Рыжик. Глава тридцать первая

                ***
Председатель колхоза Цыбулевский, получив судебное  предписание  о ликвидации жеребца, обрадовался:
«Вот и хорошо, - думал он, - и спорить ни с кем не нужно и препятствовать не кому. Бычков сидит, а Серёге всё равно, есть этот жеребец или нет его, всё меньше хлопот» И председатель, подняв трубку телефона, попросил оператора соединить его с директором мясокомбината,  города Шахтёрска:
- Андрей Петрович, привет, - услышав ответное «алле», приветствовал директора мясокомбината Цибулевский, - тебе случайно жеребец не нужен?
- Что за жеребец, красивый? - Заинтересованно спросил тот, - да, хотя, откуда у тебя красивые лошади, ты же тяжеловозов себе понабрал.
- А как ты думал, мне рабочие кони нужны, а не рысаки, я же не собираюсь скачки в колхозе устраивать. Но этот действительно хорош, красавец, видимо кобылица с моего конного двора схлестнулась с жеребцом с конезавода. Рысистая порода победила, ни чего от моей кобылы ему не досталось, настоящий рысак.
- А что же ты от него хочешь избавиться, пусть его конюхи обучат и будет у тебя выездной жеребец, заодно, если надо будет, он и отцовские обязанности выполнит.
- Да он уже много чего здесь на выполнял, не могу больше держать, суд постановил от него избавиться.
- А при чём здесь суд? - Удивился Андрей Петрович.
- Да при том, что, этот жеребец человека убил, - и председатель колхоза, Цибулевский, подробно изложил всё произошедшее на конном дворе села Орловки.
- Так, а ты зачем мне его предлагаешь?  - Выслушав  председателя, возмутился Андрей Петрович, - хочешь, чтобы он и меня на тот свет отправил? Ну, уж нет, спасибо!
- Ладно, не обижайся, это я так, на всякий случай предложил. Не хочешь покупать живьём, присылай «скотовозку», придётся отправить его на убой.
- Хорошо, завтра машина будет, но я ещё посмотрю на твоего рысака, может быть, татарам загоню, их в Шахтёрске полно,  две улицы больших занимают.
                ***
На другой день, к обеду, к конному двору села Орловки подкатила машина, так называемая «скотовозка», это был обыкновенный грузовик, ЗИС- 5, борта кузова, этого грузовика были высоко надшиты досками, чтобы  животные не могли выскочить на землю при их перевозке. На бортах его, с двух сторон, были нарисованы рогатые коровьи головы.
 Бригадир Михаил Алексеевич и конюх Серёга, предупреждённые заранее  об отправке Рыжика  на убой, с утра ждали эту машину.  Решили, заодно, отправить туда же и старую клячу Соловуху, она  уже совсем не  только плохо ходила, но и плохо подымалась. Открыли задний борт, поставили трап.
Сначала вывели Соловуху, она, еле перебирая ногами, кое-как дотянула до трапа.  Посмотрев подслеповатыми глазами на нарисованную коровью голову, вдруг свалилась на землю, словно поняв, какая участь ждёт её в дальнейшем. Мужики, позвав на помощь шофёра, с большим трудом, втроём, завалили на трап старую клячу, и почти, волоком затащили в кузов.
- Ну, иди, веди жеребца, - приказал бригадир Серёге.
- Не, не могу, - вдруг захлюпал носом конюх.
- Ты чего, ты же так его не любил, а теперь нюни распускаешь. Иди! – повторил приказ бригадир.
- Нет, Лексеич, што хошь со мной делай, не могу я такую подлость совершить проти Акима. /Вот тебе и «НА», как говорится, оказывается совесть то, хоть и глубоко спит, но иногда просыпается/
- А я значить, подлец? Должен тащить сам этого жеребца. Мне может больше твоего его жалко. Ты же знаешь, что нам ослушаться нельзя,  под суд пойдём.
- Нет ты, не подлец, но стойкости в тебе по боле моего.
Спорить было не когда, и бригадир, понурив голову, пошёл в станок к Рыжику.  Жеребец помнил, что он когда-то определил этого человека, по отношению к себе, в «Добрые»,  когда-то он ел кусочки сахара с ладони этого большого человека, и, не ожидая от него ничего плохого, пошёл следом, за натянутой уздой, надетой на его красивую голову.
Увидев машину, для него не виданую штуку, жеребец удивлённо раскрыл широко глаза.  Ведомый по трапу, он не сопротивлялся, доверяя ещё этому человеку, но недовольно фыркнул и заржав, начал искать глазами Акима, и не найдя его ещё раз жалобно заржал. Увидев, лежащую  на полу, Соловуху,  Рыжик понял,  наконец - то, что его заманили в ловушку.  Хотел, развернувшись, выпрыгнуть на землю, но было уже поздно, задний борт захлопнулся, стукнув его верхней доской по голове.
Машина взревела и двинулась по ухабистой дороге. Бригадир и конюх, слушая прощальное ржание жеребца, понурив головы и не глядя друг другу в глаза, разошлись в разные стороны, по своим делам.
                ***