Дом на окраине. 1

1.

Здесь я родилась. Здесь, на самой крайней окраине большого города, в крошечной безбалконной однушке на последнем этаже пятиэтажной "панельной" хрущёвки, прошли первые месяцы моей жизни. Отсюда меня, шестимесячную, родители увезли на другую квартиру, сюда я вернулась в четыре года, став первый раз взрослой в своей маленькой жизни.

"Оля, ты уже взрослая девочка..."

Я не помню, когда в первый раз услыхала от мамы эту фразу, эти пять, торопливо сказанных слов, пять острых ножей, пять безжалостных выстрелов в детство, пять коварных отмычек, открывающих передо мной очередную тайную дверь в непонятную взрослую жизнь. Мама говорила их часто, порой не задумываясь и даже не понимая, что каждый раз эти пять слов, подобно волшебному заклинанию, всё дальше и дальше уводили меня от светлого, безмятежного детства.

В памяти остался узорчатый тёмно-красный ковёр на стене и распахнутые настежь дверцы шкафов. Мама вытаскивала оттуда вещи и набивала ими огромные сумки. Сумок было много, они занимали всю прихожую. Я сидела на одной из них, пугаясь маминого молчания и не понимая, что происходит.

"Мамочка, а зачем ты всё в сумки прячешь?"

Мама подошла ко мне, взяла на руки, поцеловала...

"Оля, ты уже взрослая девочка... Понимаешь... Наш папа уехал и вернётся нескоро.  А мы пока переедем к бабушке. Нам будет хорошо с бабушкой. Она уже пирожков с яблоками напекла. А потом пойдёт с тобой покупать новую куклу"
"А можно Мишу?"
"Кончено можно. Бабушка купит тебе Мишу"

Так, став первый раз взрослой, я не задумываясь, променяла папу на маленького мехового медведика.

Я плохо помню те времена, когда родной отец был моим папой. Три года мы жили втроём в центре города на съёмной квартире, из которой съехали с мамой сразу после развода. Я почти не помню ту квартиру, тот двор и ТО его лицо, лицо папы, а не грязного обросшего мужика, который приходил потом раз в месяц по выходным. Мама почему-то  замолкала в те дни и почему-то всегда одевала меня во всё самое лучшее, делала мне красивые причёски из косичек, завязывала самые яркие бантики. И всё это молча, почти без слов. Потом провожала вниз до подъездной двери, открывала её и говорила: "Иди, там тебя папа ждёт"

Он уже не был папой. Я не понимала, зачем он приходит ко мне и что ему нужно. Просто так, погулять со мной? Мы шли с ним в парк, он покупал билет на какой-нибудь один аттракцион. Я просила ещё, а он говорил, что купит в следующий раз. Потом он совал мне в руки пакетик каких-нибудь сладостей, а я думала о маме. Ведь она тоже очень любит сладости, но мы не можем их часто покупать, потому что живём бедно. Я брала пакетик и спрашивала его: "А маме?". Он отвечал одним и тем же недовольным голосом: "Мама не заслужила". Тогда я съедала одну-единственную сладость, закрывала пакетик и говорила: "А это я отнесу маме". Он жутко злился, отнимал у меня этот несчастный пакетик, говорил, что я должна съесть всё сама, а маме он в следующий раз что-нибудь купит. Дома я с наивной радостью рассказывала маме о его обещании, но она только печально улыбалась. А потом наступал следующий раз, и всё опять повторялась с начала.

В детском саду, узнав, что мой папа уехал далеко и поэтому не живёт с нами, самая умная и всё знающая Танька Малолетнева хмыкнула мне в лицо с ехидной улыбочкой:

"Бросил вас что-ли?"

Я не поняла, что значит "бросил"? Бросают мусор в ведро, что-то гадкое или грязное, что нельзя брать в руки. Но мы же люди, а не гадкий мусор. И папа никогда не хватал нас и никуда не бросал. Я ответила Таньке, что папа не бросил нас. А Танька только рассмеялась в глаза.

"Ага, прям щас вернётся. Жди больше" 


Он пропал через год, неожиданно, просто исчез, перестал платить алименты, уволился с прежней полулегальной работы, на которую устроился специально, чтобы маме и мне доставалось поменьше денег. Мама подавала в розыск, его долго искали, но всё-таки нашли... Нашли в другой стране, на другом, экзотическом континенте. Так далеко от нас, что мама почему-то заплакала, когда узнала, где он теперь. Я утешала маму, как могла, всё пыталась понять, почему она плачет, и наконец решилась спросить: "А папа нас бросил?" Она расплакалась ещё сильнее, прижала меня к себе...

"Оля, ты уже взрослая девочка... Понимаешь... Папа не любит нас"

Став ещё на один шаг взрослой, я никак не могла понять, за что же он нас не любит? Ведь мы не сделали ему ничего плохого. Мама никогда не ругалась с ним, всегда только улыбалась, и больше всего на свете я любила ТУ её улыбку. В ней светилось ослепительное счастье, которое я чувствовала тогда всей собой, каждой своей клеточкой. Это было удивительное и ни с чем не сравнимое счастье, которое можно почувствовать лишь чистым, преданным сердцем ребёнка и невозможно передать никакими словами - счастье любящей женщины, преданной жены и заботливой матери...

Возможно тогда, в те самые дни, предательство и позорное бегство родного отца помогли пятилетней девочке Оле Зарецкой не столько понять, сколько почувствовать всем своим любящим сердцем то, что, спустя семь лет, навсегда изменит её маленькую, но уже безвозвратно взрослую жизнь.