Дети Небесного острова. том 2. глава 37

"Воспоминания"

После кратковременного отдыха в выделенных покоях, команда Небесного острова никак не ожидала услышать вежливый требовательный стук в дверь.
 Открывать направилась Эми, до этого с философским, немного сонливым взглядом разглядывавшая священные столпы великого Небесного острова, аккуратно распределённые её по столу яркими драгоценными бликами. Палочка воды, стерженёк природы, стёклышко драгоценностей, кольцо ветра, а самое главное – древний и безмерно могущественный элеметаль солнечного света – все они были ими благополучно добыты, и сердце семнадцатилетней девочки трепетало, чувствуя, что у неё и её друзей удалось выполнить эту трудоёмкую миссию, возложенную на них мудрой правительницей Небесного острова,  со спокойной совестью сбросить с плеч непомерный груз, такой тяжкий и давящий, но без промедленья вдруг ставший будто бы невесомым.
 Она представила себе какой надеждой, счастьем и ободрением вспыхнет напудренное бледное личико госпожи Анн, как на её белых щеках, с лихвой покрытых толстым слоем белил, проглянет жаркий розовый румянец, когда она узнает, с какой однозначной победой и триумфом, они, её простые, но беззаветно преданные подданные вынесли эту ношу…
Оставался лишь один вопрос – как верно объединить пять могучих столпов, чтобы получить право на своё бескорыстное желание – спасение Небесного острова?..
Лёгким ветром пролетев по их общей опочивальне, она услышала тихое мерное сопение – то были Рина, уснувшая на нижнем этаже выбранной себе двухъярусной кровати, отгородившись от палящих лучей царствовавшего на Солнечном острове дерзкого светила. Над ней, на верхней полке вовсю храпел Дарен, спал он крепко, но неспокойно, постоянно ворочаясь и мотая головой в разные стороны, порой судорожно вздрагивая. Зонт от солнца в его руках, то резко вздымался вниз, то медленно опадал, свешиваясь над краем его постели. Марго спала на верхнем ярусе строения, поставленного напротив, надёжно зафиксировав над головой свой раскрытый зонтик, сон её был абсолютно тих, расслаблен и уравновешен, веки плотно сомкнуты…
Они провалились в сновидения, почти сразу по возвращению из подземелий, наверняка очень устали и вымотались, раз пропадали там до самого вечера по часовым меркам Небесного острова. Эми, увы, было не дано понять то, что ощутили они, пробираясь по туннелям – из их сумбурных, сбивчивых энергичный рассказов, она смогла уловить только суть про две необычные разветвлённые комнаты со странными волшебными зеркалами, способными отображать скрытые душевные терзания и переживания.
Семнадцатилетняя девочка и сама пробовала заснуть, но у неё этого практически не выходило: и дело вовсе не в навязчивых солнечных стрелах, усердно обливающих комнату светящимся золотом – зонты, любезно принесённые для них прислужниками Герольда – Женьбертом и Авариусом, были обтянуты невероятно жёстким плотным полотном, не просвечивая ни единой солнечной капли.
Причина её задумчивости и бессонницы – это, скорее, что-то вроде беззвучного отчаянного крика души – что же будет после того, как они загадают это желание? Возможно ли, что оно окажется не услышанным элеметалями? И если это вдруг произойдёт, то что будет дальше? Команда распадётся или продолжит непримиримую усердную борьбу, Небесный остров падёт, подчинившись воле коварного Энцберга и его сподвижников или выживет, продолжив отсчёт своей многовековой летописи?..
Ещё немного, и от этих необъяснимых вопросов, заполонивших и завладевших её разумом, у неё заболит голова…
Единственным, кто бодрствовал в этот час, был Александр, сидевший ровно под полкой Марго и с несвойственной ему неуверенностью сжимавший между пальцами острозаточенный грифель, серебристые грани которого так и переливались на свету. Рука его чуть дрожала всякий раз, когда он в порыве энтузиазма подносил её к стопке широких листов бумаги, начиная шаг за шагом выводить канцелярские острые буквы, весьма затейливые и не совсем привычные обычному глазу.
Однако, этот порыв немедленно рушился, когда у господского распорядителя дёргалась ладонь и витиеватая буква превращалась во рваную линию, или же когда грифельный, заточенный почти до совершенства наконечник с треском обламывался. Тогда Александр нырял в безмолвное бешенство: рвал бумагу на крупные куски, или сминал в комок и отбрасывал прочь все свои инструменты, всё окружающее пространство было заполнено обрывками тончащего шрифта рукописей.
 Хотя, по прошествии пары минут, вновь с пылом брался за них, умело и оригинально затачивая затуплённый короткий грифель лезвием меча, что в путешествии всегда был при нём, в массивным ножнах, что он носил на поясе. Эта новая искра не иссякала в нём до тех самых пор, пока не случится ещё одна неуместная оплошность.
Эми порывалась было спросить, почему он так бурно и вспыльчиво реагирует на каждую свою непреднамеренную, пусть даже незначительную помарку, но решила промолчать. Видимо, он просто стремится расписать всё недавно происходившее для отчёта своей матери, госпожи, и очень переживает, боясь что-то утаить, или, наоборот, не раскрыть полностью.
Она гостеприимно, борясь с каким-то посторонним внутренним волнением, плавно отворила дверь. Каково же было её удивление, когда она увидела стоящим в проёме господина Герольда, повелителя Острова солнечного света. Девочка порядком опешила, заметив по бокам от него его неизменных стражей и подручных – Женьберта и Авариуса, выглядели те глубоко серьёзными, непреклонными, словно две высоких глыбы.
- господин Герольд!.. – оторопело пролепетала Эми, мгновенно покраснев, поспешила совершить учтивый реверанс, колкие прикидывающие взгляды помощников правителя бросили её в жар и смутили.
Неужели, Герольд всё рассказал своим приближённым лицам и теперь они перестали испытывать к ней, да и ко всей команде, расположение?.. их настороженные взоры намекали именно на это… реверанс оказался слишком неряшливым и неловким – семнадцатилетняя едва не поскользнулась, старательно его исполняя и параллельно предполагая, зачем господин Остова солнечного света мог соизволить нагрянуть сюда – по времени Небесного острова было уже поздновато.
Но вскоре дружелюбный успокаивающий голубой взгляд певца солнечного света, без остатка отмёл её опасения. Он спокойно махнул своим слугам рукой, и те сию же секунду покорно склонили головы, отступив.
- не беспокойся, Эми, - с ласковым блеском в чистейше-небесных глазах сказал он, шагнув к ней навстречу – я окончил с неотложными делами и решил повидаться с командой, -  правитель скромно повернул голову, колыхнув золотистыми завитками, обрамлявшими лицо, пристально обернувшись на подчинённых – те в тот же миг нагнулись ещё ниже, заметно сгорбившись – Женьберт и Авариус знают об истинной цели, по которой вы гостите на острове. Я счёл необходимым им сообщить.
- хорошо, - осторожно проронила девочка, внимательно окинув янтарным взором крепких доверенных правителя, столкнувшись с тем фактом, коего она не могла ожидать.
Нет и малейших сомнений, что эти два исполина неизмеримо преданны Герольду, они были его главными наставниками и поддержкой ещё с тех времён, когда повелитель Острова солнечного света был беспечным юным мальчишкой, которого предшествующий монарх избрал себе во приемники. К своим обязанностям служить и самоотверженно находиться возле повелителя, защищать и оберегать его жизнь до последней капли крови, пускай даже ценой собственной жизни от возможных угроз и потенциальных недоброжелателей. Но что, если, переварив признание Герольда, они всё поймут по-своему и найдут эту угрозу в них самих, в команде Небесного острова?..
- не беспокойтесь, миледи, - спокойно и уважительно произнёс Женьберт, приподняв глаза и, видимо, ясно прочитав её страх – с давних лет у нас с его благородием, дражайшей светлостью, господином Герольдом, глубоких секретов и тайн нет. Ежели он верит вам, и считает, что вверяя в ваши руки древний элеметаль, поступает мудро и справедливо, мы не вольны переубеждать его, или оказывать на его беспрекословные решения какое-то давление. Мы доверяем и ценим вас, как это делает наш благочестивый повелитель!..
- разумеется, - быстро ответила Эми, коротко поклонившись. Она чувствовала, что всё больше и больше теряется в словах, но его речь показалась ей довольно искренней – я очень рада.
Герольд довольно кивнул ей и новым жестом приказал своим людям удалиться полностью. Когда Авариус и Женьберт послушно исчезли из дверного проёма, певец сделал следующий шажок по направлению к семнадцатилетней девочке, и та ощутила себя неописуемо неловко и глупо. Сердце забилось сильнее и громче…
- когда вы собираетесь улетать?.. – как можно более небрежно поинтересовался он, сделав отрешённый вид, но через эту не слишком умело выполненную маску чётко прослеживались подлинная горечь и печаль.
- я не знаю… - честно ответила Эми, покачав головой, словно прочувствовав его грусть и тоска – но после того, как мы отбудем, жизнь на острове опять потечёт в мирное русло, ты сможешь вплотную заняться управленческими делами. Я могу представить, сколько ценного времени мы успели беспристрастно забрать у тебя…
- о, нет, совершенно нет!.. – горячо воскликнул повелитель Солнечного острова, внезапно подхватив её ладони и сжав в своих – прощания с вами – это то, чего бы я желал меньше всего на свете!.. дни, проведённые с тобой и твоими друзьями, Эми, были воистину бесценными для меня, многому меня научили… я как будто бы побывал в своём детстве, но при этом осмыслил его заново – вместо серых будней, наполненных скудными моментами тёплых воспоминаний, я увидел всё ярче, отчётливее, абсолютно по-другому!..
Руки Эми, вложенные в ладони Герольда, начали робко подрагивать. Певец солнечного света понял это и отстранился, явно вспомнив что-то разочаровывающее, то, что в одночасье омрачило его думы и охладило напор. Некоторое время Эми вглядывалась в его угнетённое светлое лицо в попытках понять причину его резкого расстройства, затем догадалась…
Лумен!..
Он вспомнил, что её сердце навечно принадлежит доблестному герою ветхих сказаний Небесного острова, мечтательному и одинокому поэту луны и звёзд, павшему за честь и независимость родины в безжалостной Битве у облачного щита. Как правитель Острова солнечного света не старался продемонстрировать ей свою симпатию и заботу, девочка оставалась непреклонна – память о бесстрашном гордом слуге луны всё ещё горела внутри неё, иногда принимая форму приятного согревающего костра, а иногда разгораясь до такой степени, что была выжечь дотла её сердце и душу…
Она долго думала, что ответить потупившемуся правителю, сделала медленный вдох и просто сказала:
- думаю, я могу понять. За весь этот временной период Остров солнечного света стал родным для многих из нас, особенно, после того, как мы узнали о нашей плотно сплетённой воедино истории. Я уверенна, что у тебя получится вернуть двум небесным государствам взаимопонимание и дружбу. Эти два острова живут по заветам пяти элеметалей – они полностью разные, но имеют общее начало и всегда тянутся друг ко другу.
Герольд с благодарной, растроганной улыбкой, поднял взгляд на неё.
- разрешишь мне войти?.. – учтиво спросил её он – я бы хотел поговорить со всей командой.
- они сейчас отдыхают, но если вы этого хотите… - замялась та, отошла и радушно вытянула руку назад, приглашая зайти.
Герольд поравнялся с ней, с обыденной для него галантностью взял её тоненькую ручку и прошествовал в комнату вместе с ней, предварительно хорошо заперев дверь. В живительном сиянии солнца, его аура зажглась ярче. Эми снова пришлось зажмуриться.
Первым делом правитель Острова солнечного света обратил свой взор на Александра, что, будучи целиком поглощён своими мыслями, не сразу уловил его приход, продолжая раздосадовано сминать листы бумаги. Но едва он заметил появление монаршего представителя, он тотчас поднялся со своего места и отвесил глубокий поклон.
- здравствуйте, справедливейший Герольд! – торопливо, даже чуть боязливо поприветствовал он – извините, что посмел устроить тут беспорядок, - совестно проговорил он, посматривая на разбросанные вокруг бумажные клочки – я сейчас же всё приберу!
- приветствую и тебя, господский сын, - глубокомысленно отозвался тот – дай лишь знать, отчего же ты извёл столько бумаги?
Телохранитель команды сопротивления растерянно помолчал, в смятении наклонив голову. Только спустя минуту он позволил себе объясниться:
- я беспокоюсь за матушку. С момента нашего прилёта сюда, я написал ей несколько писем, отдал их дворцовым прислужникам, но ни на одно так и не получил ответной весточки. Мне стольким важным надобно поделиться с ней, спросить верного совета, но эти послания, а, возможно, и ответы на них, будто бы канули в пустоту…
В заключение этого объяснения, он снова опустил затуманенные тревогой глаза куда-то вниз, чувствуя немереную вину из-за того, что сам властитель Солнечного острова смог застать его в таком жалостливом виде. Но Эми чётко уловила, что в голубом отблеске прекрасного взора Герольда не промелькнуло ничего, кроме сочувствия.
- всё в порядке, - ровно, почти пренебрежительно заверил он, выждав несколько непродолжительных безмолвных мгновений – после того, как предыдущий правитель Острова солнечного света рассмотрел во мне своего наследника, меня забрали у моей матери в малолетнем возрасте, и все свои рассветные года я провёл в обществе слуг и придворных наставников, мой предшественник общался со мной мало… - он томно вздохнул – ты отзываешься о своей матери-госпоже с большой любовью, теперь я лишь сильнее хочу встретиться с ней лично. До Небесного острова путь неблизкий, возможно, твой конверт ещё не дошёл.
Александр поднял искрящийся взгляд, попытавшись опять сделать суровое отверженное лицо и начав поспешно, с очень вдумчивыми чертами, собрать бумажные обрывки, что он так бездумно раскидал вокруг себя в приступе гнева неизвестности. Эми поймала себя на мысли, что вполне может его понять: она вспомнила, как неописуемо тоскует её пятилетняя сестрёнка, Рина, способная подолгу вещать о своём ещё несостоявшимся подвиге – спасение мамы из стальных когтей «Вивет» и «Чёрной флотилии».
И в тот же миг, будто бы откликаясь на её тяжёлые мысли, зонтик на нижней полке напротив приподнялся и сложился в длинную трость, плотно облепленную жёстким волокном, что только с непосильной натяжкой можно было бы назвать тканью. За ним замаячили яркие рыжие непослушные локоны, после засветились пылающие зелёные глаза, исполненные игривыми и любознательными порывами. Рина пригладила выбивающиеся прядки огненных распущенных волос, и моментально спрыгнула с опущенного яруса.
- ваше сиятельство!.. – с широкой улыбкой пропела малышка, чуть опустившись в великолепно отточенном реверансе – её обожаемом почтительном движении.
Произнесла она это очень приветливо, но достаточно громко и настоятельно, словно это приветствие было обращено не к великому правителю, а к кому-то постороннему. Скоро старшая сестра осознала, что таким своеобразным призывом она хочет привлечь дремавших членов экипажа.
Марго откликнулась почти сразу, открыв сощуренные острые глаза и кратко осмотревшись перед собой. Завидев Герольда, она не растерялась, нагнулась через край своего верхнего этажа и что-то глухо, но требовательно шепнула напарнику, сотрясавшего всё строение кровати своим прерывистым храпом. Сперва Дарен недовольно поморщился сквозь сон, пробормотав что-то бессвязное, однако далее нехотя открыл рассеянные карие глаза, узрел Герольда и, содрогнувшись, не мешкая соскочил со своей постели, суетливо и расплывчато озираясь по периметру. Марго спустилась следом за ним по приставной лесенке и они вместе поспешили к Эми, Александру и Герольду.
Рина, очень довольная собой, присоединилась к ним.
- к вашим услугам, мудрейший правитель!.. – в унисон воскликнули они, подходя к певцу солнечного света и отвешивая ему знатный поклон.
Юноша-правитель, казалось, даже потерялся от их официального приёма, но тут же собрался и решил начать издалека – взгляд его упал на назойливо-зазывающие переливы вместилищ элеметалей, разложенных на столе, ближе к панорамному широкому окну.
- радуетесь победе?.. – с долей притворной насмешливости проронил он.
- конечно, - торопливо подтвердила Рина – мы никогда не были так близки к победе. Скоро Небесный остров возвратит свою былую мощь и процветание!..
- я очень этого хочу, - с верой продолжила её сестра – но для начала нам нужно также узнать, как их объединить…
Семнадцатилетняя девочка невольно стала вестником тяжкой, но истинной правды: единственная ноша, отяжелявшая их путь и которую они были вынуждены продолжать нести, была поиском того, что им неведомо – способа объединения пятерых жизнетворных столпов. Её откровение поразило всех друзей, как неистовая гроза, они потупили головы в полном незнании и смутности своих дальнейших ходов.
- что же вы так поникли?.. – заметил Герольд, выглядевший бодрым и уверенным, если не сказать больше – почти светящимся от счастья – или вы запамятовали, кем я был до недавнего времени?.. не только правителем, но и хранителем старейшего солнечного элеметаля!.. – напомнил он с шутливым укором – и я знаю, как можно их объединить в одно целое. Для этого надлежит провести особое действо, так называемую «Церемонию озарения» -  когда элеметали, сплотившись друг с другом и совместив подконтрольные свои силы, оказываются способными менять течение времени в полотне мироздания. Тогда они вольны подчиниться и исполнить сокровенное желание одного человека, но лишь единожды.
Команда Небесного острова зачарованно выслушала Герольда. Щёки Дарена налились алым цветом от возбуждения, он во взволнованной мечтательности запрокинул голову наверх, струящийся прозрачно-золотой солнечный лучик, отразившийся в его взгляде вдохновлённо заблистал.
Рина сложила руки у груди и устремила свой мечтательный взор куда-то в потолок.
- наверное, это просто замечательное зрелище!..
- именно так, - гордо поднял подбородок правитель – доподлинно грандиозное. В своё время, когда мне поручили обязанность хранителя, я изучил много старинной литературы, хранящейся в библиотеке, что при дворце. Все они описывают его очень ярко, красочно и неповторимо…
- мы ведь сможем провести эту церемонию?! – нетерпеливо переступил с ноги на ногу Дарен. Он смотрел на мир через призму надежды, всем своим видом показывая, насколько важно это для всей команды, для него, для всего Небесного острова.
Тот задумчиво склонил голову.
- на самом деле, - открыл юноша – я пришёл к вам, чтобы сообщить, что готовлю на острове пышные гуляния в честь вашего обретения всех пяти элеметалей и скорого возвращения на родину. Если вы желаете, Церемония озарения станет ключевым событием этого праздника.
- праздника?.. – Эми обменялась недоумёнными взглядами с друзьями – а не повредит ли это нам? Не хочу понапрасну приковывать нашим личностям необязательное внимание…
К её удивлению, Герольд немедленно пал на колени, вскинув руки ввысь, словно надеясь воззвать к жалости семнадцатилетней девочки. Конечно, когда прямо перед ней в молящей позе оказался никто иной, как правитель Острова солнечного света, она не могла ощутить ничего, помимо крайнего смущения. А потом, на глазах у всей команды, вцепившихся в происходящее изумлённым стеклянным взглядом, взял Эми за руку и приложил её ладонь к своему сердцу, отчего та, в силу своей застенчивости, едва ли удержалась на ногах, почувствовав его быстрые удары.
- я прошу тебя, Эми!.. – протянул он упрямо и порывисто – этот скромный праздник – единственное, что я могу дать тебе взамен тому, чему меня научила ты со своими соратниками. Позволь мне сделать хотя бы это…
Эми зажалась, чувствуя на себе прикованные взгляды экипажа. Очень деликатно и аккуратно, она освободилась от рук господина Герольда, страшно надеясь не показаться непочтительной или грубой к нему. Под напряжёнными взглядами толпы, она была готова потерять равновесие, и уже чувствовала, как перед ней медленно поплыли пространство, фигуры напарников и сестры, отдельные воспоминания. Всё это слилось в одни единые неразличимые пятна света, Эми пришлось приложить немало усилий, чтобы выстоять пред тем, что вмиг развернулось в её потемневших янтарных глазах.
 Когда, всего через пару секунд, она сумела прийти в себя и очнуться от тревожного помутнения, вердикт команды был уже определён: Эми узрела, что её сестрёнка и пилоты сомкнулись в плотном кружке, оставив господского распорядителя не у дел, и, часто перебивая друг друга взволнованными восклицаниями, торопливо обсуждали их окончательное решение.
Герольд же, в этот миг не сводил голубого взора с семнадцатилетней девочки. Этот взор был лучистым и наивным, от него даже его чудесная блистающая аура стала гореть гораздо ярче, чем прежде. Неужели, он и вправду по-детски полагал, что последнее слово как-то зависит от неё?.. отнюдь, нет, ведь вперёд уже выходила малышка Рина, заручившись одобрительными поддерживающими кивками Марго и Дарена.
- мы принимаем ваше предложение, - стараясь продемонстрировать всю свою неподдельную серьёзность, чуть нахмурившись и сощурив свой зелёный взор, сообщила она.
Повелитель Солнечного света мгновенно встал с колен в свой полный рост и осветился настоящей радостью: его аура, известная своими нередкими перепадами интенсивности, никогда не загоралась на памяти команды с таким жаром. Он в момент обернулся к малышке, уважительно опустился к ней, чтобы пожать её загорелую ладошку. Та в притворном величии отвела снисходительный взгляд, разрешая ему совершить подобный жест.
- превосходно!.. просто замечательно! – восхищённо повторял он и его лучезарные очи распахивались всё шире – надо непременно поговорить с Авариусом и Женьбертом – пусть возьмут на себя лично самые кропотливые детали!..
Он вещал об этом, обращаясь ко всем посланцам Небесного острова, но семнадцатилетняя девочка-то видела, что он коротко, но с отчётливым любопытством поглядывает на неё, словно хочет сказать ей ещё о чём-то, но отчего-то не может.
- я провожу тебя, Герольд, - несмело пролепетала она, осторожно подавая ему свою руку.
Он польщённо принял её и быстрым шагом направился к входной двери, любезно распрощавшись с командой и взяв с Дарена слово, что они увидятся спустя один солнечный оборот в установленных певцом солнечного света месте и времени, заметки о которых он пришлёт им немного позже. Экипаж вернулся к тихому неспешному отдыху.
И только внимательная Рина не решилась сдвинуться с места, остановив подозрительный свой взгляд на тенях Эми и Герольда – она разглядела, что наместник солнца на острове, неприкосновенный молодой монарх не слишком торопился покинуть их, а Эми по натуре была слишком робкой, чтобы посметь указывать ему – они просто стояли друг напротив друга, обмениваясь нерешительными знаками.
- Эми, я бы хотел поговорить с тобой наедине, - наконец-то промолвил правитель, с просьбой заглянув в её глаза, разрушая повисшую между ними неловкую тишину очень глубоким голосом.

- поговорить?.. о чём?
Её голос ещё долго отдавался лепечущим эхом под сводами дворца, но Герольд не спешил давать ей ответ на этот вопрос, последний раз бросил неясный взгляд в её побледневшее от замешательства личико, крепко сжал её руку и стремительно повёл её по нескончаемым коридорам его необычной куполообразной резиденции.
 На выходе из комнаты, захлопнув дверь, правитель Солнечного острова вновь столкнулся со своими подчинёнными, что, прислонившись к стене, непоколебимо и терпеливо ждали его возвращения, но промеж них не произошло и диалога – повелитель посмотрел на них строго и решительно, и едва Авариус с Женьбертом успели ему поклониться, исчез, неотвратимо ведя за собой не на шутку встревожившуюся девочку.
За каждым коридорным поворотом, она упорно и настороженно вторила ему свой вопрос, но тот упорно молчал, вышагивая чуть впереди. Скоро Эми догадалась, что он шествует напрямик к выходу из дворца, почувствовала его дрожь, нахлынувшую на него на подступах к массивным дверям и подлинное облегчение, как только он обнаружил, что к ним не были приставлена стража (вероятно, они отошли от них, чтобы проделать ежечасный обход дворца по периметру). А когда они подошли к дверям вплотную, певец солнечного света с натугой отворил их, блеск его ауры скользнул и слился с лучами брызгающего света, кои на Острове солнечного света невозможно было загасить. Он снова просительно оглянулся к Эми.
Та сделала осторожный бдительный шаг в нераздельные солнечные потоки, зажмурившись от чрезмерного господствующего положения, каким обладало здесь дневное светило. Сквозь щёлку между двумя плотно сомкнувшимися веками, она едва ли могла опознать его контур, возвышавшийся точно над ними в прохладной небесной выси.
Повелитель солнечного острова великодушно и галантно подставил ей своё плечо, перед этим с невероятной скрупулёзностью оглядев примыкающую местность – никаких отточенных фигур дворцовых служащих поблизости не оказалось – хорошо был виден лишь песчаный бугорок, похожий на небольшую дюну со сглаженной вершиной, или, быть может, на холм, что постепенно рос в своих размерах, не без помощи пассивного засушливого ветерка, да низкое ограждение, обрамлявшее бедный с виду двор правителя.
Эми сразу припомнила и сравнила его с двором владений госпожи Анн, где каждый уголок был невообразимым произведением искусства: холодная полупрозрачная дорожка из мраморных плит, которая так чётко отбивала ритм ходьбы, прекрасные высокие фигурные кусты, каждый из них был кропотливо вырезан в интересную впечатляющую статую, что никогда ещё не оставляли семнадцатилетнюю девочку в равнодушии, потрясающие, непередаваемые простыми короткими словами сады с морем из разнообразия красочных цветов, и волшебной резной беседкой, веющей ароматом древесной стружки, где любила проводить свои вечера, спокойно и изысканно попивая свой чай, дорогая госпожа…
Тут же – барханы, дюны и крайне неравномерные возвышенности. Во дворе господина Герольда хоть и старались достойно распределить песчаный покров специальными инструментами с широкими плоскими наконечниками, весьма похожими на лопату, но их трудов хватало на самое скоротечное время – проходило несколько небесных дней и пригоршни песка вновь оказывали разбросаны очень посредственно и хаотично – художник-ветер вновь принимался за работу, подгоняя пустынный рельеф острова согласно своему переменчивому усмотрению.
 Герольд убавил шаг, подавшись в сторону сада, что находился в задней части двора. Эми, стеснительно взявшаяся за его плечо, в который раз повторила свой вопрос, тяжко мучавший её на протяжении этих шести минут, но уже не особо надеялась, что ей всё же ответят – возможно, таинственный разговор Герольд выдумал только для того, чтобы вызволить её из душных давящих стен дворца и убедить её просто прогуляться с ним?..
Но она ошиблась, потому как ответ последовал.
- я… я бы хотел вновь извиниться перед тобой из-за моих слов о Лумене… - с неисчерпаемым сожалением проговорил он.
В один миг Эми оцепенела: в её мысли бурным потоком прорвались фрагменты воспоминаний об их недавнем конфликте, вызванном почившим поэтом луны и звёзд, когда Герольд был готов просить, чтобы она уничтожила в себе память о нём и выбросила оставшиеся от него предметы – пару тонких прозрачно-белых перчаток и крохотный мешочек с приличным запасом лунной пыльцы. Он уверял, что печальный и преданный слуга луны отнюдь не так мил, надёжен и самоотвержен, как рисовало его себе сердце Эми.
 Лишь погодя, поняв, насколько для девочки важна память о нём, он поведал ей, что задолго до того, как стать верным прислужником государыни ночного небосвода, он был его близким другом, компаньоном и представителем народа Острова солнечного света, пускай и не слишком чистокровным – тайком прибывшим на его землю с Небесного острова. Когда поэт отдалился от него, переключив своё внимание на такой же грустный и одинокий земной спутник, как, пожалуй, он сам, Герольд расценил это подобно предательству. Тогда Лумен навсегда покинул ряды жителей Солнечного острова, отрёкся от него и дал клятву верности своей великой госпоже-луне.
Именно с тех пор правитель Острова солнечного света затаил обиду на друга, чувствуя себя преданным и обманутым, он заглушил в себе всякие эмоции по отношению к нему, бывшего друга для него и не существовало. Но всё же, пересилив былое разочарование, он смог поделиться им с Эми, и она его поняла.
Всё это вихрем пронеслось в её голове и она озадаченно посмотрела на Герольда. Зачем ей теперь его извинения? Разве они не решили всё ещё тогда?.. но она не стремилась его перебить.
 - когда я пытался объясниться с тобой в прошлый раз, нас прервали твои друзья, - продолжал он – скорее всего, я не должен был говорить многое из того, что в тот момент прозвучало. Помня тебя расстроенную, у меня начинает разрывается сердце, ведь то, что я хотел тогда меньше всего – причинить тебе боль…
Завернув за угол, они плавно очутились в саду, где протекала узенькая полоса слаженной речушки. Герольд прошёл вперёд ещё немного, затем угнетенно отпустил семнадцатилетнюю девочку и устремился к ней, непринуждённо петлявшей между приклонившихся перед юным правителем пальм – одни из них с самозабвенной настойчивостью клонились к земле всеми своими причудливыми листьями, другие же пусть и были чуть изогнуты, всё ещё держали горделивую осанку.
Герольд нашёл средь затейливой тени листьев широкий гладкий камень, толсто запачканный песком, отряхнул с него крупные пылинки и сел, остановив свой неопределённый взгляд на подоле своей длинной туники.
Эми заколебалась, не зная, как правильно поступить. Похоже, эта ситуация оставила болезненный след неоднозначности не только на ней, но и на нём. Она неторопливыми шажками направилась к нему, пригнувшись, чтобы не задеть широкие пальмовые листья, потом ненавязчиво уселась рядом и положила руку на его ладонь.
- тебе не нужно так на этом зацикливаться, - мягко сказала Эми, пытаясь посмотреть прямо в его пронзительные глаза – ты попросил прощения, сумел признать свою неправоту и понять, как много это значит для меня. Больше мне ничего не требуется.
- ты правда так думаешь?.. – резко обернулся к ней певец солнечного света, в его взгляде вспыхнули удивлённые огоньки.
Девочка кивнула, и он томно вздохнул, переведя свой взор куда-то вдаль:
- наверное, Лумен, самый непонятный в мире человек, не привязанный ни к чему. Но с другой стороны он – настоящий счастливец, раз сумел завоевать такую девушку, как ты.
Семнадцатилетняя девочка не могла сдержать улыбки. Что-то подобное ей когда-то говорил Дарен, чтобы поддержать в ненастные дни, но фразой Герольда была тронута, как впервые, хотя и без яркого энтузиазма отнеслась к её смыслу. Но… кто знает?..
- бывает так, что ты начинаешь тосковать по нему?.. – серьёзно спросила она, неудобно отвернувшись и начав рассматривать сверкающие стройные стволы ближайших пальм, одетые в золотисто-коричневые чешуйки.
- иногда, - не стал скрывать тот – особенно в те далёкие мгновенья, когда у меня выходит хоть ненадолго сбросить с себя мою управленческую ношу. Порой, когда хочешь спуститься в туннели, стремглав выбежать из них и побродить вдоль пустынных хребтов. Авариус и Женьберт заботятся обо мне и я всецело полагаюсь на них, но… с ними проулки выходят скованными и ограниченными, будто передо мной, на песке, расчертили квадрат, в пределах которого я обязан находиться, но не переступая черту. Они бы не поняли многое из того, что мы с Луменом вытворяли в давние солнечные циклы.
Эми передёрнуло, когда она ощутила, что чувствует тоже самое. Их встречи с Луменом были не такими продолжительными и содержательными, как ей бы того хотелось: по правде говоря, многие из них были совершенно случайными, и могли бы и состояться, если бы семнадцатилетняя девочка сама не пыталась искать возможность для них. Но загадочный, независимый юноша открыл ей взгляд на некоторые явления и события, весь тот процесс, протекающий на Небесном острове, но имеющий непосредственное влияние на судьбы людей – как тех, кто проживает на чудесном острове, так и тех, кто благоденствует за пределами его земель – на Острове солнечного света или даже в самом наземном мире…
Лумен помог ей познать несметное количество скрытых, невидимых простому зрению, вещей. Именно он поведал ей суть гармонии, витающей по миру, рассказал, что обычный человек тоже может стать её частью, да он и сам являлся её неотъемлемым звеном, что никогда не прятал от неё. Играя на флейте, которую он держал в своей лёгкой походной сумке, перекинутой через плечо, но чаще всего – на поясе, он учил её этой гармонии, блаженному состоянию, отрадно наполняющему сердца всех живых созданий мира, заставляя их излучать тёплый свет искренности и добра. Казалось, свет сердца Эми в тот миг горел ярче всего, затмевая все остальные в задыхающимся волнении. И она свято верила, что способна просидеть так целую вечность, слушая и внимая, она была готова стать центром этой гармонии…
«Не беспокойся, Эми. Гармония Небесного острова никогда не нарушится, даже если меня не будет рядом…»
Предсмертные слова Лумена молнией пронеслись в её мыслях, оставив после себя довольно слабую, но острую боль. Семнадцатилетняя девочка зажмурилась и потрясла головой, поскольку к горлу уже подступала тоскливая горечь. Переживая в думах тот момент, когда ладони призрачного слуги луны в краткое, но роковое душераздирающее мгновенье выскользнули из перчаток, оставив их в пальцах обливающейся чистыми слезами Эми…
Переведя дух и опомнившись от мучительного воспоминания, она осознала, что Герольд всё это время не сводил с неё глаз и, уловив внутреннюю боль девочки, заметно обеспокоился. Та вытерла влажные ресницы тыльной стороной ладони – правитель Солнечного острова некогда был другом для Лумена, будет не лишним, если он узнает, при каком стечении обстоятельств погиб поэт.
- помнишь, я хотела рассказать тебе о трагедии с Луменом?.. - напряжённо начала она и тот сделал внимательный кивок.
Семнадцатилетняя девочка долго медлила, как бы сомневаясь, отворачивала лицо, застилая его тёмными короткими волосами. Видно было, что ей непросто далось небольшое возвращение к тем дням, которые так глубоко и надолго врезались ей в воспоминания, сумев выжечь на её нежной душе неизлечимый шрам.
 Но она нашла в себе силы заговорить, хотя каждое слово давалась ей с непостижимым усилием, ей приходилось почти выдавливать их из себя, говоря очень нервно и натянуто. Певец солнечного света увидел, что в её чудесных глазах, цвета жёлтого янтаря, всплыло ещё что-то кроме непреодолимой тоски и скорби – вина?..
- тогда над нашими землями всё сильнее смыкался облачный щит – так наш остров желал защитить себя от надвигавшейся опасности. Госпожа Анн, чувствуя недоброе, послала нас шпионить за делами станции, а также попутно выкрасть элеметали природы и ветра, которые алчная станция для своих прихотей отобрала у их хранителей, и результатом этого шпионажа оказалось несколько раскрытых ошеломляющих тайн… - тут Эми затихла, словно запнувшись, но всё-таки, после тяжёлого вздоха, решилась вернуться к повествованию – в частности, мы узнали, что на руководящей должности у «Вивет» находится Герда – наша с Риной мать, которая, к тому времени, уже давно была в длительной командировке, о коей мы ничего не знали… - она стиснула зубы, словно её вновь пронзила боль – когда мы это узнали, Дарен с Марго уже были на пути к госпоже Анн, потому как капитан подконтрольной станции «Чёрной флотилии», Энцберг – ловкий и жёсткий манипулятор, принял решение взять Небесный остров силой. Ещё на станции, Дарен хотел освободить своего отца, томящегося в станционной камере, но не сумел, а потому, через какое-то время вернулся и в порыве гневных чувств едва не уничтожил ненавистную «Вивет», если бы я, Рина и Марго не подоспели вовремя, рассказав ему всё.
Эми остановила речь, чтобы отдышаться и привести в порядок думы. Герольд смотрел на неё с неподкупным интересом и сопереживанием, слушая рассказ, будто текст захватывающей книги.
- и что же, на Небесном острове грянул бой?.. – чуть дыша спросил он.
- да, - глухо отозвалась она - когда же мы достигли острова, там уже вовсю гремела битва, вошедшая в историю, как Битва у облачного щита. Первым делом, мы выручили госпожу и всё сообщили ей, а затем приняли сражение наравне со всеми. И тут… я заметила, что Рина оказалась далеко от меня, а ей ведь только исполнилось пять! – голос её стал надрываться – я пошла за ней, попала в западню... и тут появился Лумен!.. он неимоверно помог нам ещё тогда, когда мы возвращали элеметали и показался снова! Он спас и создал для меня дорожку из лунной пыльцы, чтобы я могла добежать до сестры, но я, слепо желая отсрочить этот момент, не спешила отходить от него… с некоторыми потерями, но мы побеждали и ничто не предвещало страшной беды. Армия Небесного острова уже брала два оставшихся вражеских дирижабля, вооружённых ужасными мощными пушками, но один из них не пожелал принять поражение и через несколько секунд навёл её на лунную дорожку, точно под ноги Лумена…
Эми в отчаянии закрыла глаза руками, отпустив ладонь Герольда. Поток её слёз невозможно было прекратить. Правитель солнечного острова оказался в смятении из-за её эмоциональности и очень хотел её утешить, но даже не знал, как к ней подступиться, ведь её плач заглушил бы любые его слова. Он тотчас понял к чему она ведёт и в большинстве был солидарен с её отношением, так как его глаза также подёрнулись влажной пеленой.
- он выронил мешочек с пыльцой… я пыталась ему помочь, я просила его, я умоляла, чтобы он только держал мою руку, но он словно не слышал меня!.. – всхлипывала Эми, её голосок был готов сорваться на крик – это из-за меня он погиб! Я не смогла его удержать!.. облачный щит над Небесным островом развеялся, но какой ценой?.. в ту секунду я ощутила себя такой беспомощной и ничтожной…
Этими словами, личными укорами и угрызениями Эми и подвела к концу всё то, что так хотела донести до него. Светлое нутро правителя солнечного света сжалось от бессилия и соболезнования – он понимал, что ничем не может утешить девочку. А когда он вспомнил те дни, когда знал Герольда, как своего товарища и солнечного жителя, ему стало ещё досадней – он почувствовал, что на его сердце раскрывается застарелая рана, растравленная извне, и точно такая же, как и у Эми.
- нет-нет!.. – вскричал он и в возражении всплеснул руками – ты ни к чему не причастна, Эми! Это не твоя вина – это вина тех, кто сам беспощадно взялся за оружие. Я знаю, ты хотела помочь…
- а я не знаю! – воскликнула Эми, утирая слёзы, её глаза впервые за какой-то промежуток времени покраснели – быть может, это и в самом деле так, но я не могу избавиться от мысли о том, что, я пускай и косвенно, но виновата в этом.
Герольд долго не находился с тем, что ей ответить, но в конце концов просто сказал:
- Лумен бы не хотел, чтобы ты переживала из-за него.
Он и не мыслил, что это в действительности поможет облегчить её боль и скорбь, но ясно узрел, что взгляд её скоро прояснился и замер в одной точке.  Затем, еле заметно шевеля губами, она тихо и вкрадчиво проронила:
- не надо противиться тому, что предначертано, это лишь вселяет в душу хаос…
После этого она необычно внимательно посмотрела на него. Певец солнечного света невольно замялся и пожалел, что непреднамеренно растравил её раны, вызвав на этот злополучный разговор.
- это были слова Лумена, - более спокойно объяснила она – думаю, он в самом деле не хотел этого.
- Эми, мне очень жаль, что я напомнил тебе о болезненном… - раскаялся было юноша.
- мне хватает извинений, - отозвалась она уравновешенно – но я должна поблагодарить тебя, - неожиданно призналась она – за то, что ты решил выслушать меня: наверное, мне уже давно следовало выговориться.