Спор с богом или одно желание

   Ехать на водохранилище с младшим братом и родителями Анечке в свои шестнадцать лет совсем не хотелось. Блаженством было бы остаться одной дома, расхаживать в одних трусах, смотреть любимые фильмы и читать недавно купленную книгу про любовь. Но, родители были неумолимы.
 
   Ближе к одиннадцати часам утра, она уже бродила по колено в воде, мягко проваливаясь в прохладный песок. Вдруг солнце скрылось за тучи, по воде пошла сильная рябь от налетевшего откуда-то ветра. Внезапно наступила полная тишина. Большой палец левой ноги упёрся во что-то гладкое. «Стекло, наверное. Надо убрать, пока никто не поранился,» - пронеслась обжигающая мысль. Аня присела и потихоньку начала ощупывать, что там. Как бы половчее ухватить предмет и не пораниться. Пальцы везде находили только гладкие края, подковырнув пальцем девушка извлекла из воды идеально чёрный овальный, непонятно то ли камушек, то ли стекло. Быстро просохнув «камушек» нисколько не потерял в блеске. Выйдя из воды Аня сунула его к себе в задний карман джинсовых шорт и тут же уснула в палатке крепким сном.

  Стояло лето. Самая прекрасная пора для отдыха. Родители на работе. Павлик в садике. Анечка предоставлена сама себе. Никто не говорит, что она должна делать, не беспокоит её утренний сон «совы». Укладываясь спать с трёх до пяти утра, неторопливо просыпалась к полудню. Именно при таком режиме её организм чувствовал себя особенно хорошо.
   
   Позавтракав, приняв душ, пошла выносить мусор. Лето только начиналось. Солнышко встретило тепло и приветливо. Привычно окинув хозяйским взглядом улицу, собрала следы вечерне-ночных гулянок: бутылки, пакеты, газеты, пустые пачки от сигарет.  Выбросила мусор туда, где ему и положено было быть. Вымыла под уличным краном начисто ведро и поставила на солнышко просыхать. Подобрала, кем-то раздавленную прозрачную крышку от торта, расправила, помыла, набрала чистой воды и поставила обратно уже дожидавшимся её голубям. Достав из кармана пакет с семечками, пшеном и крошками хлеба рассыпала вокруг себя. Голуби, узнающие её в любой одежде и зимой и летом, преспокойно копошились под ногами приятно щекоча слегка расправленными крыльями.

   Набрав в пластиковые бутылки воды, полила цветы с торца дома. Пока поливала высокие махровые мальвы: белых, розовых, коралловых оттенков, её внимание привлёк сухой, как тростинка старик невысокого роста. Он сидел на большом пне от спиленного тополя позади киоска, стоящего между двухэтажными домами. Около ног валялись две выпитые литровые бутылки пива и костыль. Голову прикрывала тёмно-серая кепка, похожая на кепки Польши времён великой отечественной войны.

   Старик яростно спорил с кем-то невидимым, ожесточённо махал руками, резко рассекая воздух. Аня прислушалась:

- Вот говорят, что бог есть! А, где ты был? Почему молодого не спасал? Почему одного оставил на всём белом свете? А все твои служки? Сытые, толстые, в золоте!  Никому! Никому не нужен, даже тебе! А, я? Что ты дал мне? Своему сыну? Созданному по образу и подобию твоему?

   Его речь постоянно перемежалась страшными многочисленными матами и незнакомыми словами. Девушка, засунув руку в задний карман шорт, нервно теребила «камушек» привезённый с водохранилища:

- Вот бы, этому старику начать жизнь сначала и прожить её в радости и любви!

   Незнакомец замолчал. Он сидел к ней спиной по-прежнему сгорбленный, скрестив ногу на ногу и такой же худой. Анечка облегчённо вздохнула, что никто больше не кричит, не ругается. Тишина! Только птички перекликаются нежными голосами. Стала припрятывать бутыли для полива цветов за мальвами.

   Когда поднялась, увидела, что дедушка встал, ощупывая себя, покрутился на месте. Обернулся, удивлённо рассматривая костыль, словно, не понимая чей он. Снял кепку. Почесал вихрастый затылок. И тут Аню, словно кипятком обдало: вместо старика, в его одежде стоял мальчонка лет десяти. Увидев девушку растерянно произнёс:

- Я ничего не помню! Кто я? Где я? Что мне делать?

   Дверь от чёрного входа в дом хлопнула и вышла баба Катя, бывшая учительница русского языка и литературы. У неё погиб сын, умер муж. Как-то она сказала, что ей уже и жить-то не для кого. Анечка кинулась к женщине и в двух словах рассказала, что паренёк потерял память и может она пока приютит его у себя? Женщина постояла несколько секунд в полной растерянности. Посмотрела парню в глаза:

- Ой, цвет глаз, как у моего Митьки! Будем звать тебя Дмитрием! Пойдём, я тебе ванну наберу, отмоешься, а я тебе сыновнее достану! У меня уже и борщ готов, и хлебушек свежий взяла и сметанку. Анечка, вас не затруднит, унести эти ужасные вещи на мусорку?

   Аня разжала взмокшую от переживаний ладошку, в руке лежал тусклый чёрный камушек. Немного подумав, девушка положила его под мальвы.

   Через месяц встретив их в парке, Аня не узнала ни бабу Катю, ни новоявленного Митьку. Синие джинсы с белой футболкой и кроссовками, глаза, сияющие счастьем невероятно, молодили женщину. Дмитрий одетый во всё чистое, выглаженное беззаботно светился детской улыбкой.

- Анечка! Спасибо вам большое! Он такой способный мальчик. Схватывает всё на лету!

   Взявшись за руки, они пошли вдоль аллеи радостно обсуждая недавно прочитанную книгу и предстоящую поездку на дачу.