Отец и дитя. Глава 8

В сотый раз посмотрел на часы. Наконец-то полночь. Я разбудил снова уснувшего Антоху, выслушал его недовольное ворчание. Открыв максимально аккуратно дверь, так чтобы она не скрипела, мы вышли из комнаты и прокрались по коридору к воспитательской. Мария Викторовна мирно спит на диванчике. Можно действовать. Мы вернулись в комнату. Телефонов одноклассников у меня нет, кроме Валеры, а выяснять у него адрес Оли - однозначно не вариант. До этого я никогда не прыгал со второго этажа. На улице холодно. Я взглянул на небо. Она усыпано звёздами. Школа на другом конце города, общественный транспорт уже не ходит. Мы попёрлись пешком.
– Антоха, я знаю, где взять цветы, - внезапно осенило меня.
– Где?
– У частников на дачах.
     Наш приют находится в частном секторе, и вокруг много огородов, садов. Где-то должен быть и цветник. Антоха подсадил меня на забор. Я оглядел огород. Собак не видно. Я быстро нашел яблоню. Её ветки усыпаны крупными сочными яблоками. Я достал из кармана мешок и набил его. Затем второй. Когда мешки были перекинуты на другую сторону забора, я решил обойти дом и поискать цветник. Но внезапно на крыльце зажегся фонарь. Я сиганул вглубь сада и затаился под деревом. На крыльцо вышел пожилой мужчина и закурил. Мне тоже сильно захотелось курить. Когда он ушел обратно в дом, я заглянул за угол. Приглядевшись, замечаю в дальнем конце участка розовый куст. Вот это удача! Нарвав колючих красно–розовых цветов, я как ни в чем не бывало выхожу через калитку. Антон спросил:
– Что ты так долго?
– Там мужик на крыльцо вышел.
– Тебя видели?!
 – Нет, я успел спрятаться.
– Отлично. Уходим. Подхватив по мешку с яблоками, мы пошли к блошиному рынку. Там обычно старушки, которым не хватает пенсии, продают излишки урожая со своих огородов. Когда-то этого места не было, и они сидели в сезон на каждом людном перекрёстке. Потом полиции видимо надоело их штрафовать, и здесь в центре города для них поставили крытые прилавки. Теперь они могут продавать, не платя налоги. Здесь под одним из прилавков мы спрятали ворованные яблоки. Проходя дворами в сторону школы, Антоха увидел чей-то мотоцикл.
– О, Ден, нам повезло – сказал он, указывая на байк, – Докатимся до твоей Оли с ветерком.
– Ты предлагаешь его угнать? – изумлённо спросил я.
– Ну почему угнать? Просто временно позаимствовать. Нам он сейчас явно нужнее, чем спящим хозяевам.
– Но на нём наверняка есть какая-нибудь сигнализация. Только мы его тронем, она заорет. – Нет тут ничего, – сказал Антон, внимательно осмотрев мотоцикл. Затем он засунул руку куда-то в недра мотоцикла, повозился, там что-то щелкнуло, и мотор заработал.
– Садись, давай, пока не спалились, – поторопил меня Антоха. Мотоцикл сорвался с места и полетел по ночному городу. Через 20 минут мы были около школы. Калитка закрыта, и поэтому мы перелезли через забор в задней части территории. Обойдя школу, я увидел, что одно окно на третьем этаже приоткрыто. Антоха пошел к пожарной лестнице. Я не совсем понимаю, что он собирается сделать. Открытое окно на другом конце стены. Тонкий бортик, выступающий из стены между вторым и третьим этажом – естественная дорога к нему. И я уверен, что мы не сможем по нему пройти. Слишком опасно. Но Антоха уверено полез вверх, и мне остается только последовать за ним. Я уже мысленно распрощался с жизнью. В школе высокие потолки, поэтому третий этаж находится на уровне обычного четвёртого. Оля даже не узнает, что я погиб от любви к ней. Стоп. Вроде самоубийство отменяется. Антоха не остановился у бортика, а полез выше. Вскоре мы оказались на крыше школы. Крыша покатая и скользкая, идти по ней опасно, но это всё-таки лучше, чем тот хлипкий бортик у третьего этажа. Но как же мы теперь попадём внутрь? Забравшись на гребень крыши, мы увидели вход на чердак. Дверь заперта, но моего товарища это, похоже, не волнует. Он вытащил из кармана связку каких-то проволочек и стал ковыряться в замке.
– Это что? – удивлённо спросил я.
– Отмычки, не видишь, что ли?
– Откуда они у тебя?
– Аист принёс, перестань задавать тупые вопросы, Дэн. Подержи лучше замок, чтоб не шатался.
– Нам за это ничего не будет? – робко спросил я. Антоха внезапно разозлился.
– Будет! Что-то будет! Знаешь, что?! – закричал он.
– Нет, не знаю.
– Я скину тебя с этой крыши, если ты не заткнешься, вот что будет! Между прочим, я здесь рискую, спасая твою личную жизнь. А почему? Потому что ты - малодушный трус! Ты не на что не способен, кроме как яблоки с дач тырить!
Я опешил от такой неожиданной агрессии.
– Если хочешь, можешь мне не помогать! – закричал я, – Сам справлюсь!
– Нет. Раз я вписался в эту историю, я обязан довести её до конца. Я, в отличие от тебя, не тряпка, у меня принципы есть.
– Я не тряпка! – закричал я с яростью, шагнул вперёд на Антоху, поскользнулся, не удержал равновесие и, упав, поехал вниз по скату крыши. К счастью, край крыши огражден. От столкновения со мной ограда содрогнулась, но выдержала. Антоха подбежал ко мне, испуганно спросил:
– Дэн, с тобой все в порядке?
– У меня вся жизнь перед глазами пролетела, – полушепотом ответил я, поднимаясь на ноги. Дальше мы всё делали молча. Антоха открыл замок чердака. За дверью деревянная лестница пропадает во тьме. Я включил фонарик на телефоне, и мы стали спускаться. Я первый спрыгнул на пол, и поднялся такой столб пыли, что я зачихал. Видимо, на чердак уже очень давно никто не заходил. С замком на входной двери на чердак разобраться оказалось легче, чем с тем, который был на крыше. Мы спустились на первый этаж. Стараясь не разбудить храпящего на диванчике сторожа, мы зашли в учительскую и взяли ключ от канцелярии. Десятки папок, десятки килограммов макулатуры, миллионы цифр и букв прошли через руки и глаза каждого из нас, прежде чем, наконец, был достигнут результат – Антоха выписал на листочек адрес Оли Филипповой. Подчистив за собой следы, мы покинули школу тем же путём, которым пришли в неё.
     Наконец, наступил момент истины. Мотоцикл подъехал к старому двухэтажному зданию. В деревянном окне на первом этаже темно. Я надел чёрный подшлемник, найденный под сидением мотоцикла, чтобы Оля не узнала меня, если проснётся и выглянет в окно раньше, чем я уйду. По нашему плану она должна будет всю ночь теряться в догадках, кто подложил цветы, и узнать об этом только в школе утром от Антохи. Оконная рама долго не поддавалась. По дороге мы с Антохой несколько раз останавливались, и он учил меня вскрывать деревянные окна. Но практики у меня ещё мало, поэтому я слишком долго провозился с Олиным окном. Когда рама наконец поддалась, я с ужасом увидел, что занавеска отодвигается. Я бросил букет на подоконник и тут увидел Олю. Она тоже увидела меня, и в её взгляде отпечатался ужас. Занавеска закрылось, выпав из её рук, и раздался пронзительный визг. Я убежал за угол, где Антоха ждёт меня на мотоцикле. Когда мы тронулись, он первым делом спросил:
– Что ты так долго?
– Рама какая-то косая, я с ней минут пять промучился.
– Сам ты косой! Пока ты телепался  с окном, тебя могли сто раз увидеть соседи.
– Оля меня видела.
– Ну, это радует, значит, мы не ошиблись с окном.