Параллели сознания

                Параллели сознания.
«Когда тебе, уже несколько лет как, перевалило за шестой десяток. Ты опробовал, на собственном опыте, более десятка различных профессий и не нашел не в одной из них себя. Поневоле начинаешь задумываться – для чего ты вообще живешь?  Единственный плюс – нет проблем с работой. Ты смело берешься за любое дело, зная:  умеют другие - сумеешь и ты.
Библейский царь Соломон, самый мудрый и способный правитель того времени – разочаровался в конце своей жизни и в «Книге Екклесиаста», подвел итог: «Все суета и томление духа». А в книге «Бхагават Гита» Кришна говорит Арджуне: «Действие – есть служение Богу. Не бойся совершать ошибки».- Так где же истина?» - Размышлял Иван.
 Он ехал, за рулем автомобиля, к своему брату, в дальнее таежное село. Хотелось  отдохнуть от привычной и так надоевшей, шумной, городской жизни.
Иван, неторопливо брел по таежной тропинке. Он наслаждался, девственной природой тайги. Наконец-то он вырвался из шума городских улиц, людской суеты и навязчивой информации телевизора и компьютера. Здесь были тишина и покой. Погода стояла ясная и безветренная. Лучи солнца, косыми лучами пробивались сквозь кроны высоких кедров и яркими пятнами, ложились на опавшую листву и хвою. В опавшей листве, то тут, то там шуршали мыши, выискивая себе пропитание. Птицы молчали. Осень - все живое деловито готовится к холодам.
 Иван посмотрел на часы. Судя по времени, он прошел не менее десяти километров. Ноги с непривычки устали. Но останавливаться на привал, не хотелось. Да и голод еще не давал о себе знать. Иван остановился, огляделся вокруг и решительно зашагал дальше.
У него не было какой-то определенной цели или маршрута. Он просто хотел в лес, прочь от людей и шумных городских улиц. Вот он здесь, в лесу, палатка и провизия – в рюкзаке. Можно выйти к ближайшему ручью, остановиться, разбить палатку и наслаждаться одиночеством. Но какая-то неведомая сила в груди, гонит его все дальше и дальше в тайгу. Хорошо натоптанная и широкая таежная тропа, становится все уже и уже. Вот она становится едва заметной и наконец, пропадает совсем. Иван останавливается и смотрит на часы: «Ну, вот, еще километров десять отмахал» - думает он и осматривается. Судя по положению солнца над горизонтом, до начала сумерек – еще час. « Пора устраиваться на ночлег» - решает Иван. Это место ему не нравится, и хотя ноги что называется – «гудят» от усталости, Иван продолжает свой путь. Наконец он выходит к небольшому ручью. Ручей течет по дну неглубокого оврага, журча водой о рыжие, поросшие зеленым мхом камни – какие, в изобилии устилают русло ручья. Иван, сбрасывает рюкзак и устало опускается на ствол упавшего дерева.
Отдохнув несколько минут, Иван приступает к обустройству лагеря. Начинает смеркаться. Минут, через пятнадцать, все готово к ночлегу. Иван сидит на упавшем стволе дерева и кипятит воду для чая, на газовой, походной печи. Разводить костер – нельзя. Осень – тайга сухая, то тут, то там, вспыхивают пожары от неосторожного обращения с огнем.
Закончив с ужином, Иван чувствует, как ему сильно хочется спать. Тяжелым грузом, наваливается усталость. Нет сил, дожидаться, пока остынет газовая печь, и Иван так и оставляет ее на стволе упавшего дерева. Он стаскивает с себя кроссовки, бросает их у входа в палатку и лезет внутрь. В палатке, Иван падает на разостланный, спальный мешок и мгновенно засыпает.

Ночью, Иван просыпается от сильного шума ветра. Деревья, скрипят и стонут. Ветер бушует вверху. Здесь, относительно спокойно. Поставь Иван палатку, где-нибудь на поляне, при таком ветре ее бы просто сдуло. «Надо внести кроссовки, - думает Иван -  вдруг дождь пойдет».  Он расстегивает молнию на входе палатки, шарит руками по земле и благополучно находит обе кроссовки. « А-а-а-н!» - доносится до слуха Ивана, сквозь шум ветра. Иван затих и насторожился.
«А-а-а-н, ы-ы  е-е-е!» - снова донеслось до слуха Ивана. «Похоже, доносится с верховья ручья и голос, либо детский, либо женский» - подумал Иван. Он торопливо натянул кроссовки и с досадой подумал, о том, что не взял с собой фонарь.
Иван встал во весь рост, повернулся в сторону  верховья ручья и стал прислушиваться. «А-а-я» - снова донеслось, сквозь шум ветра. Иван, прикрыл ладонью глаза, чтобы уберечь их от торчащих веток, другую руку выставил вперед и шагнул в кромешную тьму.  Он медленно пробирался вдоль русла ручья.
Ветви кустов, царапали его лицо. Уже дважды он падал, споткнувшись о поваленные деревья, несколько раз он натыкался на стволы растущих деревьев…
Иван, продолжал идти на голос. Теперь – это была его единственная цель. Возвращаться не было смысла. В такой темноте, Иван просто не отыщет свою палатку. Иван понимал, что идет в правильном направлении. Голос звучал, все четче, но и все реже. Наконец Иван ясно услышал: «Иван, ну хватит, дурачиться – спускайся». Иван остановился. Голос, звучал снизу: « Ты, где? - откликнулся Иван. –  Видимо здесь спуск» - заключил Иван и осторожно шагнул вперед.
Нога провалилась в пустоту. Ивана перевернуло в полете: «Ва-ня-а-а!» - успел услышать он, отчаянный крик. Иван пролетел, несколько метров и ударился головой, и спиной, о россыпь мелких камней.  От сильного удара, перехватило дыхание, в голове помутилось, и Иван потерял сознание.

Иван, открыл глаза. Первое что он увидел – была огромная, яркая луна. Затем, он увидел заплаканные глаза Лены. Лена, гладила его по щеке и осторожно, трясла за подбородок. Увидев, что Иван открыл глаза, Лена, тут же влепила ему звонкую пощечину. Ничего не говоря, она теперь уже гневно, продолжала смотреть ему в глаза. Над Иваном склонился Валерка: «О, живой. Встать можешь?» Иван, оперся на ладони рук и сел. Болели спина и затылок. Валерка протянул ему руку: «Вставай, вставай». Иван поднялся и встал на обе ноги: «Пройдись» – потребовал Валерка. Иван сделал несколько шагов, прошел к мосту и оперся о перила. Он уставился на серебристую, в свете луны, поверхность реки. Сознание, прояснялось, медленно и дозировано.
Послышался скрип металла о стекло. Иван, повернул голову в сторону источника звука. Он увидел группу людей, - два парня и три девушки. Парни – Валерка и Сашка – это его одноклассники. Девушки – Лена, Оля и Валя, - студентки,  Культпросвет училища. Они приехали в село,  проходить практику в сельском клубе. Лена – девушка Ивана, Оля – девушка Сашки, а Валя – девушка Валерки. Валерка, срезал перочинным ножом пластиковую пробку, с бутылки с «Портвейном». Остальные, молча наблюдали.
Валерка и Сашка - учатся в СПТУ на трактористов, а Иван - учится в мореходке, на судомеханическом отделении.
  Сейчас, у Валерки и Сашки - каникулы, а Иван, приехал домой, неделю назад. Но у него послезавтра начинается, производственная практика, на одном из судов «Рыбхолодфлота»  Вот почему они здесь. Они, празднуют проводы Ивана, так как завтра, ему надо отбыть в порт.
Неожиданно в памяти вспыхнула другая картина. Лес, кромешная тьма, он пробирается сквозь заросли кустарника, а над головой, в верхушках деревьев, завывает ветер.
«Эй, ты, недострелёный, давай-ка на укол!» - позвал Ивана – Валерка фразой из песни Высоцкого. Иван подошел, взял стакан, понюхал содержимое, выпил. Постояв с минуту, Иван отошел и облокотившись на перила моста  уставился на воду.  Лена, оставив компанию подошла к Ивану: «Больно? Зачем ты это сделал?» Иван повернул к Лене удивленное лицо: «Что?»  «Ты что, ничего не помнишь? Мы же всего бутылку «Портвейна» - выпили. Ты куда-то пропал. Я подумала, ты отошел в «туалет». Тебя нет и нет.  Я давай тебя звать. Звала-звала, чуть не охрипла. Потом смотрю, ты на краю обрыва стоишь. А за тем берешь и шагаешь с него. Знаешь, как я испугалась?
Лена обняла Ивана и прижалась лицом к его груди. Иван, запрокинул ладонями голову Лены и стал внимательно вглядываться в ее лицо. Он внимательно разглядывал ее глаза, губы…   у Ивана было чувство, что он давно, очень давно не видел этого лица.
 Лена, испугано отстранилась: «Ты что? С тобой все нормально? Иван улыбнулся и потянулся губами к ее губам.
«О!» - услышал Иван, голос Валерки – Целуются. А, я думал, что после того, как тебя с обрыва спустили.   У тебя и вторая половина мозга отказала» - сострил Валерка, похожей фразой из фильма. После продолжительного поцелуя, Иван и Лена, подошли к компании: «Ну, что? Расскажешь, зачем с обрыва вниз головой, сиганул?» - спросил Валерка. Он старался, сохранять в голосе, безразличную интонацию.  На Ивана устремился взгляд, пяти пар, широко открытых глаз. Иван опустил глаза. Он не мог им рассказать, что в этот момент, он просто себя не контролировал.  Он не мог объяснить, что заставило его забраться на вершину этого обрыва. А еще, Иван чувствовал, что сейчас в нем, есть кто-то другой. Этот другой,- это тоже он, но он умнее и старше, и он не советует рассказывать о себе. Он говорит не словами, нет, он управляет чувством, и чувство противится, чтобы Иван рассказал, что-то о нем.
Иван, пожал плечами: «Голова закружилась». Из груди Валерки, вырвался выдох разочарования: « Фу-у, а полез туда зачем?»  Иван, ничего не ответил.
Валерка налил  в стакан вина: «Ну, что? По последней и … - он указал жестом ладони в сторону села – Вперед, к светлой жизни, товарищи». – Последнюю фразу, Валерка произнес картавя. На этот раз, он старался изобразить Ленина.
Разбившись на пары, компания неторопливо побрела в сторону села. Впереди шли Валерка и Валя. Валерка что-то оживленно рассказывал Вале, а та, время от времени звонко хохотала. Следом за ними, разговаривая в полголоса, брели Сашка и Оля. Последними, молча, шли Иван и Лена.
  Иван, напрягая память, старался вспомнить, то странное видение, какое  пронеслось в его голове, пока он был без сознания. Он ехал, на автомобиле, по незнакомому городу. Затем, он остановился возле дома. Этот дом  Иван тоже видел впервые. Из дома, вышел, старый человек – это был его брат Петр. Сам Иван, тоже был довольно пожилой. А потом, он брел по тайге, и была осень. А затем ночь и ураганный ветер…
Компания, шагала по улице спящего села. До рассвета оставалось еще часа два, на улицах стояла полная тишина. На перекрестке, Валерка и Валя, свернули налево.  « Покедова! Братья и сестры!» - крикнул Валерка. Валя не оборачиваясь, помахала рукой над головой. Метров через  сто пятьдесят пути, свернул и увел к своему дому Олю – Сашка. Иван и Лена остались вдвоем.  Скоро они подошли к калитке домика, где проживали девушки. Вошли в дом.
Внутренность дома, состояло из одной комнаты, разделенной пополам кирпичной печью, с чугунной, двух конфорочной плитой. Слева, висела на стене вешалка для одежды. Справа стоял стол и три табурета. Вся мебель, была изготовлена, в местной столярке и издавала приятный запах кедровых досок. Во второй половине дома, стояли три железные, солдатские кровати, расстояние между которыми, было не более полуметра. Домик для проживания студенток, выделил Совхоз, по просьбе завклуба.
Лена молча, сбросила босоножки, прошла и села на свою кровать. Иван тоже разулся, прошел следом и сел на кровать, напротив Лены. Колени Лены, оказались между колен Ивана. Иван, осторожно взял Лену за руки и положил ее ладони на свои колени. Он почувствовал, как дрожат ее пальцы, а дыхание становится частым. Иван не имел близких отношений с женщинами. Но по рассказам своих друзей и однокурсников в мореходке, прекрасно знал, как это делается. Те не жалея красок, описывали свои похождения, хотя Иван понимал, что многие из них, откровенно врут.
С Леной, Иван познакомился в первый же день, как приехал домой. Он вечером пришел в клуб на танцы и на Лену ему указал Валерка. Иван пригласил Лену на танец. Они познакомились и сразу же ушли гулять по улицам села. Потом они встречались каждый вечер, а расставались, когда небо на востоке, начинало светлеть и деревенские петухи, то тут, то там, разрывали тишину своим криком. Они обсуждали прочитанные книги и просмотренные фильмы, делились историями из своей жизни и целовались. Целовались много и страстно, но когда Иван в порыве страсти, заползал рукой под футболку Лены и нащупывал там застежки лифчика. Лена отстранялась и шепотом спрашивала: « Ты что со мной хочешь сделать?» Это обезоруживало Ивана, и он виновато вынимал руку.
 Но сегодня – Иван понимал – Лена решила перешагнуть черту. Это было понятно, по ее дрожащим пальцам и дыханию. Но… Иван этого не хотел. Он, мечтавший, хотя бы над одной победой над женщиной, боялся,  что этим поступком, он разрушит все то, что накопилось между ними. Желание: видеть, обнимать, целовать друг друга. Просыпаясь, с любовью вспоминать – эти глаза, губы, одним словом – любить.  А то,  что назревает между ними сейчас – это как-то неправильно. Можно сослаться, на боль в спине, или голове, после падения с обрыва и уйти домой. Но это тоже будет неправильно.
«Что?  Не можешь решиться?» - Казалось этой фразой, Лена призывала его к действию. Но интонация, с какой Лена ее произнесла – говорила об обратном. Если перевести ее фразу на язык чувств, то она звучала бы так: «Ну, давай уже, действуй. Ты же мечтал об этом. Тебе ведь завтра уезжать. Будет, что рассказать друзьям».
  Иван, положил свои ладони на ладони Лены: «Лена, ты мне очень нравишься. Я хочу писать тебе письма, хочу приезжать к тебе в училище.  А,  - «это» - мы, еще с тобой успеем.  Но сегодня, я точно, «этого» не хочу». Лена, быстро поднялась с кровати, села рядом, обняла и покрыла поцелуями его лицо. Затем, она прижалась, своим лицом к лицу Ивана, и он почувствовал, как слезинка, выпавшая из ее глаза, прокатилась по его щеке и остановилась на губах.
  Больше, они не о чем не говорили. Они, молча, обнимали друг друга и целовались.
Их отвлек, звук открываемой двери, а затем вспыхнувший свет. На пороге, стояла Валя. По ее виду, было понятно, что Валерка, угостил ее, доброй порцией, медовухи, какая всегда водилась у его отца: « У вас что, все еще прелюдии? - протянула она, явно пьяным голосом – А чо, на моей кровати? Кыш». – Валя покачиваясь, подошла к освобожденной кровати, и не раздеваясь упала на нее.
  Оставаться вместе, дальше, было бессмысленно. Иван, попрощался с Леной и вышел, на улицу.
  Солнце, еще не вышло из-за горизонта, но было уже светло. Иван, быстрыми шагами, направился в сторону своего дома. Дома Иван осторожно прошел в свою комнату, разделся, нырнул под простыню и мгновенно уснул.
  Проснулся Иван, в начале третьего часа дня. Рядом с кроватью, на столе – лежала выглаженная морская форма, накрытая сверху фуражкой, а у кровати, стоял, собранный чемоданчик. Пока Иван спал, мать приготовила его к отъезду. Натянув футболку и брюки, Иван вышел из дома.
  Во дворе, стояли и беседовали, его отец и мать. Судя по тому, что отец был одет в милицейскую форму, а, желтый милицейский мотоцикл, стоял у ворот двора - отец только что, приехал из райцентра.
  Увидев сына, отец широко улыбнулся: «Все сынок, на пенсию батю выпроваживают. Отслужил свое. Как ты там, на гитаре пел? Капитан, никогда ты не будешь, майором». Иван, улыбнулся в ответ: «Я смотрю, ты не очень-то, и переживаешь». Отец, хохотнул и обратился уже к матери: «Давай мать, накрывай на стол. Будем сына провожать».
Отец, прошел к мотоциклу, и достал из коляски, бутылку «Столичной». Увидев, недобрый взгляд матери, быстро заговорил: «Извини мать. Сама понимаешь. Столько лет служил участковым, и вдруг – все». Мать, укоризненно покивала головой: «Понимаю – горе». Она, безнадежно махнула рукой и отправилась на летнюю кухню, накрывать на стол.

После обеда, Иван переоделся в форму, взял чемоданчик и вышел во двор. Отец попрощался  сдержанно, по-мужски. Пожал руку и похлопал по плечу. Мать обняла Ивана и всхлипнула: «Перестань, мам, я что, на войну ухожу? – Иван потряс мать за плечи.- Давай, присядем на дорожку». – Иван указал на стоявшую во дворе скамейку. Они сели, Иван обнял мать и прислонился затылком к забору.
   Неожиданно, на него навалился сон, и голова Ивана, упала на плечо, матери.

Проснулся Иван, оттого, что почувствовал, как падает со скамьи. Он, выставил вперед руку, и рука уперлась в плотно набитый рюкзак. Он, с удивлением, разглядывал свои ноги – одетые в джинсы. На ногах, вместо форменных ботинок, были кроссовки.  Иван, выпрямился и пошарил рукой по скамье. Место, где сидела мать, было пусто. Иван поднял голову. Из-за дальних сопок, пробивались лучи, восходящего солнца, прямо перед Иваном, лежали две, покрытые опавшей листвой могилы. Иван бросил взгляд на  памятники. Таблички на памятниках, указывали, на то, что здесь похоронены – его отец и мать. Иван, огляделся вокруг – это сельское кладбище. Но как он сюда попал? Медленно возвращалось сознание. Он, приехал к брату, пошел в лес, ночью проснулся и услышал крик…  Неожиданно, Иван испугался, что  сознание, какое возвращается теперь к нему, вытеснит то каким он жил, до момента пробуждения здесь. Иван, поднялся и медленно побрел по кладбищу. Он хорошо знал это кладбище и многих, кто лежит на нем. Пройдя, несколько десятков метров, Иван остановился у одной из могил: «Валерка Реутов» - в этой жизни, он был инвалидом. Переболев, полиомиелитом – Валерка, в семь лет перестал ходить. А там – это красивый, рослый, веселый парень. Иван прошел и остановился у следующей могилы. Сашка – этот крикливый и драчливый пацан, всегда умудрялся влипнуть, в какую-нибудь, неприятную историю. Еще, будучи молодым, он напился так, что выпал на ходу из трактора. Рука попала между катком и гусеницей и Сашка лишился руки. Умер, от туберкулеза. А там – это тихий, спокойный парень. Какого, в кампании – если не знать, что он есть – можно и не заметить. А он сам? Он, никогда не был курсантом. Да, он учился в той самой мореходке, но учился заочно. Учился когда работал матросом, в Рыбхолодфлоте. На судоводителя, не на механическом отделении. Его отец, никогда не служил – участковым милиционером, а работал электросварщиком. И наконец - Лина. Именно Лина, а не Лена – так звали его девушку, в этой жизни.  Иван, втянул ноздрями воздух, вспоминая запах, ее духов и губной помады, который он вдыхал, еще вчера. Лина, была та же. Характер Лины, был таким же, как характер Лены.  Тогда - сорок семь лет назад, все у них, было похожим, на то, как это было вчера. За тем, практика Лины закончилась, и она уехала. Ивана, забрали в армию. Он писал ей письма, но она, ответила лишь один раз. Лина просила, не обижаться и считать их встречу – проявлением, мимолетной, но красивой любви. Иван не обиделся,  и считал встречу с Линой – своей первой настоящей любовью.
Иван, вернулся, к могилам родителей. Он поднял и взвалил на плечи рюкзак: «Но, каким образом, я очутился на кладбище?» - думал Иван, выходя на дорогу, ведущую в сторону села. Он тут же отбросил эти мысли. Он боялся, что мысли этого мира, вытеснят из сознания те, только что пережитые, и они исчезнут,  так же, как это бывает, когда просыпаешься,  пытаешься вспомнить сон. Сон тает, как облако пара в морозном воздухе. Остаются лишь отдельные, его фрагменты, которые никак нельзя между собой связать. Но эти воспоминания, память держала цепко. Иван, снова и снова переживал их, начиная с момента, когда он упал с обрыва и до того, когда они с матерью сели на лавку.  Иван подошел к дому брата. Во дворе никого не было. Иван, осторожно открыл заднюю дверцу своей машины, забросил рюкзак, после чего сел на водительское сидение и запустил двигатель. Ему надо уехать. Потом, он позвонит брату и объяснит, свой срочный отъезд. Сейчас, он никого не хочет видеть. Он мыслями живет там, в том счастливом времени.