Пострелёнок

СЕМЬЯ      
        Отшумели бои, победители вернулись домой. Кто- то безутешно оплакивал не вернувшихся с фронта. Кто-то приступил к мирной работе. У Евгения из Уральской  глубинки, жизнь сложилась несколько иначе. Он еще семь лет прослужил, нет, не в России, а в Японии. Был личным  телохранителем высоко поставленного чиновника и его личным водителем. Токио знал, как свой небольшой  Уральский городок. И вот конец службы. Приехал домой, радости родителей не было предела. Всё передумали за эти годы. Но, слава Богу, живой, здоровый. Теперь надо было подумать о своей семье. Немного времени прошло - встретил свою половинку. Поженились, начали строить свое  гнездышко. Через год родился  сынок. Евгений  души не чаял в своем первенце. С работы - и скорей домой, взять  в руки заветный сверточек. Не мог налюбоваться. Что самое интересное, они с матерью брюнеты, а пацанчик беленький, как лучик света, так и прожигал своим теплом ладони счастливого отца через одеяльце, в которое был завернут.
                - Дорогая, а ты заметила, он похож на Сергея Есенина. Давай назовем его Сережей.
                Супруга, конечно, согласилась и  с улыбкой  заметила:
                - А вдруг тоже  будет поэтом.
                Сережа рос, не причиняя особых хлопот, здоровым, крепким  ребенком.
                - Женя, я вроде опять беременная, - смущенно сказала Паня, - что будем делать?
                - Что  делать? - рожать будем, дочка тебе нужна, помощница.
                Родилась  девочка, как по заказу. Здесь супруги долго не ломали голову, как назвать? Конечно, Нина. В те годы это имя было самое распространённое. Так и пошло: где двое, там и третий.
         Сережа подрастал, все свободное время проводил с сестренкой. Она так привязалась  к брату, что, вроде как бы, и мамы не надо - был бы рядом Сережа.
 Мама  шутила:
                - Ты, Сережа, пошел, а "хвостик", что оставил?
                Так и прозвали: «Нина - Сережин  хвостик».
Как то отец, придя с работы, принес полный кулек конфет. За ужином Паня раздала детям. И вскоре заметила, что Сережа не стал есть их.
                - Сынок, ты почему не кушаешь свои конфетки ?
                - Мама, я не хочу сейчас, потом.
                А сам положил свою долю в кармашек коротеньких штанишек.
        Конфеты он, конечно, хотел, но ему надо было откупиться на завтра от Нины. Они с ребятами нашли новую землянку, вырытую на их территории. Что было недопустимо, по их понятиям, - "враг" нагло проник к ним и находиться под боком их «партизанского отряда». И он, как  командир, не мог допустить этого вторжения. Командиру на тот момент исполнилось, в начале лета, семь лет. Будут разборки и серьезные. Нет, Нины не должно быть там.

НАЧАЛО ПРИКЛЮЧЕНИЙ
         Утром Сережа надеялся, что сестренка проспит, и он тихонько  стал одеваться. А тут слышит голос Нины:
                - Мама, а Сережа где?
                - Я-то здесь, - про себя подумал Сережа, - не спится ей, неугомонная.
                - Нина, я  дам тебе конфеты, но ты со мной сегодня не пойдешь.
                Нина молча кивнула головой и с радостью взяла заготовленные заранее им конфеты. В одно мгновение их съела и стала собираться с  братом  идти гулять. «Что делать?» - подумал Сергей. - «Сейчас будет поток слез, и не меньше криков».
                - Ну, что тебе ещё дать, - в сердцах крикнул Серега?
                Нина огляделась и увидела, стоявший у забора,  чужой  велосипед. На руле красовалось маленькое зеркальце. Лучи  утреннего солнца играли в нём всеми цветами радуги.
                - Это хочу, - резко ответила сестренка, показывая пальчиком  на зеркало, которое было прикручено к рулю велосипеда.
                - Хорошо, - сказал Сережа, - и тогда ты со мной не пойдешь?
                - Нет, не пойду, - ответила Нина.
                Серёжка, не задумываясь, направился бегом домой. Взял отцовскую сумку с инструментами, затем вышел на улицу и стал подбирать ключ, чтобы  открутить зеркало с руля велосипеда. Размышлять не было времени, так как метрах в двадцати стояла его компания. И они не понимали, что он там возиться - пора ведь давно бежать к землянке.
         Сережа открутил зеркальце и подал его в руки сестре. Нина взяла и довольная побежала в дом. Сережа больше на сегодня её не интересовал.
                - Серега, что ты так долго, сам говорил, пойдем с утра пораньше?
                - Нинка опять привязалась, еле уговорил отстать, - ответил Сережа. - Привыкла она ко мне, за матерью так не гоняется, как за  мной. Маленькая ещё, да и быстро  устает. Вот и решил оставить её  дома. Дело сегодня у нас серьезное.
                - Ладно, пошли быстрее, а то передумает и побежит за тобой, у неё это в раз сбудется.
        Ребята гурьбой быстро прошли всю улицу и вышли на открытую поляну. Трава ещё не просохла от утренней росы, которая  бусинками сверкала на высоких травинках, но солнце уже поднялось довольно высоко и слепило глаза ребят.
                - Как же я люблю лето, - сказал  Сергей, - вырасту и уеду туда, где нет зимы, - немного подумав, добавил, - и Нинки.
       Минут через двадцать они уже были у своей землянки. Проверили, всё ли на месте? А  в землянке, чего только не натаскано было: запасы соли и сахара, сухари, вода в трехлитровой банке, каждый день ее  менял Васька, он был ответственный за свежую воду. Благо родник был рядом. Из него била холодная и чистая вода. Старожилы говорили, что она целебная. Даже если вспотеешь и напьёшься, то не заболит горло. Но в это, однако, не достоверно.
         Окинув  хозяйским взглядом  свое убежище и убедившись, что здесь никого не было "командир" дал команду:
                -  Пошли.
                Пробрались через заросли малины и папоротника. И они вышли к намеченной цели.
         Под большим  раскидистым кустом  бузины, под её зелеными ветвями, и была вырыта свежая землянка. Она была небольшого размера и в ней находились ребята с соседней улицы, так  сказать, "новые  хозяева".
                - Выходите! - скомандовал Серега, - будем драться! Вышли четыре мальчика, примерно такого же возраста.
                - Чё вам надо? - спросили ребята, - мы вас не трогаем и вам не мешаем.
                - Это наше место. Здесь расположен наш партизанский отряд, - стараясь как можно грубо говорить, - ответил Сергей, на правах старшего.
                В этот момент из землянки выглянул еще один парнишка, в руках у него был зажат настоящий кожаный футбольный мяч. При виде такого мяча у пацанов, пропало всякое желание драться, так как захотелось его попинать и побегать  с ним по зеленой поляне. И Сергей изменил решение:
                - Будем играть в футбол. Если выиграете, то мы вас здесь оставим, а проиграете - выметайтесь отсюда.
                Поставили ворота. Благо коряг валялось много. Началась игра. Бить по настоящему футбольному мячу - мечта любого мальчишки. Играли от  души. В мачте не оказалось победителей, не было и проигравших.
         Уставшие, но довольные собой, ребята, вроде как, и забыли, зачем приходили сюда, и побежали на речку купаться. Вода освежила детей и примерила. Здесь появилась новая  игра: кто  дальше проплывет и кто глубже нырнет. День  подходил к закату. Теплая вода в речке ласкала уставших детей. Уходить не хотелось. Но чувство голода пересилило. Всем очень хотелось есть. Только лишь чувство  голода и могло разогнать детей по домам в летний период.
                - Я  пошел домой.
                Сережа взял свою одежду и все ребята, как по команде, потянулись за ним.

ПОРКА
        Придя домой, Сережа увидел отца, сидевшего за столом, и незнакомого  мужчину, в  руках которого было то самое зеркальце, которое он утром снял с руля чужого велосипеда. Нинка напуганная стояла в сторонке, надув свои пухлые губёшки, и готовая в любую секунду пустить слезу. Мать тоже стояла рядом, опустила голову и не поднимая глаза.
         Сережа, все понял. Отец медленно поднял голову, посмотрел на  сына.
                - Твоя работа?!
                - Да, -  ответил  Сережа.
                Дальше все происходило, как во сне. Отец  встал, снял ремень и подошел к сыну. Сергей стоял, как каменный. Он не  верил, что отец будет его бить ремнем. За все прожитые годы, он ни разу не ударил Сережу, даже просто рукой. А здесь ремень. Далее отец взял голову Сергея и зажал между своих ног, сдернул с него штанишки, которые не просохли еще от  купания, и нанёс первый  удар по голому заду сына. Резкая непереносимая боль пронизала все его тело, казалось,  даже искры посыпались из его глаз. От ремня сразу остался малиновый  рубец, отец не останавливался и продолжал, наносить удар за ударом, приговаривая:
                - Я не потерплю в доме вора!  У меня, офицера Красной Армии, растет сын-вор?!
                Сергей не произнес ни одного звука, ни стона, ни крика - «папа прости!» Не было и слез.
                - Ах ты, паршивец! - распылялся  отец. - Он еще и молчит, как будто бы так и надо.
                И только Нинка всё  кричала:
                - Папа, не бей Сережу, ему больно, это я попросила снять зеркальце. Я его попросила!
                Но её в тот момент никто не слушал.
        Сердце матери не выдержало. Она выхватила ремень из рук мужа.
                - До смерти же ты, смотри, запорешь, ведь совсем он уже у тебя и боли не чувствует, и обмяк весь.
                В этот момент отец как бы очнулся и пришел в себя. Отпустив Сергея, он увидел, что под  ребенком   была небольшая лужица. Сережа от боли просто описался, так и не произнеся ни слова. Нина продолжала  плакать и только произносила:
                - Папа, Сережа не виноват.
                В сердцах плюнув на пол, отец вышел во  двор со словами:
                - Такого позора я не ожидал! Как теперь я это переживу. Сын-вор!
                Во дворе он достал свой  любимый "Казбек" и затянул сразу чуть ли не половину папиросы. Его трясло, он не мог никак успокоиться.
       Сергей забыл про голод, боль перебила все чувства. Он всё так же продолжал молчать. И только теперь до его сознание  дошло: да ведь папа прав, я же украл. И только сестренка всё щебетала и крутилась вокруг своего любимчика, гладила его по  щекам  приговаривая:
                - Сережа, тебе не больно? Скажи, тебе не  больно? Они забрали моё зеркальце, и дядя унес его.
                - Нет, мне не больно, - еле произнес тихим голосом Сережа и лёг на кровать.
                Тело всё горело. Лежать на спине он не мог. Сергей повернулся и лег на живот, так незаметно и уснул.            Проснулся утром. Отец собирался на работу. Увидел, что сын открыл глаза, он подошел к нему и с нежностью погладил его по голове. 
                - Сынок, ты понял? - спросил он.
                - Да, папа, я всё понял.
                Больше  этот  случай в семье не вспоминали.
        Встретив уже взрослого Сергея, разговорились, и ему что-то вспомнилось свое детство, и он мне рассказал этот случай.
                - Знаешь, я не в обиде на отца. Он правильно поступил. Я никогда потом уже чужого не брал. А не плакал и не просил прощения, потому что тогда мне было так стыдно от одного этого слова - вор. Я до сих пор помню этот урок отца.               

СБОРЫ В ДЕРЕВНЮ 
        Отец, ушел на работу. Сережа еще немного полежал и встал. Тело   все болело. А что самое главное, на душе было очень неприятно. Ну, вроде бы, что понимает ребенок? Но, видимо, не все дети одинаковые, чувство стыда не покидало его. Нина уже  сидела в своем уголке и занималась своими куклами. Мать, как обычно, то к плите, то к детской кроватке. На улице уже кричали пацаны:
                - Серега, выходи! Пойдем на речку!
                Сережа вышел во двор.
                - Нет, сегодня я не пойду.
                - Что опять Нинка?
                - Нинка ни при чем, - ответил Сережа, - голова  что-то  болит, а сам подумал:
                - Какая речка! Вся попа исполосована, сразу все увидят. Что скажу ребятам?
        Так прошел день. Серёжа пытался достроить свой самокат, но не нашел нужного подшипника. Сходил в огород, курам нарвал травы. Скучно было без друзей. Да и сестра ходит какая-то вся сама не своя. И в доме чувствуется какая-то напряженная обстановка.
                - Сынок, пойди, побегай с ребятами, не сиди дома. Смотри, какая погода хорошая. Или с Ниной сходите в соседние колки. Там такая крупная земляника. С молочком поедите.
                - Нет, мама, я не хочу. Нина опять будет канючить, то овод ее кусает, то комары. Пусть сидит со своими куклами в холодке.
         К вечеру пришел с работы отец.
                - Ну, как вы тут?
                - Да не очень, - ответила Паня. Сережка ходит грустный, места себе найти не может. Вот и на речку не пошел. Молчит. Очень он переживает. Смотреть больно на ребенка.
                Жена собрала на стол. После ужина отец, как всегда, вышел во двор выкурить свою папиросу. Дома  он никогда не курил, не то, что дома дети, он и сам прекрасно понимал вред никотина, но привычка после войны  так и осталась. Пытался бросать, но ничего не получалось. Слишком зависимым был от курева.
         Нина  выбежала  за отцом.
                - Папа, помоги, сломалось колесико у детской коляски, ты недавно его делал, а оно опять отломилось.
                - Что поделаешь доченька! Сам мастерил, вот если бы в магазине его купили, то тогда надолго было бы.  Давай неси. Сейчас я тебе его сделаю. Нина радостная побежала в дом и вскоре принесла целый ворох  запасных частей от деревянной коляски.
                - Дочка, а ну-ка расскажи мне про зеркальце, как оно у тебя оказалось?
                Нина словно ждала этого вопроса и в захлёб начала рассказывать.
                - Папа, я и конфетки съела, которые мне дал Сережа, а потом плакала, плакала - он не брал меня с собой на задание. Увидела велосипед и попросила это зеркальце, сказала:
                - Дай мне его - и я останусь  дома.
                - Да, - тихо произнес отец, - чертов велосипед, угораздило его поставить у детей на  глазах.
                Отремонтировав игрушку, Евгений зашел в дом.
                - Паня, - обратился он к жене, - возьми деньги и сходи в промтоварный магазин, купи там подарки отцу и матери. Завтра поеду к ним, и повезу  сына к старикам.
                Про себя подумал, хоть как-то надо загладить вину перед ребенком. Погостит у них на новом  месте, скорее все забудется, да и в первый класс осенью пойдет. Тогда уже не до поездок в гости будет.
         Перед сном сказал отец Сереже:
                - Сынок, завтра поедем в гости в деревню, я оставлю тебя погостить у бабы с дедом, а сам вернусь домой. Мне на работу надо.
                Сережка, конечно, обрадовался, он очень любил родителей отца. И уже засыпая, слышал  разговор матери и отца.
                - Паня, собери ему сменку: пару рубашек, майку и трусы. Много не надо - бабушка там выстирает, если что.
                Больше Сережа ничего не слышал. Он заснул крепким сном и с детской улыбкой на лице. Посмотрев на спящего сына, Евгений погладил его. Вроде, чуточку отпустило.
                - Ну и слава Богу! - и он со спокойной душой пошел спать.
                Утром встали рано. Собранная сумка, стояла у двери. Мать подошла к сыну, поцеловала его и крепко прижала к своей груди.
                - Слушайся бабушку, - так, для общего порядка, сказала  она.
                И зная страсть сына к плаванию, попросила,  далеко не заплывай.
         За воротами уже стоял грузовик с нарощенными бортами. Отец подошел к автомобилю и открыл дверцу кабины.
                - Садись, папа, - сказал Сергей, - а можно мне на верх?
                - В кузов что ли? Ну, полезай! - и подсадил легким движением ребенка.
                В кузове лежали на боку две пустые  бочки, трос и какой-то мелкий  инструмент. Прямо у кабины стояла закрепленная железными скобками лавочка, которая предназначалась для перевозки людей. Сережка, огляделся, прикинул что и как? И решил:
                - Ехать буду стоя.
                Ну, во-первых, все пусть видят, что он взрослый и совсем один в кузове, а во-вторых, такой  обзор…
                Машина слегка качнулась и тронулась с места, набирая скорость. Все больше его пронизывал ветер и быстрее стали мелькать сначала дома, а потом знакомые поле и лес. Утренняя прохлада бодрила. Солнце уже довольно  высоко поднялось и слепило  глаза. «А если их прищурить?» - то разбегались лучики солнца и потом куда-то пропадали. Таким образом, наигравшись с солнышком, он переключился на воображение. Вот он летит, как птица... И только стук в окно кабины оторвал его от этих  мыслей. 
                - Сын, как ты там, не замерз?
                - Нет, папа, на мне же свитер.
                - Ну, смотри же, в деревне лечить некому будет. Один врач - это твоя бабушка. В кабину хочешь?
                - Нет, папа, мне здесь хорошо!
                - Ну, ничего, скоро приедем! 
                И только тут Сережа заметил длинные ряды деревенских ферм, выстроенные в ряд, и стада коров. Коровы были разных мастей: и красные, и черно-пестрые. Да еще пастухи, которые сидели на лошадях и погоняли стадо. А вот уже и деревенские дома появились.

В ДЕРЕВНЕ
         Деревня была не очень большая, в одну длинную улицу. Все дома из добротных срубов, из не подсоченного леса. Крыши покрыты тёсом. И как антенны, торчали скворечники, почти у каждого дома. У каждого дома был палисадник и цветник. Космея и мальва, да лесные ромашки.
          И вот машина тормозит. Из дома, почти бегом, выходит бабушка, которая, ближе всех домочадцев, стояла к выходу, у двери.
                - Сынок, здравствуй, милый, как я рада, что ты приехал. Господи! Дед, иди скорей! Женя приехал.
                Слезы радости заблестели у старенькой матери на глазах.
         Евгений вышел из кабины. И только теперь она замечает, что в кабине, кроме водителя, никого нет.
                - Ты один? Почему?
                Вышел дед. По-мужски приобнял сына, похлопал его по плечу.
                - Молодец! Хорошо выглядишь, - одобрил отец внешность сына.
                И вот он замечает белую головку  внука в кузове машины.
                - Постреленок! А ну-ка вылазь!
                Сережа подошел к краю кузова, и дедушка помог ему спуститься на землю. Сережу немного качнуло, но тут уже бабушка схватила в охапку внука!
                - Радость-то какая! Сереженька, какой большой ты стал! - она так приговаривала и все сильнее  прижимала  внука к  себе.
                У Сережки не было возможности  даже оглядеться, бабушка его всего окутала своим полным телом, целуя и продолжая приговаривать:
                - Боже мой, а волосы-то совсем выгорели. И худенький такой. Но ничего мы тебя тут на парном  молочке откормим.
                - Мама, да всё нормально. Не худой он. Просто целыми днями на речке пропадает, да и растет же  он.
         Зашли в дом. Сергею в глаза бросились огромная русская печь, которая стояла посреди дома, высокие полати и скамейки вдоль окон. На окнах "горели" цветы герани. Посреди гостиной был большой деревенский стол, выскобленный добела кухонным ножом. На столе стоял еще не убранный сепаратор, через который только что прогоняли молоко. Рядом стояла литровая банка густых сливок. Пенка еще не успела усесть. На противне  лежали, ещё не снятые с него, шаньги - с картошкой и сметаной. Что за стол без уральских шанег! В чугунке на печке дымился огромный кусок мяса. Мать, видимо, уже ждала сына и внука в гости.
                - Сынок, сказал Евгений, доставай подарки, которые наша мама приготовила.
                Сережа порылся в сумке, достал первый сверток. И подал его бабушке. Она развернула и ахнула.
                - Какой красивый  платок! Да куда же я буду ходить в нём? Ой, и капроновые чулки ещё тут? Да вы что, куда их одевать в деревне-то нашей?!
                - Ничего, мать, на собрание  пойдешь в сельсовет, вот и нарядишься.
                - Ой, спасибо вам, - и накинув платок на плечи, пошла посмотреться в зеркало.
                Затем достали свёрток с подарком деду. В нём находилась голубая рубашка.
                - Хм, - ухмыльнулся дед. Ай, да сношенька, знает голубизну глаз свёкра. Спасибо, порадовали.
                - Мать, - тут сказал Евгений, - я сам приехал не на долго. Вот, Сережку вам оставляю и обратно уезжаю. На работе даже не предупредил, потеряют.
                Сели за стол, пошли  расспросы: что да как? Это уже не очень интересовало Сережу. Выпив свежих  сливок, он побежал на улицу. Вот здесь всё  интересно, а главное, «деревенские ребята - это не наша  мелюзга». Парни были уже школьники. И ровней Сережиному дяде. Который в этом году пойдет в седьмой класс. Предки успели родить еще себе ребенка после войны. Старший дано вылетел из гнезда: своя уже семья. Вот Бог и послал на старости лет еще сыночка.
          Сережка сразу стал играть с ребятами. Играли в  лапту, потом в ножички, которыми делили землю. И заигрался так, что даже не попрощался  с отцом, который вскоре уехал. А Серёжа влился в коллектив с первого раза и стал почти своим. Хотя и маленький ещё был по годам.
Особенно нравились ему посиделки за амбаром колхозного двора. Вот там было самое интересное. Кто-то приносил папиросу. "Хозяин" стыривший её у своего отца был в центре внимания. Он имел полное право закурить первым и дать тому, кто был ближе ему по духу. Здесь Сережка выпадал из коллектива в любом случае. «Мал ещё переводить такое добро!"

ПРИКЛЮЧЕНИЯ ПРОДОЛЖАЮТСЯ
         После обеда Сережа услышал разговор своего дяди с матерью.
                - Мама, мы  сегодня с ребятами хотим пойти на ночную рыбалку. Можно?
                - Можно. Да только ты сначала помоги мне в огороде - осталось пару рядков картошки окучить. А корову Сережа встретит. Если хорошо поймаете, я испеку вам рыбный пирог, и гостя побалуем свежей рыбкой.
                Но такое решение вопроса не устраивало  Сережку.
                - А можно я тоже пойду с вами? - попросился он.
                - Нет, идти далеко и всё лесом. Есть у нас с ребятами свои потаенные места. Останься лучше дома и утром жди нас с  уловом, - ответил ему дядя и начал собирать свои снасти. - А вот червей пойдем покопаем вместе, не боишься их?
                - Еще чего, червей я боюсь?! Да мы с ребятами змей у себя ловили, и то ни чего.
                Накопав червей и присыпав их перегноем, они направились к своему заветному месту, где постоянно собирались. Пацаны были уже все в сборе.
                - Сережа, беги к бабушке, а мы пошли.
                На удивление дяди, Сережа больше не просился идти с ними, а покорно, опустив голову, побрел в сторону  дома. Но у пострелёнка, уже  созрел план. Он решил так. Уйдут парни подальше, и он будет тихонько следовать за ними. Когда пройдут больше половины пути, он их окликнет, и им некуда будет деваться. Ну не отправят же они его одного обратно. Так он попадет вместе со всеми на ночную рыбалку.
          Ребята шли кучкой, весело смеялись. Настроение бодрое, спички в кармане, котелки под рыбу есть. Да и уху сразу можно сварить на костре. Всё как всегда - не первый раз ходили в такие походы. Шли они лесом, напрямик по своим знакомым тропинкам, и, как им казалось, этот путь был на много ближе, чем тот, по которому ходили взрослые по большой лесной дороге.
У Сережи тоже все сперва получалось, как он задумал.
Примерно, на расстоянии ста метров он шел за ними.
Но в какой-то момент потерял их из виду. Он пробежал малинник. Затем пошли кустарники, небольшое болотце… Но ребят он так и не увидел. Подумал: «Крикну сейчас - услышат и отправят обратно», - так как ему казалось, что они ещё не очень далеко ушли от деревни. И он почти бегом двигался в том направлении, куда только что прошла группа ребят. Но все было бесполезно.
 Сережа не только потерял из виду группу своих рыбаков, но он, оказалось, просто заблудился, еще не совсем осознавая, что  совсем один остался в незнакомом ему лесу. А  главное, куда идти - он уже даже понятия не имел.
         Устав от бега, Сережа медленно побрел по лесу наугад.
 Солнце уже медленно садилось за верхушками сосен, и начинало смеркаться. С каждым пройденным участком пути становилось все темнее и темнее. В лесу, он заметил, что темнеет очень быстро. Не видя куда идет, он начал натыкаться на деревья. Упал два раза и присел около большой  сосны. Прижался к стволу дерева, обхватив руками колени, и даже боялся пошевелиться. Наступила полная темнота. Семилетний ребенок еще до конца не осознавал, насколько страшно и опасно остаться одному в ночном  лесу.
         Лес, засыпая, дышал тяжело, как больной человек, и стонал от усталости. Березы и осины так же, как говорливые женщины, не переставали вести бесконечный разговор между собой. Шум листьев и шорох веток наводили на потерявшегося ребенка ужас и животный страх. Где-то закричала птица, в тон ей ухнул филин. Сережа все сильнее сжимал закрытые глаза. От страха он уже не чувствовал даже укусов жужжащих вокруг него комаров, он просто перестал обращать внимание на них. «Скорее бы наступил рассвет, - думал он, - чтобы хоть было видно куда идти». Хотя он не знал дороги и направления, но понимал, что с рассветом будет легче выбраться из этой чащи. Только бы скорее встать и идти.
Он не плакал, не казнил себя, что пошел вслед за ребятами и потерял их из вида. За всю ночь он так и не смог заснуть. Страх сковал его всего. Порой перед глазами он видел своего отца, который гладил его ладонью по голове.
                - Сынок, ну как ты? – спрашивал его отец.
                - Папа, мне страшно! - но тут же, придя в себя, он понимал, что это было только видение.
                Понемногу стало, наконец, светать. Уже можно было различить стволы деревьев. Очень хотелось есть, но ещё сильнее - пить. Голод и жажда всё время усиливались.
Но вот, наконец, Серёжа сбросил с себя оцепенение, встал и пошел прямо через лес, пробираясь сквозь кустарник и ветви деревьев, которые так больно хлестали по лицу. Солнце уже поднималось всё выше и выше. Но холод так же пронизывал его. И он никак не мог согреться. Вскоре вдалеке он увидел просвет - это была  большая выкошенная  поляна. За кустами Сережа увидел мужчину, который косил  траву. Серёжа побежал к мужчине и, добравшись до него, от радости не мог произнести ни слова. Еще больше удивился пожилой человек.
                - Да ты откуда, малец? Ты с кем? Не уж-то один? Какой ты весь покусанный, - на лице ребенка ещё сидели комары, напившиеся крови.
                - Дяденька, дайте водички, я так пить хочу!
                - Сейчас дам. Только твоё лицо от комаров оботру. Лет-то сколько тебе?
                - Я большой уже, мне семь лет.
                - Да, паря, совсем старик!
                Обтерев ребёнку лицо своим носовым  платком, он налили молока из банки.
                - Пей молочко, а водичку не ношу с собой. И давно ты в лесу?
                - Нет, только полдня и ночь.
                - Голодный, поди? С собой-то что-то было ли, нет?      
                - Нет, не было.
                И тут  Сережа рассказал, как хотел пойти на ночную рыбалку с ребятами и потерял их из виду, а потом совсем заблудился.
                - Да, скажи кому такое, не поверят. Сам-то откуда будешь?
                - Я из города приехал в гости
                - Да ты и не местный? - еще  больше удивился мужчина, - а деревня-то твоя как название?
                - Раздольная, - ответил Сережа.
                - Как же, знаю. Знаю такую. Километров около трех отсюда. Ну и забрел же ты! Я сам в другой деревне живу, но эту знаю. Поди ж, и стариков твоих знаю!
                Сережа назвал  фамилию  дедушки.
                - Слыхивал. Вроде, конюхом там работает.
                - Да, да! - обрадовался  Сережа, - дедушка коней кормит.
                - Ладно, мне пора косить, а то солнце высоко подымится и овод пойдет - это уже не работа, одна маята.               
                Сенокосец вывел  Сережу на лесную дорогу и наказал:
                - Смотри, вот дорога. Идти по ней будешь долго, но никуда с неё не сворачивай, все прямо и прямою. Она-то и приведет тебя в твою деревню.
                Сережка зажал в руке кусок пирога с картошкой, которым его угостил сенокосец и пошёл не оглядываясь назад, забыв даже отблагодарить своего спасителя. Ну что с него возьмешь? Дитя есть дитя.

СЧАСТЛИВОЕ ВОЗВРАЩЕНИЕ
         Подойдя к деревне, Сережа увидел необычное движение. Взволнованные жители о чем-то громко говорили, размахивали руками и бурно что-то обсуждали. Около ворот стояли две кобылы. Это народ собрался на поиски Пострелёнка. Увидев своего внука, дед  громко выматерился.
                - Да где же тебя носило? Мы с бабкой всю ночь не спали, чуть с ума не сошли. Народ вот с утра поднял. Неимётся тебе. Еще задница от отцовского ремня не зажила.
                Сережка подумал: «Значит, успел папка рассказать деду, за что меня выпорол, когда я убежал к ребятам играть».
         Народ, успокоившись, разошелся по домам. Бабушка так и ходила вокруг с бутылочкой корвалола, плакала и охала.
                - Ладно, старая, хватит причитать! Корми да выкупай Постреленка. Не зря я тебя, Сережа, так назвал, когда ты на свет появился.
                К этому времени вернулись  ребята  с  рыбалки.
                - В чем дело, что произошло? – спрашивали они, поняв, что что-то случилось.
                Здесь дед выдал по полной программе все, что  знал и не знал матом, в адрес своего младшего  сына.
                - Папа  мы его не брали с собой. Он пошел домой. И мы его больше не видели.
                Деда остановить было просто невозможно. На столько сильный у него был стресс.
        Отмытый, но весь  искусанный комарами, Сережа встал на защиту своего дяди.
                - Деда, деда, он не виноват, я сам пошел.
                Дед налил себе больше полстакана водки, выпил залпом и только тогда немного успокоился.
        Сережка уже нежился на постели бабушки. Засыпая, он  вспоминал свою сестрёнку. «Как там моя Нинка, мой верный хвостик?» Он понимал, что  больше всего он соскучился за ней. И тут же провалился в глубокий и спокойный сон.