Взятка

Много лет назад, в те светлые времена, когда я занимался закупками в одной очень международной компании, мне впервые предложили взятку. Не могу сказать, что огромную, но пять моих тогдашних месячных окладов она покрывала. Вообще, мне кажется, у нас в обществе сложилось очень чёткое понимание, что взятка – это обязательно должностному лицу, начиная с гаишника и оканчивая министром экономического развития. А если в частной лавочке, то это типа, ерунда, а взяточник, вообще, почти Робин Гуд, потому как одно дело грабить трудовой народ в лице государства, и совсем другое - проклятых буржуев, насосавшихся крови всё того же трудового народа. Сделанное мне предложение исходило не от какого-нибудь братка с золотыми зубами, а от пожилого и вполне себе респектабельного финна, пахнущего достатком и дорогой туалетной водой. Уверен, что на моём месте каждый читающий эти строки возмутился бы до глубины души и, скомкав, бросил бы в очкастую физиономию финна ресторанную салфетку, на которой красивым почерком была выведена не менее красивая цифра. А я вот, знаете ли, не возмутился и не бросил, но как знающая себе цену девушка, которой сделали предложение руки и сердца, обещал ответить завтра. Причём требовалась-то от меня сущая ерунда – перевести закупку двух далеко не ключевых продуктов на нового поставщика, при этом почти не теряя в цене и качестве. Воспоследовавшая за этой беседой ночь была одной из самых бессонных в моей жизни. Крошечные ангелок и бесёнок, как в дешёвых голливудских комедиях, наперебой вели свою агитацию. И скажу честно, аргументы хвостатого претендента на мою душу были более весомыми. Среди его предвыборных обещаний самыми сильными козырями выглядели ремонт в квартире, покупка нового итальянского костюма и поездка с девушкой в Париж. Тогда как у крылатого парня всё было как-то  скучно и сопровождалось обязательной частицей «не»: не будешь испытывать угрызений совести; не сядешь в тюрьму; не подмочишь репутацию.…  Эта холодная война добра со злом продолжалась в моей трещавшей от боли голове и за утренней яичницей и позднее в офисе, когда каждая  минута приближала неминуемую встречу с финном-искусителем. И вот когда до неё оставалось уже чуть больше часа, мне позвонил мой однокурсник Дима, с которым мы не общались уже лет пять, а то и больше. В отличие от большинства моих однокурсников, либо ушедших, как я в бизнес, либо уехавших в очень дальнее зарубежье, Дима остался на факультете поднимать неподъёмную отечественную науку. На редких встречах курса мы беззлобно над ним подсмеивались, сравнивая нашего непутёвого однокашника то с Галилеем, то с Джордано Бруно. Телефонный разговор получился длинным и, как обычно, ни о чём: Дима всегда отличался редким занудством. Но когда время уже стало поджимать, а коллега за соседним столом начал жестами намекать, что пора бы уж немножко и поработать, я вдруг неожиданно для себя задал Диме вопрос.
- Слушай, а тебе не хотелось бы зарабатывать больше? Ну, в смысле, намного больше…
- Нет, - просто ответил Дима, - На жизнь мне вполне хватает, а большие деньги – они ведь только беспокойства прибавляют…
- Откуда ты знаешь?! – почти закричал я в трубку, - У тебя же их никогда не было!
- Не было, - согласился Дима, - Но я почему-то уверен, что так и будет.… А мне ведь, старик, главное, чтобы на душе было покойно…
Когда мы с ним попрощались, я уже был уверен, что скажу моему финскому Воланду твёрдое «No».
- Это запрещённый приём! Откуда ты выкопал этого грёбаного однокурсника?! – заорал бесёнок и вцепился в горло ангелу. Но было уже слишком поздно….