Детство и дедство

                Летающие ослы и прочие мелочи жизни

   Когда закончились щебень и песок, не нужны стали и загородки для них. Часть, из поломанных шлакоблоков и кирпичей, разобрал, перенёс и сложил в более-менее радующие мой строгий хозяйский глаз… пусть будут штабеля. А часть, состоящую из необрезной полусгнившей доски, вывалил за двор – авось кто-нибудь заберёт. На шашлыки они не сгодятся, но может, кто-то до сих пор углём или дровами топит.
   Больше недели лежали. Уже разок дождик намочил. Не забирают. То ли обленился народ, то ли жирком оброс. Да оно и раньше-то непонятно кто забирал. Разве что в девяностых, когда все на подсосе сидели, за газ не могли платить. Кроме тех, кто их на него подсадил, конечно. Но у нас посёлок рабочий, последних по пальцам можно было пересчитать.
   А коли не забирают, вздохнул поглубже, чтобы не передумать, да и затащил обратно во двор – костёр развести и беспощадно сжечь. Но сначала нужно было узнать у барышень наших, не собираются ли стирку сушиться вывешивать. Ибо задымлю – расстроятся. У одной дома спросил – не собирается, ко второй пошёл в зайцево жилище.
   Дверь открыта, внутри – картина: на диване дрыхнет папа зайца, за ним – нечто похожее то ли на скомканное одеяло, то ли на невестку под ним, укрывшуюся с головой: холодно же! Градусов 30 выше ноля. Но не больше двадцати пяти. Ну, южных кровей человек, тут ничего не поделаешь. Зайца нет. Не иначе, на втором этаже телик смотрит. Не у кого спрашивать.
   Раз так, смотал бельевые верёвки и давай костёр жечь. Среди досок толстые брусья попадаются, дверь в сборе, не вся ещё гнилая, долго перегорают. Пошёл в дом, в интернет забиться и там забыться минут на полчаса. Тогда они веселей горят. Это вам каждый скажет, если спросите. А сестра и спрашивает, только другое:
  - А куда заяц с мамой ушли, ты не видел?
   Ответил ей, мол, никто никуда: она спит, он на втором этаже телик смотрит. Минут двадцать высидел и пошёл в костёр не сгоревшие концы брусьев да двери забрасывать. Смотрю, а папа зайца в уличный домик намылился: там же покурить можно. Ну, ладно, хорошо, пусть сидит. А тут и заяц с чёрного хода выходит:
  - Деда, а ты не знаешь, куда папа с мамой пошли?
  - Куда мама, если она вообще куда-то пошла, не знаю. А папа – вон, там сидит.
  - Я здесь подожду.
  - Да иди домой жди, а то он через другую дверь зайдёт и потом у меня спросит: «А ты не знаешь, куда жена с зайцем пошли?»
  - Не, мне скучно, я его не пропущу! – Заяц, улыбаясь, выбрал себе наблюдательный пункт в тенёчке на углу их дома.
  - Ой, осё!.. – Отскочил в сторону и от чего-то летающего отмахнулся ребёнок.
  - Что ещё за осёл с крылышками? Муж осы, что ли?
  - Тьфу ты, шмель. – Рассмеялся заяц. – Деда, а я гамбургер себе сделал. Хочешь, и тебе сделаю?
  - Не, дружище, спасибо.
  - Не бойся: я же съел – и ничего.
  - Да не боюсь я, просто сыт пока. – Не выдержал, полез к мелкому с хохоташками-обнимашками.
  - Жаль. Гамбургер – что надо. Я туда помидорчик нарезал-положил, огурчик, правда, не добавлял, сыр, ветчину, ну, колбаской такую. И всё это залил кепчуком.
  - Кетчупом.
  - Кепчуком.
  - Да что ж за день сегодня такой?! То ослы летающие, то кепчуки съедобные! Прямо волшебный какой-то!
  - Обычный чудесный день. Главное – выходной!
   Ну, тут не поспоришь.