А также говорил, что ни одна, даже самая крепкая стена не может выдержать силу удара этих огненных стрел. От них рушится всё, что находится на пути полёта этих стрел. Вот мы и решили проверить, не про этого ли араба идёт речь?  Потому мы с Умар-Шейхом для проверки этих слухов, которые, кстати, в торговых рядах Регистана стали гулять гораздо раньше, чем утверждает Сейф ад-Дин, послали в Булгар* надёжных гонцов. Гонцы эти, уже успели вернутьтся, да только с печальной вестью. Араб этот ваш, по имени Тауфик, если не ошибаюсь, за это время уже успел помереть. Теперь с него естественно, ну никакого толку. К сожалению, с небесами даже потомки пророка, таких например, как я, не умеют разговаривать. Такова воля Всевыщнего.   
– Но, не мог же этот мастер, столько сил потративший на разгадку тайны этого смертоносного оружия, унести эти секреты с собой, никому не передав. Зачем тогда Всевышний доверил ему разгадку этих секретов. У него непременно должен кто-то остаться, кому бы этот мастер передал секреты этого оружия, – нервно рассуждал Тимур, – Надо прощупать всё его окружение.
– А что тут думать! Этот мастер наверняка передал все секреты своему сыну Асу*, – хитро прищурился Мир Сейид Береке, – Да только этот парень «сам себе на уме», с него лишнего слова не вытащишь. Кроме того, мне уже известно, что ихний улусбек*  Сардары Сабан* стал чересчур опекать Аса*, так что лёгкой подобная «добыча» нам не будет!
– Стоящая добыча никогда не бывает лёгкой, – глядя на присутствующих, прищурился Тимур, – Но это вовсе не значит, что она не уязвима вовсе и её невозможно добыть вообще. Тохтамыш об этом тоже наверняка не подозревает, иначе Ас* жил бы уже в Алт-Сарае*, а не в невесть где затерявшемся от столицы Булгаре*. Впрочем с этого дня действовать начинаем немедленно. Пусть, наверное, Умар-Шейх обдумает это дело серьёзнее, а ты, Сейф ад-Дин, если что, помоги ему в этом как следует. Посмотри, кого из наших людей целесообразнее направить в Булгар*, пока Тохтамыш в этом деле ещё будет «праздновать день сурка».
– Будет сделано всё в лучшем виде, мой повелитель, – ответил Сейф ад-Дин, поклонившись Тимуру.   
В этот момент к Тимуру прибыл таваджи* из города и сообщил, что Мираншах принял на себя командование над аскарами*, сражающимися в крепости.
– Молодец сынок! – радостно воскликнул Тимур, – Я в тебе не ошибся. Ты оправдываешь мои надежды. С тебя выйдет достойный наместник в Хорасане, – затем, обращаясь к таваджи*, добавил, – Передай Мираншаху, в городе уничтожить всех до последнего человека. Не щадить никого, ни женщин, ни детей, ни старых, ни малых. Всем горожанам и жангчи* гарнизона крепости, независимо, живые они ещё, раненые или уже мёртвые, отрубить головы, сложить их в кучи и пересчитать. Город взять к вечеру, а разграбить к утру. Выполняй!
– Слушаюсь мой повелитель! – ответил таваджи* и ускакал обратно в город.         
Ближе к вечеру чагатайцами* были подавлены последние очаги сопротивления защитников Фусанджа. В городе повсюду продолжали бушевать пожары, но они, казалось, совершенно не мешали воинам Тимура творить массовые грабежи и насилия над горожанами. Повсюду слышались крики и стоны насилуемых женщин, детский плач, вопли раненых и искалеченных. Наглумившись над своими жертвами, чагатайцы* отсекали им головы, которые затем сносили и бросали в кучи в заранее указанных их амирами* местах. По городу рыскали и назначенные амирами* дахи* нукеров*, которые обезглавливали убитых или раненых, но не способных к оказанию сопротивления хорасанских воинов. Их головы также сносили и бросали в общие кучи.
Спустя какое-то время, через центральные ворота в город въезжал значительный по численности кошун* всадников. Впереди следовал сам Тимур в сопровождении его хаваши* из старших амиров* и других иренов*. Позади них ехали их таваджи* и джандары*. Медленно двигаясь по городу, Тимур спокойно наблюдал за творимыми его воинами зверствами. На одной из улиц внимание завоевателя привлекла разыгрывавшаяся на его глазах сцена группового насилия, творимого его воинами, звавшимися гулямами*. Возле полусгоревшего жилища сидел весь израненный хорасанский воин в доспехах, которые у тех обычно носят младшие амиры*. Рядом с ним группа чагатайцев* насиловали и истязали молодую и достаточно красивую женщину. Та стонала и вскрикивала от боли, а рядом сидел и плакал двухлетний ребёнок. Увидев подъехавшего Тимура, гулямы* прекратили насилие и замерли в ожидании повелений их верховного владыки. Женщина же, вероятно надеясь найти в нём защиту для себя, уставилась на Тимура полными отчаяния и мольбы о помощи глазами.
– Ты их знаешь? – спросил Тимур у сидевшего рядом израненного хорасанского воина.
– Моя жена и сын, – тихим голосом произнёс хорасанец и звериным взглядом уставился на насильников. Возле воина валялись сабля и сайдак*, с двумя оставшимися неиспользованными стрелами, но он не в состоянии был вступиться за родных, так как все кости его рук и ног были переломаны. Было видно, что воин не в состоянии даже двигаться.
– Вот это встреча! – с восторгом воскликнул Сейф ад-Дин, – Не зря же я сегодня так молился о подобной встрече. Настигла, наконец-то кара Всевышнего и этого подлого хыянэтче*!
– Ты его знаешь? – спросил Тимур.
– Это тот самый подлый чуябури*, который пригрелся в нашем доблестном войске, являясь  таваджи* Бури. Но вчера у этого изменника помутнелся рассудок и он перебежал к душманам*.
– Я не изменник, – подал голос Кара-Кончар, – Я жангчи* Хорасана и тоже верно нёс куч* своему халку*, и его законному правителю Гияс ад-Дину, как и ты нане служишь Самарканду. Быть айгокчи*, это тоже куч*, достойный настоящего воина.
–  Айгокчи*, это самое подлое, из всего, что только есть на целом свете, – перебил хорасанца Сейф ад-Дин.
– Но только в том случае, если польза от этого куча* не тебе, – вмешался в разговор  Мир Сейид Береке*.
– Твоя вина и беда в том, хорасанец, – спокойно произнёс Тимур, обращаясь к Кара-Кончару – что служил ты не тому, кому следовало бы.   
– Когда, где и какому правителю служить, на всё воля Всевыщнего! – ответил Кара-Кончар, пристально взглянув в глаза завоевателю.
– Продолжайте, – тихо сказал Тимур, обращаясь уже к своим гулямам* и продолжил спокойно наблюдать за тем, что на его глазах возобновилось далее. Чагатайцы продолжили измываться над жертвой, избивая и насилуя её с ещё большим азартом. Когда все насытились, к лежавшей, казалось бы, без чувств женщине, подошёл Конхур и навалился на неё своим громадным тучным телом. Он насиловал женщину с пристрастием, одновременно кусая её за верхние части тела, да так что из ран начала обильно хлестать кровь. Казалось, что при каждом его движении, у несчастной трещат кости. При этом женщина вскрикивала, но и сильно кричать уже не могла. У неё просто, не оставалось сил. Закончив насиловать, Конхур в последний момент экстаза вцепился жертве зубами в горло, и рыча словно дикий зверь, стал с силой рвать эту плоть на части. Женщина захрипела и стала биться в конвульсиях, но вскоре затихла и обмякла совсем. Конхур поднялся с бездыханного тела женщины и стал приводить в порядок одежду. В это же время, один из чагатайцев* подошёл к жертве и начал тыкать в её бездыханное тело копьём, проверяя окончательно, не подаёт ли несчастная хоть какие-то признаки жизни.
– Конхур у нас, настоящий конхур*! – с улыбкой произнёс Сейф ад-Дин и взглянул на Тимура, но тот, молча, с невозмутимым лицом, смотрел на происходяшее. 
– Тебя же всё считают мудрым, справедливым, милостливым и благоразумным, останови этих извергов, – шевелясь из последних сил и страдая от боли, обратился к Тимуру Кара-Кончар, – Где же твои милосердие и благоразумие? Чем перед тобою провинилась моя несчастная семья?
– Заткни  ему пасть! – прошипел Тимур, обращаясь к Конхуру. Тот подошёл к несчастному, и размахнувшись своей гурзи*, с силой ударил ею Кара-Кончара по зубам. Зубы хорасанца вылетели из челюстей, а сломанная в двух местах нижняя челюсть обвисла. Нос свезло от удара головкой гурзи*, и изо всех повреждённых частей нижней части лица обильно хлынула кровь. Кара-Кончар потерял сознание.
Удовлетворённые насильники поправляли одежду и что-то бормотали между собой. Затем, один из чагатайцев кинжалом отрезал женщине голову. Увидев это, ребёнок закричал диким истощным воплем. Тогда другой чагатаец, вытащив свой кинжал, спокойно отрезал голову малышу. На мгновение очнувшись, Кара-Кончар что-то прохрипел, и от безнадёжности задёргал плечами и головой. Чагатайцы отрезали голову и ему. Один из гулямов* взял все три головы за волосы, отнёс и бросил их в находившуюся недалеко кучу. А Тимур и его свита продолжали спокойно наблюдать за тем, что творилось на их глазах, не говоря своим, творившим безпредел воинам ни слова.
– Напрасно мои аскары* бросают головы хорасанских вояк в одни кучи с простыми горожанами, – наконец обратился Тимур к Сейф ад-Дину, – Мы не сможем посчитать чистые потери их войска.
– О Амир-ал-умар*! – ответил тот, – Я прикажу разделить головы …
– Теперь не стоит, уже поздно, – прервал его Тимур, – Большинство отрубленных голов в кучах без головных уборов. Как ты отличишь голову ихнего воина от простолюдиновой? Твой приказ внесёт ещё большую неразбериху. Проследи лучше, чтоб пересчитали наших воинов перед погребением, или мы не будем знать, даже о количестве своих потерь. И ещё! Срочно прикажи пригнать сюда сотню пленных хорасанцев, из тех, что мы взяли в ближних селениях. Пусть таваджи* отберут в эту сотню, наиболее трусливых и впечатлительных. Эти хорасанцы пусть насмотрятся на наши зверства, увидят кучи отрубленных голов, сожжённые и разграбленные жилища, обезглавленные тела женщин, стариков и детей. Пленным нужно вбить в головы, что это случилось из-за глупости и непокорности тех их правителей, что отказались сдать мне без боя Фурандж, а также напрасную гибель моих воинов. Затем эту сотню необходимо скорее направить в Герат и его окрестности. Пусть сеют там страх, панику и неразбериху.
– Слушаюсь мой повелитель! – ответил Сейф ад-Дин. Затем, собрав таваджи*, принялся давать им напутствия, как выполнять повеление Тимура.
На следующий день к полудню Тимур собрал темников* и других наиболее приближённых амиров* своего войска. Мираншах с восторгом докладывал отцу об успешном взятии города, чудесах храбрости и героизма, проявленных его воинами при штурме этой крепости, называя имена особо отличившихся амиров* и простых аскаров*. Он отдельно остановился на Бури и других таваджи* и джандарах*, которые принимали непосредственное с Мираншахом, участие в приступе. Заслуга Бури, сыном Тимура была подчёркнута особо. Но, в то же время, подвиг аскара*, закрывшего Мираншаха от копья, и тем самым спасшим ему жизнь, был озвучен сыном Тимура без упоминания даже имени этого кахрамон жангчи*. В конце своей речи Мираншах просил отца наградить Бури по заслугам и возвести его в более высокий чин, доверив тому наиболее ответственный куч*, исходя из заслуг последнего.
Тимур, нахмурив лицо, внимательно слушал сына. Когда Мираншах закончил, он пристально осмотрел присутствующих, словно выискивая кого-то, и остановил свой взгляд на Сейф ад-Дине Нукузе*.
– Вчера я велел пересчитать головы убитых хорасанцев. Вы выполнили моё повеление? – спросил он, словно обращаясь ко всем сразу.
– Выполнили, – отозвался Мираншах, – Их более десяти тысяч. Твои таваджи* сверяют списки и как только закончат, доложат точно.
– Сколько при штурме крепости полегло моих аскаров*? – задал другой вопрос Тимур.
– Примерно столько же, – потупив взгляд, чтобы не смотреть в глаза Тимуру, ответил Сейф ад-Дин.
– Чтож получается? – повысив голос, продолжал Тимур, – Война только началась. И в первом же бою, я потерял столько своих жангчи*, сколько мои враги потеряли вместе с невоюющим населением этой крепостёнки?  Если же потери врага разделить на военные и невоенные, то выходит, что я потерял втрое больше? Что же тогда получается, мои доблестные амиры* и аскары* вообще не умеют воевать? Что вы на это ответите?
Тимур бешинным взглядом обвёл присутствующих. Они, опустив головы, молчали, опасаясь в сложившейся ситуации, что-либо перечить своему разгневанному повелителю.    
 – Отец! – первым нарушил молчание Мираншах, – Твои амиры* и аскары* дрались словно львы, проявляя чудеса храбрости и массового героизма. Амиры* руководили штурмом по всем правилам военного искусства. Но хорасанцы достойный противник и они оборонялись отчаянно, защищая свой город. Здесь им был знаком каждый дом, каждая улочка, каждое дерево. То, что у нас потери больше чем у них, это всем известное правило любой войны, наступающие теряет больше, чем обороняющиеся. Мы воевали честно, и по правилам. Нас не в чём за это упрекнуть. Всевышний тому свидетель и он на нашей стороне. 
– От кого-то я уже это слышал? – взглянув на Сейф ад-Дина и хитро прищурясь, без того прищуренным лицом, сказал  Тимур, – Да сынок! У тебя достойные учителя! Но, в чём ты безусловно прав, так это в том, что Всевышний сегодня на нашей стороне. Он всегда на стороне победителей. Но если мы и впредь будем нести подобные потери, то Всевыщний может отвернуться и от нас. Ты оправдываешь наши потери тем, что мы начали эту войну по правилам? Чтож, возможно ты и прав. Значит, впредь будем вести войны без правил. И начнём это делать с Герата. Ты отправил туда сотню подготовленных здесь вчера  «трусов» и «паникёров» из числа хорасанцев? – обратился он уже к Сейф ад-Дину.
– Отправил мой повелитель, – ответил тот. 
– Вот и отлично, – Тимур повернулся к Мираншаху и уже спокойным тоном сказал ему, – Ты меня просишь наградить и возвести в достойный чин своего приятеля и троюродного брата Бури? Чтож, вчера он безусловно этого заслужил. В этом ни у меня, ни у кого либо из моих амиров*, нет сомнения. Но накануне, этот герой, совершил непростительную оплошность, хуже которой может быть только прямая измена. Он пригрел у себя под боком хорасанского «сукыр тычкана»*, что сегодня могло привести к нашему поражению. Вам должна быть известна простая истина. Наличие в рядах даже самого победоносного войска хоть одного «сукыр тычкана»* может свести на нет усилия этого войска, даже в борьбе с гораздо, более слабым противником. А может и вовсе явиться причиной поражения в войне. Поэтому, главная задача, которая ставилась Бури, заключалась в том, чтобы не допустить в ряды нашего победоносного войска «сукыр тычкана»* из стана душманов*. Для этого он не был ограничен ни в силах, ни в средствах. Но Бури с ней не справился. Он не только не очистил ряды нашего войска от «сукыр тычканов»*, но и пригрел самого опасного из них у себя под боком, а заодно и в моей ставке. И как после этого я должен с ним поступить?
– Но одного Бури в этом винить сложно, – вмешался Сейф ад-Дин, который чувствовал и свою личную оплошность, способствующую проникновению Кара-Кончара в ряды таваджи* Тимура, – Здесь и я оплошал. В сложившейся ситуации, никто из нас не смог бы распознать в Кара-Кончаре айгокчи* душманов*. Достаточно вспомнить, что доверие к себе он заслужил своими ратными подвигами, демонстрируя нам на деле свою преданность. Ты лично не один раз восхищался его подвигами, мой повелитель, ставя их нам в пример.
Сейф ад-Дин был одним из немногих амиров* Тимура, который иногда мог прямо в глаза высказать своему грозному повелителю всё, что думает, не боясь при этом за последствия. К подобнам высказываниям одного из самых преданных и заодно талантливейших полководцев, Тимур относился весьма терпеливо и сдержанно, хотя по большей части они ему и не нравились. Особенно, не нравилось Тимуру то, что Сейф ад-Дин высказывал ему всё это публично, в присутствии всей его хаваши*, и особенно то, что теперь его примеру, стал следовать и один из лучших учеников Сейф ад-Дина, повзрослевший не по годам, сын Тимура Мираншах. Вот и на этот раз, несмотря на высказанный в глаза неприятный намёк, Тимур всё же до конца выслушивал суждение своего лучшего, но не всегда удобного полководца.
 – Поэтому, – заканчивал Сейф ад-Дин, – ни у кого из нас и в мыслях не возникло заподозрить в этом человеке айгокчи*  Гияс ад-Дина. Потому, мой повелитель, решая вопрос в отношении Бури, прошу проявить объективность, милосердие и справедливость, исходя из всего, мною и Мираншахом сказанного.
Выслушав до конца Сейф ад-Дина, Тимур ещё раз обвёл своими прищуренными глазами присутствующих и сверлящим взглядом глядя в лицо своего любимца, в ярости начал «воспитывать» его, словно несмышлёного ребёнка.
– А по твоему, что же получается? – надрывая голос, отчитывал полководца Тимур, – По твоему мнению, «сукыр тычкан»* душманов*, внедряясь в нашу ставку, не должен был маскироваться под безупречного аскарбека*? На твой взгляд, этот хорасанский «сукыр тычкан»*, во время следования по улицам Самарканда или Бухары, а также находясь в моей ставке,  должен был быть одетым в доспехи хорасанца. А кроме того,  иметь в руках туг* самого Гияс ад-Дина? Тогда бы точно Бури и его яргу*, обратили на этого человека внимание, заподозрив в нём что-то неладное? Или этого тоже недостаточно? А-а-ах! Как же я забыл? – уже с иронической насмешкой продолжил Тимур, – Ведь для яргу* Бури, хорасанский «сукыр тычкан»* обязан был ещё воспевать своего правителя Гияс ад-Дина и читать в его честь философские рубаи* Омар Хайяма! Вот тогда бы, мои доблестные яргу*, уж наверняка распознали бы в этом «доблестном аскарбеке*, засланного хорасанского айгокчи*! Примерно это я, к сожалению, сегодня слышу от моих доблестных амиров*! Кто мне ответит, наконец? Зачем мне такие яргу*, а вместе с ними и Бури, хоть он мне и родственник? Из-за их ротозейства, я могу потерять не только всё своё победоностное войско, но и все мои завоевания в целом. Значительная часть погибших вчера наших жангчи*, это одновременно и заслуга того-самого айгокчи* Гияс ад-Дина, сумевшего загодя предупредить чурибаши* этой крепости о нашем приближении. Это и грубый просчёт Бури, который в условиях военного времени можно приравлять к измене. Может, я в чём-то не прав, ошибаюсь, или требую лишнего?   
Сейф ад-Дин, потупя голову, молчал. Молчали и все остальные, включая Мираншаха. Тимур ещё раз окинул суровым взглядом каждого из присутствующих. Это, во многом ироничное напутствие правителя Мавераннахра выглядело как-то одновременно, и комично, и трагично. Но его амиры* и таваджи* уже знали, чем может заканчиваться «чёрный юмор» их Амир-ал-умара*, поэтому, как правило, предпочитали отмолчаться. 
– Что вы все стоите как истуканы? – обратился Тимур сразу ко всем присутствовавшим, – Посоветуйте, как мне поступить в сложившейся ситуации? Или я один должен за всех думать и принимать решения, в том числе непопулярные? А потом получается, что ваш Амир-ал-умар* изверг, а вы все такие чистенькие, белые и пушистые? Что молчите? За дельные советы я больше никого наказывать не буду, даже если они не будут мне нравиться, или оскорблять моё личное достоинство. Давайте! Кто первый! Или мне назначать выступающих, да ещё установить очерёдность выступлений каждого из вас? Я жду ответов!
– Отец! – раздался голос Мираншаха, – Я не отступлюсь от своего требования. Никто не оспаривает виновность Бури в провале с этим хорасанским айгокчи*. Да, он безусловно допустил ошибку, как следует не проверив своих таваджи*, яргу* и джандаров* на причастность их куча* душману* в качестве  яширин* хабарчи*. Но ошибка, это ещё не преступление. Ошибки можно исправлять и на них учатся. Любой человек, не может всю жизнь всё делать безукоризненно, избегая ошибок. Не ошибается только тот, кто вообще ничего не делает. Кроме того, любая ошибка исправляется без вреда для общего дела. Я считаю, что Бури во вчерашнем бою, уже исправил допущенную оплошность, показав чудеса героизма и при этом рискуя своей жизнью. Полученное им ранение говорит само за себя.
– Стоп, стоп, стоп сынок! – остановил Мираншаха Тимур, – Немного уйми свой пыл. Ты так слишком далеко зайдёшь, со своими неуёмными амбициями! За твою первую блестящую победу, от меня большое отеческое спасибо. Но это не даёт тебе права, что либо, требовать от меня. В условиях военного времени, я для тебя, как и для всех моих амиров* и ,аскаров*, прежде всего Амир-ал-умар* и лишь потом отец, да и то не по военным вопросам. Поэтому, ты меня, можешь лишь просить о чём-то, а не требовать от меня что либо. Заруби это себе на твоём горбатом носу. Теперь послушай меня по поводу Бури. Ты настаиваешь на том, что Бури совершил всего лишь непреднамеренную ошибку. Возможно, что ты и прав. За принципиальную позицию я тебя искренне уважаю. Молодец! Но, запомни раз и навсегда! В условиях войны подобная непреднамеренная ошибка может быть хуже любой измены. Смотря, кто её совершает. Бури, безусловно, храбрый, ловкий и надёжный в сражении жангчи* и товаришь. В этом ни у кого нет сомнения. Этих его качеств, с лихвой хватило бы простому аскару*. Но их недостаточно амиру*. А тем более, амиру-ал-яргу*, каковым является Бури. Амир-ал-яргу* должен уметь не только безрассудно первым кидаться в пламя сражения и лихо махать саблей, но прежде всего, думать, и возможно даже головой.
Здесь Тимур явно съиронизировал, но он иногда умышленно использовал подобного рода приёмы. Этот бывалый воин считал, что они помогают юным, ещё не окрепшим «аболтусам», наподобие Мираншаха, лучше усваивать азы истины.
– У Бури же, мозги пока набекрень, – немного смягчив суровый тон в голосе, продолжил Тимур, – Ему явно не хватает терпения, усидчивости, широты мысли, смекалки и фантазии, и ещё ряда качеств, которыми должен обладать амир-ал-яргу*. Похоже, что на это место я его назначил преждевременно, а отсюда и результат, который мы теперь имеем. Но вот в чём ты прав, так это в том, что Бури способен признать свои ошибки, самокритично оценить их, научиться исправлять и больше не допускать. Поэтому, я пожалуй выполню твою просьбу. Дам возможность Бури достойно проявить себя, но, в несколько другом качестве. Для этого, ему придётся перевоплотиться в «другую шкуру» и проявить свои способности с противоположной стороны. Если справится, верну его на прежнее место. Уверен, что тогда, он уж точно не совершит подобной оплошности. Для этого, я уже подготовил тайное послание Умар-Шейху. Бури доставит его в Самарканд и передаст твоему брату. Затем, он пусть остаётся там и лечится, пока окончательно не выздоровеет. Но выздоровев, пусть Бури останется на куче* у Умар-Шейха, о чём я твоему брату тоже написал в данном послании. Достойнее места для Бури я пока не вижу. Собирай его в дорогу. А вы расходитесь по своим шатрам и хорошо подумайте, – обратился Тимур уже к присутствующим амирам*, – Вечером каждый из вас представит мне свои соображения, как с наименьшими потерями захватить Герат. Ещё раз повторяю тем, до кого туго доходит. О понятиях, воевать честно и по правилам, забудте! Помните только одно правило, вы должны непременно побеждать, и как можно с наименьшеми потерями. Не бойтесь на войне быть жестокими. Победителей никто и никогда не осудит, а вот побеждённым – горе. Так, кажется, когда-то говорили древние властители мира – великие румы*! Вечером всем быть у меня в ставке и каждому представить свои видения продолжения этой войны. Воевать и дальше, так как мы с вами начали, недопустимо ни в коем случае. 
Амиры* разошлись по шатрам, а Тимур с Сейф ад-Дином Нукузом*, Мир Сайидом Береке* и Мираншахом остались обсуждать свои планы дальнейшего продолжения войны с Хорасаном.

            окончание первого тома на следующей странице.
в книге стр. 420. Далее, окончание первого тома.


ЧАСТЬ V:

      ПОХОД ТОХТАМЫША НА МОСКВУ И МЕРЫ ПОСЛАНЧЕСКОЙ
      МИССИИ ТИМУРА НЕ УПУСТИТЬ  СВОЕЙ ВЫГОДЫ ОТ ЭТОГО
                СОБЫТИЯ.
Глава 15: Тохтамыш на подступах к Москве.

В день, когда истекали третьи сутки, отведённые ордынским царём* для разграбления Серпухова и его окрестностей, Тохтамыш вызвал к себе в шатёр Али-Бека, Шихмата и Казанчи. Первые двое, были людьми, кому он доверял больше других из своего окружения, а третий, должен был являться главным военным советником, так как в этих вопросах ордынский царь* имел весьма посредственые представления. Так случилось, что все военные баталии, в которых Тохтамыш лично командовал войском, он «успешно» проиграл, а если и были выигрыши, то лишь благодаря заслугам «не совсем его» полководцев Исы-Бека, Едигея и Казанчи. Однако первого, он опасаясь за свой трон, оставил в Сарае*, второго «благоразумно» отправил в далёкий Сыгнак*, и остался последний, лояльность которого была пока ещё под вопросом. На военные таланты командовавшех туменами* местечковых улусбеков*, также особо рассчитывать не приходилось, так как в их активе, серьёзными были лишь поражения, а если и были кое какие победы, то незначительные. Поэтому, с чисто военной позиции, с полководцами у Тохтамыша были очень серьёзные проблемы, и он это прекрасно понимал. На безрыбье, как гласила народная мудрость, и рак рыба. Этим единственным «раком», на данный момент у Тохтамыша и являлся Казанчи. Тут уж как говорится, надёжен, не надёжин, а другого нет. Потому, для Тохтамыша, Казанчи был нужен не столько, как командующий резервом, сколько как военный специальст, который всегда должен находиться рядом и подсказывать царю*, если что не так.
– Как вы знаете, наши планы подойти к Москве неожиданно и захватить её с ходу, похоже, с треском провалились, – признался он собравшимся, – Значит надо искать другой выход. Вопрос, какой?
– Что у нас по поводу душмана* сообщает хабаргири*? – cпросил Казанчи у Али-Бека с Шихматом.
– Какая хабаргири*? – удивлённо посмотрел на него Шихмат, – Да за двадцать лет смуты, здесь давно позабыли, что подобное понятие существует в принципе. Это о нас все и всё знают, а мы ни о ком, и ничего!
– Али-Бек, – обратился Тохтамыш к своему главному сподвижнику, – Я здесь на царстве уже два года. Почему за это время по данному делу не только ничего не сделали, но даже вопроса никогда передо мной не поднимали?
– Этим в Орде* всегда занимались беклярибеки*, а у нас он за два года так и не назначен, – оправдывался Али-Бек.
– Получается, во всём всегда виноват правитель, а вы все эдакие невинные, «белые и пушистые» создания? Ну что же, значит сделаем так. До назначсения беклярибека* вопросами хабаргири*, а заодно и яргу*, будешь заниматься ты, Али-Бек*, – сказал Тохтамыш, – Соответствующий ярлык*, заверенный ал-тамгой*, будет завтра.
– Слушаюсь, мой повелитель, – ответил Али-Бек*.
И что, мы теперь вообще ничего не сможем сделать? – повысил голос Тохтамыш, глядя при этом в сторону Казанчи, – Что будем метаться как слепые беспомощные котята, на потеху врагов наших?
– Ну почему же, – спокойно ответил Казанчи, – Всё будет зависеть от того, как поведёт себя Адам Москвалик*. Если он выйдет из города и сразится с нами в открытом поле, как им было сделано с Мамаем, победа нам обеспечена. Нужно будет сделать так, чтобы к городу вышло не больше одного тумена*, да ещё легковооружённого, как Хозтороканский*. Остальные пусть прячутся в лесах, благо здесь их хватает. Хозтороканцы пусть немного с урусами* помахаются и кидаются в бегство, приведя Адама Москвалика* в засаду. Если же он выйти из города не пожелат, то Москву необходимо будет взять в осаду, примерно за неделю намастерить манджаников*, матарисов* и штурмовых башен, после чего идти на приступ. Перед приступом, нужно выстроить перед городом всё наше войско. Может Адам Москвалик* увидит, сколько нас, и заранее испугается. Ну а не напугается, тогда безжалостно штурмовать. 
– Я хорошо знаю и Адама* и его шурина, – вмешался Шихмат, – Эти не испугаются. Будь они трусливые, не полезли бы ни на Хасан-хана, ни тем более, на Мамая. Кстати, известно ли вам, что Булгарский улус*, до сих пор Москве выход платит*? Позорище, да и только … !
– Не испугаются, для них же хуже, – поспешил прервать этот неудобный разговор Али-Бек, – Как сказал Турсай, возьмём Москву не умением, так числом. Своих аскеров* уйму положим, но и от москвачей* ничего не оставим, в назидание другим. 
– А теперь, нам нужно послать к Москве для разведки булюк* наших самых отважных аскеров*. Пусть осмотрятся, если получится, возьмут языка*, поглядят в каком состоянии сама Москва, как защищена и прочее. Кто это лучше сможет сделать?
– Кешектены* Шихмата, кто же ещё! – предложил Али-Бек.
– Нет! – вмешался сам Тохтамыш, – Это сделают аскеры* Кутлубека.
Царь* тут же распорядился отыскать эмира* Кутлубека, командовавшего манкылой* его войска.
– Тебе к ночи нужно будет собрать манкылу* и направиться к Москве, – стал ставить Казанчи задачу Кутлубеку, – Пошарь вдоль опушек близлежащих лесов и понаблюдай, что делается в окрестностях города. Себя старайся не обнаруживать, но если будет возможность захватиь языка*, сделай это обязательно. От Серпухова до Москвы два дневных перехода, ещё день, войску понадобится на сборы. Вот из этого и рассчитывай, что за две ночи, ты налегке должен добраться до Москвы. Завтра днём будешь отдыхать, чтобы остаться незамеченным дозорами. День тебе на разведку, и сразу же назад, чтобы встретить нас в пути. Всех случайно встретившихся в пути, убивать, не щадить никого, ни старых, ни малых, ни немых, ни юродивых, кроме конечно стоящих языков*.
В ночь манкыла* Кутлубека отбыла к Москве. Ведомые теми же проводниками, что предоставил Тохтамышу Олег Рязанский, ордынский булюк* всю ночь двигался по едва заметным следам начной дороги, обходя стороной и без того пустующие селения урусов*, заранее успевших покинуть свои жилища и уйти либо подальше в леса, либо в города, под защиту крепостных стен. На рассвете, Кутлубек выбрав подходящую рощу, к которой невозможно была подойти не обнаружив себя, и выставив на опушках дозоры, расположился там на дневной отдых.
А пока Тохтамыш был занят взятием Серпухова, угрюмые лесные братья Чембар с Вождей обследовали Коломенскую дорогу, которая имела своё дальнейшее продолжение в качестве до боли знакомой им Скифской сакмы*. Они безмятежно двигались в направлении Москвы, выбирая наиболее оптимальное место, где можно было наблюдать за этой дорогой. Ведь именно по ней должны были подойти к Москве люди Камол ад-Дина. Дорога была совершенно пустынной, и братья любовались пением всякого рода лесных птиц. Вдруг Чембар приподнял правую руку вверх, что означало, как знак «внимание». Выросший в лесу, он без труда отличал любые лесные звуки и сам мог воспроизводить как пение десятка птиц, так и не менее чётко, рёвы и крики различных животных. Ему показалось, что в лесу пропела иволга, но каким-то неестественным голосом. Так мог «сфальшивить» лишь до конца не освоивший птичьей «речи» человек. В этом месте дорога проходила через заросший кустарной растительностью участок чащобы. Чембар с Вождей тихонько спешились, и отстав от лошадей, тихо шли позади них, маскируясь за зеленью. Их лошади были хорошо приучены своими хорзяевами следовать шагом по дороге, даже без всадников. Но по определённым сигналам хозяев, эти кони могли проследовать к местам их нахождения, и встав на колени, взять всадников, лежащих даже на земле. Вдруг лошади зафыркали и остановились. Спереди к ним подъехали ещё три всадника и остановились, вероятно, посчитав тех бесхозными. Двое из них спешились и подойдя к лошадям братьев, попытались взять их за уздечки. Но кони, как по команде встали на дыбы, пытаясь ударить чужаков передними копытами. Но и те двое не собирались отказываться от своей затеи, видя что чужие лошади хоть и сопротивляются, но и не убегают. Выбрав удобный момент, Чембар с Вождей метнули в этих людей сулицы*. Оба «похотителя» упали замертво. Третий на мгновение застыл в оцепенении, не понимая, что произошло. В следующий момент Вождя накинул на него аркан и стащил с лошади. Подскочивший Чембар нанёс ему удар ногой в солнечное сплетение, и отобрал оружие, примитивный топор с удлинённой рукояткой. Задержаному связали руки и дали возможность отдышаться. По стечению обстоятельств, это был бывший тарджуман* Камол ад-Дина в Москве, Ильяс. Но Чембар с Вождей обо всём этом знать не могли. Пока пленник приходил в себя, он рассмотрел внешний облик братьев. Как понял Ильяс, это были по крайней мере не урусы*, встреча с которыми для него была в лучшем случае не желательной. Судя по внешнему облику, одеянию и вооружению, это вероятнее всего боха-дуры* ордынцев, подумал Ильяс.
– Кто вы такие? – спросил он у братьев.
– Здесь вообще-то вопросы задаём мы, – ответил Чембар, – А потому, хотим услышать от тебя, то же самое. И учти, если мы от тебя не получим того, что нам может пригодиться, простой «попутчик» нам не нужен. Какая разница, двое вас здесь останется, или трое.
Подобный поворот событий Ильяса явно не устраивал. Что это могли быть ордынцы, у него было лишь предположение. А если нет, то кто? Ладно, подумал Ильяс, буду говорить с ними, словно с ордынцами*, два раза полюбому не умирать.
– Я ордынский айгокчи* в Москве, – начал Ильяс, – Вы должны немедленно доставаить меня в стан Тохтамыша. У меня для царя*, очень важное исвещение. Немедленно отправте меня к нему в стан.
– Мы никому ничего не должны, – ответил Чембар, – Твой Тохтамыш для нас тоже никто. Но если будешь хорошо себя вести, передадим тебя нашему саиду*, пусть он решает, что с тобой делать.
Значит, это и не ордынцы*, и не урусы*, подумал Ильяс, ну чтож, по крайней мере, сразу не прикончат. Братья усадили связанного пленника в седло одного из его людей лошади. Вдруг его собствекнная, также обучена, как наши, подумал Чембар.
– Следи за ним, и при малейшем недоразумении или подозрении, кончай, – сказал он брату.
Вождя привязал уздечку лощади, на которой сидел пленник, к своему седлу и втроём они поехали дальше. Братьям нужно было досмотреть округу. Ездили почти весь день, но кроме пустынной дороги и брошенных селений, больше ничего не видели. В однеом месте братья увидели довольно таки наезженную дорогу, уходившую влево, и решили проехать до ближайшего селения, чтобы узнать, куда она ведёт. Но ехать пришлось довольно долго, пока не показались тыны и соломенные крыши селения. Оно также оказалось пустым. Чембару пришла в голову мысль заночевать здесь, а на следующий день рано утром. вернуться назад, на коломенскую дорогу. Братья выбрали один из домов получше, ссадили пленника и завели его в избу. Тут же нашли кое-что съестное и решили на месте приготовить ужин. Учитывая, что весь день, кроме этих троих, никого больше не встречалось, Чембар с Вождей потеряли васякую бдительность и осторожность. Чембар смастерил из подручных средств нехитрое приспособление и начал пытаться добыть огонь, а Вождя ушёл в пристройку впритык с домом за дровами. Не успел он выйти оттуда, как на его шее оказался аркан, который сдавил горло. Вождя успел лишь вскрикнуть. На его вскрикивание, из избы выскочил Чембар, с саблей наизготовку, но на него сверху набросили сеть, в которой он тут же запутался. Так все трое оказались в руках неизвестных людей, которые их связали, а затем, посадив верхом на их же лошадей, повезли в неизвестном направлении, не говоря при этом, ни слова.
Это был дозор кешектена* Азата из конбула* эмира* Ак-Ходжи. Пленников везли весь вечер и всю ночь, и лишь на рассвете шествие добралось до стана* Тохтамыша. Царю* тут же доложили о задержании в «окрестностях» Москвы подозрительных лиц, и Али-Беку было велено разобраться, что это за люди, и что им известно о положении дел в Москве. Али-Беку и во сне бы не приснилось, что первый же пленник, которого ордынцы захватят после Серпухова на подходах к Москве, окажется настоящим языком* и предоставит для него столь ценные сведения.
– Назовись, кто ты есть, – начал он беседу с Ильясом, – С виду, если я не ошибаюсь, ты во многом напоминаешь мне степняка.
– А я и есть степняк, а если быть точнее, кыпчак*, – ответил Ильяс, – Но уже около десяти лет, как я живу в Москве, где нанимаюсь тарджуманом* к разным торговцам. Наиболее постоянные и тесные связи в этом городе, я поддерживал с боярами Вельяминовыми, Иваном и Василием. Более семи лет назад Иван Вельяминов попал в немилость к Великому Московскому князю и бежал в Орду*. Там его приняли эмиром* в ордынское войско, где тот прослужил до Мамаева похода на Русь. Во время битвы на Саснак Кыры*, Иван был взят в плен урусами* и казнён. Из-за Ивана в немилость к Адаму Москвуалику* попал его брат Василий, которого хоть и не лишили боярского титула, но постоянно претесняют. Когда в Москве узнали об ордынском походе, там началась паника и погромы. Василий хотел покинуть Москву, но ему не дали этого сделать, как и многим его сторонникам. Мой же торак* был сожжён, как и всё то, что находилось в посаде*. Вот я и убегал к вам навстречу, но попал в лапы к тем людям, которых привезли сюда вместе со мной.
– Откуда в Москве стало известно о походе? – спросил Али-Бек.
– Откуда об этом узнали в княжъем дворе, мне не ведомо. Я же узнал от того же Вельяминова Василия. Это он меня послал к вам, когда ещё не были закрыты все ворота из кремля и передал для вас вот этот берестяной клок.
Ильяс достал из пореза на рукаве берестяную записку и передал её Али-Беку. Она хоть и была потёртой, но текст читался довольно сностно:
                Катта* нойонам* урусов*, аль-яшир*.               
Хан Тохтамыш идёт войной на ваши земли. Встречайте достойно.
                Ваш преданнейший друг, Сабан.
Али-Бек достал из своей шкатулки точно такую же, переданную ранее князем Олегом Рязанским. Они оказались абсолютно одинаковыми, и написаны были так, как будто их писал один и тот же человек.
– Он не говорил, кто ему это прислал? – cпросил Али-Бек, показывая записку.
– Об этом он не говорил ничего, сказал лишь, что поставлен командовать обороной Чертольских ворот*, и сможет открыть их якобы для вылазки, если ордынцы скрытно сосредоточат там необходимые силы для рывка в ворота и подадут знак байраком* белого цвета.
– Ему что, после всего, что произошло ещё и доверили командовать обороной стрельницы с воротами? – удивился Али-Бек.
– А там командовать больше некому, – ответил Ильяс, – Почти всех воевод и старших дружинников Адам Москвалик* забрал с собой в Кострому собирать войско. На стрельницы едва хватило простых бояр, ранее не имевших никакого отношения к ратному делу.
– А что, Адама Москвалика* тоже в Москве нет, кто же тогда будет командовать обороной? Не Адам ли Тюряй*?
– Нет, он тоже в Костроме.
– Кто же там чурибаши*? – Али-Бек с удивлённием посмотрел на Ильяса, – Или Адам Москвалик* с перепугу вообще никого за себя не оставил, сбежав подальше?
– Оставил. Да только тот, кого он оставил, совершенно безвольный человек. Одного из удельных конозов* Олега. Да только тот от страха, лишь и знает, что молиться. В Москве произошёл бунт. Все думали, что её вообще защищать никто не будет. Но тут, откуда не возьмись, прибыл этот литвалик* Остей. Он и порядок смог навести, и крепость к осаде подготовить за несколько дней. Так что опоздали вы немного.
– И что, урусы этому литвалику* поверили? Разве нельзя было тому же Вельяминову настроить москвачей* против чужеземца?
– Настраивать-то пытались, да только ничего из этого не вышло. Его отец славой прослыл на Москве. На Саснак Кыры* правым крылом урусовского* войска командовал. Мало того, что сам против Мамая выстоял, ещё и левому крылу помог. Вот народ его сына и чтит как своего. Но кстати, именно Остей назначил Вельяминова командовать стрельницей. Он ведь о делах брата Ивана не ведал!
Допросив Ильяса, Али-Бек велел доставить ему братьев Чембара и Вождю. Но, перед самым входом в его шатёр, случилось непредвиденное событие. Сумевшей вдруг, каким-то образом развязаться Вождя, напал на сопровождавших его нукеров*. Он «отключил» кулаками сразу троих, после чего попытался освободить и брата Чембара. Но силы оказались неравными. Подоспевшие аскеры* повалили его на землю и связали. Затем они избили братьев до полусмерти. На шум вышел сам Тохтамыш и со всей своей хаваши*, подошёл ке месту события.
– Кто такие? – cпросил он у Али-Бека.
Но тот ещё не успел ничего сказать, как за него ответил Казанчи.
– Так это же наши кешектены*! – сказал он царю*, – Они приезжали с Исой-Беком и Али-Беком, уговаривать меня с Идигой остаться служить тебе, и собственно уговорили.
– Это так? – cпросил Тохтамыш у Али-Бека.
– О, а я их сразу и не узнал, – ответил Али-Бек, – Да действительно это так. А сегодня они взяли ещё и языка*, но наш дозор «повязал» всех троих и доставил сюда. Вот и произошла путаница. Языка* я уже успел допросить, а этих пока ещё даже не видел.
– Так это оказывается мои герои? – произнёс Тохтамыш, и нагнувшись к Вожде, спросил, – А на караул* зачем нападать?
– Я тебя знать не знаю, амир* ты, или назир* в стёганом халате? – ответил Вождя, – А говорить буду лишь со своим саидом*.
– Ну чтож, похвально! – сказал Тохтамыш, – Все бы у меня были такими. А кто их саид*?
– Урлук-Тимур* или Ак-Буга*, – ответил Али-Бек. 
Тохтамыш действительно был лишь в спальном стёганолм халате. После услыханного он немного побагровел.
– Итак! – обратился он к присутствовавшим, – Этих двоих развязать. За языка* и дерзость наградить. Моим советникам, за то, что не научили своих кешектенов* узнавать в лицо своего собственного царя*, строго выговорить. Так они в другой раз и меня в плен возьмут. А ты Али-Бек*, срочно зайди и расскажи, что узнал от языка*.
К тому моменту, Москва уже, как смогла, приготовилась к осаде. Василий Непряда стоял на стрельнице* Фроловских ворот* и всматривался вдаль. С внешней стороны во многих местах ещё продолжали дымиться остатки сгоревших строений посада*. С утра в кремль прошли всего две семьи, которые заблаговременно не смогли покинуть свои жилища в селениях близлежащей округи. Сколько ещё жителей округи не смогло спрятаться за стенами белокаменной цитадели*, никто не знал. По другую же сторону стены, всё продолжало идти своим чередом. Однако пьяных горожан было значительно меньше. Толи раграбленные припасы подходили к концу, толи многие ощущали приближение неминуемой опасности, но люди стали постепенно успокаиваться. Сегоднешним утром, один из дозорных, стоявших на стрельнице* Тимофеевских ворот*, сообщил, что заметил в утренней дымке, как по водной глади с лесистого берега Замоскворечья, на другой берег переправлялись вплавь какие-то люди, держа за уздечки своих коней. Прошло достаточно времени, и если бы это были свои, времени добраться до крепости, у них было вполне достаточно. Но к кремлю, кроме тех двух семей, никто больше не подъезжал. Для наблюдения за прибрежными лесами, где якобы были замечены люди, Непряда решил избрать стрельницу* Фроловских ворот*, так как она была выше и удобнее для наблюдения. Василий расспросил дозорных на этой стрельнице, но никто и никого здесь не видел. Решив, что дозорному могло что-то померещиться, Непряда хотел было уходить, как вдруг его окрикнул Ямонт.
– Что там такое, Яша? – спросил Василий.
– А посмотри-ка сам, – ответил тот.
Василий посмотрел в сторону левобережного леса. Оттуда выехал небольшой отряд человек в тридцать, который направлялся по направлению к кремлю. Непряда отправил посыльного к Остею и стал наблюдать дальше. Когда всадники приблизились настолько, что их можно было рассмотреть, стало ясно, что это ордынский передовой отряд. Возглавлял его молодой эмир* Кутлубек. Приблизившись к кремлёвским стенам, ордынцы* остановились возле Тимофеевских ворот*.
– Есть ли в городе Великий князь Дмитрий? – крикнул Кутлубек стражникам на ломаном русском, – Если есть, я хочу с ним говорить.
– Нет, – ответил ему боярин Бутурлин, – Он собирает войско по городам и весям.
Ордынцы отъехали от ворот и поехали объезжать вокруг города, осматривая подступы к нему, ров, ворота, забрала и стрельницы. Многие подвыпившие горожане, поднявшись на стены, стали насмехатся над ордынцами бесстыдным образом, срамили их разными непристойными словами, выкрикивали им всякие поношения и хулу. Ордынцы в ответ, им лишь махали только саблями. До стрельбы из луков, тем не менее, дело не доходило.
– Что здесь происходит? – cпросил у Непряды, поднявшийся на стрельницу Остей.
– Разведка осматривает подступы к городу, – ответил Василий, – Может сделать вылазку, да захватить кого из них?
– Не следует, – ответил Остей, – Нам теперь любые, даже самые ценные сведения, почти ничего нового не дадут. А вот во время вылазки, наши воины могут попасть в засаду. Ордынцы* мастера всякого рода  притворств и ждать от них можно всё, что угодно. Будем ждать их на стенах. А вот из новоиспечённых воевод, мне кое-кто не нравится.
– Ты Вельяминова имеешь в виду, мне он тоже не нравиться. Только кем его заменить?
– С заменами действительно беда, – согласился Остей, – Тогда поступим следующим образом. Сегодня вечером, под каким нибудь благовидным предлогом, я перетусую весь командный состав, отвечающий за оборону стрельниц*, кроме Ямонта и Собакина. Возражений учитывать не стану. Я здесь главный воевода и мне виднее кого куда ставить. Вельяминова я переведу на стрельницу* Тимофеевских ворот*, а Бутурлина вместо него, на стрельницу* Чертольских*. Поменяю их местами. Я же, так и остаюсь в стренльнице* Богородицких ворот*. Мне показалось очень подозрительным поведение Вельяминова в тот момент, когда мимо его стрельницы* проезжали татары*. Такое ощущение, что он им как будто сигналил, но те его не понимали. Может я и ошибаюсь, но лучше перестрахуемся.
– Да и во время вече он вёл себя как-то странно, – добавил Непряда, – Уговаривал всех горожан покинуть город.
– Вот что, Яков, – обратился Остей к Ямонту, – Тимофеевские ворота* по соседству с твоими Фроловскими*. Только твоя стрельница выше, а потому, посматривай между делом и за соседом. А ты Василий, – обратился он к Непряде, – подбери пяток надёжных, лихих дружинников, да поставь их на Тимофеевскую стрельницу. Если Вельяминов чего худое задумает, пусть «нечаянно» скинут его со стрельницы вниз. Мало ему не покажется. И ещё! Топчи, показал мне накануне свои расчёты. Я в них не особо-то и верю, но чем сатана не шутит, когда бог спит! Когда татары* уберутся, обозначте ветками, где он скажет, квадрат, чтобы его было видно из стрельницы тебе, Яков. Если бусурмане* потащат к Фроловским воротам* таран, они никак не должны миновать этот квадрат. Как только таран окажется в квадрате, ты Яков, дай сигнаыл этому османцу*, который будет стоять возле своего «шайтана». Турок уверяет, что сможет уничтожать тараны в этом квадрате стрельбой навесом. Сомнительно конечно, но мы от этого ничего не теряем. А вдруг получится! Кроме того, ты Василий меня заверил, что лучшим стрелком в Москве, является некий Дмитрий-суконник.
– Это так и есть, – подтвердил Непряда.
– Чтож, передай ему генуэзский арбалет* и пусть находится с ним на Фроловской стрельнице*. Отстреливает пусть лишь ордынских князей и воевод, на простых воинов пусть болты* не тратит. И береги его Яков, чтоб лишний раз между зубцов стены не высовывался. По бокам же Тимофеевских ворот*, справа и слева позади стрельницы, необходимо поставить по два-три порока*. Не исключена попытка подтянуть таран, и к этим воротам.
А ордынская разведка, между тем, объехав город полностью, и осмотрев в округе «всё и вся», под улюлюканья москвичей убралась восвояси. Переправившись, но гораздо дальше от города через Москву-реку, Кутлубек, со своим булюком* поспешил вернуться в стан* Тохтамыша, где немедленно явился на доклад к царю*. Там уже находился ранее пленённый Ильяс, который как мог, неуклюже рисовал план Московской цитадели*. Казанчи передал Кутлубеку лист ак-когаза* и прямо в присутствии Тохтамыша, велел сделать то же самое. У Кутлубека получилось это всё гораздо быстрее и лучше. С учётом этого, рисовать они закончили почти одновременно. Затем, при помощи Ильяса, эмир* подписал на своём рисунке все названия стрельниц и ворот крепости. После завершения подготовки планов и рисунков, Ильяса увели прочь, а в  шатёр были приглашены темники* и другие члены хаваши* ордынского царя*. Когда все собрались, Тохтамыш велел Кутлубеку начать доклад о результатах выезда в разведку.
– Московская крепость, – начал Кутлубек, – по своему расположению, похожа на неправильный треугольник. Сделана она из белого камня и находится на возвышенности. По всей вероятности, ранее вокруг крепости располагалось множество предместий, но теперь они почти полностью сожжены дотла. На данный момент остаётся ещё множество дотлевающих остатков брёвен и другой древесины. Поэтому, материал для строительства штурмовых башен, манджаников* и других даббабатов* для штурма, практически отсутствует. Северо-восточная сторона крепости проходит по возвышенности. Перед крепостной стеной вырыт ров. Он не широкий. Однако. перетащить через него штурмовые башни нет никакой возможности. Стена с этой стороны довольно высокая. В этой стене имеются трое ворот; Тимофеевские*, Фроловские* и Никольские*, оборудованные выступающими вперёд за пределы стены стрельницами*. Судя по оформлению, Фроловские ворота* являются в этой крепости главными. Забросав ров, матарисы* можно подтащить ко всем троим воротам крепости, но наиболее удобные для этой цели – Фроловские*. Когда мы рассматривали крепость, урусы* выкрикивали нам всякие гадости, но стрелами в нас не стреляли. Туфангов* между зубъев стены мы не видели, возможно, они спрятаны за многочисленными деревянными щитами. На стенах крепости много пьяных москвачей*, выкрикивавших всякие непристойные слова. Некоторые из них пьяны до такой степени, что удивительно, как они не падают со стен. Со слов защитников крепости, нойон* Адам Москвалик* в Москве отсутствует. Он якобы собирает войско против нас в других городах своего улуса*. Его главный эмир* Адам Тюряй*, находится вместе с ним. Но где конкретно они теперь, неизвестно. Чурибаши* в крепости, является случайно заезжий в Москву литвалик* Остей, который и подготовил Московскую крепость к осаде. Западная стена крепости чуть пониже, но проходит она прямо по левому берегу речки Неглинной. Речка неширокая, но её правый берег заболочен, что не даёт возможности подтащить к крепости стенобитные манджаники* и другие осадные даббабаты* и приспособления. На этой стороне двое ворот; Богородские* и Чертольские*. На правом берегу речки, здесь также имеется стрельница*, соединённая с Богородской* пешим деревянным мостом, середина которого может убираться. Южная сторона крепостной стены имеет всего одни ворота – Чешские*. Стена очень низкая, хватит одной нашей лестницы и достаточно будет длины одного нашего багра, чтобы стащить со стены зазевавшегося защитника крепости. Однако проходит эта стена по самому берегу реки Москвы, поэтому подступы к ней только через воду. Штурмовые орудия подтащить к стене невозможно. Можно пробраться к воротам и вдоль стены, но расстояние значительное и ещё более опасное, чем если добираться через реку, так как аскеры* будут постоянно подвергаться обстрелам сбоку. Селения вокруг Москвы в основном брошены, большинство из них сожжены. Жители этих селений, по всей видимости, также укрылись в крепости. Во время наших наблюдений за крепостью, две небольшие группы людей были пропущены на её территорию. Вот собственно и всё.
– Эмир* Шихмат, – обратился Тохтамыш к своему родственнику, – Нужно немедленно послать разъезды и дозоры на запад и северо-запад от Москвы. Не просто так ведь объявился здесь этот литвалик*?
– Дозоры уже разосланы мой повелитель, – ответил тот.
Тохтамыш молча, взялся за голову и задумался. Его не очень пугал тот факт, что кто-то из его негодяев, выдал душману* планы его тщательно готовившегося в глубокой тайне похода. Не слишком беспокоило и то, что Дмитрий Московский успел покинуть свой город и теперь собирает себе войско. Однозначно, более шести туменов* он не соберёт. В любом случае, ордынское войско лучше вооружено и подготовлено к сражению. Поэтому, победить его, Тохтамыша, на поле битвы у Адама Москвалика* нет ни какой возможности. Но Тохтамыш не мог взять в толк, откуда в Москве объявился этот литвалик*, и почему ему так быстро поверили москвачи*? Да и вообще, зачем этому литвалику* вдруг понадобилось защищать чужой ему город? Наиболее логичное объяснение, Тохтамыш находил в том, что возможно Литва, заранее, как и урусы*, узнала о начавшемся ордынском нашествии на Москву. Не исключено, что она выслала москвачам* подмогу, которая сейчас находится где-то в пути. При этом, Остей прибыл в Москву раньше, как связной, но увидев, что Адам Москвалик* отсутствует, а в Москве паника, решил возглавить её оборону до прибытия основных сил, как урусов*, так и литваликов*. Пока ордынцы* будут как минимум неделю готовиться к штурму, потом ещё дня три штурмовать, их силы иссякнут. Вот тогда-то, свежее русско-литовское войско и ударит Орде* в спину, нанеся ему, Тохтамышу, смертельный удар. Ведь пока в Орде* бушевала межусобица, смогла же Литва отвоевать у неё западные улусы* Руси вместе со стольным городом Кыювом*? Теперь же она, в случае успеха, возможно надеется, если не вообще покончить с Ордой*, то хотя бы забрать у неё все земли урусов* на северо-западе и востоке. Это вполне укладывается в логику событий. Нет, Литве нельза дать возможность вмещаться в ордынско-московские дела. Значит, если сообщения этого языка-кыпчака* и эмира* Кутлубекеа правдивы, то Москвой нужно будет завладеть как можно быстрее, желательно даже завтра, хотя это и будет сделано ценой больших потерь. Но если здесь действительно удастся захватить огнестрельное оружие, то завтрешний штурм, безусловно, оправдает любые потери. Теперь же, ему нужно заранее распределить, кто и как будет штурмовать московские стены. Подумав ещё немного, Тохтамыш начал давать распоряжения.
Хозтороканцы* пришли сюда воевать «налегке», вот «налегке» и пусть преодолевают реку, подумал Тохтамыш.
– Яглы-Бий, – произнёс он имя Хозтороканского улусбека*, – Твоя южная сторона крепости вдоль реки Москвы. Стены там низкие, а поэтому, каким образом ты их будешь штурмовать, определись сам, по прибытию на место.
– Слушаюсь мой повелитель, – произнёс Яглы-Бий.
– Бек-Тут, – назвал царь* имя Булгарского улусбека*, – Твоя западная сторона крепости. Возьмёшь у Ак-Ходжи нашего «языка». Он тебе пояснит, как поступить с возможным для нас «подарком» возле Чертольских ворот*. 
– Слушаюсь мой повелитель, – выпалил Бек-Тут.
– Урусчук, – назвал Тохтамыш следующим улусбека* Наровчатского улуса*, – Твоя задача правая часть северо-восточной стороны крепости возле Никольских ворот*. Запромни! За этими воротами должен находиться погреб с зельем для туфангов*. Его нужно захватить в целости и сохранности. Задача ясна?
– Яснее не бывает, мой повелитель, – ответил Урусчук.
– Улусбек* Науруз, – произнёс Тохтамыш имя следующего темника*, командовавшего Тюменским туменом*, – Твоя цель часть стены и стрельница Тимофеевских ворот*. Они расположены по соседству с вероятнее всего главными воротами крепости, но стрельница у этих ворот гораздо ниже и удобнее для штурма, чем у главных ворот. Вопросы имеются?
– Вопросов нет, мой повелитель, – ответил Науруз, – Мне всё предельно ясно.
– И последними остаются главные Фроловские ворота*. Чести их штурмовать я хочу удостоить улусбека* Башкортского тумена* Хасан-Бека. Стрельница здесь самая высокая. Она защищена более других, но к этим воротам и наиболее удобный подход, где удобнее всего можно использовать матарисы*. 
– Но против матарисов* урусами* могут быть применены те самые туфанги*? – озадачился Хасан-Бек.
– Мы ещё их глазами не видели, и грома ихнего не слыхали, а уже заранее боимся, – произнёс Тохтамыш.
– Я тебя понял, мой повелитель, – не стал дожидаться немилости царя* Хасан-Бек.
– И последнее, – заключил Тохтамыш, – Штурмовать будем с ходу, без какой либо подготовки. Нельзя дожидаться пока у нас в тылах окажутся Адам Москвалик* и литвалики*. Тогда нам точно не видеть ни Москвы, ни победы, и естественно, так ожидаемого, нового оружия.

Глава 16: Гибель захваченной флотилии, у острова Нарат-утрау. 

Следуя вниз по Итиль*, ушкуйники* Анфала Никитина никак не могли подобрать подходящего места для устройства засады. Ватман* знал наверняка о том, что охранение «флотилии» у ордынцев* будет явно недостаточным, поэтому на ночлеги они будут стараться выбирать острова. Этих островов на Итиль* было предостаточно, но как правило, пышной растительностью они не отличались, а Анфалу нужно было перед нападением спрятать свой немалый «флот», состоящий из ушкуев*. Так ушкуйники проследовали до самого Самарского перевоза*, не найдя ничего подходящего. Перевоз миновали ночью, когда, как и предполагалось, охранение безмятежно спало. Но понадобилось ещё немало дней, пока наконец Анфал не обнаружил то, что так долго искал. Прямо посреди реки располагался обширнейший остров, покрытый густым сосновым лесом. Но, кроме того, видать именно здесь, располагалось то самое место, где находили свой приют на ночь многочисленные речные струги* и расшивы*, так-как не имея поселения, остров был оборудован достаточным количеством деревянных причалов. По словам одного из местных ордынцев*, прихваченных Анфалом заранее в качестве качерги* и тарджумана*, этот остров назывался Нарат утрау*. Проплыть мимо этого «сокровища», не остановившись здесь хотя бы на день, было бы совершенно «неправильным», подумал Анфал, особенно после стольких ночёвок на почти безжизненных, песчаных островах. Об этом же говорил и их пленник. Бывало, что остановившмсь на ночь, путники задерживались и развлекались на Нарат утрау* по целой неделе.
– Почему же тогда, он такой необитаемый, раз здесь так хорошо? – поинтересовался Анфал.
– А потому, как в любой момент, его всякий облюбовать может, – ответил качарги*, – Сегодня купец, а завтра джете*.
– Это уж точно! – согласился Анфал и приказал спрятать ушкуи* в чащобах с южной стороны острова. Там же был оборудован зиндан*, в котором теперь содержался главный пленник ушкуйников*, кешектен* ордынского царя* Нахал. Его жизнь теперь зависела от того, насколько удачным окажется захват «ордынской флотилии». Ушкуйники* расположили свои дозоры по всему острову и стали терпеливо дожидаться прибытия самой «флотилии».
А между тем сама эта «флотилия», не спеша двигалась следом за ушкуйниками*, вниз по течению реки. Как и предполагал Анфал, для ночлега Кутлук-Беком выбирался какой-нибудь значительный по величине, необитаемый песчаный остров посреди Итиль*. Но неудобством было то, что на этих островах не было даже достаточного количества дров на костры. Для их сбора, приходилось отсылась людей на берега реки, что также приводило к определённым задержкам в пути. Но путники никуда и не спешили. Провианта было более чем достаточно, почему бы и непопутешествовать лишнюю недельку, другую, за «казённый» счёт. Плавание совсем не предвещало беды, поэтому про усиленные караулы на ночь, стали постепенно забывать. А если какие и выставлялись, то как показывали проверки, под утро караульных находили «мертвецки» спящими, особенно если на ночь перепадала какая-никакая порция вина. А этим делом тоже запаслись впрок. Если только и соблюдались какие-то требования к дисциплине, то лишь на корабле Турабия, который, кстати, и к островам старался не причаливать, а бросал якорь, где нибудь поблизости на рейде. Но Турабия, как впрочем, и его «слишком пугливых» сподвижников: Елбугу, Байрама и Ахмеда, осмеивали. Однако, те продолжали делать своё дело, не обращая никакого внимание на эти насмешки. Так «флотилия» прибыла к Самару*, где местным вали* был организован «дорогим гостям» настоящий пышный приём. В значительной мере, «раскошеливаться» за всё это действо пришлось не кому иному, как русскому купцу Семёну. Но что не сделаешь ради гостей!
Узнав от охранения, что на Итиле*, по крайней мере от Увека* до Самара*, давно уже забыли как выглядят настоящие джете*, Кутлук-Бек решил двигаться дальше. Здесь в караван «подсели» его старые друзья, кешектены* Балтабай и Хула. «Безмятежное» путешествие продолжилось.
– Мы своё дело сделали, – как-то во время путешествия заметил Балтабай, – Неплохо было бы это дело и отметить, как следует, а заодно и отпраздновать назначение первого ордынского «адмирала».
– Для адмирала нужно вначале создать военный флот, – засмущался Кутлук-Бек, – Мы же обзавелись лишь торговым флотом, а как получить военный, пока еще не знаем.
– Обзавелись торговым, обзаведёмся и военным, – подбадривал его Хула, – Как говорят, «лиха беда начало»! Так что отметить это дело надо бы именно заранее. Сейчас не отметим, потом поздно будет. Там потом будешь отмечать с царём*, Али-Беком, и прочей царской хаваши*. А про друзей и позабудешь? Нехорошо!
– Ладно, – согласился Кутлук-Бек, – Уговорили! Мне здесь уже приходилось плавать. Скоро, как я помню, должен быть чудесный остров. И не какой нибудь песчаный, а весь заросший красивым сосновым лесом. Не зря тот остров зовётся Нарат утрау*. Вот там мы и остановимся дня на три, а там и отдохнём, как следует. Иначе дальше, до самой Туратурской перепрывы*, лишь песчаные острова, или же острова, сплошь заросшие непроходимым кустарником.
Но понадобился ещё не один день, пока наконец «флотилия» не добралась до того самого обширного соснового острова посередине реки Итиль*. По прибытии к нему, путешественники заметили множество хорошо оборудованных пустых причалов, а на них, ни одной живой души.
– Почему нас никто не встречает? – засуетился было уже успевший к тому времени захмелеть Балтабай.
– Здесь никто и не будет встречать, – ответил Кутлук-Бек, – Причалы эти ничьи. Они специально сделаны для таких путешественников, как мы. И люди здесь никогда не жили. Это место сделано для отдыха купцов-торговцев, плавающих по реке. А сделала всё это, ордынская царица Тайтуглы-хатун*, когда после смерти мужа возвращалась с сыном из Мохши* в Сарай*. С тех пор эти причалы поддерживаются в надлежашем состоянии, кто бы не занимал в Орде* царский трон. А люди здесь никогда не селились, так как на то была тоже воля Тайтуглы-хатун*. А воля этой хатун, выше любого закона даже после её смерти!
Между тем, многочисленные расшивы* и струги* уже начали швартоваться к причалам, и лишь одинокий корабль Турабия зашёл на мелководье и сбросил якорь.
– Отшельники, они и на Нарате отшельники, – засмеялся Хула, – Ладно, пусть отшельничают, нам больше достанется.
Струг* Кутлук-Бека также причалил к одному из лучших причалов.
– Следовало бы осмотреть остров как следует? – осторожно намекнул один из нукеров* Кутлук-Бека.
– Кому тут ещё быть? – недовольно проворчал на него Хула, – А если и был, то при нашем появлении давно уже сплыл.
– Я смотрю, наши двое тоже в отшельники подались. – засмеялся Балтабай, имея в виду находившихся на корабле Турабия кешектенов* Сарыбека и Иландура, – Чтож, кому как не им охранять нас сегодня ночью. Они по любому охранение выставят, даже если охранять придётся лишь самих себя и разве что от комаров. Пойду, крикну, чтобы и нас между делом покараулили.
На том и порешили. Путники выгрузили с судов необходимый провиант, разожгли костры, для того чтобы наконец приготовить полноценную пищу, а к вечеру, как и было заранее решено, пир пощёл, что называется по всем правилам «разгульного» искуства. При этом, путниками не было выставлено ни одного дозора. А что их выставлять, мосто ведь священное! Так решили некоторые царские кешектены*, любимчики фаворита* самого царя*, перечить против которых, как говорят, «себе дороже». На этот раз Кутлук-Бек распорядился выдать вина даже простым кормщикам на кораблях, так как пиршество было запланировано на целых три дня, и те к тому времени вполне могли прийти в себя. Лишь понемногу выпить вина всё же согласились кешектены* Сарыбек и Иландур, но люди Турабия, такие как Елбуга, Байрам и Ахмед, от подобного «удовольствия» и на этот раз отказались.
– Нравоучения этого ногайца у меня уже в печёнках, – зло заметил Хула в отношении Турабия, – Он себя мнит, чуть ли не Шерифом Баракой* в ордынском варианте.
– Оставь их в покое, – вмешался говорливый Балтабай, – Иначе нас этой ночью действительно не кому будет охранять.
При свете костров, пиршество продолжалось до глубокой ночи. Но постепенно всё затихло, так как почти все путники из «флотилии» Кутлук-Бека оказались мертвецки пьяны и безмятежно уснули. Одно время непонятные звуки раздались с корыбля Турабия, но и они быстро утихли.
С утра остров покрыла небольшая прозрачная дымка. На центральной поляне, где располагался алычак* Кутлук-Бека, что-то напоминало неприглядную картину старого языческого обряда. Перед входом в шатёр лежал большой каменный крест, на котором, в непонятно каких одеждах, сидел угрюмый человек*. Руки у него были связаны спереди, но так, что уже с расстояния полёта стрелы, этого нельзя было рассмотреть. Это был пленённый Анфалом ещё в Казане*, кешектен* ордынского царя* по имени Нахал. Возле него с обнажённым клинком наизготове стоял ушкуйник* Пахом. Но стоял он так, что издали складывалось впечатление, будто Пахом приставлен не безусыпно следить за Нахалом, чтобы тот не сбежал, или не наделал ещё каких глупостей, а рядом находится верный слуга, охраняющий своего господина. Так, по крайней мере. это смотрелось с рейда корабля Турабия.
По обоим бокам от Нахала восседали ещё два десятка ушкуйников*, а чуть далее, всё пространство было завалено трупами людей из миссии Кутлук-Бека. Сам же несостоявшийся ордынский «адмирал», как и ещё десяток сопровождавших суда людей, среди которых были кешектены* Балтабай и Хула, были пленены ушкуйниками* и теперь ожидали своей участи, привязанные к бревну. Анфал же стоял в проёме алычака* с весьма озадаченным видом. Что же произошло этой ночью накануне?
О том, что победа достанется Анфалу столь дешёвой ценой, не предполагали ни его ближайшие соратники, но даже он сам. Кроме того, в миссии Кутлук-Бека оказалось людей в пять раз больше, чем на это расчитывал ватман* ушкуйников*. Если бы Анфал знал всё это заранее, он бы наверняка хорошенько подумал, прежде чем напасть на подобную «флотилию». Но в этом плане Нахал ввёл его в заблуждение, надеясь в схватке боя сам каким-то образом бежать из плена от ушкуйников*. Ведь терять ему, всё равно было нечего! Но Анфалу на этот раз крупно повезло. Невиданную беспечность проявил теперь уже «новоиспечённый* ордынский эмир* Кутлук-Бек. По прибытии на Нарат утрау*, этот, в прошлом один из лучших кешектенов царя*, допустил не просто ряд непростительных ошибок, но проявлял здесь одну за другой невиданную доселе халатность, начиная с первых моментов пребывания на острове. Он не осмотрел сам остров, иначе ушкуи* были бы сразу обнаружены, а по их количеству можно сразу же прикинуть, сколько людей может находиться на острове, даже до того, когда эти люди будут обнаружены. Он не выставил дозоры, что являлось обязательной и неотъемлемой частью пребывания воинского формирования на незнакомой (да и не только) территории. То, что это в форме шутки было поручено посторонним с малознакомого корабля, выглядело даже глупо, хоть там и находились вчерашние его кешектены*. Но самой большой халатностью и глупостью было, устроить в этом малознакомом месте грандиозное пиршество, где напоить всех поголовно до такой степени, что люди не могли даже самостоятельно передвигаться. В этой ситуации Анфалу и его людям, ничего не оставалось другого, как вырезать почти всех людей Кутлук-Бека поголовно, оставив лишь десяток человек для торга, которого, кстати, можно было бы и избежать. Дело в том, что ушкуйники* не придали большого значения кораблю Турабия, посчитав, что у того лишь излишне высокая осадка, из-за чего корабль побоялся пришвартоваться к здешним причалам с ограниченной осадкой. В результате, около десятка ушкуйников* пробрались на корабль, где получили достойный отпор. Двое из них были убиты и пятеро пленены. Остальным удалось в темноте спастись бегством. Теперь перед Анфалом стояла задача, как освободить товарищей из плена. Штурмовать корабль не имело смысла. Анфал не знал, торговое это судно, или военное, а также,  сколько воинов на нём и чем те вооружены. Поэтому, он терпеливо ждал начала дня, чтобы начать переговоры с судовладельцем или соответствующим эмиром*. С началом рассвета на рейд вышли с десяток ушкуев*. Но приближаться к кораблю они не стали, а заняли свои места вокруг него на рейде.
Не менее сложная задача стояла и перед Турабием. В ночной схватке его люди, совместно с кешектенами*, пленили пятерых ушкуйников*. Из людей Турабия никто не пострадал, не считая мелких царапин. Ушкуйники* запросили переговоры, но кешектены* были против того, чтобы пустить их на корабль.
– Если мы пустим этих джете* сюда, – пояснил Иландур, – они сразу же поймут, что силы наши ничтожны, и тогда штурма не избежать. Сейчас же они из-за щитов, что вдоль бортов, не видят сколько нас, поэтому и не нападают. Им лишние жертвы тоже не нужны.
– Что ты предлагаешь? – спросил его Турабий.
– Поторговаться насчёт обмена людьми, а переговоры вести на их территории, – ответил Иландур, – Переговоры буду вести я, заодно посмотрю, что у них ещё можно выторговать.
– Главное, договорись, чтоб они нас отсюда без проблем выпустили, после того, как произведём обмен, – напутствовал его Турабий. 
На требования ушкуйников* корабельщики Турабия выдвинули встречные требования, на что Анфалу пришлось согласиться. От корабля отчалила небольшая лодка, на которой был Иландур, и причалила к главному причалу острова. Тот на переговоры решил идти один, оставив двоих гребцов в лодке. Раз уж джете* вообще пошли на переговоры, то значит, у них тоже существуют какие-то проблемы, думал Иландур. Направляясь к алычаку* Кутлук-Бека, он взглянул на своего вчерашнего сослуживца, сидящего на кресте и изображающего: толи вождя какого-то лесного племени, толи неведомого шамана. Иландуру, как и другим, пока ещё остающимся в живых, стало ясно, по чьей наводке ушкуйники* захватили целую торговую «флотилию», со всеми находящимися на её бортах богатствами. Проходя мимо Нахала, он с явным отвращением взглянул в его сторону. Тот понял значение взгляда своего бывшего сослуживца, как и понял то, что рассчитывать на помощь своих товарищей, дело совершенно безнадёжное, как впрочем, и возможность такой помощи. А раз уж этот джете* затеял с ордынцами* переговоры, то не исключено, что кому-то из них будет дана возможность выбраться из этой западни. Это, в свою очередь означало, что и о его мерзком поступке рано или поздно станет известно в Сарае*. Тогда уж точно не отбрешишься, и никакое заступничество Али-Бека не поможет. Да и станет ли он, после всего что произошло, помогать!
Между тем Иландур подощёл к Анфалу и с достоинством поздоровался с ватманом* джете*, как равный, с равным. Новгородец, привыкший, что в подобных случаях ордынцы* всегда старались вести себя заносчиво и подчёркивать свою значимость, даже в не совсем выгодных для себя ситуациях, оценил этот поступок царского кешектена* по достоинству. Анфал пригласил Иландура в алычак* и как равный равному, но в то же время хозяин гостю, предложил сесть и намекнул на угощения. Кешектен* вежливо отказался, сославшись на неимение времени и обстоятельства дела. Он тут же предложил перейти сразу к основному вопросу.
– Я мог бы без особых усилий взять вашу ладью приступом, или наконец сжечь ваш корабль, но как истинный воин, я чту храбрость своего противника, потому решил этого не делать, – начал Анфал, – Если же мы договоримся, я готов даровать вам жизнь и свободу, как заслужившим этого своей доблестью и преданностью делу, что не скажешь об остальных ваших горе вояках.
– Лукавишь ватман*, кажется, так зовутся ваши эмиры*, но это не важно, – начал переводить в своё, нужное для него русло, разговор Иландур, – А штурмом же, ты не хочешь брать мой корабль лишь только потому, что прекрасно знаешь о том, что это военная новгородская ладья. Её борта пропитаны специальными маслами, которые не так просто поджечь. Во время приступа могут погибнуть ещё твои люди, и неизвестно сколько. А тебе они ох как нужны! Вон ты какую добычу заграбастал! И всё почти даром. Если бы на наш корабль не сунулся, все бы твои джете* остались бы целыми и невредимыми. На нашей же ладье, кроме стрел, пик* и клинков, ничего ценного нет. Тебе нужны лишь пленные твои люди, потому, как насколько я знаю, ты своих не бросаешь. Вот тебе и невыгодно нас брать на абордаж. Можешь и пленных загубить, и ещё неизвестно, сколько людей погубишь. А иначе, ты бы со мной сейчас не разговаривал. Скажи теперь, что я не прав? 
Анфал некоторое время молчал, не решаясь выдвинуть свои условия. Возразить же на сказанное, ему действительно было нечего. Молчал и Иландур, обдумывая только что сказанное. Конечно, в ряде случаев он просто блефовал. Настоящих воинов на ладье было всего пятеро. Это его напарник Сарыбек, и трое нукеров* Турабия. Оружие также было лишь при них. Ладья хоть и строилась для военных целей, но была недостроена, и никакими противопожарными веществами её борта не пропитывались. Русские же пехотные щиты на её бортах, были набиты Турабием для устрашения, однако, непонятно кого. Другие члены экипажа, кроме гребных вёсел, вообще в своей жизни никакого оружия не держали. Довольно сностно, саблей или мечом, мог владеть ещё сам Турабий. А вот взять в трюмах этой ладьи, было что. Но это было припрятано так, что о драгоценном грузе знал лишь сам хозяин ладьи и трое его нукеров*; Елбуга, Байрам и Ахмед. В всех этих отношениях ордынцам* просто сказочно повезло. Анфал хоть и был талантливым ватманом*, но никогда не имел отношения к военной службе, в связи с чем, многих вещей в этом ратном деле просто не знал.
– Ладно. Какие будут предложения по поводу обмена? – спросил он у Иландура.
– Поменять всех на всех, кроме конечно этого «иуды», что на кресте, – ответил кешектен*.
– А-а-а. Этого крестоносца, – улыбнулся Анфал, – Так я его тебе пока ещё и не отдаю. А вот всех на всех тоже будет несправедливо. У нас пленных набирается в два раза больше. Поэтому, меняем человека на человека. Я уже говорил, что готов выпустить самых достойных. Но откуда мне знать об их достоинствах? А потому, поступим как у далёких румов*. Ваши пленные должны будут сразиться между собой за право быть отпущенными. Мне пленные не нужны, это как ты понял, для меня обуза. Поэтому, они разобьются на пары и будут сражаться за право остаться живыми. Ну а кто погибнет в честном бою, уйдёт в рай. Значит так богу угодно. Как раз и мои казмаки*, или ушкуйники*, как вы нас называете, потешатся на досуге. А то несправедливо как-то получается! Хлеб у нас вроде как пока ещё имеется, а вот весёлых зрелищь мои ребята, давным-давно уже не видели. Ещё, какие вопросы ко мне будут?
Иландур хотел было продолжить настаивать на своём в обмене всех на всех, но потом решил прекратить эту затею. Анфалу тоже нужны были свои дивиденты для сохранения лица, и он никогда бы не согласился на другой вариант. Теперь было главным, договориться, как удачнее разойтись с ушкуйниками*, чтобы те не заподозрили какого либо подвоха.
– У меня предложение по поводу того, как нам разойтись, чтобы всё было без обмана, – выразил свою мысль Иландур.
– В искренности моих помыслов ты всё ещё сомневаешься? – шутливо заметил Анфал, – Ну чтож, говори, что ты там ещё придумал?
– После того, как ты мне вернёшь наших пленников, – начал кешектен*, – я их сажаю в лодку и мы плывём к своему кораблю, который возьмёт их на борт. Твои, к тому времени, быдут находится в другой лодке, привязанной канатом к корме нашей ладьи. Как только мы снимемся с якоря и минуем твои ушкуи*, мои люди сразу отцепят канат и твои ушкуйники* смогут без труда подобрать своих людей.
– А если вы не отцепите канат? – спросил ватман*.
– А каков в этом смысл? – переспросил его Иландур, – Твои быстроходные ушкуи* всё равно без труда догонят мою неповоротливую ладью, и тогда нам гибель, а тебе неоправданные потери. Кому это надо?
– Ну что же, считай, что договорились, – согласился Анфал, – Осталось напоследок посмотреть бои «румов»*. 
Незадействованные в дозорах и караулах ушкуйники* собрались на поляне перед алычаком* Кутлук-Бека. Каменный стригольничский* крест отодвинули в сторону, где к нему вновь привязали «почётного» пленника Нахала. Из числа ушкуйников* были отобраны люди, умеющие в совершенстве владеть различными видами оружия, которые должны были бы обеспечивать безопасность проведения поединков на случай, если кто либо из ордынцев* решится нарушить «правила» турнира и бросится с оружием в руках на зрителей или организаторов этих поединков. В этих целях участникам поединков также решено было выдавать старое и затупевшее оружие, которое оказалось в наличии у некоторых нерадивых ушкуйников*. К поединку всё было готово. При этом, Анфал старался держаться в тени, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания предполагаемых участников. Его роль исполнял один из наиболее говорливых его приближённых. Его здесь звали «глашатаем», и у него данная роль получалась даже лучше, чем у самого ватмана* ушкуйников*.
Первыми на поединок вышли Хула и ещё один рядовой ордынский воин. Схватка между ними продолжалась недолго. Сразу чувствоволось, что боевая подготовка кешектена* значительно выше таковой простого аскера*, а потому Хула без труда его одолел, отрубив тому голову. Самодовольный Хула бросил к ногам «глашатая» окровавленное оружие, а затем пошёл и сел на своё место. Основная масса ушкуйников* была не совсем довольна тем, что поединок так быстро закончился. Они прямо высказывали пожелания следующим участникам так быстро не убивать друг друга. Толи эти пожелания были услышаны, толи у Балтабая с боевой подготовкой были проблемы, но следующий поединок оказался намного более длинным, чем предыдущий. Да и Балтабаю понадобилось значительно больше усилий, чтобы одолеть доставшегося ему «противника». В отличие от первого поединка, этот уже вызвал в рядах ушкуйников* настоящий восторг. И хотя отрубленной головы на этот раз не последовало, а «противник» Балтабая был повержен всего лишь прямым ударом меча в живот, джете*, в том числе и Анфал, были в восторге. Довольный Балтабай также занял своё место среди тех, кому была обещана жизнь. Следующая настала очередь Кутлук-Бека.
– Я не стану сражаться с простым аскером*, – вдруг заявил он «глашатаю», – Это нечестно. Аскер* будет просто обречён. Ведь подготовка аскеров* не идёт ни в какое сравнение с подготовкой кешектенов*, и вам всем это известно. Я хочу сразиться с равным себе. С ним, или с ним.
Кутлук-Бек показал на Балтабая и Хулу. Сейчас он был особенно зол на них. Ведь благодаря своему легкомыслию и уговоров этих двух сослуживцев, ушкуйникам* голыми руками удалось захватить всю его огромную «флотилию», которая после разграбления будет сожжена и затоплена, да ещё в таком примечательном месте. Собственная судьба, Кутлук-Бека уже не беспокоился. То, что произошло благодаря его легкомыслию, не заслуживало не то, что каких либо оправданий, но даже самая лютая смерть не могла стереть предстоящего позора. Уж лучше бы эти ушкуйники* уничтожили их здесь всех до единого! Тогда бы Сарай* никогда не узнал правды о случившемся с захваченной у урусов* «флотилией».
– Это нечестно. Мы в честных поединках заслужили себе право на жизнь и свободу, – вдруг раздались голоса Балтабая и Хулы, – Мы надеемся на справедливость.
– Им действительно обещана жизнь в случае победы в поединках, – сказал Иландур, подойдя к Кутлук-Беку, – Ватман* ушкуйников* человек слова, и ни за что его не нарушит. А значит, сразиться придётся тебе со мной. Тяни время как можно дольше, чтобы насытить этих дикарей зрелищем, прежде чам прикончишь меня. Только не возражай. Ты для Орды* важнее.
– Мне нельзя оставаться в живых, потому я и затеял это представление, – возразил ему Кутлук-Бек, – После всего, что я натворил, мне хотя бы погибнуть следует как воину. Поэтому, как почуствуешь, что джете* устали от поединка, отсекёшь мне голову, чтобы меньше мучиться.
О сути происходящего догадался и Анфал. Он без всяких опасений вышел на поляну к разговаривающим и вмешался в их беседу.
– Я смотрю у моих «друзей» весьма затруднительное положение? – с иронией обратился он к Кутлук-Беку с Иландуром, – Чтож, я тоже человек, и способен понимать человеческие чувства. Пожалуй, я и вам помогу развязать неразрубаемый узел. А потому, сразитесь вы не между собой. Тебе, – Анфал показал на Кутлук-Бека, – придётся вести поединок вон с тем крестоносцем, – Анфал указал на сидершего на кресте Нахала, – Если я не ошибаюсь, вы тоже сослуживцы, поэтому по своей силе и ловкости вполне стоите друг друга. Да и вина ваша, что перед царём*, что перед богом, вполне сопоставима. Один разгильдяй высшей породы, другой такой же, но «иуда». Вот и выясняйте, кто из вас больше жизни заслуживает. А мне по любому этот каменный крест надоело за собой таскать, а потому, освобожу даже «иуду».
После стольких дней плена, сил у Нахала оставалось, конечно же значительно меньше чем у Кутлук-Бека, но последний понимал, что это его также последняя возможность погибнуть в бою как воин. А потому, он не должен был упустить такой возможности и непременно подставиться под удар хоть и недостойного, но всётаки противника. У Нахала появились свои возможности, облегчить свалившуюся на его голову незавидную участь. За дни, проведённые в плену у этих джете*, он так ослаб, что о побеге от ушкуйников* не могло быть и речи. Кроме того, Нахал был человеком верующим, и его как никого другого не устраивала перспектива быть «обесчещенным» этим извергом Пахомом, хотя за всё время плена, тот до него так ни разу и не домогался. Но ещё больше Нахала пугала перспектива быть захороненным в шкурах каки*, о чём его в первый день пленения напугал Анфал. Поэтому, Нахал с нескрываемой радостью принял известие об участии в поединке, расчитывая погибнуть, и чем быстрее, тем лучше.
Противники получили оружие и ушкуйник-«глашатай» подал команду к началу поединка. Нахал со всего маху бросился на Кутлук-Бека, но тот понимая, что нужно вначале развлечь ушкуйников*, парировал удар и отбросил того в сторону. Полежав немного и подобрав оружие, Нахал вновь набросился на противника. И вновь атака была отбита. Нападая, Нахал даже не пытался применять какие либо приёмы для своей собственной защита, ожидая, когда же, наконец, Кутлук-Бек поразит его своим клинком? Но тот не торопился, отбивая удар за ударом. В полном отчаянии, Нахал бросался на Кутлук-Бека, но всякий раз тот отмахивался от него как от назойливой мухи. Поединок затянулся на более чем два часа. Ушкуйники* с нескрываемой радостью улюлюкали Нахалу, выкрикивая в его адрес различные оскорбления. Их симпатии всецело были на стороне Кутлук-Бека. Но они не могли даже догадыватся об истинных планах последнего в этом поединке. Воспользовавшись ещё моментом, когда Нахал, казалось, из последних сил пошёл в атаку на Кутлук-Бека, тот вообще не стал парировать его удар и получил сквозное ранение в живот мечом. Кутлук-Бек сразу же упал замертво. Разгорячённые ушкуйники* бросились на своего «оппонента» Нахала. Тот в свою очередь, сделав несколько шагов к отступлению, неожиданно замахнулся окровавленным мечом на Пахома. Последнему ничего не оставалось, как парировать удар, но в суматохе он ранил в бок и Нахала. Анфал подал знак остановить поединок. К Нахалу подбежал повидимому лекарь. Осмотрев рану, он сообщил ватману*, что жить тот не будет. Разгневаный Анфал велел своим ушкуйникам* завернуть ещё живого Нахала в две свиные шкуры и заживо похоронить. При этом, он снял с кешектена* принадлежавший тому золотой оберег с изображением коня. Лишь после этого, ватман* джете* немного остыл и успокоился. Он сказал Иландуру, что поединков больше не будет и согласился произвести обмен пленными всех на всех. Пока Анфал не передумал, Иландур подал знак на стоявшую на рейде ладью. Там загрузили пятерых пленных ушкуйников* в лодку и отпустили восвояси, без каких либо формальностей. Тоже самое, с пленными ордынцами*, проделали и ушкуйники*. Кроме того, они отдали корабельщикам и тело убитого Кутлук-Бека, пожелав, чтобы ордынцы* похоронили его на каком нибудь острове посреди Итиль* как воина. Корабль Турабия снялся с якоря, и без каких либо преследований со стороны ушкуйников, ушёл вниз по реке.
Ещё целую неделю понадобилось Анфалу и его ушкуйникам*, чтобы разгрузить «флотилию» и спрятать награбленное в густых лесах на правом берегу Итиль*, так как сразу увезти все богатства с собой у Анфала возможностей не было. Затем, еще целую неделю, эти корабли отшвартовывались от причалов и выгнанные на середину реки, поджигались. Так и плыли они по течению, словно живые факелы, пока не выгорали и не тонули. Так Орда* осталась без захваченных у русских купцов торговых судов, из которых могла бы быть создана целая торговая флотилия. Но достаточно оказалось лишь случая, чтобы этого не вышло. 

Глава 17: Осада, штурм и взятие Москвы Тохтамышем. 

Ночью к Москве подошли передовые части ордынского войска во главе с самим Тохтамышем. Не дожидаясь утра, они сразу же стали брать в кольцо город, чтобы исключить выезд из него каках либо гонцов для предупреждения Великого князя или, как предполагал Тохтамыш, его союзников литовцев. С наступлением же рассвета, всё видимое пространство вокруг города было полностью заполнено ордынцами*. Улусбеки* готовили свои тумены* к штурму. Но, что удивительно, в распоряжении готовившихся к приступу ордынцев, было уж слишком мало всякого рода даббабатов* и вообще самых элементарных пороков*, что не могло броситься в глаза обороняющимся. Если в чём и преуспевали ордынские аскеры*, так это в количестве штурмовых лестниц. Штурмовой же башни у Тохтамыша вообще ни одной не было, да и где ими было пользоваться? На всём протяжении стен не было ни одного подходящего места, куда бы эту башню можно было бы подкатить или пододвинуть.
Для наблюдением за штурмом города, представлявшие Тимура ирены* обустроились как бы особняком от остальной хаваши* Тохтамыша. Здесь находились Урлук-Тимур, Ак-Буга, Нур ад-Дин, Камол ад-Дин, Бури и другие, со всеми своими нукерами* и аскарами*. В качестве мутахассиса* по огнестрельному оружию у них был урусовский* пленник Игнат Коровников. 
– Это и есть та самая неприступная крепость, о которой столько говорили у нас на востоке? – с удивлением произнёс Нур ад-Дин, – Да на её стены можно без лестниц взобраться, а её защитников баграми со стен стаскивать, багры лишь чуть длиннее сделать. А где же те самые страшные туфанги*, из-за которых я сюда пол света проехал? Может зря весь этот шум? А войска-то сколько ордынский царь* сюда нагнал? Словно Герат собирается брать, или Багдад!
– Не спеши с выводами, – прервал его Ак-Буга.
Между тем Тохтамыш сам приметил «отщельников» и подозвав к себе Ак-Ходжу, тихо сказал ему на ухо.
– Подбери-ка толкового, но неприметного эмира* из своих, пусть внедрится в эту кучку и послушает о чём там будут говорить, а потом мне обо всём расскажите, – полушопотом распорядился он.
Ак-Ходжа обвёл взглядом приданных в своё распоряжение ясаулов* из числа царских кешектенов* и выбрав одного из них, подозвал к себе.
– Азат! – тихо, но настойчиво сказал он воину, – Тихо пристройся вон к той толпе и послушай, о чём они будет судачить во время боя. Потом мне обо всём расскажешь.
– Слушаюсь мой повелитель! – ответил тот и отправился выполнять распоряжение.
А на стенах крепости на тот момент события развивались своим чередом. Появление ордынского войска вначале вызвало у москвичей больше любопытства, чем страха. Они хоть и тащили к городским стенам штурмовые лестницы, но успокаивало отсутствие у степняков многочисленного числа всякого рода пороков*, без чего штурм ни одной крепости практически невозможен. Каких либо даже незначительных признаков агрессии, ордынцы также не проявляли, молча делая своё дело. Многие защитники кремля вылезли на крышу поверх настенных зубцов и стали наблюдать за происходившим внизу, напротив стен. К Фроловским воротам* вновь подъехал, во главе своего булюка*, уже знакомый москвичам по вчерашнему дню, эмир* Кутлубек и потребовал открыть ворота. Москвичи ответили отказом. Кутлубек вернулся в стан* Тохтамыша и сообщил об этом царю*, после чего тот дал распоряжение о штурме.
Пространство возле крепости сразу всё пришло в движение. Передовые части ордынцев*, подбежав к стенам, стали приставлять лестницы и взбираться по ним наверх. Защитники вначале выпустили в них каждый по стреле. Но следующая волна штурмующих, состояла из лучников. Те, в свою очередь, тут же обрушили на москвичей буквально дождь из стрел. Больше всего, при этом обстреле, досталось сидевшим на крыше защитникам. Буквально все они, либо были убиты, либо получили тяжёлые ранения. Но ордынские лучники продолжали делать своё дело, не давая защитникам крепости даже высунуться из-за зубцов по верхней кромке стены. А в это время взбиравшиеся по лестницам штурмующие воины, успели уже преодолеть половину пути. И тут произошло невероятное, о чём ордынцы не могли сразу даже подумать. Деревянные щиты между зубьев на вершине стен вдруг открылись и оттуда появились какое-то трубы. Разом вдруг раздался оглушительный гром, а из труб повалил синий дым. Ряды лучников словно растаяли. Всё было устлано телами, скопившихся до этого лучников. Здесь теперь лежали тела, почти поголовно убитых воинов. Штурмующие побежали назад. Те, кто были на лестницах, прыгали вниз, ломая руки, ноги и спины. Самое невероятное творилось с южной стороны крепости, там, где её стены были наиболее низкими, и казалось, что именно здесь легче всего будет прорвать оборону. Через Москву-реку ордынские аскеры* в основном перебрались на наскоро сколоченных плотах, а когда побежали, испугавшись пушечного грохота, то прыгали в воду, не снимая доспехов, и под их тяжестью тонули. Лишь благодаря тому,  что у защитников города не было достаточно сил, чтобы преследовать убегавших, орданским эмирам* удалось остановить это беспорядочное бегство. Они собрали разрозненных воинов и при помощи плетей стали их гнать на следующий приступ. Степняки шли к стенам, но уже не так уверенно, как вначале. Их также обстреливали со стен пушки и тюфяки*, но уже не таким плотным огнём, как при первом залпе. Когда на место падения ядер или камней в небо взмывал столб пыли, ордынцы* понемногу стали догадываться, почему это происходит, но никто не мог понять, почему после некоторых выстрелов падало значительное количество людей, а привычного столба так и не было. Объяснил всё Игнат, сказав, что стреляют картечью, тоесть мелкими шариками или рубленой проволокой, вот издали и не видно, отчего люди гибнут. Было достаточно и смельчаков, которые, не смотря ни на что, продолжали взбираться по штурмовым лестницам на стены. Но их оттуда сбивали при помощи кипятка, кипяшей смолы и дёгтя, камней, а иногда и просто при помощи раскалённого сыпучего песка.
Организованный штурм кремля в первый день его осады срывался. Но, тем не менее, Хасан-Бек все же решился на то, чтобы протаранить при помощи матариса*, атакуемые им, обитые железным листом ворота. Вместе с этим, царевич Байрамбек дал слово, что первым со своим булюком* ворвётся на территорию крепости, прославив своё безупречное имя. Но Байрамбеку на этот раз не повезло. Когда он обследовал подходы к Фроловским воротам*, находившийся на их стрельнице Дмитрий-суконник приметил смелого ордынского царевича. А смелость, ещё не гарантия непременного успеха. Расчётливый и хладнокровный Дмитрий-суконник, занимал здесь оборону по приказу самого Остея. Прицелившись из своего самострела, он метким выстрелом болта*, поразил Байрамбека прямо в глаз.
А в это время под стрелами обороняющихся, аскеры* Хасан-Бека продолжали медленно, но уверенно, подтаскивать к Фроловским воротам* тяжёлый матарис*. Ценой больших потерь, им удалось засыпать ров и сделать настил из досок. На то, что одно из мест перед рвом обозначено какими-то колышками в форме квадрата, ордынцы* не обратили никакого внимания. Когда же их матарис* оказался в этом самом квадрате, за стеной крепости раздался неимоверный гром, будто выстрелило одновременно около десяти туфангов*. Это из своего «шайтана» стрелял османец* Топчи. Ордынцы* даже не успели ничего понять, как их матарис* разлетелся в щепки, а из тех, кто его тащил к воротам крепости, не осталось ни одного живого человека. 
Под вечер царь* Тохтамыш распорядился  прекратить приступы и собрал своих улусбеков* и эмиров* в своём походном алычаке*. Здесь ему сообщили о гибели его любимого царевича, что особенно потрясло ордынского владыку. Тохтамыш был в ярости.
– Али-Бек, – вскричал он своему главному сподвижнику, – Сделай всё возможное, но чтобы завтра же я знал, кто это сделал.
– Уже известно, – ответил тот, – Один урус*, которого наши доблестные воины стащили баграми со стены, признался, что Байрамбека убил некий Адам-суконник, который метко стреляет из самострела*.
– Ордынских огланов* уже стреляют какие-то суконники или портные, – пуще прежнего взревел Тохтамыш, – Позор! Если попадёт в плен, казнить самой, что ни на есть, лютой смертью.
– Слушаюсь, мой повелитель, – ответил Али-Бек.
– Что у вас произошло с матарисом*? – обратился он к улусбеку* Башкортского тумена*.
– Его сразили  очень крупным зарядом из очень большого туфанга*, который у них зовётся «шайтаном», – ответил Хасан-Бек, – Он стреляет из-за стены навесными зарядами, поэтому, мы даже не видели, в каком месте он у них стоит.
– Почему ты о нём мне ничего не сказал? – набросился Тохтамыш на Василия Курдяпу.
– Я о нём сам ничего не знал, – оправдывался тот, – А потом, я ведь находился возле Чертольских ворот*, которые нам обещали открыть доброхоты.
– Не знаю, кто кому обещал, но ворота так и не открыли, – вмешался в разговор Бек-Тут, – А у меня целый булюк* там в засаду попал, тоже понадеявшись, что откроют.
– Но там ведь наш человек стрельницей командовал? – опять, не понимающе, пожал плечами Курдяпа, – Василий его зовут, Вельяминов, брат казнённого Ивана, скрывавшегося у вас, в Орде*.
– Только, насколько мне известно, он защищал не Чертольские*, а Тимофеевские ворота*, – вмешался Науруз, – Да так, что мои воины к ним подступиться не могли. Помоему, там доброхотством и не пахнет.
– А у нас что, какого-нибудь получше мутахассиса* по тем же туфангам* нет, кроме этого? – спросил Тохтамыш, указывая на Курдяпу.
– Есть, но я о нём тебе скажу попозже, – ответил Али-Бек.
– Хорошо, подожду, – согласился Тохтамыш и перешёл, пожалуй, к главному вопросу, – Кто нибудь из вас сегодня на стенах или стрельницах видел ихнего нойона* Остея?
– Конечно. Он неотлучно находился на стрельнице Фроловских ворот*, – ответил Хасан-Бек.
– Как он мог там быть неотлучно, когда он неотлучно бал у меня, – с удивлением произнёс Бек-Тут, – Я весь день наблюдал за стрельницей Богородицких ворот*, и он оттуда никуда не отлучался. Я даже отдавал приказы достать его стрелами, но из-за речки это сделать невозможно. Слишком далеко. А потом эта стрельница на правом берегу речки, вроде и небольшая. А из-за болот не подступишься.
– Да какже так, он ведь не сходил с Чешских ворот*, – пожал плечами Яглы-Бий, – Я лично отдавал распоряжения своим аскерам* постараться стащить его багром со стрельницы, но он также незаметно исчезал оттуда, как и появлялся.
– Вы хоть знаете, как он выглядит? – обрушился на них Тохтамыш, – Если не знаете, у пленных надо было расспросить. Вон сколько баграми со стен настаскивали, а что толку.
– Так мы от них и узнали, – стал пояснять Хасан-Бек на правах старшего, из высказавшихся, – На Остее шлем-сервильер* с наносником, вместо кольчуги бригандина* со стальными наплечниками, а за спиной щит-тарч*. У москвачей* таких нет.
– И что? На всех троих стрельницах вы видели воина в таком одеянии? – удивлённо спросил Тохтамыш.
– Так точно! – ответили Яглы-Бий и Бек-Тут.
– Он что, летучий какой-то? – с недоумением посмотрел на них Тохтамыш, – Ладно, с летучим потом. Хасан-Бек. Мне доложили, что твой матарис* бал подбит, когда находился в каком-то заранее обозначенном квадрате, который вероятно заранее пристрелян урусами*?
– Так точно, мой повелитель, – ответил тот, – Именно так и произошло.
– Тогда сегодня ночью второй матарис* нужно будет без лишнего шума перетащить через этот квадрат, чтобы завтра днём осталось лишь подтащить его по деревянному настилу к воротам. Справишься?
– Сделаю всё, что прикажешь, мой повелитель, – ответил Хасан-Бек.
– Шихмат, – обратился Тохтамыш к эмиру* кошуна* кешектенов*, – Поставишь своих молодцов с луками позади наших наступающих аскеров*. Если опять побегут, испугавшись грома туфангов*, пусть твои молодцы расстреливают этих трусов, своими меткими стрелами не стесняясь и не таясь. Не хватало, чтобы доблестное ордынское войско бегало от какого-то грома. Я сегодня видел своими глазами, как на стене при выстреле разлетелся в клочья один их туфангов*. Так, стоявшего рядом стрелка тоже разорвало в клочья, но он же не убежал?
– Это деревянные тюмяки*, – вновь вмешался Василий Курдяпа, – Их  хватает на один, или два выстрела, а потом разрывает.
– Тем более, – сказал Тохтамыш, – Этот стрелок наверняка знал, что его оружие при следующем выстреле разорвёт, и тем не менее стрелял, зная, что погибнет сам, но с собой заберёт и полдесятка наших аскеров*. Так нужно воевать.
– Я понял свою задачу, мой повелитель, – неожиданно громко сказал Шихмат, вероятно, чтобы прервать этот разговор.
– Ну, если всем и всё понятно, тогда до завтра все свободны, сказал Тохтамыш, – Остаются лишь Ак-Ходжа и Али-Бек.
Все присутствовавшие покинули царский алычак*, оставив там лишь троих, Тохтамыша, Али-Бека и Ак-Ходжу. Ордынскому царю* не терпелось узнать, что за незнакомые ему люди сегодня так настырно ездили вокруг кремля с его советниками, Урлук-Тимуром и Ак-Бугой? 
– Так значит, ты говоришь, что у моих советников появился свой мутахассис* по оружию, а они от меня это скрывают? – спросил Тохтамых Ак-Ходжу. 
– Именно так, – ответил тот, – Один из них урус-перебезчик из Москвы. Видать хорошо разбирается в туфангах*, что его так слушали наши тимуровские преспешники. А второго, говорят, сюда прислал сам Тимур из Самарканда. Он больше слушал первого и не вмешивался.
Этими людьми были; бывший московский дружинник Игнат Коровников и ещё один посланец* Великого амира*, Нур ад-Дин. Поверив Бури, что тот его отпустит сразу же после того, как «дело будет сделано», он с удовольствием в течении дня перемещался на безопасном от кремля расстоянии и посвящал самаркандцев в тонкости использования огнестрельного оружия, в пределах конечно собственных познаний.
– Мы сможем их незаметно от моих главных советников взять и похитить? – спросил Тохтамыш у Али-Бека.
– С самаркандцем этого делать нецелесообразно, – ответил Али-Бек, – Нам преждевременные скандалы с Тимуром не нужны. А вот с москвачом*, другое дело. Сделаем прямо сегодня ночью. Переоденем пару дах* кешектенов* в одежду урусов*, чтобы в случае чего свалить на их вылазку, и считай, что мутахассис* наш.
– Позволь мне это осуществить, – вмешался Ак-Ходжа, – Я это дело начал, мне и заканчивать.
– Заканчивай, – одобрил решение Ак-Ходжи Тохтамыш, – Только смотри, аккуратнее. Мне этот мутахассис* нужен живой и невредимый.
– Слушаюсь, мой повелитель, – ответил Ак-Ходжа и вышел из царского алычака*.
Как доложили наутро ордынскому царю*, ночью неизвестнае, в доспехах урусов, совершили нападение на шатёр, в котором расположились члены самаркандской миссии, прибывшие в ордынский стан*, как дружественные наблюдатели от Великого амира* Тимура. Между нападавшеми и находившемися в шатре, произошла рукопашная схватка с применением холодного оружия. На помощь членам миссии вовремя подоспели кешектены* ордынскогог эмира* Шихмата. В результате схватки, на месте были обнаружены пять трупов неизвестных лиц в доспехах урусов*, но не соответствующих им по внешнему облику, и труп уруса-перебезчика Игната Коровникова.
Тохтамыш был явно не в себе от ярости.
– Этому Ак-Ходже, что не поручи, всё через орку*, – процедил он сквозь зубы, в разговоре один на один с Али-Беком.
Но как ни странно, ни одна из сторон не стала допытываться до истины произошедшего. Лишь Нур ад-Дин, также принимавший участие в отражении нападения, слегка упрекнул соплеменника Бури.
– А нельзя ли было не убивать этого несчастного? Он сегодня бы, был нам ой как нужен, – посетовал он в отношении Игната.
– Я ничего не мог поделать, – оправдывался Бури, – Этот урус* попытался меня если не убить, то хотя бы подранить, чтобы сбежать.
– Зачем ему это было нужно? – удивился, не знавший всей этой подоплёки, Нур ад-Дин.
– Урус* давно вынашивал намерение бежать если не к своим, то к литваликам*, – выпутывался, как мог Бури, – Вот я его и прикончил на всякий случай.
Остальные члены миссии, в том числе и Камол ад-Дин, предпочли промолчать, зная всю предыдущую подоплёку дела.
С утра поральше, находящейся в плохом расположении духа Тохтамыш, вновь без какой либо подготовки, распорядился начать штурм города. Первые волны ордынцев* вновь, словно степная саранча, двинулись  к его стенам. Как и в первый день, вторую волну составляли многочисленные лучники, которые своими тучами стрел, должны были прикрывать влезающих на стены по лестницам аскеров*. Вновь, как и в прошлый раз, защитники крепости пропустили первую волну к стенам и начали сражаться против штурмующих при помощи стрел, пик, смолы, камней и кипятка. Когда же лучники подошли на расстояние полёта стрел и изготовились для стрельбы из луков, по ним вновь ударили пушки, ручницы* и тюфяки*. Лучники несли самые серьёзные потери. Многие, как и в прошлый раз, кинулись бежать, но их стрелами встречали кешектены* Шихмата. Но на этот раз и из орнестрельного оружия такого дружного и плотного огня не было, как происходило днём ранее. Видя, что деревянные тюфяки* при стрельбе разрывает, Остей  приказал пушкарям близко во время стрельбы к орудиям не подходить, а использовать при поджёге зелья* удлинённые промасленные шнуры, что приводило к задержкам при стрельбе. Но при этом и стрелки, при разрыве тюфяков* не гибли. Тем временем Хасан-Бек приказал двигать к Фроловским воротам* ещё один, оставшийся целым и невредимым матарис*. Как и ранее, по нему был произведён выстрел из-за стены. Но на этот раз, он этому тораку*, никакого вреда не принёс, так как заряд пришёлся на тот же вчерашний, но теперь уже пустой квадрат. Ордынцы заликовали и медленно потащили матарис* вперёд к воротам. Но когда они подтащили этот торак* вплотную к воротам, и к нему уже направлялись отобранные силачи, чтобы раскачивать бревно, ворота вдруг стали межленно распахиваться. От удивления ордынцы* остановились как вкопанные, не зная, что им предпринимать дальше. Вот здесь, как раз бы пригодился царевич Байрамбек, который бы наверняка воспользовался такой возможностью, чтобы ворваться в кремль. Но он погиб ещё вчера, а больше подобных эмиров*, возле Фроловских ворот*, у ордынцев* не нашлось. Между тем ворота растворились полностью, и в их проёме оказался повёрнутый дулом в сторону матариса*, туфанг*. Растерявшись, ордынцы продолжали смотреть на это чудо, не понимая, что им делать дальше. А дальше, они сделать просто ничего не успели. Раздался невероятной силы раскат грома, а из дула туфанга вырвался язык пламени и повалил синий дым. От матариса* остались одни лишь щепки, а от стоявших рядом людей бесформенные куски мяса и лужи крови. Сосредоточившиеся позади матариса* для прорыва аскеры*, бросились прочь. На этот раз, растерялись и стоявшие позади них с луками наизготове кешектены*. Между тем, ворота также медленно и закрылись. Проламывать их у обдынцев* больше было просто нечем.
Весь оставшийся день ордынцы* продолжали попытки штурмовать кремль, но все приступы были отбиты. Ордынские потери были неимоверными.
– Если бы наш Великий амир*, также «упорно» штурмовал к примеру Фусандж, у него бы после этого, не осталось ни одного живого воина, – заметил Нур ад-Дин, – Да что там воины! В Мавераннахре не осталось бы ни одного взрослого мужчины.
– А если бы у защитников того же Фусанджа были ещё и туфанги*, то твой Великий амир* вообще бы его никогда не взял, – ответил на упрёк Карач Мурза.
На этот раз представители Тимура стояли вместе с хаваши* ордынского царя*. Подъехавший темник* Казанчи отозвал в сторону Тохтамыша.
– Ещё пару дней такого штурма и мы останемся вообще без войска, – сказал он ордынскому царю*.
– Что ты предлагаешь? – угрюмо посмотрев на темника*, ответил тот, – У тебя есть сто-то другое, что обеспечит мне победу? Без победы мне отсюда уходить нельзя. Ты это не хуже меня понимаешь.
– Понимаю, – ответил Казанчи, – Потому и явился сюда без разрешения, оставив на милость своих эмиров* мой тумен*.
– Ну, так что ты хочешь мне предложить? – на этот раз с некоторой надеждой посмотрел на него Тохтамыш.
– Тимур ведь Герат тоже не приступом взял, а обманом, – начал издалека Казанчи, – Почему бы нам здесь не попробовать поступить также. Победа в бою конечно почётнее, но если её не удаётся добыть силой, почему не попробовать хитростью? На войне все средства хороши, и их надо использовать сполна.
– Что ты всё ходишь вокруг, да около? Если что-то надумал, говори прямо. Я ведь знаю, что ты просто так бы сюда не явился!
– Завтра нужно будет начать переговоры с этими москвачами*. Обещать им всё и вся, лишь бы они открыли ворота. А там обещания можно и нарушить. Разве это не будет считаться победой?
– Будет, – задумавшись, согласился Тохтамыш, – Да только кто нам поверит, после двух дней штурма?
– Нам, конечно же нет, а вот если использовать сыновей ихнего Нижегородского нойона*, дело другое. Они ведь родные братья ихней ханум*? А в Москве её, ой как уважают! Не так ли? Что мы от этого теряем? А если через два дня войска не останется? Разве будет лучше?
– Уговорил, – согласился Тохтамыш, – Я согласен. Сейчас отдам приказ прекратить штурм.
Штурм прекратился. и москвичи тоже стали подсчитывать потери. Конечно, они были на порядок меньше ордынских, но всё таки тоже немалыми. Угнетала и неизвестность по поводу действий их Великого князя. По Москве продолжали ползти упорные слухи, что Дмитрий якобы сбежал, бросив на произвол судьбы свою столицу. И тут же кто-то распускал слухи, что от Тохтамыша можно было бы откупиться, если бы нашлись люди, начавшие с ним своевременные переговоры. Если перед приходом ордынцев* Василию Вельяминову почти никто не доверял, учитывая деяния его родного брата, то теперь, когда тот показал свои наилучшие способности при защите Тимофеевских ворот*, доверие горожан к нему возросло, но он занял ту же примиренческую с ордынцами* позицию. Горожане опять разделились надвое. Одни были за то, чтобы продолжать оказывать сопротивление ордынцам* до прибытия княжеской подмоги, другие, чтобы начать с ними переговоры и помириться.
Ночью воевода Остей собрал в стрельнице Богородитских ворот* своих сторонников.
– Положение серьёзное и опасное, – начал он свою речь, – Главный наш враг не столько Тохтамыш и его ордынцы*, сколько раскол между нами. Не исключено, что завтра наши же горожане откроют одни из ворот ордынцам*. К этому мы тоже должны быть готовы. Пути, через которые мы сможем покинуть город, у нас есть. Нужно лишь правильно ими воспользоваться. Ну а кому будет не суждено, на то воля божья. Но мы до конца должны выполнить наш долг. Насколько мне известно, Орда хочет получить от нас огнестрельное оружие. Мы, к сожалению, не в состоянии сделать так, чтобы им не досталась ни одна пушка. Не подрывать же их все заранее! Но главное, нам в случае необходимости, нужно взорвать пороховой погреб и «шайтан», чтобы они не достались Орде*. За погреб отвечаешь ты, Чопа. А за «шайтан» Топчи. Подготовте всё для их уничтожения сегодня же ночью. Чтобы, если что, завтра это сделать без промедления. Что неясного?
– Яснее быть не может, – ответили Юрий Чопа и Топчи, – Сделаем всё, что от нас требуется.
–Ямонт, тебе следует перебраться сюда, а мне на стрельницу Фроловских ворот*, распорядился далее Остей.
– Нет, я не согласен, – ответил Ямонт, – Я буду до конца изображать тебя на Фроловских воротах*, а если понадобится, вместо тебя там и погибну.
– Ух, ты смелый какой! – с насмешкой произнёс Остей, – Ладно Яша, обсудим это наедине. А пока, пошли дальше. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы врагу достались пороховые мастерские. Непряда. Возьмёшь их на себя.
– Будет сделано воевода, – ответил Василий.
– Ну и Ивану, сам господь велел занятся кузнечно-литейными мастерскими. Если Орда* захватит готовые пушки, это одно и полбеды. Но если ей достанутся мастерские, где эти пушки производятся, это уже другое. И это будет настоящая беда.
– Я понял, долго объяснять не надо, – ответил Собакин, – Сделаю всё в наилучшем виде, – затем добавив, – А для кого-то, и в наихудшем.
– Ну а если повезёт, где собираться, гнаете, – напоследок произнёс воевода Остей.
На следующий день утром, штурм не возобновился. Ордынцы попрежнему окружили город, но держались от стен, на значительном расстоянии. Защитники крепости молча ожидали, что на этот раз предпримет Тохтамыш. Но ордынский царь* взял паузу и вероятно, всё ещё раздумывал, правильно ли поступает, отказываясь от штурма. Наконец от его алычака* отъехала группа всадников и направилась в Тимофеевским воротам* белокаменного кремля. Ордынцев* как будто кто-то заранее предупредил, где им следует искать союзников, среди защитников крепости. За группой переговорщиков «увязался» целый булюк* всадников, которыми командовал Кутлубек, но вели они себя даже чересчур сдержанно. На расстоянии выстрела стрелы булюк* остановился. К воротам подъехали; несостоявшийся прошлогодний посол Ак-Ходжа, славящийся своим красноречием Турсай, пользовавшиеся наибольшим доверием у москвичей Карач-Мурза и Шихмат,, а вместе с ними, сыновья Нижегородского князя Василий Курдяпа и Семён.
– Царь* вам, своим людям, хочет оказать милость, потому что не повинны вы и не заслуживаете смерти, ибо не на вас он войной пришёл, но на Дмитрия вашего, враждуя ополчился, – начал свою красноречивую речь Турсай, – Вы же все, достойны помилования. Ничего иного от вас царь не требует, только выйдите к нему навстречу с почестями и дарами, вместе со своим князем, так как хочет увидеть наш царь* город этот, и в него войти чтобы полюбоваться, и в нём побывать у вас в гостях, а вам он дарует мир и любовь свою, а вы ему должны ворота городские оттворить.
Слова Турсая подтвердили Василий Курдяпа и Семён.
– Верьте нам, мы ваши князья христианские, и вам в том клянёмся, – что было сил, кричал Курдяпа.
На Тимофеевских воротах* большинство граждан были сторонниками Василия Вельяминова. Они поверили ордынцам*, и ничего не сообщив Остею, открыли ворота. Из ворот торжественно вышли; неизвестно как там оказавшийся князь Олег, московское духовенство, бояре, в основном сторонники Вельяминова, сам Василий, а следом вереница простых людей. Выйдя за ворота, члены этой миссии начали искать глазами царя Тохтамыша, чтобы преподнести ему дары.
– Суран*! – крикнул Кутлубек, и его воины со свистом помчались к открытым воротам. На полном скаку ордынцы* ворвались в крепость и с ходу стали рубить защитников Тимофеевских ворот*, пока те ещё не опомнились. Мчась мимо вышедшей навстречу московской миссии, Кутлубек на скаку первому отсёк голову князю Олегу. Горожане стали разбегаться кто куда и прятаться. Но было уже поздно. Ворвавшихся в кремль ордынцев* было не остановить. Первыми это заметили со стрельницы Фроловских ворот*, откуда труба подала звуковой сигнал. Услышав его, Топчи подбежал к «шайтану» и приставил фитиль в форме небольшого факела. Ствол орудия ещё с ночи был заряжен тройным зарядом и туго забит. Раздался оглушительный гром. «Шайтан» разнесло на куски, а от находившихся рядом Топчи, и ещё двоих пушкарей, вообще ничего не осталось. От растерянности, на какое-то время остановились и ворвавшиеся в крепость ордынцы*, но ненадолго. Своим повторным криком, Кутлубек заставил их продолжать атаку. Через непродолжительное время, со стороны Никольских ворот* раздался ещё более оглушительный гром. В воздух вначале полетели деревянные и каменные осколки от находившехся рядом строений, а затем в воздух поднялся столб серо-буро-чёрно-синего дыма в виде гриба. Это Юрий Чопа взорвал пороховой погреб. В кремле начались пожары. Почти все ворота открылись и из них «посыпались» люди, вероятно в надежде добратся до ближайших рощ и там найти себе убежище. Но вокруг, наизготове, также стояли ордынцы*, которые бросились к крепости и стали рубить и поражать стрелами бегущих прочь горожан. Группа ордынских аскеров* набросилась на членов миссии, вышедших вместе с князем Олегом встречать Тохтамыши. Они просто рубили этих людей до тех пор, пока все члены миссии не были изрублены на мелкие куски. В кремль врывались всё новые и новые кошуны* орданцев. Они начали всё подряд грабить и жечь. В первую очередь ордынские воины взламывали двери церквей и грабя, выволакивали всё наружу. Они раздевали догола укрывавшихся там граждан всех возрастов – от младенцев до глубоких стариков. Мужчинам рубили головы на месте, а женщин, вначале тут же насиловали. Срывая драгоценные оклады и ризы с икон, ордынцы* топтали и надругались над образами святых, выносили, ломали и жгли всю церковную утварь.
В результате пожаров, в огне погибло огромное количество книг, свезённых в Москву для сохранения со всех окраин. Ордынцы* разграбили всю княжескую казну. К вечеру в крепости не оставалось ни одной деревянной постройки, которая бы, не полыхала. Везде валялись трупы горожан, раздавались крики раненых, искалеченных и многократно изнасилованных. Истощьно плакали оставшиеся без родителей, и вообще без родственников, малолетние дети. Между тем, зверства ордынцев, ещё продолжались.
К крепости, в окружении своих хаваши* и кешектенов*, подъехал сам Тохтамыш.
– Москва взята! – сообщил ему самодовольный Турсай.
– Она не взята. Она сожжена и разграблена, – ответил недовольный ордынский царь*, – Что я с неё теперь смогу взять, обгорелые головешки?
– Зато мы наказили этих недостойных и подлых урусов*, – вмешался Ак-Ходжа.
– Наказали? – пуще прежнего, вспыхнул разъярённый Тохтамыш, – То, что их главный нойон* целый и невредимый неизвестно где бродит со своим войском, это ты считаешь, наказали? То, что мы ничего не знаем о его возможных союзниках литваликах* которые, раз за разом, отбирают у нас земли, это ты считаешь, наказали. Или то, что добрая часть горожан, как сквозь сито просочилась сквозь наши ряды, это тоже та считаешь, наказали. А где казна Адама Москвалика*, которую мы не успели взять, а наши аскеры* её растащили себе по карманам, это как понимать? Нам в плен гнать некого, кроме убогих и сирых, а кто будет Сараи отстраивать? Укек после чумы поднимать? Это ты тоже считаешь победой? Если бы ты в прошлый раз нашёл общий язык с урусами*, сейчас бы такого не было бы. А выход* как они теперь мне заплатят? Или может, это сделаешь за них ты?
Ак-Ходжа молча сидел на своём коне, потупив голову. 
– Где Остей! Когда мне его приведут закованного в колодки, – вновь подал голос Тохтамыш.
– Остея изрубили, вероятно, в пылу страстей, – отозвался Али-Бек, – Я сам видел у Фроловских ворот* его кровавую, неузнаваемую плоть, которую лишь и узнал по шлему, доспехам и щиту.
– А он мне, хотя бы на какое-то время, живым был нужен! – произнёс Тохтамыш, – Кто мне теперь поведает о местонахождении, планах и намерениях литваликов*? Что у нас получается с туфангами*, или тоже ни одного не захватили?
– Туфангов* на каменных стенах осталось достаточно, – сказал Карач Мурза, – Сгорели или поразрывались лишь деревянные тюфяки*. Урусы взорвали сымый большой из них, а ещё неизвестно кто, сжёг мастерские по изготовлению этих туфангов*, и взорвал погреб, где хранилось зелье* для туфангов*. 
– Что не заставь, всё чарез орку*, – опять недовольно проворчал Тохтамыш, – Шихмат, собери сегодня же со стен все целые туфанги*. Парочку направь в Алт-Сарай*, остальные в Чолкан* для изучения и налаживания дела. Да пусть ещё твои кешектены* поищут мастеров среди пленных урусов*. Может после наших юлэров*, ещё остались таковые в живых? Без моего личного разрешения, ни одного туфанга* никому не давать, даже этим, как их зовут, посланцам*, или засланцам Тимура.
– Слушаюсь мой повелитель, – ответил Шихмат.
Тохтамыш стегнул своего коня и помчался прочь к своей ставке. Его многочисленая хаваши* последовала следом за своим царём*. В Москве же ещё долго продолжался пожар, уничтожая последнее, что оставалось.

Справочник с пояснениями встречающихся названий и терминов:

Ав-Гай* –  переводится с ряда языков монгольского происхождения, как страшная женщина, или женщина-монстр, тождественно современному понятию, такому как «ведьма».
Авраамская вера* – межконфессиональное  объединение, включающее в себя три мировые религии: ислам, иудаизм и христианство. Согласно этой веры, у всех перечисленных религий один бог, но разные пророки, которые несут людям его учение поразному.
Адам Москвалик* – под этим именем в некоторых золотоордынских и тимуровских летописях упоминается Великий князь Московский, Дмитрий Донской.
Адам Тюряй* – под этим именем в одной из золотоордынских летописей упоминается командовавший засадным полком в русском войске, во время Куликовской битвы, Дмитрий Боброк – Волынский.
Адарбайкан* (Азарбайган, Адрабиган) – средневековые названия у народов Азии, отождествляется с современным Азербайджаном.
Ад-яшири* – гриф на документах, примерный перевод – «особо секретно», «совершенно секретно».
Ажан* – переводится с турецкого. как агент, шпион.
Азак* – средневековый золотоордынский город, в настоящее время город Азов, Ростовской области России. 
Азамат* – удалой.
Ай* (Ас) – булгарский инженер, изобретатель туфангов (пушек), принимал участие в Куликовской битве, где попал в плен к русским. Вместе с ним русскими были захвачены и сделанные этим мастером орудия. Впоследствии мастер Ай стал родоначальником огнестрельного стрелкового оружия на Руси. За 2 года (с 1380 по 1382)  он создал артиллерию Великому князю Московскому Дмитрию Донскому.
Айбат* – смелый.
Айгокчи* – шпион (лазутчик).
Айик* – медведь.
Айоуиб* – хитроумный, «оперативный».
Айоуиб алога* – «оперативный контакт».
Ак* – переводится с тюркских языков, как белый (цвет).
Аксборот берувши* – источник информации, предоставивший нужные сведения, сам того не желая (не замечая), случайный информатор, косвенный информатор.
Аксборот манбаи* – тайный источник информации (в отличие от аналогичного «яширин хабарчи», употребляется в агентурных донесениях без указания не только установочных данных источника, но даже его псевдонима), т.е. анонимный, тайный источник информации.
Ак-Буга* – один из сподвижников и самых приближённых людей известного средневекового полководца и завоевателя Тимура (Тамерлана). В 1380 году вместе с другим сподвижником, Урлук-Тимуром, был отправлен Тимуром в помощь чингизиду Тохтамышу в целях оказания помощи последнему в восшествии на царский (ханский) трон в Золотой Орде. После занятия Тохтамышем золотоордынского трона, Ак-Буга, по решению Тимура, был оставлен при царе (хане) Золотой Орды в качестве одного из главных советников последнего, и неофициально, одним из «соглядатаев» названного полководца за Тохтамышем, который с самого начала не пользовался у Тимура абсолютным доверием. В течении первых лет правления Тохтамыша, Ак-Буге, Урлук-Тимуру и ближайшему сподвижнику ордынского царя Али-Беку (Али-Бек Конгурат), удавалось удерживать Тохтамыша в рамках лояльности к проводимой Тимуром (Тамерланом) политики, в том числе, и по отношению Золотой Орды. Однако, с самого начала царствовония, Тохтамыш, как мог, пытался освободиться от «излишней опеки» своих «соглядатаев». В этом он нашёл понимание в лице своих ближайших золотоордынских сподвижников; того же Али-Бека, Исы-Бека, Карач-Мурзы, Шихмата и других. В 1384 году Ак-Буга и Урлук-Тимур неожиданно заболели и умерли. Согласно некоторых источников, причиной их смерти могло стать отравление, которое организовал Али-Бек с одобрения самого Тохтамыша. После смерти Ак-Буги и Урлук-Тимура политика Золотой Орды по отношению к империи Тимура (Тамерлана) и непосредственно её правителя, изменилась в противоположную сторону.
Ак-Кая* – средневековая крепость на существовавшей в средневековье реке Дарьялык, берущей своё начало из реки Амударьи и текущей в Каспийское море. К настоящему времени данная река не сохранилась (пересохла несколько сотен лет назад), сохранились лишь её некоторые плёсы в виде озёр, и осталось заметным русло в виде балки.
Ак-когаз* – примерный перевод – белая бумага, или просто бумага.
Ак-Орда* – смотрите Белая орда.
Аксак-Тимур* – так русские называли среднеазиатского завоевателя Тимура (Тамерлана) о чём повествуется в некоторых русских летописях.
Ак-Сарай* – золотоордынский населённый пункт, ориентировочно находился в районе нынешней станции Аксарайскеая, Астраханской области. 
Ак-Ходжа* (в некоторых источниках Ак-Хозя) – посол, направленный золотоордынским ханом Тохтамышем в 1381 году в Великое кнажество Московское и другие русские земли с целью восстановления уплаты дани (налогов) Золотой Орде и приведению к покорности некоторых русских князей, отказывающихся подчиняться золотоордынским ханам после Куликовской битвы. В смысловом понимании, данное имя можно перевести на современный русский язык, как: «белый» (лигитимный) чиновник; «белый» ревизор; «белый» инспектор; «белый» аудитор и т.п.
Акынджи* – иррегулярная лёгкая конница средневековых турок-османов.
Алань* – речка, протекающая по территориям Саратовской и Волгоградской областей, переводится как «пастбище», современное название Елань.
Алаша* – мерин (кастрированный конь).
Алашаленг* – хромой (хромающий) мерин.
Алдакчи* – лоцман.
Али-Бек* – смотрите Али-Бек-конгурат. 
Али-Бек-конгурат* (Али-Бек) – старейший эмир Золотой Орды. В 1370-х годах  поддерживал сына Урус-хана Токта-Кыйю (Токтакию) в борьбе за власть против Тохтамыша. Затем перешёл на сторону последнего, став впоследствии фаворитом Тохтамыша. Не будучи официально назначенным, ни беклярибеком, ни везиром Золотой Орды, фактически совмещал эти должности в своих руках в период правления Тохтамыша, являясь своего рода «серым кардиналом» в этом государстве. Оставался фаворитом Тохтамыша и в период его царствования над Сибирским улусом (Сибирское ханство). Вёл переговоры с Тимуром (Тамерланом) об участии Сибирского улуса в военном походе Тимура для завоевания Китая, но принимал ли участие в начальной стадии этого похода, сведения отсутствуют.
Аллах акбар* – переводится как «Аллах велик», у мусульман является самым употребляемым многовекторным изречением.
Алкая учар* – примерный перевод, как Алкая (женское имя), летучая.
Алога* – контакт.
Алт* – переводится с языков алтайских и монгольских народов как золото, золотой.   
Алт-Сарай (Алтан-Сарай) (Алтын-Сарай)* – переводится как золотой дворец. Так называлась резиденция золотоордынских ханов (царей) в городе Сарай ал-Джедид, столице Золотой Орды. Своё название получил за позолоченный купол на центральной части крыши здания. По этой причине, впоследствии, за Улусом Джучи, или Улуг-Улусом в русских летописях и других источниках закрепилось название этого средневекового государства – Золотая Орда, которое используется в употреблении и в настоящее время.
Ал-тамга* – так в Золотой Орде называлась царская (ханская) печать. Также называлась грамота, снабжённая ханской печатью.
«Ал-тамга булмак бунда, ал-тамга булмак бу ёкка»* – презрительная насмешка, обычно адресовалась тем правителям, или другим представителям власти, которые были наделены властными полномочиями лишь формально, а на самом деле к управлению государством, или отдельной его административно-территориальной единицей, не допускались. Такими, например, в империи Тимура (Тамерлана) были Саюргатмыш-хан (1370 – 1388) и его сын Махмуд-хан (1388 – 1402), которым власть принадлежала лишь номинально. На самом деле, все рычаги власти и управления в этой стране были сосредоточены в руках амира Тимура (Тамерлана), который формальнро должен был лишь командовать армией. Данное словосочетание дословно переводится как «поставь печать здесь, поставь печать сюда», так как в странах востока того времени, правители государственные документы не подписывали, а ставили на них лишь свои именные печати. В настоящее время в отношении подобных, или просто некомпетентных руководителей («ничего из себя не представляющих»), существует также насмешливо-язвительное выражение – «подпиши здесь, подпиши здесь».
Алтан* – переводится с языков некоторых тюрских и монгольских народов, как золото, золотой.
Алтан-Агт-морь* – похищенный первым от Алт-Сарая, золотой конь. В целях исключения путаницы, данное название с монгольской аббревиатурой присвоено автором лишь памятнику, исчезнувшему во времена фактического правления в Золотой Орде беклярибека Мамая. Тогда, статуя одного из золотых коней таинственным образом исчезла при невыясненных обстоятельствах. Существуют разные версии и легенды о его исчезновении и возможном местонахождении. По одной из них, данная статуя, после смерти названного беклярибека, была захоронена вместе с ним на правобережной возвышенности Волги (Итиль), называвшейся Мамай-тепа. В настоящее время данная возвышенность называется Мамаевым курганом, который является широко известным историческим памятником, расположенным на территории центральной части нынешнего города Волгограда. Однако, данная версия не подтверждена ни одним из исторических фактов. Главным аргументом, свидетельствующим против этой версии, является тот исторический факт, что беклярибек Мамай был убит и впоследствии захоронен на территории Крымского полуострова. Какие либо свидетельства, указывающие на появление и существование в Крыму подобных символов, отсутствуют.
Алтын* – переводится с языков большинства тюркских народов как золото, золотой.
Алтын-Нор* – солёное озеро, современное название Эльтон, расположено в Заволжье на территории нынешней Волгоградской области.
Алтын-От* – золотой конь. В настоящем произведении, речь в частности идёт об исчезнувших, главных символах Золотой Орды, золотых конях хана Бату (Батыя). Согласно ряду источников, по повелению золотоордынского хана Бату (Батыя) были изготовлены и поставлены у входа в его ханский дворец, в городе Сарай аль-Махруса, два золотых коня размером с натуральную величину с рубиновыми глазами, которые должны были символизировать величие правителей Золотой Орды. При переезде ордынской столицы из Сарая аль-Махрусы в Сарай ал-Джедид оба коня были демонтированы и перевезены в новую столицу Золотой Орды, где установлены на входе в новую резиденцию золотоордынских правителей, дворец Алт-Сарай (Золотой дворец).  Впоследствии, во времена фактического правления в Золотой Орде беклярибека Мамая, статуя одного из золотых коней таинственным образом исчезла при невыясненных обстоятельствах. Существуют разные версии и легенды о его исчезновении и возможном местонахождении. По одной из них, данная статуя, после смерти названного беклярибека, была захоронена вместе с ним на правобережной возвышенности Волги (Итиль), называвшейся Мамай-тепа. В настоящее время данная возвышенность называется Мамаевым курганом, являющимся широко известным историческим памятником героям битвы на Волге, расположенным на территории центральной части нынешнего города Волгограда. Однако, версия о захоронении там статуи коня, не подтверждена ни одним из исторических фактов. Главным аргументом, свидетельствующим против этой версии, является тот исторический факт, что беклярибек Мамай был убит и впоследствии захоронен на территории Крымского полуострова. Какие либо свидетельства, указывающие на появление и существование в Крыму подобных символов, отсутствуют.  Статуя второго золотой коня простояла возле дворца вплоть до 1391 года. В этот год ордынское войско возглавляемое правителем Золотой Орды ханом Тохтамышем в полном составе покинуло столицу и вышло навстречу вторгшеголся в ордынские земли известного завоевателя Тимура (Тамерлана). Воспользовавшись подходящим случаем, на столицу Золотой Орды город Сарай ал-Джедид было совершено нападение со стороны ушкуйников (смотрите – ушкуйники). Последние без труда разграбили беззащитную, не имевшую не только городских стен, но и простейших защитных сооружений столицу. Ушкуйники прихватив в собой главный символ Золотой Орды, статую золотого коня, вместе с богатой добычей ушли в степь. Высланный в погоню за грабителями отряд ордынцев настиг их в устье реки Еруслан, в месте её впадения в реку Волгу (Итиль) (в настоящее время это граница Николаевского и Старополтавского районов Волгоградской области) и наголову уничтожил. При этом, ушкуйники оказали яростное сопротивление преследователям. В данном боестолкновении погибло значительное число ордынских воинов. Согласно некоторых источников, погибшие ордынцы были захоронены в семи курганах, очертания которых сохранялись долгие годы и исчезли лишь после затопления этого места Волгоградским водохранилищем, т.е. после постройки Волжской ГЭС. Однако, после разгрома ушкуйников, золотого коня ордынцы при них не обнаружили. Возможно, в предчуствии погони, ушкуйники могли зарыть его по пути следования в степи, либо притопить данную богатую добычу «до лучших времён» в Волге (Итиль) или Ахтубе (Саре). Вдальнейшем, неоднократно организуемые поиски этого золотого коня, положительных результатов не дали.
Алханташ* – железный камень, железная руда.
Алхан-Таш* – средневековое золотоордынское селение, было расположено возле железорудного месторождения, на территории нынешнего посёлка Рудня, Волгоградской области.
Аль-яшир* – гриф на документах, отождествляется с современным значением «совершенно секретно». 
Алычак* – войлочная юрта, шалаш.
Амазонка* – (в переводе с греческого языка, в прямом смысле, означает – безгрудая) согласно многочисленным, дошедшим до нас легендам, это были женщины-воины, или воинстваенные женщины (вдовы) (смотрите далее – жанговар хотин).
Амир* – чагатайская аббревиатура слова золотоордынского – эмир, что переводится, как военачальник, вождь, предводитель.
Амир-ал-умар* – великий амир (амир над амирами), с таким обращением, обращались к Тимуру (Тамерлана) подданные его империи. В буквальном смысле переводится как амир над амирами. В произведении данный термин автором используется лишь в диалогах между героями романа – подданными империи Тимура (Тамерлана). 
Амир-ал-яргу* (амир-яргу*) – военачальник (начальник, руководитель) над лицами, производящими расследования и контрразведывательные мероприятия в империи Тимура (Тамерлана). Тождественно современному – руководитель (начальник) контрразведки (службы безопасности).
Амир Дмитрий* – так некоторые герои книги зовут Дмитрия Боброка-Волынского.
Амир-темник* – военачальник, командующий туменом (10 000 воинов). Данная должность примерно сопоставима современной – командир дивизии (12 000 – 16 000  военнослужащих). 
Анатолия* (Малая Азия) – историческая область, в настоящее время являющаяся срединной частью современной Турции. 
Арабская верста (миля)* (смотрите ещё фарасана*) – расстояние, равное примерно 2 км. Ими измерялся пройденный путь в средневековых странах Центральной Азии и Ближнего Востока. А также, арабских странах Африки.
Арагон* – средневековое европейское государство, занимавшее территорию южных частей современных Испании и Франции. Существовало с 1035 по 1707 годы.
Арбалет* (самострел) – боевое и спортивное метательное оружие представляющее собой лук, оснащённый механизмами взведения и спуска тетивы. Он как правило превосходил лук по точности стрельбы и убойной силе, но сильно проигрывал ему по скорострельности. Для стрельбы из арбалета использовались болты – особые арбалетные стрелы, которые обычно были толще и короче  лучных. 
Арбухим* – золотоордынский город, находился на левом берегу Волги на территории нынешнего Заволжского района города Ульяновска. 
Арджаны* – так в средние века назывался народ (этническая группа), проживавший на территории Мокшанского царства (в настоящее время – эрзя). В отличие от мокши, признавшех в 1237 году зависимость от Золотой Орды, арджаны отступили на север в леса и оказали монголам сопротивление. Оказавшись на территории Суздальско-Нижегородского княжества, часть из них приняла христианство, а другая часть отступила на восток, проникнув в Заволжье и Южное Приуралье.
Аркадак* (Большой и Малый) – речки, протекающие в северной части Саратовской области – левые притоки Хопра. Своё название они получили от тюрских слов: «арка» - строение (гора) и «дак» - вода. Переводится как местность окружённая горами (холмами).
Артефакт* – любой искусственно созданный объект, продукт человеческой деятельности.
Ас* – смотрите Ай.
Асак-Темир* – одно из прозвищ средневекового правителя и полководца Тимура (Тамерлана), переводится как железная нога. 
Аскар* – воин (солдат) в армии Тимура (Тамерлана), а также в армиях ряда других средневековых стран Средней Азии, ранее входивших в Улус Джагатая, бывшей империи Чингисхана. 
Аскарбек* – в некоторых тюркских языках, наряду с аскар (аскер), переводится как воин, однако в отличии от последнего, понятие аскарбек имеет более возвышенное и весомое значение, отождествляемое с такими понятиями, как воин-герой, прославленный воин, заслуженный воин, ветеран и т.п. Как уважительное обращение, использовалось вышестоящими чинами по отношению к нижестоящим командирам и военачальникам. 
Аскарбек Саснак жанг майдони* – примерный перевод данного словосочетания, согласно современной терминологии, звучал бы, как «ветеран Куликовской битвы».
Аскер* – воин в средневековой армии Золотой Орды и ряде других мусульманских стран той эпохи. Данная аббревиатура сохранилась в этом значении и в значительной части современных государств, исповедующих ислам. У средневековых турок-османов, аскерами назывались «гвардейцы» турецкого султана.
Асосий* – главный.
Асосий амир* – главный амир, комендант (в империи Тимура).
Асосий эмир* – главный эмир, комендант (в Золотой Орде).   
Ас-саляму алейкум* – приветствие по мусульмански, тождественно слову здравствуй.
Атабек* – наставник.
Аттила* – древний прославленный полководец многоплеменного народа под общим названием хунну (гунны), пришедшим в Европу в период «великого переселения народов» с Алтая. Средневековый народ мохши (ныне мордва), являлся одним из племён хунну (гуннов). Хунну (гунны) являются также предками современных марийцев, удмуртов, карелов, финов, эстонцев, венгров и других угро-финских народов.   
Ат-оман* – так в одной из тимуровских летописей обозначен военачальник отрядов лёгкой конницы ордынцев. Возможно, впоследствии от данного слова возникло название выборного казачьего предводителя – атамана.
Афсурган* – «чернокнижник» (в настоящей книге отождествляется с понятием шифровальщик).
Ахан* – переводится с языков некоторых тюркских народов (в частности кыпчакского – государственного разговорного языка Золотой Орды), как железо.
Аханташ* (Алханташ) – железная руда.
Ахан-Таш* (Алхан-Таш) – золотоордынское селение, располагалось в районе нынешнего посёлка Рудня Волгоградской области, которое было образовано для обслуживания находившегося рядом рудника, из которого добывалась железная руда. Эта руда переплавлялась, а готовое железо шло в оружейные мастерские, расположенные в селении неподалёку, которое называлось Чолкан (Чолхан, Челкан) (смотрите – Чолкан). Здесь ковалось оружие, и изготавливалась амуниция  для многочисленного войска Золотой Орды.
Ахдос* – судья в империи Тимура (Туране) руководствующийся в своей деятельности установившимися в обществе нравами и обычаями.
Ахмок* – глупый, глупец, дурак. 
Ахтачи* – конючий придворных табунов в странах бывшей империи Чингисхана. Данная придворная должность была учреждена ещё самим Чингисханом. 
Ашулук* – левый рукав реки Ахтубы, протяжённостью 47 км, протекает по территории нынешнего Харабалинского района Астраханской области. По имеющимся сведениям, частично, вдоль левого берега Ашулука располагалась вторая столица Золотой Орды, город Сарай ал-Джедид.
Базар* – так в Золотой Орде и некоторых других мусульманских странах Востока, так назывался рынок (заранее установленное место торговли).
Базарить* – обсуждать (выяснять) что либо. Учитывая, что в эпоху средневековья в Золотой Орде, как и в других странах мира, какие либо средства массовой информации отсутствовали, поэтому основными стихийными источниками распространения различного рода новостей и слухов, о происходящих где-либо событиях, являлись купцы и другой торговый люд. В связи с этим, жители ордынских городов и прочих селений, всякого рода информацию о происходящем за пределами их населённых пунктов, получали в первую очередь на рынках (по ордынски – базарах). Там же полученные новости и обсуждались. Отсюда и возникло такое понятие, как базарить, которое впоследствии, как нарицательное, перекочевало в русский язык.
Бай* – богатый человек (богач).
Байрак* – флаг, знамя.
Байрак-бек*– знаменосец, руководитель знаменостного подразделения (группы).
Бай-сарай* – дворец богатого человека (богача), богатый дворец. 
Байыркы* – переводится с языка мохши, как курган (холм).
Бакаул* – чиновник, распределяющий военное содержание, добычу. Тождественно современному – интендант.    
Бактриан* – двугорбые тяжеловозные верблюды.
Бакшишь* – дар, подарок, взятка.
Бальчимкин* (Балькимчин) – так летописцы, амиры и воины Тимура называли золотоордынский город Бельджамен (ныне город Дубовка, Волгоградской области), что нашло отражение в некоторых тимуровских летописях.
Балык-денгиз* – Аральское море. В средние века некоторыми народами оно также называлось Хорезмским морем.
Балынцы* – так в некоторых улусах Золотой Орды называли жителей юго-восточных княжеств Руси (сведения об этом имеются в одной из золотоордынских летописей (Булгарский улус), Жителей запарных земель Руси, входивших в XIV веке в состав Великого княжества Литовского, там называли волынцами).
Барака* – так в быту называли потомка исламского пророка Мухаммеда и духовного наставника известного средневекового правителя и полководца Тимура (Тамерлана) – Мир Сейида Береке. Смотрите Мир Сейид Береке.   
Баранчар* – правое крыло войска.
Бардак* – беспорядок, безобразие, неорганизованность (дезорганизация). Впоследствии данное понятие, как нарицательное, перекочевало в русский язык с тем же значением.
Барлас* – тюркизированное монгольское племя, из которого происходил известный средневековый среднеазиатский полководец и завоеватель Тимур (Тамерлан).
Барыга* – человек, наживший своё состояние сомнительным путём.
Барыш* – доход, чистая прибыль. В произведении также упоминается название реки, имеющей аналогичное название и протекающей по территории нынешней Ульяновской области.
Баскак* – сборщик налогов.
«Бас килмок тутиш сичкон»* – иносказательное выражение, переводится, примерно, как «перестать ловить мышей», или «не ловите мышей», что тождественно таким понятиям, как: не эффективно работаете, плохо работаете, перестали работать, «не работаете» и т.д. 
Бахим* – делопроизводитель (секретарь) в канцелярии.
Бахши* – писарь, писец.
Баши* – от слова «баш» – т.е. старший. В данном случае отождествляется, как «с влиятельными людьми». У некоторых восточных народов – отец.
«Башкорт»* – один из самых крупных улусов Золотой Орды, располагался между рек Кама (Итиль), Уфа и Белая, на значительной части территории современного Башкоркостана, и частично, на территориях Пермского края и Свердловской области.
Баш-Кунча* – солёное озеро, современное название Баскунчак, расположено в Заволжье на территории нанешней Астраханской области. Переводится с тюрского как голова собаки.
Баш шурави* – главный (старший) советник, главные (старшие) советники.
Бебош* – непутёвый (некудышний человек).
Бева* – вдова (вдовы).   
Бездеж* – упоминаемый в русских летописях золотоордынский город, возможно речь идёт о золотоордынском городе Бельджамене (смотрите Бельджамен).
Бездушный куст* – лесной массив в Рассказовском районе Тамбовской области, где по сведениям очевидцев, периодически происходят разного рода аномальные явления. В настоящее время в данном массиве остались следы проходившей через него золотоордынской дороги (ориентировочно скифской сакмы, а впоследствии соляного тракта).
Бейлики* – небольшие феодальные владения, образованные в Малой Азии и Ближнем Востоке после сельджукского завоевания и управлявшиеся беями. Вторжение монголов привело к ослаблению султаната сельджуков и многие бейлики стали фактически независимыми.
Бек* – у тюрских народов – военачальник.
Беклярибек* – главное должностное лицо военной и гражданской администраций в Золотой Орде, назначаемое её верховным правителем – царём (великим ханом), которое может исполнять его обязанности (в какой-то мере отождествляется с современным – премьер-министр). Кроме того, в руках беклярибека была судебная власть, особенно по светским вопросам, а также дипломатия (иностранные дела). В империи Тимура (Тамерлана) аналогичное должностное лицо называлось – диван-бег, но последний являлся главой лишь гражданской администрации, в то время, как командование армией осуществлял амир-ал-умар (амир над амирами или великий амир).
Бек-сарай* (бий-сарай) – дворец крупного военачальника или другого знатного вельможи.
Белая Орда* – старшее крыло (часть) Золотой Орды, куда входили Поволжский бассеин, Северный Кавказ, Крым, Придонье, Приднепровье и Южный Урал.   
Бельджамен* – средневековый золотоордынский город, располагался севернее современного города Дубовки, Волгоградской области (Водянское городище).
Белые татары*(белые татарки) – так в странах Азии называли славянское население улусов бывшей Руси и Восточной Европы. Особенно это название было характерно для невольничьих рынков, где женщин, к примеру, звали «белые татарки».
Береста* – верхний слой (белая наружная часть) коры берёзы из которой делали берестяные листы, используемые для письма.
Бесермене* (бусурманы) – так в средневековье на Руси называли мусульман.
Бесунакай (купол) одам лаппос* – примерный перевод данного словосочетания, на современный язык – «делить шкуру неубитого медведя».
Бие засах газар* – туалет, уборная, сортир и т.д.
Бий-сарай* – смотрите бек-сарай.
Бичевники* – невольники, занятые транспортировкой судов по рекам и переволокам, тождественны русским бурлакам.
Благородная книга* (масхари шериф) – так мусульмане зовут Коран.
Богородицкая (Ризноположенская) стрельница* – так называлась одна из башен белокаменного Московского кремля Дмитрия Донского. Она располагалась с Западной стороны, на месте Троицкой башни современного Московского кремля. Напротив неё находилась единственная, находившаяся вне кремлёвской стены, Катуфья башня. Между ними, через речку Неглинную, проходил невысокий деревянный мост на сваях, с подъёмной серединой. В 1516 году этот мост, но уже в Московском кремле Ивана Великого, был заменён на каменный, который существует по настоящее время, являясь главным пешеходным входом в нынешний Московский кремль. В употреблении были сразу оба названия стрельниц.
Богородицкие (Ризоположенские) ворота* – одни из ворот Московского белокаменного кремля Дмитрия Донского. Располагались на месте нынешней Троицкой башни современного московского кремля. Здесь располагалась темница (своего рода, местная тюрьма). В употреблении были сразу оба названия ворот. Далее смотрите – Богородицкая стрельница. 
Божьи дома* – так, в произведении, ордынцы и чагатайцы называли храмы других религиозных конфессий, кроме мусульманской.
Болавоз* – педераст, гомосексуалист.
«Болван»* – в настоящем произведении слово «болван» (взятое в кавычки) имеет иносказательный смысл. Данное понятие употребляется на «профессиональном» языке сотрудников ряда разведывательных и оперативных служб в отношении своих агентов, работающих «втёмную», т.е. не знающих истинных целей поставленных перед ними задач. Зачастую, побобные агенты используются этими службами в целях дезориентации контрразведывательных органов противника для отвлечения внимания последнего от деятельности в его рядах своей «рабочей» агентуры. Аббревиатура «болван» может также использоватся в отношении прочих субъектов, привлекаемых для решения «втёмную» задач одной из противоборствующих, соперничающих или просто враждебно настроенных по отношению друг друга  сторон.
Болт* – боеприпас для стрельбы из арбалета (самострела). Представлял собой короткую и часто толстую стрелу 30 – 40 см. У крепостных арбалетов длина болта может достигать 80 см. Иногда болты имели оперение, но выреза для тетивы на торце, обычно не было.   
Больки* – мусульманская (арабская) аббревиатура имени Василий.
Больки Москвалик* – так, в некоторых тюркских летописях, называли великого князя Василия Московского (Василия I), сына Дмитрия Донского. 
Большие люди* – неустановленный народ, живший в доисторическое время по берегам реки Медведицы. Захоронение скелетов этих людей было обнаружено у села Пограничное Жирновского района Волгоградской области. Средний рост этих людей 2,5 метра.
Боха-дуры* (бохадуры, богатуры) – так назывались в армиях Тимура и Тохтамыша разведчики, храбрецы.
Брат* – здесь может быть не только обрашение к соответствующему близкому родственнику (брату), но и обращение, используемое при общении равных по статусу мусульман.
Брат Исы* – в данном случае имеется в виду Едигей (Идегей, Идигу), полководец Тимура, впоследствии ставший не формальным верховным правителем (беклярибеком) Золотой Орды. Едегей являлся родным братом полководца Тохтамыша –  Исы-бека.
Бригандина* – защитный доспех командного состава Великого княжества Литовского, прикрывавший грудь, живот и спину за счёт множества стальных защитных плит и наплечников.
Бродники* – потомки хазар, народ иудейского вероисповедания. После поражения в войне с древнерусским киевским князем Святославом, больше не имели своей государственности и жили среди других народов («разбрелись по свету»). Возможно отсюда название – бродники. Иногда в литературе ассоциируются с евреями.
Брут* – древнеримский вельможа, организатор заговора и покушения на Юлия Цезаря, в результате которого тот был убит.
Бу дун* – переводится с китайского – не понимаю, не понял.
Бу ёкка* – сюда.
Буз бола* – неопытный («зелёный») юнец.
Буйсунадиганлар* – переводится со смысловым значением. как подчинённые люди (например: Тимур буйсунадиганлар – люди Тимура, люди воюющие (выступающие) на стороне Тимура). У некоторых тюркских народов имело и другое смысловое значение, отождествляемое с понятием подданные.
Бука* – бык. 
Булак* Мухаммед – формальный правитель Золотой Орды (1370 – 1372 и 1375 г.г.), а также Мамаевой Орды (1370 – 1380 г.г.), во времена неформального правления в ней беклярибека Мамая. Как и Дмитрий Донской, Мухаммед Булак принимал непосредственное участие в сражении на Куликовом поле. В этой битве он так же, как и Московский князь, сражался наравне с простыми воинами, где и погиб в бою.   
Булгар* – средневековый золотоордынский город, сохранившийся до настоящего времени. Современное название – Болгар. Находится на территории республики Татарстан.
«Булгар»* – в кавычках автором указано название одноимённого золотоордынского улуса. Для удобства и исключения путаницы, названия административно-территориальных единиц Золотой Орды (также называемых улусами), автором брались в кавычки («Наровчат», «Башкорт», «Сартака», «Мангышлак», «Хорезм», «Червлёный Яр», «Хозторокань» и т.д.).
Булгарский улус*, до сих пор Москве выход платит* – после поражения от Московско-Нижегородского войска в конфликте 1376 года, улусбек* Булгарского улуса Хасан-хан и ордынский ставленник Мухаммад-Султан, выплатили Великим княжествам  Московскому и Нижегородскому контрибуцию на общую сумму 10 000 рублей и обязались платить дань Москве. До взятия Москвы Тохтамышем в 1382 году, дань ругулярно выплачивалась. Сложилась парадоксальная ситуация, когда Дмитрий Донской отказывался платить дань Золотой Орде в целом, и одновременно изымал эти платежи из отдельно взятого ордынского улуса. Кроме того, первые пушки воевода Дмиитрий Михайлович Боброк-Волынский получил именно от Хасан-хана в 1376 году, привёз их в Москву и укстановил на стенах. Однако Хасан-хан не дал Боброк-Волынскому пороха для них, сославшись на отсутствие такового, и пушки попросту простаивали без действия на стенах белокаменного московского кремля, вплоть до Куликовской битвы в 1380 году, где был захвачен в плен пушечный мастер Ас (Ай), научивший русских производить, как сами орудия, так и порох к ним. Первое «боевое крещение» русская артиллерия получила в 1382 году при отражении штурма Москвы, войсками золотоордынского хана Тохтамыша.
Булкак* – смута, восстание.
Булмок* – поставить (печать), заверить, скрепить и т.д.
Булюк* – эскадрон, сотня.
Бумага* – волокнистый материал с минеральными добавками, представленный в виде листов для письма, рисования, упаковки и прочего. Бумагоподобный материал научились делать в Китае ещё в древности, из бамбука, пеньки и щёлка. Классическая бумага была создана китайским изобретателем Цай Лунем  в 105 году н.э.. Он её делал из многих материалов; коры тутового дерева, ветхих хлопковых тканей, волокон шелковицы, древесной золы. В VII веке способ изготовления бумаги перешёл в Японию и Корею, а чарез 150 лет, к арабам. В VIII веке производство бумаги было налажено в Средней Азии. В империи Тимура (Тамерлана) для её изготовления использовался хлопок. В XI – XII веках производство бумаги освоили в Европе, а в XV веке, она появилась в России. Производство же бумаги, в России началось во второй половине XVI века, во время правления Ивана Грозного. 
Бунда* – здесь.
Бунчук* – древко с пучком конских волос на конце, символ власти.
Бургут* – беркут (порода птицы семейства орлиных).
Бурдюк* – кожаная сумка для транспортировки вина и других жидкостей.
Бур-Лук* – селение на одноимённой речке, впадающей в реку Медведицу, переводится как «осадок грязной воды» или грязный (мутный) поток. В настоящее время на этом месте расположено село Бурлук Котовского района Волгоградской области. 
Буряк* – свекла.
Бустосарай* – средневековый дворец в Самарканде, находился рядом с дворцом амира Тимура на территории цитадели Капа*. 
Бусурманы* – смотрите бесермене. Так в средневековой Руси пренебрежительно называли мусульман. 
Ва-алейкум ас-салям* – ответ на мусульманское приветствие для единоверцев.
Ва-алейкум* – ответ на приветствие неверного к мусульманину.
Вакханалия* – неразбериха.
Вали* – руководитель гражданской администрации города. Отождествляется с современным термином – мэр города.
Вассал* – человек, находящийся на положении подчинённого (подчинённый). 
Ватман* – выборный предводитель (атаман) у новгородских и вятских вольных людей ушкуйников (наёмных разбойников), осуществлявших свою неблаговидную деятельность под патронажем властвующих представителей новгородской выборной «демократии».
Вахший* – дикий.
Везир* (визирь) – глава Дивана – центрального исполнительного органа в средневековых странах бывшей империи Чингисхана, в частности Золотой Орде (Улуг Улусе). В его ведении находилась государственная канцелярия (Диван-арза), казначейство и налоговые органы. По основным вопросам деятельности, в какой-то степени может отождествляться с современными понятиями – руководитель аппарата (руководитель администрации). Однако, в империи Тимура (Тамерлана) визирем назывался руководитель отраслевого ведомства, что является тождественным нынешнему понятию – министр. 
«Великая замятня»* (замятня) – так в средневековых русских летописях называется смутное время в Золотой Орде в период с 1359 до 1380 г.г., когда на престоле сменилось 18 ханов. Многие улусы тогда стремились обрести независимость от верховной власти Золотой Орды.
Великий амир* – официальный титул средневекового самаркандского правителя Тимура. Таккак тот не был чингизитом, то не имел права претендовать на другие высшие титулы государственной власти в государствах бывшей империи Чингисхана.
Верста* – здесь имеется в виду арабская верста (смотрите на ссылку – арабская верста), которой мерялись расстояния в Золотой Орде. Средневековая арабская верста равнялась примерно 2 км.
Весемесь садомочи* – на мордовском языке, человек, знающий всё, «всезнайка».
Вече* (народное собрание) – своеобразная форма государственного управления (законодательной власти) в Новгородской республике средневековой Руси (России) в период с 862 по 1478 годы. Эта форма управления в виде «вечевого строя» или «боярской республики» ограничивала власть князя, который, в отличии от других русских княжеств, не имел над новгородцами абсолютной власти, а наделялся лишь определёнными полномочиями (например, командование войском на период войны и т.п.). Княжеская власть в Новгородской республике не передавалась по наследству. Сам же князь приглашался в Новгород по решению вече на определённый период правления и занимался решением вопросов, которые ему вмеенялись решениями вече (аналогия с современным сити-менеджером, приглашаемым законодательным органом местного самоуправления и осуществляющим функции руководителя исполнительной власти на территориях значительной части муниципальных образований в Российской Федерации). На период между собраниями вече, новгородцами избирался так называемый посадник, который исполнял функции главы всех ветвей власти в Новгородской республике, которые ему опять же определяло вече.   
Визират* – отраслевое государственное ведомство в империи Тимура (Тамерлана). Тождественно современному понятию – министерство.   
Вол* – кастрированный бык, использовавшейся исключительно в качестве тягловой рабочей силы.   
Волга*(река) – здесь имеется в виду понятие и название средневековой реки у тюрских народов Золотой Орды, когда Волгой считалось нынешнее верховье этой реки до впадения в неё реки Камы. Кама и низовье Волги у этих народов имело общее наименование – река Итиль (смотрите – Итиль).   
Воровские казмаки* – так в Золотой Орде назывались вольные люди из числа бывших воинов (отставников) и беглых крестьян (в основном русских), которые жили в основном, за счет краж, грабежей и разбоев.
Волынцы* – так в некоторых улусах Золотой Орды называли жителей западной части Руси, земли которых в XIV веке входили в состав Великого княжества Литовского (современная территория значительных частей Украины и Белоруссии). Жителей юго-восточной части Руси (территория значительной европейской части современной России) там, в свою очередь, называли балынцами.
Во-цзяо …* – переводится с китайского – меня зовут …
«Вымороченые» земли* – территории, на которых по различным причинам вымерло всё население.
Высокостепенство* – так мусульману упоминают своих священнослужителей при обращениях или разговорах (на уровне муфтия мечети).
Выход* – дань (налог) в Золотой Орде.
Габул гилинди* – принял (получил (узнал) от кого либо).
Гак* – неопределённая единица измерения. Применяется как неустановленное дополнение к установленным, фиксированным мерам измерения: длины, веса, объёма и т.п.. Например: 18 вёрст с гаком (здесь под гаком может пониматься расстояние и в один садень, и в 10, и в 50 и т.д. В настоящее время данное понятие в основном используется в употреблении на бытовом уровне среди украинцев.
Гашиш* – наркотическое вещество растительного происхождения. В средневековье его легальное употребление было сильно распространено в странах Азии и Северной Африки.
Гелин* – переводится с турецкого, как невеста.
Гияс ад-Дин* – полное имя Малик Гияс ад-Дин Пир-Али, правитель Герата, являвшегося одной из четырёх частей государства Хорасан на момент вторжения в эту страну войск средневекового правителя и полководца Тимура (Тамерлана) (1381 год). 
Голодная степь* – так в средневековье назывались степи расположенные к северу от Сырдарьи и Аральского моря. В настоящее время территория современного Казахстана.
Гранёная стрельница* (башня) – так называлась одна из башен белокаменного Московского кремля Дмитрия Донского, которая располагалась на месте нынешней Средней Арсенальной башни современного Московского кремля.
«Греческий огонь»* – горючая смесь применявшаяся в военных целях армиями ряда стран древнего мира и средневековья. В её состав входили: негашёная известь, сера и сырая нефть. В состав также мог входить фосфид кальция, который при контакте с водой выделяет газ фосфин, самовоспламеняющийся на воздухе.   
Гулям* – воин армии Тимура, нанятый из рабского и невольничьего сословия, обычно в завоёванных странах. Переводится с чагатайского (староузбекского) языка, как удалец.
Гунян* – переводится с китайского, как девушка.
Гураган* – зять. В империи Тимура употреблялось как титул и оспользовалось в качестве дополнительной приставки к имени человека, женатого на представительнице потомства Чингисхана.
Гурген* – зять (в Золотой Орде). В империи Тимура он назывался гураганом.
Гурзи* – булава.
Гэрэгэ* – специальная деревянная, бронзовая, скеребряная или золотая пластина выдаваемая курьерам (вид пластины, в зависимости от значимости), предъявив которую тот мог на любой почтовой станции (яме) незамедлительно получить свежую лошадь для дальнейшего следования по месту назначения, используемая в государствах бывшей империи Чингисхана.
Гюлистан* – золотоордынский город, в ХIV веке, один из самых больших и значимых городов Золотой Орды. По некоторым данным её культурная столица. Переводится как «страна роз» или «город роз». В некоторых источниках, переводится как «пригород». Предположительно располагался на месте Царёвского городища в Ленинском районе Волгоградской области. В настоящее время место нахождения Гюлистана является предметом дискуссий между учёными-историками и археологами.
Даб-бабат* – переводится с ряда тюрских и чагатайского языков, как осадная машина.
Дарга заб* – яростный.
Даруга* – правитель среднего звена (губернатор, мер) в Золотой Орде. 
Дарьялык* – средневековая река, берущая своё начало из реки Амударьи и текущая в Каспийское море. К настоящему времени не сохранилась (пересохла несколько сотен лет назад), сохранились лишь её некоторые плёсы в виде озёр и заметно русло в виде балки. По некоторым источникам являлась старым руслом Амударьи в её нижнем течении.
Даха* – воинское формирование в армии Золотой Орды и империи Тимура в количестве 10 человек.
Дача* – в средневековой Руси так называлась прибавка к жалованию. 
Дейра* – бубен.
Дельцы* – так в средневековой Руси звались чиновники. 
Дербеты* – монгольское племя, одни из предков современных калмыков. 
Дервиш* – персидское слово, означает «нищий». В странах средневековой Средней Азии дервиши составляли особую касту, носили особую одежду. Они занимались лечением больных заговорами, молитвами, гаданием, торговлей талисманами и разного рода шарлатанством. Но среди них были также выдающиеся писатели и учёные.
Десница* – правая рука.
Дехкане* – крестьяне в государствах Средней Азии.
Дешт-и-Кыпчак (Дешт-и-Кипчак)* – переводится как кыпчакская степь. Первоначально это название использовалось для отождествления государства кыпчаков (половцев), многоплеменного союза тюрских народов, населявших территории нынешнего Казахстана, Поволжья, Придонья, нижнего Приднепровья. После прихода монголов и завоевания ими кыпчаков, это название в некоторых странах закрепилось за Золотой Ордой, основную часть населения которой продолжали составлять теже кыпчаки (половцы).
Джавангар* (Джунгар) – левое крыло войска.
Джагатаи* – согласно авторскому замыслу, такое выражение используют герои книги (жители Золотой Орды), как нарицательное прозвище, в отношении жителей империи Тимура (Тамерлана) чагатайцам.
Джамия* – главная мечеть.
Джандар* – телохранитель, палач.   
Джахангир* (1356-1376) – старший сын Тимура (Тамерлана).
Джебе* – защитное вооружение, доспех.
Джейхун* – средневековое название Амударьи.
Джете* – грабители, разбойники (презрительное выражение).
Джунгар* – смотрите Джавангар.
Джучиты* – прямые потомки старшего сына Чингисхана – Джучи. 
Дзя* – второстепенная дорога.
Диван* – канцелярия, учреждение. В Золотой Орде данное наименование отождествлялось одновременно с Верховным судом и Государственным советом. Впоследствии так стал называтся царский (ханский) трон, от которого по образцу и подобию закрепилось название одного из предметов современной мебели для сидения, отдыха и сна. 
Диван-арз* – государственная канцелярия (администрация) в государствах бывшей империи Чингисхана.
Диван-Бег* – главное должностное лицо гражданской администрации в империи Тимура (Тамерлана), назначаемое её верховным правителем – великим ханом, которое может исполнять его обязанности (в какой-то мере отождествляется с современным – премьер-министр). Диван-бег и находившиеся в его ведении отраслевые визири (министры) были ответственны за общее положение подданных и войска, за финансовое состояние страны и деятельность государственных учреждений. В Золотой Орде аналогичное должностное лицо называлось – беклярибек, но в ведении последнего, кроме того, находилось ещё и командование армией.
Диванхана* – помещение, где размещался диван в основном здании, в котором жил хан. Царские (ханские) покои. 
Дилим адами* – переводится с турецкого, как учёный.
Динар* – монета в империи Тимура (Тамерлана). В монгольские времена, серебряная монета весом в 7,5 грамм, делится на 6 дирхемов по 1,25 грамм. У арабов, золотая монета весом 4, 25 грамм. 
Дирхем* – золотоордынская серебряная монета весом 3 грамма. На данную монету средняя золотоордынкаяя семья могла прожить один день. Один дирхем равен 16 пулам (золотоордынская медная монета).
Дома урусовских богов* – так ордынцы называли православные храмы, построенные в городах Золотой Орды.
Донишманд* – знающий, мудрый человек, мудрец.
Доно* – мудрец.
Доно-чин* – китайский мудрец.
Дубовая балка* – использовано совренменное название. Балка расположена на некотором расстоянии к югу от Бельджамена. В настоящее время делит на две части город Дубовку, Волгоградской области.
Дуй* – езжай побыстрее, иди побыстрее. 
Дукан* – магазин, лавка, торговое представительство. Может быть применена также совеменная аббревиатура, такая, как торговый центр.
Дум-думбек* – барабан, на который была натянута шкура верблюда или коня.
Дутар* – старинный двухструнный музыкальный инструмент.
Душман* – неприятель, враг, противник.
Его высокостепенство* – термин, которым мусульмане упоминают своего священнослужителя в разговоре между собой. 
Едигей (Идигу)* – до 1391 года полководец (тнмник) в войске Тимура (Тамерлана), затем беклярибек при золотоордынском хане Тимур-Кутлуге, ещё до смерти которого, стал фактическим правителем Золотой Орды. Вёл длительную борьбу с золотоордынским ханом Тохтамышем, впоследствии организовав убийство последнего. Переводится имя Едигей, как семь переходов. Впоследствии его потомки перешли на службу России, образовав старинные дворянские роды Урусовых и Юсуповых.
Ездить по ушам* – не стесняясь, правдоподобно врать.
Ерлешик* – переводится с турецкого языка, как резидент (рукоодитель шпионской (агентурной) организации (группы). 
Еруслан* – река, левый приток Волги. Протекает по территориям нынешних Саратовской и Волгоградской областей.
Еткара* – золотоордынский город, в настоящее время город Аткарск Саратовской области.
Ёвузлашган* – слишком злой, злейший, свирепай.
Ёвузлашган джете* – свирепые (злые) разбойники.
Ёвузлашган чулбарс* – свирепый тигр.
Ёрдамчи* – помощник.
Ёрдамчи мутахассис* – специальный помощник (специалист-помощник).
Жанг* – сражение.
Жанг майдони* – поле сражения, поле битвы.
«Жанговар болавоз»* – иносказательное нарицательное выражение, примерный перевод, как «боевые педерасты». Использовалось в отношении воинов нетрадиционной (гомосексуальной) ориентации, армии древнего великого полководца Александра Македонского. 
Жанговар хотин* – воинственная женщина (вдова), женщина-воин (амазонка). Согласно, существующих легенд, у скифских племён существовал обычай, согласно которому, погибших воинов заменяли их жёны (вдовы), которые обладали отличными навыками верховой езды, стрельбы из лука, владения арканом и пр. Эти женщины-воины получили наименование амазонки (с греческого языка переводится, как безгрудая). Согласно тех же древнегреческих легенд, эти женщины специально отрезали себе груди в целях более удобной стрельбы из луков. Но данная гипотеза, скорее всего, не имеет под собой основания. Во-первых: уровень существовавшей на тот период медицины, не давал никаких шансов выживания женщине, после удаления груди. Во-вторых: у женщин усиленно занимающихся физическими упражнениями (пловцы, атлеты и т.п.), к котрым относятся и упражнения по натягиванию тугих луков, очертания груди и так становятся почти незаметными (напоминающими мужскую). Поэтому отрезать грудь, у амазонок не было никакой необходимости. Гипотеза о действительном существовании амазонок, и то, что это были представительницы именно скифских народов, также имеет под собой почву и право на существование. На это указывает хотя бы тот факт, что женщины последующих скифских потомков: кыпчаков (половцев), ногайцев, казахов и т.д., в отличие от других мусульманок, никогда не носили хиджабы и паранджу, а также являются более независимыми в своём поведении от мужчин.
Жангчи* – боец, воин. В отличие от аналогичного значения «аскар» (воин, солдат), «жангчи» являлось несколько абстрактным, но более возвышенным понятием данного значения.   
Железный камень* – железная руда.
Жёлтые татары*(жёлтые татарки) – так в странах Азии называли тюрское население улусов бывшей монгольской империи. Особенно это название было характерно для невольничьих рынков, где женщин, к примеру, звали «жёлтые татарки».
Жирь* – так в средневековой Руси называлось: нажитое имущество, богатство, изобилие, избыток и роскошь.
Жосус* – донос.
Жрецы* (при домах урусовских богов) – так ордынцы называли православных священников. 
Заводная лошадь* – запасная лошадь в кавалерии Золотой Орды и империи Тимура. На двоих воинов-кавалеристов необходимо было иметь одну заводную лошадь. На неё же грузилось походноле имущество воинов.
Задница* – так в средневековой Руси называлось то, что человек оставил потомкам в наследство. 
«Зажглась твоя звезда»* – данную фразу можно переиначить как «пришло, или настало твоё время».
Зал Дивана* – тронный зал в ханском дворце Алт-Сарай в городе Сарай ал-Джедид, столице Золотой Орды. Иногда он ещё назывался на кыпчакский лад Кёрюнюш.   
«Заканчивать дело»* – так в тимуровских летописях. Обозначает – обустраивать завоёванные земли.
Закупы* – так в средневековой Руси назывались люди, неисполнившие заключённый договор и попавшие в зависимость за долги, вынужденные отрабатывать эти долги. 
Замятня* – смотрите «великая замятня».
Засланцы* – так (по замыслу автора) золотоордынский хан Тохтамыш называл разного рода шпионов (лазутчиков). В соответствующих исторических источниках подобное понятие отсутствует, в отличие от аналогичного понятия «посланцы» (то, что у полководца Тимура (Тамерлана) так назывались его шпиона (лазутчики), подтверждено соответствующими историческими документами).
Заступник* – заместитель (от понятия, заступать вместо кого либо, или замещать кого либо).
Затируха* – жидкая каша, сваренная на воде из муки или отходов низкосортных злаков. 
Заяр* – золотоордынский населённый пункт, в настоящее время на его месте находится небольшой посёлок с аналогичным названием в Среднеахтубинском районе Волгоградской области.
Здоровый* – так в средневековой Руси назывался успешный и благополучный человек. 
Зелье* – так в средневековой Руси назывался порох. Это название впоследствии укоренилось и в Золотой Орде.
Зелёный базар* – продовольственный рынок.
Земли, которые необходимо забрать* – на 80-е годы XIV века земли между Аральским и Каспийским морями принадлежали Золотой Орде, а не империи Тимура. Их впоследствии решил отторгнуть у своего северного соседа известный полководец Тимур (Тамерлан).
Земля Укекская* – так в обиходе называли улус «Сартака», так как во времена ханов Узбека и Джанибека, Укек (Увек) являлся административным центром (столицей) данного улуса. В период правления Тохтамыша, столица данного улуса переместилась в город Бельджамен, являвшийся первым городом, восстановленным этим правителем после двадцатилетней смуты в Золотой Орде. При этом Укек (Увек) продолжал лежать в развалинах.
Зенджир* – сарай, другая постройка для содержания скота и хранения разного рода имущества, урожая и прочего.
Зиндан* – тюрьма, темница, яма для содержания заключённых.
Зла* – козёл.
Зотли бука* (Зотли Бука) – племенной бык.
Зухр* – полуденная молитва у мусульман.
Иблис* – в священной книге мусульман Коране, имя джинна, отождествляемого с дьяволом. Является предводителем шайтанов, с помощью которых Иблис совращает людей, отвлекает их от благочестивых дел и подбивает на совершение грехов.
Ибн* – сын.
Идигу* – настоящее имя Едигея, данное ему при рождении матерью. Переводится, как хороший, добрый. Однако сам полководец это имя не любил и став золотоордынским темником, заменил его на более суровое и звучное – Едигей, что переводится, как семь переходов (смотрите Едигей).
Изгон* – быстрый марш ордынской конницы с минимальными остановками в пути следования. 
Икта* – поместье, данное под условие службы. 
Илкар* – набег с захватом населённого пункта, крепости.
Илькуни* – племя, народ.
Ильчи* – посол, парламентёр, переговорщик.
Имам* – настоятель мечети.
Инь* – переводится с китайского – серебро.
Ирены* – государственные мужи, чиновники высшего ранга.
Иррегулярный* (иррегулярная)* – не имеющий (не имеющая) правильной организации, не входящий (не входящая) в состав регулярной армии.
Иса* – один из самых великих особо почитаемых в исламе пророков. Отождествляется с новозаветным Иисусом Христом.
Иса-Бек – полководец (темник) у золотоордынского правителя Тохтамыша. Родной (старший) брат Едигея (Идигу). 
Искандер Великий* (Искандер Двурогий)* – великий полководец древности, Александр Македонский.
Искандер Двурогий* – прозвище великого полководца древности Александра Македонского за то, что он носил на своей голове металлический шлем с двумя «рогами».
Иски-Сарай* (Эски-Сарай) – так на бытовом уровне золотоордынцы называли свою первую (старую) столицу, город Сарай аль-Махруса (в некоторых летописях Сарай-Бату). Подробнее смотрите – Сарай аль-Махруса. Для исключения путаницы, автором произведения аббревиатура Иски-Сарай используется в отношении вышеназванного города, а Эски-Сарай, в отношении одноимённого караван-сарая в этом городе.
Исх* – задание.
Итиль*(река) – общее средневековое название нижнего течения реки Волги с её притоком Камой у тюрских народов, верхнее течение Волги имело современное название – Волга. У некоторых народов эти водоразделы названных рек так называются до настоящего времени.
Иши* – ночная молитва у мусульман.
Ишонч* – православие, православные.
Йурга-тилар* – иноходец (тип лошадей по характерной особенности их бега).
Кавалькада* – жаргонное слово, означающее группу, строй, караван (и т.п.), состоящие из технических средств передвижения.
Каган* – верховный правитель.
Кади* – судья в Золотой Орде и империи Тимура (Туране), руководствующийся в своей деятельности нормами шариата.
Казак* – в XIV веке это понятие относилось к человеку, отделившемуся от своего государства, племени, рода и ведущего жизнь искателя приключений. В Золотой Орде того времени, понятие казак, также отождествлялось с вольным человеком, недовольным своим ханом и ушедшим из под его власти. Существовавшие в тот период времени понятия казак, ничего общего не имеют с современной аббревиатурой данного значения, обозначающего военное сословие в Российской империи, Советском Союзе и Российской Федерации.   
Казан* – город в Волжской Булгарии, в конце XIV века являвшейся пограничной крепостью «Булгарского» улуса Золотой Орды, а впоследствии ставший столицей Казанского ханства и получивший русской вариант названия – Казань. В настоящее время является столицей Республики Татарстан.
Казан** – у золотоордынцев так назывался котёл для приготовления пищи.
Казар* – населённый пункт (возможно город) в улусе «Улаан Суйрэл» («Червлёный Яр») Золотой Орды, находился на территории современного города Воронежа. По некоторым сведениям являлся административным центром данного улуса.
Кази аскар* – судья в империи Тимура (Туране), ведущий разбирательства по военным делам (отождествляется с современным понятием председатель военного трибунала). 
Казмаки* – полувоенное сословие в Золотой Орде, состоящее из выслуживших установленный срок военной службы воинов ордынского войска (тождественно современному понятию отставники), а также вольных и беглых людей, расселявшихся на определённых территориях, выделяемых для этих целей правителями Золотой Орды, в частности одного из её улусов под названием «Улаан Суйрэл» («Червлёный Яр») и проживавших там за счёт «самообеспечения» (охоты, рыбной ловли, земледелия, скотоводства, воровства, грабежей и разбоев у соседей. Проживая на полувоенном положении, казмаки по своему желанию могли наниматся на военную и почтовую службу к ханам и другим представителям знати Золотой Орды. Нанимаясь на период воин в состав золотоордынского войска, казмаки выполняли в нём роль иррегулярной конницы. В поселениях казмаков XIV века, значительную долю составляли русские, черкасы и представители других славянских народов. Являются одними из прообразов современного казачества. Название автором взято из кумыкского языка, являющегося в основном правоприемником кыпчакского, основного разговорного языка Золотой Орды. В прямом смысле, слово казмак, переводится как скитаться (скиталец), или бродить (бродяга).
Кай* – крепкий.
Кайсаки* (кай-саки) – в буквальном смысле переводится как кочевые воины. В XIV так называлось одно из кыпчакских (сары-кыпчакских) племён, проживавших на территории Синей Орды (младшего крыла Золотой Орды) и  впоследствии сыгравших определённую роль в формировании нового этноса, современных казахов. С момента начала распада Золотой Орды, кайсаки, вместе с рядом других тюркских народов Центральной Азии, дали начало формированию нового этноса, получившего самоназвание казаки (с 1936 года – казахи). Одновременно, на обширных европейских территориях распадавшейся Золотой Орды, от Днепра до Яика, из среды различных степных и славянских народов, формировались своеобразные воинские сословия, получившие одноимённое самоназвание – казаки. В Царской России, в целях исключения путаницы с этим сословием (казаками), нынешних казахов стали называть киргиз-кайсаками. После революции 1917 года, с образованием СССР, этому народу был возвращён этноним – казаки, однако в 1936 году, в целях также избежания путаницы в названиях с одноимённым воинским сословием (казаками), данному народу был присвоен новый этноним – казахи, который в его среде успешно прижился и существует до настоящего времени. Это произошло по той причине, что некоторые буквы алфавитов тюркских языков имеют совершенно одинаковое значение и используются одни, наравне с другими. Например: «Х» и «К» (имя: Тохтамыш и Токтамыш), «И» и «Э» (город: Иски-Сарай и Эски-Сарай), «К» и «Г» (фамилия: Кулиев и Гулиев) и т.д., и т.п. 
Кайсацкие амазонки* – здесь приводится аналогия с жившими (согласно некоторым легендам) на территории нынешнего Казахстана женщинами-амазонками, с которыми в своё время якобы отказался воевать даже сам Александр Македонский (Искандер Великий), заявивший, что победа над амазонками славы ему не принесёт, а поражение – опозорит на весь мир и на все времена.
Кака* – свинья.
Калан* – перо, тростниковое перо.
Калгты* – великий. 
Канотли* – крылатый.
Канотли чиябури* – крылатый шакал.
Капа* – средневековая крепость (цитадель), находилась на территории города Самарканда.
Кара* – переводится с тюрских языков как чёрный.
Кара-Бургут* – чёрный беркут.
Кара-ногай* (Кара-Ногай) – чёрный пёс.
Караван-сарай* – постройка (помещение) для размещения людей и животных на ночлег и отдых на путях следования торговых караванов в средневековых государствах Азии, Поволжья и Северного Кавказа (аналогия современной гостинице, однако, у последней отсутствуют помещения и загоны для содержания скота, а также корма для него), с обслуживающим персоналом.
Кара-Кум* – пустыня в Средней Азии, большая часть которой находится на территории нынешнего Туркменистана. Переводится с тюрских языков как чёрный песок.
Кара-тин* – комплекс ограничительных и режимных противоэпидемических мероприятий направленных на ограничение контактов (изоляции) инфицированного, или подозреваемого в инфицировании лица (группы лиц), животного, груза, товара, транспортного средства, населённого пункта, определённой территории. Впервые это выражение в форме «куара нта», стали употреблять в XIV веке в Венеции для обозначения периода отсрочки захода в порты кораблей сроком на 40 суток. В нынешнем значении слово «карантин» стало употребляться с 1374 года в Италии при осуществлении комплекса ограничительных мер, направленных на недопущение дальнейшего распространения эпидемии чумы. В золотоордынских город Бельджамен этот термин был «завезён» в том же году венецианскими купцами в тот момент, когда там произошла вспышка этой болезни (прозванной «чёрная смерть»). По аналогии с Италией, в Золотой Орде стал использоваться тюркский вариант этого слова: «кара-тин» (или «кара-тын». Это переводилось, как чёрная перегородка, или чёрная преграда, так как территория вокруг очага заражения, обычно; либо выжигалась (растительность), либо опахивалась. В дальнейшем, данный термин распространился по всей Золотой Орде, а оттуда попал в Россию, где «прижилась» итальянская аббревиатура данного понятия – карантин.
Каратины* – так в Золотой Орде назывались люди, обеспечивавшие выполнение карантинных мероприятий.   
«Кара-одос»* – это название переводится как «Чёрный буйвол».
Карасу* – средневековый золотоордынский город, столица улуса «Картана». В настоящее время на этом месте расположен город Елец, Липецкой области (Российская Федерация).
Караул* – передовой отряд в армиях Золотой Орды и исмперии Тимура, на который возлагались обязанности разведки местности, по которой двигалось войско, а также охранные (сторожевые) функции.
Караул ногай* (ногай – с маленькой буквы) – сторожевой пёс. Имеющиекся в тексте произведения словосочетания караул ногаи, означают сторожевые псы.
Карачи* (карачи-беки) – титул самых могущественных лидеров, родов в Золотой Орде, игравших большую роль во внутренней и внешней политике государства.   
Карсун* – золотоордынский город, находился на территории нынешнего одноимённого посёлка, на территории нынешней Ульяновской области.
«Картана»* – золотоорданский улус, располагавшийся в правоборежье нынешней реки Дон. В нижнем течении занимал пространство примерно между реками Дон и Северский Донец. На севере его территория доходила до нынешней Тульской области. Во времена конфронтации Золотой Орда с империей Тимура, столицей Улуса являлся город Карасу (нынешний Елец, Липецкая область), заселённый в основном русскими.
Каскыр* – переводится с казахского языка, как волк.   
Каталонский атлас* – средневековая карта Европы и Центральной Азии 1375 года, сделанная для Арагонского* короля Хуана I Охотника (1350 – 1396 г.г.).
Католиклар* – католическая вера, католики.
Катта* – старший (главный).   
Катта ёрдамчи сайс кичик* – примерный перевод с тюркского, как старший помощник младшего конюха.   
Кафир* – представитель немусульманской веры (неверный).
Кахрамон жангчи* – воин-герой.
Качарги* – проводник. 
Кашлык* – золотоордынский город, находился в 17 км выше по течению Иртыша от современного города Тобольска, Тюменской области. Впоследствии столица Сибирского ханства. В настоящее время на этом месте имеются следы построек, называемые Кучумово городище. 
Кашкир* – волк.
Квайс* – хорошо.
Келам* – ковёр.
Келам учар* – летающий ковёр (ковёр-самолёт).
Келары* – так в Золотой Орде назвали поляков.
Келом* – озеро.
Кержак* – коренной житель, земляк.
Кечка* – арьергард. 
Кеш*(город) – город в империи Тимура (родина Тимура). В настоящее время этот город в Узбекистане имеет название Шахрисабз.
Кешектены* – «гвардейцы», воинская элита золотоордынского хана Тохтамыша.
Кёрюнюш* – смотрите Зал Дивана.
Килич* – сабля.
Кипиш* – шум, тревога, беспокойство, выяснение отношений.
Кискичбака* – рак, раковский.
Кискичбака тепа* – переводится как Раков (в настоящее время называется Раковский) курган. Могильный, и по некоторым сведениям сторожевой курган, неплохо сохранившейсяся до настоящего времени. Находится с южной стороны села Залесянки, напротив села Ольшанки Самойловского района Саратовской области.
Кистирма* – переводится с тюркских языков, как прокладка. В настоящем произведении, слова «кистирма» и «прокладка» (взятые в кавычки) имеют иносказательный смысл. Данное понятие употребляется на «профессиональном» языке сотрудников ряда разведывательных и оперативных служб в отношении своих агентов-пустышек или просто посторонних граждан, случайно оказавшехся объектами каких-либо оперативных разработок этих служб, и зачастую даже не подозревающих о своём в них участии. Как правило, подобные разработки спецслужбы проводят в целях дезориентации контрразведывательных органов противника для отвлечения внимания последнего от деятельности в его рядах настоящей, «рабочей» агентуры спецслужб, являющихся инициаторами данных разработок.
«Китайская соль»* – смотрите «китайский снег».   
«Китайский снег»* – так в Золотой Орде и ряде других средневековых странах называли селитру для производства пороха. 
Китоврас* – мифическое чудовище с телом человека-лошади с крыльями (кентавр). Под таким названием существовало селение на реке Хопёр (Похорь). Со времён хана Узбека и до конца ХIV века здесь находилась своего рода, и говоря современным языком, премитивная «оффшорная зона», через которую проводились «сомнительные сделки» между ордынскими властными структурами разного уровня, зарубежными представителями и разного рода «разбойным людом» по вопросам торговли людьми, сбыту похищенного и т.д. В настоящее время это селение называется Котоврас. Оно расположено в Балашовском районе Саратовской области на левом берегу реки Хопёр.
Кичик* – младший.
Кияты* – монгольское племя, многочисленные представители которого, в период нашествия хана Бату (Батыя) на кыпчакскую степь и Русь, перекочевали на территорию полуострова Крым. Представителями данного племени являются великий монгольский полководец и завоеватель Чингисхан и беклярибек Золотой Орды Мамай. Наряду с кыпчаками и некоторыми другими тюрскими народами, кияты являются предками современных крымских татар.
Княжеский двор* – жилище и резиденция Великих Московских князей в белокаменном Московском кремле Дмитрия Донского. Княжеский двор был расположен на высоком месте над Боровицким кремлёвским холмом, на месте нынешнего Большого кремлёвского дворца. 
Кобуз* – деревянный струнный музыкальный инструмент. 
Кобунджи кошун* – караульный отряд (дежурный эскадрон).
Когаз* – так в Золотой Орде и империи Тимура (Тамерлана) называлась бумага (смотрите бумага).
Кодлаш калити* – ключ кодирования.
Койричак* – сын ордынского хана Уруса, с которым вёл борьбу Тохтамыш. Был противником Тимура, однако впоследствии перешёл на его сторону после того, как тот рассорился с Тохтамышем. В 1395 году был направлен Тимуром в Сарай ал-Джедид для воссоздания институтов власти в Золотой Орде. Но правил там не долго, и был убит Едигеем, который посадил на ордынский трон его племянника Тимура-Кутлуга.
Кок* – переводится с тюрских языков как синий.
Кок-Орда* – смотрите Синяя Орда.
Кок-Тан* – переводится с тюрского как «синяя вода».
Коле пазан* – невольничий рынок. Рынок, на котором производится торговля людьми.
Комания* – так в некоторых летописных источниках в средневековье называли Золотую Орду.
Команы* (Куманы) – так в ряде стран Европы называли жителей Золотой Орды половецкого (кыпчакского) (кипчакского) происхождения, из-за чего и страну в некоторых летописных источниках называют Команией (Куманией).
Конбул* – фланговые охранения в армиях Золотой Орды и империи Тимура.
Конгурат* – название монгольского племени, которое находилось в наиболее тесных родственных узах с племенем кият, к которому принадлежал Чингисхан. К племени конгурат принадлежала старшая и наиболее почитаемая жена Чингисхана – Бортэ. К этому племени принадлежал и фактически являвшийся одновременно везиром и беклярибеком Золотой Орды в период правления Тохтамыша – Али-Бек, в связи с чем, в документах того времени, к его имени и добавлялась соответствующая приставка (Али-Бек-конгурат). Конгураты, наряду с некоторыми тюркскими народами, являются предками современных каракалпаков, проживающих в нынешнем Узбекистане. 
Коноз* – изменённая форма слова князь, была обычно распространена в бытовом общении между жителями Золотой Орды.
Конфуций* (551 г. днэ – 479 г. днэ) – древний мыслитель и философ Китая.   
Кончар* – меч (у некоторых тюрских народов имеется и другое значение данного слова – разбойник).
Конхур* – вампир.
Коплан* – барс.
Копьё* – древковое колющее оружие, длиной до двух метров и листовидным плоским наконечником. В отличии от похожего но более тяжёлого оружия с более длинным древком (пики), копьё использовалось в качестве оружия одноручного боя, где вторая рука бойца была занята щитом. Копьё могло быть эффективным в бою один на один, тем не менее оно уступало большинству видов средневекового холодного оружия и им как правило вооружали ополченцев. 
Коран* (масхари шериф) – священная (благородная) книга масульман, в которой изложено исламское учение пророка Мухаммеда. Смотрите также – масхари шериф.
Коровултепа* – сторожевой курган. 
Коруыуку* – переводится с турецкого, как стража.
Корчма* – так на Руси и в Золотой Орде назывался спиртной напиток самогон.
«Кот в мешке»* – человек с: неизвестной биографией, непонятной репутацией, окотоором вообще ничего неизвестно, и т.д.. 
Кош* – так назывался военный лагерь (стан) в средневековых странах Центральной Азии.   
Кошун* – тюрское слово, обозначает отряд конницы неопределённой численности, малой или средней величины (тожденственно современному – эскадрон). В армии Золотой Орды это был отряд численностью от 50 до 150 кавалеристов. В армии империи Тимура это было воинское формирование численностью 100 всадников.
Коя* – утёс, яр.
Красный холм* – возвышенность возле нынешнего села Ивановки в Тульской области, на которой в 1380 году, во время Куликовской битвы, находилась ставка (командный пункт) ордынского беклярибека Мамая.
Крепостной воевода* – должность, соответствующая нынешней, комендант кремля.   
Крымская сакма* – см. Сакма (крымская).
«Куда глаза глядят»* – выражение, смысл которого – убраться подальше с этого места, без разницы, куда.
Куй* (куйкор) – баран.
Кук* – переводится с тюрских языков как голубой.
Кук-алаша* – переводится с некоторых тюркских языков, как сивый мерин. Данное словосочетание, взятое в кавычки («кук-алаша»), обозначает наименование описываемой в настоящем произведении, подготавленной в ставке Тимура (Тамерлана) тайной операции (в тимуровских источниках – эш якширин, т.е. тайное (секретное) дело).   
Кук-Сарай* – дворец амира Тимура в Самарканде, построенный им в 1370 году и являвшейся основной резиденцией этого владыки. Находился на территории цитадели Капа*. Переводится как «голубой дворец». В настоящее время остались лишь остатки данного дворца.
Кук-Тан* – населённый пункт на берегу Дона связанный с золотоордынским городом Бельджаменом. В связи с тем, что названия поселения не сохранилось, оно выдумано автором. Данное поселение может отождествляться со средневековым ордынским городищем, располагавшимся вблизи станицы Голубинской, Калачёвского района Волгоградской области. Не исключено, что такие поселения могли находиться на берегу Дона вблизи села Паньшино, Городищенского района Волгоградской области, или станицы Качалинской, Иловлинского района Волгоградской области. 
Кул* – самостоятельное воинское формирование в армии Тимура, формируемое для конкретного боя (операции). В армии Золотой Орды, её центр, в котором держит свой стяг главнокомандующий.
Кулач* – золотоордынская мера длины, равная 1,85 метра. 
Кум* – песок.
Кумай* – наложница.
Куманы* (Команы) – так в ряде стран Европы называли жителей Золотой Орды половецкого (кыпчакского) (кипчакского) происхождения, из-за чего и страну в некоторых летописных источниках называют Куманией (Команаей).
Кунак* – приятель, близкий друг, верный товарищ и т.п..
Кунча* – собака.
Кунфир айик* – бурый медведь.
Курень* – стан, защищённый защитными сооружениями или повозками.
Куркуль* – состоятельный, но скупой (жадный) человек.
Курнай* – духовой музыкальный инструмент.
Курултай* – съезд степной аристократии, представительный и судебный орган государственной власти в Золотой Орде, империи Тимура и других странах бывшей империи Чингисхана. В Золотой Орде состоял из 70 человек. В его состав входили представители главных эмиров страны и духовенства. Курултай решал вопросы престолонаследия (возведение или низложение хана), о заключении договоров (как правило связанных с территориальными уступками), о женитьбе потомков Чингасхана. По существу курултай служил органом, выражавшем коллективные интересы знати, опиравшейся на своё военное могущество. Он был силой, сдержевавшей стремление ханов к единодержавию и сепаратизм феодалов. Он также следил за сохранением традиционных правоотношений в обществе  и одновременно служил своего рода альтернативой самодержавию.
Кутарме* – неразборный шатёр используемый у кочевых народов Центральной Азии в средние века. С одного места на другое перевозился на телеге или повозке.
Кутурган* – бешеный.
Кутурган ит* – бешеный пёс (бешеная собака).
Куч* – служба.
Кушун-туг* – войсковое знамя.
Кызыл* (кзыл, кизил) – переводится с тюркских языков как красный.
Кызыл-тау* – Красный холм. Возвышенность у Куликова поля, возле села Ивановки, Тульской области. На данном холме во время Куликовской битвы в 1380 году располагалась ставка ордынского беклярибека Мамая.
Кыпчаки* (кипчаки) (в домонгольских русских летописях они известны как половцы) – многоплеменной союз тюрских народов, составляющий основное население Золотой Орды с момента её образования. Кыпчаки проживали практически на всей территории этого огромного государства. Их потомками являются современные кумыки, нижневолжские и крымские татары, казахи, башкиры, ногайцы и ряд других тюрских народов.
Кыпчакское царство* – так в Евроке и некоторых странах Азии называли Золотую Орду.
Кырпы балыгы* – рыба белуга.
Кычек* – пёс. 
Кыюв* - город Киев.
Кэстэр* – бастард, робичич, рождённый вне брака. 
Кэшик* – вооружённый отряд для борьбы с внутренними врагами хана в Золотой Орде.
Лабаз* – крупное складское помещение для хранения товара.
Лабус* – приветствие на литовском языке, означающее – здравствуй.   
Лавла* – средневековое название реки Иловля протекающей по Волгоградской и Саратовской областям.
Литвалик* – литовец.
Литваликлар* – литовцы.
Литвин* – подданный Великого княжества Литовского.
Литвины днепровские* – русское население приднепровья, являющееся подданными Великого княжества Литовского.
«Лысая площадь»* – так некоторые герои книги назвали свободную площадку перед крыльцом Чудова монастыря, которыя являлась частью некогда существовавшей здесь Царской площади, где до Ивана Калиты ордынские баскаки принимали дань от москвичей. В 1929 году Чудов монастырь был разрушен, а на его месте в 1934 году построен так называемый, курсантский корпус, больше известный как 14-й корпус кремля. В 2016 году 14-й корпус из-за аварийного состояния был разобран, и на его месте вновь образовалась «лысая площадь». По имеющимся сведениям, в перспективе на этом месте планируется построить Историко-мемориальный комплекс кремля.
Люди* – так в средние века звалось низшее сословие граждан: купцы, ремесленники, свободное городское население, свободное сельское население. 
Мавераннахр* – самоназвание одного из государств Центральной Азии, образовавшегося, как осколок распада Улуса Джагатая (Чагатая), государственного образования одного из сыновей Чингисхана (вторым осколком при этом, стал Могулистан). Данное самоназвание официально сохранялось за первым государственным образованием до курултая (съезда степной аристократии) 10 апреля 1370 года, где оно было переименовано в Туран, а его фактическим правителем был провозглашён великий амир Тимур (Тамерлан). С этого момента самоназвание Мавераннахр осталось закреплённым лишь за центральной провинцией империи Тимура (Тамерлана), располагавшейся на правом берегу реки Амударьи, на территории современного Узбекистана (переводится как «Заречье»). Однако, данное наименование ещё в течении длительного времени продолжало использоваться и в качестве второго самоназвания в отношении всей империи Тимура (Тамерлана) вплоть до 1391 года, тоесть до первого похода данного завоевателя в Золотую Орду. 
Мавролако* – так в ХIV веке назывался нынешний город Геленджик, Краснодарского края. В этом городе в средние века существовал один из самых известных невольничьих рынков, где осуществлялась торговля людьми.
Магриб* – вечерняя молитва у мусульман.
Магометане (магометанцы)* – термин, применяемый к мусульманам, производная от имени их пророка.
Маджар* – крупный средневековый золотоордынский город, столица улуса «Берке», располагался рядом с нынешним городом Будённовском, Ставропольского края России.
Мазандаран* – средневековое государство, существовавшее в южном побережье Каспийского моря, на территории северной части современного Ирана.
Мазар* – мавзолей, место погребения, гробница, могила. 
Маленькие люди* – неустановленный народ, живший в доисторическое время по берегам реки Медведицы. Захоронение скелетов этих людей было обнаружено у села Меловатка Жирновского района Волгоградской области. Средний рост этих людей 50-60 см.
Мамай-тепа* – так герои книги на тюркский манер называли современный Мамаев курган, на котором в настоящее время расположен памятник-ансамбль героям Сталинградской битвы в городе Волгограде.
Манджаник* – так в Золотой Орде и империи Тимура называли штурмовое орудие – катапульту.
Манкыла* – передовой отряд, авангард, в средневековых армиях Золотой Орды и империи Тимура (Тамерлана).
Маракуша* – так в средневековой Руси звали непонятливых, или понимающих немного людей. Аналогично современному понятию – тугодум.
Массалям* – до свидания по мусульмански.
Масхари шериф* – благородная книга мусульман (Коран).
Матарис* – так в Золотой Орде и империи Тимура называли штурмовое орудие – «черепаху» с тараном. 
Махмуд* – чингизид, формальный правитель Мавераннахра (империи Тимура «Турана») с 1388 по 1402 годы, когда неформально страной правил амир Тимур (Тамерлан). 
Медведицкая гряда* – возвышенность из невысоких гор и холмов на левом берегу реки Медведица, в Жирновском и Котовском районах Волгоградской области. Славится своими, до конца неизученными и труднообъяснимыми аномальными явлениями. По количеству аномальных явлений, занимает второе место на планете Земля, после аналогичного места в Индонезии.
Медовуха* – спиртной напиток, приготовленный на основе мёда, был популярен в средневековой Руси.
Медресе* – в средние века среднее-специальное учебное заведение в мусульманских странах, где кроме богословия преподавали другие естественные науки (письменность, литературу, историю, математику, медицину и т.д.). Впоследствии медресе стали получать статус высшей мусульманской школы.
Мелик* – в государствах бывшей империи Чингисхана данный термин применялся к представителям знати покорённых народов.
Место, где берут аханташ*– ближайший к столице Золотой Орды средневековый рудник, откуда брали железную руду. С рудника руда доставлялась к селению Чолкан (Чолхан, Челкан), где располагались плавильные печи и оружейные мастерские, в которых изготавливалось оружие для многосисленного ордынского войска (смотрите – Чолкан (Чолхан, Челкан). К концу XVII века данный рудник был выработан полностью. Рядом с рудником располагалось ордынское селение с аналогичным названием (смотрите – Ахан-Таш). В настоящее время в котловине выработанного рудника расположен районный центр – посёлок Рудня Волгоградской области. По одной из версий, рядом с Ахан-Ташем могло находится ещё одно селение с названием Челкан, в котором проживали русские рудокопы, называвшие данное селение на русский манер – Щелкан. Данная аббревиатура сохранилась до настоящего времени и закрепилась в качестве названия за северной частью вышеуказанного посёлка Рудня.
«Мёртвый» язык* – формально сохранившийся на различных носителях, но никем не используемый в общении язык ранее проживавшего, но, в силу различного рода исторических факторов и событий, прекратившего своё существование, как самостоятельный этнос, народа. К таким языкам, например, относятся чагатайский (староузбекский), ранее являвшийся основным государственным языком империи Тимура (Тамерлана) и латинский – государственный язык Римской империи. В то же время, «мёртвые» языки в настоящее время могут использоваться в научных целях. Например, латинский используется, как язык профессионального и международного общения в среде медицинских работников.
Милтик* – примитивное ручное огнестрельное оружие (ручница, пищаль, средневековое ружьё т.д.).    
Мирза (мирзо)* – военачальник из числа потомков Тимура – его сыновей и внуков.
Мир Сейид Береке* (Шериф Барака, Барака) – потомок пророка Мухаммеда, духовный наставник и главный советник по всем направлениям деятельности известного средневекового правителя, полководца и завоевателя, великого амира Тимура (Тамерлана). Находять постоянно при войске Тимура (Тамерлана), Мир Сейид Береке играл там роль духовного и идейного наставника для военачальников и простых воинов этой армии. В соответствии с современной терминологией, Мир Сейида Береке можно отождествлять со своего рода руководителем (начальником) главного политуправления (в простонародии – замполитом) всех вооружённых сил империи Тимура (Тамерлана). В миру Мир Сейида Береке звали Шериф Барака, или просто Барака.
Мишари* – средневековый субэтнос татар Среднего Поволжья.
Многобожники* – данное понятие отождествляется с язычниками.
Мазар* – склеп, мавзолей.
Могулистан* – средневековое государство в Центральной Азии, образовавшееся в результате распада Джагатайского (Чагатайского) улуса империи Чингисхана (после распада данного улуса, образовалось два самостоятельных, независимых государства, Мавераннахр и Могулистан). После прихода в Мавераннахре к власти амира Тимура, правители Могулистана вели политику по ослаблению его влияния в Средней Азии, что привело к войнам между этими государствами. 
Мозор* – кладбище.
Мозор босган* – гробница, могила.
Мокшень кой* – религия средневековых мокшей (мордвы).
Мокши* (мохши) – средневековый народ добровольно присоединившийся к монголо-татарам в 1237 году и проживавший на территории Золотой Орды. Предки современного народа – мордва.
Монгольский слоёный лук* – рекурсивный сложносоставной лук, в состав которого входит несколько слоёв древесины (в основном берёзы), склеенный при помощи животного жира.
Москвалик* – переводится с староузбекского (чагатайского) и некоторых других тюркских языков, как москвич (житель города Москвы). 
Москвач* – нарицательное (презрительное) прозвище, применяемое ордынцами в отношении жителей Москвы и Московского княжества.
Московия* – так в Золотой Орде называли не только Великое княжество Московское, но зачастую, и другие северо-восточные княжества Руси.
Мохоо* – непонятливый, тугодум, тупой.
Мохши* (Мокши) – город в Золотой Орде, центр Наровчатского улуса («Наровчат»). До 1237 года Нуриджан и являлся столицей Мокшанского царства. После вхождения данного царства в состав Золотой Орды, получил название Мохши. С 1313 по 1341 год в этом городе находилась временная («летняя») ставка золотоордынского хана Узбека. В настоящее время на его месте находится село Наровчат, районный центр Наровчатского района Пензенской области. Данное наименование в средневековье применялось и к проживавшему в этих местах народу, который чаще называли мокши. В настоящее время, это один из народов, населяющих Мордовию и соседние с ней регионы Российской Федерации.
Мударрис* – преподаватель медресе.
Мул* – гибрид осла и кобылы. Очень выносливое и неприхотливое животное, но потомства не даёт. Кроме того, данный термин приемлем к отпрыскам других животных разных видов.
Мурад* (Мурад I) – имя султана (правителя) средневековой Оттоманской Порты (Порты),  правившего турками-османами в период с 1362 по 1389 год. При нём в 1362 году был захвачен византийский город Андрианополь и переименован в город Эдирне, куда перенесена столица Порты.
Мурчил* – боевой порядок в походе в армии Тимура.
Мушквайс* – плохо.
Муршид* – наставник, учитель в суфизме (одном из основных течений ислама).
Мурый* – порода почтовых голубей, белого в чёрную крапинку цвета. 
Муса* – один из величайших исламских пророков, отождествляется с библейским пророком Моисеем. 
Мутахассис* – умелец, специалист, мастер своего дела, «технический» персонал и т.п..
Мучилка* – подписка, которую давали воины армии Тимура при принятии присяги. Так как большинство из них были неграмотны, то они вместо подписи ставили оттиск (отпечаток) своего пальца.
Мушрики* – данное понятие отождествляется с атеистами. 
«Мыслете»* – буква  «М», в старом, славянском алфавите. 
Мэрсин балыгы* – рыба осётр. Впоследствии от одного из этих слов произошло название балык.
Мюрид* – ученик, находящийся на первой (низшей) ступени посвящения и духовного самосовершенствования в суфизме (одном из основных течений ислама).
Нагара* – вид музыкального инструмента, литавры.
Нагара-хана* – музыкальный отряд при войске, оркустр.
Назаретяне* – согласно одной из тимуровских летописей, таким именем ближайшее окружение этого завоевателя (в том числе Мир Сейид Береке) называли воинов из стран с православной верой, противопоставляя их крестоносцам. 
Назир* – дворецкий, придворный.
Назранская вера* – так в некоторых золотоордынских и среднеазиатских средневековых источниках имеются упоминания о православной вере. Назранской, её называл и известный завоеватель Тимур (Тамерлан).
Наиб* – представитель.
Най* – флейта.
Налётчики и пластуны* – так в армии Золотой Орды звали воинов, выполнявших роль современного спецназа.
Намаз* – обязательная ежедневная молитва в исламе (всего их пять).
Нарат утрау* – средневековое название острова посередине реки Волги (Итиль) вблизи нынешнего города Хвалынска, Саратовской области. В 1967 году данный остров был затоплен водами Саратовского водохранилища после постройки, возле города Балаково, Саратовской области, Саратовской ГЭС.
«Наровчат»* – один из улусов Золотой Орды, располагался в основном на территориях современных Пензенской области, республики Мордовия и частично на территориях расположенных по соседству с ними, регионов Российской Федерации. Столицей данного улуса, являлся город Мохши, который располагался на территории современного села Наровчат, Наровчатского района Пензенской области. 
Наровчат-Уйнинг* – переводится, как Наровчатский дом.
Нарратив* – сомостоятельно созданное повествование, о некотором множестве взаимосвязанных событий представленных читателю или слушателю в виде последовательности слов или образов. Часть значения термина «нарратив» совпадает с общеупотребляемыми словами «повествование», «рассказ» и т.п. 
Нахи* – кавказский народ, проживавший в XIV веке в предгорьях и горах Большого Кавказа. Нахи являются предками современных кавказских народов: чеченцев (нохчий), ингушей (галгай), бацбийцев (бацби) и кистин (кистинцы Грузии).
Неверные* – так мусульмане называют представителей всех иных религиозных конфессий, кроме тех, кто исповедует ислам.
Нижний* – здесь имеется в виду город Нижний Новгород.
Никольские ворота* – одни из ворот Московского белокаменного кремля Дмитрия Донского. Располагались на месте нынешней Никольской башни современного Московского кремля. Наряду с Фроловскими и Тимофеевскими, были основными воротами для проезда в кремль. 
Нинь цзяошэньмэ минцзы* – переводится с китайского – как вас зовут?
Ни хао* – переводится с китайского, как здравствуйте. 
Ничтожна* – не имеющая законной силы.
Новик* – так в средневековой Руси назывались воины и служилые люди, недавно начавшие службу. 
Ногай* (с маленькой буквы) – переводится с монгольского языка как пёс. Слово Ногай, написанное в произведении с большой буквы, обозначает, что это тюркизированное монгольское имя. Имя Ногай, в частности, носил известный беклярибек Золотой Орды, который в течении определённого времени являлся фактическим правителем данного государства.
Нойон* – князь.
Нойон Дмитрий* – так некоторые герои книги называли Дмитрия Донского.
Нукер* – дружинник, слуга.
Нур* – свет, сияние.
Нуриджан* – средневековый город, столица Мокшанского царства до 1237 года, т.е. до его завоевания монголами (смотрите Мохши).
Оберег* – подвеска, талисман, носимое на шее украшение, как правило, сделанное из драгоценного металла с изображением соответствующего фетиша (животное, сказочный персонаж и т.д.). Считалось, что данный предмет украшения оберегает его владельца от различных бед и несчастий, отсюда пошло и название.
«Обустройство Улуса»* – так в тимуровских летописях. Данное словосочетание обозначает – налаживание мирной жизни в Золотой Орде».
Огафсир* – толкование Корана.
Оглан* – царевич, титул членов рода Чингисхана в Золотой Орде.
Огненное зелье* – так на Руси и в Золотой Орде называли порох.
Огненные шары* – шаровые молнии. 
Одаман* – кыпчакское слово. Выборное лицо (предводитель) у казмаков, полувоенного сословия Золотой Орды, являвшихся одной из ветвей современных казаков. Одаман и Ат-оман являются прообразами нынешнему значению – атаман.
Ойрат* – самоназвание одного из монгольских племён, которое перекочевало в прикаспийские степи после нашествия сюда войска хана Бату (Батыя). Во времена Джунгарской войны значительная часть ойратов покинула прикаспийские степи, и отбыла в Джунгарию, где приняла активное участие в войне на стороне джунгаров против киргиз-кайсаков (нынешних казахов). Другая же часть ойратов осталась в прикаспийских степях, где впоследствии ассимилировалась с другими монгольскими и тюркскими народами. Ойраты, наряду с дербетами (также монгольское племя), являются одними из предков современных калмыков.
Ок айик* – белый медведь.
Ок айиклар* – белые медведи (медвежатники). В настоящем произведении последнее слово использовалось, как нарицательное прозвище в диалогах между героями в отношении ушкуйников. Смотрите – ушкуйники.
Околоток* – квартал.
Омар Хайям* (1048 – 1131) – персидский философ, матемактик, астраном и поэт. Наиболее известное его произведение – сборник «Философские рубаи».
Онкол* – правая рука. 
Орда* – так называли Золотую Орду на Руси в XIV веке. Автором постоянно используется названный термин для удобства изложения при названии государства Золотая Орда. Это связано с тем, что в XIV и XV веках данного названия государства (Золотая Орда) не существовало. Оно впервые появилось лишь в русских летописях XVI века. В буквальном же смысле, слово орда переводится как ставка.
Ордынцы* – данный термин используется автором в качестве общего названия народов, населявших Золотую Орду в связи с тем. что она была многонациональной, но единого названия населявших эту страну народов не существовало. В некоторых европейских источниках использовался термин «татары», но данный термин применялся и по отношению к жителям империи Тимура, а в Индии и Китае, также к славянам и другим восточноевропейским народам (например - «белые татары»).
Орка* – задняя часть тувловища (задница).
Орус* – война, схватка, воинственный. 
Ор-ус* (Ур-ус) – переводится как воинственное племя (Ур-ус – светлое племя). Согласно некоторых источников, так в древности называлось одно из племён скифской племенной группы известной как сколоты (смотрите – Сколоты). В начале первого тысячилетия н.э. ор-усы (ур-усы) проживали на территории Центральной Азии и Поволжья. Во времена «Великого переселения народов» значительная часть ор-усов (ур-усов), вместе с хунну (гуннами), пересеиллась на территории Центральной и Восточной Европы. От названия данного племени впоследствии в тюркских языках возникло широко распространённое понятие урусы. Это название во многих тюркских языках закрепилось и широко использовалось по отношению к восточным славянам. Согласно некоторых источников, некоторые тюрские народы считают восточных славян европеизированными скифами или тюрками.
Осередь* – река в нынешней Воронежской области. В ХIV веке неподалёку от неё неё находилось месторождение минерального камня, из которого на Руси получали поташ.
Османцы* – подданные зародившегося в 1299 году государства турок-османов, впоследствии превратившегося в Османскую империю, просуществовавшую до 1918 года и распавшуюся в результате Первой мировой войны в двадцатом веке.
Остишь* – пакостить. 
От* – конь.
Отак* – палатка.
Отбокар* – конюх.
Оттоманская Порта* (Порта) – государство, созданное в 1299 году турками-османами под предводительством удж-бея Османа Гази на Северо-Западе Малой Азии.
Очик мозорда* – ни в коем случае.
Очухайся* – очнись, приди в себя, опомнись и т.д..
Пайцза* – верительная грамота, а также своего рода пропуск, дающий право беспрепятственного передвижения по дорогам Золотой Орды и империи Тимура.
Папа Римский* – глава христианской католической церкви, резиденция которого (Ватикан) находится в городе Риме (Италия). В конце XIV века на престоле в Риме оказалось сразу два папы, которые не могли его поделить и каждый из них именно себя считал легитимным.   
Паранджа* – одежда мусульманской женщины, предназначенная для сокрытия от посторонних глаз её лица и тела. Другой, подобной одеждой мусульманских женщин является хиджаб, но в отличие от паранджи, в хиджабе лицо женщины остаётся открытым.
Пенька* – волокна стеблей конопли, добываемые путём долгого отмачивания (до 3 лет) в проточной воде, идут на изготовление канатов, стойких к солёной воде.
Пергамент* – материал для письмаиз недублёной сыромятной кожи животных (до изобретения бумаги). Данное наименование произошло от названия города Пергам в Малой Азии. 
Переяславль* – имеется в виду нынешний Переяславль-Залесский.
Переяславль-Рязанский* – так в ХIV веке назывался нынешний город Рязань. Город Переяславль-Рязанский был переименован в Рязань во времена правления российской императрицы Екатерины II. Древнерусский город Рязань, существовавший до монгольского нашествия на Русь, был полностью уничтожен монголо-татарами и впоследствии не восстанавливался. В напстоящее время на его месте находится село Старая Рязань Спасского района Рязанской области.
Пещеры Медведицкой гряды* – кастровые пустоты (пещеры) под некоторыми возвышенностями, так называемой Медведицкой гряды. Состоит она из невысоких гор и холмов на левом берегу реки Медведица, в Жирновском и Котовском районах Волгоградской области. Эти места славятся своими, до конца неизученными и труднообъяснимыми аномальными явлениями. По количеству аномальных явлений, Медведицкая гряда занимает второе место на планете Земля, после аналогичного места в Индонезии. По рассказам очевидцев, ранее в эти пещеры часто ходили люди, но в связи с имевшими место фактами исчезновения или необъяснимой смерти этих людей, в 50-е годы ХХ столетия, входы в эти пещеры были засыпаны землёй и впоследствии заросли разного рода растительностью. Работники Жирновского НГДУ НК «ЛУКОЙЛ», объясняют случаи гибели и пропажи людей тем, что пещеры расположены в газоносной провинции, и в этих местах возможны факты периодических выбросов природного газа из под земли. Этим же объясняются и ряд других аномальных явлений (например «парад шаровых молний» во время грозы), происходящих на ландшафтах Медведицкой гряды.   
Пиёда аскар* – пехотинец.
Пиёда аскарлар* – пехота, пехотинцы.
Пика* – древковое колющее оружие, имеющее длину два метра и более с округлым или треугольным наконечником, который может легко пробивать латные доспехи. Как правило, в средние века пиками пользовались в плотном и хорошо слаженном строю для сдерживания натиска тяжёлой кавалерии.
«Пиррова победа»* – победа, которая далась очень тяжело и большими жертвами. Такая победа равносильна поражению. Своим происхождением, это выражение обязано битве при Аускуле в 279 году до н.э. Тогда эпирская армия царя Пирра в течении двух дней вела наступление на римлян и одержала над ними победу ценой огромных потерь. После этой победы царь Эпира Пирр воскликнул: «Если мы одержим ещё одну победу над римлянами, то окончательно погибнем».   
Пичужская балка* – автором использовано современное название. Данная балка проходит через нынешний посёлок Ерзовка, Городищенского района, Волгоградской области.
Пластуны* – смотрите «налётчики и пластуны».
Придача* – прибавка к жалованию за стаж службы. 
Повоз* – так в средневековой Руси называлось почтовое сообщение.
Повозарь* – так в средневековой Руси называли доставляющих (люди, голуби и т.д.) почтовую корреспонденцию (письма, сообщения и т.д.). 
Поганый* – в ХIV веке это слово означало «язычник», в настоящее время осталось в украинском языке и переводится как «плохой». Кроме того, этим словом в средневековье на Руси называли кыпчаков (половцев).
Подворье* (Ивана Собакина) – данное подворье находилось за пределами белокаменного кремля Дмитрия Донского, так как в этой крепости Угловая-Арсенальная башня (стрельница) отсутствовала вообще, а следующая за Никольскими воротами Угловая (ныне Арсенальная) стрельница (башня) напрямую соединялась стеной с Гранёной стрельницей (башней). По некоторым сведениям, боянин Иван Собакин предлагал Дмитрию Донскому, ещё при строительстве белокаменного кремля построить дополнительную угловую башню, соединяющуюся отдельными стенами с Угловой (ныне Арсенальной) и Гранёной, однако получил отказ ввиду ограниченности средств. Великий князь якобы предлагал Собакину, построить этот фрагмент крепости за свой счёт, но у того также средств для этого не нашлось. В результате подворье бояр Собакиных, находясь за пределами кремля и во время осад неоднократно сжигалось. Потомки Ивана Собакина учли это обстоятельство, и уже во время строительства кремля Ивана III (Великого), «раскошелились» на строительство дополнительной, нынешней Угловой-Арсенальной башни с соответствующими фрагментами стен. В результате, их подворье оказалось на территории современного кремля. В настоящее время на этом месте располагается угол Арсенала (казармы кремлёвского полка). 
Подол* – смотрите посад.
«Подпиши здесь, подпиши здесь»* – выражение. Смотрите «ал-тамга булмак бунда, ал-тамга булмак бу ёкка». 
Покоритель вселенной* – таким почётным титулом именовали в средневековых странах Центральной Азии Чингисхана.
Понтийское море* – так в древности и средние века у многих народов называлось Чёрное море. 
Порта* – смотрите Оттоманская Порта. 
Портулан* (портулон) – так в средние века назывались географические карты. Наиболее известная из них карта венецианских картографов, братьев Франческо и Доменико Пиццигани – Портулан братьев Пиццыгани 1367 года.
Посад* (также подол*) – первоначально населённая посадскими людьми территория за пределами укрепленного княжеского, боярского или церковного поселения (кремля, детинца, монастыря).
Посадские люди* – сословие средневековой Руси, в обязанностях которого было нести тягло, а также выполнять многочисленные повинности. 
«По самые, не хочу»* – бытовое  выражение, означающее. Что дальше (больше) уже не куда.
Посланец* – так назывались тайные агенты (резиденты) в империи Тимура. Выполняли функции шпионов, диверсантов, посредников и т.д. на территории других стран, как враждебных Тимуру (Тамерлану), так и дружественных.
Последнее море* – Атлантический океан. К упоминаемым в произведении странам последнего моря, относятся государства, расположенные в юго-западной Европе и северо-западной Африке. 
Последний поход* – имеется в виду поход Золотой Орды на империю Тимура в 1395 году, закончившийся битвой на Тереке.
Поташ* – минерал, карбонат калия, применяется при изготовлении жидкого мыла и стекла.
Похорь* – средневековое название реки Хопёр, левого притока Дона.
Предмостная (Борисоглебская) стрельница* – одна из башен (стрельниц) Московского белокаменного кремля Дмитрия Донского. Находилась на месте современной Катуфьей башни современного Московского кремля. С Ризоположенской (ныне Троицкой) стрельницей (башней) её соединял невысокий деревянный мост на сваях с подъёмной серединой. В 1516 году мост сделали каменным, который существует и до настоящего времени.   
«Прокладка»* – в настоящем произведении слово «прокладка» (взятое в кавычки) имеет иносказательный смысл. Данное понятие употребляется на «профессиональном» языке сотрудников ряда разведывательных и оперативных служб в отношении своих агентов-пустышек или просто посторонних граждан, случайно оказавшехся объектами каких-либо разработок этих служб, и зачастую даже не подозревающих о своём в них участии. Как правило, подобные разработки спецслужбы проводят в целях дезориентации контрразведывательных органов противника для отвлечения внимания последнего от деятельности в его рядах настоящей, «рабочей» агентуры спецслужб, являющихся инициаторами данных разработок.
Пророк Иса* – так мусульмане называют Иисуса Христа.
Пророк Муса* – так мусульмане называют иудейского пророка Моисея. 
Профанация* – невольное  искажение, опошление чего либо. Если же подобные искажения осуществляются умышленно, то это называется святотатством.   
Пул* – медная, разменная монета в Золотой Орде. 16 пул по номиналу равен 1 дирхему (серебряной золотоордынской монете).
Раздоры* – селение казмаков (предков казаков) на левом берегу Медведицы. В настоящее время предположительно на этом месте находится казачья станица с одноимённым названием в Михайловском районе Волгоградской области.
Раковский курган* – смотрите Кискичбака тепа. 
Расшива* – речное торговое судно, приводимое в движение, как при помощи паруса, так и мускульной силой идущих по берегу людей или животных. 
Рахмат* – с многих тюрских языков переводится как спасибо.
Рзя* – народность, проживающая в основном в республике Мордовия и соседних сней регионов Российской Федерации.
Ризоположенская (Богородицкая) стрельница* – так называлась одна из башен белокаменного Московского кремля Дмитрия Донского. Она располагалась с Западной стороны, на месте Троицкой башни современного Московского кремля. Напротив неё находилась единственная, находившаяся вне кремлёвской стены, Катуфья башня. Между ними, через речку Неглинную, проходил невысокий деревянный мост на сваях, с подъёмной серединой. В 1516 году этот мост, но уже в Московском кремле Ивана Великого, был заменён на каменный, который существует по настоящее время, являясь главным пешеходным входом в нынешний Московский кремль.
Ризоположенские (Богородицкие) ворота* – одни из ворот Московского белокаменного кремля Дмитрия Донского. Располагались на месте нынешней Троицкой башни современного московского кремля. Здесь располагалась темница (своего рода, местная тюрьма). Далее смотрите – Ризоположенская стрельница. 
Роща пьяных берёз* – берёзовая роща находится на Медведицкой гряде в Жирновском районе Волгоградской области. Берёзы неестественным образом стелятся по земле и обвиваются вокруг друг друга. Многие деревья обожжены снизу, будто из под земли их опалило огнём. Учёные объясняют явление тем, в этом месте под землёй находятся родоновые источники.
Рубль* – серебряная пластина весом примерно 200 грамм. Являлась денежным эквивалентом в русских княжествах ХIV века.
Руку его ворогов впредь не держать* – данное выражение означает, что Рязанский князь поклялся никогда не воевать на стороне вразов Московского князя.
Румы* – это название используется как в отношении жителей древней Римской империи, так и в отношении жителей средневековой Византийской империи.
Ручница* – первое, ручное огнестрельное оружие на Руси, появившееся в конце XIV века. Во время выстрела ставилось на подставку, а выстрел производился также, как и из первых пушек, путём подачи огня, или вставкой сильно нагретого металлического штыра, в казённую часть ствола, где находился пороховой заряд, через небольшое отверстие в этой части ствола.
Рушник* – полотенце.
Сабан* – полное имя Сардары Сабан. Золотоордынский эмир, участник Куликовской битвы. Летом 1380 года булгарский отряд под командованием Сабана выступил на помощь золотоордынскому беклярибеку Мамаю, вместе с которым они участвовали в Куликовской битве. В поход Сабан взял с собой пушечного мастера Аса (Ая) вместе с сделанными тем двумя артиллерийскими орудиями туфангами. Когда в ходе битвы наступил перелом и воины Дмитрия Донского стали брать верх над ордынцами, Сабан вместе с Мамаем бежали с поля боя, оставив артиллерийские орудия (туфанги), вместе с мастером Асом, русским. Впоследствии Ас научил делать эти орудия русских и стрелять из них, тем самым положив начало возникновению на Руси (в России) артиллерии.    
Сабля* – здесь имеется в виду не оружие, а воин с саблей, так как в армии Золотой Орды не каждый воин имел саблю, а лишь наиболее состоятельные. Воины, которые могли себе позволить быть вооружёнными саблями, считались элитой в армии Золотой Орды. Из них, как правило, формировались отдельные кавалеристские подразделения (эскадроны).
Сада* – воинское формирование в 100 человек (сотня, эскадрон).
Саид* – господин, хозяин.
Сайдак* – колчан лука.
Сайс* – конюх.
Сайхун* – так в средние века называлась река Сырдарья. 
Сак* – переводится с тюрских языков как бдительный, осторожный.
Саки* – название одного из скифских, впоследствии кыпчакских племён, проживавших в древности и средних веках на территории Центральной Азии. В ряде исторических источников известны как ка-саки (великие саки) или кай-саки (бдительные саки). Наряду с другими народами, саки являются одними из предков современных казахов.   
Сакма* – средневековая магистральная дорога (маршрут) государственного значения, соединяющая Золотую Орду с другими странами (первая и вторая сакмы Батыя шли из Сарая на Москву) и центрами улусов, а также дороги между крупными городами Золотой Орды.
Сакма (первая)*(она же Базарная) – дорога из золотоордынских городов Сараев на Москву и другие русские города. Была проложена ещё ханом Батыем. Она проходила от Туратурской переправы (находилась примерно на месте нынешней Волжской ГЭС в Волгограде) к Дону, затем по правому берегу этой реки. Выше станицы Казанской в Ростовской области эта дорога переходила на левый берег и долее, примерно по направлению современной автотрассы «Дон» шла до города Москвы.
Сакма (вторая)* (она же Самарская) – дорога из золотоордынских городов Сараев на Москву и другие русские города, проложенная ещё ханом Батыем. Шла левым берегом Волги (Итиль) до современного города Самары. В этом месте она через так называемый Самарский перевоз (переход) (был расположен примерно на месте нынешней деревни Переволок) выходила на правый берег и резко сворачивала на запад. Затем она с южной стороны обходила современный город Пензу и далее шла на Владимир, с ответвлениями на Нижний Новгород и Москву.
Сакма (крымская)* – дорога от Самарского перевоза (Самарская лука) на Крым. Проходила по правому берегу Волги мимо города Укек (Увек) (нынешний Саратов) затем вдоль берегов рек Карамыш и Иловля (Лавла), чуть ниже нынешней станицы Голубинской пересекала Дон (Тан), далее по правобережью Дона и побережья Азовского моря уходила в Крым. Являлась одним из маршрутов северной ветви Великого шёлкового пути (наравне со Старой сакмой). Обе эти сакмы проходили через центральные улусы Золотой Орды.   
Сакма (скифская или соляная)* – дорога из золотоордынских городов Сараев на Переяславль-Рязанский (ныне город Рянань) и Москву, с отводом на Укек (ныне город Саратов). Шла от Туратурской переправы к реке Лавла (Иловля), затем вверх вдоль данной реки. В районе, примерно нынешнего города Петров Вал Камышинского района Волгоградской области, разделялась. Одна ветвь шла на Укек. Вторая поворачивала на северо-запад и далее шла примерно по маршруту современной железнодорожной ветки Камышин – Тамбов в сторону Переяславля-Рзанского. Вдоль этой дороги тянется цепь старых курганов, называвшихся скифскими (скиф кабрлари). По одной из версий, данные курганы более древние, чем принято считать, и возникли они не в скифскую эпоху, а во времена Срубной (Хвалынской) культуры. Впоследствии, во времена Российской империи по данному маршруту проходил так называемый «соляной тракт». По маршруту этой дороги в Рассказовском районе, Тамбовской области, имеется местечко под названием «Бездушный куст», описанное в настоящей книге, где якобы периодически наблюдаются аномальные явления. На территории данного памятника природы до настоящего времени сохранились остатки одного из памятников золотоордынской эпохи.
Сакма (старая)* – дорога из золотоордынских городов Сараев на Булгар, проходила левобережными степями Волги (Итиль), примерно через современные населённые пункты: Коныртерек, Урда (оба Казахстан), Новоузенск, Орлов Гай, Ершов, Пугачёв, Ивантеевка, Андросовка, Самара, Димитровград (все Россия). По этой сакме можно было добраться до Самарского перевоза. До Самарского перевоза старая и самарская (вторая) сакмы были одним маршрутом. Данная сакма являлась одним из маршрутов северной ветви Великого шёлкового пути (наравне с Крымской сакмой). Обе эти сакмы проходили по центральной части Золотой Орды, где в благополучные годы было особенно интенсивным движение торговых караванов. Для Золотой Орды, Старая сакма, как отрезок Великого шёлкового пути, являлась более значимой, так как проходила через обе её столицы (Старый и Новый Сараи), но Крымская, для транзитных товаров, более короткой и менее затратной.
Салам алейкум* (Салям алейкум*) – приветствие мусульманином неверного при встрече или посещении.   
Самар* – золотоордынский город, находился напротив нынешнего города Самары у деревни Переволок в Самарской области. Возле него в средние века находилась крупнейшая переправа через Волгу (Итиль), называемая Самарский перевоз. Напротив (на месте самого города Самары), по другую сторону переправы, также имелся населённый пункт. возможно это одна из частей названного города. Отсюда начинались крупнейшие золотоордынские дороги – Крымская и Самарская (Вторая Батыева) сакмы (смотрите – сакма).
«Самарканд ак-когаз»* – вымышленное автором, название торгового представительства империи Тимура (Тамерлана) в столице Золотой Орды, городе Сарай ал-Джедид. В задачу чагатайских и других наёмных сотрудников данного представительства вхидило, под прикрытием торговой и другой коммерческой деятельности, заниматься шпионажем, диверсиями, терроризмом и другой подрывной деятельностью на территории Золотой Орды, в пользу империи  Тимура (Тамерлана). Примерный перевод данного названия – Самаркандская белая бумага.
Самарский перевоз* – смотрите Сакма (вторая).
Самарская сакма* – смотрите Сакма (вторая).
Самогар* – обозначение придумано автором спиртрного напитка, отождествляется с самогоном. На Руси и в Золотой Орде его нарывали корчма.
Сомострел* (арбалет) – боевое метательное оружие представляющее собой лук, оснащённый механизмами взведения и спуска тетивы. Он как правило превосходил лук по точности стрельбы и убойной силе, но сильно проигрывал ему по скорострельности. Для стрельбы из арбалета использовались болты – особые арбалетные стрелы, которые обычно были толще и короче  лучных.   
Сара* – в XIV веке, во времена Золотой Орды, так называлась река Ахтуба.
Саркел* – средневековый золотоордынский город, находился на территории Цимлянского района Ростовской области России. В настоящее время городище затоплено водами Цимлянского водохранилища, после постройки одноимённой ГЭС. 
Сан* – войсковой реестр состава армии.
Санг* – золотоордынская мера расстояния, равная 8-9 км. Параллельно используется с «фарсах».
Сарай* (с маленькой буквы) – в прямом смысле переводится как дворец.   
Сарай* – так в обиходе  жители Золотой Орды и соседних с нею стран называли; как  новую столицу данного государства, город Сарай ал-Джедид (в частности в период правления Тохтамыша), так и прежнюю столицу, город Сарай аль-Махруса. Последний, в свою очередь, в Золотой Орде XIV века, ордынцы в обиходе называли: либо Иски-Сараем, либо Эски-Сараем. В связи с этим, для исключения путаницы, автором, в диалогах между героями, наименование  Сарай используется только в отношении второй столицы этого государства, города Сарай ал-Джедида, а в отношении первой, города Сарай-аль-Махрусы – Иски-Сарай.
Сарай ал-Джедид* (он же Новый Сарай, он же Сарай-Берке, он же просто Сарай) – вторая столица Золотой Орды. Этот город являлся столицей данного государства и в описываемый в настоящей книге период, во времена правления в Золотой Орде хана (царя) Тохтамыша (полное имя Гыясытдин Тохтамыш), (в некоторых источниках он же Токтамыш, он же Туктамыш). Согласно последним археологическим, историческим, другим географическим материалам и сведениям, местонахождение данного города отождествляется с Селитрёным городищем, расположенным возле села Селитрёное в Харабалинском районе Астраханской области Российской Федерации. С этим же городищем место расположения Сарай ал-Джедида отождествляет и автор настоящей кники, так как полагается ещё и на результаты ранее проводившихся попутных исследований, осуществляемых с использованием криминалистических методик, которым автор доверяет больше, так как ранее длительное время работал в системе правоохранительных органов. Однако, во многих исторических и археологических источниках место расположения Сарай ал-Джедида отождествляется с Царёвским городищем, расположенным возле села Царёв в Ленинском районе Волгоградской области. В связи с этим, место расположения второй столицы Золотой Орды остаётся предметом дискуссий между учёными-историками и археологами.
Сарай аль-Махруса* (он же Старый Сарай, он же Сарай-Бату, он же Иски-Сарай, он же Эски-Сарай) – первая столица Золотой Орды (Улуса Джучи). После переноса столицы государства в город Сарай ал-Джедид, этот город, наряду с Гюлистаном и Маджаром, длительное время оставался своего рода культурной столицей Золотой Орды. Согласно последним археологическим, историческим и географическим материалам и сведениям, местонахождение данного города отождествляется с Красноярским городищем, расположенным возле посёлка Красный Яр в Красноярском районе, Астраханской области Российской Федерации. С этим же городищем место расположения Сарай аль-Махрусы отождествляет и автор настоящей кники, так как полагается ещё и на результаты ранее проводившихся попутных исследований, осуществляемых с использованием криминалистических методик, которым автор доверяет больше, так как ранее длительное время работал в системе правоохранительных органов. Однако, во многих исторических и археологических источниках место расположения Сарай аль-Махрусы отождествляется с Селитрёным городищем, расположенным возле села Селитрёное в Харабалинском районе Астраханской области. В связи с этим, место расположения первой столицы Золотой Орды остаётся предметом дискуссий между учёными-историками и археологами.
«Сарай баш-каймак»* – вымышленое автором, и предложенное одним из героев настоящего произведения, название торгового представительства Золотой Орды, которое ближайшим окружением ордынского царя Тохтамыша предлагалось создать для функционирования в столице империи Тимура (Тамерлана) городе Самарканде. В задачу ордынских и других наёмных сотрудников данного представительства должно было входить, под прикрытием торговой и другой коммерческой деятельности, заниматься шпионажем, диверсиями, терроризмом и другой подрывной деятельностью на территории империи Тимура (Тамерлана), в пользу Золотой Орды. Примерный перевод данного названия, согласно современной терминологии, звучал бы, как «Сарайглавсметана».   
Сарай-Джук* (Сарайчик) – средневчековый золотоордынский город, который находился в устье реки Яик (Урал) недалеко от нынешнего города Атырау (республика Казахстан). После создания Едигеем Ногайской Орды, этот город под названием Сары-Айчик стал столицей данного государственного образования.
Сарай-Калмук* – золотоордынский город, точное место нахождения не установлено, был отмечен на средневековых картах (Каталонский атлас 1375 года, и Портулан (портулон) братьев Пиццыгани 1367 года), как населённый пункт на правом берегу Волги (Итиль). Учитывая, что данные карты готовились использования при плавании на военных и торговых судах, в городе мог находится достаточно крупный речной порт, из которого суда проходили в столицу Золотой Орды, город Сарай ал-Джедид. А учитывая, что в тех примерно местах, где было обозначено место нахождения города Сарай-Калмук, имеются только две судоходные протоки, он вероятно находился на правом берегу Волги, напротив расположенных вдоль левого берега реки Ахтуба (Сара), нынешних городов: либо Ахтубинска, либо Харабали, Астраханской области.
Сарай Мульк-ханум* – старшая жена Тимура (Тамерлана). Она являлась дочерью хана джагатаев (чагатайцев) Казана и принцессой из рода Чингисхана. Женитьба на ней позволила Тимуру называть себя Тимур Гураган, то есть зять Великого Хана.   
Сарайский тумен* – воинское формирование из золотоордынского (столичного) улуса «Сарай», территория которого находилась в междуречье нынешних рек Волги и Урала от Каспийского моря до Самарской луки. Этот улус являлся своего рода личной вотчиной великого хана (царя) Золотой Орды и находился под его командованием непосредственно. Однако, Сарайских туменов было несколько, поэтому, для исключения путаницы, после упоминания каждого из них, автором указавается эмир (военачальник) командовавший данным воинским формированием.
Сарайские цари* – правители (ханы) Золотой Орды.
Сартака (улус)*, «Сартака» – название одного из улусов в составе Золотой Орды. Находился в правобережье Волги и занимал значительную территорию нынешних: Волгоградской, Саратовской, Ульяновской и Самарской (правобережья) областей. На его территории находились крупные торговые и административные центры Золотой Орды – города Укек (Увек) и Бельджамен.
Сартаковский тумен* – золотоордынский отряд в 10 000 человек, сформированный из воинов улуса «Сартака».
Сары-Айчик* (Сарайчик) – название золотоордынского города Сарай-Джук, после того как он стал столицей вновь образованной Едигеем Ногайской Орды.
Сары-Кум* – золотоордынское селение и караван-сарай, располагалось на месте нынешнего села Песчанка Самойловского района Саратовской области. С тюрского переводится как «жёлтый песок».
Сары-Чин* (название речки) – в переводе с тюрского «жёлтая речка», возможно это речка, в настоящее время называемая Царёвкой, левый приток реки Ахтубы (в XIV веке Сары).
Сассиккузан* – хорёк.
Саснак Кыры* – так, в некоторых золотоордынских летописях, называется Куликово поле.
Сахиб* – высший должностной чин в гражданской администрации в ряде мусульманских стран. 
Сахиб-диван* – высший должностной чин в гражданской администрации Тимура (Тамерлана).
Сахип* – переводится с турецкого языка, как владелец, хозяин.
Саюргатмыш* – чингизид, формальный правитель Мавераннахра (империи Тимура «Турана») с 1370 по 1388 годы, когда неформально страной правил амир Тимур (Тамерлан).
Своеземец* – мелкий землевладелец. 
«Святки»* – так на бытовом уровне в средневековой Руси, а иногда и настоящее время в России, а также ряде республик бывшего СССР, называется установленный православной церковью, перечень людских имён, которые должны даваться новорожденным в определённые дни действующего на территории страны календаря.
Сенинг* – твой.
Сенинг ибн* – твой сын.
Сенинг китобинг* – твоя книга.
Сенинг уйинг* – твой дом.
Сервильер* – шлем со съёмным наносником для командного состава Великого княжества Литовского, отличающий командиров от других воинов, чтобы они постоянно были на виду у простых воинов (шляхтичей).
Сесе* – переводится с китайского – спасибо.
Сетар* – струнный музыкальный инструмент. 
Сечь* – бой, сражение, битва.
Сиабский базар* – крупнейший и старейший рынок города Самарканда в Узбекистане, расположен примерно в километре от площади Регистан. Своё название получил от протекаюей рядом реки Сиаб.
Симбер* – золотоордынский город, находился на территории нынешнего города Ульяновска (в прошлом Симбирска).
Симез* – полный (конченый).
Симез юлэр* – конченый идиот.
Синь* – переводится с китайского – письмо. 
Синяя гора со склоном бешеных молний* – гора на Медведицкой гряде в Жирновском районе Волгоградской области, известна своими аномальными явлениями, в частности тем, что неестественным образом притягивает к себе облака. Во время грозы над нею возникает большое количество молний, в том числе обилие шаровых молний. Иногда над горой появляется неестественное свечение, или, не зависящий от погоды, синеватый туман, который стелится по земле.
Синяя Орда* – юго-восточное (младшее крыло) Улуг-Улуса (Золотой Орды), занимавшее территорию большей части современного Казахстана и Западной Сибири (Прииртышье) со столицей в городе Сыгнак.
Сипахи* – тяжёлая конница вооружённых сил Османской империи.
Сипох* – служилый, должностное лицо при дворе хана, эмира.
Сичмок* – мышь.
Скиф кабрлари* – скифские курганы (смотрите – скифские курганы).
Сколоты* – так назывались народы скифской племенной группы, в древности проживавшие на территории Центральной Азии и Поволжья. В эту группу входили племена саков (смотрите – Саки) и ор-усов (ур-усов) (смотрите – Ор-усы или Ур-усы), наряду с другими народами являющихся предками современных казахов и возможно славян.
«Сливать»* – жаргонное выражение, используемое, в основном, сотрудниками спецслужб, оперативных структур и подразделений правоохранительных органов, означающее – негласно передавать (предоставлять) служебную, или секретную информацию, в распоряжение противника (врага, неприятеля, оппонента, спецконтингента и т.д.).
Служилые казмаки* – так в Золотой Орде назывались вольные люди из числа бывших воинов (отставников) и беглых крестьян (в основном русских), которые жили в основном, за счет службы по охране границ, участия в военных походах в ордынском войске в качестве лёгкой иррегулярной конницы, службы в караульных и карательных формированиях, а также на ямских (почтовых) линиях.
Смерды* – так в средневековой Руси называлось сословие людей, по своему социальному положению находившееся между свободными людьми и «рабами». Как правило смердами становились люди, лишившиеся средств существования, и в связи с этим вынужденные добровольно становиться на положение «рабов», чтобы прокормиться.
Смута в Орде* – смотрите «великая замятня».
Солкол* – левая рука.
«Сосватать»* – жаргон, распространённый в среде спецслужб и оперативных работников, означающий – завербовать.
Сотник* – амир командующий кошуном (сотней) в армии Тимура. 
Сотенный голова* – так в средневековой Руси назывался сотник (военачальник, командующий сотней).
Стрельница* – башня в крепости, или другое приспособление, выступающее за пределы крепостной стены и предназначенное для стрельбы вдоль этой стены.
Стригольники* – религиозное движение средневековой Руси XIV века, возникло в семидесятых годах в Пскове и Новгороде. Основными идеологами движения были диакон Никита и стригольник (парикмахер) Карп, впоследствии казнённые (утоплены в реке Волхов). Отсюда и название движения. В основном было распространено среди торговцев, которых не устраивало то, что их деятельность слишком загнана в бюрократические рамки государственной власти. Эти люди считали, что не ими должны управлять, а именно торговое сословие должно контролировать государство, тоесть князья должны действовать в интересах данного сословия. Стригольники объединялись в особые группы, во главе которых стояли наставники, и создавали собственные общины. Они не посещали православные храмы, а молились и каялись перед особыми каменными крестами под открытым небом. После 1427 года, сведения о стригольниках в летописях не встречаются.      
Струг* – русское плоскодонное парусно-гребное судно, служившее для транспортировки людей и грузов.
Стан* – временная стоянка кочевников, временное расположение военного лагеря у тюрских народов. Может отождествляться, в частновсти, с временной ставкой ордынских или чагатайских правителей или полководцев.
Су* – вода, река.
Су агызу* – водопровод.
Суваг татах* – канализация.
Сукыр тычкан* – крот. В настоящем произведении это словосочетание, взятое в кавычки («сукыр тычкан») отождествляется с понятием – тайный агент противника. 
Сулица* – разновидность метательного оружия, представляющего собой дротик (метательное копьё), имеющее железный наконечник длиной 15 – 20 см и древко, длиной 1,2 – 1,5 метра.
Султан* – в прямом смысле этого слова, переводится с тюркских языков как властелин или господин.
Султан Махмуд хан* – чингизид, формальный правитель империи Тимура с 1388 по 1398 годы.
Сунниты* – приверженцы одного из основных течений ислама, следующие сунне пророка Мухаммеда. Сунниты признают законность правления праведных халифов Абу Бакра, Умара, Усмана и Али.
Суран* – боевой клич воинов в армиях стран бывшей империи Чингисхана, в частности воинов армии империи Тимура (Тамерлана). Смотрите также – уран.
Сургавыл* – разведчик, оставленный в арьергарде. 
Сурнай* – духовой музыкальный инструмент.
Суфа* – кирпичный лежак, используемый в золотоордынских жилищах для сна и отдыха. В середине этого лежака проделаны специальные дымоходы, по которым циркулировал дым от растопленной печи. Таким образом, лежащие на суфе люди обогревались во время сна и отдыха. На ночь ордынцы разжигали в печке кизы (сухой навоз животных, перемешанный с остатками соломы), которые длительное время тлели, выделяя дым, и тем самым не давая быстро остыть суфе в течении ночи.      
Суфизм* – одно из оновных направлений классической мусульманской философии, в основу которого взята концепция совершенного человека.
Суфии* – приверженцы одного из основных направлений классической мусульманской философии. Средневековые суфии пытались объединить аяты, которые отнесены в разряд непостижимых для человеческого разума.
Сучаяны* – переводится с языка мокши, как рак (раки).
Сыгнак* – средневековый город в Средней Азии, вначале являлся столицей Половецкого (кыпчакского) государства, а после прихода монголо-татар, столицей Синей Орды (Кок-Орды) Улуса Джучи. В настоящее время не его месте сохранилось городище с остатками крепостных стен.
Сын боярский* – так в средневековой Руси звались сыновья бояр и других вельмож, которые не получали в наследство от своих отцов уделов и вынуждены были наниматься к князьям на службу в качестве дружинников и прочих служилых людей. 
Сырт* – холмистая увалистая возвышенность.
Сяогунян* – девочка (девственница).
Тавачи* – чиновник, ведающий вопросами снабжения и другими хозяйственными делами в армиях государств бывшей империи Чингисхана, в данном случае армии Тимура и Золотой Орды (квартирмейстер, интендант).
Таваджи* – адъютант, чиновник (офицер) по особым поручениям в империи Тимура и других странах бывшего Чагатайского улуса империи Чингисхана.
Таваджи-хыянэтче* – адъютант-изменник.
Тагнуул* – переводится с монгольского как шпион.
Тайдула* (Тайтуглы-хатун) – золотоордынская царица (ханша), жена хана Узбека, и мать хана Джанибека, подарившая в качестве награды за излечение своей глазной болезни патриарху Алексию землю, на которой находился принадлежавший Золотой Орде Царский двор в Московском кремле. На этом месте Алексием в 1365 году был построен Чудов монастырь, который был снесён в 1932 году и на его месте пеостроен 14-й корпус кремля (смотрите Чудов монастырь). 
Тайтуглы-хатун* – смотрите Тайдула.
Така* – козёл.
Тамбур* – ударный инструмент, род барабанов.
Тамга* – таможенная пошлина, налог с продаж.
Тамгачи* – налоговый и пошлинный инспектор.
Тамербек* – одно из прозвищ средневекового правителя и полкомодцца Тимура.
Тамерлан* – (смотрите также Тимур) прозвище средневекового правителя и полководца Тимура, создавшего в XIV веке в Центральной Азии одну из самых сильных империй мира того временни.  Прозвище произошло от двух производных видоизменённых слов: имени полководца «Тимур» – железный и «ленг» – хромой, что указывало на один из его физических пороков – хромоту и переводится как «железный хромец». В видоизменённой форме «Тамерлан», это прозвище закрепилось за Тимуром в Европе с 1384 года и стало, своего рода, вторым его именем. Под этим прозвищем полководец вошёл в историю. В русском и многих других иностранных языках оно не являлось и не является нарицательным и употребляется, наряду с настоящим именем «Тимур», в официальной терминологии. По некоторым источникам, сам Тимур довольно лояльно относился к своему прозвищу и оно ему даже нравилось. Ему было хорошо известно, что народы, использовавшие данное прозвище в качестве его имени, не знали истинного смысла этого слова и прозвище воспринимали как настоящее имя полководца.      
Тан* – средневековое название реки Дон.
Танаис* – средневековое название реки Дон, в основном употреблявшееся у некоторых народов Европы (в частности греков). 
Танга* – серебряная монета в империи Тимура (Туране). ; танги называлась ним-танга, ; – мири, ещё более мелкие, медные монеты – фулусы.
Таратунская сакма* – здесь героем было употреблено искажённое название дороги из Тортанллы к Бельджамену.
Тарджуман* – переводчик.
Тартария* – так в средние века в Европе называли Золотую Орду.
Тарх* – военный заказ для нужд золотоордынской армии.
Тархан* – в средневековых Золотой Орде и империи Тимура так называлось лицо, освобождённое от уплаты налогов и имеющее ряд других привелегий. 
Тархантау* – автором на тюрский вариант переведено современное название возвышенности (Тарханский бугор) простираюшейся от посёлка Алексеевский до села Ольшанки и вдоль села Залесянка в Самойловском районе Саратовской области. Упоминаемые в произведении родники, в настоящее время запаханы. В ХХ веке их следы ещё оставались.
Тарч* – фигурный щит, носившейся за спиной на плечевом ремне командирами в войске Великого княжества Литовского, чтобы простые воины могли всегда отличать во время боя своего командира, от других.
Татары* – народ, живший в северной части современной Монголии и истреблённый монголами в эпоху Чингисхана. Впоследствии так стали звать народы, представлявшие тюркоязычную часть войска Чингисхана. У жителей Руси и средневековой России данное наименование применялось по отношению ко всем народам Азии и мусульманскому населению Европы. Примечательно, что тюркоязычное и в большенстве своём мусульманское население Золотой Орды считало себя татарами, но не считало таковыми население империи Тимура (Тамерлана), и наоборот, мусульманское население империи Тимура (Тамерлана) также считало себя татарами, но не считало таковыми население Золотой Орды, называя тех кыпчаками, команами (куманами) и пр. В настоящее время данный этноним сохранился за волжскими булгарами и рядом других малочисленных тюркоязычных народов, за которыми он закрепился во времена средневековой Золотой Орды.
Татария* или Тартария – так в средние века в европейских странах называли Золотую Орду.
Тать*(тати) – так в средневековой Руси называли разбойников, промышлявших в лесах и на дорогах. 
Таш-Кичу* – золотоордынское селение и караван-сарай на реке Иловля, на месте современного села Каменный Брод Ольховского района Волгоградской области.
Таш-Кичу** – ордынское селение, расположенное вверх по реке Казанке, левом притоке Волги, недалеко от средневекового города Казан (современная Казань). Впоследствии было уничтожено ушкуйниками. Вновь стало упоминаться с 1678 года как село Починок. Впоследствии имело названия Кадайгулово и Кудайгуловская пустошь. В настоящее время на этом месте находится село Ташкичу, Арского района, республики Татарстан.
Тезэтуче* – наводчик (корпректировщик).
Темник* – военачальник (амир, эмир) в армиях Золотой Орды и империи Тимура, командующий 10000 воинов.
Тенгрианство* – обозначение доисламской и добуддистской религий или мировоззрения тюрко-монгольских кочевников евразийских степей, гдек присутствовал культ Тенгри – обожествлённого неба.
Тепа* – бугор, курган.
Тер-коя* – южный утёс, или утёс с юга. Короткий утёс, отходящий от так называемого Тарханского бугра (Тархантау), в настоящее время имеет название Куструбовский (Куструбянский) бугор. Располагается в северной части села Залесянски, Самойловского района Саратовской области. 
Тер-Су* – так, в XIV веке, называлась река Терса, протекающая по территориям северных частей современных Саратовской и Волгоградской областей России.
Тимофеевские ворота* – одни из ворот Московского белокаменного кремля Дмитрия Донского. Располагались на месте нынешней Константино-Еленинской башни современного Московского кремля. Наряду с Фроловскими, были основными воротами для въезда в кремль.
Тимур* (Тамерлан) – великий средневековый полководец и завоеватель, не проигравший в течении своей жизни ни одного сражения. В истории и литературе стал более известным благодаря своему прозвищу – Тамерлан, которое получил в 1384 году из-за ранения в ногу. Это ранение он получил ещё в 1362 году. Это прозвище переводится, как железный хромец. В связи со значительной видоизменённостью и соответственно, проблем с переводом, вскоре данное прозвище полководца перестало являться нарицательным. Оно, почти с момента возникновения, и до настоящего времени, используется как второе имя завоевателя. Тимур являлся неформальным правителем созданной им империи (1370 – 1405). Она была названа самим завоевателем – Тураном. Однако, не являясь чингизидом, на протяжении всего правления Тимур не мог стать полноценным правителем созданной им империи и довольствовался званием великого амира (военначальника). При нём формальными правителями империи являлись чингизиды: Саюргатмыш (1370 – 1388) и Махмуд (1388 – 1402). После победы над правителем Золотой Орды Тохтамышем, названная страна больше не смогла  восстановиться как единое, целостное и мощное государство, а впоследствии прекратило своё существование. 
Тимуриды* – потомки среднеазиатского завоевателя Тимура, его сыновья, внуки, правнуки и т.д.
Тимур-Кутлуг* – формальный правитель Золотой Орды в период с 1395 по 1400 годы. Сын Тимур-Малика и внук Урус-хана. Фактически в то время государством управлял его беклярибек Едигей. После того, как Тимур-Кутлуг начал осуществлять самостоятельную политику, он был устранён Едигеем от власти и погиб. В 1399 году им совместно с Едигеем была одержана блестящая победа ордынцев над превосходящим по численности и вооружении, объединённым войском великого Литовского князя Витовта и свергнутого золотоордынского хана Тохтамыша на реке Ворскле. В данном сражении погибли практически все представители русской династии Рюриковичей (кроме её Московской ветви), сражавшихся на стороне Витовута и Тохтамыша. Но по конечным результатам сражения, данная победа и для Тимур-Кутлуга с Едигеем, стала «пирровой».
Тимур-Малик* – сын Урус-хана, после смерти отца, хан Синей Орды. Вёл разгульный образ жизни, за что его покинули многие представители политической и военной знати, которые перешли на службу к Тимуру и Тохтамышу. Среди них были беклярибек Казанчи, полководец Иса-Бек (старший брат Едигея), царевич Тимур-Кутлуг и другие.
Токтакия* – второй сын Урус-хана. После смерти отца, непродолжительное время (в 1377 году) являлся правителем Синей Орды. До этого командовал войсками, посланными Урус-ханом против Тохтамыша, при его повторном вторжении в Орду. В ходе этой военной компании Токтакия разбил армию Тохтамыша.   
Тонбов* (Лесной и Травяной) – так в ХIV веке назывались находящиеся в нынешней Тамбовской области реки Лесной Тамбов и Нару-Тамбов.
Тонбовские волки* (тамбовские волки) – порода волков, отличавшаяся особенным свирепым нравом и в средневековье проживавшая в долинах рек Лесной и Травяной Тонбов, Шевырляй и Цна. Данная порода имела неповторимый оттенок цвета шкур, из-за чего они ценились как среди местного населения (мокшей и арджан), так и у соседей (северо-восточные княжества Руси и Золотая Орда). Пользовались эти шкуры широким спросом и в странах Европы. Первое упоминание об тонбовских волках, относится к первой половине XIII века, с того момента, когда мокшанская царица Нарчат подняла восстание против монголов, в отместку за убийство теми её отца и брата. Перед битвой с монголами, дружинники Нарчат одевали поверх своих доспехов вывернутые наизнанку свежие шкуры этих волков и шли в атаку. При сближении с монголами, лошади последних, учуя спецефический волчий запах, начинали беситься, сбрасывать с себя всадников и затаптывать их своими копытами, стараясь быстрее покинуть поле битвы. Приученные же к этому запаху кони мокшанских воинов, вели себя спокойно и повиновались своим всадникам. К настоящему времени аббревиатура «тонбовский волк» претерпела изменения и волки стали называться «тамбовскими».   
Топчи* – в татарских ханствах и Османской империи, так называли артиллеристов. Переводится с турецкого языка, как специалист по стрельбе из пушек: «пушкарь», «артиллерист».
Торак* – жилище (дом, усадьба).
Торбасы* – водопроводные или сточные (канализационные) трубы. 
Тортанллы* – средневековый золотоордынский город. Располагался на месте нынешнего посёлка Спартановка на северной окраине города Волгограда (Мечётное городище).
Тохта* – верховный правитель, хан Золотой Орды в период с 1291 по 1312 годы.
Тохтамыш* – верховный правитель (каган, великий хан, царь) Золотой Орды в период с 1380 по 1395 годы. При нём после «великой замятни» к концу лета 1381 года в Золотой Орде были восстановлены институты власти. В период его правления Золотая Орда на некоторое время из разрозненных улусов вновь стала централизованным государством. Однако ошибки в политике по отношению к своему бывшему покровителю, правителю Мавераннахра (Турана) великому амиру Тимуру (Тамерлану), привели к войнам между ними, в которых Тохтамыш потерпел сокрушительные поражения и потерял трон Золотой Орды. Полное имя Тохтамыша – Гыясетдин Тохтамыш (Токтамыш) (Туктамыш). Со средневекового монгольского языка данное имя переводится как, «остановись воин».
Трубач* – в  XIV веке во всех армиях мира, в том числе и русском войске, выросла роль трубачей-сигнальщиков – в контексте улучшения организации войска. 
Туг* – знамя, флаг, бунчук.
Тугач* – знаменосец.
Тук кизил* – тёмно-красный, багряный, червлёный.
Тукмак* (Токмак) – монгольское название Золотой Орды. Это название было распространено в Могулистане и некоторых странах Средней Азии.
Тулы* – полный.
Тулы юлэр* – переводится со смысловым значением, как полный идиот.
Туман-туг* – знамя тумена.
Тумен* – воинское формирование в Золотой Орде и империи Тимура, численностью 10 000 человек.
Тур* – защитное орудие в армии Тимура.
Туран* – самоназвание империи Тимура (Тамерлана), указанное на одном из памятников в Казахстане, построенном самим Тимуров во время похода в Золотую Орду в 1391 году. Данное название было дано империи Тимура (Тамерлана) ещё в начальной стадии её формирования, на курултае (съезде степной аристократии) 10 апреля 1370 года, после взятия Тимуром города Балха (ныне город Вазирабад, расположенного на территории современного Афганистана в 20 км от столицы провинции, города Мазари-Шариф).
Тура-Тур* – средневековый золотоордынский город, находился на западной окраине современного города Волжского, Волгоградской области (при въезде с Волжской ГЭС) и острове Зелёный возле данного города (территориально входит в данное гшородское поселените).
Туратурская переправа* – основная золотоордынская переправа через реку Итиль (Волгу). Находилась между золотоордынскими городами Тура-Тур и Тортанллы, примерно на месте современной Волжской ГЭС в Волгограде.
Турк аёл* – турецкая женщина, турчанка.
«Турк Даги»* – переводится, как Туркова гора. В кавычки взято название невольничьего рынка в средневековом селении Турклер (ныне посёлок Турки, Саратовской области), через который осуществлялась поставки юношей-подростков славянских и других европейских народов, проживавших на Восточно-Европейской равнине, для отправки их в Оттоманскую Порту (Порту). Там, из этих юношей, формировалась регулярная пехота вооружённых сил Османской империи – янычары. Взамен, Порта направляла в Турклер женщин, похищенных в соседних с ней государствах-бейликах (которые назывались ясырками), для продажи в гаремы золотоордынских вельмож и в качестве наложниц, в золотоордынское войско. Наименование Туркова гора, сохранилось в посёлке Турки и до настоящего времени.
Турклер* – средневековое селение с караван-сараем, находилось на территории нынешнего районного центра Турки, в нынешней Саратовской области. На территории данного селения находился невольничий рынок, через который осуществлялась переправка в Оттоманскую Порту юношей-подростков, похищенных на территории русских княжеств и в землях других народов (мокша, рзя, мари, мещера и т.д.), для их дальнейшего обучения военному искусству и формированию из них, регулярной пехоты вооружённых сил Османской империи (1365 – 1826), называвшейся янычарами.
Туркий* – тюркский.
Турклар* – турок.
«Тутиш сичмок»* – иносказательное выражение, примерный перевод которого, на современный лад, означает «ловить мышей», что подразумевает: эффективно работать, хорошо работать, результативно работать и т.д. 
Туфанг* – так в Золотой Орде в ХIV веке называли первые огнестрельные орудия – пушки.  Переводится как «труба». На Руси их называли тюфяками.
Тушу* – переводится с китайского – книги.
Тьма* (тумен) – воинское формирование Золотой Орды в 10 000 воинов.
Тысяча* – войсковое формирование в армии Тимура равное 1000 человек.
Тысяцкий* – амир, командующий воинским формированием равным 1000 тыцсяче человек.
Тюмень* – административно-территориальная единица в империи Тимура, тождественна современным понятиям область, провинция и д.т.
Тюрк* – сильный, крепкий.
Тюфяк* – так на Руси называли первые огнестрельные орудия – пушки. По другой версии, тюфяками звались пушки, стволы которых из-за дефицита металла изготавливались из прочных пород деревьев (в частности дуба), так-как эти стволы орудий выдерживали один, максимум два выстрела. 
Тэнэг* – переводится с монгольского как болван. В настоящем произведении слово «тэнэг» (взятое в кавычки) имеет иносказательный смысл. Данное понятие употребляется на «профессиональном» языке сотрудников ряда разведывательных и оперативных служб в отношении своих агентов, работающих «втёмную», т.е. не знающих истинных целей поставленных перед ними задач. Зачастую, побобные агенты используются этими службами в целях дезориентации контрразведывательных органов противника для отвлечения внимания последнего от деятельности в его рядах своей «рабочей» агентуры.
«Тянуть кота за хвост»* – начать вступление при разговоре издалека, продолжая этот монолог как можно дольше, и ни о чём.   
Увек* – он же Укек, средневековый золотоордынский город, располагался на южной окраине нынешнего города Саратова, и находился на северной ветви Великого щелкового пути. До эпидемии чумы в семидесятых годах XIV века, являлся административным центром улуса «Сартака», откуда Тохтамышем был перенесён в Бельджамен. С момента вышеназванной эпидемии чумы, начал приходить в запустение, и фактически средств не его восстакновление не выделялось. В 1395 году был полностью разорён войсками Тимура (Тамерлана) и окончательно прекратил своё существование. В этом городе были наголову уничтожены остатки войск Тохтамыша, принимавшие участие в битве на Тереке (1395 год) и отступавшие, после разгрома, по направлению к Булгару.
Ужар* – упрямый.
Узбек (хан)* – правитель Золотой Орды в период с 1372 по 1377 годы (с небольшим перерывом в 1375 году). Полное имя Мухуммад-Узбек. 
Узбой* – исчезнувшая несколько столетий назад река, находившаяся в закаспийских степях и пустынях и нёсшая свои воды в Каспийское море. 
Узи* – название реки Днепр у средневековых тюрских народов.
Уйнинг* – дом.
Укбаш* – рыба севрюга.
Укборын* – балык из рыбы осетровых пород.
Укек* – он же Увек, золотоордынский средневековый город, располагался в южной части нынешнего города Саратова (смотрите Увек).
Укрук* – обоз в золотоордынской армии.
У кулька* – подарок воину перед битвой в армии Тимура.
«Улаан суйрэл»* (Улаан-Суйрэл) – переводится с монгольского как Червлёный Яр. В настоящем произведении данное словосочетание взято в кавычки и обозначает название одного из улусов Золотой Орды, располагавшегося, в основном, на территориях нынешних Воронежской и Тамбовской областей Российской Федерации с центром в средневековом городе Казар (смотрите – Казар). Именно в землях данного улуса, получали уделы и селились отставаные воины золотоордынского войска, называемые казмаками (смотрите – казмаки), давшие начало зарождению современного казачества.   
Улаг* – ордынская конная подвода.
Улак* – переводится с турецкого языка, как гонец. 
Улем* – учёный, мусульманский преподаватель в богословском учебном заведении имеющий учёную степень. 
Улжа торши йултда изгимок* – рыскать в поисках добычи.
Улуг-Улус* – самоназвание Золотой Орды в  XIV веке, данное этой стране её ханом Тохтамышем. Применялось наряду с самоназванием Улу-Улус (Великий Улус).
Улус* – переводится, как удел (владение). Однако, в средневековых государствах, возникших на просторах бывшей империи Чингисхана, это понятие отождествлялось как с понятием страна (в целом), так и по отношению к её административно-территориальным образованиям (областям, провинциям и пр.). Например: Золотая Орда, как в целом называлась улусом (улус Джучи, Улуг-Улус и пр.), так и её отдельные административно-территориальные образования (улус «Саратака» со столицей в Укеке (нынешний Саратов), улус «Хозторокан» со столицей в Харжи-Тархане (нынешняя Астрахань) и т.д.).
Улусбек* – военный и гражданский руководитель отдельного улуса Золотой Орды. Тождественно современному термину – губернатор области, края.
Улуф* – зарплата, жалование в империи Тимура (Тамерлана) и Золотой Орде.
Умар-Шейх* – полное имя Мугис уд-Дин Умар-Шейх (1356 – 1394), второй сын средневекового правителя Мавераннахра (Турана) амира Тимура (Тамерлана). Погиб, сражённый стрелолй, во время штурма близ крепости Хармашу, Курдистан.
Умёт* – постоялый двор, хутор в степи. В средневековой Золотой Орде так ещё назывались постоянные стоянки кочевников на зимний период, оборудованные отопляемым жилищем, загоном для скота, огороженной площадкой хранения кормов для животных и другими постройаками. Временные стоянки кочевников в период выпасов скота, назывались станами.
Ур* – светлый, светловолосый.
Урактау* – тюркское, средневековое название возвышенности (холма) расположенной в нынешнем Камышинском районе Волгоградской области. В настоящее время, имеет название – Ураков бугор. 
Уран* – боевой клич золотоордынских войск в бою, обозначающий как – «свои». Впоследствии заимствован русскими как боевой клич «ура». Использовался так же золотоордынцами по аналогии с паролем для опознания своих воинов.
Урлук-Тимур* – один из сподвижников и самых приближённых людей известного средневекового полководца и завоевателя Тимура (Тамерлана). В 1380 году вместе с другим сподвижником, Ак-Бугой, был отправлен Тимуром в помощь чингизиду Тохтамышу в целях оказания помощи последнему в восшествии на царский (ханский) трон в Золотой Орде. После занятия Тохтамышем золотоордынского трона, Урлук-Тимур, по решению Тимура, был оставлен при царе (хане) Золотой Орды в качестве одного из главных советников последнего, и неофициально, одним из «соглядатаев» названного полководца за Тохтамышем, который с самого начала не пользовался у Тимура абсолютным доверием. В течении первых лет правления Тохтамыша, Урлук-Тимуру, Ак-Буге  и ближайшему сподвижнику ордынского царя Али-Беку (Али-Бек Конгурат), удавалось удерживать Тохтамыша в рамках лояльности к проводимой Тимуром политики, в том числе, и по отношению Золотой Орды. Однако, с самого начала царствовония, Тохтамыш, как мог, пытался освободиться от излишней опеки своих «соглядатаев». В этом он нашёл понимание в лице своих ближайших золотоордынских сподвижников Али-Бека, Исы-Бека, Карач-Мурзы, Шихмата и других. В 1384 году Урлук-Тимур и Ак-Буга неожиданно заболели и умерли. Согласно некоторых источников, причиной их смерти могло стать отравление, которое организовал Али-Бек с одобрения самого Тохтамыша. После смерти Урлук-Тимура и Ак-Буги политика Золотой Орды по отношению к империи Тимура (Тамерлана) и непосредственно её правителя, изменилась в противоположную сторону.
Урсыгбек-хатун* – одна из жён золотоордынского правителя, хана Тохтамыша.
Уртак* – торговый агент, ведущий торговлю в компании.
Уртон* – ординарец, курьер, почтальон.
Уртонный ям* – передача важных сведений, приказов, распоряжений, ярлыков, как в устной форме, так и в форме письменных документов, путём почтовой связи, осуществляемой специальными курьерами в государствах бывшей империи Чингисхана.   
Урусы* – так в Золотой Орде, империи Тимура (Туране) и других улусах монгольской империи, а также странах Азии, образовавшихся после распада данной империи, называли русских и других восточных славян. По одной из версий урусы являются европеизированным скифскими племенами (скифы-земледельцы), которые в период Великого переселения народов ушли вместе с хунну (гуннами) из заволжских степей в Европу, где смешавшись с коренными европейскими народами, ассимелировалось с ними и дали начало зарождению нового этноса, получившего впоследствии у центральноазиатских народов наименования – урусы.
Ур-ус* (Ор-ус) – переводится как светлое племя (Ор-ус – воинственное племя). Согласно некоторых источников, так в древности называлось одно из племён скифской племенной группы известной как сколоты (смотрите – Сколоты). В начале первого тысячилетия н.э. ур-усы (ор-усы) проживали на территории Центральной Азии и Поволжья. Во времена Великого переселения народов значительная часть ур-усов (ор-усов), вместе с хунну (гуннами), пересеиллась на территории Центральной и Восточной Европы. От названия данного племени впоследствии в тюркских языках возникло широко распространённое понятие урусы. Это название во многих тюркских языках закрепилось и широко использовалось по отношению к восточным славянам. Согласно некоторых источников, некоторые тюрские народы считают восточных славян европеизированными скифами или тюрками.
Уруш* – война.
Уруш оловини ёкувчилар* – это словосочетание переводится примерно, как поджигатели войны.
Урянхайцы* – монгольские племена тувинской группы. Воины этих племён считались как самыми выносливыми и неприхотлвыми в походах, так и самыми хитрами, рапсчётливыми и жестокими. Учитывая эти качества, именно из урянхайцев в войсках Чингисхана, а впоследствии Тимура (Тамерлана) формировались подразделения боха-дуров (удальцов-разведчиков) для выполнения особо-важных и сложных заданий. Наиболее известным урянхайцем являлся один из полководецев Чингисхана Субэдэй-бохадур, по прозвищу «барс с отгрызённой лапой».
Ус* – племя.
Устомон* – хитрый.
Уци* – переводится с китайского – оружие.
Учар* – летающий (летучий).
Учар келом* – летающий ковёр, «ковёр самолёт».
Ушкуй* – небольшое речное гребное судно с мелкой осадкой, имеющее одинаковые носовую и кормовую части и способное одинаково плыть в обеих направлениях. Эти части были загнуты вверх, а на их концах обычно вырезалась голова белого медведя. Отсюда и название – ушкуй, что с языков некоторых средневековых северных народов переводилось как белый медведь. Эти суда часто использовались лихими людьми, занимавшимися грабежами и разбоями на водных коммуникациях Руси и Золотой Орды, получивших прозвище ушкуйников.
Ушкуйники* – вольные люди, снаряжённые новгородскими купцами и боярами для занятия торговым промыслом и разбоями, в основном на реках Волге и Каме. Впоследствии ими был построен город Вятка, являющийся для предводителей ушкуйников (ватманов) ставкой. Позже данный населённый пункт был переименован в город Хлынов. В настоящее время областной центр в Российской Федерации – город Киров.
Уяси* – гнездо.
Фаворит* – лицо, пользующееся благосклонностью правителя (влиятельного лица), и получающее от него различные привелегии, но в свою очередь, оказывающее на него влияние.
Фаол* – ухищрение, «комбинация».
Фаол фокус* – «оперативная комбинация».
Фарасана* (фарасан) – мера длины, равная одной современной мили.
Фарман* – письменный документ: приказ, распоряжение, грамота, указ.
Фарсах* – путевая мера расстояния равная примерно 6 – 7 км.
«Философские рубаи»* – сборник произведений персидского философа, матемактика, астранома и поэта Омар Хайяма (1048 – 1131).
«Философские рубаи Бури»* – в данном случае, герой произведения в шутку пытается отождествить своё «творчество» с «Философскими рубаи Омар Хайяма (смотрите выше). 
Фикх* – мусульманское законоведение.
Фокус* – ситуация, комбинация. Впоследствии, данное понятие «перекочевало» в русский и другие языки, но с иными значениями – иллюзорное представление и т.п..
Фроловские ворота* – центральные ворота белокаменного Московского кремля времён Дмитрия Донского, находились в одноимённой башне (стрельнице) данного кремля. Ныне на её месте расположена Спасская башня современного Московского кремля. 
Хабар* – многозначительное понятие: прибыток, барыш (доход), удача, взятка, донос, послание, донесение, весть.
Хабаргири* – разведка в армии Тимура.
Хабарчи* – осведомитель, информатор. 
Хаваши* – свита правителей или знатных людей.
Хаджи* – в мусульманском мире так называют человека совершившего хадж – посещение исламских святынь в городах Мекка и Медина в Саудовской Аравии. 
Хаджи-Тархан* – так в IV веке назывался современный город Астрахань.
Хадисы* – сборники преданий о пророке Мухаммеде в священной книге мысульман – коране. 
Хазар* – боевая единица в воинском формировании Золотой Орды количеством 1000 воинов.
Хазаретянин* – такое выражение некоторые герои произведения используют в отношении бывших потомков хазар. 
Хазарское море* – так в ХIV веке называлось Каспийское море.
Хаким* – чиновник гражданской администрации в империи Тимура (Тамерлана), а также местный правитель.
Хаким** – есть и другое значение этого слова в некоторых тюрских языках – лекарь, врач (доктор), а также чиновник, ведающий вопросами медицины.
Халас* – довольно.
Халк* – народ.
Халкпарвар* – заботящийся о народе, любящий народ, лояльный или, демократичный к народу, демократ.   
Хан* – суверенный правитель. В Золотой Орде все ханы были джучидами из рода Чингисхана.
Хана* (ударение на последний слог) – конец, гибель.
Хан-агасы* – чиновник в ханском Диване* (Государственном совете) распоряжавшейся ходом заседаний при правителе Золотой Орды, подготовкой документов и прочими организационными вопросами (тождественно современному понятию – управляющий делами).   
Хан-Ордасы* – переводится как ханская ставка. В произведении, в частности, она отождествляется с расположением первой ставки золотоордынского хана Бату (Батыя), после окончания похода в Европу. По одним из сведений, Хан-Ордасы находилась в районе нынешнего села Урда (Орда), Бокейординского района, Западно-Казахстанской области, республики Казахстан. В некоторых русских летописях имеются сведения о поездках русских князей в Орду, в тот момент, когда ещё государственного образования, впоследствии называемого Золотой Ордой, не существовало. Возможно, речь идёт именно об этой ставке. С 1801 года на этом месте правительством Российской империи здесь была воссоздана ханская ставка для правителей младшего казахского жуза, просуществовавшая полвека. В настоящее время правительством Казахстана на месте Хан-Ордасы воссоздан историко-культурный мемориал.
Хан-Сарай – ханский дворец. В Золотой Орде кроме столицы ханские дворцы были во многих столицах улусов, а также таких крупных городах, таких, к примеру, как Гюлистан, Сарай аль-Махруса, Мохши и других. Но главной резиденцией золотоордынских ханов в последние десятилетия XIV века, являлся Алт-Сарай (золотой дворец), находившийся в столице государства, городе Сарай ал-Джедид.
Ханский двор* – смотрите Царёв двор. 
Ханский Диван* – совещательный орган при правителе Золотой Орды (Государственный совет в узком составе), в котором принимали участие самые приближённые к правителю чиновники военной и гражданской администраций (тождественно таким современным понятиям, как «политбюро», «совет безопасности» и прочим). Состоял из 18 человек. Как правило, если верховный правитель находился в столице, созывался еженедельно).
Хариджиты* – приверженцы одного из течений ислама, оьбладающие пуританскими взглядами. Они стали возражать против 12 суры, повествующей об Иосифе, проданном своими братьями в Египет. С точки зрения хариджитов, сура излишне вольно описывает попытки жены египетского вельможи соблазнить Иосифа.
Хасан-хан* – булгарский  эмир, командовавший обороной города Булгара в 1376 году, во время похода объединённого московско-нижегородского войска под командованием воеводы Дмитрия Михайловича Боброк-Волынского, в пределы Булгарского улуса. Именно им были подарены первые пушки (тюфяки, туфанги) московским дружинникам в качестве откупа, за отказ от штурма города. Но «подарки» были переданы без пороха (зелья) и простояли на кремлёвских стенах без дела до 1380 года, когда на Куликовом поле в плен к русским попал пушечный мастер Ас (Ай), научивший русских изготавливать не только сами орудия, но и порох (зелье) для стрельбы из них. Первое боевое применение пушек москвичами было осуществлено в 1382 году, при отражении штурма белокаменного кремля Дмитрия Донского войсками правителя Золотой Орды, хана Тохтамыша.
Хасиб* – казначей.
Хатун* – госпожа, жена хана, царевича. Позднее стало тождественно понятию просто женщина.
Хафиз* – человек, знающий наизусть Коран.
Хаять* – ругать.
Хиджаб* – одежда мусульманской женщины, предназначенная для сокрытия от посторонних глаз её тела. В отличие от паранджи, в хиджабе остаётся открытым женское лицо. 
Хлын* – в толковом словаре русского языка ассоциируется как плут, мошенник.
«Хозторокан»* – так назывался один из улусов Золотой Орды,  располагавшийся на территориях нынешней правобережной части Астраханской области и республики Калмыкия. Административным центром данного улуса являлся город Хаджи-Тархан, нынешний российский город Астрахань.
Хозтороканцы* – так в одной из летописей упоминался тумен в золотоордынском войске, сформированный из жителей золотоордынского улуса «Хозторокан», располагавшегося на территориях нынешней правобережной части Астраханской области и республики Калмыкия.
Хозтороканский тумен* – смотрите хозтороканцы.
Ходжа* – хозяин, учитель. В Золотой Орде XIV века отождествлялось с нынешними понятиями: чиновник, инспектор, аудитор и т.д.
Хой* – средневековое название реки Кой-суй на Кавказе.
Холоп* – так в средневековой Руси назывался человек, представлявший местное население и находившийся на положении раба. 
Хорасан* – средневековое государство, располагалось в восточной части современного Ирана, северо-западной части современного Афганистана и частично на территориях современных Узбекистана, Туркмении и Таджикистана.
Хорезмское море* – одно из средневековых названий Аральского моря.
Хребет сломать* – один из методов казни в государствах бывшей империи Чингисхана, при котором жертве привязывали руки к шесту, ставили на колени, а потом давили на шест, ломая позвоночник. В таким виде жертву оставляли посреди степи на съедение диким животным, грифам и стервятникам.    
Хромец* – золотоордынское презрительное прозвище Тимура.
Хуанцзинь* – переводится с китайского – золото.
Хуасюэцзя* – переводится с китайского – химик.
Худалад Хусейни* – полководец Тимура, сумевший в битве на Тереке прорвать оборону войск Тохтамыша и зайти в тыл его полководца Актау.
Хукиз* – вол (кастрированный бык).
Хунукдан* – уродливый, урод.
Хыянэтче* – предатель, изменник.
Хэнь гаосин цзяньдао ни* – переводится с китайского, как очень рад вас видеть.
Царёв двор* (Ханский двор) – резиденция послов Золотой Орды. Строение находилось на месте, где впоследствии располагался Чудов монастырь (смотрите Чудов монастырь), а ещё позже, 14-й корпус Московского кремля. До постройки белокаменного кремля Дмитрия Донского, Царёв двор располагался за пределами дубового кремля Ивана Калиты.
Царская площадь* – свободное место перед Царёвым двором, где до Ивана Калиты ордынские баскаки принимали дань от москвичей. Впоследствии на этом месте был построен Чудов монастырь (смотрите Чудов монастырь), а ещё позже, 14-й корпус Московского кремля, просуществовавший до 2016 года. В настоящее время на этом месте свободная площадка, планируемая для строительства Историко-мемориального комплекса кремля.   
Царь* – один из титулов монархов. Верховные правители Золотой Орды этот титул, наравне с его монгольской аббревиатурой – хан, носили со времён правления Менгу-Тимура (1266 – 1282). Впоследствии данный титул монарха перешёл из Золотой Орды к правителям всех ханств, образовавшихся на её территории, а также в Россию. В настоящем произведении данный термин автором используется лишь по отношению к верховным правителям Золотой Орды (великим ханам), так как в средневековой Азии, среди степной аристократии, титул хан имел более широкое значение и распространение, чем верховный правитель или царь. 
Царь-рыба* – так обычно в обиходе (и не только), называют любую крупную рыбу осетровых пород.
Цзай цзянь* – переводится с китайского – до свидания.
Цин цзинь* – переводится с китайского – возьмите.
Цитадель* – «небольшой городок», крепость, защищающая город, либо внутреннее укрепление крепости, имеющее самостоятельную оборону, являющееся редюитом крепрости и служившее последним опорным пунктом. 
«Цоб – цобэ» – команды, подаваемые погонщиками тягловым животным волам (кастрированным быкам) при поворотах соответственно направо и налево.
Цянь* – переводится с китайского, как деньги.    
Чагатайцы* – данный термин используется автором в качестве общего названия подданных империи Тимура в целом, так как империя была многонациональной, а единого названия населявших её народов не существовало. В некоторых европейских источниках использовался термин «татары», но данный термин применялся и по отношению к жителям Золотой Орды, а в Индии и Китае, также к славянам, в частности «белые татары». В некоторых источниках имеются сведения о том, что жители Золотой Орды также называли подданных империи Тимура – чагатайцами.  Данный термин происходит от названия одного из улусов (Чагатайского) империи известного монгольского завоевателя Чингисхана. Чагатайский улус распался в 1347 году на два государства: Мавераннахр и Могулистан. Впоследствии эти государства были вновь объеденины в одно в результате завоевания последнего, правителем первого Тимуром, и стали составлять центральную часть империи, созданной этим завоевателем, в которой чагатайский (староузбекский) язык стал основным государственным. Это обстоятельство и повлияло на решение автора использовать в качестве общего названия подданных империи Тимура, термин чагатайцы.
«Чалварс»* – переводится с тюркских языков как болван. В настоящем произведении слова «чалварс» и «болван» (взятые в кавычки) имеют иносказательный смысл. Данное понятие употребляется на «профессиональном» языке сотрудников ряда разведывательных и оперативных служб в отношении своих агентов, работающих «втёмную», т.е. не знающих истинных целей поставленных перед ними задач. Зачастую, побобные агенты используются этими службами в целях дезориентации контрразведывательных органов противника для отвлечения внимания последнего от деятельности в его рядах своей «рабочей» агентуры.
Чапан* – старинная верхняя одежда крестьян в виде долгополого кафтана.   
Чапар* – плетёный окопный щит. 
Челкан* – смотрите Чолкан.
Челядь* п – так в средневековой Руси назывались представители народов, захваченных в результате военных походов на соседние племена и государства, и находившиеся на положении рабов.
Чепан* – верхняя летняя одежда народов Средней Азии: стёганый халат без пуговиц с поясом. 
«Червлёный Яр»* (монгольское название Улаан-Суйрэл) – один из улусов (административно-территориальных единиц) Золотой Орды. Данное административно-территориальное образование располагалось на территориях Воронежской и Тамбовской областей, а также небольших территорий северных частей Волгоградской и Саратовской областей по правому берегу реки Хопёр (Похорь). Правителями Золотой Орды на землях «Червлёного Яра» наделялись уделами выслужившие свой срок и ушедшие в отставку воины ордынского войска, называемые казмаками, давшие начало зарождениию казачества. Здесь казмаки образовывали свои поселения, называемые на ордынский лад станицами (от слова – стан). Жили в основном за счёт охоты, рыбной ловли, воровства, грабежей и разбоев. Ряды казмаков пополнялись за счёт беглых крестьян и разного рода «разбойного люда» из русских самым опасным и нежелательным на предмет проживания улусом Золотой Орды. Административным центром данного улуса был  княжеств и степняков Золотой Орды. Поэтому «Червлёный Яр» был населённый пункт (возможно город) под названием Казар, располагавшийся на территории современного города Воронеж.
Черкасы* – так жители Золотой Орды называли вольных людей, живших на побережье Азовского моря между реками Дон и Днепр. Согласно ряда источников, черкасы стояли у истоков зарождения Запорожского и Низовой ветви Донского казачеств.
Чертольские ворота* – одни из ворот Московского белокаменного кремля Дмитрия Донского, находились на месте нынешней Боровицкой башни современного Московского кремля. Эти ворота так назывались из-за расположения у чертолья – местности вокруг Боровицкого холма с оврагами и буераками. Данные ворота являлись хозяйственным задним въездом в кремль. 
Чешские ворота* – одни из ворот Московского белокаменного кремля Дмитрия Донского, находились на месте нынешней Тайницкой башни современного Московского кремля. Здесь же располагался колодец и потайной ход, по которому можно было незаметно покинуть кремль. Спуск с Боровицкого холма, на котором располагался Княжеский двор, к Чешским воротам был самым пологим. Чешское ворота выходили на Москву-реку.
«Чёрная смерть»* – лёгочная форма чумы, от которой чернели трупы. В опысываемый в настоящей книге период, эпидемия названной болезни дважды вспыхивала на территории Золотой Орды (1363 – 1380 и 1390 – 1440 г.г.), выкосив население обширных территорий названного государства. Особенно сильно пострадало от этой формы чумы Нижнее Поволжье, где апогей вспышек пришёлся на 1374 и 1395 годы. В первом случае эпидемия началась из города Бельджамена, куда болезнь могли завезти торговцы, так как через этот город осуществлялась переволока судов из Дона (Тана) в Волгу (Итиль). Но в Бельджамене (Водянское городище, рядом с городом Дубовка в Волгоградской области), в результате своевременно принятых (достаточно грамотных и эффективных по тем временам) карантинных мер, эпидемию удалось быстро локализовать и свести на нет. Но вскоре эпидемия вспыхнула выше по Волге в городе Укек (Увек) (был расположен в южной части нынешнего города Саратова), где подобных своевременных мер принято не было, в результате чего данный город лишился трёх четвертей своего населения. Кроме того, не были доведены до конца необходимые карантинные мероприятия и в городе оставались нетронутыми (не были сожжены) множество пустых домов, вместе с заражённым имуществом, в которых ранее проживали заразившиеся и умершие. Укек после данной эпидемии больше не восстанавливался и существовал в заброшенном состоянии, как малонаселённое поселение, до 1395 года. Административный центр улуса «Сартака» из него был перенесён в город Бельджамен. В 1395 году после разгрома на Тереке в Укек вошли остатки разбитого войска Тохтамыша на отдых и переформирование. Однако, здесь их настигли посланные в погоню воинские формирования Тимура (Тамерлана) и уничтожили почти поголовно. Сам Тохтамыш с небольшим отрядом, бросив войско, бежал в сторону Еткары (ныне город Аткарск Саратовской области). Эпидемия чумы в Укеке вспыхнула с новой силой, полностью уничтожев остатки населения, каак самого города, так и поселений, юртов и станов в его округе. Эти земли на долгие годы стали «выморочеными», тоесть мёртвыми (незаселёнными). 
«Чёрные земли»* – степи в южной части современной Калмыкии. 
Чёртово логово* (Шайтаново логово) – аномальное место на Медведицкой гряде в Жирновском и Котовском районах Волгоградской области. В этом месте находились входы в две идущие под землёй многокилометровые пещеры. Входы были взорваны и завалены в 1942 году, во время Второй мировой войны. Смотрите также, пещеры Медведицкой гряды.
Чигирь* – водозаборное колесо, испольуемое для забора и подачи воды из водоёма на высоту.
Чин* – переводится с тюрских языков как Китай (название этой страны) или китайский. Имеются и другие значение этого слова в тюрских языках – река или вода. Нвпример: речка Царица, пересекающая современный город Волгоград, в средние века называлась Сары-Чин, тоесть жёлтая река, или жёлтая вода. 
Чин-афсурган* – китайские «чернокнижники», китайские шифровальщики или китайские специалисты (в канцелярской (штабной) работе).
Чингизид* – потомок Чингисхана.
Чинги-Тура* – средневековый город, столица Тюменского улуса Золотой Орды, впорследствии столица Сибирского ханства. Рспеолагался на территории современного города Тюмени (Царёво (малое) городище).
Чиябури* – шакал. 
Чолкан (Чолхан, Челкан)* – золотоордынское селение на реке Щелкан (притоке Терсы) на месте нынешнего села Подкуйково Руднянского района Волгоградской области. Недалеко находился рудник, где добывалась железная руда. В настоящее время рудник выработан, а в его котловине находится районный центр, посёлок Рудня Волгоградской области. Название этого золотоордынского населённого пункта произошло от имени золотоордынского царевича Чол-Кана (Шевкала, Щелкана), двоюродного брата ордынского хана Узбека. Чол-Кан был убит жителями русского города Твери за творимый в отношении них произвол.
Чоно* – переводится с монгольского языка, как волк.
Чопар* – гонец.
Чудов монастырь* – религиозное учреждение (в конце XIV века резиденция Московского митрополита) построенное в 1365 году в белокаменном Московском кремле Дмитрия Донского. До Чудова монастыря, на этом месте находился Царёв двор, т.е. двор ордынских послов, который царица Тайдула (смотрите Тайдула) отдала во владение митрополиту Алексию в награду за излечение её от глазной болезни. Старинное название Чудова монастыря – «Великая Лавра» или «Чудь». Чудов монастырь был разрушен 17 декабря 1929 года, а на его месте построен 14-й корпус Московского кремля, просуществовавший до 2016 года.
«Чудь» – смотрите Чудов монастырь.
Чукмор* – молот, кувалда.
Чул буриси* – степной волк.
Чули Азим* – великая безводная пустыня (у данной пустыни имеется и другое название – Кара-Кум). 
Чуньцю* (Весна и Осень) летопись удела Лу* – книга (произведение) древнего китайского философа и мыслителя Конфуция (551 г. днэ – 479 г. днэ).
Чурзи* – палица, булава.
Чурибаши* – начальник войска, комендант военного гарнизона (крепости) и т п..
«Чыкандай байыркы»* – средневековое название на языке мохши Раковского могильного (сторожевого) кургана, расположенного между сёлами Залесянка и Ольшанка в Самойловском районе Саратовской области. Смотрите Раковский курган. 
Чэнши* – переводится с китайского языка, как город. 
Шавкатли жангчи* – доблестный воин.
Шайка* – группа людей, организовавшаяся для совершения насильственных и противоправных действий.
Шайтан* – в исламском богословии представитель категории злых духов, враждебных Аллаху (антибог, антихрист, дьявол, чёрт). Согласно мусульманским канонам, шайтаны сотворены из огня и дыма и могут принимать разные формы, в том числе человеческий облик. Согласно мусульманскому учению, после Дня суда (киямат) шайтаны, вместе со своим господином Иблисом, обречены на адские муки.
Шайтаново логово* – смотрите Чёртово логово.
Шакьям Уни* – так у мусульманском богословии называется Будда.
Шамшир* – клинок, меч.
Шанырак* – символ тенгрианства, солярный знак (равносторонний крест в круге), означающий колесо и бубен.
Шастать* – ходить (бегать) без особой необходимости.
Шах* – средневековое название города Ташкента.
Шейх-ал-ислам* – глава мусульманского духовенства в каком либо городе, или административно-территориальной единице (улусе, тюмени и пр.).
Шериф Барака* – духовный наставник Тимура, потомок пророка Мухаммеда – Мир Сейид Береке (в ряде источников Мир Сейд Барака). При этом, понятие Шериф, к какому либо имени, означает – благородный потомок пророка Мухаммеда.
Шииты* – приверженцы одного из основных течений ислама, которые, признают лишь законность правления праведного халифа, зятя пророка Мухаммеда – Али. В отличие от суннитов, шииты признают право на приемничество потомков Али в качестве духовного и светского главы мусульманской общины.
Шикербек-ага-хатун* – одна из жён золотоордынского правителя, хана Тохтамыша.
Шим* – брюки, штаны.
Широз* – пригородное селение под Самаркандом, в котором проживали в основном зажиточные люди.
Ширин-бий* – знатный татарский род, входивший в состав ханского совета.
Шихмат* – брат жены Тохтамыша. Посол хана к великому князю Суздале-Нижегородскому в 1382 году. Являлся послом Тохтамыша в Москву в 1389 году. Посадил на великое княжение в Москве Василия Дмитриевича, сына Дмитрия Донского.
Ши-цзин (Книга стихотворений)* – книга (произведение) древнего китайского философа и мыслителя Конфуция (551 г. днэ – 479 г. днэ).
Шичан* – переводится с китайского – базар.
Шкабаваз* – главный бог в религии средневековых мокшей, мохшей (мордвы) – мокшень кой.
«Шлёпни здесь, шлёпни здесь»* – выражение. Смотрите «ал-тамга булмак бунда, ал-тамга булмак бу ёкка». 
Шона* – волчица.
Шпана* – мелкие жулики и хулиганы. 
Шу* – переводится с кмтайского – книга.
Шура* – совет (данное понятие применимо, как аббревиатура, лишь для обозначения организационных мероприятий и наименований соответствующих органов светских и духовных власти в мусульманских странах средневековья. Например: «в Алт-Сарае остоялась шура, на которую были приглашены лишь самые приближённые к ордынскому царю люди», или «для этого Тохтамыш срочно собрал шуру из самых доверенных ему лиц». Данное понятие не относится к аббревиатуре – Государственный Совет или Ханский Диван Золотой Орды. 
Щелкан* – речка, протекающая по территориям Саратовской и Волгоградской областей, левый приток реки Терсы, впадающей в Медведицу, левый приток Дона. 
Эгар* – седло.
Эдирне* – город, получивший это название после взятия его турками-османами в 1362 году. До этого входил в состав Византийской империи. В том же году османский султан Мурад I перенёс в этот город столицу Османской империи (Оттоманской Порты).
Элчи* – посол, посланник.
Элчига улим йук* – парламентёр.
Эмир* – военачальник и руководитель военной админичстрации в Золотой Орде. Использовалось наряду с названиями этих долностей, как Бек и Бий.
Эмират* – администрация.
Эмират улуса* – администрация улуса. 
Эмир-и- хазара* – военачальник, командующий тысячей.
Эмир-яргу* – руководитель следственного и судебного органа в Золотой Орде. В задачи данного яргу входили также сыскные функции и функции тайной полиции вообще, а также разрешение конфликтных вопросов в армии (тождественно нынешней контрразверке).
Эрзя* – смотрите арджаны.
Эркак тулки* – лис.
Эски-Сарай* (Иски-Сарай) – переводится в буквальном смысле как старый дворец. В ХIV веке данная аббревиатура использовалась в обиходе в отношении золотоордынского города Сарай аль-Махруса, первой столицы Золотой Орды, в то время как новую столицу этого государства, город Сарай ал-Джедид, в обиходе называли просто Сараем. В русской литературе данные города ещё известны под названиями Сарай-Бату и Сарай-Берке, хотя указанных наименований они официально никогда не носили. Для исключения путаницы, автором произведения аббревиатура Иски-Сарай используется в отношении вышеназванного города, а Эски-Сарай, в отношении одноимённого караван-сарая в этом городе.
Эш* – дело.
Эшкыя* – переводится с турецкого, как бандит.
Эш якширин* – тайное (секретное) дело (мероприятие). Тождественно современным понятиям тайная (секретная) операция или тайное (секретное) мероприятие, или оперативная комбинация.
Эш якширин хабар* – тайное (секретное) мероприятие в целях получения интересующих вестей (информации). Тождественно современному – оперативный контакт.   
Эшак* – осёл.
Эшакдай ужар* – упрям как осёл.    
Юго-западные ворота* – название дано автором. Единственные ворота с юго-западной стороны города Бельжжамена, находились на западном окончании единственной недостроенной южной стены города.
Юзбаши* – начальник сотни.
Юлэр* – идиот. 
Юрт* – золотоордынское и тюрское в целом, название отдельного кочевья, хутора и небольшого населённого пункта.
Юртча* – придворное должностное лицо, ведавшее выбором места для ставки хана и распределением мест в ней (распорядитель, администратор). 
Ягайло* – так на Руси звали литовского князя Йогайло, союзника золотоордынского беклярибека Мамая в период Куликовской битвы.
Ягы кочди* – переводится с тюркского, как враг бежал (бежит).
Язык* – пленник, необходимый для дачи показаний о состоянии войск противника. Это понятие было использовано в отношении подобных пленников, именно в Золотой Орде. Там же, данное понятие использовалось и по отношению к агентам-нелегалам, осуществлявшим свою деятельность в стане противника.
Яик* – до 1775 года название реки Урал.
Якширин* – тайный, секретный. 
Якширин хабар* – тайное (секретное) донесение (сообщение).
Якширин хабарчи* – тайный осведомитель (агент).
Ям* – почтовая станция, в Золотой Орде она кроме доставки почты и грузов, осуществляла перевоз людей на казённых лошадях.
Ямская линия* – почтовый тракт.
Ямская лошадь* – почтовая лошадь, принадлежащая почтовой станции.
Ямская станция* – почтовая станция (аббревиатура станция, происходит от тюрского слова стан, временная стоянка).
Ямской голубь* – почтовый голубь.
Ямчила* – смотритель почтовой станции.
Ямщик* – кучер на почтовых лощадях, и как правило, одновременно почтальон. Впоследствии данное понятие перешло в его первоначальном значении в русский язык.
Янычары* – регулярная пехота Османской империи (1365 – 1826 гг.), комплектовались из юношей-христиан 8 – 16 лет. Они считались султанскими рабами и ещё выполняли полицейские, охранные и пожарные функции, а при необходимости, и карательные. Мусульман в янычары не брали, так как они не могли быть рабами по определению. Янычары жили в монастырях-казармах и были чужды коренному населению Османской империи (Оттоманской Порты). Это была своего рода «национальная гвардия» правителей Османской империи (Оттоманской Порты). 
Яоши* – переводитя с китайского языка, как ключ.
Яошитушу* – переводится с китайского – ключ-книги (шифровальные (дешифровальные) книги).
Яошишу* – переводится с китайского – ключ-книга (шифровальная (дешифровальная) книга).   
Ярак* – нужное, годное снаряжение.
Яргу* – переводится как ведущий следствие. Государственный следственный и судебный орган Золотой Орды и империи Тимура, в задачу которого входили также сыскные функции и функции тайной полиции (аналог нынешней контрразверки) вообще, а также «разрешение конфликтных вопросов в армии».
Яргу-наме* – решение суда на основе Ясы.      
Ярлык* – ханский указ, нормативный правовой документ в Золотой Орде.
Ярыга* – работник, занятый неквалифицированной работой, разнорабочего, гребца на судне, канатчика на пароме и т.д.
Ярыжники, или яргушники* – так некоторые герои книги называли золотоордынских яргу (смотрите – яргу).
Яса* – название уложения (свода законов) Чингиз-хана, по которым жили улусы монгольской империи до её распада. Регулирует вопросы права, ведения войны и военной службы, семейные отношения, похвальные действия и различные запреты.
Ясак* – налог.
Ясал* – боевой порядок, строй, колонна.
Ясаул* – должностное лицо, ведавшее размещением войска в бою, на смотре, а также размещением гостей на пирах и приёмах (адъютант). У казмаков и ушкуйников так назывались помошники ат-оманов или ватманов (впоследствии атаманов). От данного наименования в дальнейшем произошло наименование должности, а затем и звания в казачьих войсках – есаул.
Ясырка* – невольница  из числа пленниц, захваченных в странах Ближнего Востока, Малой Азии и Балкан.  Впоследствии ясырками стали называть пленниц, захваченных казаками во время войн у турок и татар.
Яшил* – зелёный (цвет).

































ОГЛАВЛЕНИЕ:

Об авторе и замыслах его книги                2.

Вопросы, связанные со стилистикой изложения, а также наименованиями,          3.
названиями,      обозначениями,      произношениями      и    терминологией,
использоваными    автором,   в   работе   над   настоящим    произведением. 

ЧАСТЬ I: Причины  посланческой  миссии Тимура  на  север  и первые шаги           8.
                Тохтамыша  к  возрождению  Орды.

Глава 1:  Вторжение Тимура в Хорасан.                8.
Глава 2:  Первые шаги Тохтамыша на ордынском троне.                16.
Глава 3:  Взятие Тимуром Фусанджа и цена этой победы.                20.
Глава 4:  Напутствие посланцам от Умар-Шейха.                42.
Глава 5:  Самаркандская миссия в Булгаре.                50.
Глава 6:  Необходимость похода посланческой миссии в Москву.                58.
Глава 7:  Самаркандская посланческая миссия в Москве.                64.
Глава 8:  Провал миссии Ак-Ходжи в русские княжества.                70.
Глава 9:  «Щедрые подарки» темника Мамая Дмитрию Донскому.                74.
Глава 10: Игра посланцев в «кошки-мышки» с урусами.                78.
Глава 11: «Неожиданная удача» посланца Бури.                80.
Глава 12: Защитные меры москвичей от посланцев Тимура.                83.
Глава 13: Проводы «незваных гостей» из Москвы.                89.

ЧАСТЬ II: Вдоль Скифской сакмы витают призраки шайтанов.                94.

Глава 1:   Караван Кутфи направляется в Орду.                94.
Глава 2:   Разоблачение «кота в мешке».                96.
Глава 3:   Размышления посланца Камол ад-Дина.                98.
Глава 4:   Бездушный куст и его мифические тайны.                100.
Глава 5:   «Дикая» охота Бури на тонбовских волков.                105.
Глава 6:   В стане разбойника Кудеяра.                110.
Глава 7:   Рассказ о злодеяниях ушкуйников.                115.
Глава 8:   Китоврас – форпост ушкуйников.                118.
Глава 9:   Поселение Турклер и его обитатели.                124.
Глава 10: Злоключения с посланцами в Китоврасе.                130.
Глава 11: Посланцы в караван-сарае Сары-Кум.                140.
Глава 12: Боестолкновение у родников на Тархантау.                144.
Глава 13: Поселение Бур-Лук и тайны Медведицкой гряды.                154.

ЧАСТЬ III: Знакомство посланцев с Ордой, особенностями её основных             157.
                городов, устоями и нравами жителей.

Глава 1:   Приятельская встреча в караван-сарае Таш-Кичу.                157.
Глава 2:   Деликатная миссия Байондура.                163.
Глава 3:   Буга, Бури и Эркеш в Бельджамене.                166.
Глава 4:   Аудиенция посланца у Тохтамыша в летнем стане Заяр.                168.    
Глава 5:   Особонности ордынской рыбалки на реке Саре.                173.
Глава 6:   О последствиях чумы в Бельджамене и Увеке.                177.
Глава 7:   Хороший улов и делу не помеха.                184.
Глава 8:   Остановка каравана Кутфи в Гюлистане.                187.
Глава 9:   Посланцы  Тимура  в столице Орды  Сарае ал-Джедиде.                190.
Глава 10: Возвращение каравана Кутфи в Самарканд.                201.
Глава 11: Напутствие Камол ад-Дину от Великого амира Тимура.                205.   
Глава 12: Дополнительные наставления посланцу от Умар-Шейха.                210.

ЧАСТЬ IV: Политика Тимура в отношении Орды и причины обустройства       215.
                в её столице, его «торговой» миссии.

Глава 1:   Возвращение посланческой миссии Тимура в Орду.                215.
Глава 2:   Миссия Насреддина к темникам Казанчи и Едигею.                218.
Глава 3:   Встреча посланцев Тимура в Сарае.                222.
Глава 4:   Повторная аудиенция посланца у Тохтамыша.                225.
Глава 5:   Ответ Тохтамыша на послание Тимура.                230.
Глава 6:   В гостях у темника Едигея в Маджаре.                233.
Глава 7:   Неординарный поступок Едигея.                237.
Глава 8:   Передача Казанчи своего тумена в Хаджи-Тархане.                238.
Глава 9:   События в столице Орды. Темник Идигу (Едигей).                243.
Глава 10: «Прохладная» встреча Тимуром Насреддина в Бухаре.                246.
Глава 11: Зимние странствия посланца Камол ад-Дина.                249.
Глава 12: Обустройство самаркандской «торговой» миссии в Сарае.                263.

ЧАСТЬ V: Поход Тохтамыша на Москву и меры посланческой миссии                268.
                Тимура не упустить своей выгоды от этого события.

Глава 1:   Решение Тохтамыша о походе на Москву.                268.
Глава 2:   Напутствие Ак-Буги посланцу Камол ад-Дину.                273.
Глава 3:   Одиозный Бури в распоряжении Буги.                276.
Глава 4:   Повторный приезд посланца Камол ад-Дина в Китоврас.                284.
Глава 5:   Неожиданная инициатива Бури.                291.
Глава 6:   «По секрету всему свету»!                297.
Глава 7:   Оригинальная задумка Бури.                312.
Глава 8:   Шпионские странствия посланца Камол ад-Дина.                324.
Глава 9:   В Москве получили тревожные известия.                343.
Глава 10: События в Казане по захвату купеческих судов.                353.
Глава 11: Головные боли Исы-Бека и признания Насреддина.                381.
Глава 12: Тохтамыш ведёт войско изгоном на Москву.                401.
Глава 13: Беспорядки и паника в Москве. Приезд Остея.                411.
Глава 14: И снова логово разбойника Кудеяра.                418.
Глава 15: Тохтамыш на подступах к Москве.                420.
Глава 16: Гибель захваченной флотилии у острова Нарат-утрау.                431.
Глава 17: Осада, штурм и взятие Москвы Тохтамышем.                441.

Справочник с пояснениями встречающихся названий и терминов.                453.