Последний пионер

-Цой жив?- спросил с сомнением подросток у своего сверстника в джинсовой модной рубашке, великоватой ему на пару размеров.
-Да, у забора сразу за углом в семь часов, как стемнеет.- последовал ответ -Только одень чё-нибудь старое, такое если что не жалко выкинуть.
-У меня всё такое, надеюсь бабла на новое хватит- не меняя недоверчивой интонации тихо, чуть слышно, добавил Марк.
-Не бзди- также шепотом произнес его одноклассник Игорь. -В прошлый раз Кекс кроссачи подогнал, нахрен тебе эти деньги? Пахан говорит цены прыгают как кенгуру.
-Как то очково, да и стрелу набили на точке с дезинформацией "Цой Жив", а он мертвый как та бетоная плита с надписью. Помню несколько лет назад, когда форму отменили, появилась эта фигня, а я спрашиваю у старшаков "Кто такой этот Цой?", они мне в ответ "В Ласковом Мае пел, помер и распался этот Май". Даже тогда накололи. Ладно приду, в общем терять особо нечего.

  Марк и Игорь от побеленного центрального входа стареющей кирпичной школы, утопавшей в южной сентябрьской зелени окружающих деревьев, пожав друг другу руки пошли в разные стороны выстроенных коробками панельных пятиэтажек. До условленной встречи, после 2 смены, оставалось 2 часа, за которые надлежало скинуть полиэтиленовый пакет "Мальборо" с учебниками, поесть и выйти из дома.

 Марк жил в двухкомнатной квартире со старшей сестрой и матерью, утративших к его тринадцати годам перед ним авторитет и вместе с ним какой либо контроль, поэтому иных преград, кроме сомнений, между Марком  и новыми кроссовками не было в тот сентябрьский вечер 1993 года. Т.н. измена, как выражались в его кругу знакомых и близких подростков, имела под собой весомые основания. Южный город незаметно для себя вступил в эпоху дел и конкретного базара, сильно разбавленного отчаяньем и азартом, всеобщей неопределенностью, порой даже с удачным финалом, как и вся остальная уставшая строить коммунизм страна. Новоявленные фермеры, в лице бывших агрономов и председателей-коммунистов из окрестных колхозов и станиц, стали уже на частно-индивидуальной основе, руководствуясь не планом, а корыстью, засевать много земли подсолнечником, урожаи которого Камазами с прицепами свозили в город на Масложиркомбинат. Осень была пик сезона, машины стояли в очереди перед разгрузкой по несколько дней, это манило не только воробьев и ворон, но и лихих отчаянных молодых людей, полных предложений и требований к этой нескончаемой очереди. Очередь в основном от предложений не отказывалась, тем более они никогда не заходили за рамки разумного, но иногда приходилось подкреплять предложения весомыми аргументами. И тогда наставал шанс для таких как Марк урвать кроссовки, плеер и иные ништяки, называемых так на лексиконе их наставников, не понаслышке знакомых с рамсами и уголовными делами. Всего лишь надо упрямому водителю открыть борта, чтобы сыпучий груз оказался на обочине. Однако действовать приходилось быстро, резко и минимум втроем, один отвлекал водилу просьбой закурить или оскорблениями, короче чем угодно забалтывал, а двое других одновременно дергали ручки борта, после чего надлежало быстро убегать в разные стороны. Марк был не первым и не последним в этой роли мелкого гаденыша, важными качествами которого считались ловкость и сила, но самое главное возраст до 16, не старше, чтобы не попасть под уголовную ответственность. Марк за летние каникулы заметно вырос, а после деревенских ящиков и мешков с огорода родителей матери начал быстро возмужать, поэтому выглядел на пару лет старше, из-за чего неплохо подходил для дела. Об этом и сказал одноклассник Игорь своему старшему брату Витьке, давно мутившим дела с Кексом, мужиком авторитетным и опытным.

 -Пришел?-громко на этот раз спросил Игорь, стоявший с братом Витькой возле измазанной буквами "Цой Жив" одной из бетонных плит, которые ограждали Масложиркомбинат по периметру.
-Сказал же приду-ответил с легкой одышкой Марк, который еще минут 5 шел со стороны троллейбусной остановки.-Ну чё, рассказывай.
-Тема такая, с Игорьком пойдёте за мной на расстоянии, я подойду к кабине с пассажирской стороны, открою дверь. Вы к прицепу сбоку, тоже со стороны бордюра, как услышите, что я с ним говорю, открываете борт и тикайте сразу. Только прицеп груженный, поэтому двумя руками за ручку хватайтесь, а ногой упритесь. Водила жирный, с пузом, поэтому пока туда-сюда поймет что к чему, вы уже успеете слинять с места. Теперь Кекса будем ждать. Сразу говори, если менжуешься.
-Вроде ничего сложного нет, я больше за зарплату беспокоюсь, а то как мамке на заводе задержат- ответил с напускной уверенностью Марк.
-Пацан сказал, пацан сделал, не переживай про это.-засмеялся Витёк.- Главное не тупи, в обиде не будешь, не обманем, понял?
-Понял- еще раз ответил Марк.- Игорек, помнишь нашу учительницу в начальных Ольгу Викторовну? Сегодня слышал, преподы говорили на перемене, она мужа в Германии надыбала и укатила туда.
- Та ну нафиг- при старшем брате Игорь старался не материться.- Я думал она коммуняка реальная. До сих пор в ушах её визг стоит, когда она включила Союз Нерушимый в первом классе, а я не встал. Потом весь урок рассказывала, что мы живем в самой лучшей стране мира.
-Точно, жаль она потом гимн не включала, чтобы снова не встать и весь урок вместо писанины слушать её доклад какие мы неблагодарные- со смехом произнес Марк.
-Витёк, она еще пахана вызвала в школу, когда я в 3 классе галстук после школы снял, а она из окна увидела- Игорь при этом скрестил руки на груди, пародируя позы учительницы и отца во время тогдашнего диалога.- Пахан дома ржал еще вечером и сказал не обращай внимания.
-Прикольная она у вас была, на вид как из порножурнала, молодая, а вела себя как генсек с Мавзолея.- Витёк обвел себя руками, повторяя женскую половозрелую анатомию во всей красе.- Кстати, она тебя за руку вела в спортзале, когда в пионеры принимали.- добавил Витёк, обращаясь к Марку.
-Да, потом целый час грузила как самосвала, типа надо родину любить, хорошо учиться и быть примером во всем, а потом в Германию свалила. Ну и кому теперь верить после этого?- Марк вздохнул и замолчал, увидев силуэт Кекса, подходившего к ним из-за угла.