Встреча с ромашками

      Эта встреча произошла давно. Прошло уже пятьдесят шесть лет и, неожиданно, память восстановила эти события. И случилось это на Украине, в городе Городок, западнее от замечательного города Львова. Недалеко от Городка, километров десять, располагалась авиационная дивизия, наполненная шумом реактивных самолетов, голосами офицеров, и бодрыми голосами, смехом, молодых ребят - солдат Советской армии. На территории дивизии располагались столовые и солдатские казармы. Было в дивизии подразделение, которое называлось «Дивизионные ремонтные мастерские». Состав мастерских небольшой, человек тридцать солдат, и командный состав. Командовал личным составом майор Черкасов: участник войны, энергичный, с парадной выправкой, справедливый и требовательный. В мастерские, после завтрака, служащие приезжали на грузовой автомашине, кузов которой оборудован скамейками. В длинном коридоре одноэтажного здания выстраивались солдаты в шеренгу. Черкасов перед строем прохаживался с строгим выражением лица и с жатыми губами, подчеркивающие требовательность.
      - Ефрейтор Петров, два шага вперед, - произносил Черкасов.
        Петренко, четкими шагами, выходил из строя, и застывал перед командиром в позе «Смирно». Черкасов обходил ефрейтора и осматривал как товар перед покупкой.
      - Почему ремень не подтянут?!  Висит на поясе как ошейник на дойной корове! - Задавал вопрос командир. - Гимнастерка как юбка висит! Привести форму в порядок и становись в строй.
      - Слушаюсь! - отвечал Петренко, подтягивал ремень, поправлял гимнастерку и четким шагом возвращался в строй.
      - Сержант Мирошниченко, два шага вперед. - Следовала команда.
        Николай Мирошниченко выходил из строя, вытягивался в стойку «Смирно». 
Черкасов внимательно осматривал аккуратно сидящую на стройном теле форму, сапоги, аккуратно причёсанные усы, чистый и аккуратно подшитый воротник гимнастерки и, наконец, произносил:
      - Почему не по форме?! Почему верхняя пуговица воротничка не застегнута?! Что за разгильдяйство! Солдатская распущенность. Декольте устроил себе как на гражданке, в театре. Привести в порядок форму и станьте в строй!
      - Слушаюсь! - Мирошниченко застегивая на ходу воротничок гимнастерки и становился в строй.
        Командир продолжал осматривать строй, останавливался перед солдатом небольшого роста, упитанного, с заметным животом:
      - Рядовой Хает, почему вчера так долго возился с проверкой высотомеров. Влюбленность мешала? Сидел над приборами как курица на яйцах, ожидая цыплят!  Работу надо выполнять головой, а не задним местом.... Подтяни живот, а то скоро и до губ возлюбленной не дотянешься.
      В строю раздавался смех, и тут же вызывал реакцию командира:
      - Молчать! Это всех касается, отличный солдат в первую очередь думает верхней головой. Заднее место нужно только в туалете на непродолжительный срок.
        Затем следовали замечания по работе и определялся план работ.
        Заканчивая наставления и обход строя, звучала команда:
      - Разойдись по рабочим местам!
        Все, почти бегом, рассредоточивались по комнатам, по своим рабочим местам. Ремонтная мастерская оживала: раздавались голоса, смех, стук молотков, шум станков, звуки измерительных приборов и беготня по общему коридору. 
        Так протекала служба день за днем, с шутками, требовательными командами и упорным трудом по облуживанию приборов, и других устройств, грозных реактивных бомбардировщиков ИЛ-28.... . Однажды случилось необычное!
        Необычная встреча. Природа в этот день сияла июньскими листьями, зеленой травой, цветами и ярким украинским солнцем.
        После завтрака служивые строем подошли к автомашине, поступила команда садится. Хает как всегда подошел к заднему колесу машины и стал старательно подыматься в кузов.  Петров успел занять небольшую лесенку слева задней стороны кузова.  А Мирошниченко, с заднего борта машины, подтянувшись на руках, запрыгнул в кузов, и все на мгновение приостановились. Глаза молодых и сильных ребят устремились в одну точку с выражением удивления и восторга. На лавке, у кабины водителя, сидела девушка! Шепот как вихрь промчался из уст в уста: «Смотрите! Девушка… Девушка?.....». Многие месяцы молодые солдаты, общаясь между собой, привыкли к однообразию: мужчины, пилотки, гимнастерки, погоны, солдатские сапоги, все одинакового цвета и формы. И вдруг такая контрастность.
        Девушка казалась чем-то необычным, воспринималась девушкой из сказки, смотрелась как расцветшая алая роза среди сорняков. Одета была в розовое платье с короткими рукавами. Белоснежные руки лежали на коленях. От волнения грудь девушки подымалась и опускалась, привлекая взгляды. На стройных ногах красивые туфли выглядели прекрасными. Волнистые, коротко подстриженные волосы аккуратно уложенные обрамляли красивый овал лица. Большие синие глаза, почти с испугом, смотрели на происходящее. Красивый овал губ, ровный носик и подкрашенные брови придавали лицу прелесть и привлекательность. Открытая, доверительная и доброжелательная улыбка освещала лицо.
      - Чего спарки* свои нацелили. Столбняк вас одолел! Девушек не видели, ненароком ослепните. Она секретарем командира будет работать. Садитесь! - Прозвучал голос старшины подразделения Коновалова.
        Все дружно зашевелились. Мирошниченко так же легко спрыгнул с кузова, как и заскочил, при этом успел, сообщить сослуживцам: «Оставьте мне место рядом с девушкой. Это будет мая девушка».
        Пока солдаты рассаживались по скамейкам, Мирошниченко успел на обочине дороги сорвать несколько белых ромашек, и держа из в зубах, вновь, легко, одним движением, запрыгнул в кузов. Пробрался через ряды сидящих товарищей к девушке, протянул ей ромашки:
      - Это вам, - обратился он к ней, - зовут меня Николаем.
        Девушка смущенно, быстрым взглядом, осмотрелась, затем взяла скромный букетик из степных ромашек, тихо произнесла:
      - Зоя.
      - Слышали, ребята, ее имя Зоя. - Громко, что бы все слышали, произнес Мирошниченко.
        Зоя смущенно поглядывала то на Николая, то на сидящих солдат, скромно улыбалась. Николай сел рядом с Зоей и началась между ними тихая беседа, трудная беседа первого знакомства.
        Машина пылила колесами, подпрыгивала на ухабах и несла в своем кузове многоликие и продолжительные судьбы молодых ребят, которые после службы в армии разбегутся, разойдутся, каждый по своей дороге своей судьбы. Но история Николая и Зои на этом не заканчивается.
        Пыльца полевой ромашки, попавшая на руки Николая и на чудный носик Зои, проросла, вспыхнула огоньком, который поджег дремавший костер пламенной любви, который воспылал и озарил души и сердца молодых. Соединил их в единую жизненную силу.
        Встреч в машине, при взглядах и насмешках сослуживцев, им было мало. Встречи казались мгновениями. Души их страдали. Друзья - солдаты им сразу присвоили прозвище – «ромашки».
        Зоя была дочерью генерала, командующего данной авиационной дивизией. Ходили слухи, среди всех тех, кто имел чувствительные слуховые аппараты: генерал очень любил свою дочь, будущую жизнь своей дочери видел в цветах и дворцах сказочных. И надо же так! Она влюблена! в солдата, и согласна быть счастливой и в шалаше! А влюбленные тем временем были счастливы, и для них один единственный земной мир, и он принадлежал только для двоих, и только для них. Любовь, Божественная любовь и любовь Платоническая – сколько ею раненых сердец и сколько раненых душ, и сколько их ; влюбленных! Амур пронзает сердца молодых без сожаления, и с улыбкой охотится за другими, еще свободными и не сраженными стрелой. Сердца Зои и Николая Амур пронзил одной стрелой не только любви, но и верности.
        Мирошниченко Николай нашел способ дополнительных встреч. Этот способ влек за собой нарушение устава и воинской дисциплины, однако: «…Никто не загородит дорогу молодца.... .».
        Командир части имел привычку уезжать домой на машине после вечернего построения и команды на отдых. Он с дежурным проходил между рядами солдатских кроватей, проверял: как сложено у кровати обмундирование; пришиты ли свежие воротнички гимнастерок; чистые ли сапоги и до блеска ли начищенные пуговицы. Затем давал указания дежурному и уезжал.
        Пока командир давал указание дежурному, пока он выходил из казармы и шел к машине, Николай успевал одеваться в припасенное обмундирование и выпрыгнув из окна прятался в кузове машины под лавку у кабины автомашины. Так он попадал в расположение офицерских семей. Зоя знала, что он приедет и ждала в условленном месте. Возвращался в расположение Николай пешком, спортивным бегом. Недосыпал, похудел, но служил и жил счастьем в душе.
        Ходили слухи, что командир знал уловку Мирошниченко, но мер никаких не принимал. Генерал же дочери делал замечания, и не понимал, где Зоя в офицерском городке так допоздна гуляет. Время неумолимо текло и приближало счастливый солдатский момент – демобилизации, или как говорили сами ребята – «дембиль». Счастливая пара тоже готовилась к этому дню. Зоя побаивалась отца, считала, что он воспрепятствует ее замужеству. По этой причине Николай и Зоя, незадолго, до демобилизации, зарегистрировали акт гражданского состояния, и тайно от родителей стали супружеской парой.
        В один из выходных дней, получив увольнительную, Николай с Зоей впервые предстали перед генералом. Отец и мать Зои встретили Николая удивлённым взглядом, несмотря на то, что до них доходили сухи о тайных встречах дочери. Молодые взявшись за руки, стояли перед родителями как перед иконами, ожидая решения “всевышних”.
        Краснея и глубоко дыша от волнения Зоя сообщила:
      – Папа и мама, познакомьтесь, это Коля, мой муж. Мы с ним прошли регистрацию несколько недель назад.
      – Если разрешите, то я буду вас называть папой и мамой. Я с Ростовской области из города Каменска, – к признанию Зои добавил Николай.
        Мать Зои обхватила руками свое лицо, вздохнула, словно простонала, произнесла: «Как же так! Не посоветовавшись, без нашего согласия, – присела в кресло, – что же теперь будет».
        Генерал встал с кресла, подошел поближе, суровым взглядом осмотрел молодых, словно просверлил взглядом. Казалось, что вот-вот сверкнут стрелы Зевса и раздастся гром его колесницы, и брови его нахмурятся и закроют собой небо и дождем прольется его гнев. Молодые ждали, мысленно прикрыв головы свои своими руками, но молний не случилось и гром не пронесся по небосводу влюбленных. В окно комнаты светило яркое солнце освещая молодым их совместный путь.
        Генерал молча подошел к окну. На погонах засветились отблески солнечных лучей, на брюках высветились красные полосы. Стоял молча, вглядываясь в даль, как будто хотел увидеть в будущем судьбу дочери. Наконец резко повернулся, вновь осмотрел молодых и затем перевел взгляд на жену:
      - Поздравляй, мать, молодых, и накрывай на стол будем знакомиться.
        Материнские глаза не выдержали, потекли слезы толи от огорчения, толи от радости. Крепко обняла дочь, прижалась щекой к лицу дочери, промолвила:
      - Будь счастлива, доченька.
        Затем осторожно, с какой-то неловкостью обняла Николая:
      - Не обижай доченьку, она у нас единственная. Любовь и согласие вам во все времена.
      - Садитесь за стол, - скомандовал   генерал.
        На столе, словно по волшебству, появилась бутылка с этикеткой - «Столичная», и два граненых стакана, словно часовые по бокам бутылки. Затем вокруг появились вкусно пахнущие блюда и столовые приборы.
      - Садись жена, - скомандовал генерал, - будем знакомиться.
        Молодые переглядывались между собой и наблюдали за происходящим. Генерал с горлышка бутылки снял пробку и налил водки почти полные стаканы. Осмотрел стол:
      - Жена, а где ваша торжественная посуда.
        Жена генерала засуетилась, принесла два бокала и графин с вином. Слегка дрожащей рукой налила в бокалы вина.
      - Сержант Мирошниченко Николай, бери стакан, - скомандовал генерал, взял стакан с водкой и обратился к жене, - не волнуйся, мать, выпьем за счастливую молодую семью. За их верность друг к другу в жизни и их неразлучность во всех случаях солнечных дней, и в бурные турбулентные вихри жизни.
        Николай, встал, выполняя команду – выпил водку, переглянулся с Зоей и поправляя усы спокойно сел, и поставил пустой стакан на стол. Мать Зои удивленно посмотрела на Никола, затем посмотрела на мужа и хотела высказаться, но генерал ее опередил:
      - Видела, мать! Крепкий муж у нашей дочери. - Обратился к дочери. - Будь счастлива и береги мужа.
        Генерал выпил, рукой взял соленый огурец, с аппетитом откусил. Затем, салфеткой вытер руки и губы.
        Начался неспешный, тяжелый для Николая, допрос: откуда сам Николай; образование; кто родители; серьезно ли относится к семье; где и кем будет работать; есть ли где жить, и наконец, главный вопрос.
      - Сыночек, после демобилизации здесь останешься? У нас квартира большая и для вас хватит места, - задала вопрос мать Зои, и внимательно посмотрела на дочь.
        Николай переглянулся с Зоей, ответил:
      - Я и Зоя поедем ко мне на родину. Есть где жить. Работать буду по специальности в геологоразведке. Напишу заявление на предоставление квартиры и, как молодой специалист получу в первоочередном порядке. Зоя, при желании, устроится на работу, или, если будет желание, останется домохозяйкой, - сделал паузу и продолжил, - да вы не волнуйтесь, я Зою не обижу.
        Наступило молчание. На ресницах матери Зоиной повисли слезинки. Она сидела тихо и смотрела на дочь словно навеки прощалась с единственным ребенком.
      - Зоя, ты что скажешь матери и мне? - прозвучал вопрос из уст генерала.
      - Папа и мама, я поеду с Колей, я с ним буду рядом, - ответила Зоя и опустила глаза вниз, ей было непривычно смотреть матери в глаза, смотреть на ее слезы.... .
        Много времени прошло.... . Время все изменяет. Кто, или что ; это время? но неизвестное и загадочное время, как художник, рисует и перерисовывает на полотне жизни картины. Меняет времена года, заставляет все живое умирать и возрождаться. Изменяет облик мертвого: разрушает камни, передвигает берега морей, меняет направление рек и подымает горы. Приносит время холод и приносит тепло. Неистощима и разнообразна энергия темной материи, а может светлой сущности жизни. Не может только время изменить жизненное, божественное ; любовь. Она, любовь, сохраняет, возрождает и хранит все живое, это не послушное времени чудо.
        Время перенесло события из Украины в казачий край, край донских казаков. Уже шестидесятый десяток жизни отсчитывает время от начала сорванных ромашек.
        Перед нами чистая, аккуратная, деревянная дверь в квартиру. Электрическая кнопка звонка откликнулась мелодией на песню «Выходила на берег Катюша….». Дверь отворилась!
        Гостя встретили большие синие глаза, и привлекательная улыбка. Несомненно, это была Зоя! Только время на лице оставило свои дорисовки: в волосах появились седины, под глазами морщинки и у рта складки.
      - Коля! Коля, к нам гость, - позвала Зоя мужа, - проходи, проходи. Сколько лет не виделись!
        В зале чисто и уютно. У окна на тумбочке, освещенной солнцем, в хрустальной небольшой вазе красовался небольшой букетик степной ромашки. Зоя увидела направление взгляда, улыбнулась:
      - Это Коля приносит цветы, и они всегда стоят у окна. Это мои любимые ромашки.
        Зоя подошла к окну и погладила ладонью букетик простых и не забываемых, прекрасных цветов. Время не смогло стереть память далеких лет, память возникшей божественной любви.
        В зал вошел Коля, поглаживая седые усы, дружески обнял гостя.
        Что дальше? Дальше застолье, и озвучивание мыслей словами, всего того, что пережили, чему радовались, чем были счастливы, и что огорчало. Память! Все помнит, за плохое осуждает, за хорошее и счастливое радует. Ромашки! Простые и степные, а сколько в них памяти и событий, и время их не погубило, цветут в этой квартиры, не вянут и радуют.
 _____________________         
            * - спаркой называли сдвоенные авиационные пулеметы установленные в хвосте бомбардировщика.