Речами и делами

Виктор Матюк

Речами и делами

Порядочные люди в труде и блуде приобретают больше врагов речами,
Дурные, спрятавшись за крепостными стенами, своими делами тягаются с грехами,
Они входят в дом, как цунами, живут наивными мечтами, бросаются словами,
Как лесорубы жердями, промозглыми ночами гремят домашние псы цепями,
Развожу руками в темноте, боязно мне, в чужой стороне, как в лабиринте
Или жутком водовороте, сознание в тупике, сознание во тьме, то холодно, то жарко мне!
Резкая боль в спине, душа горит в огне, бунт на корабле, исчезли радость и покой,
За едва заметной строкой слышится голос внеземной, конфликт бытовой перерос
В серьёзный невроз, по коже волнами прошёлся мороз, закончился психоз,
Осталась прядь седых волос и один нерешённый до конца вопрос!
Стареющий мужчина потряхивает короткой гривой, смотрит на мир спесиво,
В его словах нет явного негатива, он не кричит с надрывом на всех и вся,
А пытается завязать новые отношения с нуля, кружка пива на столе,
Долги в уме, между бровей глубокая морщина, есть веская причина,
Чтобы в доме зажечь погаснувшую лучину! Потом молчок и тишина,
Из открытого настежь окна видна ущербная Луна, он ночь коротал без сна,
Его мысль была погружена в строки длинного и невразумительного письма,
Вокруг него одна пустота, только тьма и больше нет ни черта!
Вдруг послышался крик, старый обрюзгший мужик потрогал себя за кадык,
Он и вправду был велик, он весь дрожит, во рту горчит, ему бы эту ночь как-то пережить,
А потом прикрыть бы лицо старым полотном, окрестить себя крестом, найти нужные слова
Для своего тщедушного ума, сила слова беспредельна, ситуация не смертельна,
Но мужчина разочарован, он политически подкован, хотя не от великого ума
Он выпрашивает у судьбы задарма толстые тома Дюма! В сумраке скрылись дома,
Утопия – таково имя, которым глупость и тупость величали великие замыслы,
Многочисленные армии служили винтиками для путешествующих без виз,
Жирный дефис и скользкий карниз не виден из-за крупных линз,
Жизнь уже преподнесла тебе сюрприз, чем дальше эксперимент от теории,
Тем скорее имя учёного войдёт в историю! Томление пустое, не ведает покоя,
Измена самому себе притаилась вовне, от длинных рук секретных служб
Не скроешься за пару минут, грехов хоть пруд пруди, над ухом не зуди,
Они от любви отвлекут, и массу проблем создадут, в руках судьбы и пряник, и кнут!
Нет на свете печальнее измены, чем любовные сцены на спортивной арене,
Там – не люди, а манекены, нервы натянуты наподобие струны,
Над головой проносятся метеориты, карты до конца не раскрыты,
Будущие пути дождями размыты, и не туда, и не сюда, последние стаканы допиты,
Но не оплачены кредиты, с речами проблем нет, с делами близится рассвет,
Затихает звон монет, куплен билет в одну сторону, разделены грехи поровну,
Себе оставил толику, а другу-алкоголику  позволил пары алкоголя вдохнуть,
Он протрезвел через десять минут! Страдания правого – приговор неправому,
Грешному и лукавому, жизнь течёт по-старому, в тот кровавый мир грешный разум постиг,
Что монашеский постриг, как подвиг или душераздирающий крик, его оттиск лежит на душе,
Навечно на ней остаётся жирное клише, грустно наедине, живёшь, как во сне!
Он ослабляет и отупляет, расслабляет и вновь страстям потакает,
К разуму взывает, но долго счастья не бывает, если скроешь правду,
Вывернешь душу наизнанку, и взаправду начнёшь петь старинную балладу,
Тогда ты снимешь с шапки солдатскую кокарду, поставишь на карту честь свою,
Чтобы рано к утру свою душу очистить перед богом как на душу!
Что посеешь, то пожнёшь, одним нарзаном не проживёшь,
Продашь свою душу ни за грош, голым в землю уйдёшь!
Каким пришёл, таки ушёл, всё, что искал, до сих пор не нашёл,
Пришлось спрятаться под стол, ещё черёд не пришёл чинить над собой произвол,
Обед на первое, речи на второе это дело святое, всё нажитое рухнет когда-то,
Был ты богатым, остался без дома и хаты, теперь убираешь чужие пенаты!
Время для счастья – сейчас, место для счастья – здесь, несколько фраз
Способны к реалиям бытия вернуть нас, они, как фрегат не хотят концы в воду отдать,
Пройден новый этап, ты успел последнюю строку дописать, и вынужден замолчать,
Новую болезнь пришлось узреть в трёх шагах,  а былая благодать застыла в двух верстах!
Память о ней струится, как ароматное вино, хотя немного горчит оно, трудно жить грешно,
Ничто не добывается так тяжело, как супружеское тепло, о, сколько времени с тех пор прошло,
Все тропы снегом замело, от души немного отлегло скопившееся зло,
Бытие медленно текло и кровью истекало, время мысли унесло куда-то далеко!
Преходяще всё, мы же туповаты, как первогодки-солдаты, но ни в чём не виноваты,
Не надо людям врать и за них решать, кому рукоплескать? Души и разума единство
Пытается осилить всеобщее свинство, его  черты выскальзывают из темноты,
Там смесь лжи и клеветы, разум сразу переродился и от души огромным тыном отгородился!
Небось, он возгордился или в трёх соснах заблудился, ему виднее по какой шагать аллее,
Он то краснеет, то бледнеет, то сильно потеет, его даже любовь никак не греет,
Ничто так не воодушевляет и душевную боль не облегчает, как  возродившаяся привычка
Всё делать с кондачка, и смотреть на трагическую роль свысока: привет, пока!
Уж лучше действовать наверняка, но если перед глазами прыгает последняя строка,
Тогда из-за сущего пустяка твоя кишка может оказаться тонка, ты спляшешь гопака,
Но жизнь твоя коротка, от неё останутся только два стоптанных каблука,
А подошва на старых сапогах изотрётся в пух и в прах! Вот такой пассаж 
Веет холодом в устах, двоится в глазах, труден каждый шаг,
Но ты не можешь ни на шаг отойти от судьбы, истина в мечтах,
А в четырёх углах пот и град дают о себе знать, ты вынужден признать,
Что тебе не впервой мучиться и страдать, материшься в сердцах,
Что-то пишешь на белоснежных листах, невдалеке шумит листва,
Из уст вылетают слова, пусть в тоску и грусть я по уши окунусь,
От выводов воздержусь, попытаюсь тихо всплакнуть,
Отойду от  слёз через пять или десять минут, приму холодный душ,
Выкину из головы разную чушь, но я же не священнослужитель,
Моя обитель на земле, вера в бога вовне, но я же раб слов своих,
Они, как полнокровный и чистый мой родник, его господь благословил для дел святых,
Подарил крест, как сувенир и память, чтобы тебе напоминать, что не будет дороги назад,
Господь постоянно занят, он не будет никого хаять, закон власти и подчинения 
Лишает разум вдохновения, но Музы прикосновение дарит новые поползновения греха,
Судьба одета в меха и лишена толики стыда, без этого едва заметного штриха 
Она была бы неплоха!  Пот по спине течёт, в глазах всё плывёт, вот такой эпизод,
Бог весть, кто разберет, и кто его поймёт, речь – удел человека, молчание – удел Бога,
Прожито больше полувека, теперь на тебя работает только аптека, по сусекам скребу,
Молитвы шепчу, но судьба – одинока, по воле рока месть судьбы будет жестока!
В словах нужна точность, в выражениях – сочность, чтобы непорочность не захлебнулась,
И не прервалась едва заметная связь слов и дел, всему есть предел, кто удачлив и смел,
Сумел протиснуться даже в половую щель, а тот, кто невезуч, не проскользнул в дверь,
Как солнечный луч! Вокруг полная разруха, до дыр истёрлись брюки, враги умывают руки,
Я же логике вопреки жажду высокой и полнокровной любви,
Но куда не взгляни, везде истоптанные башмаки, мне как-то не с руки
Наматывают чужие кишки на свои кулаки, все эти штучки видит народ русский,
Но молчит, не мычит и не телится, за его спиной туман клубится и стелется!
Мне же даже не верится, что жару сменит метелица, а грешная душа
Когда-то улетит на небеса не сразу, но навсегда! Это не моя точка зрения,
Это квинтэссенция мироощущения толпы, люди не настолько глупы,
Чтобы среди шелеста листвы не услышать прощальные псалмы отлетающей души!
Борьба с лишениями не улучшает пищеварение, приближая светопреставление
Она вносит в разум смятение, опосля приходит  отрезвление,
Моя тропа исхожена за год иль два, живу, как полынь-трава, голова больна,
Здесь вдоль и поперёк  искал я подсказку или намёк на грядущий перелом бытия,
Стеная и вопия, встаю у руля, свой путь, пройдя, наткнулся я на остриё копья,
Мир различен, наш кругозор ограничен, голос зычен и что? Ты - эксцентричен,
Но не практичен, молчание глубоко, как вечность, разговоры мелки, как время, 
А пьянки; гулянки, бабы и девки порождают беспечность, божьи творения
Скрывают истинные стремления от самих себя, свет от придорожного фонаря светит едва,
Душу теребя, мысли в душу схороня, становлюсь под капли проливного дождя,
Авось, его струя смоет всю грязь с меня! Большего нам не дано, не проросло зерно,
Значит, не будет всходов, а от клейма горемыки простые люди ещё не отвыкли!
Все допускают ошибки, к ним привыкли все, вот только непривычно мне не осознавать свою вину,
Жизн6ь клонится к тому, что, не зная меры, мы меняет свои интерьеры,
Но опосля вновь начинаем свою жизнь с абсолютного нуля! Всякого судят по вере,
Непристойная атмосфера в комнате и в шифоньере, пришлось крест ставить на карьере,
Не хочу во всём обвинять евреев, они друг за друга постоять умеют, надеются и ждут,
Когда же им подадут божье подаяние, оно, как наказание нисходит с небес,
Наброшен на голову старенький плед, сил нет проявлять к женщинам интерес!
На смену любви приходи стресс, удел человека и бога – предисловие и  конец эпилога,
У человека в душе тревога, а у бога – дорога без конца и края, человека манит высь земная,
А бога устрашает мудрость гуманного слога! Квинтэссенция любой сплетни
Приглашает душе к обедне, дабы избавить себя от душевных расстройств и болезней,
На пересечении столетий взрослые и дети могут ослепнуть и от насущных вопросов увильнуть,
Продолжая заранее обдуманный путь! Жуть вокруг, по всей округе слышен перестук,
Все поголовно врут, стучит о мостовую женский каблук, но баба отбилась от рук,
Мат сорвался с мужеских губ, мужчина груб, люди солгут и руки женщине не подадут,
Природа не терпит лжи, позади остались пьянки, гулянки и кутежи, в тиши во мраке заточенья
Случались искушения, но не знала даже там толпа, как она поступит сама! Горе без ума,
В голове бушуют шторма, но нет твёрдого амплуа у грешника того, кто читает Дюма,
И чья душа – потёмки, он ходит по льду тонкому, и потому приходится ему
Для себя искать отдушину, не каждая баба приходится ко двору,
Одна подобру, поздорову ищет для себя надёжного крова,
Но не верит мужчине на слово, у неё нет выхода иного,
Как вступать в брак или по доброй воле шагать в бардак!
Бодрствуя, лично я иду сквозь сон, преодолеваю каждый склон без препон,
Вместе  с ним уходят призраки былых времён, крик и стон доносятся со всех сторон,
Тени не гасят солнца, рвётся там, где тонко, в первую очередь – ушные перепонки!
Ты же молча натягиваешь на себя старую одежонку, выглядишь, как пропойца,
Но без червонца в кармане, он уж точно не обманет, но глаза бабе затуманит,
Мизинцем поманит, разум задурманит, его слово, как камень, из него высекается пламень!
Приходится идти по каменистой тропе, навстречу року и судьбе,
Не ведая о том, какой ты должен соблюдать закон – небесный или земной
И кто постоянно стоит за твоей широкой спиной? Бог ты мой, не убей и помоги,
Неисповедимы твои пути, спаси и сохрани, в тяжёлую минуту помоги от несчастья уйти!
Смирение и терпение с годами придут, не напрасен ли будет Сизифов труд?
Изведанное из памяти стёрлось бесследно, теперь выглядит невзрачно и бледно,
Зёрна Веры плохо прорастают, льдины в душе медленно тают, а сады быстро увядают,
Отчей Любви на всех людей не хватает, никто заранее своего конца не знает!
Мы способно много и красиво говорить, но на одни слова нам не прожить,
Хоть красива и мудра, и ей не сопротивляются уста, небу трын-трава,
Где оборвётся твоя  и моя тропа? Грешниками люди стали слишком давно,
Теперь везде так заведено, что без промахов и ошибок, которых избыток,
Толпе не прожить, она хочет кушать и пить, веселиться и кутить, а грех творить,
Как воду лить из огромной бадьи, боже, от  соблазнов отврати, ими душу не дразни!
О сколько растрачено зря времени и сил, мимолётный успех порою был,
Но он исчез, на всё воля небес! Она везде, она кругом, куда ни глянь,
Всюду клубится и стелется сизый туман, он прикрывает словесный обман!
Пока же я рассудок до конца не потерял, вспомнил, что Господь когда-то сказал:
«Да будет свет!», он есть, но солнце светит не для всех, грех взор туманит,
Бес голову затуманит так, что тьма и мрак  не отбиваются от рук никак!
Наш говор, как птичий гомон, был бы повод по душам потолковать,
Благими обещаниями вымощена дорога в Ад! Зачем дерзать?
Во имя чего зря рисковать? Нужно ли врать себе и толпе,
Что два пишем, а четыре храним в уме? Истина вовне, грех виден извне,
Вот ты степенно ходишь по мостовой, крутишь по сторонам патлатой головой,
Весь тощий и седой, довольный собой, дождь проливной обещает душевный покой,
Но наяву все мы до конца уповаем на волю Творца, ищем до смерти дорогу к паперти,
Много рытвин и ям на том благословенном пути, безвестность впереди,
А позади – израсходованный материал, пропал запал, исчез нажитый тяжким трудом капитал,
Ты уже к чужому берегу пристал, лишь выдержал небольшой интервал,
Достал последний козырь из рукава, вспомнил библейские слова,
Что твой астрал над тобой, как перст судьбы давно торчал, и ждать тебя устал!
Ты слышишь звон своих цепей? Ты стал глупей, ты опоздал дернуть счастье за рукав,
Кто из вас не прав – не мне решать, уже стоит на челе огромная печать,
Которая должна праведников от лишних хлопот защищать,
Но и она не может счастье гарантировать никому,
Судя по всему, живи – всезнайкой, спи с хозяйкой,
Трезвонь и кудахчи, но свой воз и дальше тащи из последних сил,
Коль свою честь упустил и совета у праведников не спросил!
Небось, забыл, кто тебе голову намедни ночью вскружил?
Бог тебе всё простил, твой разум, как орёл в небесах парил
И новый мир для себя воочию открыл, но опосля вздыбилась земля,
Память вновь былых богатств стала полна, она, как полноводная река,
Бурлит и шумит, по душам с тобой поговорит, и отвернётся в сторону,
Седина в бороду, Бес в ребро, все здесь живут грешно, так здесь заведено давно!
Не смешно, жизнь, как домино, пока солнце не взошло, ты в тени коротаешь ночи и дни,
Только блеснёт яркий свет, как тебе покоя нет, в голову лезет разный бред,
За стеной материться пьяный сосед, у пахарей простых всё валится с рук,
Их раздражает каждый звук, и вдруг сузился круг общения,
Толпа не может прийти к общему мнению, вот-вот наступит отрезвление,
По щучьему велению и по её хотению без удовлетворения останется стремление
Подойти впритык к искушению! Народ бедно одет, у него денег в загашнике нет,
Он может грызться и ворчать, пытаясь, своё доброе имя в народном суде защищать!
Япона мать! Мы глотки дерём и судей к себе для отчёта зовём, у них есть надёжный схрон,
Судья никогда не станет твоим рабом, он раб вельмож, он не выглядит в этой стае чужаком,
Это мы ютимся в зловонной конуре,  а во дворе сторожевые псы бегают на цепи,
Свистят плети, надо иметь характер крепкий, чтобы в церкви рассмотреть изнутри
Все свои нераскаянные грехи! Господи, узри трепет грешной души, осуждать её не спеши,
Невдалеке собаки гуляют на коротком поводке, собак свободы лишив, ты усугубил им жизнь,
Потерян смысл жития, нет прежнего изобилия, путь к знаниям не всем открыт,
У нас каждый второй  по большому счёту – инвалид,
Бог язвит, что внешний вид ещё ни о чём не говорит!
Было бы сердце, печали найдутся, слухи по всему околотку разнесутся,
Быть может, слёзы долу прольются, быть может, нет, никто не обнимет необъятного,
Прежде чем угаснет пламя греха и увянет скорбь, на твоей спине вырастет горб,
Пока же бес не сдох, жди от него любой подвох, на носу промозглая ночь,
Невдалеке колышется золотистая рожь, подул ветер с заснеженных гор,
Бог весть, что из себя возомнила голь, она выдумку хитра, а дождь льёт как из ведра!
И прошлое, и грядущее, плохое и самое худшее, - всё содержится в человеческой душе,
Она - моя протеже, она первой делает значительный жест,
Приподнимает кверху указательный перст, темнеет уже,
Никого нет на нашей общей меже, небось, разбежались все,
Кто куда, у каждого свои дела! Ангелы и скоты согнаны в стойло,
Они не могут жить достойно, нет ни птицы, ни девицы, ни полёта,
Зато есть однообразная работа, от неё многие люди скулят,
Она продолжает им мешать и дальше сохранять сердечную чистоту!
Она проходит ближе к утру, подобру-поздорову прикоснусь к сущему пустяку,
Пусть душа будет начеку, мне бы сигарету и огоньку, я женщину хочу,
Я многих баб повидал на своём веку, они редко приходят по первому звонку!
Не хочу садиться на диету, зачем мне это? Чуть-чуть злословия и сразу изменятся условия бытия,
Они придают жизни пикантную остроту, я тоже хочу самим собой поговорить  начистоту,
Но дурной запах во рту и огромное тату в области груди заставляет быть начеку,
Едва ползу ближе к утру, когти от бабы рву, не замечаю лепоту, вспоминаю дыру между ног,
И широко открытый женский рот! Сколько губ побывало в нём?! Его не отмыть дождём,
Вот так и живём, разбираемся с трудом в грехе мирском, делаем ход конём,
Потом следует шаг слоном, и судьба идёт на излом, но интуиция укрепляет позицию,
Жизнь похожа на фикцию, чётче становится дикция, хотя женский рот глотает слова!
Женщины не умеют ждать, им бы кураж поймать, любить и страдать, свой куш сорвать,
А потом ревновать, да так, чтобы тьма и мрак валялись у тебя в ногах!
По-настоящему любит тот, кого меньше любят, и никогда не щадят,
Женщин любовные отношения тяготят, и они зацикливаться на них не хотят!
Вот так – иначе никак! Конечно, праздная болтовня не для семьи короля,
Женская трескотня с множеством вранья, позором соперниц клеймя, утомляет даже меня!
Если уж на то пошло, что все живут грешно, не стоит говорить о людях беспечно,
Ничто не вечно под Луной, пусть тёмное пятно уже отболело и до конца не ушло,
Надо его не видеть, чтобы живого человека не обидеть!
Человеческая природа везде одинакова, дела, поступки и слова,
Как и высокая репутация требуют даже у жулика встряхнуть сединой слегка,
Обдумать мысль до конца, нам беда без мозжечка, надо брать быка за рога,
И вытащить всё до последнего копия из старого кошелька, пусть грех исподтишка
Затмит тебе глаза, прогремит гроза, а языка впредь не слетят пошлые слова!
Неопровержима логика маньяка, больше извилин у дурака,
Суть мышления у всех одинакова! Рождаясь и умирая, мы делаем кому-то больно,
Довольно с нас впадать в экстаз, теряя последний шанс на своё спасение,
Трудно меняется укоренившаяся в мозгах точка зрения! В жизни находишь всё,
Кроме того, что тебе подходит, эта мысль колобродит, и хороводы до утра водит,
Кого-то теряет, кого-то находит, она убивает время, её на каждом углу сторожит система!
Не падай духом – зашибёшься, назад уже не вернёшься, к истине прикоснёшься, 
С горя напьёшься и вновь в старые пенаты вернёшься! Очнёшься, но не задохнёшься от духоты,
Знакомые с детства черты, как райские плоды тащит тебя в райские кусты,
А из райских кущ на тебя впритык взирает бородатый мужик,
Он – Всеведущ и Всемогущ, и к тому же ещё и Вездесущ,
Словно солнечный луч, вынырнувший из-за грозовых туч!
Голос грозы могуч и певуч, он постоянно хочет с вою мощь подчеркнуть,
Ему бы прошлое перечеркнуть, спрятаться от бытия среди отвесных круч,
А опосля вновь продолжить свой тернистый путь! Жуть вокруг,
Судьба вырывается из немощных рук, ты же трудишься, как навозный жук,
Не покладая рук, выпьешь чуть-чуть и вновь отправляешься в тернистый путь!
Дело святое – не стать изгоем, самое плохое в жизни – не надоедливые мысли,
Беспок3оит лишь то, что проходит всё, назад не возвращается ничто!
Сердце надо беречь и не только своё, ё – моё, быть сильным хорошо,
Но умным - вдвое лучше, мешает глубоко дышать обычное удушье,
От судьбы ничего не скроешь, то заплачешь, то завоешь,
Как малое дитя, а вокруг тебя столько отменного бабья,
Что не хватает на смену чистого белья! Жизнь имеет меня и имеет,
Стрижёт и бреет, если голова пуста, там есть давно забытые места,
Где мысль когда-то была, стыдно в этом себе признаться,
Что и ты можешь среди гурьбы дураков оказаться, их лесть гнусна,
В ней проку нет, один лишь вред, нам всё не впрок, отдать бы старый долг,
Этот мир жесток, ты в нём живёшь, как идиот, проходишь сто дорог,
Переживаешь уйму тревог, весь насквозь липким потом промок,
Но между строк плюёшь в треснувший потолок, стреляет висок,
Впереди тюрьма иль острог, сторожевые собаки уже поднимают лай,
Ты же на них внимания не обращай, всему есть мера, всему есть край!
Поди, узнай, чьи благословенны пути? Тот, кто намного честней и к тому же умней,
Больше заботится о душе горемычной своей! Таланты на истину не злятся,
Красивые цветы ливня не боятся, они своей красотой по сей день гордятся,
Вот только зло с правдой не уживается, с иноходи в карьер стремглав срывается,
И сразу споткнётся, стоит на грешника пристально взглянуть,
Как раскрывается его суть за пять или десять минут! Только труд, пряник и кнут
Вокруг себя толпу соберут, былые долги сразу не вернут,
Былые воспоминания в порошок сотрут! Не мил мне домашний уют,
Его результат – потерян талант, потеряна честь, но пока порох в пороховницах есть,
Твоих грехов не счесть! Не покорившись воле безрассудной толпы, простые сельские мужики
Почти до ручки дошли, но переубедить народ не смогли, худые сыны отечества думают опосля,
Когда под ногами на дыбы вздыбится земля! Большое несчастье не длится долго,
А малые не стоят того, чтобы грешное естество о них свои руки и ноги обожгло,
После всего, что уже произошло, осталось только крошево, расставшись дёшево,
В себя придёшь не скоро, уснёшь под чужим забором во время словесного спора,
А проснувшись и заново ожив, то есть, воскреснув и силы восстановив,
Осознаешь, что зря стенаешь, владеющая собой голова людям так же нужна,
Как память старика, он вспоминает старые добрые времена, когда брань
Творила пьянь! Было бы смешно, но стало грустно, ссохлось высокое чувство,
Жить скучно и грустно, качаешься на коромысле и не принадлежишь самому себе!
Спотыкаешься на скользкой тропе, покой лишь в старой собачьей конуре,
Отдыхаешь только в летаргическом сне, в этой заброшенной богом дыре
Постоянно чудится мне, что печаль навсегда остаётся вовне, а радости забываются мгновенно,
Живёшь смиренно, трудишься самозабвенно, но вдруг на тебя накатывается нежданная грусть,
Она жестокий властелин, но клин выбивается клином, приходишь в церковь с повинной,
Молишься и каешься, плачешь и улыбаешься, вспоминаешь о прошлом,
Становишься дотошным до тошноты, неужто это ты? Напрасно не грусти,
Если надо - позвони, боль, что в груди, уйдёт, немного времени пройдёт,
 И на мысли нанижутся слова, кругом пойдёт голова, растает вечная мерзлота в душе,
Твой протеже спрячется в заброшенном блиндаже, но ему нет покоя нигде!
Ему не исчезнуть бы совершенно, всё в этом мире тленно,
Счастье только там, где любимые доверяют полностью нам!
Иной раз выгляжу дураком, когда черпаю воду решетом!
Иду напролом, бьюсь в закрытую дверь высоким лбом,
Словно бы закон мне не писан, последний год пролистан в спешке,
Ты – не ферзь, а мелкая пешка, которая в спешке щёлкает орешки,
Словно накопившиеся грехи! Боже, отврати душу от искуса,
И внимательно грешника послушай, снисхождение к злу граничит с равнодушием!
Выпьем, покушаем, а затем судьба даст крен в иную сторону,
Злые вороны перелетят на другие бороны, людям ложь вредна,
Но если ложь своя, то она себе не видна, крепись духом старина!
Не лезь в чужую душу, чужая боль вылезет наружу,
В холод и в стужу ни в службу, ни в дружбу лавры пускают в голову корни,
Мысли летят по дороге торной, пока в кисете не останется толика заморского табака!
Вот допишется последняя строка и тогда  можно окончательно сходить с ума,
Нравственность условна, каждая женщина греховна! Жизнь, как витрина,
Человек – это скотина независимо от того, он кто - женщина или мужчина!
Он – раб, она его рабыня, что-то есть общее меж ними, они наплодили детей,
Отказавшись от высоких идей, потеряли подруг и друзей ради похоти своей!
Им мы ничего вслух не говорим, тупо молчим и не трубим на всю округу,
Что баба ходит по кругу, а муж избивает супругу, она не ценит его последнее слово,
На душе - хреново, жизнь проходит бестолково, взойдя на горную вершину,
Прогибаешь перед небом спину, утихомирив гордыню в душе,
Недовольные голоса слышны в толпе, а каково оно мне
Что-то объяснять ей мне при сорокаградусной жаре!
Они попытаются распять тебя, стеная и скорбя, в себя уйдя,
Сам нисходишь до нуля, голый факт, но как на нём сидит джентльменский фрак?
Крутится колесо фортуны, в душе натянуты дребезжащие струны,
Ветер дует со стороны лагуны, поднимает буруны, волны те безумны,
Жизнь вреда, она во всей красоте видна из открытого настежь окна,
Судьба покорно своего исхода ждала и повода не дала усомниться в том,
Что внезапно вильнёт хвостом и скроется за бугром, наступит облом,
И в тумане густом ты блеснёшь своим нетривиальным стихом!
Строки тут же окажутся за бортом, часы бьют всех подряд,
Минуты летят, как град, ты не знаешь, кому и как ты должен угождать?
В борьбе идей гибнет немало приличных и публичных людей,
Роль их палачей исполняет злодей, он же фарисей, но не еврей,
Хотя все евреи по большому счёту фарисеи, не ханжи, а лицемеры,
Есть тому доказанные примеры! Одряхлев, я тоже присел в тени дерев,
Глядь, во ****ь, был красив, как восклицательный знак, любимец баб,
Стал на передок слаб, сейчас все грешат и в своё оправдание говорят невпопад
Загодя заученных несколько уличных фраз, хватит лгать, своего конца тебе не миновать,
Ведь страсть сольёт тебя в унитаз, а старый матрац  под дырявыми простынями
Не впечатляет пейзаж, пыл тотчас угас, едва из-под тебя выскочила юркая блоха,
Но избежать ей греха не удалось, печален итог, она сбилась с ног,
Пытаясь проскользнуть между женских ног, вдруг шум умолк,
Послышался глубокий вздох, рот закрыт на замок,
Всему – своё время, всему – свой срок!
Кому послушен язык, тот, как рыба молчит,
Он привык против течения плыть,
Чтобы добраться до источника, нет ответа точного,
Что всё обстоит именно так, на тебе прилично сидит новенький лапсердак,
Но душу разъедает червоточина, она достаёт до позвоночника, болит требуха,
Трещат потроха, чего греха таить, надо было меньше грешить и баб так сильно не любить!
Закон презрев, попытался и я обрушить собственный гнев на доподлинной натуре,
Чтобы в час бури предчувствия в очередной раз меня не обманули,
Студёные ветры задули, природа брови хмурит, но будни бытия изменить никак нельзя!
Не стану и я лукавить, что трудно дурные привычки оставить, тут ни убавить, ни прибавить,
Но как себе сказать, что что-то в жизни обстоит не так, как задумал Божественный Зодиак!
Нам об этом лучше не знать, хочется всё на три буквы послать, чтобы впредь зря не рыдать!
Рта мне открыть, не дав, Господь сказал, что я не прав, но в чём? Он скромно промолчал,
Жизнь прожита в тяжком труде, в лишениях и постоянной борьбе,
И вот на тебе – не людям, ни себе, досужая мысль притаилась вовне,
На многогрешной земле грех являл черты жестокой и однобокой неправоты!
Мы все рядом шли вначале, вместе памятные даты отмечали,
А потом хватали воздух, как рыба ртом, нас пороли плетью и кнутом,
Поливали картечью и свинцом, но мы шли напролом,
А потом сходили в тень не скопом, а по одному,
Кто-то бежал за бугор, кто-то  садился в тюрьму!
Что и к чему я до сих пор досконально не пойму!
Чувство веры не знает меры, а имя божества 
По праву старшинства забрала к себе людская молва,
Как свой талант восславить? Как на место зло поставить?
В безвестности придётся сдохнуть мне, уж лучше во сне
И на своей богом благословенной земле, чем потом гореть в огне!
Мошкара летает над нами, мы же раздуваем пламя костра,
Такова наша судьба, идёт борьба без края, без конца!
На всё воля Творца! Ему принадлежат наши души и сердца!
Час настал, пора делать небольшой привал, впереди заснеженный перевал,
Мои речи за три шага не слышны, до вышины рукой подать, там тишь и благодать!
Никто не хнычет, никто не талдычит на собственный лад господский указ,
Могут дать, кому-то в пах, кому-то в глаз, кому-то в бровь, а кому-то пустят кровь!
Ой, цветёт калина в поле у ручья, бабу молодую полюбил там когда-то я,
Там тогда была толчея, теперь дыханье затая, корю себя,
Мне не хватает времени в себе разобраться, надоело метаться,
Как загнанному волку среди флажков, точно так же моя строка
Мечется среди фраз и слов, уходит от еретиков и местных божков,
Закрывает рот на семь замков, рядом рычат злобные псы, они грубы,
А мы для них рабы, немного отделившиеся от бедствующей толпы!
Успокойся! Мысль имеет свойство открывать истину в срок,
Оттачивай перо – собственный клинок, и бросайся в жестокий водоворот бытия,
Бог тебе и мне – Учитель и Судья, но не ты и не я! Стая чёрного воронья  взяла мои слова в штыки,
К ним присоединились кремлёвские ходоки, сжаты огромные кулаки,
Не по размеру для них сапоги, Господи, помоги тянуть на себе тяжёлую упряжку,
Трудно и тяжко, а порой и невозможно, сил и мощи нет, но к себе манит Фаворский свет,
Ему альтернативы в этом бренном мире нет! 

г. Ржищев 
9 сентября2020г.
20:55