Лоран

- Скажите, месье Лоран, Вы с Вашей женой, ну… ладили?
- Как сказать ладили? Я этот год в основном в командировках. Контора открыла филиал в Тулузе, приходится часто ездить туда. А Лили занимается, вернее, занималась галереей. Нам, собственно, и повздорить-то было некогда.
- М, - следователь Фарш почесал висок карандашом: - А в последнее время не замечали за ней чего-то необычного? Перемены настроения?
- Н-нет, - покачал головой Лоран: - Ничего такого.
- Может быть, у неё появился, как бы это сказать, друг? Друг, о котором Вы не знали?
- Не может быть. Исключено. Это невозможно. Лили… Никогда.
- Как Вы прокомментируете её предсмертную записку? – Фарш протянул тетрадный листок Лорану.
Тот начал читать и заплакал:
- Я… Я не понимаю… Не понимаю…
- Хорошо, месье, примите наши соболезнования. Этьен, проводи месье Лорана.
- Чего ты его трясёшь? Ты же видел, на нём лица нет, - сказал Барбаш, когда дверь за рыдающим вдовцом закрылась: - Я думал, этот бедолага в обморок упадёт. Как бы и его нам не пришлось из петли вынимать.
- Ну да, ну да.
- Дело совершенно явное. Суицид чистой воды. Телесных повреждений нет, признаков борьбы в квартире нет, анализ показал стрессовое состояние, предсмертная записка её почерком. Чего тебе ещё надо? А этот несчастный муж? В день её смерти был в Тулузе, где его и нашёл Этьен.
- Всё так. Но мотив?
- Мотив? – Барбаш усмехнулся: - Дамочки. Они делают, что их левая нога захочет. Моя тёща, к примеру, пригласила нас на обед и когда мы расселись за столом, как достопочтенное семейство, вылила содержимое супницы мне на голову, со словами: «Ты как-то сказал, что тебе очень нравится мой грибной суп, ешь на здоровье, коровья лепёшка». Какого? Чёрт бы её побрал, старую курицу! И почему ей не приходит в голову наложить на себя руки? Короче говоря: ищите женщину!
- В том-то и дело, что женщина. Я пятнадцать лет в криминалистике и уверяю тебя, что женщины не вешаются, тем более на собственных колготках. Травятся, режут вены, на худой конец бросаются с моста, но повеситься… Синее лицо, высунутый язык, испражнения… Она не могла не думать об этом.
- Она была в состоянии стресса. Вот, - Барбаш потряс заключением судмедэксперта: - Чёрным по белому.
- Может быть. Может быть, - Фарш захлопнул папку: - Ладно, пойду сдаваться патрону.
В дверях он остановился:
- Послушай, а сколько от нас до Тулузы?
- Ну, машиной часов пять. Поездом, пожалуй, четыре.
- М, ну да, ну да.
- Ступай уже, а то он сейчас опять звонить будет. И потом пойдём, перекусим.
- Грибного супа?
- Иди ты…

........................................................


Лоран осторожно поднялся по лестнице. Тщательно вытер ноги о коврик. Вставил ключ, аккуратно открыл дверь. Прошёл в спальню. Лили была там. В ночной рубашке, накрытая покрывалом. Красивая и ухоженная, всегда, даже во сне, особенно во сне.  Лоран оскалился. Он сел на стул рядом и смотрел на её счастливое лицо. Он ненавидел это счастливое выражение, которое не покидало её никогда. Она проснулась. Глаза сначала удивились, потом заблестели нежной теплотой:
- Карл? Ты приехал?
Карл протянул ей вырванный из тетради лист и ручку:
- Пиши.
Она, хлопая ресницами, села на кровати:
- Что? Что такое?
- Я продиктую.
Он диктовал медленно. Она писала. Он диктовал, и с каждым новым словом сердце её билось всё чаще. Он диктовал, и вот задрожали её губы. Он диктовал, и слёзы покатились по её щекам. Он диктовал и связывал из её колготок петлю.
- Всё? – спросила Лили, когда муж замолчал.
Он встал, поставил стул под люстрой.
- Всё, - ответил он.

Через полчаса Лоран также незаметно покинул дом. Надо было успеть на двухчасовой поезд. Если задержек не будет, в гостинице в Тулузе никто не заметит его отсутствия.

Карла Лорана разбудил телефонный звонок:
- Э, месье Лоран? Это Этьен Матье из криминальной полиции. Ваша жена…
- Что? Что случилось?
- В общем, Вам необходимо прибыть домой. Тут такая история. Необходимо Ваше присутствие.
- Немедленно выезжаю! – Лоран бросил трубку, сладко потянулся и пошёл умываться, насвистывая что-то мелодичное из ретро.

6 сентябрь 2020