Ближние и дальние. Гл 48, 49

Повесть с элементами романа. «Ближние и дальние».
    Часть вторая «Род благочестивый». (Основная, наверное).
     Глава сорок восьмая «Спасающее Милосердие…»
Как мы помним, Крёстный одного из младенцев -  младший брат Николая – Елисей…
 А потому снова возвратимся во времени назад. Девятилетний Коля и двухлетняя Лиза были на даче у бабушки с дедушкой.  Ближе к вечеру отец приехал, а позже пошёл маму с работы встречать.
Как мы помним, мама Коли и Лизы Екатерина Сергеевна помогала младенцам в этот мир приходить. В тот вечер рассказывала она со слезами супругу, как семнадцатилетняя «кукушка» от сына отказалась…
  В этот миг вбежал едва проснувшийся Коля со словами – почти криком: «Пусть  тогда этот мальчик с нами  живёт»!
 Как потом говорили супруги, мысль их с уст сына девятилетнего сорвалась. И вспомнил Григорий Ефремович, как, не раздумывая, решили они с родителями осиротевшего Васю в дом свой принять. Видимо, в роду было – принимать  к себе в беду  попавших.
 Имя тоже Коля выбрал – в честь самого милосердного Пророка и в честь одного из самых благородных героев А.С.Пушкина. (В сказке только королевич по имени и назван).
  Лизе сказали, что братик у неё родился – да так и есть: родился мальчик, который братом ей станет. Для двухлетнего ребёнка довольно.
  В этой семье объяснять никому ничего не требовалось, только для детей тогда легенду сочинили: скончалась при родах родственница Екатерины Сергеевны – и мальчик один на всё белом свете остался… 
  Каково же было удивление – вернее, слово такого, наверное, нет – когда через полгода узнали супруги, что эта «кукушка» юная - на самом деле троюродная сестра Екатерины Сергеевны…
  Этакая «ветвь чахлая», «засохшая»! Когда много лет назад мама Екатерины Сергеевны – бабушка Лиза  в приют для детей «врагов народа» попала, родственники от пятилетнего ребёнка отвернулись, не желая не только в дом свой взять, но даже навещать.
И стала «кукушка» семнадцатилетняя продолжением «рода», в котором                и новорожденного младенца предали.
Да послал Господь тех, кто от доли сиротской его избавил…
 И вот, восемнадцать лет спустя, в Храме Великомученицы Ирины стоит  высокий           светло-русый юноша, на былинного богатыря похожий, будущий хирург, и держит                на руках Крещаемого племянника Вячеслава…
 На сим завершается рассказ о замечательной семье отца трёх крещаемых младенцев Николае и младшего брата его – Крёстного Елисея, для которого брат старший – второй человек после родителей…
       Глава сорок девятая «Соединение надмирное»
Осталось лишь вспомнить случившееся в начале шестидесятых, когда явился в тонком сне в дни скорби прадеду младенцев Ефрему Спиридоновичу «раб Божий Юрий», слугами антихриста убиенный. Много лет пытались в семье узнать о том, кто в ту ночь скорбную пришёл, чтобы помочь скорбящим.
 Наконец увидели его… на иконе – Новомученика Юрия Петровича Новицкого – профессора Петроградского Университета. Увидели его вместе с профессором того же Университета Иваном Михайловичем Ковшаровым и со Священномучеником Вениамином Петроградским.  Юрий Петрович Новицкий тогда на себя большую часть вины взял, чтобы коллегу – отца многодетного, у которого младенцы были,                не расстреляли. Было Юрию Петровичу тридцать девять - и дочь четырнадцатилетняя круглой сиротой осталась…
Вины – какой же?! Той, что верою и верность называется… 13 августа 1922 года уничтожили богоборцы цвет нации. Да память о Подвиге Мученическом через много лет «ожила»…
  Значит, Николай, отец его и дед в родстве с Новомучеником, хоть и в отдалённом!                И в лицах что-то общее есть. А главное – в верности служению, в видении предназначения своего.
 Как мы помним, избрали и Николай, и отец его Григорий Ефремович служение адвоката «для бедных», для всех – труд и совесть непродажную.
А 13 августа в этой семье День особый – День Скорбной Памяти…
Господи! Спаси благочестивыя…   
(Вторая часть окончена. А третья последует).