А ведь так хорошо все начиналось

   Серегин тревожный утренний сон был нарушен каким -то невнятным писком.
С трудом расклеив щелочки глаз он лениво осмотрелся, но не обнаружил  вокруг ни души за исключением беззаботно скачущего по обоям солнечного зайчика.
- Хорошо тебе, заяц, тут скакать,- позавидовал ему Серега,-  Ведь нет у тебя  за плечами без малого сорока прожитых лет, диффузно неоднородных печени с селезенкой,  вчерашней неправедной выволочки  у начальника смены и стандартной «пятничной ноль- семьдесят пять» с парой заветренных лимонных долек.
 В ответ что-то пискнуло, но это был однозначно не заяц. Серега напряг слух. Звуки, по всей видимости, доносились из кухни. Он потянул носом воздух. В распахнутые ноздри мужчины ворвалась стайка гастрономических ароматов.
- Похоже - яичница, кажется с беконом. Несмотря на «вчерашние дрожжи» запах пищи не вызвал у него изжогу и желание зарыться с головой в подушку. Странно. Неужели он того...умер? Ну уж дудки. Судя по тому, как Серегина душа просит освежить ее  бутылочкой пивца, она еще пока пребывает на этом свете. Видно, просто коньяк был вчера настоящий.
Тут на кухне снова что-то пискнуло.
- Микроволновка. – наконец догадался он, - Машка хлопочет. – Стоило ему представить свою супругу, жонглирующую сейчас у плиты разнокалиберной кухонной утварью, как на душе у него стало по-домашнему тепло и уютно.  И отчасти даже неловко за сегодняшнюю ночь, когда он приволокся домой «в пополаме», оставляя за собой коньячно- перегарный шлейф, смешанный то ли с запахом бензина, то ли псины.  Тогда, в отчаянном рывке, Серега сумел доползти лишь до туалета,  где он благополучно предался сну, что, в общем-то, не помешало ему исполнить свое основное намерение.
  - С другой стороны, чего было еще ждать от пятницы!  А он, вместо того, чтобы ворошить прошлое лучше бы  подумал, как проведет нынче свой законный выходной. Как-как? По обыкновению. Сначала отдохнет часов так до двенадцати. Потом, наверняка, позвонит Виталик. Потом они с Виталиком сходят к палатке, после чего до первых петухов будут сидеть в прокуренном гараже под картишки, пивасик и размышления о судьбах неуслышанных гениев в далеком от совершенства мире- о себе то бишь.
- Только тебе, кролик,  этого  все равно не понять, - Серегины увлажнившиеся глаза  стали шарить по комнате в  поисках солнечного блика.
-  Ну конечно, куда уж нам, вислоухим, - Заяц уже успел перебраться на потолок и  смотрел оттуда на страдальца с назидательным участием,  -  Сам- то не задолбался еще  маяться?  Меняться тебе пора, мужчина, вот что.  Иначе, жизнь так и пройдет бесславно, ни за понюшку. Давай вспомни-ка лучше свою юность,  может надежды какие подавал, планы какие строил.
- А  ведь ты, тушканчик,  наверное, прав, - почесал репу Серега,-  Был некогда у него талант. Да еще какой! Никто в школе не умел лучше, чем он надувать пузыри из жевательной резинки. Пацаны ходили черные от зависти. И где все это сейчас. Зарыл… зарыл…
   Неожиданно ему захотелось вырваться из рутины и стать… стать… ну примерным семьянином хотя бы. Эта высота наверняка Сереге сейчас по зубам. Кстати и этап жизненный подошел вполне подходящий- кризис среднего возраста называется. Он даже заулыбался, представив свою переписанную заново судьбу, наполненную отныне непреходящими семейными ценностями, гармонией и  ярким смыслом.
  Солнечный зайчик, запрыгал от искренней радости за Серегу и, упал на ковер, высветив под собой килограмма полтора не- то тополиного пуха, не- то кошачьей шерсти, что  вызвало у  мужика досель неведомое желание- В комнате прибраться что-ли? Пожалуй, для начала новой жизни  будет самое оно.
И тогда он, нащупав ногами тапки, отправился искать пылесос.
 
- Здрасьте вам!-   на шум агрегата в спальню вошла, вытирая руки о передник, Серегина супруга - Машка, и тут же встала в дверном проеме, превратившись в соляной столб. Впрочем, что ей еще оставалось в связи с открывшейся ее взору мизансценой.
Посреди комнаты, стоя на спинке кресла,  как был в семейных трусах и в достающей до колен отвислой майке, отчаянно балансировал взъерошенный, очень похожий на ее мужа, человек, пытаясь гудящей трубой дотянутся до чего- то там на потолке.
Сказать, что это зрелище произвело на женщину глубокое впечатление, значит откровенно наплевать примерно на половину эмоций, которые в тот момент переполняли ее мятущуюся душу.
- А вот и Белочка навестила, - Маша  принялась было искать глазами телефон, - Хотя нет, движения  чересчур осознанные. Взгляд у мужа тоже не дикий и даже, насколько это может с ним быть, осмысленный.
- Ты, чего это еще удумал, а? - Годы совместной жизни с этим человеком не прошли для женщины даром. Наивная девочка в белом свадебном платье давно повзрослела и умудрилась горьким, преимущественно, опытом, который сейчас изо всех сил подсказывал ей, что непутевый супруг, начинающий свой день с добрых дел — это признак, не сулящий в перспективе ничего хорошего. Она бы поняла еще, если бы Серега принялся за уборку ближе к вечеру, после десятка напоминаний и разбитого об стенку стакана с пивом. Ну или в конце- концов по причине оставленного в китайской вазе пульта для телевизора. А такие демарши, как сейчас надо жестко пресекать. Дабы не будить лихо, пока оно, в общем-то, только строит свои планы.
- Ты, чего это еще удумал? - повторила она громче, вытащив из розетки вилку  бытового прибора. Серега, проведя по инерции пару раз вдоль настенного ковра щеткой, наконец обернулся, - Да вот, в комнате решил прибраться, - гордо ответил он, - а то в доме дышать стало уже нечем
  «Надо же, он еще и издевается. Дышать ему стало нечем. Жена, значит, нерадивая хозяйство запустила, Ага. Да супротив таких свинотавров, как он, единственная женщина в семье — это вообще ничто. Пяток нужно, как минимум. И чтобы все с метлами. Хотя, о чем это я. Для него и одну-то прокормить неразрешимая проблема. Пыли ему, видите ли, набралось. Да она, к его сведению, в этом месяце только, дважды всю квартиру по- влажному прошла.»
- Я  вот ,собственно, о чем хочу спросить тебя, милый. – сумев презреть нанесенную обиду, Мария перешла к рассмотрению вопроса по существу, - Виталик поди позвонил уже? Ах, нет еще. Тогда куда ж ты, изверг, сегодня так отчаянно намыливаешься, что аж за пылесос схватился? Погоди, дай догадаюсь- у бригадира инжектор в Тойоте заискрил, срочно надо помочь. Нет? Значит – дежурный электрик попал под трамвай - мастер попросил внеурочно выйти? Снова мимо? Впрочем, какая в сущности разница. - махнула она бессильно рукой, - Ты только одно, милок, учти- если сегодня опять за полночь на карачках приползешь- вот тебе мое слово, под дверью спать будешь.
- Я решил начать новую жизнь, Маша, - торжественно провозгласил Серега, улыбаясь во всю ширь своего потного и красного лица. - Теперь я буду всегда  с тобой рядом. Сейчас только с комнатой разберусь и потом, если надо, примусь за посуду.
Карие глаза у супруги стали почти черными:"О, нет! Похоже тут все гораздо серьезнее, чем банальная пьянка."  Особенно  что-то смущает его странное "всегда рядом".
- Садись, рассказывай,  почему с работы полетел, горе луковое, – вздохнула она, сомкнув уголки губ в скорбную складку, - На этот-то раз в чем дело? Мастер – редкая скотина или напарник- полный идиот?
- Да ты, о чем, Машуль! - Серега метнулся в коридор и быстро вернулся назад в затертом твидовом пиджаке. Порывшись во внутреннем кармане, он наконец с достоинством выложил на стол стопку новеньких купюр- двадцать одну тысячу пятьсот пятьдесят рублей. – На вот, полюбуйся…
- Хочешь сказать, что это не под расчет? – недоверчиво вскинула брови супруга.
- Зарплата. Истинный крест, - сказал он, зацепив краем взгляда настенный календарь «Православная Русь» после чего, сам от себя не ожидая, вытащил из-за подкладки еще четыре купюры по пятьсот.
«И даже заначку вынул ...» - Маша, почувствовав резкую слабость в коленях, села, опустив руки на стол. - Такого безобразия в ее семейной жизни еще не было. Беда! По бабам пошла твоя половина, Машка. Вот и ты наконец дождалась.
- Как ее зовут-то хоть? - пытаясь сохранять достоинство, спросила она, по- возможности непринуждённее.
- Кого? - недоуменный взгляд Сереги не выдержал электрических импульсов, исходивших от супруги и уперся в стену. Солнечного зайчика на ней уже не было. Скрылся, наверное, от греха подальше.
- Партнершу твою половую, разумеется!
- Не знаю, прям, что тебе ответить на данный вопрос…
- Докатился. Даже  насчет имени ее не поинтересовался. Или может стыдно назвать стало. Наверняка какая-нибудь Горячая Мадлен, Элен- дикая роза, Натали- сладкая киска.
Серега попытался было взять жену за плечи, чтобы привести в чувство – Маша очнись, ты сейчас бредишь!!!
Да куда уже там.
- Руки! Не прикасайся ко мне, грязная скотина. Вот Бог, а вон порог. Собирай манатки и дуй к своей на панель. Может быть она все еще на работе.
- Мария!!
- Проваливай, я тебе уже все сказала. Ненавижу. Уууу… кобелина.
    У Сереги запершило в горле. Он был, понятно, тоже не первый год женат и соответственно тоже осознавал, что когда   у этой шизофренички что-то поселится в голове, то доказывать ей обратное становится не более продуктивным, чем плевать против ветра. Мозг у него потихоньку начал плавиться от напряжения. Тошнотворный запах яичницы с ветчиной, распространявшийся по квартире, еще больше усугублял Серегино и без того незавидное состояние. Наконец он осознал, чего ему сейчас больше всего недостает. А осознав, посмотрел на часы. Двенадцать. Вот-вот должен позвонить Виталик. Серега не спеша натянул водолазку, влез в штаны и направился к выходу. Маша все это время смотрела пустым взглядом в потолок, шепча побелевшими губами что-то нечленораздельное. Потом Серега вернулся к столу и положил обратно в карман четыре пятисотенные – Дура!
Только после того как хлопнула входная дверь Мария позволила себе упасть на кушетку и разрыдаться.

  Вечерело. Маша стояла на у окна и, скрестив на груди руки, сухими глазами смотрела, как серебристый свет луны падает на плафон ее люстры, рассыпаясь по кухне тысячей блестящих осколков. Эмоций на сегодня у нее больше не оставалось. Слезы она выплакала еще до заката, лимит грязных слов исчерпался еще раньше. Обида в принципе тоже почти ушла. В какой-то момент ей даже терять мужика расхотелось. Пусть завалящий, пусть никчемный, но, как ни крути, все же свой. И потом ей, положа руку на сердце, уже не двадцать и даже, о ужас, не тридцать лет. Двое пацанов- подростков на шее. Хотя, если честно, шея по данному поводу болит больше у бабушки в деревне. Но это покамест лето. А еще у мужика есть, если можно так выразиться, зарплата, причем регулярная. Нет, что ни говори, за семейное счастье, пусть даже за такое несчастное, надо бороться. Бабы-то нынче ушлые пошли, мигом подхватят то, что плохо лежит, даром, что оно и подняться порой не может. И вообще, зря она ему на дверь указала. В чем- в чем, а в адюльтерах муженек замечен не был. Не нужно ему это, у него другие слабости. Эх, Марья-Мария. Надумала- нагородила- наплела. Только ты, понятно, здесь ни при чем вовсе. Это, наверное, тяжелые месячные виноваты. Иль скорее, жизнь такая- суровая. А котлеты-то  поди уже остывают. Позвонить мужику что ли?
 
    Мужик, тем временем, сидел за столиком и мутным взглядом поглядывал на циферблат: «Договорились же с Виталиком встретиться в «Пескарях». Сказал- иду. И вот, какой час уже идет. Сам Сергей, правда, при этом времени не терял. На столе перед ним стояла бутылка с тремя звездочками, в которой еще плескалось малость влаги, рядом остывало не начатое, тщательно укутанное в листья салата, блюдо с креветками: Вот ведь оно как, бывает. В кои-то веки решил побыть положительным парнем, и тут тебе такой пердимонокль, - хмельно грустилось ему, - Судя по всему, не мой это путь, ложный. А  ведь так хорошо все начиналось…»

- У вас свободно, юноша? Услышав задорный, прокуренный голос, Серега поднял глаза и слегка обомлел. На него с прищуром смотрела предельно спелая, но вполне еще «съедобная» дивчина, дерзко демонстрируя свое бедро в сетчатом, ажурном чулке. Судя по экипировке и покровительственной окраске звали ее Мадлен или Натали.
- А то, - после секундного замешательства «юноша» галантно подвинул даме стул, после чего,  расправив плечи, меланхолично хмыкнул куда-то в сторону - "Ладно, чего уж там. Потерявши голову о волосах не плачут" и предусмотрительно отключил телефон.
    Именно в этот момент Мария, сделав  в конце концов над собой усилие, набирала мужнин номер.  Однако абонент был уже недоступен, а может даже находился вне зоны действия Машиной сети. -  Перезвоните позже, - посоветовал ей приятный женский голос на том конце провода...