Легенда о Левиафане

Левиафан бороздил просторы небес, закрывая луну и солнце. Тень этой величественной громады скользила по миру смертных, вызывая восторг у одних и леденящий ужас у других. Люди слагали песни о нём, люди готовили мечи и копья, на случай если зверь решил бы поглотить их, их семьи и дома, или может быть даже всё сущее. Лишь старцам, что искали мудрость в уединении, был безразличен Левиафан. Может быть, для них он казался лишь песчинкой в потоке времени, немногим в своём величии превосходившем людей.
Век столь могучих созданий не столь короток, как человеческий, но и он конечен. Грузное тело приземлилось на краю утёса, поодаль от оживлённой деревни. Стоило гиганту испустить последний вздох, как вокруг него засуетились, забегали люди. Мясо его пошло в пищу, из зубов и костей стали резать оружие и украшения. Величие Левиафана начало угасать в человеческих глазах.
Но радость жителей деревни длилась недолго. Все острые зубы растащили, кости, иссушенные солнцем, начали трескаться и крошиться, плоть чудища загнила. Среди селян поползла чума, косившая и молодых, и старых. И не было от неё спасения, кроме надежды на лучшее. Тогда старейшины запретили людям есть мясо и точить кости зверя, закрылись в своих домах и обещали народу найти способ исцеления мора.
Но они солгали жителям деревни. Старейшины ели плоть Левиафана, режа её ножами из костей некогда величественного зверя. Так они обрели защиту от хвори. Деревенские же внимали старейшинам и выполняли их приказы ещё более рьяно, чем до смерти чудища, ибо перед ними маячил призрак надежды на спасение их и их близких.
Неизвестно, сколько это продолжалось, но всяко могло и дольше. Некоторые же из деревенских стали роптать на старейшин, мол, они лишь пируют, и нет им дела до жизней жителей деревни. И собрались они однажды, взяли факелы и бочонки огненного масла, и пошли ночью к останкам Левиафана, дабы сжечь их дотла и остановить мор. Но увидели их пировавшие старейшины и возопили, что хотят отщепенцы лишить деревню шансов на исцеление. И тогда тех, кто решился спалить тело зверя, соплеменники изрубили мечами и подняли их на копья. Но двое, на последнем издыхании, успели кинуть бочонки с огненным маслом, и сумел третий, скрывшийся в тенях, бросить факел. И тогда запылал Левиафан ярким пламенем, какого смертным ещё видеть не приходилось, какое видно было на многие дали. Было же это зрелище завораживающим и ужасным.
И повис над деревней смрад ужасный, что день и ночь вышибал у всех слёзы. И стояла деревня так столько же, сколь прошло от смерти чудища до сожжения его, да ещё столько же. Тогда мор стал ослабевать, и уже не умирали многие, а лишь ослабевали. И снова поднялся ропот в деревне, мол, правы были те, кто сжечь останки Левиафана хотел, и что нет старейшинам дела до всех остальных. И собрались однажды все, кто так думал и пошли к трупу зверя. Возопили старейшины то же, что  раньше, но плевали им в лица идущие. Разрослась толпа возмутившихся, дошла до Левиафана и скинула его тело в пропасть. Упало оно на дно и рассыпалось в прах. И ушла хворь из деревни. Тогда восхваляли взявших факелы и масло как первых спасителей, что принесли себя в жертву, но облегчили труд другим. Некоторые же мечтали вернуть времена, когда Левиафан парил в небесах, закрывая луну и солнце. Не было дела до этого лишь старцам, что искали мудрость в уединении.